Часть третья.
"Пусть Новый век откроет двери!"

 

Удачно распродав свинину, купили Косте новое седло,

Он раскраснелся как малина, его до сердца проняло,

Был счастлив как большой ребенок,

И побежал коня седлать!

Эх! Казака не удержать

Когда помчится он полю, с собою взяв ружье и волю!

Под вечер сели мы за ужин, всей нашею общиной дружной,

Мне, под ворчанье стариков,

Налили рюмку до краев,

Я злился, но потом решил, что это от большой души,

И что из правил исключенья их подтверждают без сомненья!

Что дальше я могу не пить,

А здесь уж надо, так и быть!

Пусть горло дернет самогонка, как будто чистая слеза,

Потом польется песня звонко и отведет беда глаза!

 

 

 

Прошло три дня, я к Нюре на поклон, и кто бы вот, скажи, поверил,

Отдавши быстро "Рай" в окно, она мне не открыла двери!

Я шел домой помят, обескуражен,

Но почему-то счастлив все равно!

Видать как лучшее вино

Меня выдерживать взялись! Ну что ж, браток, ведь это жизнь!

Поправив занавески на окне, я удивился тишине,

Которая царила в нашем доме,

Вошел в людскую... Точно в коме

Застыл на стуле молча Карпов и взгляд его остекленел,

Лежали нашатырь и вата, кружками валидол белел.

Мы с Костей встретились глазами,

"Так Родион, садись кА с нами,

Тут у Потапыча беда! Внучок его подвел, балда!

А был такой хороший парень, проблем наделал как татарин!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Считай последний внук остался, один в тюрьме другой в могиле,

Так хоть Ванюша расстарался, ради него поди и жили!

Учился на один пятерки,

На конкурс ездил, побеждал,

И ВУЗ его Московский взял!

Как получил бы аттестат, в Москву, учись, и черт не брат!

Так нет же! С наркоманами связался, у них в притоне оказался!

Забрать не могут сутки,

Отец ходил - ему по будке!

Менты не могут ничего, мол ездили и нет его!

Нам надо парня выручать!" "Послуiай, Костя, дай сказать,

Прошу не лезьте на рожон,

Себе не сделайте урон!"

Так Карпов тихо пробурчал. "За вас боюсь и парня жалко

Чтоб эту нечисть черт побрал! Сломать хребет им надо палкой!"

 

 

 

Добавил и, кряхтя, привстал, и снова сел, за лоб схватившись...

"Доставим парня , я сказал! Чего стоять облокотившись!

Собрались быстро и вперед!"

Ответил Костя и наш "взвод"

Отправил эхо в низкий свод,

Когда затопали подошвы и захрустели кулаки,

Звенит струна, забыв о прошлом, когда натянуты колки!

Дошли до трассы, там попутка,

Доехали в молчанье жутком,

До клуба под названьем "Штольня" и через кухню внутрь вошли -

"Ну, где у вас тут Ваня Смольный? Покуда жив, давай веди!

Халдей доводит нас до двери,

И наутек, как будто звери

Ему привиделись в ночи... "Эй, Ваня, здесь ты? Не молчи!"

"Вы кто такие? Кто прислал?" - нам голос наглый отвечал.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В ответ Костян в замок заехал, собачку выбил со щепой!

"Ты не борзей тут ради смеха, а сам-то кто скажи такой?"

"Я кто такой!? - сейчас узнаешь,

Ты лох, камаринский мужик,

Сейчас охрана прибежит,

И как макнет тебя в навоз! Бегом чтоб ноги враз унес!"

- Стоял и нагло пузырился, как будто только народился,

Какой-то разодетый хлыщ,

Был у него под глазом прыщ,

Который я разглядывал зачем-то, валялись шприц, резиновая лента,

И паренек сидел в углу, озябший, будто на снегу.

"Щас вас порвут, щас вас опустят,

Сейчас порежут вас в капусту!!!!"

Один удар и горлопан враз превратился в кучу тряпок -

Я "Пьер Карден" сказал карман, я "Nike" добавил скромно тапок...

 

 

 

 

Вдруг, в коридоре топот ног! Но их не пустим за порог,

Мы в комнату ввалились, вход закрыв,, плечом надежно привалив,

Держали дверь под их напором,

Они давили все сильней...

"А ну бросай и черт бы с ней!"

Такой нам Костя дал приказ, мы отскочили тот же час,

А дураки в двери застряли, и перли, ну а мы их ждали!

Двоих срубили у порога,

Давайте, скатертью дорога,

Другие лезли, спотыкались и на удары нарывались,

Друг друга потоптали, выли, а мы потели, молча били,

Чтобы хлебнули всей науки,

Диана двум сломала руки.

Дверной проем кровавыми соплями забрызган был до потолка,

"Мы двадцать человек избили из-за какого-то щенка!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

А ну вставай, собрался быстро, расселся, будто сын министра!"

Орал на Ваню Костя громко, тот подобрал свою котомку,

Но рот закрыть никак не мог,

И, не мигая, глупо зыркал,

Его мы вынесли за шкирку.

Под вечер притащили в хату, будто пристукнутый лопатой

Замкнулся паренек в себе, просился только по нужде,

А так сидел в углу, качался

И никому не откликался.

Его ругали Костя, Карпов, Диана долго распекала,

А я пошел прилечь до завтра, почувствовал себя усталым...

Нет не физически, морально,

Ведь, выражаясь фигурально,

Мы были с ним похожи чем-то, и я родителей расстроил,

Ложилась ровно жизни лента, но зацепилась за пустое...

 

 

 

Наутро, после бойни наркоманов, нас начали искать менты,

Примчался Коля с вестью рано, что надо нам до темноты,

Уйти куда-то от греха,

Что мол искать не будут долго,

Побегают чуток и только.

Однако Коля опоздал, машина их уже пылила,

Я вещи толком не собрал, а два наряда заходило

На хутор наш, стоящий одиноко,

Забытый всеми, но до срока...

Пока Ванюшу выводили, я вызвался отвлечь гостей

"Милиция, чего забыли? Кобылы корм, дерьмо свиней?"

"Стоять, поймаем, так и знай!"

- Я вокруг дома, за сарай,

И над отстойником, по планке... А те летят будто на танке!

Под ними треснула доска, и... до свидания, тоска!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Менты в дерьмо по пояс провалились, и разорались, раззвонились!

-"Стоять, а то щас застрелю, тебя, кобыла, завалю"

-"Сам лучше застрелись,

Убьешь барана!

Оружье дали тебе рано!

Да не маши, в навоз утопишь, свой вороненый пистолет!

Нырять заставят, а не сможешь, в дерьмо нырять, ведь хуже нет!"

Так я служивого драконил,

Но меня Костя урезонил.

А я был зол - милиции вина, что закрутилась кутерьма,

Они же знали про притон! Где платят мзду, там спит закон!

Мы скрылись в лес под страшный мат

Ментов из золотых палат...

Уйдя подальше - хохотали, да так, что животы устали,

Один лишь Ваня не смеялся, сидел, как маятник качался.

 

 

 

 

 

 

Ему отвесил Костя оплеуху - "Мешок с картошкою неси!"

Тащил, стонал и плакал глухо, и уколоть его просил.

Решили мы уйти в сторожку

И отсидеться там неделю.

Обед нехитрый разогрели,

В гнетущей тишине поели. За чаем Карпов сокрушался-

"Поднял я вас на это дело, ведь знал же, чувствовал, боялся,

Что натворите вы беды,

От вашей дерзкой простоты!"

"Что вы ей Богу, дядя Толя, нам это дело не беда,

Покуда сила есть и воля - проблемы эти ерунда!

Пошастают менты за нами,

Как надоест, так плюнут сами,

Чего с нас взять? Пустой кулак? А те заплатят им и так!

Притон другую даст проблему и поневоле сменят тему!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

"Ну, успокоил старика... Пойду вокруг пройдусь слегка...

Эй мужики! А где же Ваня?!! Етить, нелегкая маманя!!"

Как будто пробка из бутылки

Мы ломанулись за порог.

"Ну, далеко он не убег,

Давайте веером по лесу, за шкирку притащите беса!"

В уме я быстро посчитал, поскольку Ваня наш хромал,

То будет он бродить по кругу

Как бык на привязи по лугу,

Диаметром в версту, не боле, и я его поймаю вскоре.

И через час заметил след, темнело, а его все нет...

Нашел его в березняке,

Идущим с палочкой в руке.

"Ну что, дедок, почем грибочки?" Споткнувшись по пути о кочку,

Со страха Ваня растянулся, и на земле в комок свернулся.

 

 

 

Привел в сторожку это "горе", решили Ваню привязать,

Чтоб не излечится доколе, не мог он снова убежать.

С устатку Ваня прикорнул,

Мы вышли, дать ему поспать,

"Вот детки блин, ети их мать!"

В сердцах сказал и плюнул Карпов. "Послушайте, нам нужно завтра,

Его прокапать, пролечить, инфарт у Вани может быть!"

Сказала важно нам Диана,

"Так, завтра собирайтесь рано,

И закупите все по списку, до города теперь не близко!"

"Диана, ты теперь нарколог?" спросил я, сузив взгляд до щелок.

"Таких в детдоме привозили,

Ты видел бы как они выли!

Провозишься с беднягой с месяц, а он опять бурду замесит!

