Доктор медицины и хирургии, Крестьян Иванович Рутеншпиц, весьма здоровый, хотя уже и пожилой человек, одаренный густыми седеющими бровями и бакенбардами, выразительным, сверкающим взглядом, которым одним, по-видимому, прогонял все болезни, и, наконец, значительным орденом, сидел в это утро у себя в кабинете, в покойных креслах своих, пил кофе, принесенный ему собственноручно его докторшей, курил сигару и прописывал от времени до времени рецепты своим пациентам. Прописав последний пузырек одному старичку, страдавшему геморроем, и выпроводив страждущего старичка в боковые двери, Крестьян Иванович уселся в ожидании следующего посещения. Вошел господин Голядкин.

По-видимому, Крестьян Иванович нисколько не ожидал, да и не желал видеть пред собою господина Голядкина, потому что он вдруг на мгновение смутился и невольно выразил на лице своем какую-то странную, даже, можно сказать, недовольную мину. Так как, с своей стороны, господин Голядкин почти всегда как-то некстати опадал и терялся в те мгновения, в которые случалось ему абордировать кого-нибудь ради собственных делишек своих, то и теперь, не приготовив первой фразы, бывшей для него в таких случаях настоящим камнем преткновения, сконфузился препорядочно, что-то пробормотал, ≈ впрочем, кажется, извинение, ≈ и, не зная, что далее делать, взял стул и сел. Но, вспомнив, что уселся без приглашения, тотчас же почувствовал свое неприличие и поспешил поправить ошибку свою в незнании света и хорошего тона, немедленно встав с занятого им без приглашения места. Потом, опомнившись и смутно заметив, что сделал две глупости разом, решился, нимало не медля, на третью, то есть попробовал было принести оправдание, пробормотал кое-что, улыбаясь, покраснел, сконфузился, выразительно замолчал и наконец сел окончательно и уже не вставал более, а так только, на всякий случай, обеспечил себя тем же самым вызывающим взглядом, который имел необычайную силу мысленно испепелять и разгромлять в прах всех врагов господина Голядкина. Сверх того, этот взгляд вполне выражал независимость господина Голядкина, то есть говорил ясно, что господин Голядкин совсем ничего, что он сам по себе, как и все, и что его изба во всяком случае с краю. Крестьян Иванович кашлянул, крякнул, по-видимому в знак одобрения и согласия своего на вс╦ это, и устремил инспекторский, вопросительный взгляд на господина Голядкина.

≈ Я, Крестьян Иванович, ≈ начал господин Голядкин с улыбкою, ≈ пришел вас беспокоить вторично и теперь вторично осмеливаюсь просить вашего снисхождения... ≈ Господин Голядкин, очевидно, затруднялся в словах.

≈ Гм... да! ≈ проговорил Крестьян Иванович, выпустив изо рта струю дыма и кладя сигару на стол, ≈ но вам нужно предписаний держаться; я ведь вам объяснял, что пользование ваше должно состоять в изменении привычек... Ну, развлечения; ну, там, друзей и знакомых должно посещать, а вместе с тем и бутылки врагом не бывать; равномерно держаться веселой компании.

Господин Голядкин, вс╦ еще улыбаясь, поспешил заметить, что ему кажется, что он, как и все, что он у себя, что развлечения у него, как и у всех... что он, конечно, может ездить в театр, ибо тоже, как и все, средства имеет, что днем он в должности, а вечером у себя, что он совсем ничего; даже заметил тут же мимоходом, что он, сколько ему кажется, не хуже других, что он живет дома, у себя на квартире, и что, наконец, у него есть Петрушка. Тут господин Голядкин запнулся.

≈ Гм, нет, такой порядок не то, и я вас совсем не то хотел спрашивать. Я вообще знать интересуюсь, что вы, большой ли любитель веселой компании, пользуетесь ли весело временем... Ну, там, меланхолический или веселый образ жизни теперь продолжаете?

