Портал | Содержание | О нас | Авторам | Новости | Первая десятка | Дискуссионный клуб | Чат Научный форум Первая десятка "Русского переплета" Темы дня:

Мир собирается объявить бесполётную зону в нашей Vselennoy! | Президенту Путину о создании Института Истории Русского Народа. |Нас посетило 40 млн. человек | Чем занимались русские 4000 лет назад? | Кому давать гранты или сколько в России молодых ученых?

Все мы помним, насколько помпезно и широко в 1997 году проводились торжества, посвященные 850-летию Москвы. Сдача в эксплуатацию новых городских объектов, реставрация памятников культуры и храмов, награждения выдающихся москвичей и издание тысяч красивых книг -- все это сопровождало народное веселье. Однако, наряду со множеством изданий, рассказывающих о более чем восьмивековой истории города, на книжных полках крупнейших магазинов -- Дом книги, "Библиоглобус" и Академкнига -- бойко продавались научные издания А.Т.Фоменко, Г.В.Носовского и ряда их коллег. Эти "научные издания" (так значится в выходных данных) наполнены целой коллекцией "историософских откровений". Согласно одному из положений авторов, оказывается, что Москва, прозябавшая в виде незначительного литовского поселка городского типа, лишь в 1382 году, после взятия ее Дмитрием Донским получила статус города. Это событие, по мнению авторов, стало переворотным в истории нашей столицы. С того момента Москва как административная единица перестала подчиняться Смоленску (именно этот город и был в представлении авторов столицей Литвы). Ключевым событием, перевернувшим ход московской истории, согласно "Новой хронологии Руси"¹, стала Куликовская битва.

Мамаеву побоищу посвящена целая глава (одна из одиннадцати) этого научного труда! Это единственный пример такого подробного освещения Новой хронологией одного события русской истории. Из главы мы узнаем о вопиющей фальсифика ции, произведенной романовскими историками, -- они придумали ту самую Куликовскую битву, которая в итоге и попала на страницы учебников истории. Но благородные авторы Новой хронологии не только разоблачают и разрушают "химеры официальной истории", они созидают (или "возвращают"?) "подлинную историю".

"Подлинная новохронологическая научная история" при первом же знакомстве с ней поразительно напоминает виртуальный мираж -- абстрактную модель, насыщенную лицами, именами и наименованиями из подлинной истории. Вероятно, о феномене Новой хронологии не пришлось бы даже подробно говорить, если бы данный абсурд не был столь опасен для интеллектуального здоровья всего общества. Главный урок, который А. Т. Фоменко преподал нам, профессиональным ученым-гуманитариям, состоит в том, что российское общество (или по крайней мере та его часть, что является регулярным потребителем интеллектуальной литературы) при обсуждении феномена Новой хронологии менее всего прислушивается к мнению профессионалов-историков, астрономов, филологов. С точки зрения здравого смысла это странно, а порою и опасно. Представьте себе: профессионал слесарь-сантехник говорит, что надо перекрыть воду, а уже затем откручивать гайку, но вы его не слушаете, а делаете наоборот потому, что это посоветовал ваш сосед -- академик. Пускай сам он кроме книг по геологии ничего в жизни не видел, но в Ваших глазах он академик! Уверен, что несмотря на академический гриф на таком совете, Вы все равно зальете водой свою квартиру, а возможно, еще и квартиру соседей. В итоге, устранять неполадку будет все равно тот же сантехник, а не мудрейший академик-геолог. Наверное, именно поэтому мы все прислушиваемся в соответствующих случаях к рекомендациям врачей, электриков, автослесарей и пр. А вот к мнению историков общество не прислушивается.

Это отнюдь не означает, что историки не должны и не будут давать оценку новохронологической химере. Оценки и анализ писаний А. Т. Фоменко в печати теперь уже не редкость. По-настоящему редки профессиональные выступления историков, археологов, физиков, астрономов. На некоторые из них академик-математик ответил. Разбор замечаний историков у него сводится к тому, что очередной критик не воспринял разумной, доброй и вечной константы новохронологической теории, которая базируется отнюдь не на исторической эмпирике, а на высокофундаментальных основаниях астрономии и статистики. Фоменко сетует, что историки подвергают критике одну-две из не самых существенных его гипотез, опровергнуть в целом концепцию не могут, а предложить вместо его хронологии свою не в состоянии². Вместо этого они упражняются в насмешках над положениями, вышедшими под грифом "научное издание" и в придумывании юмористических каламбуров по поводу научных аргументов А. Т. Фоменко.

У историков же почти в каждом выступлении сквозит мысль, что аргументированное опровержение всех выводов Фоменко потребует вдвое больший бумажный объем и огромные затраты времени, которого им попросту жалко! Я отметил, что на такую позицию профессионалов очень болезненно реагируют сторонние наблюдатели. Многие с радостью подхватывают лозунг -- "Вы отвечаете не по сути!"

Пожалуй, в этом и состоят обе причины, которые заставили меня разобрать по параграфам, разделам и подпунктам целую главу из книги А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского "Новая хронология Руси". Думаю, что предлагаемый комментарий удовлетворит наблюдателей дискуссии и подтвердит априорные высказывания историков о том, что опровержение положений Фоменко потребует более длительного изложения. Поэтому сразу предупреждаю: не обессудьте за вынужденную многослов ность -- она обусловлена предложенной структурой полемики с комментированием каждого пункта и раздела.

Главную цель данных комментариев к новохронологической интерпретации Куликовской битвы вижу отнюдь не в том, чтобы убедить в неправоте А.Т.Фоменко и всю его группу. Такое разъяснение необходимо отнюдь не авторам "Новой хронологии", а тем людям, которые однажды поставили и продолжают ставить по сей день на книгах Фоменко, Носовского, Калашникова и их новохронологических соратников гриф: "научное издание", объявляют эти работы одним из главных достижений Московского государственного университета, испытывают гордость за молодого, активного и яркого академика в стенах Большой Академии. Эти размышления для издателей, издающих новохронологическую серию многотысячными тиражами, поставив коммерческую выгоду выше доброго имени своего предприятия.

Куликовская битва 1380 года -- очень хороший повод для разговора о научности новой хронологии. Чем так привлекло авторов именно это событие? По их реконструкции, сражение произошло в 1380 году (так же как и в официальной "фальсифицированной" истории) и никаким хронологическим сдвигам не подвергалось. По мнению Фоменко-Носовского, с этим событием произвели другую сознательную манипуляцию: "когда они (романовские фальсификаторы) изменяли освещение русской истории и в связи с этим произвели географическую перелокализацию некоторых событий нашей истории"³.

