|
12.11.2006
01:07 |
Почему рассказ "В защиту собак" стал призером
В моей семье когда-то завели собаку. Спаниеля безродного.
Против моего желания. А мне же и выпало его выгуливать. Бимом назвали. Как
Троепольский┘ И хоть я узнал правило, что собаку нельзя очеловечивать, но
смириться с ним не мог. Старался не угнетать Бима поводком, ошейником. И это
его, в конце концов, погубило. Через несколько лет он попал под машину.
Давно дело было. А недавно я был в гостях, в семье,
где год назад завели овчарку со знаменитой родословной. Я был неприятно
поражен. В квартире ее держали в специальном ящике на запоре, а на улице эта
несчастная, с моей точки зрения, давала хозяину управлять буквально каждой
секундой своей жизни.
Рассказ Брущенко, по-моему, назван с позиции
очеловечивания.
Судите сами. Даже если там действительно русская борзая,
известно, что борзых держат и как декоративных. Далее. Акбар умер семь лет
назад. Ну и жил сколько-то больше десяти. Следовательно, завели его нынешние
старики перед своей старостью. Может быть, что для охоты? √ Может. Но по
крайней мере старушка, которой и снится сон, знает Акбара не с охотничьей
стороны. На это намекает интерьерность, так сказать, сна. Кроме того,
акцентированная безэмоциональность ее мужа говорит, что это по ее инициативе
сделали из Акбара чучело. Видно, старушка очень пса любила. Очеловечивала,
знать.
И во что выродилось то чувство за семь лет? √ Акбара
старушка же теперь использует как вешалку.
Вот возмущение опошлением чувства любви, памяти о нем,
и заставило назвать рассказ √ ╚В защиту собак╩.
Такова логика того, что в центр между двумя снами, в
бодрствование, помещено, объективно глядя, кощунство.
Это, - по очень большому счету, - как мы нынче
осознаем, наконец, что недавно предали нашу большую родину, с кощунством
относясь к тому, что ее скрепляло.
Такова логика.
И было бы пошлостью растянуть эту логику на целый
рассказ. Что зачастую и можно встретить в рассказах, помещенных в ╚Русском
переплете╩.
А Брущенко, этот воитель с пошлостью
благонамеренности, поиздевался над ней, сжав ее до нескольких предложений и
окружив густейшим абсурдом √ только потом оказывается - сна. (То, что второй
сон, продолжение первого, длится только одно предложение √ неважно. Это
последнее предложение. И мы понимаем, что второй сон не уступит первому.)
Этот абсурд самоценен - с таким смаком он отделан, так
обильно-кратко дан. Вспоминаются слова о Пушкине: ╚┘вирши,
в которых свобода мысли столь отчетливо прорывалась в самой новизне
стихосложения┘╩ (Набоков. Лекции по русской литературе. М., 1999. С. 18).
Абсурд же для литературных староверов √ новизна.
Это и учел, наверно, Брущенко, послав свой рассказ в
╚Русский переплет╩. А там кто-то умный понял, что скучно зацикливать сайт на
манерах позавчерашнего дня, что надо дать сигнал чужим по стилю приходить, не
чураться, что это очень по-русски - ╚способность всемирной отзывчивости╩,
в том числе и к абсурду.
Таков мой куцый размышлизм - несведущего в механизме
выбора и, в общем, мало читавшего - о сокровенном смысле награждения Брущенко.
11 ноября 2006 г.
Что говорят об этом в Дискуссионном
клубе?
