|
|
Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й С М Ы С Л
ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Соломона Воложина
|
01.07.2020 |
|
||||
|
01.07.2020 |
|
||||
|
30.06.2020 |
|
||||
|
29.06.2020 |
|
||||
|
27.06.2020 |
|
||||
|
26.06.2020 |
|
||||
|
25.06.2020 |
|
||||
|
24.06.2020 |
|
||||
|
23.06.2020 |
|
||||
|
21.06.2020 |
|
||||
|
20.06.2020 |
Господи, я ни с чем не могу согласиться!
|
||||
|
17.06.2020 |
Беззаконная комета Тяжело быть не таким, как все, даже если давно инакость эту в себе чувствуешь. Одна надежда – что все когда-нибудь станут такими. А пока – тяжело. Одна из таких инакостей – что ницшеанцы не просто парят над Добром и Злом. Это-то они сознают в себе. (Это – словами стихотворения, которое я сейчас буду разбирать – определено словами: "Изо рта, сказавшего все, кроме “Боже мой””, то есть о безбожнике в первом приближении.) А вот я смею думать, что только это заметить у ницшеанца – мало. Ибо такой реалии, - негативной (Этот мир, мол, очень плох, и сам благой в итоге Бог дело не спасает, ибо нет Его; а негативность такой реалии видна из продолжения процитированной фразы: "вырывается с шумом абракадабра.”), - такой реалии мало. И надо, - говорю я, - ещё заметить, тот бессловесный позитив, который даёт возможность такому непригодному для жизни ницшеанцу всё же жить – его подсознательный идеал метафизического иномирия, недостижимого принципиально (за одним исключением: возможности этому иномирию дать образ). Так вот до этого последнего никто не дошёл, и я остаюсь белой вороной. И мне тяжело одному. Нет, иносказательно многие дошли. Вот, например, Самуил Лурье, обсуждающий и это стихотворение, на какое я нацелился: "Стихи описывали недоступный для слишком многих уровень духовного существования.” (http://www.librapress.ru/2015/08/I-Brodskij-Konec-veshhi-Pjat-esse.html). Иносказательно дошли многие. А вот в виде краткой формулы: иномирие (одним словом) или принципиально недостижимое метафизическое иномирие (несколькими словами), - никто. Особенно если это возвести в ранг подсознательного идеала, текстуально не существующего, цитированию не подлежащего. (С подсознательностью идеала отдельная часть моей инакости, но помолчу тут о ней.) Вот само стихотворение.
Чтоб взять быка за рога – в чём я вижу метафизическое иномирие? – В том результате, какой можно помыслить от того, что "взорвется”. Причём не только заявленный "дом”, а вся тяжеловесная конструкция стихотворения, прекрасно охаянная Алексеем Ковалевским: "Тяжеленный слог, с провалами вкуса, игрой и размытостью смысла. Фикция, имитация переживания, поэтическая неестественность — в каждом затянутом или даже коротком произведении. Точка всегда обозримей в конце прямой. Что это, как не оригинальничание, не псевдозначительность? И все стихотворение — на расстоянии вытянутой руки от подобных определений… “Вычитание”, “внешние данные” — здесь этой “прозы” еще немного, в некоторых строфах знаменитого “Осеннего крика ястреба” сквозь нее вообще не хочется продираться: обвисшие нити сюжетного шитья, избыток подробностей, а то и плюшкинского сора, рваные контуры идеи, рассудочность и описательность в одном флаконе, причем на грани занудства. И все это претендует на философичность, притчевость, бытийное откровение. Не русская ментальность, которая с заводной, механистической изобретательностью говорит русскими словами о мелочах, русского мало интересующих. Кстати, почему дом-то взорвется? Ничего подобного контекст, вроде, не предвещает: угасание — да, но не взрыв. Очевидно, что взрыв здесь просто притянут ради двух эффектных заключительных строчек. Хороших, выразительных. Не в пример “паутиной окованным углам”... Думаю, столь “раскрепощенное” письмо