Такая перелокализация потребовалась фальсификаторам для того, чтобы скрыть от потомков не столь древние, как нам представляется сейчас, корни Москвы. Миллеры и Шлецеры захотели утаить, что еще около 1382 года на месте Москвы и города-то никакого не было -- так... пограничный поселок -- обычное место пограничных стычек и битв между литовскими и волжскими татарами. Все это очень существенные положения для базового построения А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского.

Конечно же, Москва не сразу строилась, и там, где теперь стоят дома, было широкое поле. Вопрос только -- когда было поле, а когда стали дома? У авторов новой хронологии ответ привязан к дате Куликовской битвы -- 1380 году. Это очень важное для нас обстоятельство. Уважаемые авторы тем самым признают, что по отношению к данному сражению их астрономические и статистические методы подтвердили общеприня тую датировку. Иными словами, новые хронологи щедро позволили историкам, не искушенным в методиках изучения звездных каталогов и теориях интегрируемых гамильтоновых систем, поучаствовать в обсуждении вопросов истории Куликовской битвы с их скромными познаниями о прошлом и крайне приблизительными по своей точности источниковедческими методиками. Этим я и собираюсь воспользоваться. Полное совпадение новохронологической и официальной датировок Куликовской битвы отодвигает проблемы определения координат звезд по долготам и широтам, а выносит на первый план вопрос о месте боя и комплекс проблем, связанных с выяснением причин, итогов и последствий сражения, а также определени ем и идентификацией его участников.

Переходя к подробному разбору главы о Куликовской битве, должен уведомить и о том, что географическая перелокали зация от Фоменко тесно увязана со всеми прочими достижени ями его концепции, поэтому я уже не буду подробно комментировать его выводы о том, что Иван Калита = Батый, Новгород
Великий -- это консорциум из трех городов (Ярославль, Кострома, Ростов), Симеон Гордый = Александр Невский, тем более, что это достаточно подробно сделано другими историками⁴. Структура разделов и пунктов в главе о Куликовской битве "Новой хронологии Руси", а также их подробные заголовки предопределили и форму ответа. Это прогулка по "мемориальным местам" фронтовой Москвы 1380 года.

Итак:

Глава VI Куликовская битва

1. Смута в Орде в конце XIV века. Дмитрий Донской = Тохтамыш. Куликовская битва и "Московское взятие". Общий взгляд

Начинают авторы с утверждения, что в результате завоеваний Батыя = Ивана Калиты в первой половине XIV века государство разделилось на три части: Волжское царство (Золотая Орда), Белая Русь (Белая Орда) и Северская земля (Украина). Заметим, что А. Т. Фоменко в одном из мест своего повествования Север отождествил с Сибирью. А Белая Орда (Белая Русь) -- это, понятно, Беларусь с Литвою. Астрономические, хронологические, статистические и даже геометрические источники не дают сведений о разделе великой империи на такие три части. Поэтому, как я уже предупреж дал, в виде исключения позволим себе обратиться к весьма неоднозначным и требующим серьезных калибровок историческим и географическим сведениям.

Исторические же источники оказались проникнуты духом антиимперского сепаратизма и представили раздел ордынского государства отнюдь не в виде развала грандиозной евразийской империи, а в качестве разделения одного лишь улуса Джучи на Ак-Орду ("Белую орду", именно она в русских летописях именовалась "Золотой ордой") и Кок-Орду ("Синюю Орду")⁵. Арабские и персидские авторы, а также русские летописцы уже тогда хотели скрыть от нынешних белорусов и их амбициозного президента великие корни белорусского народа.

В отличие от Белоруссии, независимая Украина благодаря открытой новохронологической истине оказывается в двойствен ном положении: то ли ей, в связи с открывшейся исторической правдой, начинать присоединять к себе Сибирь, то ли начинать добычу нефти и газа прямо на своей территории. Трудность выбора состоит еще и в том, что в первом случае Украине придется решать непростые вопросы Северного завоза и нелегальной китайской колонизации, а во втором случае -- выполнять обязательства Газпрома и Тюменской нефтяной компании по поставкам нефти и газа как перед Волжской Ордой, так и перед Литвой, Белой Ордой и прочими административ ными округами Мегалиона.

2. Куликовская битва

2.1. Где находится Куликово поле?

В этом разделе авторы книги выражают свои сомнения относительно справедливости отождествления Куликова поля с местом впадения реки Непрядвы в Дон в современной Тульской области. Веских причин для опровержения традиционной версии две: 1) "никаких следов знаменитой битвы на этом Тульском "Куликовом Поле" почему-то не обнаружено. Нет ни старого оружия, ни следов захоронений погибших воинов и т. п."; 2) "размер поля явно мал для такой крупной битвы"⁶. В последнем случае авторы опираются на мнение "авторитетнейшего историка" А. А. Гордеева, который (правда не на стр.111, как значится в сноске авторов, а на стр. 100) в своей книге "История казаков. Золотая Орда и зарождение казачества" действительно утверждает, что Куликово поле не могло вместить такого количества воинов, какое называет летопись. Сам А. А. Гордеев почему-то любые письменные известия характеризует как летописные, в данном же случае он полемизирует с цифрами, сообщаемыми "Сказанием о Мамаевом побоище", -- 200--400 тысяч человек, и приходит к собственному выводу, что войска состояли из 50--60 тысяч человек. Вот из этого заключения автора "Истории казаков" А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский делают производную: многие, мол, историки обращали внимание, что размер поля явно мал. Действительно, стоило ли ехать почти за 300 верст серьезным людям, да еще в сопровождении нескольких сот тысяч воинов, чтобы обнаружить перед собой лесостепную полянку -- ни тебе широты, ни глобальности?

Утверждение новохронологов о том, что на поле в Тульской области не найдено "никаких следов знаменитой битвы" вызвано либо невежеством авторов, либо их намерением утаить от читателей истинные факты. Археология Куликова поля берет свое начало с 20-х годов XIX века. Тогда декабрист С. Д. Нечаев, чье имение находилось на территории нынешнего природно-культурного заповедника "Куликово поле", начал сбор коллекции находок, сделанных в основном крестьяна ми при распашке правобережья Непрядвы и Дона. По сохранившимся сообщениям, коллекция эта была весьма внушитель ной. К сожалению, большую часть своих находок Нечаев раздарил друзьям. Известно сообщение писателя-декабриста А. А. Бестужева журналисту Н. А. Полевому о подаренном С. Д. Нечаевым кольце с Куликова поля⁷. Нечаев посылал вещи в Петербург Президенту Академии художеств А.Н.Оленину. Наконец, самая существенная часть коллекции была передана тульскому губернатору Г. В. Васильеву, который, в свою очередь, поместил ее в Тульский музей. После революции известия об этих предметах, как собственно о коллекции, исчезли. Скорее всего собрание рассыпалось на отдельные вещи, которые со временем потеряли свою привязку к Куликовской битве и полю.