≈ Я, Крестьян Иванович...

≈ Гм... я говорю, ≈ перебил доктор, ≈ что вам нужно коренное преобразование всей вашей жизни иметь и в некотором смысле переломить свой характер. (Крестьян Иванович сильно ударил на слово ⌠переломить■ и остановился на минуту с весьма значительным видом.) Не чуждаться жизни веселой; спектакли и клуб посещать и во всяком случае бутылки врагом не бывать. Дома сидеть не годится... вам дома сидеть никак невозможно.

≈ Я, Крестьян Иванович, люблю тишину, ≈ проговорил господин Голядкин, бросая значительный взгляд на Крестьяна Ивановича и, очевидно, ища слов для удачнейшего выражения мысли своей, ≈ в квартире только я да Петрушка... я хочу сказать: мой человек, Крестьян Иванович. Я хочу сказать, Крестьян Иванович, что я иду своей дорогой, особой дорогой, Крестьян Иванович. Я себе особо и, сколько мне кажется, ни от кого не завишу. Я, Крестьян Иванович, тоже гулять выхожу.

≈ Как?.. Да! Ну, нынче гулять не составляет никакой приятности: климат весьма нехороший.

≈ Да-с, Крестьян Иванович. Я, Крестьян Иванович, хоть и смирный человек, как я уже вам, кажется, имел честь объяснить, но дорога моя отдельно идет, Крестьян Иванович. Путь жизни широк... Я хочу... я хочу, Крестьян Иванович, сказать этим... Извините меня, Крестьян Иванович, я не мастер красно говорить.

≈ Гм... вы говорите...

≈ Я говорю, чтоб вы меня извинили, Крестьян Иванович, в том, что я, сколько мне кажется, не мастер красно говорить, ≈ сказал господин Голядкин полуобиженным тоном, немного сбиваясь и путаясь. ≈ В этом отношении я, Крестьян Иванович, не так, как другие, ≈ прибавил он с какою-то особенною улыбкою, ≈ и много говорить не умею, придавать слогу красоту не учился. Зато я, Крестьян Иванович, действую; зато я действую, Крестьян Иванович!

≈ Гм... Как же это... вы действуете? ≈ отозвался Крестьян Иванович. Затем, на минутку, последовало молчание. Доктор как-то странно и недоверчиво взглянул на господина Голядкина. Господин Голядкин тоже в свою очередь довольно недоверчиво покосился на доктора.

≈ Я, Крестьян Иванович, ≈ стал продолжать господин Голядкин вс╦ в прежнем тоне, немного раздраженный и озадаченный крайним упорством Крестьяна Ивановича, ≈ я, Крестьян Иванович, люблю спокойствие, а не светский шум. Там у них, я говорю, в большом свете, Крестьян Иванович, нужно уметь паркеты лощить сапогами... (тут господи Голядкин немного пришаркнул по полу ножкой), там это спрашивают-с, и каламбур тоже спрашивают... комплимент раздушенный нужно уметь составлять-с... вот что там спрашивают. А я этому не учился, Крестьян Иванович, ≈ хитростям этим всем я не учился; некогда было. Я человек простой, незатейливый, и блеска наружного нет во мне. В этом, Крестьян Иванович, я полагаю оружие; я кладу его, говоря в этом смысле. ≈ Все это господин Голядкин проговорил, разумеется, с таким видом, который ясно давал знать, что герой наш вовсе не жалеет о том, что кладет, в этом смысле оружие и что он хитростям не учился, но что даже совершенно напротив. Крестьян Иванович, слушая его, смотрел вниз с весьма неприятной гримасой в лице и как будто заранее что-то предчувствовал. За тирадою господина Голядкина последовало довольно долгое и значительное молчание.

≈ Вы, кажется, немного отвлеклись от предмета, ≈ сказал наконец Крестьян Иванович вполголоса, ≈ я, признаюсь вам, не мог вас совершенно понять.

