В свете обрисованной в основных своих чертах концепции существования
кардинальных, видовых различий в человеческом семействе совершенно по-иному,
более отчетливо и ясно, видятся все основные вопросы социологии, истории,
психологии, религии и т.д. Если это и не новый уровень, то, по крайней
мере, - это новая и более определенная позиция, позволяющая ставить более
конкретные и емкие вопросы Бытию.
Если воспользоваться каламбурным подтекстом "вся жизнь - игра", то станет
ясно, что наша новая позиция соответствует в карточных играх моменту вскрытия
прикупа. Это "новое знание" может оказаться весьма существенным для дальнейшей
судьбы человечества, если действительно удалось "копнуть" глубоко. Но так
как это новое знание носит дискредитирующий и далеко не лестный для людей
характер, никак не способствующий его позитивному восприятию, и кроме того
оно явно невыгодно суперанималам и суггесторам (а сила пока еще в руках
этих "динатов" - сила незнания), то естественно ожидать стремления оставить
это знание навсегда в прошлом: "зарыть прикуп, не содержащий козырей".
Этой цели, в частности, служат и все те многочисленные современные социальные
теории и рекомендации, в которых вопрос антропогенеза попросту обходится,
а различия между людьми объявляются несущественными.
На первый взгляд, так оно и есть. Наблюдая незнакомых людей, - на улице,
в транспорте, в "присутственных местах", - и невольно стараясь выделить
среди всех них тех самых наших "страшных знакомцев", хищных представителей
человеческого семейства: суперанималов (сверхживотных, нелюдей) и суггесторов
(псевдолюдей, оборотней), пытаясь разделить их по этому "кардинальному"
признаку ("люди-нелюди-псевдолюди") и выявить тех, кто изначально, врожденно
несет в себе заряд злобности или коварства, - ловишь себя на том, что это
не вполне удается, как-то не получается однозначности и определенности.
И сразу же возникает ощущение неверия в собственную теорию: не верится,
что такое возможно в действительности: человечество-де не является единым
видом. Испытываешь какое-то душевное облегчение, ощущение того, что вся
эта твоя антропологическая теория - не что иное, как некий околонаучный
прилитературный курьез, эссеистский надуманный вздор, и что человечество
- это, конечно же, единый братский вид, все люди примерно одинаковы, врожденные
различия ничтожны, а все существующие отличия между ними определяются средой,
воспитанием, воздействием общества, что имеется лишь разница в темпераменте,
в интеллекте - вот отсюда-то и происходят все поведенческие отклонения
от статистической нормы у иных взрослых индивидов. Конечно, есть и выродки,
быть может, мутанты, но...
Но тут же, невольно вспоминая всю ту нескончаемую ни на секунду череду
насилия в мире, его кровавую поступь, представляя себе жуткую чехарду властных
чудовищ всех времен и народов, всех монстров в человеческом обличье, так
же поневоле приходится признавать, что, к сожалению, все так и есть. Именно
так страшно и обстоят дела в этом "прекраснейшем из миров". И как хотелось
бы, чтобы все эти кровавые демонстрации, парады хищного поголовья человечества,
- именно они бы! - оказались неправдой, кошмарным сном, но... Но и здесь
- тоже "но"...
Так что все эти наши "но" весьма реальны, хотя основательность их лежит
несколько глубже. То, что внешние яркие видовые различия отсутствуют, то,
что они не бросаются сразу же в глаза, есть явление такого же порядка,
как и несомненная "очевидность" геоцентричности: удивительно, наоборот,
то, что здравый рассудок все же усомнился в столь "неопровержимом факте",
что Солнце вращается вокруг Земли. Ведь это же можно лицезреть ежедневно
невооруженным глазом!... Требуется некоторое умственное, логическое построение,
нужно "в уме" остановить Солнце и поставить на свое заслуженное место возомнившую
о себе Землю...
Точно так же и с видовыми человеческими различиями. Необходимо вспомнить,
что вся эта хищная шатия-братия и не должна здесь находиться, ибо здесь
им делать совершенно нечего. Все они не здесь - пастухи не толкутся в тесноте
стада, волки не спят в овчарнях, они всегда поодаль.
И действительно, достаточно включить телевизор или радио, развернуть
газету, чтобы увидеть и услышать сообщения о последних перемещениях и деяниях
хищных гоминид. Саммиты-брифинги, пресс-конференции, дилеры-киллеры, исчезновения
людей, взрывы бомб, взятия заложников террористами, убийства конкурентов
предпринимателями, нарушения политиками перемирий в необъявленных войнах.
На телеэкранах мелькают все эти хитрые рожи суггесторов: сенаторы, министры,
аферисты... Газеты пестрят радостными сообщениями о всех этих ТИБЕТских
ЧАРАх ХОПеРов, МММов и прочих ВЛАСТИЛИНОВ "нового русского" общества. Новоизбранному
президенту Франции, первым делом - хлебом не корми - подавай ему ядерные
взрывы!