| 269736 |
2006-11-13 19:25:52 |
|
|
|
-
|
| 269756 |
2006-11-14 14:51:37 |
| Рита
|
|
- Уважаемый Соломон Воложин! Мои размышления на этот счет куда проще, чем Ваши, но имею намерение их высказать. Ключевые акценты прозвучали - "борьба с пошлостью" и "новый". Я преподаю историю филологии в университете. Моя кандидатская посвящена определенному срезу западной литературы 20 века. Наверное, отчасти поэтому я НЕ ОЧЕНЬ хорошо знакома с русской литературой 20 века. Или НЕ ТАК хорошо, как с западной литературой. Может, это мешает мне согласиться Ией, с TS, с Аргошей. А может и то, что подметили Вы... Я говорю: рассказы Брущенко лишены пошлости, которой напичкана литература, которой напичкано любое творчество, которой напичкан быт да и все, что исходит от человека. Тут были мнения о "глупых памфлетах", "дурацких сказочках", "шизофрении", "плевках в кофе" и др. А я говорю вам, что ПОШЛОСТЬ - хуже всех этих обвинений, если их суммировать и полученное помножить на самое себя! "В защиту собак" наполнен шутками, остроумными и новыми. Понимаете, новыми?! Я вижу в ней издевку над людьми, над метро, над "аккуратно причесанной старушкой", "над толстым мужчиной в джинсах", "над собакой", "над бэтмэном". И я смеюсь, зная, что смеюсь и над собой. "Юмористы", скачущие по экрану, не могут заставить меня делать это. А где-то, сквозь смех и шутки, проступает серьезный и умный взгляд, видящий боль, сопереживающий этой боли. Потом идет серия других рассказов, о воронах, о египетских богах, о соплях. И многие возмущены. А я вижу, что строчки выписаны тщательно, усердно, осмысленно. Жестокие строчки. Брущенко не пощадил и меня, в том числе, написав "красную чуть привядшую розу", "произвели несколько соитий изменнического характера (но только в те моменты, когда кто-то из четы был в командировке)", написав "Лишний вес" - лучшее из его злых шуток. Хорошо написанных в форме рассказа злых шуток. Острое зрение с сочетании с остротой слова - могу ли я не признать этого?! Если кто-то видит, что "можно все, но потом придет ОН...", могу ли я скрыть это от себя, что все равно буду умирать "мучительно и долго, страдая в разное время...". Другая по оттенкам работа - "Нога толчковая". В ней много боли, много самоиронии, самосарказма. Много образов, которые вызывают образы. Здесь, цитируя самого автора, я могу сказать: "тот рисовал фигуры мелом на доске, хранившей в царапинах весь незамысловатый запас матерных слов, которыми гордо распоряжаются школьники. А этот контуры эллипсов выводит красными ложбинками в моем обнаженном мясе!" Может ли человек так хорошо писать о боли, не познав боли?! Нет! Может ли человек, знающий боль, насмехаться, переворачивать, острить, формулировать на тему боли, не будучи сильным и уверенным? Нет! Он знает состояние, когда "Мозг распухает, пузырится, предаваясь ужасу яблочка, посаженного на перегретый противень". Но я не решилась бы на этот комментарий, не прочитай "С вишенкой". Это - рассказ. То, что называют произведением литературы в обычном, общепринятом смысле. Хороший язык, отшлифованный, "хоть наизусть заучивай". То, что хотел сказать автор, понятно и страшно. Смысл проступает сквозь каждую строчку. Мир напряжен, душа и дух напряжены, любовь напряжена, мысль напряжена. Напряжение, сквозь которые сочится борьба, мечты, успехи. И... шутки. Автор заставляет улыбнуться и там, где все переполнено трагикой. А я считаю, что хирург, знающий о страшной болезни пациента, должен уметь улыбаться! Искусственность это или нет, уважаемая TS, сформировано ли Ваше мнение женской солидарностью или чем-то еще - неважно. Важно то, что он умеет писать и умеет улыбаться, глядя на ужасное. Иногда, читая Брущенко, я испытываю брезгливость и чувство отторжения, но и это неважно - автор умеет справиться и с этим. И есть ради чего справляться. Ия, я хочу обратиться к Вам. Я не уверена, что это будет корректно с моей стороны, не по отношению к Вам, по отношению к Брущенко. Но раз автор не остался инкогнито, то, наверное, мог предположить, что его профессиональная жизнь будет известна. Я знакома с другими его работами, не относящимися к художественной литературе. Я поискала в Интрнете и кое-что нашла. Потом мне попалась на глаза брошюра, переведенная с украинского на русский. Брошюра посвящена беспризорникам, соблюдению их прав и государственной политике в отношении борьбы с беспризорностью. Автор - ВВ Брущенко. Тогда я нашла и другие брошюры. Скажу Вам, Ия, также, что он является автором многих крупных социальных программ, которые воплощены в практику и помогли многим, очень многим людям из социально незащищенных слоев, в том числе - и в России. Некоторые его идеи восприняты в законодательной практике. Как Вы думаете, Ия, человек, деятельность которого направлена на помощь другим, тем, кому мало кто помогает: беспризорникам, заключенным, жертвам пыток, инвалидам, - заслуживает Ваших беспочвенных обвинений в шизофрении? Я недавно столкнулась с человеком (он работает в исследовательском университете), который вместе с Брущенко был в Америке по рабочей программе. Так вот, Брущенко был охарактеризован как очень компетентный и мыслящий специалист, очень веселый, смелый и отзывчивый человек. Я не стала бы всего этого писать, Ия, если бы Ваши комментарии не склонились в сторону личных оскорблений.
|
|
- Уважаемая Рита. Я хочу поддержать вас с вашим сообщением "в защиту Брущенко". Только из суммы "фактов", которые вы привели вырисовывается образ "поручика Киже".