Тем не менее, С. Д. Нечаев успел опубликовать ряд находок в журнале "Вестник Европы". Его заметки сопровожда ются прорисями вещей. По этим прорисям можно судить о характере находок. Надо сказать, что предметы, представлен ные им, весьма различны по времени: рядом с наконечниками стрел, мощевиками XIV столетия изображены бердыш и кремниевый пистолет XVII века⁸. Для уровня научных исследова ний начала прошлого столетия это не является большим недочетом. Однако такой факт свидетельствует о том, что на территории правобережья Непрядвы и Дона оружие оставалось и в XIV, и в XVI, и в XVII веках. По какой причине это оружие там оставалось -- это особый вопрос. И ответ на него имеется. Разрядные книги и летописные источники сообщают о столкновениях русских войск с татарами в этом районе в XVI--XVII веках.

Дальнейшее археологическое изучение Куликова поля было продолжено уже в XX веке. В 50-е годы там были проведены разведки, а в 80-е, 90-е -- после юбилея Куликовской битвы -- начались полномасштабные исследования. Археологи ческой экспедицией на Куликовом поле руководит М. И. Гоняный. Находки вооружения на предполагаемом месте битвы оказались крайне скудны -- 4 наконечника стрел и несколько крестиков-мощевиков⁹. Надо сказать, что это совсем не удивительно. Иначе и не могло быть -- победители собирали все оставшееся на поле боя оружие. Единичные находки сделаны на периферии площади основного столкновения, в труднодос тупных местах (овраги и облесенные балки), по маршруту отступления побежденных войск и т. п. Заметим, что ни одна средневековая битва не сохранила до нас в земле обилия вещей, свидетельствующих о давнем кровопролитии. Это относится к таким битвам, как сражения на р. Вожа, р. Ворскла, р. Пьяна, Грюнвальдская битва, битва при Креси и многим другим сражениям Средневековья. Не означает же это, что всех этих столкновений не было?

Крайне положительным итогом экспедиции на Куликово поле уже сегодня можно считать открытие комплекса из 5 расположившихся вдоль Непрядвы и Дона русских селищ XIII--XIV веков, а также палеогеографические и палеоботанические наблюдения. Результаты этих исследований приводят к двум выводам: 1. Поле в XIV столетии в этом месте имело несколько иную конфигурацию и было значительно более лесистым, чем теперь. 2. Участки для проведения битвы на правобережье Дона и Непрядвы оказываются небольшими по площади -- шириной 2--3 км, что заставляет значительно скорректировать оценки численности войск и уточнить распространенные реконструкции сражения, согласно которым протяженность фронта сражения составляла 8--10 км¹⁰. Место непосредственного столкновения полков находилось, вероятнее всего, гораздо ближе к береговой линии Непрядвы и Дона. А во времена битвы облесенность всего участка не позволяла свободно столкнутся воинской массе, превышающей 50--60 тысяч человек с обеих сторон.

Количество и характер находок на Куликовом поле, расположенном у впадения Непрядвы в Дон в Куркинском районе Тульской области, а также размеры этого поля вполне достаточны для события 620-летней давности. Отмечу, что по количеству вещей, найденных на месте битвы, Куликово поле превосходит многие поля средневековых сражений.

Высоконаучные авторы новой хронологии с подобными доводами историков и археологов--фальсификаторов не согласны, правда, кроме причитаний -- "явно мал!" и "ничего не найдено!" никаких астрономических, матстатистических аргументов не приводят. Это, однако, вовсе не мешает им строго в соответствии со своими сомнениями отказаться от локализации Куликова поля в Тульской области и передислоцировать его в иное место. Куда? На это мы получаем ответ в следующем пункте.

2.1. Кулишки в Москве и церковь Всех Святых в честь воинов Куликовской битвы на Славянской площади (станция метро "Китай-Город").

Это ключевой пункт в доказательстве. Смысл его в том, что московские Кулишки отождествляются, да, что там -- приравниваются к Куликову полю. Тем самым обнаруживается истинное место сражения, вместе с ним находится и дубликат описания этой битвы (а как без него?) -- это сражение между Тохтамышем и Мамаем в том же 1380 году на Калке, а историки в очередной раз уличаются в сокрытии истины. Подумать только! Эти историки нам говорили, что Поле русской славы в Тульской области, а "некоторые летописи прямо говорят о том, что Куликово поле находилось в Москве"¹¹.

-- Что же это за летописи такие? Да еще во множествен ном числе? -- спрашивают историки.

-- А вот какие, -- отвечают А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский, -- "известный Архангелогородский летописец, описывая встречу иконы Владимирской Божьей Матери в Москве во время нашествия Тимура в 1402 году, сообщает, что икону встретили в Москве "на поле Куличкове "".

-- Может быть еще есть такие летописные сведения? -- вопрошают историки. Но их вопрос остается без ответа, так как больше таких упоминаний нет. При использовании Архангелогородского летописца следует учитывать, что он включает в себя Устюжский летописный свод 1516 года¹². Описание событий нашествия Тимура и перенесения иконы Владимирской Богоматери в Москву в 1395 году в этом своде вторично. Переписчики Устюжского свода допустили целый ряд ошибок, наиболее грубой из которых является неверная дата. В Архангелогородском летописце -- 1402 год. В этот год Тимур сражался в Турции с Баязетом и после битвы при Анкаре пленил его. Поход Тимура на Русь произошел в 1395 году.

По другим, более ранним источникам, о событиях 1395 года известно, что Сретенский монастырь был основан тогда на месте встречи иконы под Москвой, т. е. на Кучковом поле¹³. Скорее всего, поздний переписчик действительно ошибся в созвучных названиях. С такими случаями историкам нередко приходится сталкиваться -- люди не звезды и даже не статистические модели, поэтому они иногда допускают непроизволь ные ошибки (например, вместо 1395 пишут 1402 год).

