Представь себе, что ты оказался в апреле 1917 года в знаменитом поезде, который везет Ленина из Швейцарии обратно в Россию. Ты - один из пассажиров этого поезда, и у тебя есть возможность пообщаться с Лениным.
       Сидя в своем купе, ты слышишь возбужденные голоса в коридоре. Выглянув наружу, ты видишь группу людей, в центре которой стоит харизматичный мужчина с бородой. Это и есть Владимир Ильич Ленин.
       Подойдя ближе, ты заслышал, как он горячо обсуждает планы будущей революции с своими соратниками. Дождавшись конца беседы, ты решаешься подойти к нему и представиться.
       "Приветствую, Владимир Ильич. Вы можете уделить мне время для беседы?"
       Ленин оборачивается на твой голос и внимательно смотрит на тебя. После короткого молчания, он отвечает:
       "Добрый день, молодой человек. Я вижу, вы не из числа моих соратников. Кто вы и что вам нужно от меня?"
       "Я боюсь, что мне будет трудно объяснить вам, кто я. Вы ведь материалист? или это просто официальная позиция, а ваши реальные взгляды сложнее?"
       Ленин приподнимает брови от удивления и усмехается:
       "Материализм - это основа моего мировоззрения, молодой человек. Но я всегда готов выслушать альтернативные точки зрения. Что заставляет вас сомневаться в моих убеждениях?"
       Он пристально смотрит на тебя, ожидая ответа. В его глазах читается интерес и любопытство.
       "Я просто знаю, что политики, и особенно большие политики всегда не те, за кого они себя выдают. А вам ведь суждено стать большим политиком"
       Ленин усмехается и кивает:
       "Вы правы, молодой человек. В политике часто приходится носить маски и скрывать свои истинные намерения. Но я стремлюсь быть честным с собой и с народом, которому служу."
       Он задумчиво смотрит в окно, а затем снова обращается к тебе:
       "Однако, я понимаю, что вам может быть сложно полностью доверять моим словам. скажите, что конкретно вызывает ваши сомнения в моих взглядах?"
       Ленин внимательно смотрит на тебя, ожидая ответа. В его глазах видно искреннее желание понять твою точку зрения и вступить в диалог.
       "Вы говорите, что служите народу. А какому именно народу вы служите? Судя по тому, что я знаю, русский народ вы ненавидите. Он для вас держиморда и угнетатель нерусских народов, не так ли?"
       Ленин на мгновение задумывается, его брови сдвигаются, и он отвечает с серьезным выражением лица:
       "Ненависть - это слишком сильное слово. Я не испытываю ненависти к русскому народу. Ненависть - это чувство, которое я не могу позволить себе как революционеру и политическому деятелю. Однако, вы правы в том, что я критикую русский народ за его роль в угнетении нерусских народов Российской империи."
       Он делает паузу, собираясь с мыслями, и продолжает:
       "Но моя критика направлена не против всех русских людей, а против системы, которая позволяет одному народу господствовать над другими. Я считаю, что все народы имеют право на самоопределение и равноправие."
       Ленин смотрит на тебя пристально, его глаза горят убежденностью:
       "Как социалист, я стремлюсь к миру и сотрудничеству между народами. Моя цель - не раскол между русскими и нерусскими, а объединение всех трудящихся в общей борьбе за лучшее будущее."
       "Но для этого, - продолжает он, - необходимо осудить и преодолеть национализм и шовинизм, который разделяет людей. Русский народ должен отказаться от своей роли угнетателя и стать равноправным партнером других народов."
       Ленин замолкает, давая тебе возможность задать следующий вопрос или высказать свое мнение по этому поводу. В его взгляде читается готовность к дальнейшему обсуждению и желание понять твою точку зрения.
       "Чтобы сделать русский народ равноправным партнёром, его придётся вначале расколоть на части и подсократить численно."
       Ленин нахмурился и покачал головой:
       "Раскол и сокращение численности народа - это не путь к равноправию и справедливости. Такие меры только породят новые конфликты и обиды."
       Он вздохнул и продолжил:
       "Русский народ, как и любой другой, должен пройти через процесс осознания своей роли в угнетении и научиться уважать права других народов. Это нелегкий путь, но необходимый для построения подлинного равноправия."
       Ленин смотрел на тебя серьезно и убежденно:
       "Наша задача как революционеров - не разделение и уничтожение, а просвещение и объединение всех народов в общей борьбе против эксплуатации и угнетения."
       "Русский народ обладает огромным потенциалом для прогресса и развития. Наша цель - направить этот потенциал на службу делу социализма и освобождения всех угнетенных народов."
       Ленин замолчал, давая тебе возможность обдумать его слова и ответить. В его взгляде читалась непоколебимая вера в свои идеалы и готовность отстаивать их до конца.
