12.03.2017
16:44

Всё возвращается.

11.03.2017
14:48

Загадка.

09.03.2017
12:13

Как понимать непонимаемое.

01.03.2017
12:00

Я в восторге.

26.02.2017
21:59

Антигомбрих 1.

20.02.2017
15:01

2-я премия "Большой книги" 2016 года.

06.02.2017
14:44

Безнадёжно?

05.02.2017
22:45

Оно?

03.02.2017
16:02

Опять.

31.01.2017
18:45

Ошибки учат.

25.01.2017
12:16

Напропалую...

23.01.2017
15:50

Когда сразу всё понятно.

22.01.2017
12:36

Фантазия.

18.01.2017
14:24

За Исаакий обидно!

Âсё начиналось безобидно. У меня прорезалась склонность рассказывать пацанам, что я прочёл. Раз. Два – это в школе плохо преподавали литературу и хорошо – физику. И совсем немыслим был урок образности. Из-за восторга от естественной науки, умеющей открывать скрытые законы природы, мне пришло в голову так же доподлинно узнать когда-нибудь самостоятельно, почему именно гений, скажем, художник Леонардо да Винчи. – Я стал читать трудные книги. Мне повезло. Я наткнулся на две, копавшие очень глубоко. Они открыли и секрет, почему преподавали литературу плохо. Впоследствии (не без вмешательства привычки копать глубоко) до меня дошло, что и государственная политика в СССР была тоже виновата. Воспитывали физиков, а не лириков. От первых зависело, существовать государству и народу или не существовать под дамокловым мечом ядерной войны. Впрочем, эта проблема была и с самого начала образования государства, образованного под влиянием ошибки Маркса, победившего в XIX веке в споре с Прудоном, говорившим, что к коммунизму надо идти, в общем, мирно, а не силой. Дальше во мне сработало чутьё, что человечеству грозит смерть от неограниченного материального прогресса из-за перепроизводства и перепотребления. Я Маркса и в том виню (раз он гений), что он не сообразил про такую перспективу. Но то стало потом. А до того я подучился эстетике и принялся рассказывать (писать, сперва для знакомых и в стол, тем паче, что тоталитаризм не давал размахнуться), - стал рассказывать вещи типа, почему именно художник имярек – гений. Одна из двух упомянутых книг совершенно не применялась, хоть она и была революционная, в науке об искусстве ("Психология искусства" Выготского). Оттого я, получалось, пахал целину и получал столько положительных эмоций, что это меня навело на мысль, что жизнь в искусстве (автором или восприемником) может стать содержанием существования человечества в будущем. То будет коммунизм. Потому что только его лозунг "каждому – по РАЗУМНЫМ потребностям!" способен спасти человечество от упомянутой смерти. Ну и кажется очевидным, что такое спасение возможно только в конце эры Потребления. Это будет в этом веке, наверно, ибо уже сейчас в Швейцарии провели референдум, нужен ли гарантированный доход. Они ответили: НЕТ. Они ещё под чарами Потребления. Но чары продлятся недолго, хоть им затопление территории от изменения климата не грозит. Под всеобщим страхом мыслим мирный переход к коммунизму. А сто лет назад была сделана ошибка.

Обидно – ладно. Но и ошибившись можно было в СССР догадаться, что делать нового человека можно только акцентируя гуманитарную сферу, пусть и живя в режиме осаждённой крепости. Мало было гнобить религию. Надо было взамен повышать культуру. Я б хотел, чтоб в программу максимум включили то, до чего позже додумался я: что будущие люди смысл существования будут видеть в жизни в искусстве. Оно потрясает всего человека, вплоть до подсознания. Никакой спорт, увеселение или наркотик не сравнятся по сладости переживания.

