23.06.2014
11:10

М-да.

01.06.2014
21:27

Смотрение в себя и русскость.

28.05.2014
11:32

Хочу!

26.05.2014
14:45

Посвящается евромайдану...

19.05.2014
12:01

Сюрреализм по форме, но реализм по сути.

12.05.2014
14:38

Визбор блудлив?

08.05.2014
17:06

Агит-проп: Юрий Журавель.

03.05.2014
20:47

Безобразие!

30.04.2014
14:13

Разгадка секрета.

26.04.2014
11:31

Осмеяние осмеивающего.

20.04.2014
11:15

Фу, Макаревич!

15.04.2014
14:02

Вот вопрос: почему это не волнует?

11.04.2014
19:51

Античеховская "Чайка" Родиона Щедрина.

⌠Чистота и страсть художника с необходимостью требовала для развоплощения в себя как в идею √ материала противоположного■. Так я написал раз (см. тут) о Родионе Щедрине. И это может служить ключом для объяснения, как он мог взяться писать музыку для балета ⌠Чайка■. Ведь Чехов √ ницшеанец. В ⌠Чайке■ - тоже (см. тут). Вот ради развоплощения художники всегда и берут противоположный своему идеалу материал.

Цифрами я буду обозначать минуты и секунды звучания-действия (слушать и смотреть тут). Прямым шрифтом √ впечатление от музыки. Косым √ свои рассуждения по ходу звучания-действия (балетмейстер - Плисецкая). Жирным √ текст либретто Левенталя и Щедрина.

0:44

Непереносимое звучание (всего лишь скуки жизни). В том и исключительность Чехова, что он не такой же человек, как мы, которые, в общем, даже и скукой-то не считаем обычную прозу жизни, а он √ не переносит.

Аллеи парка в имении Сорина.

По парку, скучая, прохаживаются парочки. Но не натуралистически прохаживаются, а замедленно, будто сфотографированы были киноаппаратом на большой скорости, а показывается получившееся кино на скорости обычной, из-за чего всё выглядит неестественно замедленным.

Впрочем, и персонажам нудно. ⌠Все любят, но все не любимы■. Так что замедленные движения √ это ИХ скука.

Треплев отличается. Он не мучается, идёт ровно. Он думает, надеется, во всяком случае, что он √ любим. Любимой Ниной. А может, он весь в творчестве. Хоть уже, знаем, и готова его пьеса, может, он её мысленно совершенствует. То есть, присутствуя тут физически, духовно отсутствует.

2:28

Его пьеса тоже надрывна. Его, как и самого Чехова, тянет же в ней во что-то небывалое.

Летит чайка. Треплев предчувствует пророческий смысл трагического образа чайки. Подстреленной. Это √ образ его жизни, образ жизни Нины┘ Всё наперёд известно! Времени √ нет!

Чехов и Треплев сливаются в своём неприятии действительности. Этой какофонии.

4:17

⌠Зло царит на планете■, - безэмоционально и очень жёстко констатирует Чехов. Треплеву не по силам так отстраниться от всего, так воспарить над Добром и Злом.

4:55

Отупение от такого открытия. Чайка тоже устала. Исчезает.

4:59

Продолжается якобы политкорректное времяпровождение в парке Сорина. Внутренне скучное. С этими замедленными движениями. (Треплева не видно.) ⌠Что может быть скучнее этой вот милой деревенской скуки... Никто ничего не делает, все философствуют...■. Якобы дачное блаженство разливается. Только Маша молча страдает.

7:15

Вдруг что-то где-то произошло живое┘ Что? Где? Публика, не замечая, продолжает маяться.

7:37

Бежит одухотворённая Нина! Машет вдаль рукой. Треплеву, наверно. Он отошёл от всех. Он подбегает к ней. Умиление. Становится перед нею на одно колено. Прижимает её руки к своей груди, к щеке. Она не против. Они раскачиваются в таком положении: он на колене, она √ с носков на пятки и обратно. Умиротворённость. Обычные балетные па, обозначающие взаимную любовь. Чехов тут, если и есть, то в какой-то непронзительности музыки любви, не запоминающаяся какая-то мелодия. Паре хорошо друг с другом. И ненавязчиво. Естественно. Она может отвлечься на что-то √ пожалуйста: он отойдёт в сторону. Но её к нему тянет. И она опять бежит к нему. Она млеет в его руках. И никого вокруг для них не существует, сцена пуста.

8:39

И что-то угрожающее невесть откуда приближается.