Немногие с иглы сходили, но ради них мы всех лечили!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

С утра проснулся я в угаре, и слушал пять минут с тоской

Как жалко бедный парень русский от ломок стонет за стеной...

Давно умчался в город Карпов,

А мы сидели и скучали,

Ни карт, ни шахмат ведь не взяли...

После разминки и пробежки, с Дианой занялись борьбой,

А Константин сухой валежник рубил с поникшей головой.

Вот дядя Толя появился,

Прокапали и отрубился

Наш Ваня на дубовой полке... "Сидеть-то здесь скажи нам сколько?

Спросил я у Дианы нервно. "Недели три то уж наверно!"

Тянулось время как резина,

Но пациент расправил спину,

Довольно связно отвечал, краснел и головой качал.

Учебник Карпов притащил, я Ваню алгебре учил.

 

 

 

И дельный был, способный паренек! Не зря мы здесь мотали "срок"!

Старик вот только заболел, устал от этих глупых дел.

Больной, в поту, уехал в город,

Переживали за него,

Пять дней прошло, все нет его...

У нас закончились продукты, лишь соль осталась и мука,

Пусть не найдешь в лесу ты фрукты, но держит карабин рука!

Собрались в постную субботу

Пройтись подальше на охоту,

И Ваня напросился с нами, отправились вперед гурьбой,

Летел он быстрыми шагами, совсем мальчишка стал другой!

Лазурь небес среди берез

В глаза веселый луч занес

И широта души российской плескала доброю волной

В лугов колодец голосистый под леса гулкой вышиной!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Легка походка и беспечна, идем в молчании блаженном,

О как же время быстротечно под нескончаемым напевом

Картин, зовущих за собою

Идти куда глаза глядят,

За красотой стремится взгляд!

И тишь лесов и ширь полей, воспой нам звонкий соловей,

И расскажи как даль туманна, и как далека и желанна,

Свобода скрытая за ней!

Лишь только блеск ночных огней

В нас притупляет жажду бега за новый синий горизонт,

Замри, пусть альфа и омега ведут волхвов в волшебный грот!

Но сердца зов неумолим,

Дорогой новою спешим

Познать несметное пространство, и лишь суровое убранство

Заслуженных в пути седин нас остановит посреди...

 

 

 

 

 

 

Поднялись мы вдоль косогора, на Волгу открывался вид

До края водного простора наш взор восторженно летит!

О Русская Великая река!

Течешь ты ровно, словно песня,

Достойно, но без всякой спеси,

Как будто русская душа, ты широтою хороша!

Направо был овраг и роща, в ней камни ручеек полощет,

А дальше виделось село,

"Чего-то скулы мне свело,

Хочу попить я молочка!" - сказал нам Костя с кондачка.

И мы пошли до крайней хаты, авось нас угостят без платы!

Спускались сверху и с угла,

Вдруг видим - странные дела!

Во двор тычками и пинками амбал толкает мужика,

В глаза им солнце, что за нами, и ветер их несет слова:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

"Ты быдло, мразь, ищи лопату, коль тут же не увижу плату,
Могилу выкопаешь здесь и голый будешь в нее лезть!"
Орал амбал луженой глоткой
И бил ногами мужика,
Но тот очухался слегка-
"Неделю только подождите, что было, я уже отдал,
Ну хоть корову заберите, а козы нет, уже продал!"
"Дебил, накой твоя корова!
Ты дурака валяешь снова!
Сам раньше мог ее продать! Щас пожалеешь, твою мать!!
Я знаю как тебе помочь! Эй выводи кА его дочь!"
И вдруг из темного проема,
Будто плотву из водоема,
Девчонку вытащил другой, у горла нож свергал дугой,
Лицо ее не шевелилось, лишь только тело мелко билось...



"Ну что? Давай плати терпила, А то пущу ее на мыло!"
И пасть раскрыл еще орать, но грянул выстрел,  твою мать!
Диана, вскинув карабин,
Всадила пулю ему в лоб!
Девчонку дальше бил озноб,
Валялись рядом труп и нож,  бандит застыл, на пень похож,
Ну а мужик упал на кости и, траву загребая горстью,
Бодая  землю головой,
Кричал "Пропал я, Боже мой!
Теперь убьют иль изувечат, будь проклят високосный год!"
А дочь его, поднявши плечи, беззвучно раскрывала рот...
Была, скажу, картина эта
Так омерзительно нелепа,
Что я к стыду и даже страху рассмеялся! Тогда еще я не справлялся,
С волною яростных эмоций, не зная правильных пропорций.











Но  первый шок сбежал как вор, вошли мы хозяйский двор.
"Заткнись, чтоб больше не орал!" Вдруг Костя громко приказал.
"Уйдете вы они вернутся!
Убьют, убьют меня теперь!!!"
Орал и выл мужик как зверь!
Ну а бандит, набычась, молча, застыл, сжимая кулаки,
На шее вздулись вены корчась и билась жилка у щеки...
Готовился так встретить смерть,
Вперед подавшись, будто жердь

Ему давила на затылок, в глазах налившихся застыли

Отчаянье и к гибели презренье, к себе внушал он уваженье...

Но черный ствол опять поднялся

И с его грудью поравнялся.

Взметнулся в небо крик души - "Ребята, что же делать мне?"

Вернулось эхо из глуши и растворилось в тишине...

 

 

 

"Мужик! Ты больше им не платишь!" - вдруг Костя паузу разбил.

"Отныне будет все иначе, Давно их век себя изжил!"

Потом к бандиту обратился -

"А ты, глухарь, вали отсюда!

Хватай в охапку тело друга.

И передай всей вашей кодле, всей вашей грядке воровской

Отсюда вниз и до притока земля под нашею рукой!"

"Под чьей под нашей, поясни!?"

- Бандит насуплено спросил.

-"Под "Хуторскими" с Красной горки! Вали! Сверкали чтоб подметки!"

Поднял тот тело как пушинку, потом отнес к своей машине,

В багажник бросил деловито,

Буксуя газовал сердито,

И скрылся в вони выхлопной... Мы к мужику зашли домой.

Уют ухоженного дома нам показался странным вдруг... Диана села на сундук...

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Из глаз ручьями слезы покатились, застыли плечи, как скала..

Беззвучно губы шевелились, хотела молвить , не могла...

А девочка прильнула к ней, обнЯла,

Заныла тонким голоском...

"Одни, без матери, живем"-

Хозяин нараспев сказал, да и позвал за стол садиться.

"Уж извините, что не ждал, чем Бог послал, извольте поживиться!

Дык вы скажите, что я задолжал?!

И как платить вам, чтоб заранее знал!"

"Мужик отныне ты не платишь! Ни нам и никому нигде и никогда!

Ты жизнь отныне сам наладишь, лишаясь навсегда ярма!

Коли придут, так отправляй всех к нам!

Я за их жизнь гроша не дам!"

"Ты говоришь и прям не верю что-то!" - мужик ответил, обалдев слегка,

"Чтоб больше не платил! И вся забота! А нам налей кА молочка!"

 

 

 

Обратно шли понурясь, молча. Диана отдала мне карабин...

Смотрел я в оба и не морщась в подлеске зайца подстрелил.

Темнело, мы свернули в хутор,

Могли в избушку не успеть

Чего в лесу всю ночь сидеть!

Домой вернувшись, закопались, понять бы, где тут что лежит,

Менты со злости расстарались, и все вверх дном теперь стоит...

Прибрались, сели на диван...

И тут хватились "Где Иван?"

Опять сбежал, чертяка, что ли? Хватить такого розгой в соли!

"Да вон, на лавочке сидит!" "Ну что, теперь и ты бандит?!

Вот так, отличник, доширялся?"

Спросил Костян и улыбался...

А Ваня спал совсем с лица и ждал недолгого конца...

"Да не тужи, пошли кА в дом, по чарке выпьем перед сном!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Чужим казался дом наш тесный, мы как-то не вмещались в нем,

Из печки красный блик отвесно играл безудержным огнем,

Его дыханье ощущалось,

Среди кромешной тьмы ночи,

В дрожании маленькой свечи

И лица скупо озаряя, она манила нас к себе, и головою к голове

Мы наклонились над столом... "За святость нашей дружбы пьем!

За верность честную до смерти!

За Веру в адской круговерти!

Коль не порвется ее нить, душою вечно будем жить!"

И самогон как мед пошел, мы разом стукнули об стол,

Стаканами, до дна пустыми...

"Здесь не стреляют холостыми!"-

Сострил я и Костян заулыбался... "Ментам наш погреб не достался!

Диана, принеси ка штоф, раз заяц с кашею готов!"

 

 

 

 

 

 

С утра примчался нервный Коля - в лесу нас Карпов не нашел,

"Переживает дядя Толя - с сердечным приступом пришел!

Записку не могли оставить?!

Подумать трудно о другом?"

Ворчал Колян у входа в дом...

"Вот и давай займемся этим," - его прервал сурово Костя

"Тут паренек живет на свете, и засиделся у нас гостем!

Добудь ему ты аттестат,

И от души я буду рад

Когда его в Москву отправим, ну и к учебе там приладим.

Вопрос со школой порешай, скорее Ваню забирай!"

"А что скажите мне за спешка?!"

Мелькнула горькая усмешка,

На мрачноватой моей мине... "Послушай Коля, нет в помине,

Усталой мыши в сапоге - теперь живет здесь ОПГ!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Костян сказал и усмехнулся... "Дорогой я не промахнулся?"