Вот одна интересная ссылка, и одно фото, которое сильно смахивает на фото ВВБрущенко на данном сайте.
http://www.gorod.donbass.com/archive/html/imidj152000.htm
http://www.pereplet.ru/news/index.cgi?page=2
|
|
- Уважаемый ВМ. Уж не знаю что и думать! Но поскольку художник смотрит на мир через себя, то личность автора интересна как часть единой конструкции, как первый критерий художественной правды. Выньте Шекспира из его "театра" и пьесы разбредутся как овечки без пастуха.
|
|
- А мне кажется, что личность автора дело подсобное, а не ╚первый критерий художественной правды╩. Я всегда цитирую мог надоесть уже - Гуковского: ╚Можно не до конца открывать себя (вольно или невольно), можно искажать самого себя - в письмах, в разговорах, в декларациях, в личных поступках, но никоим образом не в творчестве, если иметь в виду подлинно ценное творчество╩. И если иметь в виду идеологическое (т.е. не прикладное, в т.ч. развлекательное и коммерческое) искусство. Можно что-то творить в области права (вон, Брущенко, оказывается, автор многих крупных социальных программ) или спорта. Но сокровенное мироотношение художник открывает только в художественном произведении. Даже не на исповеди (ибо там изъясняет вполне определенное, уже осознанное, ему УЖЕ известное и потому - на общеразговорном языке). Поэтому, не слишком вдаваясь в крайность, можно сказать, что об авторе можно и вообще ничего не знать, хватит его текста. Даже еще больше: может хватить и фрагмента. Ибо идея, идеал ощутимы, как в каждой капле вкус моря. И еще хуже можно выразиться: биографизм зачастую вредный уклон в искусство- и литературоведении (будучи членом Пушкинской комиссии, я это видел воочию). Наконец, можно совсем неприятно повернуть. Интересом к личности автора иной лишь якобы приобщается к искусству, оставляя себя в полном невежестве относительно его сути. Видимость культуры. И иной из тех иных даже не осознает это как видимость.
|
|
- Хорошо. Толково. Так оно и есть.
|
|
- Уважаемый С. Воложин. Ваши взгляды верны, но на столько, насколько верна теория. Практически же важно знать, - чтобы понять суть произведения, а не оценить только его художественную ценность, - какие темы являются приоритетными для автора, какие взгляды и познания он имеет. Это связано не с формой, а с содержанием. Одного или двух рассказов недостаточно, чтобы оценить степень доверия к уму автора и уровню его как собеседника, а так же важно понимать, мировоззрение писателя. Еще более это важно для качественного восприятия, если автор как Бурщенко выдает только готовые решения, но не пускает вас на свою кухню, не создает визуализации своего мироощущения. Если взять Борхеса, то не зная его биографии и его взглядов, не легко по одному рассказу понять, что же на самом деле имел в виду автор. Другое дело, если среду создает автор сам, преподнося свои переживания через описание и развитие характеров и событий. Здесь же (в случае с "защитой собак" и пр.) мы имеем набор маркеров и не более. В любом случае, чтобы оценить, надо "видеть" рассказчика, и эта потребность происходит от сущности такой формы как рассказ.
Ну ладно Чехов или Шукшин. А если читать Джойса? Нет, временной и автобиографический контекст имеют прямое отношение к теме, к содержанию и даже к форме, они не обязательны для самого произведения как какой-то довесок, но необходимы для читателя, который хочет лучше уяснить смысл прочитанного.
А то, что автор не есть герой произведения... дальше хотел сгрубить, но не буду. Просто я часто не высказываю свое мнение авторам, считая, что это должно чувствовать самому пишущему. И пошлостью не называю - пошлось это когда мы получаем от неэстетичного удовольствие.
|
| 269811 |
2006-11-15 23:25:15 |
| Ия
|
|
- "...Я не стала бы всего этого писать, Ия, если бы Ваши комментарии не склонились в сторону личных оскорблений."
