23.02.2005
14:42

ГОСПОДИН ЛЕБЕДЕВ?!

09.11.2004
08:26

ГРОЗНЫЙ: ТА СТРАНА, ЧТО МОГЛА БЫТЬ РАЕМ

16.06.2004
20:06

ИЗМЕНА ОТ КУКЛИНА

24.05.2004
17:17

ТАЁЖНЫЕ МЕНЕЛАИ

15.05.2004
05:51

ТО-ТО, БРАТЦЫ, БУДЕТ СЛАВА

03.04.2004
15:09

ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ МНЕНИЕ

24.10.2003
21:18

БОГ ДАЁТ ВРЕМЯ

Косое солнце розово контурит облетевшие тополя и липы, ещё хранящие испарину первых ночных заморозков, но асфальт с каждой минутой греется, и воскресный город за спиной набирает привычный звуковой фон. Когда с нагоняющего оживления улиц входишь в притенённый мир храма, лишь одними глазами отвечаешь уже стоящим: <С праздником. С праздником. С праздником>. Хорошо, когда приход не нов и крепок, когда места давно определились, служба идёт по заведённому, когда мужчины все справа, а женщины, в платочках, слева, напротив иконостасной Богородицы. Хорошо, когда всех знаешь в лицо, и почти никого не по имени. Спокойно, сильно, согласно. Кто они? Бог весть, разные, все разные, есть лишь уверенность в одном: кто стар и кто млад, кто богат и кто беден, кто прост, а кто с университетом, кто бессребреник и кто челнок - все здесь стоящие испытали, изведали, измерили, что такое горе. От избытка здоровья, сытости и карьерного успеха в церковь не входят.

<Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко не отринул мя еси грешного. . . Ты бо еси истинное желание, и неизреченное веселие любящих Тя, Христе Боже наш, и Тя поет вся тварь во веки. Аминь>.

Возвращаясь через сквер, некоторое время ещё несёшь в себе мотив Воскресения Христова, и от этой внутренней развёрнутости и сердечного лада несколько неловко смотреть на лениво занимающих свои места, загорелых до копчёности, хмуро курящих лоточниц, на зябко сидящих на <клинском> отходных дистрофиков и серьёзно обследующих урны бомжей. А там, дальше за музеем, уже плотно шелестят по проспекту мыльные <мерсы> и <ландкрузеры>, и нависающие рекламные металлокерамические смайлы уверяют, что <на ваш изысканный вкус, ограниченный только вашими возможностями> всё уже предусмотрено <евростандартом>. В одном и том же осеннем городе вместе с Воскресением наступил выходной.

Прямо по длинной серой стене улицы им. Петра Верховенского кто-то скорописно вывел автоэмалью: <Слушайте, я сам видел ребёнка шести, который вёл за руку пьяную мать, а та его ругала скверными словами. Вы думаете, я этому рад? Когда в наши руки попадёт, мы, пожалуй, и вылечим. . . если потребуется, мы на сорок лет в пустыню выгоним. . . Но одно или два поколения разврата необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь. . .>. Вот безобразник, и куда милиция смотрит? Какие два поколения? Четыре! Четыре же было нужно!

Четыре, где - Первый всадник бел, Второй красен, Третий чёрен и мерой в руках, а Четвёртый. . .

Три поколения советизма отселекционировали новый, невиданный до сего тип русского человека, переставшего разуметь свою Россию-Русь-Мать-Сыру-Землю как живое, одушевлённое, а, значит, во многом интуитивное существо, тип переставший чувствовать великолепие <цветущей сложности> своей наследной Империи, переживать нравственное родство с ближними и со святыми через религиозный календарь Вселенной. Русского человека селекционировали последовательно - вначале, стравив сословия, выжгли чувство государственности, затем, разрушив патриархальность, оборвали родовые корни, далее, перессорив поколения, обрезали отцово-сыновнюю взаиможертвенность. Каких-то нескольких лет не хватило на финальное разрушение последней величины - самой его личности. Шизофрения симбиоза партийных лозунгов и кухонных анекдотов с галлюцинациями явок 99,9% на выборы одного из одного и бредом некрократии живейших из живых оборвалась нежданно. И четвёртое советское поколение так и не закончило предписанный инкубационный период, процесс раздробления, разложения русской души не завершился.

<И имя ему Смерть>. Смерть? Всё? Нет, бледный конь неожиданно споткнулся, и Четвёртый всадник вылетел из седла, рассыпая по просторам одной шестой кости и доспехи. Смерть? Нет, Полусмерть! Полусмерть четвёртого советского поколения.

Развал СССР, как раскоп муравейника, безжалостно обнажил под палящим и дождящим небом миллионы этих несчастных, недогубленных окончательным психораспадом, уже не личинок, но ещё не покрытых хитиновым солдатско-рабочим панцирем, особей средневозрастного поколения, уже не всегда готового к борьбе за дело коммунистической партии, и ещё не способного вырывать алюминий и медь из подстанции ради дозы. Кто они, эти полумёртвые? Зачем они? Как они теперь, полуживые? Многомиллионный страх неприспособленных к самостоятельному, без пятилетних и квартальных планов, генеральных линий и списков на улучшение жилищных условий, автономному выживанию в разгуле невообразимого мародёрства и всеобщего предательства, безнаказанного надругательства и святотатства <накопления первичного капитала>, <когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь>, стал питательным бульоном, планктоном для взрастания <неруси> Крылова.