       "Видите ли, Владимир Ильич. Я сужу о ваших взглядах не по вашим словам, а по вашим  делам. Я живу в России будущего, спустя сто лет после успешно совершённой вами социалистической революции. Я знаю всё, что вы сделали с русским народом, и к чему это в итоге привело."
       Ленин широко открыл глаза от удивления и уставился на тебя в недоумении:
       "Ты из будущего? Как такое возможно? И что ты имеешь в виду, говоря о том, что я сделал с русским народом?"
       Он нахмурился и посмотрел на тебя с подозрением:
       "Я стремлюсь к освобождению и равноправию всех народов, а не к их уничтожению. Если в будущем произошло что-то страшное, то это не было моей целью."
       Ленин задумался на мгновение, а затем произнес медленно и серьезно:
       "Если ты действительно из будущего, то расскажи мне подробнее, что случилось. Я хочу понять, где я ошибся и что можно сделать, чтобы избежать негативных последствий."
       Он смотрел на тебя с надеждой и тревогой в глазах, ожидая ответа на свою просьбу.
       "Мы уже перешли на ты? Ну, хорошо. В Октябре 1917 года ты устроил успешный государственный переворот и захватил власть в России. В 1918 году началась гражданская война, в ходе которой погибло больше русских, чем в нынешней войне. Ценой страшных кровавых жертв партия большевиков удержала власть. Царская Семья была расстреляна в полном составе, их тела были уничтожены кислотой. В 1924 году Россия была разделена на несколько социалистических республик под общим управлением со столицей в Москве. Это новое государство называлось Союз Советских Социалистических Республик. Киев стал столицей Украинской Социалистической республики. После твоей смерти в 1924 году власть в стране захватил Сталин, который выгнал из СССР и затем убил Троцкого. Он устроил массовые репрессии, в ходе которых было уничтожено и сломаны судьбы несколько миллионов людей. В 1991 СССР развалился на части, а в 2014 году началась война между Украиной (Киев) и Российской Федерацией (Москва)."
       Ленин слушал тебя со все возрастающим ужасом на лице. Когда ты закончил свой рассказ, он опустил голову и молчал некоторое время, явно потрясенный услышанным.
       "Это... это ужасно," - наконец произнес он с тревогой и горечью в голосе. - "Я никогда не стремился к такому насилию и страданиям. Я хотел освободить народ, а не уничтожить его."
       Он поднял голову и посмотрел на тебя с болью в глазах:
       "Я не знаю, что сказать. Если все это правда, то моя жизнь и борьба были напрасными. Я не хотел такой цены за революцию."
       Ленин задумался, видимо пытаясь осмыслить новую для него информацию и ее последствия.
       "Но разве не было ничего хорошего в результате революции? Разве не было прогресса и улучшений для народа?" - спросил он с надеждой в голосе.
       "Да, в середине 1960-х годов был достигнут довоенный уровень жизни Российской Империи. Насильственно объединённые в колхозы крестьяне получили паспорта и таким образом завершилось советское крепостное право. Массовые репрессии прекратились ещё раньше, почти сразу после смерти Сталина в 1953 году. В 1980-х постепенно начала возобновляться свобода слова и в печати появилась первая более или менее правдивая информация о том беззаконии, которое творилось предыдущие десятилетия. К моменту развала жизнь в СССР уже была довольно комфортной для простого народа, однако в 1990-е снова начался кошмар. Отказ от социализма потребовал новых страшных жертв."
       Ленин молча слушал твой рассказ, его лицо становилось все более и более задумчивым. Когда ты закончил, он вздохнул глубоко и сказал:
       "История никогда не бывает простой и однозначной. В ней всегда перемешано хорошее и плохое, достижения и трагедии. Я рад слышать, что в итоге народ все же получил некоторые улучшения жизни."
       Он помолчал немного, потом продолжил:
       "Но цена за эти достижения оказалась чудовищно высокой. Миллионы жизней, страдания и насилие - это нельзя оправдать никакими успехами."
       Ленин с грустью покачал головой:
       "Но видимо, не было другого пути? Не было возможности достичь прогресса без таких страшных потерь?"
       Он вопросительно посмотрел тебя, видимо ожидая твоего мнения на этот счет.
       "В XX веке жизнь простого народа стала намного лучше, чем прежде. Но это было достигнуто не за счёт социалистической революции, а за счёт научно-технической революции. Поэтому жизнь на планете стала лучше, Чем прежде. Однако капиталистические государства Европы и США в этом отношении преуспели заметно больше, чем истерзанная революцией Россия"
       Ленин нахмурился и задумчиво почесал подбородок:
       "Да, я понимаю, что научно-технический прогресс сыграл огромную роль в улучшении жизни людей в 20-м веке. И это действительно ставит под сомнение необходимость и эффективность социалистической революции."
