07.06.2020
18:36

Подвиг бесполезный

02.06.2020
10:03

Можно ли разбить кирпич ладонью

01.06.2020
09:24

Кота за хвост

31.05.2020
15:12

Случайность ли?

28.05.2020
09:40

Существует ли идейная безыдейность?

21.05.2020
20:07

Я растерялся

19.05.2020
09:50

И никакого шаблона

14.05.2020
10:19

Тончайшее

13.05.2020
12:12

Замотало Мателли

11.05.2020
09:56

Кривда Шаламова или Есть левые и левые, а ещё "новые левые"

09.05.2020
18:08

Плохо дело... (Анти)

05.05.2020
09:04

Гриффитс

03.05.2020
11:00

Несграбность эсэсэсэровская

30.04.2020
09:25

Воодушевлённый

29.04.2020
09:43

Теоретические нестрадания

27.04.2020
17:25

Ох, уж эта интертекстуальность...

26.04.2020
10:02

Неминуемый провал

25.04.2020
11:15

Как я разбирался в прошлом

22.04.2020
13:34

Бегство от скуки

21.04.2020
17:55

Два кино в один день

Два кино в один день – извинительно для карантина. На конец одного я наткнулся на каком-то из каналов ТВ – “Дамы приглашают кавалеров” (1980). Режиссёр Киасашвили. Имя Карена Шахназарова там мелькнуло. Автором сценария оказался. А такое имя – многообещающе. Я взял и посмотрел его с самого начала по компьютеру, хоть когда-то его видел. – Не пожалел. Другое мне подсунул поисковик на запрос: “лучшее российское кино за 15 лет”. “Про любовь. Только для взрослых” (2017). Режиссёров – куча. – Выдумка оказалась худосочная.

Прав Шахназаров – великое кино породил тоталитаризм лжесоциализма. Ибо он убил великую идею настоящего социализма, с убыванием тоталитаризма, но с сохранением коллективизма в виде заменяющей тоталитаризм анархии (нецентрального самоуправления). Вот смутная печаль от этого убийства и возвышала советские фильмы даже и на закате советской власти.

Я в ТВ на это кино наткнулся с места, когда Саня (Куравлёв) охаживает сомневающуюся Аню (Неёлову) плыть с ним на пароходе.

Она и познакомилась-то с ним не по своей воле. Объявили белый танец, а этот Саня вывернулся и сам пригласил.

Неволя – образ СССР, заблудившегося с социализмом. Лучшими намерениями вымощена дорога в ад…

Нудный этот Саня. Согнутый расчётливостью, правилами. Не удалось соблазнить Аню – замуж позвал. А та некрасивая. Её никто никогда замуж не звал. – Стерпится-слюбится, наверно, думает. Достойна же она – любви настоящей. Это понятно по её открытости миру и каждому человеку. Но жениться-то – по любви хочется, а не под давлением обстоятельств. Как мы все жили за несколько лет перед концом СССР. Как-то автоматически. Говорят коммунисты, что они – за коммунизм. А фактически – за мещанство, которое скорей к капитализму приведёт. И – мы перерождаемся в мещан потихоньку да помаленьку. Стерпится-слюбится. У него, вон, даже порывы бывают. Он героически аварию предотвратил. Он говорит проникновенно о принципиальности Джордано Бруно. Бедная Аня…

Я вспоминаю, как сомневалась, идти за меня замуж или нет, моя будущая жена. Перспектива выйти за меня закрывала для неё туристические походы большой сложности. Большой – для того, чтоб закалять волю, необходимую в бедствии, которое явно вот терпит дело построения коммунизма в отдельно взятой, нашей стране.

Вы смеётесь, читатель, а именно такая была моя будущая жена. Я её боготворил. И был где-то свой для неё по большому счёту. Но она опасалась мещанства. И всё-таки я её уговорил.

Аню Саня – тоже. И вот они садятся на пароход, плыть в Новороссийск. Только вот… В ней с каждой минутой растёт что-то, отторгающее согласие.

В этом месте я наткнулся в телевизоре на это кино. Не помню, как в первый раз, а теперь – смотрю и чувствую, ЧТО-ТО мне хотят сказать сценарист и режиссёр. ЧТО-ТО, на что слов у них нет.

А это ж – редкость в наше время: смотреть кино и чуять, что режиссёром движет ЧТО-ТО, чему у него нет слов. Что я называю подсознательным идеалом автора.

Рискованно, конечно, так думать. Странность какая-нибудь должна выдавать наличие у автора подсознательного идеала. Вот это неприятие приспособленчества, которым все жили в последние годы в СССР – оно разве не было странным тогда? Я не помню.

Сам я как раз в принципе готов был тогда почуять такую странность, потому что сам жил всю жизнь неприспособленцем (почему и чуяла во мне своего моя будущая жена) и был исключением из правила. Но я просто не помню, как я тогда отнёсся к этой картине.