В данном случае ошибка в наименовании поля объясняется тем, что составители и переписчики Устюжского свода XVI столетия были не москвичами и вполне могли допустить неточность в передаче незнакомых и к тому же созвучных московских топонимов. Тем более не исключено, что при переписывании скорописного текста писцы встретили написание буквы "Ч" в слове "кучково" с вынесенной над строкой петлей, которую можно непроизвольно отождествить с литерой "Л", а оставшаяся в строке часть буквы в этом случае читается как лигатура "ИЧ"¹⁴.

В этой связи позволю себе обратить внимание на источниковедческую методику Фоменко-Носовского. Для реконструк ции событий 1380 года они привлекают текст, излагающий события 1395 года, и ссылаются при этом на поздний и вторичный для описания событий XIV столетия Архангелогородский летописец. Очевидно, для Новой хронологии не столь важно качество исходного материала, неинтересно, насколько близко к событию то или иное его описание. Иначе возникает закономерный вопрос: почему авторы привлекают для реконструкции событий XIV столетия поздние и вторичные летописи, когда в их распоряжении имеются весьма ранние источники? Для XIV века таковыми являются Рогожский летописец (список XV века, т.е. до начала глобальной фальсификации), Симеоновская, Новгородская I младшего извода, Новгородская IV, Софийская I и II летописи. Это достаточно подробные и точные источники. Описания Мамаева побоища в них, конечно, уступают по количеству использованных букв, слов и абзацев романам о Куликовской битве Ф. Шахмагонова и Д.Балашова, но почему-то никто (включая самих авторов Новой хронологии) не использует труды исторических беллетристов в качестве исторических источников.

Но вернемся к поискам Куликова поля. Не вполне понятно, что собственно А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский хотят доказать приведенной ими из Архангелогородского летописца цитатой об основании Сретенского монастыря на "Куличковом поле": что Кучкова поля не было, или то, что Владимирскую икону принесли на Куликово поле? Так вот, о Кучковом поле известно по целому ряду других сообщений, даже если не принимать в расчет упоминание о нем в "Повести о Темир-Акса ке". Так этот район Москвы назывался и до, и еще долгое время после основания Сретенского монастыря.

Кучково поле упоминается, к примеру, в Рогожском летописце (список XV века) при описании событий 1379 года: "Того же лета месяца августа въ 30 день на память святаго мученика Филикса, въ вторникъ до обеда въ 4 часъ дни убиенъ бысть Иван Василиевъ сынъ тысяцького, мечемъ потятъ бысть на Кучкове поле у града у Москвы"¹⁵. И Кучково поле упомянуто, и "град Москва" до своего основания. И источник достаточно древний, использовавший сведения конца XIV века.

В Москве существовали и Кучково поле, и Кулишки. Никто и никогда не отрицал наличия урочища Кулишки под Москвой, а затем и в черте Москвы. Если такое многообразие пугает авторов Новой хронологии, то я, со своей стороны, предложил бы им объяснение в духе новохронологической методики, снимающее все сомнения: Кучково и Кулишки-Кулички-- одно большое Куликово поле. Это лишь разные его названия. Кучками называли небольшие горки песка, а Кулич--это тоже горка. Не случайно детишки всех "мегалионских" народов с удовольствием забираются в кучки песка и с помощью лопатки и ведерка делают куличики. Думаю, что в соответствии с общей практикой, Куличково поле должно находится внутри Кучкова, подобно тому как песочный куличик должен располагаться внутри кучки песка в песочнице.

Далее в этом пункте авторы акцентируют внимание читателей на том, что даже Императорское Московское Археологическое Общество, призванное, судя по наблюдениям А.Т.Фоменко, фальсифицировать историю, было вынуждено признать, что Кулишки существовали в Москве прежде Куликовской битвы. Но совершенно напрасно уважаемые авторы приписывают данной группе историков рубежа XIX--XX веков "благородные помыслы" и "веру в светлые научные истины новой хронологии": оказывается, "новые хронологи" ошиблись в интерпретации смысла сказанного. Коварные скалигеровы заговорщики вовсе не то имели в виду, -- они пытались обмануть нас и уверить, что московские Кулишки не имеют отношения к Куликовской битве, и даже церковь Всех Святых, вопреки позднейшей легенде, построена вовсе не в память о павших в Мамаевом побоище.

Фоменко восстанавливает истину, ссылаясь на авторитет историка М. Н. Тихомирова, писавшего, что "по старому преданию она (церковь "Всех Святых на Кулишках" -- А. П.) была построена Дмитрием Донским в память воинов, убитых на Куликовом поле"¹⁶. К сожалению, М. Н. Тихомиров не учел всех известий о церкви Всех Святых на Кулишках. Впрочем, он и не ставил перед собой такой цели. Делая обзор предместий средневековой Москвы, он отметил в числе прочих и Кулишки. Этот древний топоним сохранился до нашего времени в привязке к церкви Всех Святых. Однако ни М.Н.Тихомиров, ни тем более А.Т.Фоменко и его соавтор не учли, что церковь Всех Святых была сооружена в 1360-х годах, более чем за десятилетие до Куликовской битвы, повелением Дмитрия Ивановича (будущего Донского)¹⁷. В Рогожском летописце имеется описание московского пожара 1366 года: "Того же лета бысть пожаръ на Москве, загореся церковь Всехъ Святыхъ и отъ того погоре весь градъ Москва, и посадъ и кремль и загородие и заречие"¹⁸. До конца XV столетия название церкви употреблялось без привязки к местности и лишь в 1488 году летописец назвал эту церковь "Всех Святых на Кулишках"¹⁹.

Таким образом, нет веских научных доводов для утверждения, что церковь в урочище Кулишки была основана в память о Куликовской битве, и тем более на основании сходства топонимов Кулишки -- Куликово совершать "перелокализацию" места сражения.

Далее в этом "концептуально насыщенном" пункте главы А.Т.Фоменко с соавтором обосновывают мысль о тождестве Дмитрия Донского и Тохтамыша и, соответственно, Куликовской битвы и битвы на Калке в 1380 году между Мамаем и Тохтамышем. Это, по мнению авторов, два отражения одного и того же события²⁰. Уверенность в этом базируется на созвучии "Калка", "Калки" = "Кулики" (везде одинаковый набор согласных -- КЛК). В обеих битвах участвовал Мамай, а противниками выступали Дмитрий Донской и Тохтамыш. Пожалуй, это тяжеловато для восприятия -- не проще ли объединить две битвы, а Дмитрию Ивановичу присвоить фамилию Тохтамыш?