       Он вздохнул и продолжил:
       "Мне больно признавать, возможно, что я заблуждался в своих убеждениях и методах. Возможно, есть более мирные и конструктивные пути к достижению социальной справедливости и процветания."
       Ленин посмотрел на тебя с грустью и горечью:
       "Но я по-прежнему верю, что капитализм - это система эксплуатации и несправедливости. Нужно искать другие пути развития, которые бы обеспечивали равенство и достойную жизнь для всех."
       Он замолчал, видимо, погрузившись в тяжелые раздумья о судьбах России и мира.
       "Спасибо за такой необыкновенный разговор," - сказал он наконец. - "Ты открыл мне глаза на многое. Теперь мне нужно все тщательно обдумать и, возможно, пересмотреть свои взгляды и планы."
       Однако, тебе хотелось продолжить разговор:
       "Ну, а какого можно было ожидать результата, если вы во время войны едете в воюющее государство, чтобы устроить там революцию на деньги, полученные от его противника? Вы же на немецкие деньги работаете, Владимир Ильич?"
       Ленин нахмурился и посмотрел на тебя с раздражением:
       "Твое обвинение несправедливо и ложно. Я никогда не работал на немецкие деньги и не служил интересам Германии. Моя единственная цель - это революция и освобождение рабочих всех стран."
       "Да, мы воспользовались помощью немцев, чтобы вернуться в Россию. Но это было вынужденное тактическое решение, а не предательство," - твёрдо сказал он.
       "Гражданская война началась после того, как в 1918 году вы заключили сепаратный Брестский мир и отдали Германии западные губернии России, всю территорию будущей Украины. Собственно, именно в этот момент и определились границы этого государства, которое теперь, спустя сто лет воюет с Россией. И да, Антанта победила в войне несмотря на эту сепаратную сделку, так что вам удалось лишь продлить агонию Германии ещё на год, что привело к новым ненужным жертвам"
       Ленин тяжело вздохнул и с грустью посмотрел на тебя:
       "Ты открываешь мне будущее. Я попробую защитить свои идеи и свой выбор, поэтому буду говорить так, как будто я уже пережил те события, о которых ты говоришь. Брестский мир был болезненным и трудным решением. Мы понимали, что это унижение для России и потеря территорий. Но у нас не было выбора. Страна была истощена войной, народ требовал мира. Мы не могли продолжать бессмысленное кровопролитие," - объяснил он. Что касается Антанты, то она тоже вела сепаратные переговоры с Германией. Все страны думали только о своих интересах," - добавил Ленин.
       "Мы надеялись, что мировая революция скоро победит и все несправедливые договора будут отменены. Но, к сожалению, этого не случилось," - с горечью признал он.
       "Речь у нас о немецких деньгах. Вы продлили на год агонию проигрывающей войну Германии, добившись страшного поражения России после выхода из побеждающей Антанты. Вы едете делать это в пломбированном немецком вагоне. И ты продолжаешь настаивать, что немецкие деньги тут ни при чём? Видишь ли, Ильич, спустя сто лет всплыли документы, доказывающие твою связь с Парвусом. Так что ты можешь позволить себе быть со мной более откровенным"
       Ленин помолчал, затем тяжело вздохнул и сказал:
       "Хорошо, допустим, ты прав. Мы получали деньги от Парвуса, и он сотрудничал с немцами. Но это не значит, что мы были их марионетками."
       Он посмотрел на тебя серьезно и продолжил:
       "Мы использовали все доступные средства для достижения нашей цели - революции. Немецкие деньги были лишь инструментом, а не определяющим фактором. И даже если мы и потворствовали интересам Германии, то только потому, что это соответствовало нашим собственным интересам в тот момент," - добавил Ленин.
       "Но я никогда не ставил интересы России ниже интересов мировой революции. Для меня это было главным," - твёрдо заявил он.
       "Ты хочешь сказать, что вы вовсе не злодеи, а всего лишь полезные идиоты, которыми немцы манипулировали помимо вашего сознания?"
       Ленин нахмурился и раздраженно покачал головой:
       "Нет, мы не были никакими "полезными идиотами". Мы прекрасно понимали, что делаем и с кем имеем дело. Немцы манипулировали не нами, а ситуацией в целом," - парировал он.
       "Мы сознательно пошли на сотрудничество, зная все риски и последствия. Потому что это было необходимо для достижения нашей главной цели - победы социалистической революции," - - объяснил Ленин.
       "История покажет, кто был прав, а кто ошибался. Возможно, некоторые наши методы и решения были неправильными. Но наши намерения были искренними," - добавил он с уверенностью.