Нет. Это показалось. А они опять упиваются общением друг с другом. Но с какими-то всё же диссонансами и аритмией эта музыка блаженства. Иногда с каким-то чёрт-те каким вывертом. И Нина бежит. А Треплев догоняет. И они опять ластятся. Балуются, играя в ладушки. А чувство накаляется. И какое-то неземное звучание. Не сверхжизнь ли, любимый чеховский √ от себя √ залёт в метафизическое?

9:39

Нет. То √ миг. Всё возвращается на Землю. И как-то уже наскучили эти бессистемные, в общем, звуки.

Инерция взаимной приязни всё же берёт верх. И пара ещё одним способом покачивается друг с другом. Полное душевное согласие. И опять её пробежка. И опять он догоняет. И опять симпатия друг другу. ⌠Я люблю вас... Волшебница, мечта моя...■ Нина взволнована: ⌠...Меня тянет сюда к озеру, как чайку... Мое сердце полно вами■. И она смотрит, не смотрит ли кто. И они целуются, голубки.

10:24

А их видит обмершая Маша (любящая Треплева безответно). Но музыка и пара её ещё не замечают. Треплев и Нина прощаются. Она ему шлёт, улыбаясь, воздушный поцелуй. И убегает.

10:43

И музыка милого расставанья переходит в молчаливые стенания Маши. Прерываемые бурным её возмущением перед самою собой. Чехов торжествует, создав метафизическое торжество Зла. Оно реет, довольное. И Чехов доволен √ своей трезвостью, незамороченностью высоким. ⌠Маша, преданно и безнадежно влюбленная в Треплева <┘> Медведенко страдает от равнодушия Маши. Полина Андреевна ≈ от холодности Дорна■. Тор-жест-во Зла!.. И жалкое хныкание Маши. Чехова может привлечь лишь её бурное неприятие самой этой судьбы. Предельное. Ещё чуть √ и станет запредельным. И Маша тоже вырвется в Метафизику.

11:52

Но идут повторы, повторы, повторы этих мук. То смирение с повторяемостью и серостью, что всегда побеждает в обычных людях. И смотрит на муки Маши опущенный Медведенко. Резь музыки кончается ничем. Подходом на цыпочках Медведенко к охватившей свою голову Маше. Теперь мучается √ как подойти? √ Медведенко. Вдруг √ будет чудо. Нет. Нет чуда. Маше он не люб. И √ мерзость необоснованных притязаний┘

13:18

И вообще мерзость притязаний всех нелюбимых к любимым. Сцена наполняется мучающимися парами.

13: 36

Вдруг. Влетает Треплев. Идёт обустройство сцены для представления сочинённой им пьесы. Вся природа затаилась ожиданием. Да так┘ Что аж опять какая-то вожделённая Чеховым метафизика пробилась. Время стало вещественным. Капает. А пространство √ сама Вечность √ свистит неземным звучанием. Грядёт акт Искусства. Того единственного на Земле, что равносильно Вечности. Тут уже √ сам Чехов перед нами. В звуках. А на сцене √ простая суета обустройства. Ставят стулья. Скучно философствовать продолжают мужчины. Пластика артистов балета и звучание полностью разошлись. Насколько здесь всё обычно, настолько Там всё необычно. Это, наверно, всё есть внутреннее переживание Треплева: он и тут, и не тут. А заодно √ и Чехова: для того-то он всё и сочинил. Для Искусства.

14:51

Влетает зацикленная на самолюбовании Аркадина. Ей плевать, что тут сейчас будет. Она упивается своей красотой и положением в обществе. К ней подходит ледяной красавец Тригорин, и они под руку кажут публике себя. Захватывающей мелодии по-прежнему нет. Всё это ерунда, по Чехову.

15:49

А Искусство близится. Вылетает из-за закрытого занавеса Треплев. Треплев явление Искусства торжественно объявляет. Публика что-то не реагирует. Ходит туда-сюда. Треплев начинает возмущаться. Но всё-таки занавес раздвигается под фанфарный клич. И начинается драма каких-то расстроенных чувств, представляемая Ниной. Удар торжествующей недоброй Судьбы┘ Треплев √ само сочувствие. Чехов √ с ним. А Аркадина с Тригориным √ как не тут. Не врубаются и удивлённо смотрят друг на друга. Музыка же, Чехов, Нина, Треплев и Судьба √ бушуют в упоении сверхъестественной бури.

17:41

Аркадина и Тригорин встают не к месту. Треплев √ вне себя. Музыка √ молчит. А потом вступает. Трагическим стоном. Нина по инерции ещё что-то там, на сцене изображает драматическое. Музыка плачет. Это Треплев и Чехов плачут. Нина изламывается на сцене под музыку. Звучание приобретает пронзительную резкость неприятия всего-всего низкого. Грозно гремит космос. Треплев в отчаянии выскакивает на сцену. Занавес закрывается.