- Не унимался Николай - " Шутить довольно, так и знай!"

"Да ладно, Коль, какие шутки!

Присядь на лавку, Бог с тобой,

От города и до притока земля под нашею рукой!

Отныне мзда и местовые, и прочий на людей оброк,

Не будет браться и впервые пойдет на благо, людям впрок!

Крюка пусть пакостная банда

Засунет жадность свою в гланды,

И обирать людей за страх пытается в других местах!

А здесь кладем мы им предел! И кто хоть каплю духом смел,

Пусть посылает их на хутор!

Пусть сунутся к нам рожей дутой!

Отправим с грузом их обратно, как из деревни одной ладной.

Где тянет работяга дочку, и где уже поставил точку

 

 

 

 

На лбу у одного баклана прицельный выстрел из бурьяна.

И коль здесь ступит их нога, им жизнь видать недорога!"

-Закончил Костя свою речь

И Коля сел, разинув рот...

"Ну как же это ... Надож... Черт!"

- Замямлил что-то невпопад... "Ну Коля, если ты нам брат,

Езжай на рынок, объяви, все как сказал я, повтори!"

-Отрезал Костя и ушел.

"Ванюшу собирать пошел."

Предположил я вслух с ленцой... Весенний воздух пах пыльцой,

Кричали в небе журавли, склонялись ветлы до земли

И вишня во дворе цвела,

Так ослепительно бела,

Так невесомо безмятежна, как воплощение надежды,

Как символ чистоты и Веры, с Любовью распахнувших двери

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В мир полных счастья светлых дней, в мир трудовых свободных будней

Среди возделанных полей, под радугой горящей чудно!

И пусть волшебное перо

Дерзнет на белизну бумаги,

И мысль, исполнена отваги,

Неудержимо полетит, штурмуя тайны бытия...

О, отчего живем не так, зачем болит душа моя!

И я побрел на бурелом,

Стволов могучих рваный слом

Смотрел беззвучно на меня, с упреком, будто бы виня,

Присел, в кустарник свесив ноги, катились странные пороги

Деревьев ломаных до Волги...

Прости Господь ты наши дОлги!

Достал в смятении томик Данте и вместе с ним спускался в ад...

По воле мощного таланта, предстал мне мертвых душ парад!

 

 

 

 

 

Но две запомнились навечно в ужасной адской круговерти -

Как, верою своей увечный, из жара склепа встал Уберти,

И говорил, что правды нет,

Что нашей совести ответ

Засыпан грудою монет,

И как один поэт известный нес голову свою в руке,

За то, что сплел коварной песней вражду и лесть в одном клубке!

И брань посеял меж родными,

За то в аду гниет поныне,

Таская как постыдный груз главы отсеченной арбуз,

Как зазвучал военный горн Так проклят стал Бертран де Борн...

Так Чести мрачная тщета,

Искусства злая пустота,

Смутили мой тревожных дух, пошел я рассуждая вслух

О сущности судеб излома, тропинкой узкою до дома...

 

 

 

 

 

 

 

 

А ночью мне приснился сон, в лесу я был, и тяжкий стон

Носился эхом меж стволами, крутили совы головами,

Я оступился и упал,

В овраг сквозь ветви провалившись,

И в грязной луже очутившись.

Там гадкая змея скользнула, мне шею ласково обвив,

Холодной кожею прильнула и зашипела как мотив

"Эй, колченогая двуколка,

Иди, пока не встретишь волка!"

Я в ужасе сорвал ее с себя, на склон осклизлый ринулся взбираться,

Змея со мною поползла и я от страха стал ругаться!

Так выбрался на край оврага

Вдруг вижу - филин, как коряга...

"Ищи же волка" - ухнул филин мне, горели в черной глубине.

Его безумные глаза, в которых не живет слеза...

 

 

Гонимый страшным этим взглядом, я вдоль оврага побежал

И выскочил на ровную поляну, над ней горящий шар летал

Но замер над землею, заискрился

И изнутри его прорвал

Вдруг волчий яростный оскал!

Вперед рванулся как ракета, взлетел как светлая комета,

За горизонт и там пропал! Оцепенел я и молчал...

"Ищи же волка!" крикнул филин

По небу тучи мрачно плыли

И где-то зазвучал набат... Вдруг я проснулся как солдат,

Встающей утром по тревоге и в сапоги сующий ноги...

Светало только, спали все,

Босой прошелся по росе,

Обдал себя водой холодной, вернулся в дом слегка голодный

И заварил покрепче чай, попил с остатком кулича.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Был этот чай границей мирной жизни с упорной изнурительной войной!

Годами нам в своей отчизне придется спать готовым в бой!

Оружье ставить в пирамиду,

Класть под подушку , под матрас,

И просыпаться в нужный час

Сменить дежурных в охранении, ведущих зорко наблюдение,

А то срываться прямо в схватку, как прозвучит приказ "В атаку!"

Все это станет для меня

Отныне просто делом дня!

Достал и смазал я винтовку, все магазины зарядил,

И думалось - ну как неловко, что дальномера не купил.

Придется по масштабу вычислять,

Ошибок тут не избежать!

Проснулся Костя, похвалил, Диана завтрак собрала,

И день явился как актер из сцены мрачного угла!

 

 

 

 

Продумали мы нашу оборону, пересчитали, все патроны

Потом договорились строго, какой у нас сигнал тревоги.

Я сел со снайперской винтовкой

У поворота на большак,

Уперши щеку на кулак

Проверил расстоянье до дороги и лег в бревно уперши ноги...

Диана с карабином наготове, сидела дальше, сдвинув брови,

А Костя зарядил ружье картечью

У дома был готов ко встрече

С незваным гостем, если он рванет к нам как Наполеон

Тянулись медленно минуты, мешали мысли точно путы.

Кусали комары, потел

И квасу так, скажу, хотел,

Что теплою водой давился, и на бандитов страшно злился!

Ну только суньтесь господа, все отольется вам тогда!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Гостей мы ждали не напрасно, мне это сразу стало ясно,

Когда раздался свист негромкий, мне сообщая нотой тонкой,

Что с большака машина едет!

Тут взял проселок я в прицел,

"Ну, получи чего хотел!"

И прострелил им колесо! Зарылся мордой джип в песок,

Скакнули трое "корешей" и ну, палить из калашей,

С копейкой перепутав белый свет,

Словно патронам счета нет!

Когда по магазину расстреляли, у одного я пулей выбил автомат,

Пока возились, перезаряжали, прицельно выстрелил в приклад!

Отвисли рожи у братков

Длиннее стреляных "рожков"!

И вдруг навстречу им явился Костя, из леса вышел с голыми руками!

"Щеглы, вы это дело бросьте! На мушке вы как под часами!"

 

 

 

 

Попробуй дернись кто из вас, всех продырявят в тот же час!

Ствол в землю и домой валите, и на носах так зарубите -

Закону вашему конец!

Коли узнаем от кого,

Что вы ограбили его,

То не видать вам белый свет, дадите строгий тут ответ!

Так что теперь держитесь вы подальше от людской молвы!"

Так он сказал им усмехнувшись!

Они растерянно, согнувшись,

И с пятнами на красных рожах, полезли потихоньку в джип.

А я отнял щеку от ложа, но палец на крючке залип

Не просто убивать людей,

Пусть пред тобой стоит злодей!

Но думалось мне не об этом, под солнечным слепящим светом,

Спокойно, без красивости манер был явлен мужества пример!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Он послужил уроком, наставленьем, что духа смелое горенье

Залогом будет для побед и избавлением от бед!

И тяжкий груз с души упал,

Я понял, что за нами правда,

А за нее стоять - отрада!

Когда заехал джип на трассу на нем мы отстрелили зеркала,

И в бамперах, как будто в мясе еще наделали дырья!

Что Так вернулись те от нас,

Про них прознали тот же час,

И в городе все были рады, что двинули Крюка бригаду,

Но в то, что больше нет поборов, не верили как будто вздору.

К нам Коля привозил людей

И Костя им в глаза глядел,

И подтверждал, что им дано позорное сложить ярмо,

Крестился кто-то как в грозу, а кто-то смахивал слезу...

 

 

 

 

 

 

Но думали - недолга наша слава, смотрели с болью, уходя,

И будет новая облава, и что нам выстоять нельзя...

А мы с тревогой обсуждали,

Как оборону нам держать.

Вдруг Коля прилетел опять!

Я вился он со странным парнем, небритым, но с горящими глазами,

Тот двинул к Косте как ошпарен, и резок был как под парами

"Дай посмотрю я на тебя," -

Сказал он, ворот теребя, -

"Не верю я, что есть такие, в года распутные, глухие!

Ужель земля наших отцов, еще нам дарит молодцов?

Неужто бескорыстье есть?

Еще не все разъела лесть,

Лаская наглое мздоимство и воровство и беспредел?

Ужели есть ты, русский парень! Как я обнять тебя хотел!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

И бросился на шею Косте, припал к нему, как ко святыне...

Тот с удивлением и злостью руками разводил все шире!

"Прошу, к себе меня возьмите,

Я вам, ребята, послужу!

Дайте чего тут покажу,

Я не явился как босяк, со мною в бой идти нештяк!"