≈ Я не мастер красно говорить, Крестьян Иванович; я уже вам имел честь доложить, Крестьян Иванович, что я не мастер красно говорить, ≈ сказал господин Голядкин, на этот раз резким и решительным тоном.

≈ Гм...

≈ Крестьян Иванович! ≈ начал опять господин Голядкин тихим, но многозначащим голосом, отчасти в торжественном роде и останавливаясь на каждом пункте. ≈ Крестьян Иванович! вошедши сюда, я начал извинениями. Теперь повторяю прежнее и опять прошу вашего снисхождения на время. Мне, Крестьян Иванович, от вас скрывать нечего. Человек я маленький, сами вы знаете; но, к счастию моему, не жалею о том, что я маленький человек. Даже напротив, Крестьян Иванович; и, чтоб вс╦ сказать, я даже горжусь тем, что не большой человек, а маленький. Не интригант ≈ и этим тоже горжусь. Действую не втихомолку, а открыто, без хитростей, и хотя бы мог вредить в свою очередь, и очень бы мог, и даже знаю, над кем и как это сделать, Крестьян Иванович, но не хочу замарать себя и в этом смысле умываю руки. В этом смысле, говорю, я их умываю, Крестьян Иванович! ≈ Господин Голядкин на мгновение выразительно замолчал; говорил он с кротким одушевлением.

≈ Иду я, Крестьян Иванович, ≈ стал продолжать наш герой, ≈ прямо, открыто и без окольных путей, потому что их презираю и предоставляю это другим. Не стараюсь унизить тех, которые, может быть, нас с вами почище... то есть, я хочу сказать, нас с ними, Крестьян Иванович, я не хотел сказать с вами. Полуслов не люблю; мизерных двуличностей не жалую; клеветою и сплетней гнушаюсь. Маску надеваю лишь в маскарад, а не хожу с нею перед людьми каждодневно. Спрошу я вас только, Крестьян Иванович, как бы стали вы мстить врагу своему, злейшему врагу своему, ≈ тому, кого бы вы считали таким? ≈ заключил господин Голядкин, бросив вызывающий взгляд на Крестьяна Ивановича.

Хотя господин Голядкин проговорил вс╦ это донельзя отчетливо, ясно, с уверенностью, взвешивая слова и рассчитывая на вернейший эффект, но между тем с беспокойством, с большим беспокойством, с крайним беспокойством смотрел теперь на Крестьяна Ивановича. Теперь он обратился весь в зрение и робко, с досадным, тоскливым нетерпением ожидал ответа Крестьяна Ивановича. Но, к изумлению и к совершенному поражению господина Голядкина, Крестьян Иванович что-то пробормотал себе под нос; потом придвинул кресла к столу и довольно сухо, но, впрочем, учтиво объявил ему что-то вроде того, что ему время дорого, что он как-то не совсем понимает; что, впрочем, он, чем может, готов служить, по силам, но что вс╦ дальнейшее и до него не касающееся он оставляет. Тут он взял перо, придвинул бумагу, выкроил из нее докторской формы лоскутик и объявил, что тотчас пропишет что следует.

≈ Нет-с, не следует, Крестьян Иванович! нет-с, это вовсе не следует! ≈ проговорил господин Голядкин, привстав с места и хватая Крестьяна Ивановича за правую руку, ≈ этого, Крестьян Иванович, здесь вовсе не надобно...

А между тем, покамест говорил это вс╦ господин Голядкин, в нем произошла какая-то странная перемена. Серые глаза его как-то странно блеснули, губы его задрожали, все мускулы, все черты лица его заходили, задвигались. Сам он весь дрожал. Последовав первому движению своему и остановив руку Крестьяна Ивановича, господин Голядкин стоял теперь неподвижно, как будто сам не доверяя себе и ожидая вдохновения для дальнейших поступков.