19:47

Музыка по инерции остаётся прежней, а перед нами гигантские репродукции сцен чеховской ⌠Чайки■ и под ними суетящаяся клака. И музыка меняется на что-то как бы колющее уши. Интерлюдия

Анонс премьеры комедии А. П. Чехова ⌠Чайка■ в Александрийском театре в Петербурге в бенефис г-жи Е. И. Левкеевой.

Предпремьерная суета, публика спешит на представление.

А вот уже послепремьерная суета. Обхохатывают пьесу.

Это в восприятии Чехова дана музыка. Укол, укол, укол, укол┘

21:09

Маша переживает за провал Треплева.

21:23

Эхо √ чеховского провала. А обстановка треплевского провала. Возвращение к декорации домашнего спектакля.

Драма в душе Треплева. Сорвала спектакль всё же мать! Рванулся было к Аркадиной. Но спохватился и бросился от неё. Кровоточит раненая душа. Ещё раз рванулся к маме. И ещё раз отвернулся от неё. Что с неё взять?.. Душа стонет. Аркадина его увещевает. А душе √ тем безнадёжнее всё. Он высказал ей, что о ней думает. Она падает в обморок. Её подхватывают. Музыка тупого конца.

22:27

А Нина заинтересована. Кем? Аркадина знакомит Заречную с Тригориным. Тригорин с интересом рассматривает Нину, которая глядит на него с восторгом и благоговением. Только что-то это зарождение любви как-то, как и всё неметафизическое, без красоты, без запоминающейся мелодии. Медлительная околдованность обоих друг другом┘

25:07

Взыграла ревность Аркадиной. Подошла и отняла любовника.

25:28

Трепещущее издали прощание счастливой Нины с Тригориным. И она, улыбаясь сама себе, убегает.

25:35

И с тихим потрясением души┘ Запрокинув голову назад и разбросав в стороны отчаянные руки, в другую сторону убегает Треплев под почти такую же трепещущую музыку.

Щедрин демонстрирует замечательное умение иллюстрировать любые проявления души. Но не скучно ли это? Почему нет музыки, хватающей за душу? Почему нет мелодии? Всё это √ суета сует? Как и Чехов считал?

25:43

Суета общего раздрая пронеслась по саду. Маша бросается к потрясённому Треплеву. Мучительный спазм ревности у него, теперь остолбеневшего. Он не ощущает прижавшуюся к нему сзади Машу┘ ставшую на колени Машу┘ прижавшую его руку к своим губам Машу┘ Он куда-то улетел душою. Маша берёт другую его руку, отпускает, рука падает. Маша хватается за голову. И уходит, оглядываясь. А Треплеву даже в чём-то хорошо в своём далёко.

26:34

Страшенный удар всего оркестра. Крах. Крах всего. Любви, творчества. Метания┘ И всё режет слух и не вызывает сочувствия. Это сам Чехов так относится к хлюпикам. Сцена пуста.

28:31

Какие-то холодные условности прений Нины с Тригориным.

Музыка √ сплошь какофония. Я её слушаю с перерывами для данной вот записи и вообще с отдыхом. Как можно такое слушать, не отрываясь, я не понимаю. То есть понимаю. Чехов же литературными средствами доводил читателя тоже до предвзрыва от нудности, от дурной бесконечности жизни под гнётом причин в условиях необходимых следствий тех причин. Ни вырваться из этой жизни не выходит, ни прорваться в иную какую-то жизнь┘ Хочется бросить читать и никогда больше не брать в руки книгу Чехова. А Щедрину с Плисецкой, чего доброго, было, похоже, противно в 1979 году жить в застойном СССР. Или не так? Они ж могли уехать. А не уезжали. То есть понимали, что и капитализм не сладость? И тогда куда? √ А некуда. И душа томится.

В крокет, что ли, играют Нина с Тригориным.

Нуда, нуда. Маша бредёт понурая. За ней Медведенко нудный вьётся. Остальные медленно фланируют. Нуда. Что хочет от Нины Тригорин? Всё её притягивает за крокетный молоток┘ Но почему такая холодная музыка? Это не чувства ухаживания? Это Чехову так нудно? Очередная любовная охота┘ Как никчемно взять и подстрелить чайку.

Нина лицом млеет, а музыка безвкусная.

Пристаёт и пристаёт Тригорин┘ Уйти Нине не даёт. Нет. Им хорошо. И чувство начинает взвиваться. Но.