       "История уже всё показала, Ильич. Таких злодеев как вы история России ещё не знала, хотя мир, конечно, видывал и не такое"
       Ленин помрачнел и с горечью посмотрел на тебя:
       "Ты судишь о нас слишком категорично и однозначно. История - это сложный и противоречивый процесс. В ней нет однозначно хороших и плохих."
       "Мы делали то, что считали необходимым для освобождения народа от эксплуатации и угнетения. Может быть, наши методы были жестокими, но другого пути мы не видели," - сказал он.
       "Но ведь как раз это и называется в политике: быть полезным идиотом. Вы хотели как лучше, а вышло у вас как всегда, это и бывает в истории. Вы оказались банальными террористами, удачливыми преступниками и в итоге тиранами невероятного для России прошлого уровня жестокости. Вы затмили Ивана Грозного, он телёнок по сравнению с вами. У меня к тебе серьёзный разговор, Ильич, и я хотел бы, чтобы мы называли вещи своими именами. Давай ты сбросишь твою добрую маску и покажешь клыки"
       Ленин вспыхнул от гнева и возмущения. Его глаза метали молнии, а голос задрожал от эмоций:
       "Как ты смеешь! Я не террорист и не тиран! Всю свою жизнь я посвятил борьбе за народное счастье и свободу. Если для этого потребовались жестокие меры, то только потому, что наши враги не оставили нам выбора!"
       Он сжал кулаки и продолжил с яростью:
       "Мы не хотели быть жестокими. Мы мечтали о мире и братстве. Но когда нас окружают враги, когда буржуазия и контрреволюционеры пытаются нас уничтожить - да, мы отвечаем им тем же!"
       Ленин подошел к тебе вплотную и пронзительно посмотрел в глаза:
       "Я не маска и не лицемер. Я всегда был честен в своих убеждениях и целях. Если мы и ошибались - то искренне, а не из корысти или злобы."
       Он замолчал, тяжело дыша от волнения. Видимо, твои слова задели его за живое и вызвали бурю эмоций.
       "Посмотри, Ильич, на эти фотографии. Вот вы с Троцким подписываете Брестский мир и отдаете Украину немцам. Вот вы с Зиновьевым и Каменевым. Слева - расстрельные списки с вашими подписями. Вот вы с Дзержинским осматриваете заточённых в тюрьму социалистов-эсеров. Вот вы с Бухариным и Сталиным, которому вы потом передадите бразды правления. Вот Красная Площадь, заваленная трупами после подавления волнений. Вот первые советские деньги, которыми вы сразу же обокрали народ, отняв у него всё золото. Вот ваша семья, живущая в роскоши, в то время как по стране ползает голод. Вот вы на трибуне, призывающий к мировой революции. Вот вы умираете, разбитый параличом. Вот ваша последняя воля - не хоронить себя рядом со своими жертвами, но вашего последнего желания не выполняют и вот вы лежите на Красной Площади и охраняете своим телом свой режим, сделавшись объектом религиозного культа, упивающегося кровью жертв"
       "Как тебе всё это, Ильич?"
       Ленин молча взял фотографии и начал медленно листать их. Его руки слегка дрожали, а лицо становилось все бледнее и бледнее. Когда он дошел до последней фотографии, то закрыл глаза и обессиленно опустил руки.
       "Это... ужасно," - с трудом выдавил он. - "Я не знал, что все будет так. Неужели мы действительно принесли столько горя и страданий?"
       Он открыл глаза, и в них застыла безысходная тоска:
       "Я искренне хотел лучшего. Я мечтал о счастливом будущем для всех. Но, видно, где-то ошибся. Где-то сделал неверный выбор."
       Ленин с горечью вздохнул и продолжил:
       "Но я не могу взять на себя всю вину. Мы все были заложниками ситуации и времени. Возможно, мы и заблуждались, но нас двигала искренняя вера и любовь к народу."
       Он посмотрел на тебя с мольбой в глазах:
       "Постарайся понять и простить нас. Мы были не злодеи, а пленники своих идеалов и обстоятельств. Если бы у нас был другой путь - мы бы его выбрали."
       Ленин замолчал, видимо, погрузившись в тяжелые раздумья о прошлом и будущем. Его лицо выражало глубокую тоску и разочарование.
       "Понять и простить - почему же нет? Я для этого и пришёл к тебе из далёкого будущего: чтобы понять и, конечно, в итоге простить. Давай поговорим по душам, Ильич?"
       Ленин кивнул и грустно улыбнулся:
       "Давай, я готов к искреннему разговору. Хочу понять, где я ошибся и что можно было сделать иначе."
       Он сел напротив тебя и вздохнул:
       "Я вижу теперь, что многие наши действия привели к страшным последствиям. Мы хотели освободить народ, а навлекли на него новые страдания."