И притащил он черный ящик, а в нем красавицею спящей

Лежала в масле СВД

И было там еще два "Д"

Ночного видения прибор с названием правильным "Дозор"

И лазерный отличный дальномер. - .Приятно удивили, Сэр" -

Я руку сжал ему до хруста,

Он по плечу похлопал с чувством -

"Да ты отличный паренек, стрельбы я дам тебе урок!"

-"Ну что ж пойдем мишень повесим, в нее засадим пуль по десять!"

 

 

 

 

 

 

 

 

Наш стенд Василий оценил, стрелял и больше не шутил.

И выбил преотличный результат, да не ударил в грязь солдат!

Взяв с тайным трепетом винтовку

Я бил неплохо, не спеша...

Но хуже был на полгроша.

Василий чмокнул языком - "Кладешь уверенно, рядком!"

И подмигнул Диане бойко - "Неси подруга нам настойку!"

-"Ну не спеши так Василек!

Тут есть еще один стрелок!"

Прицел Диана покрутила "для порядку" и уложила все в "десятку!"

Наш друг немного обалдел, как будто лук репей поел...

И рот раскрыв, глазами хлопал -

"Ну вы запутали мне стропы!

У вас ребята есть талант! Держите пять, сказал десант!"

И руки в воздухе сплелись! И зацепилась жизнь за жизнь!

 

 

 

 

 

 

 

 

В военном русле оказался распорядок и был расписан каждый час

Дежурить, обеспечивать порядок, обязан каждый был из нас.

Несли исправно охраненье

И укрепили оборону

Надежней наблюдать из схрона

Чем во дворе как кол маячить, без толку искушать удачу.

Гадали мы - "Как атакуют нас?" И Костя дал такой приказ:

"Сдается мне, налет случится ночью,

Давайте братцы, между прочим,

Продумайте как их в ловушку заманить и темноте всех перебить!"

Я размышлял об этом перед сном ...-Пусть Нам поможет бурелом!

И протоптал к нему широкую тропу

Приладил лампу - видно за версту!

Я знал на буреломе каждый ствол, глаза закрыл бы да и шел!

Сюда я заманю врагов, капкан хороший им готов!

 

 

 

 

 

 

 

Напали ночью, как и ждали, сначала свет на трассе увидали,

Ну а потом в прибор ночной бойцов бандитских рваный строй.

Мы шуганули их ракетой

И типа стали к лесу отступать,

А те давай во тьму стрелять!

За мной рванули к бурелому - мелькнул под лампой я знакомой,

Вперед попрыгал по стволам, ну а за мной стрельба и гам!

И тут Диана прострелила лампу

И рухнул свет во тьму, под рампу!

И в полной темноте на сцене спектакль дурацкий дал по вене!

Братки бежавшие за мной, с стволов срывались в шум лесной,

И лазили в подлеске и орали!

" Ну что паскуды! Вы пропали!

Вас там гадюки загрызут! Такой вот будет страшный суд!"

Я закричал им что есть мочи, и дикий вой раздался ночью!

 

 

 

 

 

 

 

Одни как две кикиморы визжали, а третий ухал будто леший,

Вонзаясь в небо как кинжалом из черной глубины нездешней,

Метались крики в буреломе!

И верилось уже всерьез,

Что нечисть адскую занес

В Натальин бор ревущий ветер, ломая все что есть на свете,

Стволы и судьбы, и страну... В кровавую попав волну,

Летят смешавшись наши души,

И мира строй уже разрушен,

И праведник стал грешнику под стать, лицом к лицу не увидать!

И ангелы, спасти людей стараясь, спешат, в глубины зарываясь!

И тонут в грязной склизлой мути

В которую воронкой крутит

Стоявших крепко на ногах... Людей бесславный чистый прах

Потерян стал еще до гроба средь всплесков похоти и злобы!

 

 

 

 

 

 

 

 

И вот про нас молва пошла, что мы в ладах с нечистой силой!

Брехня как тесто подошла, такую чушь наворотила!

Что шерстью порастаем ночью,

Что у меня на лапах когти,

Глаза горящие от злости

И что скакал промеж деревьев, как злобный адский бабуин.

А гады все промеж кореньев мне подчинялись как один!

Лишь Божьей силой беспредельной,

В слезах целую крест нательный,

Братва спаслась от верной смерти, пусть крепко жали ее черти

В своих вонючих, мокрых лапах, и пусть всю рожу расцарапав,

Но вырвались братки на волю,

Благословляя свою долю!

А кто под хуторских рукой, тот ходит с козьей бородой!

И пусть оброк несут долой, братва на хутор ни ногой!

 

 

 

 

 

 

 

 

Сам Крюк молиться ездил в монастырь, и там стучал его костыль,

Монах с дрожащею рукой одарен был великой мздой,

И за здоровие братвы,

По гланды получившей кол

Всю ночь тогда молебен шел...

А мы смеялись от души над тупостью людей в глуши!

Пусть двадцать первый век за дверью, но сказкам глупым также верят!

В подлеске же нашли два автомата,

Патронов кучу, две гранаты

Да! Хуторской отряд собрал уже не хилый арсенал!

Чтоб не дразнить судьбу злодейку решили сделать оружейку.

Позвали плотника помочь,

Домой тот уходил под ночь,

И нипочем не оставался, видать нечистого боялся!

Но Косте было не смешно... -"Живем ребята мы грешно!"

 

 

 

 

 

Он часто нудно повторял! Не спорил я, а лишь вздыхал!

И вот однажды вечерком явился плотник с мужиком!

"Знакомьтесь други - Михаил!"

И был доволен, улыбался,

И даже ночевать остался.

Был Михаил за сорок, с бородой, совсем почти уже седой,

Но взгляд его был жив и молод, как зыркнет -пробирает холод!

Фигурой статен, даже крепок...

Такой дедок потянет репку...

"Про вас я слышал - молодцы, такие славные бойцы!"

За ужином он начал разговор, " Еще я слышал всякий вздор,
Что вы с людей оброка не берете
Хотя защиту им даете!"
"То правда, дядя, не берем! Пошли за правду напролом!
Живем за совесть, не за страх!" - " А так ли крепки вы в ногах?"

 

 

 

 

 

 

 

Я завтра вам проверку дам! И коли крепки, буду сам,
Стоять за вас до самой смерти, и будет толк, вы уж поверьте!"
Раскрывши рты от удивленья
Смотрели только на него,
Но не поделать ничего,
Раз брошен вызов то негоже, его отбросить не приняв,
И Костя гаркнул "Дядя, что же, не передумаешь поспав?"
"Не в тех годах чтобы крутиться!
Ну ладно, буду спать ложиться!"
Хотел идти он за порог, но отвели во флигелек,
И постелили, положили, и чаю перед сном налили!
Пытал я плотника потом,
Давай ка расскажи о нем,
А Костя жил без любопытства, единой верою дышал
И ум его работал чисто, сказавши раз, потом молчал!

 

 

Но я спокойно спать не мог, пока не расспросил про Михаила
"Скажу тебе одно сынок, что у него такая сила!
Что не бывает у людей!
В спецназа он служил когда-то
И говорили мне ребята
Сейчас живет он где придется, он странник по родной земле,
Встает он рано, вместе с солнцем, но спать пора тебе и мне!"
Так плотник свой рассказ закончил
И пуст еще хотелось очень

Его спросить о том, о сем, но я покинул сонный дом

И встал на вахту до полночи, смотрел и вспоминал про Сочи,

Про игры резвой детворы,

И про забавы той поры,

Как пастой мазали девчонок, как не спалось нам по ночам,

Как, сказки переврав спросонок, зеленым верили глазам!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

О детство, как ты было беззаботно! В ребяческих спортивных лагерях

Мы жили так уверенно, вольготно и, зла не зная, напускали страх...

Меня сменила верная Диана

И я заснул с полуулыбкой,

В ночи безветренной и липкой.

Заутро Михаил проснулся, приоделся и ждал нас во дворе на честный бой

В свободном, типа кимоно костюме он был совсем как бы другой...

На круг я первым вышел быстро,

Ну прям сгорал от любопытства,

Чем наша кончится борьба, по воздуху махнув сперва,

Я вроде в грудь уж бил его, но не было там ничего,

Я за ударом провалился

И вдруг на спину повалился

Вскочил , но снова будто кто-то за шиворот меня тянул

Ступали ноги как колоды и вновь упал, едва шагнул...

 

 

 

 

 

 

А ну уйди, сказал мне Костя, и бросился вперед тараном,

Но подлетел игральной костью и врезался в забор бараном!

Едва не проломил его...

Как от забора отошел,

Так чертыхнулся, в дом ушел.

"А ну давай вставай-ка парень, сожми покрепче кулаки!"

И начинаем легкий спарринг, ты бей в меня с любой руки!"

Ударил сильно я и хлестко,

Он отмахнулся так, неброско,

Но ноги подкосились у меня и я упал вперед ничком

И лишь подумал - "Вот фигня, с такой борьбой я не знаком..."

"То было Родион сбивание каркаса",

Сказал мне Миша громким басом.

Такой борьбою не владеют простаки! И мы зовем ее "Любки"!

Ты напряжен в плечах и прессе, и видно как нарушить равновесье,

 

 

 

 

 

 

 

 

 

И силы надо небольшой, чтоб с ног свалить тебя долой!"