Вероятно, такая операция в действительности уменьшает количество недоуменных вопросов, но имеет один недостаток: она недопустима, т. к. противоречит всем языковым нормам и историческим источникам (астрономических, геометрических и статистических данных по этой проблеме нет, или же авторы намеренно их скрывают, не желая обнаруживать истину). Лингвистической основы под отождествлением Калка -- Кулики нет. Если же пользоваться новаторской методикой Фоменко-Носовского -- прочтением "без огласовок", то можно отождествить что угодно с чем угодно.

Вот пример по нашей теме: Куликово и Калка одно и то же название, т. к. без огласовок (!) и то и другое пишется как КЛК. КЛК означает кулек -- куль -- мешок. Хорошо известно, что в такие кули собирали дань, которую чаще всего называли ясак или яссак (иссык). Ясак и куль -- две вещи, близко связанные друг с другом, потому и записывались зачастую слитно или же через дефис: ясак-куль , иссык-куль . Из этого следует, что летописцы, записывая название места битвы в сокращенном варианте -- КЛК, в виде Куликово или же Калка, отменно представляли себе настоящее место сражения на озере Иссык-Куль. Каково, Анатолий Тимофеевич! Берете к себе в бригаду?

Не выдерживает критики и отождествление Тохтамыша с Дмитрием Донским. Вот что нам повествует об этом человеке Рогожский летописец: "В лето 6891... Тое же весны князь великии Дмитреи Ивановичь отпусти въ Орду къ царю Токтамышу сына своего стареишаго Василиа..."²¹. Что же получается: если князь Дмитрий -- это Тохтамыш, то выходит, что он отправил сына сам к себе в заложники?

А вот описание столкновения на Калке 1380 г. из той же летописи: "... и се прииде ему весть, что идеть на него некыи царь со востока, именемъ Токтамышь изъ Синее Орды. Мамаи же, еже уготовалъ на ны (него. -- А. П.) рать, съ тою ратию готовою поиде противу его, и сретошася на Калкахъ. ... Царь же Токтамышь посла за нимъ (Мамаем. -- А. П.) въ погоню воя своя и оубиша Мамая... и отътуду послы своя отъпусти на Русскую землю ко князю великому Дмитрию Ивановичю и ко всемъ княземъ Русскымъ..."²². Я живо себе представляю, как, победив Мамая, Дмитрий Иванович пишет грамоту с победной реляцией себе в Москву, видимо, еще в Кострому и ряд других городов лишь затем, чтобы вернувшись домой, обнаружить в почтовом ящике приятное сердцу напоминание о славной победе.

Видите, как тяжело новым хронологам, -- уже на ранних этапах историописания наши историки были большими путаниками и никак не могли уяснить простых истин Новой хронологии.

В описанных здесь тезисах сконцентрирована вся суть Новохронологической трактовки Куликовской битвы. Символично, что только после изложения основных выводов авторы новой хронологии сочли необходимым указать то, какими источниками они пользовались, какими методами обрабатывали извлеченные данные. Все это очень напоминает алгоритм: сначала сказал, а потом подумал.

2.3. Как и в каком виде дошли до нас сведения о
Куликовской битве?

По прочтении этого весьма лапидарного источниковедческо го сообщения А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского (менее страницы) читатель, очевидно, должен ощутить сочувствие к пытливым исследователям, испытывающим явный недостаток в источниках. Авторы полагают, что "основным первоисточником по истории Куликовской битвы считается "Задонщина"". Они справедливо указывают на существование более позднего "Сказания о Мамаевом побоище" и летописной "Повести о Куликовской битве". "Отсюда следует, -- заключают авторы, -- что "Задонщина" -- это основной источник". В каком же виде дошел до нас этот основной источник? -- вопрошают они. Шесть списков "Задонщины" полны такого количества искажений и дефектов, что "издание произведения по какому-либо одному из списков не дает достаточно полного и ясного представления о тексте произведения. Поэтому уже с давних времен принято давать реконструкцию (! -- Авт.)". Авторы искренне недоумевают. Оказывается, что реконструированы едва ли не все географические названия. Кем реконструирова ны? Естественно, позднейшими историками. Не удивительно, что вся эта "критика источника" завершается законным вопросом: "а какие же исходные географические имена стояли здесь в первичном памятнике? На каком основании они заменены на названия Дон и Непрядва ?²³.

Несведующий читатель, прочтя все это, может подумать, что в розысках источников А.Т.Фоменко и его верный Г.В.Носовский портили зрение в рукописных отделах и архивах, задыхались в библиотечной пыли. Но нет же. Это не их стиль. Они просто взяли в руки том "Памятников литературы Древней Руси. XIV -- середина XV века" (М., 1981) и все необходимые им сведения обнаружили там. В этом томе опубликована реконструкция "Задонщины" на основе списка Ундольского, Пространная летописная повесть по списку Новгородской Карамзинской летописи и вариант "О" Основной редакции "Сказания о Мамаевом побоище". Только эти тексты и оказались в поле зрения авторов. Кроме текстов памятников, новохронологические источниковеды внимательно прочли комментарии к публикациям, написанные Л.А.Дмитриевым и М.А.Салминой. Избранные (причем очень тендециозно) фрагменты этих комментариев А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский перенесли в свою книгу. Но весьма существенные детали, особо выделенные в цитируемых комментариях, они так и не заметили.

Так, упущено из виду указание на то, что, помимо публикуемых в томе текстов, существует краткий летописный рассказ "О побоище иже на Дону", отразившийся в текстах Симеоновской, Троицкой летописей и Рогожского летописца. А ведь это древнейшее из дошедших до нас повествований о Куликовской битве. М. А. Салмина отметила это обстоятельство в своем тексте²⁴. Вторым является рассказ о Куликовской битве в Новгородской I летописи младшего извода. Но это ученым новохронологам уже неведомо, т.к. не упомянуто в имеющемся у них комментарии.

Точно также им не известно, что, помимо повествовательных русских источников, есть краткое сообщение немецких хроник (Торунские анналы, Хроника Дитмара Любекского и Хроника Иоганна Посильге), помещенное с точной датой 8 сентября 1380 г.²⁵ Сведения этих хроник восходят к информации, полученной во время съезда ганзейских купцов в Любеке в 1381 году. На этом съезде специально обсуждались вопросы торговли с русскими землями (Новгородом). Неудивительно, что тогда там собрались осведомленные и часто бывающие на Руси люди²⁶. Сохранилась запись Успенского синодика с именами павших на Дону²⁷. Существует, наконец, информация в текстах московско-ря занских договоров, где недвусмысленно указывается на то, что рязанцы при возвращении русских войск с Дона "мосты переметали" (разрушили переправы), кроме того, в договорах регулируются отношения по поводу части отнятых рязанцами трофеев и возвращения захваченных тогда в рабство участников битвы²⁸.