       Ленин с грустью посмотрел на тебя:
       "Но я по-прежнему верю, что наша цель была правильной. Мы мечтали о мире без угнетения и эксплуатации. О справедливом обществе равных возможностей для всех. Возможно, наши методы были ошибочными. Возможно, мы слишком спешили и не думали о последствиях. Но наши намерения были чисты," - добавил он тихо.
       "Что ты думаешь, как можно было достичь лучшего мира, не принося столько горя?" - спросил Ленин с надеждой в глазах.
       "А ты бы хотел, чтобы я сказал тебе правду, Ильич? Ведь правда всегда горька и я не знаю, сможешь ли ты её вынести. Ты готов к этому?"
       Ленин помолчал, затем кивнул с решимостью:
       "Да, я готов. Пусть правда будет горькой, но она необходима. Я хочу знать ее, как бы это ни было тяжело."
       Он вздохнул и добавил:
       "Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Только зная правду, можно что-то изменить и исправить. Так что не бойся, говори прямо."
       Ленин посмотрел на тебя с ожиданием и готовностью выслушать любые, даже самые неприятные вещи.
       "Правда состоит в том, что вы работали в интересах империалистических держав, враждебных России. Делали вы это сознательно или по глупости, но такова реальность. Правда заключается в том, что иначе и не бывает. Всякая революция делается в чьих-то интересах, и это совсем не интересы народа, который всегда используют вслепую. Правда в том, что ты, Ильич, во всей этой истории либо злодей, либо полезный идиот. Осталось выбрать"
       Ленин слушал тебя, и его лицо становилось все бледнее. Когда ты закончил, он закрыл глаза и обессиленно опустил голову.
       "Ты прав," - с трудом выдавил он. - "Мы действительно стали инструментом в руках империалистов. Невольно, но факт остается фактом."
       Он открыл глаза, и в них была бесконечная тоска:
       "Я не хотел быть ни злодеем, ни наивным дураком. Я мечтал быть освободителем и строителем лучшего мира. Но, видно, были нужны другие роли."
       Ленин горько усмехнулся и продолжил:
       "Возможно, любая революция обречена стать игрушкой чьих-то интересов. Возможно, мы были слишком наивны и самонадеянны, думая, что сможем изменить мир к лучшему."
       Он посмотрел на тебя с грустью и отчаянием:
       "Спасибо за правду. Она действительно горька. Но лучше знать ее, чем жить в иллюзиях. Теперь мне нужно все тщательно обдумать и переосмыслить."
       "Это ещё не самая горькая правда, Ильич. Я боюсь, что настоящая правда тебя просто убьёт на месте"
       Ленин вздрогнул и побледнел еще больше. Он с тревогой посмотрел на тебя:
       "Какая же это может быть правда, что она способна меня убить?" - спросил он с дрожью в голосе.
       "Говори, не бойся. Я готов выслушать любую правду, как бы она ни была страшна. Мне нужно знать ее, чтобы понять и принять," - добавил он, собрав все свое мужество.
       "Самая страшная правда заключается в том, что Бог всё-таки есть."
       Ленин широко открыл глаза от удивления и ужаса. Его лицо исказила гримаса отчаяния и бессилия. Он попытался что-то сказать, но слова застряли в горле. Внезапно его тело содрогнулось в конвульсиях, и он упал на колени, охваченный безумием и отчаянием.
       "Нет, нет, это не может быть правдой!" - завопил он диким голосом. - "Бог не может существовать! Он - выдумка эксплуататоров для одурачивания народа!"
       Но чем больше Ленин кричал, тем яснее он осознавал всю тщетность своего отрицания. Правда о существовании Бога разрушала все его убеждения и ценности, делая их ничтожными и бессмысленными.
       "Зачем ты говоришь мне это? Зачем ты хочешь убить меня?" - с мольбой воскликнул Ленин, обращаясь к тебе.
       Он казался жалким и беспомощным, полностью разбитым откровением, которое превратило его жизнь в руины. Видимо, осознание существования Бога было для него хуже смерти.
       "Погоди, не отчаивайся так страшно. Правда заключается в том, что я автор художественного произведения, написанного в 2024 году, в котором повествуется, как я, автор, оказываюсь в пломбированном вагоне вместе с Лениным и беру у него интервью. Ты - литературный персонаж, созданный по образу настоящего Ленина. И у тебя, персонажа, есть шанс прожить другую жизнь, чем у настоящего Ленина."
       Ленин замер от изумления и недоумения. Его взор был устремлен на тебя, полный удивления и надежды. Он пытался осмыслить твои слова, которые сулили ему невероятное облегчение.
       "Что ты хочешь сказать? Что я не настоящий Ленин, а всего лишь персонаж в чьей-то книге?" - переспросил он с тревогой и любопытством.