Под вечер знал я уже много, мне Михаил поведал строго,

Что русская борьба Любки

Растет из древних тайных знаний,

Китая старого преданий,

Рожденных средь Уданских гор, когда даосов смелый взор

С людской толпою не мешался и вдохновенным оставался.

И каждый был из них колдун,

Владел премудростью Цигун

Бил Миша кирпичи об лоб спокойно и в горло упирал копье,

Ни шашка, ни кинжал холодный ничуть не резали его...

Не понимал я, "Как же так?"

"Да очень просто все, чудак!"

Мне Миша отвечал со смехом, "Ну ты же физик, вот потеха,

Энергия во мне живет, ни бить, ни резать не дает!"

 

 

 

 

 

 

И дни в осаде перестали быть рутиной, не огород и не скотина

Нас развлекали день-деньской, а тренировок четкий строй.

Я изучал Любки с таким азартом,

Что чуть не тронулся умом...

Частенько думал я потом,

Что русские не ценят своего, добытого трудом и болью!

Да оглядитесь вы кругом, здесь, на земле, политой кровью,

Есть мастера не хуже заграничных!

И подготовят вас отлично!

Друзья, не лезьте под покров заморских дел, заморских слов!

И тайны древнего Китая, вам школа русская, родная

Откроет языком простым.

Тогда рассеются как дым

И заблужденья и сомненья, тогда придет и уваженье,

К тому, кто может научить и жизнь умению продлить!

 

 

 

 

 

 

 

 

Ну а на хутор наш тянулись ходоки, и каждый норовил нас "подогреть",

Как появлялись - Костя уходил, не мог без слез на них смотреть,

Их принимал Василий, восседая

На тертой лавке как на троне.

Подарки разбирал спокойно,

Но брал лишь то, что нам необходимо, чтобы вести житье-бытье,

И все, от макарон до мыла несло в котомках мужичье...

Дивился я, смотря за этой сценой -

Вот человек присядет на колено

И молча на полу дары разложит, и взгляд его скользит тревожно...

И если взяли много, то довольный, с достоинством, уже спокойный,

Другому место уступает...

А тот волнуется, вздыхает...

А если мало взяли, то уходит , в мешок пихая впопыхах,

Затравленно по стенам взором водит, в глазах горит неясный страх...

 

 

 

 

 

 

Но вот и я дождался "грева", приехал Коля, хмыкнул влево

И сунул сверток мне с улыбкой, я, похрустев оберткой гибкой,

Нашел изданье "Новой Жизни"

И в нем записку "Приходи!"

И жар разлился по груди!

Рассеяно я Коле отвечал, а тот сердился, головой качал,

Но виду вовсе не подал, спросил еще, смиренно ждал

Уселся скромно на край лавки,

Застегнут был на все булавки...

Таперича мы были власть.... Играя, поменяли масть...

"Что за манера! Боже мой! Да брось ты Коля, дорогой!

Сейчас я чаю заварю

Подробно дело рассмотрю,

А то не варит голова от новостей твоих сперва!"

В ответ мне Коля улыбнулся, и разговор наш встрепенулся.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Мне Коля толковал про магазин, что хочет выкупить его,

"Ну а банкир Натан, вот паразит, кредиту не дал ничего!"

А магазин стоит пустой,

Народ по рынкам день деньской,

Таскает весь товар с собой!

"А ты скажи Натану Коля, что в дело вместе с ним пойдешь,

Пусть половина - твоя доля, и все оформишь, протолкнешь,

И магазину дашь ремонта,

Рекламу вывесишь для понта,

А чтобы он поверил нам, "щас" набросаем бизнес план!"

Все посчитал и написал, тетрадку Коле, передал,

Тот ободрился, посмелел,

Пивка хлебнул, ухи поел

И собирался "до Натана"... "Откажет если, будет странно..."

"Чтоб сразу согласился он, скажи "Просили Константин и Родион!"

 

 

 

 

 

 

Уехал Коля брать за горло свой бизнес и свою судьбу!

Я к Нюре собирался гордо, мол знайте нашу голытьбу!

В десантных сапогах

И камуфляже,

При водке и другой поклаже,

В очках и с черным пистолетом я бравым выглядел атлетом,

Но по дороге засмущался, и Костин взгляд мне вспоминался,

Которым он на "подвиг" проводил,

Насмешкой тайной меня злил!

Вот постучал в окно, краснея, и целовался цепенея,

Враз осушил стакан до дна, томила тайная вина...

И сердце было не на месте,

Но Нюра исходила лестью,

"Какой ты бравый, как моряк!" Я слушал, слушал и размяк!

С наивной и счастливой миной расселся на диване чинно,

 

 

 

 

 

 

 

 

 

И Нюру за плечо обнял, про Данте долго ей болтал....

Ну а наутро восхищался ее упругою фигурой,

Невинною улыбкой,

Светлым взором...

И показалось диким вздором,

Что заступать на вахту надо, прицелом шарить за оградой!

За что же, вдев под ребра крючья, вперед нас прет судьба, и мучит!

И сломлен девичьей красой

Сижу с поникшей головой...

"Ну ты красотка похудела! Ну браво Нюра, так держать!"

И руку протянул несмело, чтоб на прощание обнять.

"Когда опять придешь служивый?"

И улыбаясь, нежно, мило,

Рукой махала мне вослед... Чуть не забыл я пистолет,

В углу, в сенях, на темной лавке. Взял и вперед, домой, по травке...

 

 

 

 

На тренировке был избит Дианой. Она сказала, что в моих глазах тоска!

И что я выгляжу престранно, и покрутила у виска...

Тянулись дни, неделя за неделей,

Вдруг заявился Николай.

"Вот на кА Родя, почитай!"

Под нос мне сунул договор, продравшись через всякий вздор,

Я понял. Что Натан и Коля, по половине каждый в доле

Купили весь Универмаг,

И что Натан такой дурак,

Все деньги дал! Ну что за понт! А Коля делает ремонт.

И будут магазины, будет банк... Такой вот делу дали ранг!

Все поздравляли от души,

Мысль Костя высказать спешил,

Что мол еврей банкир проникся идеей нашей нестяжания,

И в дело враз деньгами влился, процент оставив без внимания!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Я смех давил на расстоянии и только вымолвил, краснея,

"Твои мечты о нестяжании ввели в расходы старого еврея!"

Тут Костя грозно зыркнул на меня,

Сказал "Тебе бы помолчать,

Коли не хочешь понимать!"

Плечами я пожал, вернулся к пистолету, мы изучали с Карповым его,

Старик болел и соблюдал диету, но наезжал к нам все равно.

Я заболел стрельбой по -македонски

И день за днем дырявил доски

В заборе старом за сараем. Я неуемный, это знаю,

Как нищий просит полгроша до знаний жадная душа!

Под вечер мирно пировали

И Колин бизнес обмывали,

За наше главное богатство, за наше спаянное братство

Мы пили стоя и всерьез и Колю довели до слез...

 

 

 

 

 

Вот быстро месяц пробежал, у Коли же ремонт застрял!

Срывала второй срок бригада, крыл Коля матом этих гадов,

И мы метнулись с Михаилом

Проверить как идет работа,

А то расслабились там что-то...

Вошли, на третьем этаже, на бочке, домино лежало,

На водке, налитой в фужер, с похмелья радуга дрожала.

"Ну здрасьте девочки!" - им Михаил сказал,

И гвоздь на палец намотал.

Поднял кирпич и угол отломал, и между рук растер в труху!

"Кто от работы здесь устал?! Кто развалился, пьян в муку?!"

Разинув рты, вскочили работяги,

И молча разобрали краги,

Пошла работа, только в путь! А Миша, наводивший жуть,

Ломал в размер им кирпичи, вернулись мы уже в ночи,

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Я резал плинтус в уголок, а Миша долго штукатурил,

Работу вскоре сдали в срок, бригада напилась до дури,

И каждый нас благодарил,

За то что крепко помогли!

За то поклон нам до земли!

От этого маразма обалдев, я к Нюре ночевать пошел,

И только сала с перцем съев, душой немного отошел!

Там сутки просидел в гостях,

Побыть еще хотелось страх!

В охотку поработать по хозяйству, отбросив всякое зазнайство,

После обеда помечтать, потертый томик почитать...

Хотелось так тепла, уюта...

Но вскоре наступило утро,

И мне вставать опять в дежурство и злобно пялиться в прицел!

Куда же прешь ты, жизни буйство, какой готовишь мне удел?!

 

 

 

Пошел у Коли бизнес в гору, открылись банк и магазины.

Режим торговли вошел норму и не было мороки длинной,

Со складом, рынком, черной кассой,

В одном флаконе дали в массы

Колян с Натаном этот сервис,

И процветали понемногу, пошире чтоб найти дорогу,

Купили вскоре птицеферму. И это дело было верным!

Они на радость богатели,

И нас благодарить хотели.

И вот Натан нам подогнал поистине подарок царский!

Издалека я увидал, как едет агрегат не штатский!

Нам подарили вездеход!

По грязи в гору прет как вброд,

И можно по реке проплыться, везде амфибия сгодится!

Собою можно погордиться, катя вперед на "Синей птице"!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Катались на охоту, на рыбалку, была погода летней, жаркой,

И, выкроив себе два дня, сидели с Нюрой у огня,

На безымянном островке,

Которых много так по Волге!

