Но только что она вышла, он встал, заложил крючком дверь, развязал принесенный давеча Разумихиным и им же снова завязанный узел с платьем и стал одеваться. Странное дело: казалось, он вдруг стал совершенно спокоен; не было ни полоумного бреду, как давеча, ни панического страху, как во вс╦ последнее время. Это была первая минута какого-то странного, внезапного спокойствия. Движения его были точны и ясны, в них проглядывало твердое намерение. ╚Сегодня же, сегодня же!..╩ ≈ бормотал он про себя. Он понимал, однако, что еще слаб, но сильнейшее душевное напряжение, дошедшее до спокойствия, до неподвижной идеи, придавало ему сил и самоуверенности; он, впрочем, надеялся, что не упадет на улице. Одевшись совсем, во вс╦ новое, он взглянул на деньги, лежавшие на столе, подумал и положил их в карман. Денег было двадцать пять рублей. Взял тоже и все медные пятаки, сдачу с десяти рублей, истраченных Разумихиным на платье. Затем тихо снял крючок, вышел из комнаты, спустился по лестнице и заглянул в отворенную настежь кухню: Настасья стояла к нему задом и, нагнувшись, раздувала хозяйкин самовар. Она ничего не слыхала. Да и кто мог предположить, что он уйдет? Через минуту он был уже на улице.

Было часов восемь, солнце заходило. Духота стояла прежняя; но с жадностью дохнул он этого вонючего, пыльного, зараженного городом воздуха. Голова его слегка было начала кружиться; какая-то дикая энергия заблистала вдруг в его воспаленных глазах и в его исхудалом бледно-желтом лице. Он не знал, да и не думал о том, куда идти; он знал одно: ╚что вс╦ это надо кончить сегодня же, за один раз, сейчас же; что домой он иначе не воротится, потому что не хочет так жить╩. Как кончить? Чем кончить? Об этом он не имел и понятия, да и думать не хотел. Он отгонял мысль: мысль терзала его. Он только чувствовал и знал, что надо, чтобы вс╦ переменилось, так или этак, ╚хоть как бы то ни было╩, повторял он с отчаянною, неподвижною самоуверенностью и решимостью.

По старой привычке, обыкновенным путем своих прежних прогулок, он прямо направился на Сенную. Не доходя Сенной, на мостовой, перед мелочною лавкой, стоял молодой черноволосый шарманщик и вертел какой-то весьма чувствительный романс. Он аккомпанировал стоявшей впереди его на тротуаре девушке, лет пятнадцати, одетой как барышня, в кринолине, в мантильке, в перчатках и в соломенной шляпке с огненного цвета пером; вс╦ это было старое и истасканное. Уличным, дребезжащим, но довольно приятным и сильным голосом она выпевала романс, в ожидании двухкопеечника из лавочки. Раскольников приостановился рядом с двумя-тремя слушателями, послушал, вынул пятак и положил в руку девушке. Та вдруг пресекла пение на самой чувствительной и высокой нотке, точно отрезала, резко крикнула шарманщику: ╚будет!╩, и оба поплелись дальше, к следующей лавочке.

≈ Любите вы уличное пение? ≈ обратился вдруг Раскольников к одному, уже немолодому, прохожему, стоявшему рядом с ним у шарманки и имевшему вид фланера. Тот дико посмотрел и удивился. ≈ Я люблю, ≈ продолжал Раскольников, но с таким видом, как будто вовсе не об уличном пении говорил, ≈ я люблю, как поют под шарманку в холодный, темный и сырой осенний вечер, непременно в сырой, когда у всех прохожих бледно-зеленые и больные лица; или, еще лучше, когда снег мокрый падает, совсем прямо, без ветру, знаете? а сквозь него фонари с газом блистают...

≈ Не знаю-с... Извините... ≈ пробормотал господин, испуганный и вопросом, и странным видом Раскольникова, и перешел на другую сторону улицы.

Раскольников пошел прямо и вышел к тому углу на Сенной, где торговали мещанин и баба, разговаривавшие тогда с Лизаветой; но их теперь не было. Узнав место, он остановился, огляделся и оборотился к молодому парню в красной рубахе, зевавшему у входа в мучной лабаз.

≈ Это мещанин ведь торгует тут на углу, с бабой, с женой, а?

≈ Всякие торгуют, ≈ отвечал парень, свысока обмеривая Раскольникова.

≈ Как его зовут?

≈ Как крестили, так и зовут.

≈ Уж и ты не зарайский ли? Которой губернии?

Парень снова посмотрел на Раскольникова.

≈ У нас, ваше сиятельство, не губерния, а уезд, а ездил-то брат, а я дома сидел, так и не знаю-с... Уж простите, ваше сиятельство, великодушно.

≈ Это харчевня, наверху-то?

≈ Это трахтир, и бильярд имеется; и прынцессы найдутся... Люли!

Раскольников перешел через площадь. Там, на углу, стояла густая толпа народа, вс╦ мужиков. Он залез в самую густоту, заглядывая в лица. Его почему-то тянуло со всеми заговаривать. Но мужики не обращали внимания на него, и все что-то галдели про себя, сбиваясь кучками. Он постоял, подумал и пошел направо, тротуаром, по направлению к В ≈ му. Миновав площадь, он попал в переулок...