Какие оскорбления, если АВТОР сам дает нам разгадки его текстов.
╚Толчковая нога╩
Авторский текст: ╚.А Сашенька слушает, рассматривает свои связанные ноги (в особенности - правую толчковую), складывает губы в "целовательную" позицию, если медсестра утирает ему рот салфеткой, и улыбается хитро и довольно. Александру Надову радостно - он знает главное: за ночь выдуман новый сюжет.╩
Пояснения автора: ╚Тут герой мой (и Ваш) ошибается, т.к. раздвоение личности (оно же - двойственность психическая) приводит к тому, что собственная личность переживается, воспринимается больным как нечто отчужденное, как объект созерцания. Сюда относятся: амбивалентность с присущими ей полярно противоположными импульсами к деятельности; двойная ориентировка при некоторых формах бреда и нарушенного сознания; двойное мышление, при котором одновременно протекают два ряда мыслей. К двойственности психики относится и двойное, альтернирующее сознание, наблюдающееся при истерии: происходит периодическое выключение нормального сознания и его замена иным, наполненным другими мыслями, чувствами, образами. Образуются как бы две параллельные личности, .настоящая. и альтернирующая, развивающиеся в разных системах временных и пространственных координат, способные знать и анализировать .друг друга.╩
Не хотела сначала отвечать, но в каждом тексте можно найти и более хлесткие места. Раздвоение, растроение в текстах.
А общее ощущение ? Нигилизм и защита обездоленных.... Блестящее сочетание.
|
| 269812 |
2006-11-16 00:04:28 |
| СВ
|
|
- Люди! Ну как до вас докричаться? Если художник нарисовал раскидистый дуб, то не для того, чтоб мы узнали одну из твердолистных пород дерева.
В произведении литературы художественный смысл нецитируем.
|
| 269820 |
2006-11-16 14:16:58 |
| Ия
|
|
- Федор Михайлович не смог бы написать роман "Война и мир" ТАК, как это написал Лев Николаевич. И наоборт. Толстой никогда не написал бы "Братьев Карамазовых" ТАК, как Достоевский. Авторство уникально, но оно является калькой, на которую автор накручивает. Читатель фиксирует не детали, а философию, образ мыслей автора, что-то более тонкое, чем описание явлений и событий. Мне совсем не надо знать лично автора, но если из рассказа в рассказ автор переносит меня в мир своих образов, я "сканирую" его, этот мир. И он, его мир, мне может быть далек, но интересен, либо идет отторжение этого мира на подсознательном уровне, потом ищу причину. Жесткий нигилизм рассказов В.Брущенко для меня очевиден.
|
- Здравствуйте, Ия (не знаю, к сожалению, по отчеству), ваше настойчивое желание докопаться до истины в отношении Брущенко вынудило меня поискать в интернете произведения этого автора и прочитать их, дабы уяснить себе, что же в самом деле в творчестве этого автора вас гнетет. Признаюсь, нашел только одно объяснение: вам не по нутру художественная манера его, которую вы называете натурализмом. И уж коли на это пошло и коли вся масса объяснений, предложенных вам оппонентами, не убедила вас в том, что ╚своя рука владыка╩ - это первый критерий, по которому следует выбирать литераторов в призеры, то приходится немножко пообъяснять и мне. Натурализм пришел в Европе, а потом и в России на смену романтизму, ибо серия наполеоновских войн на практике показала нелепость существования бедных Вертеров в мире, полном крови и человеконенавистничества. Социалистический реализм в основе своей наиболее близок именно к романтизму, а не критическому реализму, потому с исчезновением оного на смену ему должна придти литература полностью противоположная, аналогичная именно натурализму. Брущенко, можно сказать, является первой ласточкой этой новой школы, которая вам неприятна только потому, что эстетика и мораль нового общества России вам чужда, а Брущенко воспринимается, как норма бытия. Мир изменился столь стремительно и столь навыворот, что мы с вами его не в состоянии ухватить даже за хвост. Пример буквально позавчерашний. Канцлериху нынешнюю ФРГ Меркель награждают премией ╚Золотой руль╩. Это премия человеку, у которой под задницей пять автомобилей с пятнадцатью шоферами, два самолета с тремя экипажами и три вертолета с таким же набором водил. Сей, тем не менее, признанный лучшим водителем столп всего демократического общества, царства Свободы, можно сказать, и