19.07.2016
21:11

Скрытый смысл "романа" "Шкиль-моздиль".

12.07.2016
11:20

Как постичь и оценить художника?

29.06.2016
14:07

Як спiвав Василь Спiвак.

23.06.2016
12:34

"Предательский" к читателю Пушкин.

21.06.2016
13:28

Про одну муть Юлия Андреева.

20.06.2016
10:06

Хоть Михайлов и не гений...

18.06.2016
16:57

Легко вам всем...

18.06.2016
12:51

Проба вдохновиться.

17.06.2016
15:05

Аутизм по Слаповскому.

13.06.2016
10:04

Победа в поражении.

10.06.2016
14:43

"Фэ" креативному классу.

03.06.2016
16:35

Кто он, Питер Брук?

30.05.2016
14:04

Про Алексея Курганова.

28.05.2016
13:02

Ещё одна авантюра.

23.05.2016
16:43

Повторяемость идеостилей в веках.

Хочется поплакаться в жилетку… Тысячи (наверно, тысячи) озарений, причём разнообразно подтверждающихся, не оценены по достоинству.

Вспоминается одна литературная дама, очень даже по достоинству оценившая всё, что у меня прочла (а прочла она много)… Она сказала, что я вторичен. Я не знаю, что именно она внесла в литературоведение первичного… Знаю другого. Он внёс в пушкинистику одну фамилию. Пушкин-де, проезжая Бахчисарай, имел встречу с неким человеком. Вот – открытие, мол. Но этот литературовед всерьёз сказал, что не знает, что такое художественный смысл… В самом деле, такая эфемерность (я сам его называю нецитируемым). То есть его нет в виде, который можно было б объективно зафиксировать. – Ого, какая вторичность!..

А я ж часто пользуюсь ещё не нашедшими широкого распространения идеями. Например, идеей в веках повторяющихся больших стилей (лучше – идеостилей).

И как же мне приятно, когда я хоть тень признания такой идеи вдруг встречаю.

"В творчестве Попкова много общего со стилистикой и образным смыслом маньеризма, воссоздание которого в новом времени кажется странным, неожиданным” (http://www.artpanorama.su/?category=article&show=article&id=43).

Ну какая ж странность и неожиданность, когда во время и после шестидесятничества потерпела крах такая великая идея, как идея коммунизма! Не меньшая, чем крах Высокого (идеостиль гармонии высокого и низкого), а затем и Позднего Возрождения, что и породило маньеризм накануне наступления нового времени.

Автор имеет в виду, в частности, картину Попкова “Воспоминания. Вдовы” (1966).



"…намеренно отринута соразмерность фигур и пространства (огромные старухи упираются головами в потолок избы, что создаёт впечатление стеснённости жизни), а также натуры и её трансформации – это особенно заметно в чрезмерной “костистости” фигур и гранёной конструкции лиц. Искажены в этой картине и цветовые характеристики” (Там же).

И Карл Маркс в красном углу, где бывали иконы до советской власти. То есть сами повесили. То есть до жизни такой плохой довела самими же и признанная советская власть. Вдовы и воспоминания тут – в связи с коллективизацией, добровольно-принудительно (но больше добровольно) и проведённой. То есть, виноват именно Карл Маркс. Только сознанию персонажей это не дано. Это дано автору картины. Да и то дано не давно, а недавно, раз он так остро реагирует на открытие (к тому же в 1966 году неведомое ещё почти никому).

"Произведения Попкова полны предчувствия беды, уже состоявшейся или фатально предопределённой” (Там же).

Беда краха идеи коммунизма. Эти бабы не зря все в красном.

Чего Попков не осознавал, наверно, что тут и беда краха прудоновской идеи анархии (без центральной власти), идеи самоуправления и федерации федераций, с которой всё поначалу-то началось в 1917-1918 годах. И не могло не быть задавлено при акценте не на прудоновскую мирность эволюционность, а на марксовую революционность. Была бы мирность – виделся б коммунизм в историческом будущем. А так… - Разве что – в сверхисторическом будущем. А это – пессимизм. Впереди же – возвращение в ночь капитализма. Горе не только позади, но и впереди. Хоть это и противоречит названию картины.