Но, честно говоря, трудно винить авторов новой хронологии в том, что им неведомы источники, не упомянутые в единственном использованном ими пособии. Как они могли узнать обо всем этом, если они не увидели даже в цитируемых ими комментариях такой простой фразы: "Тексты отдельных списков "Задонщины" издавались неоднократно"²⁹. Далее Л.А.Дмитриев отсылает любопытных (к таковым не относятся А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский) к последнему на тот момент фундаментальному изданию всех списков "Задонщины"³⁰. Получается, что историки не боятся издавать списки "Задонщины" по отдельности. Зачем же понадобилась реконструкция? Неужто и вправду затем, чтобы получить достаточно полное представление о тексте литературного произведе ния? Именно так, Анатолий Тимофеевич! При этом обращу Ваше внимание на одну особенность: реконструкции публиковались и использовались в основном литературоведами (именно литературоведы готовили имеющийся у Вас том ПЛДР). Кроме того, реконструкция "Задонщины" осуществлена по определенным правилам, указанным Л. А. Дмитриевым в тексте комментария. Эти правила тоже остались незамеченными новохронологами. А ведь, судя по этим правилам, в задачу авторов реконструкции не входила замена Москвы-реки на Дон, а Коломенского на Коломну. Курсивом эти названия выделены лишь потому, что различные списки дают различные созвучные варианты написания географических названий: "на поле Куликове на речке Непрядне...; бысть Мамаевчина... за Дономь на усть Непрядвы (Кирило-Белозерский список); на поли Куликове на реце Непрядене (Синодальный список); на поле Куликове на речьке Напряде (список Ундольского)"³¹. А в списке Исторического музея вообще Непрядва написана как "Направда".

Пародийность всего этого новоисточниковедческого эссе А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского состоит в том, что, проделав некоторый анализ единственного "основного первоисточни ка", они больше этот источник не используют. Вообще неясно, почему авторы так переживают за плохое состояние "Задонщины". Во всей своей системе доказательств они лишь два раза сделали ссылку на "Задонщину". Несмотря на все заверения ученых новохронологов , подлинно основным источником для новой хронологии является "Сказание о Мамаевом побоище".

"Сказание" -- это самый поздний из литературных памятников Куликовского цикла. Оно создано на рубеже XV-XVI веков. При создании "Сказания" были использованы как ранние источники о Куликовской битве (в том числе и "Задонщина"), так и более поздние литературные произведе ния. Сюжеты и образы литературы конца XV столетия были перенесены автором в исторический контекст событий 1380 года. Именно поэтому очень многие сообщения "Сказания" являются недостоверными. По сути, полное доверие историков вызывают лишь те сообщения "Сказания", которые очевидно заимствованы из Летописной повести и "Задонщины". Так называемый "географический блок" памятника, прямо связанный с описанием маршрута движения войск к Дону, в таком пространном виде -- плод творчества книжника конца XV века. Правдоподобность описываемого в "Сказании" маршрута связана с тем, что до конца XVI века южные и юго-восточные пути из Москвы оставались направлениями контактов (очень часто военных) с Большой Ордой, а затем и с ее осколками -- Казанским, Астраханским, Крымским ханствами и Ногайской ордой.

Подробность описания движения войск в "Сказании" стала основной причиной того, что А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский моментально забыли о более лапидарной и образной "Задонщине" и большинство своих фактов добывали именно из текста "Сказания". Однако авторы пользуются "Сказанием" точно так же, как и текстами упомянутых комментариев в издании "Памятники литературы Древней Руси". То есть по принципу: "здесь вижу, а здесь не вижу". Не знаю, стоит ли за этим особенность навыков чтения у авторов (скажем, они привыкли читать через абзац), или же откровенная предвзятость в выборке фактов?

Интересно, что даже в пространном и не лишенном литературной фантазии тексте "Сказания", авторам новой научной реконструкции Куликовской битвы не удалось собрать достаточное количество фактов, отвечающих масштабу их научного полета. Видимо, в связи с этим обстоятельством среди реально используемых исторических источников они привлекают сочинения А. А. Гордеева и Л. Н. Гумилева. А. Т. Фоменко и Г.В.Носовский не упоминают эти источники в своем источниковедческом разделе, как не упоминают и о существовании многих подлинных документов о событиях 1380 года. Правда, в отличие от летописных повестей и археологических материалов, забытых новой хронологией, Гордеев и Гумилев стали очень важным каналом поступления исторических сведений. Обращения к сведениям Гордеева и Гумилева существенно превышают цитирование "Задонщины" и часто сопровожда ются вводными фразами такого содержания: "Согласно русским источникам", "В летописях говорится"...

2.4. Ставка Мамая на Красном Холме у Куликова поля. Московский Красный Холм, Краснохолмский мост и Краснохолмская набережная, Московская Красная площадь.

Совершенно напрасно авторы всенаучнейшего труда вслед за своими источниковедческими изысканиями поместили именно этот раздел. Поясню: тут они с блеском обнаруживают следы Красного холма на Куликовом поле, хотя в самих источниках о Куликовской битве ни о каком "Красном холме" не упоминается вовсе. Лишь в позднем памятнике -- "Сказании о Мамаевом побоище" есть текст, повествующий о том, что "Безбожныи же царь (Мамай -- А. П.) выеха на высоко место с треми князьми"³². Название этого "высокого места" не приводится. Тема "Красного" холма появилась лишь под пером историков и романистов конца XVIII-XIX веков³³. Так что считаю помещение раздела, посвященного поискам выдуманного холма, сразу вслед за описанием источников глубоко символичным выражением отношения авторов Новой хронологии к источниковедению вообще и к источникам о Куликовской битве, в частности.