Сейчас мне важно просто оценить, создатели картины отмежёвывались от официально – но не на деле! – на словах поощряемого властью и обществом неприспособленчества? Гражданской активности (когда в ходу была шутка – инициатива – наказуема)…

Модно ж думать, что, сделав своего Саню таким правильным, они сознательно отмежёвывались. А не подсознательно.

Или всё же… Он же, Саня, как-то поверхностно правильный. Ну как это – повезти с собой на курорт вырезку из газеты, где заметка о том, как он предотвратил аварию и как награждён. Этакая расчётливость: вдруг встретит пару себе – надо будет подкрепить намерение жениться заметкой. – Хуже того! Он же набор фотографий себя (чем-то выигрышных) с собой захватил. – Ещё хуже! Он же фото брата-москвича захватил. Зовущего, мол, переехать из Сибири в Москву. Но он-де, Саня, не летун. Основательный человек. – Это ж ужас, какая расчётливость.

Меня от Сибири, куда мечтами тянулась моя будущая жена (я даже пообещал, вроде, искренне, что мы завербуемся на время куда-то туда) отвращала смутная тяга вот-вот начнущего писать искусствоведа (для чего мне не Сибирь была нужна, а Москва). Но я это осознал много-много позже. А Саня ж сделан авторами просто страшилищем от рациональности.

Как так у авторов получилось? Осознанно или нет? Если осознанно, то – чтоб Аня всё-таки сбежала с парохода, аж уже поднимающего трап. Спрыгнула.

Но что, если и подсознательно. В смутной надежде, что коммунистическую идею не убить. (Я, например, называвший СССР – в пику Рейгану – империей Лжи, смутно надеялся, что количество Лжи перерастёт в качество, и сама власть откажется от презумпции тоталитаризма. Его выплеснут, как воду из купели. А что вышло? – Вышло то, чего я не ждал: вместе с водой выплеснули и младенца, неконтрастное общество, уже бывшее даже и при лжесоциализме.)

Это достаточно далёкие думы (они, судя по теперешнемуШахназарову, могли быть и у него тогдашнего). Настолько далёкие, что их и подсознательными на то время можно посчитать. Только из-за всех пертурбаций ставших только теперь ясно осознаваемыми. – Та самая великая идея, способствовавшая рождению хорошего советского кино даже и перед концом СССР.

Хотя. (Всё ж в гуманитарной области не стопроцентно точно.) Зачем сделано такое чудо, что Саня (самолётом, наверно) приехал в городок Ани раньше её (ехавшей, наверно, поездом)? Приехал, чтоб отдать ей забытый ею подаренный им камень с какой-то горы, про которую есть какая-то легенда о любви.

Он ведь покорил её там, у моря, тем, что поднялся из ресторана в номер и сбрил усы, вдруг это из-за них Аня в нём сомневается. Покорил телесным. А в финале фильма – духовное. Авторы не сдержались и выдали образ своей мечты: гармония телесного с духовным. Но это не идеал тира Высокого Возрождения. Фильм грустный. Свершение идеала отнесено в сверхбудущее.

Но. Уж такой-то нюанс, наверно, точно можно считать подсознательным.

В общем, отличное кино. Художественное – на мой вкус эстетического экстремиста, считающего, что художественно только то, что несёт следы подсознательного идеала.

 

А “Про любовь…” тогда – просто ремесленная вещь. Даже не прикладное, приложенное к той же идее сверхценности гармонии телесного и духовного. Простая иллюстрация этой идеи.

Тут стремление вызвать (сохранить) любовь проходит через опасность впасть в сверхценность секса.

Ну правда – вот эти фабулы отдельных фильмов, из которых состоит фильм…

Жена, чтоб оживить чувства мужа переступает через себя и делает ему минет. Не отвлекает и это того от дум о работе. Они решают попробовать поменяться партнёрами с какой-нибудь супружеской парой. (Есть какая-то, мол, обслуга на этот счёт, и они из набора фотографий семейных пар, готовых на такие вещи, выбирают себе одну.) Там муж садист, бьёт женщин кнутом. Жена первого кричит. В её муже пробуждается ревность. Он бросает жену садиста, бросается спасать свою жену, спасает и несёт её на руках вон. Комично. Не только по комнате, но и по лестнице вниз, но и по улице. Причём она изрядно полная, много весит, а он не выглядит способным нести такую.

Или вот: стеснительность некого юноши, заставляет некую девушку попросить своего родного дядю лишить её девственности. Тот ошарашен. Та раздевается, чтоб того подбодрить. Он, чтоб её отвратить, спрашивает:

"- Что тебя интересует: классика или полный пакет?

- Пол… Классика.

- Хорошо (Садится рядом с нею на диван). Тогда давай по-полному. Э. Значит, для начала ты снизу (поднимает обе руки вверх), я сверху. Потом я снизу, ты сверху. Потом я сзади. Уф (хватается за лоб). Потом посмотрим (встаёт с дивана и отходит).

- Дядя Лёша. Вы можете как-нибудь по-другому?