33:21

Аркадина вежливо постучала пальчиком ему по плечу. Уводит. Нина остаётся. Тригорин хочет вернуться. Аркадина его заворачивает. Дрожащий звук. Вот-вот оборвётся. Но красоты в нём нет. (Всё Чехову известно. Скучно.) Яков созывает всех к обеду. Нина остаётся, садится на садовую скамейку и начинает мечтать под этот скучный дрожащий звук.

33:53

Счастье! Как хочется счастья! Нина остается одна [на скамейке] со своими мечтами о любви, славе, о театральном поприще. ⌠За такое счастье, как быть писательницей или артисткой, я перенесла бы нелюбовь близких, нужду, разочарование, я жила бы под крышей и ела бы только ржаной хлеб, страдала бы от недовольства собою, от сознания своих несовершенств, но зато бы уж я потребовала славы... настоящей, шумной славы... Голова кружится... Уф!■ Это всё √ в полётах-кружениях. Но какая резкая музыка! Здесь чеховская оценка суеты? Летит, как самозабвенная, но жалкая чайка.

35:00

Трах. Перед нею Треплев швыряет на пол её символ √ зачем-то убитую им (а на самом деле, если символически, Тригориным) чайку. Трагический аккорд. (Единственное, что в балете красиво.) Нина тревожно-сострадательно приседает к убитой. И думает, что вся её судьба перед нею. (А это и Треплева судьба.) Тоскливый тягучий аккорд. Нина приподымает крыло. Оно падает. Она закрывает в ужасе лицо руками. А тоскливая музыка ей не подыгрывает. Нина, на коленях, опять потрогала чайку и┘ А музыка не реагирует. Гордо снизу своего падения смотрит на Треплева. Он уязвлён. Это его тоска всё время звучит. И поднимает чайку. И уходит. А музыка переходит к чувству Нины. И она воспаряет в трагической решимости на всё. Она √ чайка! Она машет, как крыльями. Музыка трагически напряжена. Треплев не ушёл. Возвращается и тоже танцует этот трагический танец. Ведь и он √ чайка!

35:38

Появляется Маша, всегда в чёрном. Музыка реагирует возмущением. И торжествует, торжествует свою победу Зло. И мучаются в танце уже трое. И уже не трое. Уже больше. Все √ живут и мучаются. А Зло √ прекрасно даже в своей какофонии!

37:08

Удар! Это уже не Зло на Земле. Звучит уже Метафизическое Зло. Страшно-роскошной силы. Все мучаются в драматическом танце. Зло реет, отражается эхом. Оно всюду. И пронзительно высокие ноты человеческих мучений прорезают этот космос.

37:56

Удар тишины (если можно так сказать). И страшный крик торжества Зла метафизического и зла человеческого слились в одном хоре.

38:11

Суета писклявая.

Интерлюдия

Провал пьесы А. П. Чехова ⌠Чайка■ в Александринском театре в Петербурге 17 октября 1896 года. Публика освистывает пьесу.

На сцене уже бывшие нечеловеческого роста афиши и под ними толпа крошечных суетливых человечков.

Надоедливая писклявость. Полусветская чернь.

39:05

Удар Вечности. Суета, сменив тембр, стала вечной. И слилась с человеческой суетой. И осталась только в человеческом масштабе. И стала абстрактным как бы бегом белки в колесе.

39:50

Появилась Нина с корзинкой для сбора ягод. Яков уносит вещи. Аркадина и Тригорин уезжают из имения Сорина. Прислуга носит чемоданы. Звучит плавная тягость отъезда. Проходят Аркадина под руку с Тригориным. Нина на втором плане. Потянулись провожающие. Время, как полусекунды, которые отмечает колокол. Тригорин ищет Нину. Зло тут как тут. Со стороны вбегает Нина, а Тригорин уже уходит. Она тянет к нему руку. Зло суетливо напомнило Тригорину о себе. Он чутко останавливается и поворачивается. Видит Нину, и они под тот же полусекундный колокольный бой медленно сходятся. Возвращается Тригорин и сталкивается с Заречной. Нина дарит Тригорину медальон: ⌠Мы расстаемся... Я прошу вас принять от меня на память вот этот маленький медальон... Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее...■ Танец гениально это передаёт. Не то, что толстый звук медных. Музыка вообще как-то ускользает от внимания с этой вечной своей какофонией-отношением-Чехова-к-земному. Тригорин взволнован признанием Нины. ⌠Остановитесь в Славянском базаре... Дайте мне знать... Молчановка, дом Грохольского... Вы так прекрасны... О, какое счастье думать, что мы скоро увидимся!■ Нина склоняется к нему на грудь. Их видит Треплев. И тянет-тянет душу Треплеву какая-то свирель. Под равнодушные теперь полусекундные колокола.