Он и прежде проходил часто этим коротеньким переулком, делающим колено и ведущим с площади в Садовую. В последнее время его даже тянуло шляться по всем этим местам, когда тошно становилось, ╚чтоб еще тошней было╩. Теперь же он вошел, ни о чем не думая. Тут есть большой дом, весь под распивочными и прочими съестно-выпивательными заведениями; из них поминутно выбегали женщины, одетые, как ходят ╚по соседству╩ ≈ простоволосые и в одних платьях. В двух-трех местах они толпились на тротуаре группами, преимущественно у сходов в нижний этаж, куда, по двум ступенькам, можно было спускаться в разные весьма увеселительные заведения. В одном из них, в эту минуту, шел стук и гам на всю улицу, тренькала гитара, пели песни, и было очень весело. Большая группа женщин толпилась у входа; иные сидели наступеньках, другие на тротуаре, третьи стояли и разговаривали. Подле, на мостовой, шлялся, громко ругаясь, пьяный солдат с папироской и, казалось, куда-то хотел войти, но как будто забыл куда. Один оборванец ругался с другим оборванцем, и какой-то мертво-пьяный валялся поперек улицы. Раскольников остановился у большой группы женщин. Они разговаривали сиплыми голосами; все были в ситцевых платьях, в козловых башмаках и простоволосые. Иным было лет за сорок, но были и лет по семнадцати, почти все с глазами подбитыми.

Его почему-то занимало пенье и весь этот стук и гам, там, внизу... Оттуда слышно было, как среди хохота и взвизгов, под тоненькую фистулу разудалого напева и под гитару, кто-то отчаянно отплясывал, выбивая такт каблуками. Он пристально, мрачно и задумчиво слушал, нагнувшись у входа и любопытно заглядывая с тротуара в сени.

Ты мой бутошник прикрасной
Ты не бей меня напрасно! ≈

разливался тоненький голос певца. Раскольникову ужасно захотелось расслушать, что поют, точно в этом и было вс╦ дело.

╚Не зайти ли? ≈ подумал он. ≈ Хохочут! Спьяну. А что ж, не напиться ли пьяным?╩

≈ Не зайдете, милый барин? ≈ спросила одна из женщин довольно звонким и не совсем еще осипшим голосом. Она была молода и даже не отвратительна ≈ одна из всей группы.

≈ Вишь, хорошенькая! ≈ отвечал он, приподнявшись и поглядев на нее.

Она улыбнулась; комплимент ей очень понравился.

≈ Вы и сами прехорошенькие, ≈ сказала она.

≈ Какие худые! ≈ заметила басом другая, ≈ из больницы, что ль, выписались?

≈ Кажись, и генеральские дочки, а носы вс╦ курносые! ≈ перебил вдруг подошедший мужик, навеселе, в армяке нараспашку и с хитро смеющейся харей. ≈ Вишь, веселье!

≈ Проходи, коль пришел!

≈ Пройду! Сласть!

И он кувыркнулся вниз.

Раскольников тронулся дальше.

≈ Послушайте, барин! ≈ крикнула вслед девица.

≈ Что?

Она законфузилась.

≈ Я, милый барин, всегда с вами рада буду часы разделить, а теперь вот как-то совести при вас не соберу. Подарите мне, приятный кавалер, шесть копеек на выпивку!

Раскольников вынул сколько вынулось: три пятака.

≈ Ах, какой добреющий барин!

≈ Как тебя зовут?

≈ А Дуклиду спросите.

≈ Нет уж, это что же, ≈ вдруг заметила одна из группы, качая головой на Дуклиду. ≈ Это уж я и не знаю, как это так просить! Я бы, кажется, от одной только совести провалилась...

Раскольников любопытно поглядел на говорившую. Это была рябая девка, лет тридцати, вся в синяках, с припухшею верхнею губой. Говорила и осуждала она спокойно и серьезно.

╚Где это, ≈ подумал Раскольников, идя далее, ≈ где это я читал, как один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, ≈ а кругом будут пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, ≈ и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, ≈ то лучше так жить, чем сейчас умирать! Только бы жить, жить и жить! Как бы ни жить ≈ только жить!.. Экая правда! Господи, какая правда! Подлец человек! И подлец тот, кто его за это подлецом называет╩, ≈ прибавил он через минуту.

Он вышел в другую улицу: ╚Ба! └Хрустальный дворец"! Давеча Разумихин говорил про └Хрустальный дворец". Только, чего бишь я хотел-то? Да, прочесть!.. Зосимов говорил, что в газетах читал...╩

≈ Газеты есть? ≈ спросил он, входя в весьма просторное и даже опрятное трактирное заведение о нескольких комнатах, впрочем довольно пустых. Два-три посетителя пили чай, да в одной дальней комнате сидела группа, человека в четыре, и пили шампанское. Раскольникову показалось, что между ними Заметов. Впрочем, издали нельзя было хорошо рассмотреть.

╚А пусть!╩ ≈ подумал он.

≈ Водки прикажете-с? ≈ спросил половой.

≈ Чаю подай. Да принеси ты мне газет, старых, этак дней за пять сряду, а я тебе на водку дам.

≈ Слушаю-с. Вот сегодняшние-с. И водки прикажете-с?

Старые газеты и чай явились. Раскольников уселся и стал отыскивать: ╚Излер ≈ Излер ≈ Ацтеки ≈ Ацтеки ≈ Излер ≈ Бартола ≈ Массимо ≈ Ацтеки ≈ Излер... фу, черт! А, вот отметки: провалилась с лестницы ≈ мещанин сгорел с вина ≈ пожар на Песках ≈ пожар на Петербургской ≈ еще пожар на Петербургской ≈ еще пожар на Петербургской ≈ Излер ≈ Излер ≈ Излер ≈ Излер ≈ Массимо... А, вот...╩

Он отыскал наконец то, чего добивался, и стал читать; строки прыгали в его глазах, он, однако ж, дочел вс╦ ╚известие╩ и жадно принялся отыскивать в следующих нумерах позднейшие прибавления. Руки его дрожали, перебирая листы, от судорожного нетерпения. Вдруг кто-то сел подле него, за его столом. Он заглянул ≈ Заметов, тот же самый Заметов и в том же виде, с перстнями, с цепочками, с пробором в черных вьющихся и напомаженных волосах, в щегольском жилете и в несколько потертом сюртуке и несвежем белье. Он был весел, по крайней мере очень весело и добродушно улыбался. Смуглое лицо его немного разгорелось от выпитого шампанского.