Да... со времен княгини Ольги,

Когда узнали мы Христа, Судьба отчизны не проста!

Покоя мало на Руси,, и сколько Бога ни проси,

Чудес он нам не обещает,

Душой трудиться заставляет!

Но мы на островке одни! Над нами чистых звезд огни,

Кругом гармония, покой,, приятный шепот луговой,

Его напев любовью полон,

И будь ты волен, иль не волен,

Оттает сердце понемногу, и, позабыв свою тревогу,

Умом воспримешь Божий Мир, даров его волшебный Пир!

 

 

 

 

 

Вернулся я расслабленный, веселый, достал улов, помыл машину...

Из душа выйдя полуголый, такую увидал картину -

Василий, Костя, Михаил,

Сжимая кулаки, стояли

И что-то с жаром обсуждали!

Как оказалось, Крюк пронюхал, что у Натана бизнес с нами,

В соседнем городе по слухам, вперед полез двумя рогами,

Поджег Натану магазины,

Пустил там пуху из перины!

"Мы дать должны ему ответ! Пути другого у нас нет!"

Так Костя мрачно заявил... "Поедем чтоб он не хамил!"

"Давайте лучше я поеду!" -

Так встрял я в ихнею беседу,

Владею лучше пистолетом, что в случае полезней этом,

Сподручней будет прикрывать, когда их будете ломать!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Собрались Вася, я и Миша. " Куда вы, едет у вас крыша!"

Кричала нам Диана вслед, но промолчали мы в ответ!

По вечерам пасутся в кабаке,

Туда к ним и нагрянем в гости,

Ударим резко, со всей злостью!

Натан дал верную наводку, в трактире, попивая водку

Бригада собралась наверняка, без главных только и Крюка!

Вошли и быстро огляделись,

Они жевали... "Не наелись?!"

Им крикнул Вася прямо в морды и опрокинул длинный стол!

Вскочивших раскидал не гордо и свалку добивать пошел.

От бара двое подлетели

Один с ножом на Мишу целил

А Миша лезвие схватил рукою голой... и нажал

Напор его остановил и вырвал из руки кинжал!

 

 

 

 

 

 

Потом толкнул братка легко, тот с воплем вылетел в окно!

Все встали, будто онемели, их пять осталось еле-еле!

И вдруг один достал волыну

И собирался в нас шмалять,

Что Миша сделал, не понять,

Но тот как будто оступился, ну и замешался на миг,

А Вася мигом наклонился, захват, бросок... Лежит кулик!

Проделал пятками дугу

И пистолет отдал врагу!

Тут я опомнился и лампу прострелил! Братки рванулись наутек,

Один башку себе разбил о невысокий потолок,

Над грязной угловатой дверью

Я даже пульс его проверил

Лежал как будто сбитый летчик, и было жалко пацана!

Но был живехонек молодчик! Эх, Русь, хлебнула ты сполна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

От непутевой нашей дури! Какой же черт над нами курит
И заставляет бить друг друга, не выходя из его круга!
Уж век почти творится зло!
Стреляем, притесняем, душим!
О кто же эту цепь разрушит?
И как понять за что все это? Но видно братцы поделом!
Мы огорошили полсвета, когда предательским трудом
Империю вогнали в прах,
Царя подняли на ножах,
Крестьян хороших, работящих - кого в расход, кого в Сибирь,
Под пентограммою горящей безбожие наше перло вширь!
Громили церкви, убивали,
Дворян прогнали, расстреляли,
Народ наш стал не "Богоносец", а сполз как крысы к городам,
И в коммуналках якорь бросил, стоял в сортир сжимая срам!

Все разломали, раз метали, страны остатки догорали
Когда пахан явился - Сталин и всю Рассею до окраин
Загреб железною рукой,
Такого скипидара вставил,
Что потерял народ покой,
Забегал шустро, заработал и был доволен результатом!
Но тут война! Еще забота! И каждый третий стал солдатом!
О сколько же разбитых жизней

В себя впитала ты, отчизна?!
Ты жаждешь Веры, жаждешь Правды, но не было ее и нет!
И вот, подтолчен тайной жаждой, Советов сломан был хребет!
И снова кровь и снова слезы,
Семей разутых на морозе,
Лишенных денег и жилья, кругом опять война, война!
Кругом разруха, беспредел кто подл и смел, тот все и съел!

 

 

 

 

 

 

А верные присяге, долгу руками разводили только,
Когда предательство в верхах, от всех усилий только прах!
Такою думой озадачен,
Скучал я на своем посту,
Смотрел здесь в оба, как иначе,
Наездом пахло за версту! Не разойтись нам нам на мосту!
Наделали мы шороха крутого! С Крюком схлестнуться надо снова!
Но от Натана с Колей отвалили!
Они охрану подцепили,
Бойцы из ЧОПа под рукой, и говорят за нас горой!
Случилось то, чего не ждали! Воры на нас ОМОН наслали
Видать кому-то забашляли!
Вот не было еще печали!
Мы не поперли на рожон, на власти лезть нам не резон
В машину быстро погрузились и, пострелявши, вдаль пустились.

 

ОМОН помчался по следам... Но след у Волги обрывался...
И на воде не видно нас... А мы за островом сейчас!
Потерши лбы ОМОН уехал,
И про "нечистую" болтал,
С которой "взвод" наш убежал.
А мы в лесу решили отсидеться, ответит Крюк, не отвертеться!
Прошла неделя стороной, сражен я новостью другой!
Она как красная игла
До сердца моего прошла!
В базарный день ножом пырнули Нюру, пронюхали про наш роман!
Всех "замочить" собравшись сдуру, готовил к бою свой "наган"...
Но Михаил меня поправил,
О мести мысли я отставил
О Нюре думать нужно прежде, едва едва рассвет забрежжил
Как сели у Натана с Колей и обсуждали дело с болью!

 

 

 

 

 

 

 

Она в реанимации была, приставили к ней крепкую охрану,
Прийти пока в сознание не могла, но дожидаться я не стану!
Ее отсюда надо увезти!
Здесь в городе опасно оставаться!
Быстрее съехать ничего не дожидаться!
"Купите ей квартиру мужики! Я заявил Натану с Колей.
Внизу по Волге, в доме у реки, пусть поживет там с лучшей долей!
Мне Костя говорит про нестяжанье,
Но есть у жизни и другое содержание!
Вы не скупитесь и купите как прошу, даю вам слово - отпашу!
Меня Натан потрогал за плечо, такой был крепкий, хитрый старичок!
"Сегодня же займемся Родион!
Ребятам от меня поклон!
За нас вы бескорыстно постояли, и я хочу чтоб твердо знали,
И я по жизни многое могу, на благо другу и назло врагу!"

 

Вернулся нервный я и вялый, ждал сообщения от врачей
Вот Коля прикатил усталый, сказал, что стало легче ей.
А нас изрядно обложили,
Стреляли пару раз прицельно,
И не забыв про крест нательный,
Пришлось усилить охранение, быть постоянно на чеку,
До боли напрягая зрение глазеть на траву на лугу...
Сверкнет ли от прицела блик?
А может выдаст птицы крик,
Врага ползущего с гранатой? От злости маялись ребята...
Стоит погода - будь здоров! А мы как корм для комаров!
Что за проклятая судьба!
Но не напрасна будь, борьба!
Стоим мы за людей, за правду! За Веру в лучший Божий свет!
Мы в яму выплеснем отраву и будет солнечным рассвет!

 

 

 

 

 

Купил Натан квартиру Нюре, она поправилась почти,

Ну с ней дела почти в ажуре, осталось в город отвезти!
Но я поехать с ней не мог ,
И только вышел проводить
И в путь дорогу снарядить.
Она была ужасно бледной и удивительно худой
Лишь кости с кожей на постели и я шептал " О Боже мой!"
Она схватила мою руку,
Душевную рождая муку,
Смотрели синие глаза... Стекала по лицу слеза...
Но я покрепче зубы сжал и на прощание сказал:
"Ты едешь жить в своей квартире,
В другом уютном добром мире
Где газ горит, водопровод, где печь не топят каждый год
Где не болит уж голова как порубить с утра дрова!

 

 

Ты же об этом так мечтала!" А ты, а ты придешь ко мне?!"
Так Нюра тихо отвечала... Мы посидели в тишине..
Ну все вперед, пора в дорогу!
Я на руках отнес к машине,
И чувствовал она дрожит и стынет
До сердца проникал мороз сквозь шею мокрую от слез.
Она меня не отпускала - " Погоди! Себя ты Родя береги!
Ты же такой открытый, без защитный..."
А я стоял, вздыхал перед ракитой...
И покатило колесо, мне болью ранило висок
И так молчал, прикрыв глаза, чтобы не капала слеза!
Но некогда тут нюни распускать,
Мне скоро на часах стоять!
Винтовку смазать и проверить, обстрела сектор перемерять,
Помочь Диане кашеварить и освещение наладить.

 

 

 

 

 

 

 

Пошли дожди, похолодало, измучились и измотались
Василий с Мишей заскучали и тихо водкой пробавлялись
Я шел сменить их на посту,
И жил как будто бы в угаре,
Хотелось очень пулю вжарить
В хлебало ненавистному врагу! За Нюру отомстить смогу!
Продрог наш Вася, задремал, лазутчик ближе подползал,
Стрелял уже почти в упор,
Но пули все ушли в "забор"!
Гранату бросил, убегая, шепнул я " мама дорогая!"
Но Вася сбил меня, прикрыв... И тут раздался громкий взрыв!
Прошили Васю два осколка,
От крови мокрая штормовка!
И Миша раненый приполз, ему металл икру разнес,
Он наложил повязку, жгут, Диана с Костей тут как тут!