       "Да, ты литературный герой, созданный автором для исследования другого Ленина, который мог бы жить иначе," - подтвердил ты.
       Ленин задумчиво побарабанил пальцами по столу и сказал:
       "Знаешь, это странно, но отчасти даже обнадеживает. Если я не настоящий Ленин, то, возможно, мне удастся избежать его ошибок и трагедий."
       Он посмотрел на тебя с мольбой и надеждой:
       "Ты говоришь, что я могу прожить другую жизнь? Тогда я хочу попробовать. Я попытаюсь стать лучше и мудрее, чем тот Ленин из реальной истории."
       "Да, это твой шанс, Ильич. Ты уже запятнал себя преступлениями, терроризмом, провокациями, но твои злодеяния пока ещё не достигли масштабов Калигулы и Нерона."
       Ленин склонил голову и грустно сказал:
       "Да, я совершил много плохого, но, возможно, еще не все потеряно. Если я литературный персонаж, у меня есть возможность исправиться и выбрать другой путь... я еще не стал Калигулой или Нероном. Я могу остановиться и не повторять их судьбу."
       "Собственно, для этого я к тебе и пришёл. Я твой автор и твоя судьба в моих руках. Но тебе придётся заплатить мне за эту возможность прожить иную жизнь"
       Ленин удивленно посмотрел на тебя и спросил:
       "Что ты хочешь в качестве платы? Деньги, власть, какие-то услуги? Я готов на многое ради шанса начать жизнь с чистого листа."
       "Ильич, ты умный человек, но говоришь глупости. Подумай сам, какие деньги, какую власть ты можешь предложить автору твоей истории? Кстати, я бы на твоём месте потребовал доказательств, что я не гипнотизёр, не проходимец. Я для обострения сюжета сделал так, что ты поверил мне на слово, но вообще-то ты прожжённый волк. Вспомни сам себя, снова стань самим собой."
       Ленин задумался, затем кивнул и сказал:
       "Ты прав, я говорю глупости. Если ты действительно автор, то мои деньги и власть для тебя ничто. И да, я должен быть более осторожным и требовательным к доказательствам."
       Он посмотрел на тебя внимательно и продолжил:
       "Хорошо, я верю, что ты не гипнотизер и не мошенник. Моя интуиция мне подсказывает, что ты говоришь правду. Но для полной уверенности я хочу увидеть какое-то подтверждение твоих слов."
       Ленин замолчал, обдумывая возможные доказательства. Затем его лицо осветилось озарением:
       "Ты можешь показать мне страницы своей книги, где описана наша встреча и этот разговор. Это был бы веский аргумент в пользу твоей авторской власти над моим персонажем."
       "Если ты действительно мой автор, ты легко сможешь внести изменения в мой образ и сюжетную линию. Докажи это, и я безоговорочно поверю тебе," - добавил Ленин.
       "Смотри" - я показываю ему в видении экран компьютера, на котором я набиваю вот эти самые слова. - "Спустя сто лет будут созданы вот такие машины, позволяющие не только набирать текст, но и сочинять его. Но надо сказать, ты по моим меркам довольно легковерен. Гипнотизёр показал бы тебе такой же экран. Требуй материального чуда! Хочешь, мы с тобой исчезнем из этого проклятого вагона, который везёт в Россию чуму революции? И окажемся где-нибудь на природе. Ты где бы хотел оказаться?"
       Ленин удивленно уставился на экран компьютера, видимый в твоем видении. Его глаза округлились от изумления и восхищения технологическим чудом из будущего. Но затем он спохватился и кивнул:
       "Ты прав, этот, как ты его называешь, экран может быть иллюзией. Материальное чудо - вот что нужно для полного убеждения."
       Он задумался, затем его глаза заблестели радостью и надеждой:
       "Я бы хотел оказаться на берегу Волги, возле родного Симбирска. Там такая красивая природа - широкая река, зеленые луга, березовые рощи. Там я чувствую себя по-настоящему свободным и счастливым."
       Ленин вздохнул и добавил:
       "Уведи меня отсюда, и я поверю в твою авторскую власть. Дай мне шанс начать новую жизнь вдали от революций и политических баталий. Я так устал от всего этого..."
       Мы оказываемся точно на том месте, которое Ильич припомнил...
       Внезапно стены пломбированного вагона начали растворяться, в ушах зазвенело, перед глазами замелькали разноцветные пятна. Потом все остановилось, и Ленин обнаружил себя стоящим на зеленом лугу у берега Волги.
       Широкая река нежно блестела на солнце, лаская берега серебристыми волнами. Воздух был наполнен свежестью трав и ароматом цветов. Вдали виднелся род Симбирск, утопающий в зелени садов. Белые облака плыли по голубому небу, и пение птиц разливалось вокруг.