гуманизма, беря чек, нагло заявляет, что права свои первые она получила за взятку полицейскому. И говорит это на весь мир. И вся публика, и все СМИ планеты рукоплещут соучастнику преступления по даче взятки должностному лицу. И знаете почему? Потому что премия ╚Золотой руль╩ - это тоже вид взятки. Как Ленинская премия Леониду Ильичу за знаменитую трилогию, которую за него написали ребята из ╚Известий╩. Эта новая мораль нового общества литературы натурализма погребает на наших глазах мораль общества социалистического реализма, а потому, если Брущенко отвечает за распределение госсредств в области финансирования хотя бы части электронных СМИ России, как отвечает за распределение средств бюджета ФРГ на поддержку автомобильной промышленности страны Меркель, то крошечная взятка лауреату РП, которого вы почему-то почитаете врагом своим, стоит этого именно потому, что пришло время литературы натурализма на смену литературе социалистического реализма. Жюри поступило мудро и справедливо. Более того, после матерящихся под музыку на слова Сорокина оперных корифеев Большого театра нас не должно удивлять осторожное обращение Брущенко с русским словом, которое, тем не менее, вызвало вашу бурную реакцию. Загляните на ╚Расплетайку╩, почитайте, какими словами изъясняются малыши будущее России и вы расцелуете Брущенко хотя бы за то, что он учит этих детей говорить и писать иначе. Для перевода будущего России на немецкий язык мне не потребовалось привлечения словаря, а вот для перевода Брущенко даже одного словаря будет недостаточно.
С уважением, Валерий Куклин
|
- Уважаемый Валерий Куклин. Брущенко получил достаточно много отзывов и ни одной "рекламации". Главная претензия - что в определенном смысле темы его рассказов, это уже то, что кем-то когда-то и каким-то образом уже было сказано и осмыслено.
Тогда в чем же сегодня при как вы сказали "натурализме" может поразить писатель читателя? Вроде бы всего уже мы объелись, все перепробовали, всем пресытились.
А ответ на самом деле очень прост. Когда я читаю ваши произведения, я чувствую что вы неравнодушны, что вы переоткрыли может быть что-то или даже окрыли что-то свое в какой-то теме, или области общественной и человеческой жизни (я не говорю пока о значимости, это надо обсуждать конкретно), и вы горите желанием этим поделиться, ваше авторское "Я" живое, разное, противоречивое. Именно это импонирует, это вызывает чувство сопричастности, важности, ценности информации, а у кого-то, активного ее неприятия. И все это той или иной мере художественно.
У Брущенко же есть все признаки дарования, стиля, технической оснащенности (хотя я не велики специалист) и непринужденности. Но лично мне не хватает того же наверное, чего не хватает и Ие, нет а) актуальности б) мессианства, в) глубины, г) того, чего не придумаешь, и что дает судьба не только как опыт самоанализа, драм, и болезненных состояний, но и опыт духа.
К претенденту на звание Писателя - и самые высокие требования. Хочется, блин, Чуда. А для этого сам автор должен делать открытия не только в форме, но и в содержании, в смыслах, которые пытается переосмыслить. Ковырять же мировые болячки ради опыта - это знаете ли для коньюнктурщиков.
Мнение мое субъективное, и всегда с радостью поменяю его на объективное. Но пока кроме "давай давай, так держать, флаг ему в руки" - никто ведь ничего существенного не произнес. И это должно настораживать и... вселять надежду.
|
|
- В оценке смысла рассказа согласен с Воложиным.
|
|
- Игорь, Вы умница. Хорошо сказали.
|
- Ой, боюсь навлечь гнев публики, но у меня тихое подозрение, что все-все повторяется. И форма, и содержание Если и не циклически (синусоидально во времени), то так, как Курдюмов возразил Илье Пригожину (http://stats.rsl.ru/VV/PAPERS/NATURE/NONSTAB.HTM#comm) насчет не-как-угодно-произвольности (как погода: ее и не предскажешь, вроде, и выходящих за пределы климата скачков она не делает).
Главным образом не новизна (формальная или содержательная) на нас действует в искусстве, а дразнение чувств и катарсис при их столкновении (как открыл Выготский, которого все более-менее грамотные гуманитарии очень уважают, но теорию художественности которого НИКТО не признает, благо настоящие художники все стихийно действуют по Выготскому).
