17.10.2019
13:15

Знаете ли вы, какой первый смертный грех у католиков?

14.10.2019
04:13

Как мне себя вести?

13.10.2019
09:20

Даёшь романтизм!?.

11.10.2019
14:00

Проба вжиться

10.10.2019
15:22

Что к чему

Я б не стал писать о Зуеве, если б не прочёл его рассказ “Хорей" (2017). Но, прочитав его, я не понял, зачем это написано. Это был второй его прочтённый рассказ. В первом была такая мерзость, что я понял (или подумал, что понял), что это банальное и модное в определённых кругах “фэ” всему российскому при Путине. И что Зуев – критикан. Для проверки прочёл ещё и “Хорея” и бац: непонятность, зачем это.

Стал перечитывать. Дошло, что "сделать ворота”, это не ворота двора какого-то, а футбольные ворота. – Я мог догадаться про футбольные? Не мог. Потому что о них – во втором абзаце и безотносительно к футболу, а в первом – безрадостная картина тундры в нецветущий период:

"В окрестностях Харампура не было и двух прямых деревьев. Холод, вечная мерзлота под тонким слоем гнилой хвои и беспощадные океанические ветры кривили лиственницы. И каждая уродовалась по-своему”.

Бр. О каком футболе может подуматься?

И теперь вопрос: это у Зуева был расчёт или подсознательное?

Если хотите анекдот, я его вам расскажу…

У меня выработалась, может, и дурацкая, привычка всё проверять. А название Харампур мне показалось чужим каким-то. Я и посмотрел в гуглокарту (она у меня в компьютере поставлена в фавориты когда-то, когда меня товарищ подбил ею пользоваться, я с тех пор ею и пользуюсь {я вообще по старости лет не люблю перемен, что тоже оказалось знаменательным для разбора именно этого рассказа}). – Гуглокарта мне показала, что это город в Индии. – Опа. Зуев что: занимается и выдумыванием названий? – Я спросил: “Харампур Ненецкий автономный округ”. – Не фига. Всё равно показывает Индию. Тогда я спросил в поисковике: “тундра Харампур”, - и мне первой же строчкой выдало статью о деревне Харампур и Роснефти.

Понимаете? “Англосаксонский мир не хочет даже смотреть в сторону ненцев, таких отсталых от гордого собою Запада”, - так мне подумалось. А о том-наоборот оказался рассказ. Не об отсталости!

И эта мысль мне в голову тоже пришла анекдотически. Расскажу...

Поисковик “Яндекс” обеспечивает оповещение, что мне на электронную почту пришло письмо: “1”. – Так, когда я полез из-за Харампура, мне это “1” и оповестило.

Я периодически ругаюсь с одним родственником, пеняю ему, что он не русский какой-то, не любит Россию, непрестанно и, где ни попадя, ругает власть и идеалом имеет Финляндию. И вот – очередное его письмо во славу, если и не Потребления, то Самореализации на Западе. (Что миллионы туда едут исполнять те работы, которые местные презирают, он забыл.) Но – главное: меня по контрасту с недостижительностью, которую – судя по рассказу – исповедуют ненцы в отличие от приехавших туда работать русских, вдруг озарило, что исподволь Недостижительность-то и воспета. Презираемая Западом.

"Когда счёт стал 8:8, Бондарь закричал:

– Почему вы не вырываетесь вперёд? Почему поддаётесь?

– Что за игра, если только мы забьём все мячи, – ответил Хорей, и Бондарь сдался”.

Не фига себе!.. Тихой сапой. И “Хорей” – обманывающее название… (Я, когда писал это, не знал, что хорей – это длинный шест для езды на оленях.)

Какая жалость, если Зуев ТАК пишет, будучи себе на уме, а не выражая подсознательный идеал!.. – Я ж не смогу назвать его рассказ художественным из-за отсутствия, мол, следов этого подсознательного идеала.

Или всё же тот факт, что рассказ я прочёл и не понял, говорит, что и сознанию Зуева “зачем написано” дано не было. Я ж – фрукт не простой, а ежедневно, десятки лет занимаюсь открыванием – обязательно скрытого – художественного смысла. Если уж мне он не сразу открылся, может, я имею право всё же считать рассказ художественным?..

Или это – простой артистизм: писать обиняком, через наоборот?

Читаешь и всё время впечатление чего-то нехорошего… Холод, опасные медведи и бешеные песцы, корявые деревья, болото, "пустырь, где гнили черепа с шишками пантов и ошмётками мозгов”, не умеющие лаять собаки, ненцы спят вместе с собаками, делят жену с братом, традиция возить умершего по тундре, пока не настанет весна. Исполнению этой традиции по отношению к умершему Хорею его двумя дочерьми, забросившими все свои дела, а до того никогда не приезжавшими к отцу, и посвящена последняя часть рассказа.

Казалось бы, перипетии этой перевозки должны быть никому не известны, ибо взявшие отпуск для обряда дочери Хорея жили в Салехарде и, повозив отца до весны, уехали обратно. Но конец рассказа так думать не велит.

"Когда началась весна, сёстры перестали возвращаться в посёлок и спали в шалаше на продуваемых ветром холмах Уронхоэ. С первой капелью, когда иней растаял и деревья стали чёрными, они обмотали отца тынзяном и повесили на ветку самой высокой лиственницы в округе. Через день звери растащили тело по кускам.