Степень душевной инвалидности у каждого оказалась различна, и некая чрезвычайная и полномочная комиссия с понедельника по пятницу определяет её в прямой зависимости и от возраста, и от географии произведённой инкубации согласно очереди. Но нет, конечно, не все итээровки, обречённо надев памперсы и цедя водку каплями, по двенадцать часов на ветру и морозе торгуют китайским и турецким ширпотребом. Кто-то как-то где-то приспособился. Но, как правило те, кто выжили и спасли семью от голода, все откупились унизительным выходом из профессии, из ремесла. И безучастием к другим.

Советский человек четвёртого поколения не доверяет личности. Он искренне не верит в личную ответственность. Чужую только? Он боится ответственности и своей, ибо познал беспомощность. От этого он до тоски смертной завидует Европе, где Личность заменена Законностью, всё прописавшей, где нет нужды рисковать честным именем в неталмудированной свободе выбора. Но тут-то, в перестроечной, бандитской и олигархической России - какая тут-то законность? <Где человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь>? Страх. Неотвязный страх своей неполноценности гонит крепкого только спереди рака-отшельника спрятать мягкий зад в чью-то уже готовую раковину.

<Евростандарт> - это не размер электророзеток, цвет дверей или степень влажности, не жалюзи, одноразовая лапша или суп быстрого реагирования. <Евростандарт> - это ещё и готовый внутренний комфорт - офисное мышление, четырёхзвёздные чувства и партнёрские отношения. <Евростандарт>, как ленинский сифилис интернационализма, проникнув через слёзные потоки распахнутых на лос-веговские фонарики пионерски доверчивых глазок, прожёг, иссушил, ужал до грецкого ореха увеличенное природой правое полушарие азийцев. <Евростандарт> стал язвенным тавром на лбах и правых запястьях, и, главное, на мозгах, сердцах и прочем ливере стада тех свиней, что душевно рванули через железный занавес.

Смотрю итоги дискуссии За и против восстановления Монархии в России. <За> - <против>. Огромные тексты и краткие лозунги. Знакомые ники и, вроде как, залётные. Кто за ними? Кто? За <за> - те, у кого сегодня Воскресение и <Истинное. . . неизреченное веселие>. <Против> - те, кто. . . Нет, я не член комиссии, и сегодня не понедельник. Но, стоит лишь завернуть за угол, на улицу Ставрогина, чтобы прочитать: <Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их Богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтобы испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников, сплошь наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много>!

Советские люди четвёртого поколения. Но это те же, из которых 52 % голосовало за восстановление Монархии в России. А что <но>? <Урод>-<юрод>, <калека>-<калика> - в России всё всегда возможно к переменам. Бог даёт время. А время - лучший лекарь. И других пока нет.

Монархизм - личная вера в личность. Нравственную личность. Православная Самодержавная Монархия - высшая форма ответственности личности, ибо она ответственность перед Богом. Готовы ли мы поверить в возможность такой личности, хотя бы на эти вот 52 %? Бог даёт время.

Л.А. Тихомиров: <Монарх должен знать, что если в народе нет религиозного чувства - то не может быть и монархии>.

Н.И. Черняев: <Только те русские могут не быть монархистами, которые не умеют думать самостоятельно, плохо знают историю своей родины и принимают на веру политические доктрины Запада>.

В. Д. Катков: <Идея самодержавия не есть какая-то архаическая идея, обречённая на гибель с ростом просвещения и потребности в индивидуальной свободе. Это вечная и универсальная идея, теряющая силу над умами при благоприятном стечении обстоятельств и просыпающаяся с новой силой там, где опасности ставят на карту самое политическое бытие народа. Это героическое лекарство, даваемое больному политическому организму, не утратившему ещё жизнеспособности>.

Старушка-соседка тяжело поднимается на лестничную клетку, заранее звеня ключами. Она из кафедрального собора, после длиннющей архиерейской службы улыбается устало и просветлённо: <С праздником>. А ведь её-то поколение - второе.

В нашей России всё всегда возможно к переменам.

28.09.2003
09:15

ПОД МЕССИАНСКИМ СПУДОМ ТОПОНИМИЧЕСКОГО СУБСТРАТА

23.08.2003
20:13

ШАМАН АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ

19.07.2003
11:05

ЛЕТО РЕЗКО КОНТИНЕНТАЛЬНОГО КЛИМАТА.

24.05.2003
16:33

КРАСОТА, СПАСИ МИР!

30.04.2003
06:31

О РОДИНЕ МАЛОЙ В КОНТЕКСТЕ

18.04.2003
19:08

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ СОСТОЯВШИХСЯ ЛЮДЕЙ

05.03.2003
07:23

ВЫКРЕЩЕНОМУ РЕВОЛЮЦИЕЙ

25.02.2003
13:57

В АПОКАЛИПСИС С ЛЮБОВЬЮ

13.02.2003
20:10

ВЕЧНЫЙ ЛИК И ХАРЯ ВРЕМЕНИ