Суперанималов гораздо меньше, и поэтому их чаще изображают, нежели показывают
"живьем", в натуре. Если же подобное происходит, то обычно как бы задним
числом, чаще всего - это кинохроника, типа многочасового телесериала "Самые
громкие преступления XX века". Хотя вот недавно показали в телепередаче
"Дикое поле": во вновь переименованном Ленинграде, в Санкт-Петербурге,
поймали с поличным людоеда Игорька (кстати, гомосексуалиста!), занятого
маринованием с луком (Бастурма?!) кусков своего бывшего приятеля Владика.
В художественном же показе суперанималов расстаралось киноискусство и иже
с ним конъюнктурная, коммерческая литература. Все это превеликое множество
боевиков, триллеров, вестернов, детективов является не чем иным, как невольным,
неумышленным, но достаточно близким приближением к реальному медицинскоклиническому
и криминальному описанию поведения хищных гоминид.
Уже давным-давно пришла пора довести до всеобщего сведения всю эту "историю
с человечеством" и достичь осознания простыми людьми той духовной пропасти,
которая изначально лежит между ними и заправляющими в этом мире хищными
гоминидами. "Весь народ должен твердо запомнить: теперь все меньше и меньше
приходится рассчитывать на проблески человеческих чувств у тех, кто правит
и владеет нами"[29].
Нужно отметить, что понимание этого кардинального различия давно уже
носится в воздухе, существуют сотни и тысячи описаний и фиксаций на каждом
шагу его проявлений. О трех врожденных "пружинах человеческих действий"
- "злобность", "эгоизм" и "сострадание" - писал еще А.Шопенгауэр [15].
Российский педагог П.Ф.Лесгафт [18] в своих
неоценимых (и до сих пор неоцененных по достоинству) наблюдениях над детьми
выделил т.наз. "школьные типы": "честолюбивый", "лицемерный" и "добродушный".
В.А.Пьецух писал о "дурнях" и "сумасшедших" - о конформном народе и безумно
безнравственных политиках, соответственно. Даже Папа Римский (уж кто-кто!),
и тот как-то заявил, что он "пришел к убеждению, что в человечестве сосуществуют
несколько родов абсолютно различных существ". Все это, собственно, есть
не что иное, как именно описание с самых разных позиций одного и того же
феномена: существования врожденных видовых различий в человеческом семействе.
Так что уже полностью назрела необходимость более четкого формулирования
и сведения воедино огромного количества разрозненных фактов и свидетельств
видовой неоднородности человечества, что и сделала предложенная концепция
наличия видовых различий - конечно же, далеко не самым лучшим образом,
можно сказать, лишь в "черно-белом варианте", ибо здесь требуются совместные
усилия сонма ученых, представителей самых различных дисциплин: психофизиологов,
молекулярных генетиков, психогенетиков, биологов, специалистов в математическом
моделировании и многих других. Но тем не менее, эта концепция достаточно
значима, и главная сила ее именно в компилятивности, понимаемой здесь,
как удача в собирании из разрозненных кусочков и фрагментов некой цельной
картинки, по своей сути сравнимой с фотографией, полностью изобличающей
давно разыскиваемого, чудовищно опасного преступника.
Результаты подобного прозрения человечества могут стать впечатляющими.
Вполне возможно, что это и вызовет поначалу жуткую реакцию со стороны хищных
гоминид, похожую по своим внешним признакам на беготню крыс и суетню тараканов
при включении, наконец-то, света в мерзко запущенном жилище. Суггесторы,
конечно же, немедленно попытаются мимикрировать: переориентироваться на
180 градусов, по типу "держи вора!". Но счастье человечества в том, что
хищных гоминид все же в большинстве своем можно определять, их "видно"
- "Бог шельму метит"! По жестокому и хитрому выражению глаз, по естественному,
ненаигранному властному поведению, по ощущению психологического давления
с их стороны... Конечно же, все такие методы имеют опосредованный характер,
но все же это - лучше, чем ничего, и ими надо постоянно пользоваться простым
людям, вовремя остерегаясь иметь дело с хищными гоминидами. Это как бы
несколько выровняет позиции, ибо дело в том, что хищным гоминидам уже "с
младых когтей" присуще раннее видовое самоосознание: непосредственное,
можно сказать, инстинктивное ощущение своего превосходства, возможности
оказывать психическое давление на окружающих, и непреодолимое желание делать
это.
Поэтому, в конце концов (возможно, после неопределенного периода упомянутых
ранее "видовых чисток и прореживаний по рецепту маршала Жукова"), должен
будет оформиться некий, в общем-то, терпимый и достаточно либеральный социальный
бойкот хищных гоминид, некое подобие брезгливого отношения японцев к своим
буракуминам. И если не принимать во внимание неоправданное - с точки зрения
европейцев - ханжество японцев в этом вопросе, то здесь можно увидеть явную
аналогию. Буракумины убивают животных - они, собственно, мясники (весьма
"уважаемые" люди в других странах). Хищные же гоминиды убивают и - в "лучшем
случае" - мучают людей. Японцы создали в некотором смысле если и непрецедент,
то во всяком случае - социальный рабочий макет. Конечно же, сравнимо это
все между собой атакой же точно степени, в какой японские карликовые сосны
и дубы в уютном домике можно сравнивать с настоящим лесом во время бури.