43:10

Аплодисменты. Я не понимаю, как можно отзываться аплодисментами на такую драму. Я б сидел, как оглоушенный. А публика, чего доброго ещё и в буфет сходит, полакомится. И разговаривать друг с другом будет. И, может, вовсе не об увиденном и услышанном.

43:45

О чёрт! Опять эта непереносимость скуки для Чехова. И опять, как посвящённый во что-то иное, плавно, - по сравнению с мятущимися остальными, - выступает Треплев, теперь одетый в чёрный джемпер, в пику полностью белому его одеянию в первом действии. И это именно Чехову настолько непереносима скука. Собравшиеся, в пику первому действию, не двигаются замедленно. ⌠Когда наступают длинные осенние вечера, здесь играют в лото... Игра скучная, но если привыкнуть к ней, то ничего■.

44:20

О-о-о! А не дошёл ли и Треплев до чеховской кондиции в неприятии скуки?

44:45

Обрыв в тишину. Треплев как лунатик, никого не замечая, проходит сквозь танцующих.

44:50

Всё повторяется. В том числе с появлением Треплева из глубины сцены. То есть это не реальность, а мысли Треплева о реальности. Мысли зациклились.

45:20

Он думает о смерти. Она красива! (Я не думаю, что Чехов с ним согласен. Чехов не обольщался относительно жизни. Но бежать ему хотелось не в смерть, а в сверхжизнь какую-то. Он верил в Бога в детстве. Это не проходит незаметно с переходом в атеизм. Вот он и стал уповать на Вечность.)

45:37

Что-то произошло? Что? Чайка летит. Нежная. Задумчивая. Это предчувствие Треплевым появления Нины. Вдали летит раненая чайка... Раненая? Да! Она одним что-то крылом машет. Но ей это не мешает как-то. Она почему-то не страдает от своей раны. (Она к своему охотнику летит. Тригорин же здесь. Она его, бросившего её, продолжает любить.)

Нет. Вот она мучается. Нелюбима же. (Всё очень музыкально выразительно, но по-прежнему незапоминаемо. Чехов, если не плюс и Щедрин, это не одобряют.) Нудно. И само многообразие музыкальных оборотов позитива не прибавляет. Несчастная. Жалкая. Не Треплев ли это, думая о ней, её жалеет. (Артистического успеха Нина ж тоже не достигла.)

48:34

Удар. Поверженность. Удар. Поверженность. Ещё страшнее удар. И ребёнок же умер. Поверженность. Какое-то отупение от привычной поверженности. Вот так оно, - как бы резюмирует безучастная Вечность.

49:34

И что-то рождается. А чайка исчезает. Маша. Спокойная. Ступает. Другие тоже. ⌠┘Игра скучная, но если привыкнуть к ней, то ничего■. И Чехова со своим по большому счёту ⌠фэ■ тут нету. Или где-то есть? Публика ж опять стала двигаться замедленно. Чехов возмущён. Не приемлет. Гремит космос. Разверзаются там те небеса. Режущее отрицание. Гром. А тут публика замедленно изгаляется во времяпровождении. Неведомые звуки. Всё не так, как у нас, обычных. Вдруг. Тригорину что-то Нина припомнилась, глядя на обижающуюся Машу. Он смущён. А Маша уже рада. Это похоже на чеховскую пьесу: ⌠Маша (делает бесшумно два-три тура вальса). Главное, мама, перед глазами не видеть. Только бы дали моему Семену перевод, а там, поверьте, в один месяц забуду. Пустяки все это■. Но. Опять что-то произошло. Какой-то голос потусторонний зовёт: ⌠Я пришла. Я пришла■. Выходит Треплев, загипнотизированный этим зовом. ⌠Я пришла. Я пришла■. Что-то все смущённо замерли. ⌠Я пришла. Я пришла■. Треплев путает Машу с Ниной. Спохватывается. ⌠Я пришла. Я пришла■. Бросается от неё. Останавливается. Бросается в другую сторону. ⌠Откуда зов?■ Маша его не пускает. Он медленно приходит в себя, отдвигается от Маши.

54:03

Тревога!

Интерлюдия

Уничтожающая критика пьесы А. П. Чехова ⌠Чайка■. Осуждение пьесы на страницах петербургских газет, в светских разговорах, в гостиных. Газетные рецензии ≈ ⌠Биржевые ведомости■: ⌠Это так сумбурно и дико■; ⌠Петербургская газета■: ⌠Декадентская усталость■; ⌠Петербургский листок■: ⌠Нелепица в лицах■; ⌠Новое время■: ⌠Веяло скукой, фальшью. В пьесе мало действия■.