Тогда произошла довольно странная сцена. Немного озадаченный, Крестьян Иванович на мгновение будто прирос к своему креслу и, потерявшись, смотрел во все глаза господину Голядкину, который таким же образом смотрел на него. Наконец Крестьян Иванович встал, придерживаясь немного за лацкан вицмундира господина Голядкина. Несколько секунд стояли они таким образом оба, неподвижно и не сводя глаз друг с друга. Тогда, впрочем необыкновенно странным образом, разрешилось и второе движение господина Голядкина. Губы его затряслись, подбородок запрыгал, и герой наш заплакал совсем неожиданно. Всхлипывая, кивая головой и ударяя себя в грудь правой рукою, а левой схватив тоже за лацкан домашней одежды Крестьяна Ивановича, хотел было он говорить и в чем-то немедленно объясниться, но не мог и слова сказать. Наконец Крестьян Иванович опомнился от своего изумления.

≈ Полноте, успокойтесь, садитесь! ≈ проговорил он наконец, стараясь посадить господина Голядкина в кресла.

≈ У меня есть враги, Крестьян Иванович, у меня есть враги; у меня есть злые враги, которые меня погубить поклялись... ≈ отвечал господин Голядкин боязливо и шепотом.

≈ Полноте, полноте; что враги! не нужно врагов поминать! это совершенно не нужно. Садитесь, садитесь, ≈ продолжал Крестьян Иванович, усаживая господина Голядкина окончательно в кресла.

Господин Голядкин уселся наконец, не сводя глаз с Крестьяна Ивановича. Крестьян Иванович с крайне недовольным видом стал шагать из угла в угол своего кабинета. Последовало долгое молчание.

≈ Я вам благодарен, Крестьян Иванович, весьма благодарен и весьма чувствую вс╦, что вы для меня теперь сделали. По гроб не забуду я ласки вашей, Крестьян Иванович, ≈ сказал наконец господин Голядкин, с обиженным видом вставая со стула.

≈ Полноте, полноте! я вам говорю, полноте! ≈ отвечал довольно строго Крестьян Иванович на выходку господина Голядкина, еще раз усаживая его на место. ≈ Ну, что у вас? расскажите мне, что у вас есть там теперь неприятного, ≈ продолжал Крестьян Иванович, ≈ и о каких врагах говорите вы? Что у вас есть там такое?

≈ Нет, Крестьян Иванович, мы лучше это оставим теперь, ≈ отвечал господин Голядкин, опустив глаза в землю, ≈ лучше отложим вс╦ это в сторону, до времени... до другого времени, Крестьян Иванович, до более удобного времени, когда вс╦ обнаружится, и маска спадет с некоторых лиц, и кое-что обнажится. А теперь покамест, разумеется после того, что с нами случилось... вы согласитесь сами, Крестьян Иванович... Позвольте пожелать вам доброго утра, Крестьян Иванович, ≈ сказал господин Голядкин, в этот раз решительно и серьезно вставая с места и хватаясь за шляпу.

≈ А, ну... как хотите... гм... (Последовало минутное молчание.) Я, с моей стороны, вы знаете, что могу... и искренно вам добра желаю.

≈ Понимаю вас, Крестьян Иванович, понимаю; я вас совершенно понимаю теперь... Во всяком случае, извините меня, что я вас обеспокоил, Крестьян Иванович.

≈ Гм... Нет, я вам не то хотел говорить. Впрочем, как угодно. Медикаменты по-прежнему продолжайте...

≈ Буду продолжать медикаменты, как вы говорите, Крестьян Иванович, буду продолжать и в той же аптеке брать буду... Нынче и аптекарем быть, Крестьян Иванович, уже важное дело...

≈ Как? в каком смысле вы хотите сказать?

≈ В весьма обыкновенном смысле, Крестьян Иванович. Я хочу сказать, что нынче так свет пошел...