≈ Как! Вы здесь? ≈ начал он с недоумением и таким тоном, как бы век был знаком, ≈ а мне вчера еще говорил Разумихин, что вы вс╦ не в памяти. Вот странно! А ведь я был у вас...

Раскольников знал, что он подойдет. Он отложил газеты и поворотился к Заметову. На его губах была усмешка, и какое-то новое раздражительное нетерпение проглядывало в этой усмешке.

≈ Это я знаю, что вы были, ≈ отвечал он, ≈ слышал-с. Носок отыскивали... А знаете, Разумихин от вас без ума, говорит, что вы с ним к Лавизе Ивановне ходили, вот про которую вы старались тогда, поручику-то Пороху мигали, а он вс╦ не понимал, помните? Уж как бы, кажется, не понять ≈ дело ясное... а?

≈ А уж какой он буян!

≈ Порох-то?

≈ Нет, приятель ваш, Разумихин...

≈ А хорошо вам жить, господин Заметов; в приятнейшие места вход беспошлинный! Кто это вас сейчас шампанским-то наливал?

≈ А это мы... выпили... Уж и наливал?!

≈ Гонорарий! Всем пользуетесь! ≈ Раскольников засмеялся. ≈ Ничего, добреющий мальчик, ничего! ≈ прибавил он, стукнув Заметова по плечу, ≈ я ведь не назло, ╚а по всей то есь любови, играючи╩ говорю, вот как работник-то ваш говорил, когда он Митьку тузил, вот, по старухиному-то делу.

≈ А вы почем знаете?

≈ Да я, может, больше вашего знаю.

≈ Чтой-то какой вы странный... Верно, еще очень больны. Напрасно вышли...

≈ А я вам странным кажусь?

≈ Да. Что это вы газеты читаете?

≈ Газеты.

≈ Много про пожары пишут...

≈ Нет, я не про пожары. ≈ Тут он загадочно посмотрел на Заметова; насмешливая улыбка опять искривила его губы. ≈ Нет, я не про пожары, ≈ продолжал он, подмигивая Заметову. ≈ А сознайтесь, милый юноша, что вам ужасно хочется знать, про что я читал?

≈ Вовсе не хочется; я так спросил. Разве нельзя спросить? Что вы вс╦...

≈ Послушайте, вы человек образованный, литературный, а?

≈ Я из шестого класса гимназии, ≈ отвечал Заметов с некоторым достоинством.

≈ Из шестого! Ах ты мой воробушек! С пробором, в перстнях ≈ богатый человек! Фу, какой миленький мальчик! ≈ Тут Раскольников залился нервным смехом, прямо в лицо Заметову. Тот отшатнулся, и не то чтоб обиделся, а уж очень удивился.

≈ Фу, какой странный! ≈ повторил Заметов очень серьезно. ≈ Мне сдается, что вы вс╦ еще бредите.

≈ Брежу? Врешь, воробушек!.. Так я странен? Ну, а любопытен я вам, а? Любопытен?

≈ Любопытен.

≈ Так сказать, про что я читал, что разыскивал? Ишь ведь сколько нумеров велел натащить! Подозрительно, а?

≈ Ну, скажите.

≈ Ушки на макушке?

≈ Какая еще там макушка?

≈ После скажу, какая макушка, а теперь, мой милейший, объявляю вам... нет, лучше: ╚сознаюсь╩... Нет, и это не то: ╚показание даю, а вы снимаете╩ ≈ вот как! Так даю показание, что читал, интересовался... отыскивал... разыскивал... ≈ Раскольников прищурил глаза и выждал, ≈ разыскивал ≈ и для того и зашел сюда ≈ об убийстве старухи чиновницы, ≈ произнес он наконец, почти шепотом, чрезвычайно приблизив свое лицо к лицу Заметова. Заметов смотрел на него прямо в упор, не шевелясь и не отодвигая своего лица от его лица. Страннее всего показалось потом Заметову, что ровно целую минутy длилось у них молчание и ровно целую минуту они так друг на друга глядели.

≈ Ну что ж, что читали? ≈ вскричал он вдруг в недоумении и в нетерпении. ≈ Мне-то какое дело! Что ж в том?

≈ Это вот та самая старуха, ≈ продолжал Раскольников, тем же шепотом и не шевельнувшись от восклицания Заметова, ≈ та самая, про которую, помните, когда стали в конторе рассказывать, а я в обморок-то упал. Что, теперь понимаете?

≈ Да что такое? Что... ╚понимаете╩? ≈ произнес Заметов почти в тревоге.

Неподвижное и серьезное лицо Раскольникова преобразилось в одно мгновение, и вдруг он залился опять тем же нервным хохотом, как давеча, как будто сам совершенно не в силах был сдержать себя. И в один миг припомнилось ему до чрезвычайной ясности ощущения одно недавнее мгновение, когда он стоял за дверью, с топором, запор прыгал, они за дверью ругались и ломились, а ему вдруг захотелось закричать им, ругаться с ними, высунуть им язык, дразнить их, смеяться, хохотать, хохотать, хохотать!

≈ Вы или сумасшедший, или... ≈ проговорил Заметов ≈ и остановился, как будто вдруг пораженный мыслью, внезапно промелькнувшею в уме его.

≈ Или? Что ╚или╩? Ну, что? Ну, скажите-ка!

≈ Ничего! ≈ в сердцах отвечал Заметов, ≈ вс╦ вздор!

Оба замолчали. После внезапного, припадочного взрыва смеха Раскольников стал вдруг задумчив и грустен. Он облокотился на стол и подпер рукой голову. Казалось, он совершенно забыл про Заметова. Молчание длилось довольно долго.

