13.12.2022
19:25

Есть надежда понять что-то у Филонова

12.12.2022
16:33

Рискую показаться непатриотичным

11.12.2022
21:33

Как искусствоведы обманывают нас, сперва обманув себя

11.12.2022
18:38

Сегодня день смерти Высоцкого

10.12.2022
23:44

Открытие Пахомова: советский человек – прекрасен

09.12.2022
20:00

Надеялся или не надеялся Багрицкий?

08.12.2022
15:48

«Я люблю смотреть, как умирают дети…» Маяковский что: зверь?

07.12.2022
16:14

С первого взгляда не похоже, но это акционизм

05.12.2022
14:29

Откуда, мол, и что это за искусствоведческие новости?

04.12.2022
14:27

Как невольно оболванивают людей (Продолжение)

03.12.2022
13:04

Опасное чтение

02.12.2022
10:54

За что умер художник Пакулин

30.11.2022
17:59

Почему у метростроевок красивые лица, а у работницы табачной фабрики – нет

29.11.2022
12:11

Как же приятно читать у другого то, что и сам бы мог написать

28.11.2022
16:22

У меня была одна проблема с Pussy Riot

27.11.2022
10:17

Сходится!

25.11.2022
11:15

Как невольно оболванивают людей

24.11.2022
15:07

На что толкает общее несогласие с выпадами искусствоведа-либерала против соцреализма

23.11.2022
15:29

Как дурень с писаною тобою…

22.11.2022
19:59

Внутренний диалог подсознания Маяковского со своим сознанием

 

Действующие лица:

Подсознание – косым шрифтом.

Сознание – прямым шрифтом.

Жирным шрифтом – результат взаимодействия подсознаиия и сознания.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБО МНЕ САМОМ

Боже! Как мне плохо! Революция убита, вот теперь Ленский расстрел. А я живу. Как все мещане. Будто ничего не происходит. И занимаюсь искюсством, а не работой на новую революцию, как работал было до обработки охранкой в 1906 и 1908 годах. Предатель! Как все. И потому…

Я люблю смотреть, как умирают дети.

Ибо только их смерть, их похороны, заставляют улицу, это вместилище ненавистных обычных людей, сменить суету на остановку. Чтоб что? Неужели иное почуяли…

Вы прибоя смеха мглистый вал заметили за тоски хоботом?

Шиш, настоящее вы почуяли!

А я — в читальне улиц — так часто перелистывал гроба том.

В котором написано, что революция погибла, а осталась обыкновенность и суета.

А ведь я и ночью отличаюсь от вас, спящие мещане.

Полночь промокшими пальцами щупала меня и забитый забор, и с каплями ливня на лысине купола скакал сумасшедший собор. Я вижу — Христос из иконы бежал, хитона оветренный край целовала плача слякоть.

У меня ведь и сны иные, чем у вас.

Революция, которую лично я предал, сменив большевистскую агитацию на искюсство, в снах моих оживает, убитая, в… религии!

Это иносказательно мучают меня угрызения совести. И…

Кричу кирпичу, слов исступленных вонзаю кинжал в неба распухшего мякоть: “Солнце! Отец мой! Сжалься хоть ты и не мучай! Это тобою пролитая кровь моя льется дорогою дольней. Это душа моя клочьями порванной тучи в выжженном небе на ржавом кресте колокольни! Время! Хоть ты, хромой богомаз, лик намалюй мой в божницу уродца века!

О Боже! И это всё, чем я ото всех, от мещан, отличаюсь!.. Иными снами!..

Бедная будущая революция! Это всё, что у тебя осталось из сторонников?

Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека!” 1913

Что эти мои странные стихи для революции?..

*

Я эту “пьесу” написал против формалистского подхода к авангарду:

"Как ни странно, оборотной стороной основного мифа эпохи – мифа строительства нового мира – был танатологический комплекс, изначально встроенный в утопистски-космистский проект авангарда. Как и другие составляющие авангардистской картины мира, концепт смерти обладает энантиосемичной [(др.-греч. εναντιο- — противоположный и σημία — значение. Например, бесценный] двойственностью, обозначая одновременно свою противоположность – танатофобию, стремление к преодолению смерти, равно как и законов природы (времени, истории, пространства) вообще. Конечно, на первый взгляд кажется довольно неожиданным, что созидание нового мира было означено танатологической коннотацией. Но в мифопоэтической картине мира, актуализация которой неизбежна в эпохи порубежья, пограничности, внесение временного хаоса (аналога смерти) в мироустройство необходимо именно для переупорядочивания его; такая “встряска” требовалась для еще большего и прочного упорядочивания мира (что, собственно, и произошло)…

Достаточно привести пример В.Маяковского с его сакраментальным “Я люблю смотреть ...”” (Гирин. Картина мира эпохи авангарда. М., 2013. С. 173).

Просто так случилось с Маяковским, что в 1913 году его идеал революции пребывал, как ему казалось, в смерти (Лысков, например, Великую русскую революцию датирует 1905-1922 годами), а смириться со смертью такого образца Прогресса Маяковский не мог. Потом его не устраивал осуществившийся вариант власти – советской. Можно ли его вариант, несколько анархистский, считать тоже убитым?

Я подозреваю, что у Гирина теоретический заскок.

Что это так, говорит его буквальное понимание первой строки стихотворения:

"Как полагает Т.В. Артемьева, танатологическая доминанта вообще специфична для русской культуры, особенно – для культуры начала ХХ века: “Событие смерти рассматривается русской культурой в свете его насыщенности аксиологическими смыслами. Она далеко не всегда является наказанием и трагедией, а скорее наградой и апофеозом. Образ “русского героя” как мученика и страдальца делает ее приход желанным, а облик привлекательным <...> Эпатирующие строки В.В. Маяковского: “Я люблю смотреть, как умирают дети” вовсе не оторваны от почвы российской культуры, а написаны скорее в ее традициях”” (С. 176).

7 ноября 2022 г.