"…его образы гораздо глубже. Они несут на себе тяжесть разорения деревни и, возможно, не только вследствие войны… Сокрушена старая культура, опустошены души людей, коротающих свой век в тоскливом одиночестве опустевших деревень” (Там же).

Только теперь, через полвека, всё виднее становится, что в противостоянии прогрессизма и традиционализма спасение человечества от глобальной экологической катастрофы из-за перепроизводства – в традиционализме, в принципе “каждому – по разумным потребностям”, то есть в коммунизме, которого – наоборот – закат предвиделся (и верно) Попковым ещё в 60-х годах.

При таком предвидении понятно, что и великие сибирские стройки (плавно сменившие сталинское название великих строек коммунизма) вели не к благу, раз по пути к нему наплевали на личность, на самоуправление и дали комсомольцам-добровольцам только исполнительскую часть творческого, по идее, труда по строительству коммунизма.



Попков. Строители Братска. 1960.

Им сказали: вы поживите во имя будущих поколений. Они по инерции революции ещё 17-го года, докатившейся на полвека до них, согласились, смутно ощущая, что что-то не так. Им не догадаться, что давнее обещание, что каждая кухарка будет управлять… нарушено, и их в глубине души оскорбляет. Но художник, может, тоже не ахти как это просекая, - всё же больше понимает, раз даёт такую черноту фона.

Оно-то, да, это изображена ночная смена, что под прожекторами работает. Но…

И это не картина антикоммуниста, не картина перебежчика в идеологию либерализма, как сделал Окуджава и многие другие бывшие левые шестидесятники - от безнадёжности социализм вылечить. Так мрачно на обманутых строителей коммунизма может смотреть только истинный прокоммунист.



Попков. Он им не завидует. 1962.

Шекспир, в отчаянии от аморальности надвигающейся какой-то чумы на Англию (это был капитализм, имя которому ещё не было подыскано), заставил своего Гамлета от отвращения к действительности добровольно уйти из жизни. И остающимся жить его Гамлет тоже не завидует. Потому что скорое, да и отдалённое будущее (а наступала эра материального прогресса) не виделось Гамлету благим. Разве что – сверхбудущее. Для того он и попросил друга Горацио не кончать с собою тоже, а остаться и рассказать, что на самом деле случилось в Эльсиноре.

Есть ли такой Горацио у Попкова? – Может, горюющие родственники?.. – Они, похоже, крестьяне. Традиционалисты, значит. Не те, ассы, кто в небе летит, прогрессисты. – Ну и дальше – та же риторика, что я выдал выше…

А дальше с Попковым что-то произошло.

Что, я понял (если это – понял), по “Буре” Шекспира же.

“Гамлет” был произведением Шекспира-маньериста, рисующего действительность отвратительною. Но долго ль можно ТАК жить? И вот Шекспир изменился.

Это как дети… Я раз услышал такое психологическое соображение… Я смотрел, как младенец непрерывно повторяет одно и то же, одно и то же: кладёт игрушку в коробку и вынимает, кладёт и вынимает. Спрашиваю: как это не надоедает. И слышу в ответ: “Отрабатывает свою компетентность. Ведь весь мир вокруг страшен, непонятен. А что-то – это существо может. Вот оно и…”.

То же и Шекспир. Старэ, як малэ.

Как хоть как-то принять совершенно неприемлемый отвратительный мир, раз уж ты не покончил с собой, как Гамлет? – Погрузиться в волшебную сказку, где всё учтено могучим ураганом Добра.