Тем не менее результаты подобного бойкотирования, этакой "всеобщей забастовки"
человечества трудно переоценить. Это - как бы шагнуть на следующую ступень,
автоматически оставив на нижней войны, государственные репрессии и чудовищные
формы насилия (а следовательно, и всю свинцовую мерзость сексуальных извращений).
Без вмешательства хищных гоминид человечество двинулось бы вверх, уже не
отягощенное парой равноувесистых ядер - "добра, и зла" - на ногах, а лишь
преодолевая постоянную, но честно и весело разрешаемую интеллектуально-эстетическую
проблематику в русле "ума-недоумия", при объективном взгляде на вещи, не
имеющую права быть для кого-то обидной: все люди, по большому счету, "хоть
и умные, но - дураки".
Но людям необходимо оценить реальные усилия, которые от них потребуются
при совершении такого шага восхождения. Дело в том, что то дружное взаимоистребление,
которое начали хищные гоминиды, подняв как знамя ухваченную ими "кость
добра и зла", просто так, одномоментно закончиться не может, ибо для хищных
гоминид окончание этой борьбы означает также и конец для них самих: как
в социальном плане - в виде вырождения старой морали оправдания некоторых
(якобы справедливых) форм насилия, так и в смысле самого их физического
существования - они попросту не смогут жить в мире без насилия, те же войны
для них - это самое подходящее для них "дело". "Война, бой - вне этих слов
они не знают истинного счастья". Здесь, конечно же, имеется в виду не "счастье"
рядового, не "величие и неволя солдата", но именно командирские и садистские
"радости" наемника. Сюда же следует отнести, естественно, и "финансовый
азарт" торговцев оружием и его производителей.
В мирное время этот нестерпимый зуд стремления к борьбе ради борьбы
приводит к тому, что хищные гоминиды начинают поиск и созидание врагов,
подобно тому как без меры азартный картежник ищет себе партнеров среди
кого угодно, соглашаясь играть на самых смехотворных условиях. Но, к сожалению,
созидание врага хищными гоминидами имеет совершенно иные масштабы, что
и делает жизнь людей столь невыносимой и нестабильной. Чего только стоят
все эти маньяки Михасевичи, Сивко, Панзеры, в одиночку режущие и душащие
женщин и детей, людоеды Джамагильдиевы, Чикатилы, как и прочие Джеки-Игорьки-Потрошители
всех времен и народов, вышедшие на звериную тропу своей "свободы"! И совершенно
справедливо медэксперты признают их нормальными, т.е. здоровыми: у них
действительно нет ни малейших психических патологий или каких-либо умственных
(рассудочных) расстройств. У них есть рассудок, но у них нет разума, т.е.
у них напрочь отсутствует третья сигнальная система. Хищные гоминиды морально
невменяемы, и то, что их расстреливают, сажают на электрический стул, вешают,
гильотинируют, с позиции нехищных людей совершенно справедливо - до тех
пор, пока нет соответствующих изменений в уголовном законодательстве (все-таки
врожденность видовых различий является предопределяющим фактором, и это
обстоятельство наверняка будет учтено в будущей юриспруденции).
В то же время эффект этого отстрела, вместе с прочими "техническими
выбраковками", совершенно ничтожен для достаточного "очеловечивания человечества",
ибо устраняются всего лишь немногие "сдуру выскочившие на свет", не смогшие
удержаться в социальных структурах, в то время как большинство их "коллег
по зверству" оставшихся на "боевых" постах (!), орудуют не менее чудовищным
образом, с тем лишь отличием, что их деятельность носит опосредованный
характер, большинством людей не то, чтобы не замечаемый, но скорее - вытесняемый
из сознания до тех пор, пока ужас не коснется их лично. Чужое горе попрежнему
мало кого волнует, и, в этом плане, эгоистичная беззаботность людей - наследие
приматов - необычайно отягощает их.
До тех пор, пока хищные гоминиды и всевозможные /полу/сумасшедшие видовые
гибриды не будут "профессионально" переориентированы и отстранены от любой
работы с людьми, и вообще "взяты на заметку", так оно и будет все по-прежнему:
продолжится страшный, но уже недолгий, путь человечества в - уже последнюю
- пропасть... Dixi.
Действительно ли человек УЖЕ произошел от обезьяны? Он до сих пор обезьяна
без истинного разума. Утешает то, что среди обезьяно-людей есть все же
и разумные люди.
А.А. Любищев
Естествознание до сих пор не вмешивалось в проблемы этики и морали.
Между тем этика и альтруизм человека являются столь же несомненным продуктом
естественного отбора, как и его нервная или эндокринная системы. Потому,
что само существование человечества ныне повсеместно стоит под угрозой,
необходим новый общественный договор, который возведет требования этики,
требования гуманизма в категорический императив, нарушение которого при
всех обстоятельствах явится преступлением по отношению и к обществу.