В том же Исаакиевском соборе повесили маятник Фуко. Это было, конечно, здорово. Ненароком намекалось на разницу скрытостей: законов природы и существования Бога. Верность первых подтверждалась проверкой (как вращение Земли вокруг оси доказывалось поворотом плоскости качания маятника Фуко из-за закона, что плоскость качания маятника в абсолютном пространстве не изменяется), а верность второго предлагалось просто не подвергать сомнению, что плохо выглядело рядом с опытом Фуко.

Но то был акцент на материальное. Из-за него (ну и из-за менталитета: "Дело не главное в жизни. Главное – настроение сердца") и произошла реставрация капитализма. Работать не хотелось, а жить, как на Западе, хотелось. Вот и…

А нужен же был – в том же Исаакиевском соборе – ещё и гуманитарный акцент.

Собор же полон произведений религиозного искусства, призванного усиливать религиозное переживание. А как это достигается? Поучением. Что скучно для современников, уже более 200 лет живущих в так называемой художественной эре. Она характерна испытанием сокровенного, а не поучением. Поучение достигается образами. Иносказанием. Например, сверхценность потусторонней жизни на небе – золотым цветом неба (а не голубым) в той же фреске, скажем, "Святой Дмитрий, царевич Угличский" (безгрешным мальчиком же покинул он этот свет, зарезанный людьми Годунова, и на небо попал). А испытание достигается иначе: дразнением, противоречиями. В "Явлении Христа народу", например, какое ни почтение оказывают персонажи Иоанну Крестителю, указывающему на Христа, никто Христа не видит! Александр Иванов хотел сказать этим противоречием, что сомнительна вера в Бога, когда забрезжил сенсимонизм как спасение человечества. Представляете, какое воздействие – при соответствующей наводке – оказывает Александр Иванов при намёке, что правее были Сен-Симон и Прудон, чем Маркс, как пойти к коммунизму. И пусть-де мы ошиблись и теперь надо ежедневно физически, так сказать, драться за само существование государства, но зато мы знаем об ошибке и спасаем дело хоть тем, что переделываем человеческую душу в неспособную к реставрации капитализма, который манит своими материальными благами. И поэтому фрески Исаакия – ерунда, прикладное искусство по сравнению с бОльшим искусством, неприкладным, общающим подсознание автора (Ал. Иванов хоть и интересовался сенсимонизмом, хоть и ездил к Герцену, теоретику крестьянского социализма, но не осознавал, какой идеал вдохновляет его рисовать свою картину) с подсознанием восприемника (у того тоже никакой мысли о коммунизм не возникает в голове, когда он смотрит на неявление Христа нарду).

Обидно стало за Исаакия советских времён за потерянные возможности по созданию новых людей. Тем более обидно, что нынешняя передача его РПЦ символизирует движение по пути игнорирования отделения церкви от государства, записанного в конституции. Написано – одно, а делается – другое, мол. И всё больше вмешивается церковь в светскую жизнь.

И на что нацеливает?

Что на традиционные ценности, в том числе и на отказ от перепотребления, то хорошо. То спасёт человечество не в той жизни, бестелесной, а в этой – от смерти, упомянутой выше. Но можно ж в Конституцию РФ внести национальную идею-максимум (мессианскую, что и подстать менталитету народа): подача идеи человечеству, что спасение – в коммунизме. Безрелигиозная национальная идея. Религиозная не может служить призывом многоконфессиональному человечеству. И даже самой России, многоконфессиональной и, в большинстве, атеистической по большому счёту. Клерикализация России – шаг назад.

Потому Исаакий надо РПЦ отдать, но в Конституцию РФ внести безрелигиозную национальную идею.

Иначе обидно за Исаакий.

17 января 2017 г.

16.01.2017
21:30

Очертя голову.

15.01.2017
15:46

Не пiддамся, хоч...

08.01.2017
12:38

Домысел о замысле.

07.01.2017
20:44

Наблюдение.

06.01.2017
12:30

Беда. - Беда?

03.01.2017
16:56

Новый реализм!