 

 

Метнулись Васю бинтовать, но он похоже умирал,
Хотел сказать и кровь плевал
"Простите, я подвел вас парни!"
Промолвил шепотом глухим,
Диана плакала над ним...
И обнял он ее, целуя, вдруг содрогнулся и затих...
Кто выбрал нам судьбу такую? Война, ты дело молодых
Здоровых губишь, полных жизни,
И в похоронной горькой тризне,
Звучат обида и проклятие, земли холодные объятия
Не принесут тебе покой, росток сраженный, молодой!
Ты смело рос навстречу свету,
Но миг один и тебя нету!
Ты спас меня и я - живой, и с сокрушенною душой
Скрипя зубами, сам не свой, стою закрыв лицо рукой!

 

 

 

 

 

У тела мы растеряно застыли, не знали как нам дальше быть.
" Так! Не отпетым не приустало нам братцы друга хоронить'
Дал Костя мыслям направление
И быстро набросали план
Натан и здесь поможет нам!
Пока мы дело обсуждали Диана вдалеке рыдала.
И лишь сейчас я осознал, как много Вася помогал
Ей по нехитрому хозяйству!
Отбросив всякое зазнайство,
Стирал, посуду мыл, готовил, как все, но все же больше всех!
Как он, шутя, Диане вторил, что вкусно есть - не смертный грех!
А может он ее любил?
Я сел на пень и приуныл...
Натан же выручил опять - оформил смерть как случай на охоте.
Родню отправил справку получать и даже оплатил все вроде...

 

Без нас отпели Васю в Храме, и, " память вечную" пропев,
Ушла его больная мама, совсем от горя поседев!
Узнали, что у Васи есть сестра,
И ей послали перевод...
Не перейти ребята вброд
Широкую как Волга реку жизни, и переплыть с наскока сложно...
Внимая в Храме горькой тризне, осознаешь как все ничтожно!
Стояли молча у могилы...
К ней осторожно подходили,
Смотрели чтобы не было засады, враги у нас такие гады!
"Не каждого я друга закопал!" вдруг Карпов нехотя сказал.
"В войну так редко получалось,
Чтобы могила оставалась..."
Тяжелым показалось утешение... И залило глаза слезой!
И поминальным лег цветением из васильков букет простой!

 

 

 

 

 

Прижали нас серьезно, обложили, не шибко с раненым повскачешь
Двоих братков мы уложили, в бою за нас была удача!
Но дело было очень плохо,
Так долго нам не простоять
И мы не знали что решать!
И вот в ненастную погоду вдруг показался кто- то в поле!
"Такого не видал я сроду! Что к нам парламентеры что- ли?
Сказал мне Костя ухмыляясь,
И мы смотрели, удивляясь,
Как шел по полю с флагом белым какой- то черный человек!
С каким до нас идет он делом в наш странный и безумный век?"
Костян поднялся, вышел встретить,
И тот нас быстренько приметил
И издали махнул рукой... Вот так встречаются с судьбой!
Нежданное к тебе идет и все вокруг перевернет!

 

 

 

 

Был гость подтянут, деловит имел суровый грозный вид...
Дождь моросил, мы сели под навес, тут он за пазуху залез
И ксиву вынул, протянув,
 "Знакомьтесь парни, Юрий Б.
Я подполковник ФСБ!"
Мы тут немало удивились и над столом к нему склонились.
"Наделали вы дел ребята! Да вы же братцы просто банда!
Вам путь один теперь - тюрьма!
Вы что, лишилися ума?!
Но есть один хороший вариант, я выступаю как гарант.
Поможет он наверняка ... Вам надо ликвидировать Крюка!
Такое принято решение
А вам организуем отступление,
На " дядю " спишем преступление, вас по контракту на Кавказ
Ну, говорите свое мнение! Смотрите вот уже приказ!

 

 

 

 

 

Впишите только имена, и ваша снимется вина!
Поедете в Чечню повоевать, к тому же вам не привыкать!"
Сказал он так и нам смотрел в глаза..
А мы уставились на Костю
А тот сопел, желвак катал со злостью...
"Согласны мы, но есть момент! Тут паспорт потерял студент!"
И Костя на меня кивнул. Наш подполковник время потянул...
"Оформим новый документ!
И как назвать тебя студент?"
"Как назовете так сгодится! Придется заново родиться!"
Я усмехнулся тяжело... " И вот что! Время подошло
Вам отплатить за все добро!
Пусть грешник совершает зло!
Я ликвидирую Крюка, исполню все наверняка!
Вам незачем мараться грязью, носить в душе вины заразу!

 

А я мечтаю отомстить! И паспорт надо заслужить!"
Сказал я так и все притихли, в уме моем носились вихри,
Был весь уже в заботе новой...
"У вас для дела все готово?"
Спросил нас строго Юрий снова.
"Готово все"- ответили мы дружно и никакой нам помощи не нужно!
И подполковник удивился, но промолчал и удалился.
Забрали из укрытия вездеход,
И молча ехали вперед.
В поселке маленьком за Волгой решили Коле позвонить,
И там же для осады долгой запас побольше закупить.
Ребята будут ждать на островке,
А я с винтовкой, налегке,
Поеду в город N на дело, пущу там в ход ее умело,
Вернусь и Юрию тогда отправим шифр " горит звезда!"

 

 

 

 

 

 

 

Забрал меня Колян на повороте, он от работы стал невротик
То бычился, то хохотал, похоже часто попивал...
Он рассказал что Крюк с охраной ходит,
Боится очень что пристрелят,
Ведут толпой от двери к двери.
Его братки везде снуют и длинный нос во все суют.
Натан и Коля точно в крепости сидят и выходить домашним не велят.
Да! Не простая обстановка!
Давай же выручай сноровка!
К Натану с Колей мне нельзя, там буду слишком уж заметен
Я должен стать как та змея, смертельно зол и неприметен.
Что ж , обложился Крюк охраной,
Но расслабляться ему рано,
Не знает, четки теребя, какой союзник у меня,
И как народу стал постыл его устав, его костыль!



Разведчик старый мне поможет, и с ним легко Крюка уложим!
Смотрел на пейджер Карпов усмехаясь, " Смотри-ка техника какая!"
Все ясно Родя, дам сигнал,
Я за неделю подустал
Но все что нужно разузнал!
И отследил врага маршрут, его уложим в пять минут!
Подручные пасутся в кабаке, напротив место есть на чердаке.
До цели близко, локтей триста,
И должен ты сработать чисто!
Крюка же из винтовки не достать, его мы по-другому будем брать!
Ну все давай-ка спать ложись, сработаешь другая будет жизнь !"
Меня так Карпов надставлял,
А я как конь работы ждал,
Жил у него почти неделю в убогой комнатке за дверью
О Карпов! Ясный ум и твердая рука ! Никто не видел в нем врага...

 

 

 

 

 

 

А этот старичок неброский опасней был, чем десять "пацанов"
Во все Творец, кончая верстку, успел вложить "двойное дно"!
Обедал Крюк в отдельном ресторане,
Через квартал сидела вся братва,
С Крюком разобрались сперва.
"Зашел" - на пейджер сбросил Карпов, сорвался резко я со старта,
И через кухню внутрь рванул, колпак на уши натянул -
Ну типа повар при работе,
Туда сюда по кухне ходит!
Охранник, дурень и амбал стоял один у входа в зал.
Я вплыл впритык с официанткой, сжал пистолет привычной хваткой
И пулю в лоб всадил не целясь!
Тут у Крюка отвисла челюсть,
В тарелку рухнуло мурло , а весь затылок раз несло!
В дверях не дернулся " хранитель", сработал хорошо глушитель.

 

 

Ну а в глазах официантки застыли ужас, отвращение!
Не обладаю я талантом, чтоб выразить к себе презрение,
И оттого мой Гнев вскипал

С удвоенной, ревущей силой...
Сорвав колпак уже постылый,
И на бегу содрав халат, я вылетел быстрее ветра
Из этих проклятых палат, из дымки кухонного света...
Бежал квартал до чердака,
О только не дрожи, рука!
Так, взвел затвор и отдышался... А вот и тачка с черной вестью!
Стираю пот, чтоб не мешался, как выбегут, так встречу с честью!
Да, ветерок... Ввести поправку...
Вот черт возьми тебя об лавку!
Перекрутил опять прицел! Да успокойся , бракодел!
Но вот спокойно сердце бьется, теперь рука уж не сорвется!

 

 

 

 

Прошло не больше трех минут как к ним подъехала машина
А мне казалось минул час, тянулось время как резина.
Ну наконец-то, выбегают
Один, второй, четвертый, пятый!
Ну что, докрякались, утята!
Спланировал огонь по сетке, стрелять придется очень метко!
И СВД заговорила! Троих на лестнице сразила,
Четвертого в машине сквозь стекло,
 А пятого поймал в окно!
Не убежал проклятый Пеньковяз, который в мерзостях погряз!
И в гада с прозвищем Гудрон для верности всадил патрон!
Стер отпечатки и прибрался,
С винтовкой горько распрощался
Спустился, вышел из подъезда, был наготове пистолет...
Кто-то вдали орал не трезво, и никого на лавках нет.