≈ Гм...

≈ И что всякий мальчишка, не только аптекарский, перед порядочным человеком нос задирает теперь.

≈ Гм... Как же вы это понимаете?

≈ Я говорю, Крестьян Иванович, про известного человека... про общего нам знакомого, Крестьян Иванович, например хоть про Владимира Семеновича...

≈ А!..

≈ Да, Крестьян Иванович; и я знаю некоторых людей, Крестьян Иванович, которые не слишком-то держатся общего мнения, чтоб иногда правду сказать.

≈ А!.. Как же это?

≈ Да уж так-с; это, впрочем, постороннее дело; умеют этак иногда поднести коку с соком.

≈ Что? что поднести?

≈ Коку с соком, Крестьян Иванович; это пословица русская. Умеют иногда кстати поздравить кого-нибудь, например; есть такие люди, Крестьян Иванович.

≈ Поздравить?

≈ Да-с, поздравить, Крестьян Иванович, как сделал на днях один из моих коротких знакомых...

≈ Один из ваших коротких знакомых... а! как же это? ≈ сказал Крестьян Иванович, внимательно взглянув на господина Голядкина.

≈ Да-с, один из моих близких знакомых поздравил с чином, с получением асессорского чина, другого весьма близкого тоже знакомого, и вдобавок приятеля, как говорится, сладчайшего друга. Этак к слову пришлось. ⌠Чувствительно, дескать, говорит, рад случаю принести вам, Владимир Семенович, мое поздравление, искреннее мое поздравление в получении чина. И тем более рад, что нынче, как всему свету известно, вывелись бабушки, которые ворожат■. ≈ Тут господин Голядкин плутовски кивнул головой и, прищурясь, посмотрел на Крестьяна Ивановича...

≈ Гм... Так это сказал...

≈ Сказал, Крестьян Иванович, сказал, да тут же и взглянул на Андрея Филипповича, на дядю-то нашего нещечка, Владимира Семеновича. Да что мне, Крестьян Иванович, что он асессором сделан? Мне-то что тут? Да жениться хочет, когда еще молоко, с позволения сказать, на губах не обсохло. Так-таки и сказал. Дескать, говорю, Владимир Семенович! Я теперь вс╦ сказал; позвольте же мне удалиться.

≈ Гм...

≈ Да, Крестьян Иванович, позвольте же мне теперь, говорю, удалиться. Да тут, чтоб уж разом двух воробьев одним камнем убить, ≈ как срезал молодца-то на бабушках, ≈ и обращаюсь к Кларе Олсуфьевне (дело-то было третьего дня у Олсуфья Ивановича), ≈ а она только что романс пропела чувствительный, ≈ говорю, дескать, ⌠чувствительно пропеть вы романсы изволили, да только слушают-то вас не от чистого сердца■. И намекаю тем ясно, понимаете, Крестьян Иванович, намекаю тем ясно, что ищут-то теперь не в ней, а подальше...

≈ А! ну что же он?..

≈ Лимон съел, Крестьян Иванович, как по пословице говорится.

≈ Гм...

≈ Да-с, Крестьян Иванович. Тоже и старику самому говорю, ≈ дескать, Олсуфий Иванович, говорю, я знаю, чем обязан я вам, ценю вполне благодеяния ваши, которыми почти с детских лет моих вы осыпали меня. Но откройте глаза, Олсуфий Иванович, говорю. Посмотрите. Я сам дело начистоту и открыто веду, Олсуфий Иванович.

≈ А, вот как!

≈ Да, Крестьян Иванович. Оно вот как...

≈ Что ж он?

≈ Да что он, Крестьян Иванович! мямлит; и того, и сего, и я тебя знаю, и что его превосходительство благодетельный человек ≈ и пошел, и размазался... Да ведь что ж? от старости, как говорится, покачнулся порядком.

≈ А! так вот как теперь!