≈ Что вы чай-то не пьете? Остынет, ≈ сказал Заметов.

≈ А? Что? Чай?.. Пожалуй... ≈ Раскольников глотнул из стакана, положил в рот кусочек хлеба и вдруг, посмотрев на Заметова, казалось, вс╦ припомнил и как будто встряхнулся: лицо его приняло в ту же минуту первоначальное насмешливое выражение. Он продолжал пить чай.

≈ Нынче много этих мошенничеств развелось, ≈ сказал Заметов. ≈ Вот недавно еще я читал в ╚Московских ведомостях╩, что в Москве целую шайку фальшивых Монетчиков изловили. Целое общество было. Подделывали билеты.

≈ О, это уже давно! Я еще месяц назад читал, ≈ отвечал спокойно Раскольников. ≈ Так это-то, по-вашему, мошенники? ≈ прибавил он, усмехаясь.

≈ Как же не мошенники?

≈ Это? Это дети, бланбеки, а не мошенники! Целая полсотня людей для этакой цели собирается! Разве это возможно? Тут и трех много будет, да и то чтобы друг в друге каждый пуще себя самого был уверен! А то стоит одному спьяну проболтаться, и вс╦ прахом пошло! Бланбеки! Нанимают ненадежных людей разменивать билеты в конторах: этакое-то дело да поверить первому встречному? Ну, положим, удалось и с бланбеками, положим, каждый себе по миллиону наменял, ну, а потом? Всю-то жизнь? Каждый один от другого зависит на всю свою жизнь! Да лучше удавиться! А они и разменять-то не умели: стал в конторе менять, получил пять тысяч, и руки дрогнули. Четыре пересчитал, а пятую принял не считая, на веру, чтобы только в карман да убежать поскорее. Ну, и возбудил подозрение. И лопнуло вс╦ из-за одного дурака! Да разве этак возможно?

≈ Что руки-то дрогнули? ≈ подхватил Заметов, ≈ нет, это возможно-с. Нет, это я совершенно уверен, что это возможно. Иной раз не выдержишь.

≈ Этого-то?

≈ А вы, небось, выдержите? Нет, я бы не выдержал! За сто рублей награждения идти на этакий ужас! Идти с фальшивым билетом ≈ куда же? ≈ в банкирскую контору, где на этом собаку съели, ≈ нет, я бы сконфузился. А вы не сконфузитесь?

Раскольникову ужасно вдруг захотелось опять ╚язык высунуть╩. Озноб, минутами, проходил по спине его.

≈ Я бы не так сделал, ≈ начал он издалека. ≈ Я бы вот как стал менять: пересчитал бы первую тысячу, этак раза четыре со всех концов, в каждую бумажку всматриваясь, и принялся бы за другую тысячу; начал бы ее считать, досчитал бы до средины, да и вынул бы какую-нибудь пятидесятирублевую, да на свет, да переворотил бы ее и опять на свет ≈ не фальшивая ли? ╚Я, дескать, боюсь: у меня родственница одна двадцать пять рублей таким образом намедни потеряла╩; и историю бы тут рассказал. А как стал бы третью тысячу считать ≈ нет, позвольте: я, кажется, там, во второй тысяче, седьмую сотню неверно сосчитал, сомнение берет, да бросил бы третью, да опять за вторую, ≈ да этак бы все-то пять. А как кончил бы, из пятой да из второй вынул бы по кредитке, да опять на свет, да опять сомнительно, ╚перемените, пожалуйста╩, ≈ да до седьмого поту конторщика бы довел, так что он меня как и с рук-то сбыть уж не знал бы! Кончил бы вс╦ наконец, пошел, двери бы отворил ≈ да нет, извините, опять воротился, спросить о чем-нибудь, объяснение какое-нибудь получить, ≈ вот я бы как сделал!

≈ Фу, какие вы страшные вещи говорите! ≈ сказал, смеясь, Заметов. ≈ Только вс╦ это один разговор, а на деле, наверно, споткнулись бы. Тут, я вам скажу, по-моему, не только нам с вами, даже натертому, отчаянному человеку за себя поручиться нельзя. Да чего ходить ≈ вот пример: в нашей-то части, старуху-то убили. Ведь уж, кажется, отчаянная башка, среди бела дня на все риски рискнул, одним чудом спасся, ≈ а руки-то все-таки дрогнули: обокрасть не сумел, не выдержал; по делу видно...

Раскольников как будто обиделся.

≈ Видно! А вот поймайте-ка его, подите, теперь! ≈ вскрикнул он, злорадно подзадоривая Заметова.

≈ Что ж, и поймают.

≈ Кто? Вы? Вам поймать? Упрыгаетесь! Вот ведь что у вас главное: тратит ли человек деньги или нет? То денег не было, а тут вдруг тратить начнет, ≈ ну как же не он? Так вас вот этакий ребенок надует на этом, коли захочет!

≈ То-то и есть что они все так делают, ≈ отвечал Заметов, ≈ убьет-то хитро, жизнь отваживает, а потом тотчас в кабаке и попался. На трате-то их и ловят. Не вс╦ же такие, как вы, хитрецы. Вы бы в кабак не пошли, разумеется?

Раскольников нахмурил брови и пристально посмотрел на Заметова.

≈ Вы, кажется, разлакомились и хотите узнать, как бы я и тут поступил? ≈ спросил он с неудовольствием.

≈ Хотелось бы, ≈ твердо и серьезно ответил тот. Слишком что-то серьезно стал он говорить и смотреть.

≈ Очень?

≈ Очень.