 

Прошелся быстро вдоль домов и в парк, через забор дырявый!
Воды там выпил и решил - закончил дело я со славой!
Неспешно к Карпову пошел
Мне грудь как будто распирало,
И странное довольство разбирало,
Но в доме поутихло это чувство, налил стакан мне Карпов грустный:
"Своих стреляем мы ребят... За то ли воевали брат!"
И выпили с ним молча, опьянели,
Потом шутили, песни пели...
Наутро Юрию звонил, и в трубку про "звезду" пылил.
Мне конспирация казалось неуместной, даже смешною если честно!
Пришел на пейджер адрес встречи,
До послезавтра ждать мне вечность!
Отправился к своим, на остров... Такая вот " Nuovo Vita Nostra !'
Ах дорогой мой милый Данте! Поклонник твоего таланта,

 

 

 

 

 

 

Я все же ясно понимал, что твой карманный ад отстал,
Давно и безнадежно переполнен, он стал безделицей никчемной!
Двадцатый век поди пролил
Такие реки людской крови,
Что в Лимбе всем давно по брови!
Обман доверия нынче норма, в девятом круге от напора,
Затоптан жалкий Люцифер агентами торговых дел!
Себя в толпе той потеряли,
Что веру тщетно продавали!
Их выручка смешит хапуг, стремящихся в девятый круг!
И высохло стигийское болото, и там от жажды стонет кто-то,
А вечный дождь залил еретиков,
Им зябко стало без костров!
И внешний круг стал самым меньшим, языческих не стало мудрецов...
Их речь минуту не удержит внимание жадных подлецов!




Обжорство миром крутит, безразличие и наглой похоти позор!
К страданиям внимание показное, и заказной и лживый вздор!
А на войне - предельная жестокость
Ни доблести. ни чести нет в помине!
И на развалинах живое сердце стынет,
Когда трусливая рука бомбит врага издалека,
И упиваясь превосходством любуется своим уродством!
И я такой же как они!
О, грешные дела мои!
Но оборвало покаяние с друзьями верными свидание!
Поели, посидели у костра и боль была еще остра,
Смотрел в молчании на огонь,
К нему протягивал ладонь,
Он гнев как будто пожирал и боль на сердце уменьшал...
Смыл пот в реке противный, липкий и засыпал уже с улыбкой...

 

 

 

 

 

 

Мне снилась светлая квартира и на окне прозрачный тюль,

Казался мир добрей и шире, в окно заглядывал июль,
С лучами искреннего солнца,
С его извечной благодатью,
Замкнувшей жизнь в свои объятия!
Почудилось, что не один, но не почувствовал тревоги
Стоял и словно господин по стенам озирался строго..
И вдруг смешок раздался резкий,
Был он кокетливый и женский!
Фигурка стройная стояла изящно, прямо у окна
Копна волос в лучах блистала в ушах звенела тишина...
Но вот лица ее не видно,
Напротив света, как обидно!
Хотелось подойти и посмотреть, но замер в паузе блаженной!
"Иди и пусть отступит смерть" - она сказала вдохновенно!




Проснулся как и лег с улыбкой, придал мне силы вещий сон,
Казалось прошлое ошибкой, дорогой гиблой под уклон..
Ну а теперь все изменилось,
И будет жизнь и будет счастье,
Судьбы закончилось ненастье!
Поехали на пасмурный разъезд, друзей там состоялся съезд.
К нам прибыли Потапыч, Карпов , Коля... " Ты Родя стал героем что ля?"
Сказал задорно Николай. - " Ты выражения выбирай?
Какое Коля тут геройство!"
И я набычился со злостью.
-" Ну Родя, что ты кипятишься, чего не скажешь, сразу злишься!
А ну ка подожди момент, я тут припас тебе конверт!"
" Ну извини!" - ответил я понуро...
Из города писала Нюра.
Я отошел в сторонку прочитать, чтобы верстою не стоять.
В кювете сел на водостоке, все вровень, по линейке строки...

 

 

 

 

"Сижу сейчас я милый Родя в удобном кресле у стола,
Давно не роюсь в огороде, так хорошо век не жила!
За то вам до земли поклон
За вашу щедрость и заботу!
Я в городе нашла работу...
Но без тебя мне так тоскливо, сижу и плачу иногда
АХ человек мой самый милый увижу ли тебя когда!
Смотрю в окно, мертвяным светом,
Как будто саваном одеты,
Печально светят фонари... Смотрю бывало до зари!
А там рассвет, унылый бледный, с утра зарядит дождик вредный...
Плетусь устало по делам...
За что судьба такая нам!
Теряем только, не находим, видать кругами слепо ходим...
Ложусь в холодную постель и там вздыхаю в темноте...

 

 

 

 

Такая друг мой маета! Зачем- то завела кота...
Но Родя, нам нельзя тужить, пиши любимый, будем жить!"
Я резко к Коле подошел-
"Скажи как друг чего там с нею?"
Ответ прослушал цепенея...
"А ты не знаешь, вот беда! Придется рассказать тогда!
Она ж пузатая ходила, Когда ей в спину ткнули шило,
Врачи ребенка не спасли,
Старались, только не смогли...
Ну дело бабье, понимаешь... Я думал ты... А ты не знаешь...
Чего так смотришь, сам не свой, ну Родя не тужи, родной!
Ты побледнел как полотно!
Да, видно нелегко оно!
Давай-ка ты чайку хлебни, придаст глядишь напиток сил,
По трезву надо в эти дни, а то б сто грамм тебе налил!"

 

 

Склонилась голова моя, сломался и поник без силы,
Так кулаки до боли сжал, что на руках вздувались жилы...
Нашел блокнот в машине Коли
И быстро написал ответ:
"Родная! Негасимый свет
Надежды светит нам до гроба, с тобою это знаем оба,
Но моя черная судьба не принесет тебе добра!
Где я, там боль и тяжкий стон,
Кровавый точно речка Флегетон
Мой путь пройдет пусть стороной! Я верю, раннею весной!
Как только грязный снег растает, тебя поутру повстречает
Простой и скромный паренек,
В глазах задорный огонек!
С мечтательной улыбкой беззаботной он нежно под руку возьмет,
Дорогой ясной и свободной вперед по жизни поведет!

 

Я уезжаю в путь далекий, забудь ты лучше обо мне!
Узнаю буду где и сколько и адрес напишу в письме!"
Сложил солдатский треугольник
И протянул со вздохом Коле..
Эх русская больная доля!
Живем в разлуке и тоске, и болью грусть стучит в виске!
Попили чай с нехитрой снедью... " Смотри вдали машина едет!"
А вот и Юра к нам идет
И Костя выступил вперед!
Они стояли, рассуждали, издалека мы наблюдали
Прошло уж целых пять минут, может чего не ладно тут?
Пожали руки, распрощались,
Машина быстро удалялась...
А Костя шел и улыбался, и я рванул, не удержался!
Мне Костя сунул документ - " А ну-ка распишись, студент!"

 

 

 

 

 

"Давай уже чего так долго?" - Читаю Родион Иваныч Волгин!
Ребята с юмором в конторе! И классику читали в школе!
О, книжные Онегин и Печорин,
К вам наяву явился Волгин!
Наверно думали недолго,
Меня причислив к "лишним людям"! Но верю, по- другому будет,
Я докажу, что я не лишний и Родина меня услышит!
Мой паспорт Карпов полистал
" Ну, Поздравляю, прошептал!"
Мы уезжали на Кавказ в отдельную ударную бригаду,
Уже подписан был приказ, нас зачислили по контракту!
Военные билеты прилагались,
Согласно им распределялись
И я и Костя сразу в строй, Диану брали медсестрой.
Я шел как снайпер по легенде! Чудны о Бог дела на свете!

 

 

Вот подошел момент прощаться, и надо было расставаться.
Без слов стояли секунд двадцать, а после стали обниматься.
Мне Коля нудно говорил
Что с нами он добра нажил,
А я его благодарил
За то что дал мне шанс чудесный, за то, что промысел небесный
В делах его руководит, и жизнь к нему благоволит !
Так руку жал мне Михаил,
Что я терпел что было сил,
Он уходил своей дорогой, навоевался он поди...
Наказывал мне очень строго, чтоб не бросал борьбу Любки!
"Ты Михаил - былинный богатырь
Страны тебе подвластна ширь,
Живешь ты странником на свете, свободен радостен как дети!"
"И ты иди своим путем, ты многое сверлишь на нем!"-

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Мне Михаил ответил со значением.. "Чтоб было у тебя везенье!" -
Потапыч искренно сказал. И Карпова черед настал!
Обнял меня и крепко сжал...
И что- то треснуло в груди..

Немало лет уж позади,
Но помнит сердце этот миг, как обнимал меня старик,
А я безудержно рыдал! Тогда я ясно осознал,
Что мы прощаемся навеки!
О, полноводны твои реки,

И широки твои поля, моя родимая Земля!
Из века в век пребудет пусть былинная Святая Русь!
Пусть дышат жаром города,
Ты остаешься навсегда

В сердцах щемящей сладкой болью и, преломив краюху с солью,
Пусть Новый Век откроет двери для Символа Великой Веры!



Конец третьей части.