19.01.2018
13:38

Развенчание поклёпа на Джорджоне.

На днях у меня разгорелся спор с одной моей случайной читательницей. Я в статье был за углубление понимания живописи, она – против. Она за “просто нравится”. И – чтоб не думать. И я вспомнил многим, наверно, известную истину, что, если дети-маугли с младенчества до лет шести не окажутся в человеческом обществе, а потом – окажутся, то они не могут научиться говорить. Что-то в мозгу сказочно выключается, и – готово. Не права ли, подумалось, в чём-то моя оппонентка? Но тут я вспомнил, что с семи лет дети как раз начинают ходить в школу и там много чему научаются, и воспрянул духом. Теперь же всё настойчивей проводится мысль о пожизненном обучении, настолько быстро всё кругом меняется…

И вот я собираюсь подвести теоретическую базу под своё несогласие с лауреатом Нобелевской премии (правда, по медицине) Канделем:

"Джорджоне и Тициан даже изобразили богиню любви Венеру мастурбирующей” (Век самопознания).



Джорджоне. Спящая Венера. 1510. Холст, масло.



Тициан. Венера Урбинская. 1538. Холст, масло.

Так начать с того, что первая картина – эпохи Высокого Возрождения, а вторая – эпохи Позднего Возрождения. И их где-то нельзя объединять. А к тому же пишет это Кандель для оправдания искусства на грани веков XIX и XX, обратившегося к изображению явно мастурбирующих женщин у Климта и Шиле.

 

Климт. Женщина в кресле. Ок. 1913 г. Шиле. Лежащая обнаженная . 1918 г.

Так на грани веков стили, идейно противоположные первым двум. И тоже нельзя уподоблять.

И всё это – абракатабра для незнающих ни стилей, ни выражаемых ими идей, ни даже Возрождения, о котором в школе учат только похвально (да и слово-то какое).

Иное слово, годящееся для Возрождения, Вседозволенность. Только что не хочется повторяться и описывать, что только себе ни позволяли титаны той эпохи. Достаточно будет сказать, что против разврата католической церкви было восстание под именем Реформация. И сто лет шла религиозная война в Западной Европе. В школе по моральным соображениям об этом умалчивают. А потом, взрослыми, люди уже не учатся.

Из сказанного следует, что похоже, что Кандель прав, всё сваливая в кучу одинаковости. Так, чтоб его опровергнуть, мне надо читателя погрузить в совсем сложные соображения и аналогии. И иному я предложу просто поверить мне.

Во-первых, тому поверить, что настоящий художник движим вдохновением. Во-вторых, что в основе вдохновения лежит идеал. В третьих, что он подсознателен и потому требует от художника самовыражения (иначе того разорвёт, красно говоря). Этому поверить уже труднее. Знаю. Но поверьте. ЧТО-ТО его бередит (сознанию ж не дано), и он впадает в изменённое психическое состояние. Как убогий (от слов: у Бога). Ничто осознаваемое не годится (идеал-то – в подсознании). И… он рисует вообще противоречия. Только геометрическая, так сказать, сумма противочувствий (соответствующих “текстовым” противоречиям) словесно невыразимо соответствуют подсознательному идеалу. И художник успокаивается, чувствуя, что удалось выразить ЧТО-ТО.



Вы уже догадались, что эта диаграмма противочувствий относится к картине Джорджоне, относимой (мною, по крайней мере) к Высокому Возрождению. А все искусствоведы – поверьте – согласны (это редкое единогласие), что общей идеей Высокого Возрождения является, если одним словом, Гармония.

А вам надо продолжать верить на слово.

Идеал имеет свойство (под воздействием жизни, конкретнее – жизни духа) изменяться и незаметно, плавно превращаться в другой идеал. А тот – третий. И так далее по кругу как бы. В конце цикла – опять в первый. И так – цикл за циклом, веками.

Само Высокое Возрождение возникло от ужаса от Раннего Возрождения, где, вырвавшееся из сетей христианства с его аскетизмом, искусство ударилось в такую вседозволенность, что наступила реакция утихомиривания (Гармонии вышеозначенной).

Но долго реакция не продержалась. И история духа (и идеалов) раздвоилась. Одни художники приходили в ужас от опять пошедшей вразнос вседозволенности (Микеланджело 3-тьего периода; он сначала был представителем Раннего, потом Высокого Возрождения). Другие ужасались клерикальной реакцией на вседозволенность (Тициан 2-го периода, поздневозрожденческого).