Для А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского сообщение о Красном холме полюбившегося им сочинителя А. А. Гордеева вполне заменяет собой молчание по этому поводу древних источников³⁴. Но поиски Красного холма в Москве, на мой взгляд, закончились полным фиаско научных следопытов. Нет, дело не в том, что они не нашли искомого объекта в нашей столице -- они обнаружили сразу четыре Красных холма: Таганскую площадь, возвышенность у Краснохолмской набережной, Красную горку, через которую проходит Охотный ряд, а так же Красную площадь. Сразу же бросается в глаза вопиющая несправедливость наших следопытов. По их мнению, только эти четыре места в Москве могут претендовать на перенос с Красного холма в Тульской области памятника Дмитрию Донскому. Совершенно очевидно, что возможных претендентов на звание ставки Мамая значительно больше даже в пределах Москвы, не говоря о других городах и весях. Думаю, что в вероятном споре за право проживания на мемориальном месте нельзя исключать возможные претензии обитателей районов, примыкающих к станциям метро Красносельская и Красногвардейская, а также жителей Краснобогатырской и Краснопролетарской улиц.

2.5. Кузьмина гать Куликовской битвы и Кузьминки в Москве.

Откровение А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского о Кузьмине Гати и московских Кузьминках также обусловлено неразборчивостью в источниках. Авторы вновь полемизируют с очень поздним описанием сражения в "Сказании о Мамаевом побоище". Только там упоминается Кузьмина гать³⁵. Историки довольно обоснованно предполагают, что так называлось село в верхнем течении реки Цны в 20 км от современного Тамбова. В конце XV--XVI вв. это был первый русский населенный пункт на пути из татар³⁶. Местоположение указанной Кузьминой Гати несколько расходятся с нашими представлениями о возможном маршруте войска Мамая в 1380 году. Однако, это вовсе не обязательно означает, что: а) Кузьмина Гать была где-то поблизости от впадения Непрядвы в Дон; б) что этот топоним обязательно нужно соотнести с Кузьминками в Москве. Наиболее вероятное объяснение появления названия в тексте созданного на рубеже XV--XVI веков "Сказания о Мамаевом побоище" состоит в том, что автор повести, желая подробно описать маршруты войск и не обнаружив подробных сведений на этот счет в своих источниках (ни в ранних летописных рассказах, ни в "Задонщине" нет подробных описаний маршрута движения войск), применил обычный прием -- указал географический пункт, известный его современникам как последнее русское поселение по пути в Орду.

Конечно, и такое объяснение не закрывает вопроса о локализации Кузьминой Гати "Сказания о Мамаевом побоище", но отождествление искомого средневекового географического объекта с произвольным (полюбившимся?) местом недопусти мо, даже если предлагаемое место находится в твоем любимом городе. Используя такую методику, можно соотнести любые упоминаемые в источниках топонимы с улицами, площадями и районами современных мегаполисов (причем не только российских). Например: в "Сказании о Мамаевом побоище" упоминается Серпухов -- совершенно очевидно, что это местность около московской станции метро Серпуховская. Как известно, через это место часто проходили воинские контингенты (богатыри, добрые молодцы = добрыни), именно поэтому расположенная рядом станция Кольцевой линии метрополитена сохранила древнее название "Добрынинская".

2.6. Из какой Коломны выступил Дмитрий Донской на Куликовскую битву?

Этот раздел продолжает блестящую презентацию новонаученнейших методов новохронологического источниковедения. Тут мы видим пример всеобщности открытого А.Т.Фоменко закона исторического дублирования. Оказывается, это дублирование в сведениях источников проявляется не только на, так сказать, макроисторическом уровне, но и в микроисторических сюжетах. Авторы обнаружили дубликат сообщения о выступлении русских войск из Москвы -- это, оказывается, рассказ о выступлении рати Дмитрия Донского из Коломны, помещенный несколькими абзацами ниже все в том же позднем и подробном "Сказании о Мамаевом побоище". По мнению соавторов, несуразность состоит в том, что: а) Дмитрий приказал своим соратникам явиться в Москву, а чуть ниже по тексту следует приказ Дмитрия собраться уже в Коломне; б) после приказа о сборе войск в Коломне следует описание выступления дружин из Москвы. А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский недоумевают: "нельзя не обратить внимание на другой весьма вероятный вариант: Дмитрий Донской выступил на битву из знаменитого села Коломенского , находящегося сегодня внутри Москвы (метро "Коломенская")"³⁷.

Действительно, уважаемые читатели, к чему такие сложности? Тем более, что изложение аргументов против такого научного откровения потребуют значительно больше места, а истина, как известно, проста, и краткость -- сестра таланта. Но тем не менее, наши историоматические астрономы, очевидно, полагают, что в XIV веке небольшой литовский поселок, каковым, по их же утверждению, являлась "практически не основанная" еще Москва, включал в себя село Коломенское. Если иначе, то как можно утверждать, что описывая выступление из Москвы, автор имел ввиду выход из Коломны = Коломенского? Допустим, упоминание Москвы -- плод изнурительного труда поколений фальсификаторов XVIII--XIX веков. Но в таком случае -- вновь возникает вопрос о допустимости отождествления двух разных населенных пунктов. Напомню, что село Коломенское вошло в черту Москвы только в XX веке, а до тех пор являлось самостоятельной административной единицей Московской губернии. Точно такое же удивление вызывает то, что, по данным Новой хронологии, село Коломенское в XIV веке имело собственного епископа. А ведь согласно тексту летописной повести, Коломенский епископ встречал и провожал войска Дмитрия в воротах Коломны.

Есть еще одно настораживающее обстоятельство. В одном из древнейших вариантов "Сказания о Мамаевом побоище" (напомню, что "Сказание" является главным, помимо сочинений Гордеева, источником А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского), а именно -- варианте Ундольского Основной редакции, подробно описано возвращение русских войск с Дона. Согласно этому тексту: "Князь же велики пребысть на Коломне 4 дни и хотяще изыти из града в пятыи день, на память преподобныа Ефросении. Архиепископъ же проводы деяше ... проводиша его до реки до Серыи (в других списках река Севера или Северка -- приток Москвы-реки близ Коломны. -- А. П.)". Далее написано следующее: "Князь же великыи приде в Коломеньское село". Еще дальше: "Князь же великыи отпусти свое воиско преже себя на Москву и повели всему воиску стати оп сю страну Яузы"³⁸. Возникает закономерный вопрос к авторам Новой хронологии: если уж их научные методы позволяют считать все сведения "Сказания о Мамаевом побоище" достоверными, то почему они игнорируют приведенные выше известия о Коломне, р. Северке, селе Коломенском, р.Яузе? Апофеозом триумфального возвращения с битвы стал торжественный въезд в Москву: "Иде князь великыи з братомъ своим съ княземъ Володимером и с литовскыми князми на град Москву"³⁹ . Митрополит и княгиня Евдокия встречали Дмитрия во Фроловских воротах. Въехав в стены Москвы, князь с женой и детьми отправился в Архангельский собор, где молился перед образом Архангела Михаила и поклонился гробам своих прародителей  -- московских князей (какая получается славная история у безымянного литовского поселка! -- А. П.); потом со всеми князьями Дмитрий отправился в Успенский собор, где молился у гроба митрополита Петра (оказывается, этот поселок был весьма крупным центром духовной и церковной жизни! -- А. П.).