≈ Хорошо. Я вот бы как поступил, ≈ начал Раскольников, опять вдруг приближая свое лицо к лицу Заметова, опять в упор смотря на него и говоря опять шепотом, так что тот даже вздрогнул на этот раз. ≈ Я бы вот как сделал: я бы взял деньги и вещи и, как ушел бы оттуда, тотчас, не заходя никуда, пошел бы куда-нибудь, где место глухое и только заборы одни, и почти нет никого, ≈ огород какой-нибудь или в этом роде. Наглядел бы я там еще прежде, на этом дворе, какой-нибудь такой камень, этак в пуд или полтора весу, где-нибудь в углу, у забора, что с построения дома, может, лежит; приподнял бы этот камень ≈ под ним ямка должна быть, ≈ да в ямку-то эту все бы вещи и деньги и сложил. Сложил бы да и навалил бы камнем, в том виде как он прежде лежал, придавил бы ногой, да и пошел бы прочь. Да год бы, два бы не брал, три бы не брал, ≈ ну, и ищите! Был, да весь вышел!

≈ Вы сумасшедший, ≈ выговорил почему-то Заметов тоже чуть не шепотом и почему-то отодвинулся вдруг от Раскольникова. У того засверкали глаза; он ужасно побледнел; верхняя губа его дрогнула и запрыгала. Он склонился к Заметову как можно ближе и стал шевелить губами, ничего не произнося; так длилось с полминуты; он знал, что делал, но не мог сдержать себя. Страшное слово, как тогдашний запор в дверях, так и прыгало на его губах: вот-вот сорвется; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!

≈ А что, если это я старуху и Лизавету убил? ≈ проговорил он вдруг и ≈ опомнился.

Заметов дико поглядел на него и побледнел как скатерть. Лицо его искривилось улыбкой.

≈ Да разве это возможно? ≈ проговорил он едва слышно.

Раскольников злобно взглянул на него.

≈ Признайтесь, что вы поверили? Да? Ведь да?

≈ Совсем нет! Теперь больше, чем когда-нибудь, не верю! ≈ торопливо сказал Заметов.

≈ Попался наконец! Поймали воробушка. Стало быть, верили же прежде, когда теперь ╚больше, чем когда-нибудь, не верите╩?

≈ Да совсем же нет! ≈ восклицал Заметов, видимо сконфуженный. ≈ Это вы для того-то и пугали меня, чтоб к этому подвести?

≈ Так не верите? А об чем вы без меня заговорили, когда я тогда из конторы вышел? А зачем меня поручик Порох допрашивал после обморока? Эй ты, ≈ крикнул он половому, вставая и взяв фуражку, ≈ сколько с меня?

≈ Тридцать копеек всего-с, ≈ отвечал тот, подбегая.

≈ Да вот тебе еще двадцать копеек на водку. Ишь сколько денег! ≈ протянул он Заметову свою дрожащую руку с кредитками, ≈ красненькие, синенькие, двадцать пять рублей. Откудова? А откудова платье новое явилось? Ведь знаете же, что копейки не было! Хозяйку-то, небось, уж опрашивали... Ну, довольно! Assez cause! ¹ До свидания... приятнейшего!..

Он вышел, весь дрожа от какого-то дикого истерического ощущения, в котором между тем была часть нестерпимого наслаждения, ≈ впрочем мрачный, ужасно усталый. Лицо его было искривлено, как бы после какого-то припадка. Утомление его быстро увеличивалось. Силы его возбуждались и приходили теперь вдруг, с первым толчком, с первым раздражающим ощущением, и так же быстро ослабевали, по мере того как ослабевало ощущение.

А Заметов, оставшись один, сидел еще долго на том же месте, в раздумье. Раскольников невзначай перевернул все его мысли насчет известного пункта и окончательно установил его мнение.

╚Илья Петрович ≈ болван!╩ ≈ решил он окончательно.

Только что Раскольников отворил дверь на улицу, как вдруг, на самом крыльце, столкнулся с входившим Разумихиным. Оба, даже за шаг еще, не видали друг друга, так что почти головами столкнулись. Несколько времени обмеривали они один другого взглядом. Разумихин был в величайшем изумлении, но вдруг гнев, настоящий гнев, грозно засверкал в его глазах.

≈ Так вот ты где! ≈ крикнул он во вс╦ горло. ≈ С постели сбежал! А я его там под диваном даже искал! На чердак ведь ходили! Настасью чуть не прибил за тебя... А он вон где! Родька! Что это значит? Говори всю правду! Признавайся! Слышишь?

≈ А то значит, что вы все надоели мне смертельно, и я хочу быть один, ≈ спокойно отвечал Раскольников.

≈ Один? Когда еще ходить не можешь, когда еще рожа как полотно бледна, и задыхаешься! Дурак!.. Что ты в ╚Хрустальном дворце╩ делал? Признавайся немедленно!

≈ Пусти! ≈ сказал Раскольников и хотел пройти мимо. Это уж вывело Разумихина из себя: он крепко схватил его за плечо.

≈ Пусти? Ты смеешь говорить: ╚пусти╩? Да знаешь ли, что я сейчас с тобой сделаю? Возьму в охапку, завяжу узлом да и отнесу под мышкой домой, под замок!

≈ Слушай, Разумихин, ≈ начал тихо и по-видимому совершенно спокойно Раскольников, ≈ неужель ты не видишь, что я не хочу твоих благодеяний? И что за охота благодетельствовать тем, которые... плюют на это? Тем, наконец, которым это серьезно тяжело выносить? Ну для чего ты отыскал меня в начале болезни? Я, может быть, очень был бы рад умереть? Ну, неужели я недостаточно выказал тебе сегодня, что ты меня мучаешь, что ты мне... надоел! Охота же в самом деле мучить людей! Уверяю же тебя, что вс╦ это мешает моему выздоровлению серьезно, потому что беспрерывно раздражает меня. Ведь ушел же давеча Зосимов, чтобы не раздражать меня! Отстань же, ради бога, и ты! И какое право, наконец, имеешь ты удерживать меня силой? Да неужель ты не видишь, что я совершенно в полном уме теперь говорю? Чем, чем, научи, умолить мне тебя, наконец, чтобы ты не приставал ко мне и не благодетельствовал? Пусть я неблагодарен, пусть я низок, только отстаньте вы все, ради бога, отстаньте! Отстаньте! Отстаньте!