И вот Просперо, начитавшись премудрых книг, сумел стать повелителем природы. Нет, сперва чтение его чуть не погубило. Ради него он отдал бразды правления Миланским герцогством своему брату. А тот решил избавиться от брата и сам стать герцогом. И сплавил брата-герцога. Буквально. В сговоре (дань, мол, платить будет) с королём Неаполитанским. Ибо в Миланском герцогстве все Просперо любили, и некого было нанять для свержения. Тут случилась ма-а-аленькая неувязка у заговрщиков. Может, из-за того, что Добро всесильно всё же. И среди неаполитанских людей нашёлся сердобольный, Гонсало, который не только снабдил едой изгоняемых, но и книги позволил с собой захватить. А книги – это всё, это спасение. И изгнанные (Просперо и дочка, Миранда) оказались на острове, книги обеспечили Просперо всемогущество и всезнание. И – преступники в полном составе (плюс влюбящийся в Миранду наследник Неаполитанского короля Фердинанд), на корабле пригнаны были управляемой Просперо бурей к нашему (волшебному, получается) острову. И… В общем, всё хорошо кончилось.

Как детям (в этом страшном-престрашном и непонятном мире) очень нужны лепые нелепицы, волшебные сказки, так и Шекспиру последнего периода творчества понадобилось сочинить “Бурю”.

А Попкову – написать “Майский праздник” (1972).



Так объективно страшно вокруг, а так субъективно хорошо для этой девочки, закрывшей глаза, и упивающейся лепыми нелепицами о прекрасных городах и церквах в СССР…

Нет, есть, как и в “Буре” замыслившие было убить Неаполитанского короля ради узурпации его престола и убить Просперо для того же, – чёрная ворона… Но. Всё зло побеждено в девочкиной лепой нелепице… побеждено волшебной скакалкой.

Иной интерпретатор, не в силах понять и принять ТАКОГО поворота авторской позиции, натягивает (и про похожую



Попков. Тишина. 1972.

картину пишет):

"Кончилась война и на опустошённой земле выставлены полуразрушенные цементные памятники воинам-победителям. Следы разрухи, опустошения – голая земля, засохшие деревца, разрушенная церковь, странным образом сопоставленная с памятником погибшим на войне, - не оживляют, а, напротив, усиливают впечатления окончания жизни” (Там же).

По ассоциации кажется, что это и про “Майский праздник” написано.

Но где вы увидите разрушенную церковь?



В чёрных пятнах на куполе и крыше? В отсутствии крестов на церквах?

Но не факт, что это пробоины. Не факт, что и кресты отсутствуют.

В самой левой,



может, просто рамой обрезан крест. В самой правой из-за дали, может, креста не видно (в “Майском празднике” на дальних церквах точно из-за дали крестов не видно). А в центральной он, вроде, даже и брезжит в сумерках.

И полуразрушенности цементных памятников вашему глазу не видно. Да и не бывает цементных. Просто искусствовед для словесного нагнетания это слово притянул. “Бетонный” же имеет другую ассоциацию: мощь, а не пыль.

А "голая земля” и "засохшие деревца” могут быть и ранневесенними, если всего лишь прошлой весной закончилась война, так что успели поставить бетонные памятники.

На самом деле – девочкам мерещатся розовые и голубые сны наяву. Не зря в обеих картинах персонажи – дети. Те, кому важны, - да, для какого-то приятия жутковатого мира, - волшебные сказки. Но что-то подобное, оказывается, нужно в 1972 году и иным взрослым на некотором этапе их творческого развития в этом страшном мире краха прежних идеалов. Для Попкова – идеалов коммунизма. Пусть этот крах и не окончательный, имея в виду какое-то чуть не мистическое сверхбудущее.

Спустя полвека это сверхбудущее лишается своей мистичности из-за угрозы смерти человечеству со стороны материального прогресса (т.е. капитализма). То есть реально стало человечеству договориться (об отказе от неограниченного прогресса и капитализма). Но полвека до того мир для провидца Попкова был достаточно "трагичен” (Там же).

9 мая 2016 г.

21.05.2016
17:51

Нарываюсь...

20.05.2016
13:28

Про "Белеет парус одинокий".

16.05.2016
12:45

Торжество идеи значимости подсознательного.

13.05.2016
12:21

Опять хитрящий Говоружин.

12.05.2016
10:19

Замилова.