≈ Да, Крестьян Иванович. И все-то мы так, чего! старикашка! в гроб смотрит, дышит на ладан, как говорится, а сплетню бабью заплетут какую-нибудь, так он уж тут слушает; без него невозможно...

≈ Сплетню, вы говорите?

≈ Да, Крестьян Иванович, заплели они сплетню. Замешал свою руку сюда и наш медведь и племянник его, наше нещечко; связались они с старухами, разумеется, и состряпали дело. Как бы вы думали? Что они выдумали, чтоб убить человека?..

≈ Чтоб убить человека?

≈ Да, Крестьян Иванович, чтоб убить человека, нравственно убить человека. Распустили они... я вс╦ про моего близкого знакомого говорю...

Крестьян Иванович кивнул головою.

≈ Распустили они насчет его слух... Признаюсь вам, мне даже совестно говорить, Крестьян Иванович...

≈ Гм...

≈ Распустили они слух, что он уже дал подписку жениться, что он уже жених с другой стороны... И как бы вы думали, Крестьян Иванович, на ком?

≈ Право?

≈ На кухмистерше, на одной неблагопристойной немке, у которой обеды берет; вместо заплаты долгов руку ей предлагает.

≈ Это они говорят?

≈ Верители, Крестьян Иванович? Немка, подлая, гадкая, бесстыдная немка, Каролина Ивановна, если известно вам...

≈ Я, признаюсь, с моей стороны...

≈ Понимаю вас. Крестьян Иванович, понимаю и с своей стороны это чувствую...

≈ Скажите мне, пожалуйста, где вы живете теперь?

≈ Где я живу теперь, Крестьян Иванович?

≈ Да... я хочу... вы прежде, кажется, жили...

≈ Жил, Крестьян Иванович, жил, жил и прежде. Как же не жить! ≈ отвечал господин Голядкин, сопровождая слова свои маленьким смехом и немного смутив ответом своим Крестьяна Ивановича.

≈ Нет, вы не так это приняли; я хотел с своей стороны...

≈ Я тоже хотел, Крестьян Иванович, с своей стороны, я тоже хотел, ≈ смеясь, продолжал господин Голядкин. ≈ Однако ж я, Крестьян Иванович, у вас засиделся совсем. Вы, надеюсь, позволите мне теперь... пожелать вам доброго утра...

≈ Гм...

≈ Да, Крестьян Иванович, я вас понимаю; я вас теперь вполне понимаю, ≈ сказал наш герой, немного рисуясь перед Крестьяном Ивановичем. ≈ Итак, позвольте вам пожелать доброго утра...

Тут герой наш шаркнул ножкой и вышел из комнаты, оставив в крайнем изумлении Крестьяна Ивановича. Сходя с докторской лестницы, он улыбался и радостно потирал себе руки. На крыльце, дохнув свежим воздухом и почувствовав себя на свободе, он даже действительно готов был признать себя счастливейшим смертным и потом прямо отправиться в департамент, ≈ как вдруг у подъезда загремела его карета; он взглянул и вс╦ вспомнил. Петрушка отворял уже дверцы. Какое-то странное и крайне неприятное ощущение охватило всего господина Голядкина. Он как будто бы покраснел на мгновение. Что-то кольнуло его. Он уже стал было заносить свою ногу на подножку кареты, как вдруг обернулся и посмотрел на окна Крестьяна Ивановича. Так и есть! Крестьян Иванович стоял у окна, поглаживал правой рукой свои бакенбарды и довольно любопытно смотрел на героя нашего.

⌠Этот доктор глуп, ≈ подумал господин Голядкин, забиваясь в карету, ≈ крайне глуп. Он, может быть, и хорошо своих больных лечит, а все-таки... глуп, как бревно■. Господин Голядкин уселся, Петрушка крикнул: ⌠Пошел!■ ≈ и карета покатилась опять на Невский проспект.

дальше...