Бондарь хотел устроить другу в фактории что-то вроде памятного знака. Но не знал, как объяснить дело начальству. Как-то вечером он собрал своих водителей и запретил им срезать верёвки с деревьев в тундре. Сказал, что на этих ненецких капканах – смертельный яд, который может убить человека, впитавшись через кожу. Так появилась первая байка комсомольской стройки на Ямале”.

(Кстати по последним словам видно, что время действия – 1986 год. Всё плохое ассоциируется с советским временем.)

Так вот по концу рассказа можно судить, что весь он подан с точки зрения этого Бондаря. Партийного. А коммунисты-то предали коммунизм. Понимали его в духе “каждому по потребностям” при неограниченном материальном прогрессе. То есть включены были в потребительскую гонку, органичную как раз для капитализма с его принципом наибольшей выгоды.

И такие коммунисты чужды представлению о смертельности для человечества неограниченного материального прогресса и чужды принципу другого коммунизма: “каждому по РАЗУМНЫМ потребностям”. Которым ненцы-то со своим традиционализмом больше соответствовали, чем приехавшие комсомольцы и партийцы.

Перипетии перевозки Хорея по тундре дочери его могла рассказать, до Бондаря это могло дойти. Вот и возможно представить, что весь рассказ подан не с авторской точки зрения, а этого Бондаря. Чуждого, получается, автору. И тогда всё негативное впечатление происходит от мировоззрения Бондаря. А у автора в чём-то противоположное мировоззрение. Противоположное Марксу, упомянутому в рассказе, не предвидевшему экологической смерти человечества от прогресса.

И вся эта политизированность и сложность вполне годится для категории идеала автора. А из-за именно политизированности и сложности как раз и можно предположить, что такой идеал находится не в сознании Зуева, а в его подсознании. То есть рассказ – художествен по моему, эстетического экстремиста, критерию.

 

Но дадим слово и адвокату дьявола.

Зуев мог знать, что существует в Индии город Ауровиль, где в прошлом веке попытались построить послепрогрессный, скажем так, коммунизм, что Индия родственна России по, так сказать, недостижительности в менталитете, что это может объясняться и физическим родством из-за переселения древних ариев с территории России в Индию, отражающимся, в частности, в сходстве слов-названий российских мест со словами санскрита, что "Харампур — город и река в Ямало-ненецком автономном округе. Точный перевод — "ведомые Богиней Хара"” (http://integralyoga.ru/forum/index.php?topic=349.0).

Зная такую сложность, Зуев не мог не иметь соответствующего идеала в сознании.

Ну что ж?..

Попытки апеллировать к подсознательному идеалу, конечно, пока не научны. Но, что подсознание мощнее сознания, не оспаривается никем. И вполне естественно думать, что именно эта мощь (другие называют это даром Бога или вмешательством самого Бога), - именно эта мощь распоряжается, чтоб, скажем, Зуев и Маркса упомянул, и что у ненцев "нет старшего”.

 

А всё-таки надо признаться, что как-то неприятно читать Зуева. В чём дело? – Я думал-искал и вспомнил-вычитал. У себя самого. Зуев пишет так, как писал поздний Лев Толстой, когда выражение толстовства у него прорывались в те редкие места текста (“Хаджи Мурата” {тут он в большей части текста толстовство, наоборот, прятал}), где он не прятал толстовства. Например:

"Письмо это и деньги вернулись назад с известием, что Петруха убит на войне, “защищая царя, отечество и веру православную”. Так написал военный писарь.

Старуха, получив это известие, повыла, покуда было время, а потом взялась за работу".

Сухо и лаконично (подчёркнутое место).

Вот и Зуев:

"Маркса Бондарь не читал, но догадывался, что эксплуатация – естественна, как влечение полов. Парень из села, он выбился в начальники из бригадиров. Туда попал, проявив себя в стройотряде. Он искал какого-то проявления честолюбия у местных”.

Можно понять Белинского, когда он так написанные пушкинские “Повести Белкина” не принял:

"Пушкин царствовал десять лет: "Борис Годунов" был последним великим его подвигом; в третьей части полного собрания его стихотворений замерли звуки его гармонической лиры. Теперь мы не узнаем Пушкина: он умер или, может быть, только обмер на время” (http://az.lib.ru/b/belinskij_w_g/text_0310.shtml).

Впрочем, есть мнение, что все великие книги написаны плохописью. Когда большинство ещё регулярно читало, оно читало бульварную литературу.

24 сентября 2019 г.

08.10.2019
23:02

Моё поражение

05.10.2019
15:57

От отчаяния

03.10.2019
21:22

Лояльность

02.10.2019
15:25

ШИШ или Отзыв о романе, который я не смог дочитать до конца

01.10.2019
15:04

О мёртвом

29.09.2019
21:17

Любовь зла, полюбишь и козла

26.09.2019
14:48

Как это назвать?

25.09.2019
17:06

Взять ли грех на душу?..

23.09.2019
19:27

Кто: я! – и против Гоголя «Выбранных мест…»

22.09.2019
12:30

Рая знает всё

21.09.2019
17:25

Срыв Гоголя и Мейерхольда

17.09.2019
16:14

Ненацеленный ли это поиск

06.09.2019
13:34

Путь к non-fiction у Тарковского

03.09.2019
20:20

Всё-таки надо дочитывать до конца

01.09.2019
09:57

Сено-солома!