Гигантские газеты и крошечная публика. Знакомая звенящая суета. Режущая ухо. Хм. Я впервые слышу мелодию. Насмешек. (Её мыслимо даже запомнить. Я её узнаю, если вдруг где услышу.) Занавес поднялся. Открылся вид театрального зала. Партер. Балконы. Мелодия пропала и стала нуда бренчания на одной и той же ноте. Суетящаяся чернь. Опять прорвалась мелодия.

У меня в запасе была мысль, что Щедрин-то за мелодичность, да что ему, мол, делать, если имеет дело с экстремистом Чеховым┘ И вдруг: мелодия √ попсе┘

55:40

Явление Рока. Сама Нина пришла. Боже, какой страшный тембр. Ну не пришла ж она мстить?

А-а! А-а! Крик боли. Метафизический страшный крик чайки!

Воплощённый страх. И воплощённая какая-то другая жизнь. И совсем не положительная. Как это было до того от имени Чехова о метафизике.

Нет! Не трожь! Это её воспоминания о тех ужасах, что её постигли в этой всё же жизни? Но почему он такие нечеловеческие? А. Это Чехов так отрицательно относится к провалившемуся жизнелюбцу, возжелавшему земных радостей не по чину.

А вот она стала вспоминать то хорошее, что было на берегу этого озера.

Треплев же под эту же музыку, наоборот, усомнился в себе как писателе. Подержал рукопись. Положил. Мечется. Плохо. Подбежал к окну┘

58:20

Катастрофический удар! Что он увидел? Ему представилась мечущаяся Нина. Что-то трепетное. Это он стал вспоминать, что хорошего тут было у озера. Новый катастрофический зов уйти из жизни. Рок. Жить захотелось? Инстинкт взыграл. Он поборол инстинкт, представив что-то райское. И это райское обращается в Нину. Она пробирается вдоль знакомого забора, из-за которого Треплев видел, как она целуется с Тригориным. Увидел ли её в припадке ясновидения Треплев?

60:20

Идёт повтор свидания, которое мы видели с самого-самого начала. Когда они оба были счастливы и влюблены друг в друга.

60:30

Долгая-предолгая нота жалобы-возвращения в действительность.

60:37

Удар! Мгновенный его поворот. И √ самоистязание. С торжеством! Схватил рукопись. Роковой зов. Всё рушится во внутреннем мире. Он испугался. Нечеловеческая музыка. Это не музыка. Это белый шум. Звучание на всех звуковых частотах.

61:43

И входит Нина. Истаивающий удар в литавры судьбы. И останавливается. И √ шёпот Вечности. √ Арфа. Она просто, не по-балетному, к нему идёт. Он √ арфа √ протягивает руку. Арфа задумчивая. Он не верит своим глазам и делает несколько па. Она остановилась. Он подбежал, не веря. Не смея дотронуться. Дотронулся. Стал на колено. Началось тягучее с обрывами арфы. Она ж его не любит. Стоит, как истукан. Он прижался щекой к её боку. К её ладони. Она, как лунатик, гладит его, коленопреклонённого, по волосам. И проходит дальше. Он потрясённо за нею следит. Звучат тягучие, скучные, отдельные ноты. Он подхватил её на своё плечо. Она безвольно, как крылья, повесила кисти рук. Обрыв арфы и тягучая нота чего-то духового. Они начинают разговаривать танцем. Взмывает музыка. Она, вырвавшись от него, признаётся ему, что любит Тригорина. Ещё больше. И они повторяют па взаимного согласия самого-самого начала. Им даже хорошо вдвоём. Почти как тогда.

63:15

Нет! Она опять вырывается. Он держит. Она рвётся. Бежит. Он за ней. Повтор. Повтор. Иной повтор. Удар судьбы. Он обнимает её за колени. Опять бег. Опять догнал. Опять бег. Опять догнал. Драматизм музыки вырос. Рёв медных. Она, вроде, и сломлена. Но тем, что не вольна его любить. Они сидят на коленях друг перед другом, и она плачет, а он утирает пальцами её слёзы. И она уходит, и он нежно прощается. Ещё одно па когдатошнего их согласия┘

69:13

Бой часов. Тригорин что-то почувствовал. Бой часов. Пора. А сил нету. Подстреленная чайка. Боже, как бы ей хотелось Тригорина увидеть! До непереносимости. Треплев падает на колени и схватывается за голову. Ещё раз обнял Нину. А она мечтою в комнате, где Тригорин. Заколдованная. Почему?! √ спрашивает Треплев. Она вместо ответа даёт ему руку, прощаясь. И какая-то мёртвая удаляется за тот забор. А Треплев остаётся стоять с протянутой к ней рукой. Арфа.