Он начал спокойно, заранее радуясь всему яду, который готовился вылить, а кончил в исступлении и задыхаясь, как давеча с Лужиным.

Разумихин постоял, подумал и выпустил его руку.

≈ Убирайся же к черту! ≈ сказал он тихо и почти задумчиво. ≈ Стой! ≈ заревел он внезапно, когда Раскольников тронулся было с места, ≈ слушай меня. Объявляю тебе, что все вы, до единого, ≈ болтунишки и фанфаронишки! Заведется у вас страданьице ≈ вы с ним как курица с яйцом носитесь! Даже и тут воруете чужих авторов. Ни признака жизни в вас самостоятельной! Из спермацетной мази вы сделаны, а вместо крови сыворотка! Никому-то из вас я не верю! Первое дело у вас, во всех обстоятельствах ≈ как бы на человека не походить! Сто-о-ой! ≈ крикнул он с удвоенным бешенством, заметив, что Раскольников опять трогается уходить, ≈ слушай до конца! Ты знаешь, у меня сегодня собираются на новоселье, может быть уж и пришли теперь, да я там дядю оставил, ≈ забегал сейчас, ≈ принимать приходящих. Так вот, если бы ты не был дурак, не пошлый дурак, не набитый дурак, не перевод с иностранного... видишь, Родя, я сознаюсь, ты малый умный, но ты дурак! ≈ так вот, если б ты не был дурак, ты бы лучше ко мне зашел сегодня, вечерок посидеть, чем даром-то сапоги топтать. Уж вышел, так уж нечего делать! Я б тебе кресла такие мягкие подкатил, у хозяев есть... Чаишко, компания... А нет, ≈ так и на кушетке уложу, ≈ все-таки между нами полежишь... И Зосимов будет. Зайдешь, что ли?

≈ Нет.

≈ Вр-р-решь! ≈ нетерпеливо вскрикнул Разумихин, ≈ почему ты знаешь? Ты не можешь отвечать за себя! Да и ничего ты в этом не понимаешь... Я тысячу раз точно так же с людьми расплевывался и опять назад прибегал... Станет стыдно ≈ и воротишься к человеку! Так помни же, дом Починкова, третий этаж...

≈ Да ведь этак вы себя, пожалуй, кому-нибудь бить позволите, господин Разумихин, из удовольствия благодетельствовать.

≈ Кого? Меня! За одну фантазию нос отвинчу! Дом Починкова, нумер сорок семь, в квартире чиновника Бабушкина...

≈ Не приду, Разумихин! ≈ Раскольников повернулся и пошел прочь.

≈ Об заклад, что придешь! ≈ крикнул ему вдогонку Разумихин. ≈ Иначе ты... иначе знать тебя не хочу! Постой, гей! Заметов там?

≈ Там.

≈ Видел?

≈ Видел.

≈ И говорил?

≈ Говорил.

≈ Об чем? Ну, да черт с тобой, пожалуй, не сказывай. Починкова, сорок семь, Бабушкина, помни!

Раскольников дошел до Садовой и повернул за угол. Разумихин смотрел ему вслед, задумавшись. Наконец, махнув рукой, вошел в дом, но остановился на средине лестницы.

╚Черт возьми! ≈ продолжал он, почти вслух, ≈ говорит со смыслом, а как будто... Ведь и я дурак! Да разве помешанные не говорят со смыслом? А Зосимов-то, показалось мне, этого-то и побаивается! ≈ Он стукнул пальцем по лбу. ≈ Ну что, если... ну как его одного теперь пускать? Пожалуй, утопится... Эх, маху я дал! Нельзя!╩ И он побежал назад, вдогонку за Раскольниковым, но уж след простыл. Он плюнул и скорыми шагами воротился в ╚Хрустальный дворец╩ допросить поскорее Заметова.

Раскольников прошел прямо на ≈ ский мост, стал на средине, у перил, облокотился на них обоими локтями и принялся глядеть вдоль. Простившись с Разумихиным, он до того ослабел, что едва добрался сюда. Ему захотелось где-нибудь сесть или лечь, на улице. Склонившись над водою, машинально смотрел он на последний, розовый отблеск заката, на ряд домов, темневших в сгущавшихся сумерках, на одно отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой набережной, блиставшее, точно в пламени, от последнего солнечного луча, ударившего в него на мгновение, на темневшую воду канавы и, казалось, со вниманием всматривался в эту воду. Наконец в глазах его завертелись какие-то красные круги, дома заходили, прохожие, набережные, экипажи ≈ вс╦ это завертелось и заплясало кругом. Вдруг он вздрогнул, может быть спасенный вновь от обморока одним диким и безобразным видением. Он почувствовал, что кто-то стал подле него, справа, рядом; он взглянул ≈ и увидел женщину, высокую, с платком на голове, с желтым, продолговатым, испитым лицом и с красноватыми, впавшими глазами. Она глядела на него прямо, но, очевидно, ничего не видала и никого не различала. Вдруг она облокотилась правою рукой о перила, подняла правую ногу и замахнула ее за решетку, затем левую, и бросилась в канаву. Грязная вода раздалась, поглотила на мгновение жертву, но через минуту утопленница всплыла, и ее тихо понесло вниз по течению, головой и ногами в воде, спиной поверх, со сбившеюся и вспухшею над водой, как подушка, юбкой.

≈ Утопилась! Утопилась! ≈ кричали десятки голосов; люди сбегались, обе набережные унизывались зрителями, на мосту, кругом Раскольникова, столпился народ, напирая и придавливая его сзади.