- В каком смысле – по-другому? Это как?

- Ну, как будто вы меня любите. (Пауза)

- Нет. Не могу. Я – нет.

- Спасибо (начинает одеваться)”.

Сумасшедший звонок в дверь. Дядя Лёша открывает. Получает удар в зубы. Это каким-то чудом тот юноша, узнавший всё, врывается, всё громит. Девушка ему кричит: “Ничего не было!”. Отцепляет его от дядя Лёши. Прикрывает грудь в лифике рубашкой. И в кадр врывается музыка счастья.

Ну и так далее – фильм за фильмом.

"Если современный роман или драма показывают нам автоматических действующих лиц, не оказывающих никакого сопротивления авторскому щелчку, посылающему их направо или налево… [то] бессознательное… было… закрыто, т. е. прибрано к рукам, подчинено рассудку и сознанию” (Вейдле. Умирание искусства. https://predanie.ru/book/73253-umiranie-iskusstva/).

Назначил – кто там? – продюсер, Анна Меликян, что гармония низкого и высокого всесильна. И режиссёры: Сайфуллаева, Руминов, Меркулова, Гигинеишвили, Шелякин, Чупов и сама Меликян, - понеслись лепить лажу.

А кто-то в неком сайте ставит этот фильм на первое место из лучших за последние 15 лет…

Это перечисленная орда режиссёров мечется, как бы угодить. И капитализм, да, это то, что ниже пояса, и от этого народ отвратило, и надо к нему подольститься. А в то же время это ж такая сила, то, что ниже пояса. Как и ему не прислужить.

Первый сегодняшний фильм был вдохновлён протестом. А откуда взять вдохновение авторам второго, если никто не притесняет? Свобода! – А искусству – смерть. Оно ж призвано испытывать сокровенное. С целью совершенствования человечества это так глубоко спрятано за испытанием, что совершенствования как бы и нет. А не имея святого за душой…

Или для мещанина я – святое? А такое я – очень грубо говоря, но всё-таки – прокапиталистическое. А капитализм – это, повторяю, то, что ниже пояса… Ну так надо проводить в его интересах овертон.

Что это? – Это технология продвижения в капиталистическом обществе тех ценностей, которые пока не приняты, но находятся в русле того, что ниже пояса. Например, минет, флагелляция, запланированная дефлорация…

Может быть, что этот овертон – подсознательный идеал Меликян и её команды? А лично я просто не способен почуять странность как след именно такого подсознательного идеала (сатанизма, что ли)? И потому не могу квалифицировать “Про любовь…” как не только неприкладное (высшее), но и как прикладное (низшее) искусство.

Может, неоказывание "сопротивления авторскому щелчку” есть как раз та странность, какую заставляет авторов сделать он, подсознательный идеал сатанизма?

Я подумал, что это про самый страшный тип идеала, ницшеанство, сказано у Сурикова: смещать соотношение (Зла к Добру) в художественных моделях в пользу зла (5/8 к 1/8) в надежде на активизацию каких-то внутренних резервов сопротивления злу – в том состоит от ницшеанства польза для совершенствования человечества при испытании его искусством.

Так, может, сама природа позаботилась, чтоб у человечества не было естественного (подсознательного) механизма ухудшения человечества? А то, что от сознания, то не естественное. То – искусственное. Так искусственное-то может быть чем угодно. В том числе и сатанизмом.

Вот Пушкин. Исключительно художественная натура. Хоть сам он в творчестве в ницшеанство не впадал никогда, но герои у него во множестве были ницшеанцами. Так если такой Пушкин не признавал ценности в сатанизме, то, может, потому, что тот и искусство (естественное, со следами подсознательного идеала) несовместны? В жизни гений и злодейство, мы знаем, совместны. Но для Пушкина, может, как ультрахудожника, в искусстве и не может быть злодейства. Только в жизни. А там, дескать, пусть будет. Только б нам с ним не встречаться. Что и выражено в “Путешествии в Арзрум”:

"В войске нашем находились и народы закавказских наших областей, и жители земель, недавно завоеванных. Между ими с любопытством смотрел я на язидов, слывущих на Востоке дьяволопоклонниками. Около 300 семейств обитают у подошвы Арарата. Они признали владычество русского государя. Начальник их, высокий, уродливый мужчина в красном плаще и черной шапке, приходил иногда с поклоном к генералу Раевскому, начальнику всей конницы. Я старался узнать от язида правду о их вероисповедании. На мои вопросы отвечал он, что молва, будто бы язиды поклоняются сатане, есть пустая баснь; что они веруют в единого бога; что по их закону проклинать дьявола, правда, почитается неприличным и неблагородным, ибо он теперь несчастлив, но со временем может быть прощен, ибо нельзя положить пределов милосердию аллаха. Это объяснение меня успокоило. Я очень рад был за язидов, что они сатане не поклоняются; и заблуждения их показались мне уже гораздо простительнее”.

18 апреля 2020 г.