72:38

Часы тихо начинают отбивать последние минуты жизни Треплева. Роковой бой секунд нарастает. Треплев берёт в руки рукопись. Удар. Он расшвыривает фонтаном листы. (Уничтожил рукопись.) Какофонический зов. Он смотрит вверх. Он смотрит вокруг. Совершенно страшного тембра деловой призыв. Вдали сидят играющие в лото. Как заколдованные. Опять замедленные движения. Глупая музыка на одной ноте.

Ещё один какофонический призыв.

75:11

Выстрел. Или что-то нечеловечески немузыкальное. Второй. Это мысль Треплева √ застрелиться, и потом √ осуществление мысли. Помыслив, он ещё ходит поодаль от играющих. Осуществив, он медленно-медленно падает. Маша что-то почувствовала. Весёлое треньканье. Доктор замедленно пошёл посмотреть, что там упало или в его аптечке что-то лопнуло. Слышны капли утекающей жизни. Такие часы. Увидел лежащего на полу Треплева. Отвёл в сторону Тригорина.

76:39

Весело тикают капли-часы. Появляются огромные программки ⌠Чайки■ и крошечная публика под ними. А потом √ продолжается игра в лото с замедленными движениями.

76:02

Пронзительный зов. И летит чайка. Торжество режущих звуков. И чайка то падает, то взлетает. Так жить нельзя!.. - кричит Чехов. А чайка парит над крестом лежащим на полу Треплевым среди разорванных бумаг.

Труп исчезает. Чайка живёт. Грохочет удовлетворённый рок.

Я закончу тем же, чем и начал. Там у меня было предположение. Теперь есть пара доводов. Отсутствие мелодичности и присутствие экстремиста Чехова.

Предположение основывалось на том, что если в 67-м Родион Щедрин был левым шестидесятником (т.е., политически говоря, прудонистом), то с какой стати ему изменяться через 12 лет? Левое шестидесятничество лопнуло в СССР, но оно не дискредитировало себя в принципе. Опозоренность анархии действиями Махно не означает опозоренности в принципе. Слабость её по сравнению с тремя главными веяниями в ХХ веке: либерализмом, марксовым социализмом и фашизмом, - означает лишь, что время самоуправления ещё не пришло. И это вполне нормальный путь развития идеала художника √ от исторического оптимизма в 67-м году к сверхисторическому оптимизму в 79-м.

Присутствие Чехова в балете обозначено хотя бы введением в него провала чеховской ⌠Чайки■, в параллель с провалом пьесы и вообще творчества Треплева. Да какое это введение! Ведь Чехова и в советское время категорически не понимали. И Родион Щедрин, соответственно, дал целых три эпизода провала чеховской пьесы. Чехова в СССР понимали как критического реалиста. Даже такой крупный человек, как Воровский, лишь в порядке проговорки определял Чехова верно:

⌠Новому времени нужны новые люди. И они придут, они вырастут из земли, придут с гордым базаровским вызовом судьбе, с его жаждой борьбы.

А "лишние люди"? Общественная волна безжалостно будет сметать их, поскольку они не сумеют вовремя ожить к новой жизни. И, уносимые бурным потоком, они будут, конечно, цепляться за жизнь, за пошлую, животную жизнь - их единственное сокровище. Но все эти дяди Вани, все эти "сестры" с их кругом, все эти владельцы "вишневых садов", осужденные судьбой на гибель, - все они с их ничтожными мыслишками, с их жалкими страданиями не вызовут жалости или сочувствия в людях, поставивших своим девизом: вперед и выше! И когда такие жалкие существа, цепляясь за жизнь, стараются оправдаться словами Сони: "Что же делать, надо жить!" - мы можем возразить им только вместе с Ницше: "Почему надо?"■ (http://www.fedy-diary.ru/html/062011/23062011-03a.html).

Воровский проговорился, ибо на базаровский разве вызов наводил Чехов, беря в герои только и только перечисленных дядь Вань и т.п.

Треплев, правда, не цеплялся за жизнь. Но и он из разряда жалких существ. Разница у Родиона Щедрина тоже явно показана. Хотя бы противопоставлением судьбы треплевского творения с судьбой ⌠Чайки■, в реальности и в соответствующем ей символе в конце балета. Чайка ж в конце балета стала бессмертной. Идеал Чехова (Вечность) сбылся.

А Родион Щедрин его не приемлет. Отсутствием мелодичности. Максимально резкими диссонансами, характеризующими отношение Чехова, когда оно появляется в щедринском балете.