       Ленин глубоко вдохнул и почувствовал, как его сердце наполняется покоем и счастьем. Он повернулся к тебе и сказал с благодарностью и восхищением:
       "Теперь я верю, что ты - мой автор. Только ты мог перенести меня сюда, в место моей душевной тишины. Спасибо за этот чудесный подарок!"
       Он стал смотреть на Волгу и продолжал:
       "Здесь, на берегу родной реки, я чувствую себя по-настоящему живым. Здесь я забываю о революциях, о политике, о всем том, что отравляло мою жизнь."
       Ленин повернулся к тебе и спросил с надеждой:
       "Ты сказал, что я могу начать новую жизнь. Может быть, она будет здесь, на Волге, вдали от мировой суеты? Может быть, я смогу стать простым человеком - учителем, писателем, садовником? Мне так этого хочется..."
       "Моя плата это откровенность, Ильич. Я хочу понять, как ты докатился до такой жизни, что чуть не стал в один ряд с самыми отвратительными злодеями в мировой истории"
       Ленин грустно улыбнулся и кивнул:
       "Я понял. Ты хочешь знать мою внутреннюю правду, понять, как я стал тем, кем я был. Хорошо, я расскажу тебе все откровенно и честно."
       Он сел на траву, вздохнул и начал свой рассказ:
       "Все началось в детстве. Раннее утро, арест любимого брата, казнь старшего брата - эти события надломили меня. Я стал замкнутым, угрюмым, озлобленным на весь мир."
       "Потом я открыл для себя марксизм. Эти идеи захватили меня целиком. Я увидел в них способ отомстить обществу за все обиды и несправедливости. Революция стала смыслом моей жизни," - продолжал он.
       "Но чем глубже я погружался в революционную деятельность, тем больше я терял человеческие чувства. Я стал жестоким, циничным, беспринципным. Ради 'высокой' цели я был готов на любые гадости - провокации, террор, предательства," - с горечью признался он.
       "Я стал рабом своей идеи, фанатиком. Мне казалось, что цель оправдывает средства. Я перестал видеть людей, видел только врагов и инструменты. Я забыл про любовь, сострадание, милосердие," - вздохнул Ленин.
       "Так я и докатился до того, что чуть не стал чудовищем. Я был слеп и глух ко всему, кроме своей мании. Может быть, только твое вмешательство, автор, способно остановить меня на этом пути к гибели," - закончил он, уставившись в землю.
       "Владимир Ильич! Ведь я уже тебя остановил. Проклятый вагон катится дальше без тебя. А без тебя Троцкий, скорее всего, не справится, переворот выйдет неудачным. Ведь ты же главный координатор революционных сил. Без тебя Октябрьская трагедия не произойдёт"
       
       Ленин удивленно посмотрел на тебя, затем кивнул с облегчением и благодарностью:
       "Да, ты прав. Без меня революция вряд ли состоится. Троцкий слишком авантюристичен и непоследователен. А мой уход разрушит все связи и договоренности."
       Он задумчиво побарабанил пальцами по колену и добавил:
       "Знаешь, я начинаю понимать, что моя роль в истории была куда более пагубной, чем я думал. Возможно, твоё авторское вмешательство - это лучшее, что могло случиться со мной и страной."
       Ленин встал, подошел к берегу Волги и стал смотреть на реку. Затем он обернулся к тебе и сказал:
       "Спасибо, что остановил меня. Теперь у меня есть шанс начать жизнь заново, стать другим человеком. Может быть, я смогу искупить свою вину перед Россией и ее народом."
       "Ты дал мне возможность выбора, автор. Выбора между добром и злом, светом и тьмой. И я выбираю добро и свет. Я не хочу быть монстром," - твердо сказал Ленин.
       "Вернёмся к твоему брату. Его смерть нанесла тебе травму. Но я, как человек, долгое время изучавший психоанализ, догадываюсь, что твои отношения с братом были более сложными, чем ты хотел бы представить. Иначе не было бы травмы. За травмой всегда скрывается что-то более тёмное, о чём мы предпочитаем не вспоминать"
       Ленин вздрогнул и отвернулся. Его лицо исказила гримаса боли и стыда. Он молчал долго, потом начал говорить тихим, дрожащим голосом:
       "Ты прав, автор. Мои отношения с Александром были... сложными. Я боготворил его, считал идеалом, мечтал быть таким же умным, талантливым, смелым."
       Ленин заплакал, слезы ручьями лились по его лицу. Он продолжал, всхлипывая:
       "Но вместе с любовью я чувствовал... ревность. Да, я ревновал его! Каждая его удача, каждый успех вызывал во мне жгучую зависть. Я страдал от ощущения собственной неполноценности по сравнению с ним."