Вот Брущенко вторым сном столкнул абсурды-сны с пошлой реальностью (при перевесе абсурда для придания направления катарсису) и выразил нам, пошлякам, свое фэ. Не впервые, конечно, в истории искусства и в истории мировоззрений. Так не в том перец, что он посадил нас, людей практических и не витающих в облаках, на место, образом автора совсем не подавая пример витания, а в том перец, что подразнил и столкнул дразнимое. И нашему сокровенному пришлось подвергнуться испытанию, непосредственному и непринужденному.
Ничто, кроме искусства это делать не может (чтоб именно непосредственно и именно непринужденно). А испытания такие нам нужны. В этом и состоит эстетическая потребность. (Это теория Натева, тоже мало кому знакомая, но которою стихийно руководствуются все.)
|
- Все так, все так, уважаемый Соломон Воложин. Но ваши суждения касаются только механизма действия образа (не говоря уж о том, что текст нужно особым образом пережить, оживить, так как это единственная форма его усвоения). И не важно, что этот образ или, например, простое описание одного через другое (промелькнул как стрела, и грянул гром и т.п.), в обыденном разговоре ,или это целое произведение искусства, где таких вот столкновений на каждом шагу несчетное множесво и "всяко лыко в строку", бьет в одну точку. Да катарсис тоже довольно тривиальный феномен. Имитация плача может заставить вас расплакаться, хотя это будет чистой воды кликушество, но выполненное по законам существования образа как особой формы выражения смысла и переживания оного. То есть суть образа вами описана верно, но это именно суть образа, как особой непонятийной формы. Образом является - !!! и маленькое стихо, и большущий рОман (и именно как целое). Все это суть образы (разные, но по своей сути, сделанные по одному лекалу). Поэтому критерий образности к ним применим в полной мере, а вот критерий художественной ценности - не всегда, и он не столь одномерен, тривиален, самоочевиден. Пример - творчество современных эстрадных юмористов. Нет и не будет среди них Зощенко, или Чехова, так как художественная ценность ничтожна, поскольку их сверхзадача сиюминутна, утилитарна. Волен ли автор выбирать себе сверхзадачу? Наверное не всегда. И поэтому судьба автора имеет значение для значимости произведения, и временной контекст, и личные качества тоже. У меня есть своя теория художественного и эстетического, вам конечно, не знакомая. Из моего понимания следует, что мы читаем, смотрим, слушаем не для того чтобы получить катарсис, а чтобы удовлетворить потребность - потребность общения и обмена информацией, ставшую привычкой и игрой. Художественное произведение есть приглашение к общению, к обмену самым сокровенным или важным для собеседников,а само художественное целое есть закодированная информация: мысли или эмоции.
Поэтому основания вашей концепции (или теории), взятые из статьи на вашем сайте:
"Первая - об испытательной (на моральный излом) функции искусства, единственной только ему присущей функции. Из-за нее отношения искусства и нравственности очень не просты (кого-то оно может и сломать), и в научном мире эта теория замалчивается.
На автора второй теории ссылаются очень часто, но практически никогда ее не применяют. Она - о психологической основе художественности: сочувствии, противочувствии и рождающемся от их столкновения открытии художественного смысла произведения."" --
не исчерпывают понимание природы искусства. Психологическая основа понятна. Но смысл произведения не рождается из столкновения и противочувствия (это лишь форма существования образа). Смысл находит себе в этом воплощение, материализацию, целостную оболочку. Но эта оболочка не случайно такая двойственная. Дело в том, что развитие (развертывание) идеи подразумевает и движение образа, а наличие этих двух крайностей (начала пути и его конца) есть противоречие, форма передачи смысла вообще. Любого смысла. Моя точка зрения не требудет отмены вашей, Выгодского, Гудковского и других. Но требует их синтеза.
Согласен же всей душой, с таким вашим предложением: заменить (или обязательно дополнить) занятия литературой, музыкой, - формированием навыков образного мышления и речи. Ведь это действительно трагедия, что большая часть людей не могут декодировать образную ткань литературного или иного художественного произведения, и воспринимает их непрофессионально, на ообыденном примитивном уровне. Вы пишете что с трудом, но научились этому умению. Могу только повторить вашу фразу уже относительно себя.
Что касается выдающихся писателей, то у них врожденное чутье, как абсолютный слух, как врожденная грамотность у некоторых людей.
С уважением.
|
|