≈ Батюшки, да ведь это наша Афросиньюшка! ≈ послышался где-то недалеко плачевный женский крик. ≈ Батюшки, спасите! Отцы родные, вытащите!

≈ Лодку! Лодку! ≈ кричали в толпе.

Но лодки было уж не надо: городовой сбежал по ступенькам схода к канаве, сбросил с себя шинель, сапоги и кинулся в воду. Работы было немного: утопленницу несло водой в двух шагах от схода, он схватил ее за одежду правою рукою, левою успел схватиться за шест, который протянул ему товарищ, и тотчас же утопленница была вытащена. Ее положили на гранитные плиты схода. Она очнулась скоро, приподнялась, села и стала чихать и фыркать, бессмысленно обтирая мокрое платье руками. Она ничего не говорила.

≈ До чертиков допилась, батюшки, до чертиков, ≈ выл тот же женский голос, уже подле Афросиньюшки, ≈ анамнясь удавиться тоже хотела, с веревки сняли. Пошла я теперь в лавочку, девчоночку при ней глядеть оставила, ≈ ан вот и грех вышел! Мещаночка, батюшка, наша мещаночка, подле живем, второй дом с краю, вот тут...

Народ расходился, полицейские возились еще с утопленницей, кто-то крикнул про контору... Раскольников смотрел на вс╦ с странным ощущением равнодушия и безучастия. Ему стало противно. ╚Нет, гадко... вода... не стоит, ≈ бормотал он про себя. ≈ Ничего не будет, ≈ прибавил он, ≈ нечего ждать. Что это, контора... А зачем Заметов не в конторе? Контора в десятом часу отперта...╩ Он оборотился спиной к перилам и поглядел кругом себя.

╚Ну так что ж! И пожалуй!╩ ≈ проговорил он решительно; двинулся с моста и направился в ту сторону, где была контора. Сердце его было пусто и глухо. Мыслить он не хотел. Даже тоска прошла, ни следа давешней энергии, когда он из дому вышел, с тем ╚чтобы вс╦ кончить!╩ Полная апатия заступила ее место.

╚Что ж, это исход! ≈ думал он, тихо и вяло идя по набережной канавы. ≈ Все-таки кончу, потому что хочу... Исход ли, однако? А вс╦ равно! Аршин пространства будет, ≈ хе! Какой, однако же, конец! Неужели конец? Скажу я им иль не скажу? Э... черт! Да и устал я: где-нибудь лечь или сесть бы поскорей! Всего стыднее, что очень уж глупо. Да наплевать и на это. Фу, какие глупости в голову приходят...╩

В контору надо было идти вс╦ прямо и при втором повороте взять влево: она была тут в двух шагах. Но, дойдя до первого поворота, он остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две улицы, ≈ может быть, безо всякой цели, а может быть, чтобы хоть минуту еще протянуть и выиграть время. Он шел и смотрел в землю. Вдруг, как будто кто шепнул ему что-то на ухо. Он поднял голову и увидал, что стоит у того дома, у самых ворот. С того вечера он здесь не был и мимо не проходил.

Неотразимое и необъяснимое желание повлекло его. Он вошел в дом, прошел всю подворотню, потом в первый вход справа и стал подниматься по знакомой лестнице, в четвертый этаж. На узенькой и крутой лестнице было очень темно. Он останавливался на каждой площадке и осматривался с любопытством. На площадке первого этажа в окне была совсем выставлена рама: ╚Этого тогда не было╩, ≈ подумал он. Вот и квартира второго этажа, где работали Николашка и Митька: ╚Заперта; и дверь окрашена заново; отдается, значит, внаем╩. Вот и третий этаж... и четвертый... ╚Здесь!╩ Недоумение взяло его: дверь в эту квартиру была отворена настежь, там были люди, слышны были голоса; он этого никак не ожидал. Поколебавшись немного, он поднялся по последним ступенькам и вошел в квартиру.

Ее тоже отделывали заново; в ней были работники; это его как будто поразило. Ему представлялось почему-то, что он вс╦ встретит точно так же, как оставил тогда, даже, может быть, трупы на тех же местах на полу. А теперь: голые стены, никакой мебели; странно как-то! Он прошел к окну и сел на подоконник.

Всего было двое работников, оба молодые парня, один постарше, а другой гораздо моложе. Они оклеивали стены новыми обоями, белыми, с лиловыми цветочками, вместо прежних желтых, истрепанных и истасканных. Раскольникову это почему-то ужасно не понравилось; он смотрел на эти новые обои враждебно, точно жаль было, что вс╦ так изменили.

Работники, очевидно, замешкались и теперь наскоро свертывали свою бумагу и собирались домой. Появление Раскольникова почти не обратило на себя их внимания. Они о чем-то разговаривали. Раскольников скрестил руки и стал вслушиваться.

≈ Приходит она, этта, ко мне поутру, ≈ говорил старший младшему, ≈ раным-ранешенько, вся разодетая. ╚И что ты, говорю, передо мной лимонничаешь, чего ты передо мной, говорю, апельсинничаешь?╩ ≈ ╚Я хочу, говорит, Тит Васильич, отныне, впредь в полной вашей воле состоять╩. Так вот оно как! А уж как разодета: журнал, просто журнал!

≈ А что это, дядьшка, журнал? ≈ спросил молодой. Он, очевидно, поучался у ╚дядьшки╩.

≈ А журнал, это есть, братец ты мой, такие картинки, крашеные, и идут они сюда к здешним портным каждую субботу, по почте, из-за границы, с тем то есь, как кому одеваться, как мужскому, равномерно и женскому полу. Рисунок, значит. Мужской пол вс╦ больше в бекешах пишется, а уж по женскому отделению такие, брат, суфлеры, что отдай ты мне вс╦, да и мало!