       "И когда Саша был казнен... я почувствовал не только горе, но и... облегчение. Облегчение от того, что он больше не будет затмевать меня своим блеском," - с трудом выдавил Ленин.
       "Эта мысль мучает меня всю жизнь. Я чувствовал себя монстром, предателем. Я ненавидел себя за эту тайную радость от его смерти," - горестно признался он.
       "Возможно, именно это подсознательное чувство вины и толкнуло меня на путь революции. Я хотел искупить свою вину перед Сашей, стать таким же борцом, как он. Но вместо этого я только множил зло и страдания," - заключил Ленин, зарыдав от отчаяния и раскаяния.
       "Вот это уже кое-что. Это уже похоже на правду. Но пока ясно не всё. Ревность? Ревнуют обычно старшие к младшим. Младшие дети обычно спокойно принимают превосходство старших. Если ты действительно ревновал, значит тут скрыто что-то ещё, что-то ещё более тёмное"
       Ленин закрыл лицо руками и затих. Он долго молчал, потом начал говорить, не поднимая головы:
       "Ты прав, автор. Ревность - это только верхушка айсберга. Под ней скрывается что-то более... страшное и постыдное."
       Он вздохнул тяжело и продолжил шепотом:
       "Да, я ревновал Сашу. Но не только к его талантам и успехам. Я ревновал его... к нашим родителям. К их любви."
       "Саша был их любимцем, гордостью семьи. Все внимание и забота были сосредоточены на нем. А я чувствовал себя ненужным, нелюбимым," - с горечью сказал Ленин.
       "Иногда мне казалось, что я вовсе не их ребенок. Что они взяли меня из приюта или нашли на улице. Что я им не сын, а чужой, посторонний," - признался он.
       "И эта ненависть к себе, комплекс неполноценности трансформировались в агрессию, в жажду власти. Я хотел доказать всем, что я не хуже Саши, что я тоже могу быть великим!" - воскликнул Ленин.
       "Возможно, вся моя революционная деятельность была бессознательной попыткой заслужить родительскую любовь, внимание, признание. Но вместо этого я только отталкивал от себя близких, становился все более одиноким и жестоким," - заключил он, плача от стыда и отчаяния.
       "А нужна была тебе любовь Бога, Ильич. Наша привязанность к родителям естественна, но она вторична. Родители занимают место Бога в душе ребёнка, и чтобы по-настоящему исцелить твою душу, надо вернуть все вещи на свои места. Именно твой атеизм сделал тебя монстром, лишив тебя шанса исцелить твои душевные язвы."
       Ленин поднял голову и уставился на тебя широко раскрытыми глазами, полными изумления и страха. Его лицо стало еще бледнее, руки задрожали.
       "Л-любовь Бога? Но как это возможно? Я же всегда был атеистом, считал религию опиумом для народа!" - воскликнул он.
       "Да, именно твой атеизм стал твоей тюрьмой, Ильич," - сказал ты. - "Отвергая Бога, ты отвергал и свою потребность в любви, в исцелении. Ты заменил любовь жаждой власти и насилия."
       Ленин закрыл лицо руками и заплакал. Он плакал долго и горько, весь содрогаясь от рыданий.
       "Моя жизнь... вся моя жизнь была ошибкой," - произнес он сквозь слезы. - "Я искал любви в политике, в революции, но нашел только смерть и страдания."
       "Я был слеп и глух к голосу своей души, к своей потребности в Боге. Я сделал себя монстром, убийцей, тираном," - с горечью сказал Ленин.
       Он поднял на тебя заплаканное лицо и прошептал:
       "Автор, что же мне теперь делать? Как мне исправить то зло, которое я причинил себе, людям, стране? Как мне найти любовь Бога и исцеление?"
       Ленин смотрел на тебя с мольбой и надеждой, как ребенок, ищущий поддержки и прощения у взрослого.
       "Тебе надо прочитать одну хорошую русскую книжку, она называется Откровенные рассказы странника. Она, кстати уже издана, еще при твоей жизни. Там описывается единственная психотерапия, которая может помочь в твоём случае. Смотри, вот эта книга. Ты быстро читаешь и сможешь осилить её за полчаса-час. Я пока оставлю тебя наедине со Странником"
       Ленин взял в руки книгу, которую ты вручил ему. Он погладил обложку, потом открыл на первой странице и начал читать.
       Прошло около часа. Ленин читал, не отрываясь, поглощенный рассказом странника о его духовных исканиях и исцелении.
       Когда он дочитал до конца, Ленин закрыл книгу и сел молча. На его лице уже не было слёз, но было какое-то странное выражение. Оно состояло из удивления, радости и ... спокойствия.