и то отношение, которое это письмо с самых первых своих витиеватостей к себе задает, — уровень не совсем классики. Она лепится из чего-то другого. Не из разреженного воздуха. Не из вяловатого, сибаритского состояния души, которое поэт будто с трудом и высокомерно преодолевает, кладя на бумагу широкие прозаизированные сообщения или неуклюжие сентенции, как в случае с точкой в конце прямой, приведенном выше” (https://www.chitalnya.ru/work/2822782/). От себя могу добавить, что, если пометить косым шрифтом всё, что считается в русском языке неблагозвучным, даже и по площади, зрительно занимает довольно много места. Плюс меньшая, по-моему, благозвучность тонического стихосложения. Непереносимость Этого мира – короче сказал бы я. Которая, непереносимость, как раз и есть тот контекст, который взрыв-то и "предвещает”. Именно не "угасание”. Ничего себе угасание: Веко хватает пространство, как воздух — жабра. Много ли воздуха может рыба ухватить вне воды, на воздухе? Аж страшно себя представить в таком положении. Так от коронавируса, наверно, умирают, лишившись лёгких. А ведь речь же – о пространстве. Его не хватает! Я иногда с ужасом представляю себя очнувшимся в закопанном в могилу гробу… Перед носом крышка гроба! Нет пространства! Лучше не думать... И если такой вот представить себе не смерть свою, а жизнь?.. Вы себе представьте тихонько ТАКУЮ жизнь. А? Которая как последняя агония жизни… А так Бродский себя почувствовал вне родины. Вне окружения, говорящего на русском языке… – Врагу не пожелаешь. Что в первую очередь не устраивает в Этой жизни всех ницшеанцев? – Наличие в ней смерти. Ни много, ни мало. Если уж быть недовольным быть, то по большому счёту. А не – каким-то эсэсэсэровским тоталитаризмом. Хотя и он – как несуществование точки на прямой. Вся она, точка, – во взаимосвязях с соседями. Правилами общежития. Правилами социалистического общежития. Вообще неисчислимыми правилами. – Правила есть вторая Этого света непереносимость для ницшеанцев. Что и выражается первой строчкой. Точка всегда обозримей в конце прямой. В смысле: умираешь – всё-таки значимей, чем был до того, когда ещё никакого следа собою не оставил. А всё-таки, и оставив что-то, чего это сто`ит, положа руку на сердце? Все всё забудут рано или поздно. И скорее – рано. И что сделал – словно "абракадабра”. Коль скоро вечной жизни души нет в безбожном мире, жизнь бес-смыс-ленна! "не отличить златоуста от златоротца”. Нобелевская премия не в счёт. Всё – забудется, если мерить аршином Вечности. Любая жизнь – "Вычитанье, начавшееся с юлы”. Неиспользуемый чемодан. Взятая паутиной комната. Так и на чёрта Это всё?!. – Взорвать! И какой будет результат ТАКОГО взрыва? Иномирие. Что и выразило стихотворение. А процитировать – нельзя. Ибо идеал этот – подсознательный. Все, кто может, подсознанием же и чуют величие услышанного (прочтённого). Об Абсолюте каком-то речь. Даже Ковалевский что-то такое чует: "философичность… откровение… высокомерно”. – В том и радость для поэта. Для того и пишет. Осознаёт. А раз слов категории Абсолюта почти не применил (кроме затерявшихся "всегда”, “всё” и "некуда”), то это и значит, что в сознании иномирия нету, только в подсознании. – Значит – художественно. 13 июня 2020 г.
|
||||
|
16.06.2020 |
|
||||
|
14.06.2020 |
|
||||
|
13.06.2020 |
Земля плоская, непосредственно глядя. Но это не доказательство.
|
||||
|
12.06.2020 |
|
||||
|
11.06.2020 |
|
||||
|
10.06.2020 |
|
||||
|
09.06.2020 |
|
||||
|
08.06.2020 |
|
| << 51|52|53|54|55|56|57|58|59|60 >> |
 |
Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия
Содержание
Современная русская мысль
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите
|
© 1999 "Русский переплет"