Да, щедринский идеал, улетая в сверхбудущее, чем-то походит на крайний идеал Чехова, оба √ экстремистские. Но у Щедрина он √ коллективистский, а у Чехова √ индивидуалистский. О последнем √ сошлюсь на Плисецкую:

⌠Может, эта сверхнекоммуникабельность российского дворянства и интеллигенции и была главной причиной испепелившей страну кровавой революции? Или я зашла чрезмерно далеко в своих предположениях?..■ (http://www.litmir.net/br/?b=152205&p=84). Пишет-то она, когда цензуры уже нет.

Только непонятность массам музыкального языка позволила Щедрину обойти цензуру. Музыканты потому были в несвободном СССР свободнее остальных творцов. Да и то. ⌠Через какие препятствия надо было пройти, чтобы ⌠Чайку■ разрешили ставить на сцене Большого?.. Предыстория долгая. Нудная. Пожалею читателя■ (http://www.litmir.net/br/?b=152205&p=83), - написала Майя Плисецкая.

Это, конечно, парадоксально √ нецитируемость художественного смысла. Не признана, увы, теория художественности Выготского. Но каждый художник инстинктивно следует этой теории. Вот и Родион Щедрин. Для него сама удалённость идеала Чехова от идеала своего была благом. Как и идеал его любимой жены, вполне разделявшей чеховский идеал (смотрите: ⌠Каждый раз ≈ а я станцевала ⌠Чайку■ около шестидесяти раз ≈ в этом первом полете ощущаю свое сродство со стихией, с вечностью, с водой, с небом■). Ну что в балете хореограф? Главный, казалось бы┘ Ан нет. Пусть хореограф даёт открытие с замедленными движениями, выражением скуки. Но дать такой страшный музыкальный крик чеховского неприятия скуки, всего лишь скуки┘ √ Это уж прерогатива композитора. И пусть себе, иллюстрируя чеховский текст, танцуют артисты. Но дело композитора в музыке всё сделать так, чтоб отвергнуть чеховский идеал (не текст) √ немелодичностью.

Плисецкая почти призналась, что не поняла Чехова: ⌠С какой стати ⌠Чайка■ ≈ комедия? Герой стреляется. Что тут смешного?■ (http://www.litmir.net/br/?b=152205&p=83). А Родиону Щедрину было хорошо, что исполнительница не понимает автора. Исполнитель что? √ Всего лишь краска в руках художника. Краске и не нужно понимать. Именно это и думал хитрый Щедрин, посвящая балет своей жене.

Лишь редкие люди в СССР понимали Чехова: ⌠Все запутанное, неясное, недосказанное вдруг стало ясным, понятным и удивительно доходчивым ≈ чего очень часто не хватало многим интерпретациям пьесы в драматических театрах. Все, что находилось, как говорится, за ⌠семью печатями■, оказалось открытым, абсолютно доступным восприятию зрительного зала. Произошло это потому, что создатели балета нашли верный ключ к прочтению чеховского шедевра. При этом никаких упрощений┘■ (Светланов).

С последними словами маэстро я, пожалуй, не соглашусь. Уже эта замедленность движений как выражение скуки есть огромное продвижение в понимании Чехова. Ведь в драмтеатрах играли-то зачастую не скуку, а быт (реализм-де). Можно думать, что Плисецкая и кокетничала, не понимая-де, почему это комедия. Обхохотала ж этот быт своей замедленной хореографией? √ Обхохотала. Как Чехов. Что для большинства было скрыто. Но разве это достигнуто не путём упрощения? Я смотрел балет √ я редко смотрю балеты √ и поражался, до какой балаганной откровенности доходит Плисецкая в своём обхохатывании персонажей. Так главное ж не это. А то, что Щедрин, наоборот, лишил пьесу комедийности, заметивши, что смех Чехова √ это поверхность. Щедрин сделал из пьесы что-то вроде трагедии. Трагедия √ о невозможности людям из жизни прорваться в сверхжизнь. И Щедрин же ⌠в лоб■ это говорит √ нечеловеческими криками Чехова. Это тоже упрощение. Другое дело, что оно Щедрину нужно для усложнения собственного, не ⌠в лоб■, выражения неприятия чеховского идеала сверхчеловека. И этим неприятием, повторю, выражен намёк на противоположный чеховскому его собственный идеал. Который и Щедрину, чего доброго, не был так ясен, как это видно со стороны и из исторического далёка.

6 марта 2014 г.

01.04.2014
13:01

Ностальгия по настоящему. Что настанет.

26.03.2014
12:54

Неправду говорит про себя словами Валентин Сидоров.

16.03.2014
19:39

Трепло.

11.03.2014
12:24

Что такое вестернизация русской литературы.

09.03.2014
16:45

Столкновение и его результат.

02.03.2014
15:19

Поллайоло.

24.02.2014
15:38

Филонов.