Как именно возмущался безнравственностью Микеланджело? – Языком "разнообразных поворотов и вывертов, бесполезность которых положительно вопиюща” (Вёльфлин).

Как было Тициану идейно противостоять такому славному имени? – "Никто [как Тициан] не знает более, что такое простые жесты и естественные движения” (Вёльфлин).

Тут мне надо переключить ваше внимание.

Если вы согласились, что идеалы превращаются друг в друга как бы по кругу, то я предложу это изменение представить отображённым во времени. Поверьте, что, когда отображением такого движения занимается математика, то получается синусоида. Если время – на горизонтальной оси со стрелой времени слева направо, то отображающая кривая, синусоида, разворачивающаяся слева направо. Её вершины и низины – это как бы колебания между полюсами: верхним и нижним. Так можно, думаю, не ждать больших возражений, если я верхом назову ценность коллективизма, а низом – индивидуализма. Христианство естественно ассоциируется с коллективизмом. Середина кривой – с Гармонией. Тогда Раннее Возрождение – нижний разворот синусоиды, а Позднее Возрождение – ей верхний разворот. Но там синусоида раздвоена: на аскетизм и вседозволенность. И там – коллективизм. Значит, там аскетизм – это ценности коллектива коллективистов, а вседозволенность – коллектива индивидуалистов.

И нужно признак коллективизма увидеть у индивидуалиста Тициана.

Он видится в символизме преимущества движению слева направо у народов, у которых письмо осуществляется слева направо. И для того картина разделена ровно пополам. Слева – полог. Он обеспечивает интимность. Справа – комната с людьми и окном. – Нет интимности, да публичности! Прелесть наготы – должна быть принята как ценность обществом не только Венеции (откуда и был Тициан), - принята вопреки контрреформаторской реакции в большей части Италии того времени на реформаторскую акцию заальпийской Европы, поднявшейся на борьбу против разврата католицизма.

"…только Венеция сохраняла подъём [гуманизма – так политкорректно называется многодозволенность]. Тем не менее, в отличие от заальпийской Европы, протестантское движение не нашло поддержки ни в широких народных массах, ни среди государственных деятелей. Италия, находившаяся под сильным и долговременным влиянием папы, осталась преданной католицизму” (Википедия).

Но особенно хамить в виду Реформации всё же нельзя было (да и сам коллектив, пусть и индивидуалистов, был всё же коллектив). Сделать Венеру не спящей Тициану ещё было можно. Но мастурбирующей – всё же нет.

Вопреки Канделю:

"И в “Спящей Венере” Джорджоне (1508–1510), и в “Венере Урбинской” Тициана (до 1538 года) богиня прикрывает лобок полусогнутыми, а не вытянутыми пальцами. Это положение настолько двусмысленно, что эротизм картины в восприятии зрителя легко вытесняется (что неоднократно и случалось), так что данный жест воспринимается как проявление стыдливости, а не мастурбация. В главе “Цензура чувств” книги “Власть образов” Дэвид Фридберг подчеркивает, что даже искусствоведы, за редким исключением, обычно не комментировали этот аспект, концентрируясь на символике, оценке формы, цвета и композиции, и так далее”.

Теперь можем вернуться к синусоиде. И опять предлагаю верить.

Перегиб синусоиды означает, что слабые душою сдались. И стали изменниками (если думать по-старому).

Но не все же слабы духом.

Так для сильных приделаем к перегибам инерционные вылеты вон с синусоиды. Аскет (Микеланджело) в своём экстремизме кроме "вывертов” уродует лица (недовырубает).



Микеланджело. День. 1534. Мрамор.

В смысле – действительность полностью безнадёжна для будущего, даже и исторического; разве что сверхисторическое будущее мыслимо благим для всех.

Заразились выкрученными позами и вседозволенщики.



Вазари. Венера и Амур. 1543.

Венера довольно хладнокровно отстраняет стрелы Амура: ей не нужна любовь, ей хватит просто наслаждаться. Без накала трудно утоляемой страсти.

Но и у Вазари ещё видно, что он из коллектива, пусть и индивидуалистов.