≈ И чего-чего в ефтом Питере нет! ≈ с увлечением крикнул младший, ≈ окромя отца-матери, вс╦ есть!

≈ Окромя ефтова, братец ты мой, вс╦ находится, ≈ наставительно порешил старший.

Раскольников встал и пошел в другую комнату, где прежде стояли укладка, постель и комод; комната показалась ему ужасно маленькою без мебели. Обои были вс╦ те же; в углу на обоях резко обозначено было место, где стоял киот с образами. Он поглядел и воротился на свое окошко. Старший работник искоса приглядывался.

≈ Вам чего-с? ≈ спросил он вдруг, обращаясь к нему.

Вместо ответа Раскольников встал, вошел в сени, взялся за колокольчик и дернул. Тот же колокольчик, тот же жестяной звук! Он дернул второй, третий раз; он вслушивался и припоминал. Прежнее, мучительно-страшное, безобразное ощущение начинало вс╦ ярче и живее припоминаться ему, он вздрагивал с каждым ударом, и ему вс╦ приятнее и приятнее становилось.

≈ Да что те надо? Кто таков? ≈ крикнул работник, выходя к нему. Раскольников вошел опять в дверь.

≈ Квартиру хочу нанять, ≈ сказал он, ≈ осматриваю.

≈ Фатеру по ночам не нанимают; а к тому же вы должны с дворником прийти.

≈ Пол-то вымыли; красить будут? ≈ продолжал Раскольников. ≈ Крови-то нет?

≈ Какой крови?

≈ А старуху-то вот убили с сестрой. Тут целая лужа была.

≈ Да что ты за человек? ≈ крикнул в беспокойстве работник.

≈ Я?

≈ Да.

≈ А тебе хочется знать?.. Пойдем в контору, там скажу.

Работники с недоумением посмотрели на него.

≈ Нам выходить пора-с, замешкали. Идем, Алешка. Запирать надо, ≈ сказал старший работник.

≈ Ну, пойдем! ≈ отвечал Раскольников равнодушно и вышел вперед, медленно спускаясь с лестницы. ≈ Эй, дворник! ≈ крикнул он, выходя под ворота.

Несколько людей стояло при самом входе в дом с улицы, глазея на прохожих: оба дворника, баба, мещанин в халате и еще кое-кто. Раскольников пошел прямо к ним.

≈ Чего вам? ≈ отозвался один из дворников.

≈ В контору ходил?

≈ Сейчас был. Вам чего?

≈ Там сидят?

≈ Сидят.

≈ И помощник там?

≈ Был время. Чего вам?

Раскольников не отвечал и стал с ними рядом, задумавшись.

≈ Фатеру смотреть приходил, ≈ сказал, подходя, старший работник.

≈ Какую фатеру?

≈ А где работаем. ╚Зачем, дескать, кровь отмыли? Тут, говорит, убивство случилось, а я пришел нанимать╩. И в колокольчик стал звонить, мало не оборвал. А пойдем, говорит, в контору, там вс╦ докажу. Навязался.

Дворник с недоумением и нахмурясь разглядывал Раскольникова.

≈ Да вы кто таков? ≈ крикнул он погрознее.

≈ Я Родион Романыч Раскольников, бывший студент, а живу в доме Шиля, здесь в переулке, отсюда недалеко, в квартире нумер четырнадцать. У дворника спроси... меня знает. ≈ Раскольников проговорил вс╦ это как-то лениво и задумчиво, не оборачиваясь и пристально смотря на потемневшую улицу.

≈ Да вы зачем в фатеру-то приходили?

≈ Смотреть.

≈ Чего там смотреть?

≈ А вот взять да свести в контору? ≈ ввязался вдруг мещанин и замолчал.

Раскольников через плечо скосил на него глаза, посмотрел внимательно и сказал так же тихо и лениво:

≈ Пойдем!

≈ Да и свести! ≈ подхватил ободрившийся мещанин. ≈ Зачем он об том доходил, у него что на уме, а?

≈ Пьян, не пьян, а бог их знает, ≈ пробормотал работник.

≈ Да вам чего? ≈ крикнул опять дворник, начинавший серьезно сердиться, ≈ ты чего пристал?

≈ Струсил в контору-то? ≈ с насмешкой проговорил ему Раскольников.

≈ Чего струсил? Ты чего пристал?

≈ Выжига! ≈ крикнула баба.

≈ Да чего с ним толковать, ≈ крикнул другой дворник, огромный мужик, в армяке нараспашку и с ключами за поясом. ≈ Пшол!.. И впрямь выжига... Пшол!

И, схватив за плечо Раскольникова, он бросил его на улицу. Тот кувыркнулся было, но не упал, выправился, молча посмотрел на всех зрителей и пошел далее.

≈ Чуд╦н человек, ≈ проговорил работник.

≈ Чуд╦н нынче стал народ, ≈ сказала баба.

≈ А вс╦ бы свести в контору, ≈ прибавил мещанин.

≈ Нечего связываться, ≈ решил большой дворник. ≈ Как есть выжига! Сам на то лезет, известно, а свяжись, не развяжешься... Знаем!

╚Так идти, что ли, или нет╩, ≈ думал Раскольников, остановясь посреди мостовой на перекрестке и осматриваясь кругом, как будто ожидая от кого-то последнего слова. Но ничто не отозвалось ниоткуда; вс╦ было глухо и мертво, как камни, по которым он ступал, для него мертво, для него одного... Вдруг, далеко, шагов за двести от него, в конце улицы, в сгущавшейся темноте, различил он толпу, говор, крики... Среди толпы стоял какой-то экипаж... Замелькал среди улицы огонек. ╚Что такое?╩ Раскольников поворотил вправо и пошел на толпу. Он точно цеплялся за вс╦ и холодно усмехнулся, подумав это, потому что уж наверно решил про контору и твердо знал, что сейчас вс╦ кончится.