А вот что творится на нижнем, индивидуалистском вылете вон с синусоиды на грани XIX и XX веков в Западной Европе? Отчего там – вылет в экстремизм?

От скуки. От сытости среднего класса. От ухода революционности в Россию. От того, что надоело высокое обществизма. От выглядящей серою всеобщей пошлости земного Добра при неизбежности смерти, Зла.

В иномирие хочется. Только чтоб не христианское (наука религию подкосила), благое, в принципе достижимое для праведников. А недостижимое в принципе. Которое только помыслить можно. – Какая-то Вневременность, Апричинность… Над Добром и Злом.

Как такое выразить?..

Например, живое нарисовать мёртвым, а мёртвое – живым.



И вот Климт одежду нарисовал живой, вьющейся, а пальцы – от скелета.



(В живописи он тела рисовал с трупными пятнами и лица – синими тонами.)

Но, чтоб выразить свою победительность – над Этим презренным миром – он ему уступал немного: женщин не лишал красоты.

А это было новейшее время. Не средневековье, как в Возрождение. Циклы синусоиды изменения идеалов стали короткими. Ещё недавно в Западной Европе была революционность, и обществизм был на коне. И вдруг – раз, и всё пропало. Кто задержался в иллюзии или кто разочаровался в крови новейших революций в России, Германии – Шиле, для того мир стал таким же омерзительным, как для позднего Микеланджело. И то, что рисовал Климт (мастурбирующих женщин), было для Щиле крайне мерзким. И – он лишил женщину красоты. – Посмотрите на эти коряво нарисованные ноги, руки, на невидимость лица. – это такой же крик ужаса, как лицо Дня Микеланджело. И, наверно, такой же сверхисторический оптимизм, соответственно.

Ну как всё это узреть не просвещённому теорией зрителю?

 

Если б министром образования был бы я, я б ввёл в школьную программу предмет – история неприкладного искусства. Именно неприкладного. Так как прикладное (вплоть до приложенного к какой-нибудь идее) призвано усиливать знаемые переживания (например, любовные песни – любовь). А неприкладное – испытывать сокровенное мироотношение, выражать подсознательный идеал автора, обеспечивать общение подсознаний автора и восприемников по глубочайшему поводу. И признаком вмешательства подсознательного идеала должна быть крайняя необычность какого-нибудь “текстового” элемента. Она бывает двух типов. Одна необычность – образная (например, недовырубленность лица в “Дне” или корявость линий в “Лежащей обнажённой” есть образ сверхисторического оптимизма насчёт будушего блага для всех: такой оно степени, это неприятие телесных "вывертов” СЕГОДНЯ; или другой пример – совершенно прямая линия полога в “Венере Урбинской” есть образ наивного оптимизма насчёт завтрашней победы для всех ценности красоты обнажённости: так резко сменится мрак клерикальной интимности наготы уже ЗАВТРА). Другая необычность – не образная, а выраженная противоречием, как это показывают диаграммы.

Это я объяснил слова “неприкладное искусство” в названии школьного предмета.

А слово “история” объяснялось бы описанной выше синусоидой идеалов, раздвоенной и с вылетами на перегибах. Ну и необходимостью каждый раз понимать произведение как выражение духа своего времени.

Сложно? – Да. Зато это можно было б давать в старших классах.

12 января 2017 г.

15.01.2018
16:30

Вот проклятье...

13.01.2018
11:53

Попробовать, что ли?..

08.01.2018
15:02

Готфрик графоман или не графоман?

05.01.2018
09:53

Я вынужден поднять перчатку.

03.01.2018
16:18

В пролёте?

01.01.2018
16:54

Учиться властвовать собой?

28.12.2017
14:20

Со свиным рылом в калашный ряд.

26.12.2017
14:59

Хорошо о Серебренникове.

25.12.2017
16:57

Правота и неправота Шкловского.

24.12.2017
22:01

Трубецкой и Ковальчук.

22.12.2017
19:37

Нне зннаю.

20.12.2017
16:00

Совпало.

19.12.2017
20:07

Почему так мягко отвергнута советская власть.

16.12.2017
12:24

Свиридов.

12.12.2017
18:41

Смута.

06.12.2017
14:54

Отчего бывает не сразу понятно.

05.12.2017
12:33

Вот это да!

04.12.2017
21:07

Мгновенье, ты прекрасно.

27.11.2017
13:47

Разорванное сознание.