Однако Новой хронологии эти сведения не нужны, так как они не вписываются в заданные рамки: Коломенское -- Котлы-Кулишки. Нашим высоким ученым безразлично, что в их "любимом" источнике возвращение с Куликова поля расписано с точностью до дней: "Князь великы пришелъ на Коломну в осмыи день и был на Коломне 4 дни, и поиде с Коломны на 5 день и пришел на Москву въ осмыи день"⁴⁰.

Уверен, что несмотря на всю привлекательность выводов
А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского, сотрудникам музея-запо ведника "Коломенское" не стоит торопиться с открытием нового зала славы героев Куликовской битвы и переименованием домика Петра I в "походную избу Дмитрия Донского".

2.7. Котлы Куликовской битвы и Котлы в Москве.

Предыдущий раздел А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский завершают интригующим пассажем: "Куда он (Дмитрий
Донской. -- А. П.) направился далее со своими войсками?"⁴¹ Ответ приводит в замешательство -- оказывается, к современной железнодорожной станции "Нижние Котлы". Авторы обнаруживают там еще и реку Котловку и отождествляют место с упомянутыми в "Сказании о Мамаевом побоище" "Котлами". Редчайший случай совпадения Новой хронологии с так называемым "официальным учебником истории"! Действительно, буквально все историки до сих пор соотносили местоположение Котлов из "Сказания" почти точно с тем местом, которое указал А. Т. Фоменко. Правда, делалось это не потому, что там находится станция Нижние Котлы, а в связи с тем, что на этом месте долгое время существовало селение Котлы, вблизи которого проходила Ордынская дорога. Следует, тем не менее, отметить удачную находку наших авторов, а также отдать должное умеренности их научной фантазии. Еще бы! Ведь совсем недалеко от Нижних Котлов находится станция метро Нагорная. Представляете как оживилось бы их повествование , если бы они написали что-нибудь вроде того, что станция Нагорная названа так в честь нагорной проповеди ГригорияVII Гильдебранда?!

Примечательно, что в "Сказании о Мамаевом побоище" Котлы упомянуты в связи с дорогой, по которой князь Дмитрий двинулся из Москвы. При этом он отправил своего брата Владимира Андреевича с войском по Брашевской дороге: "Князь же великыи отпусти брата своего князя Владимера на Брашеву дорогу, а самъ князь великыи поиде на Котел дорогою"⁴². Брашевская дорога шла по левому берегу Москвы-реки. Она не проходит ни через Котлы, ни через Коломенское. Чуть выше Коломны дорога пересекала реку Москву по Брашевскому перевозу. "Сказание" упомянуло и переправу Владимира Андреевича, двигавшегося по этой дороге через реку: "князь Володимеръ Ондриевичь Москву реку възится на Красномъ перевози на Брашеве"⁴³.

Однако, совпадение взглядов историков-традиционалистов и новохронологов на локализацию объектов, проявившееся в определении местоположения Котлов, по счастью, представле но этим единственным случаем. А. Т. Фоменко, вопреки всем известиям привлекаемого им источника, настойчиво "прокладывает" путь Дмитрия из Коломенского (в Москве) к Кулишкам (близь Москвы) через Котлы, то есть прямо в противоположном направлении от Коломны, Оки и Дона (Дона, который впадает в Азовское море, а не в Оку, как следует из сочинений авторов).

2.8. Смотр перед битвой войску Дмитрия Донского на Девичьем поле с Девичьим монастырем. Московское Девичье поле с Новодевичьим монастырем.

Кстати, реке Оке отведена совершенно особая роль в повествовании А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского. Упоминание этой реки настолько важно в реконструкции событий Куликовской битвы, что оно удостоено новыми хронологами полного забвения. С одной стороны, это позволило самой Оке избежать произвольного соотнесения, скажем, с Хуанхэ или Нилом, но, с другой стороны, дало возможность новонаучнейшим хронологам совершать мыслительные спекуляции, подобные тем, что мы видим в разделе, посвященном Новодевичьему монастырю.

Упоминание в некоторых редакциях "Сказания о Мамаевом побоище" и у Н. М. Карамзина Девичьего поля позволило авторам заявить следующее: "В рамках нашей реконструкции мы обязаны указать Девичье поле и Девичий монастырь в Москве. Долго искать не надо. Это -- знаменитое поле в излучине Москвы-реки, на котором сегодня стоит Новодевичий монастырь"⁴⁴.

Безусловно, указанное авторами название почти полностью созвучно "Девичьему полю" из "Сказания". Но есть несколько обстоятельств, заставляющих усомниться в столь удачной локализации. Во-первых, это упоминание в "Сказании" Девичьего перевоза через Оку: "И сам великии князь Дмитреи Иванович перевезеся славную реку Оку под Коломною на Девичье перевозе со всем своим воинством" ⁴⁵. Как следует относится к этому сообщению памятника? Может быть, правильнее будет поставить вопрос так: как относиться к новохронологическим выводам и методам их получения?

В приведенном сообщении упомянуты наиболее вредные для стройности новохронологической реконструкции объекты: река Ока и город Коломна. Даже если на минуту представить, что Коломна, как заявляет А. Т. Фоменко, -- это Коломенское, и допустить, что Москву-реку в данном случае обозвали Окой (наверняка ведь на каком-нибудь наречии "ока" означает либо воду, либо реку), все равно не получается состыковки новохронологических данных. Новодевичий монастырь находится в изрядном отдалении от Коломенского и даже на метро добираться туда нужно с пересадкой. Кроме того, судя по тексту "Сказания", Коломна и Девичье поле находились на одном берегу Оки. У А.Т.Фоменко же с. Коломенское и Новодевичий монастырь -- на разных берегах Москвы-реки. Но, как видите, можно просто не заметить в своем главном источнике такого сообщения, и все получается довольно стройно.

Второе: авторы, ссылаясь на не вполне точный перевод "Сказания о Мамаевом побоище" в "Памятниках литературы Древней Руси"⁴⁶, в обязательном порядке привязывают Девичье поле к монастырю. Но, строго говоря, в тексте памятника нет речи о монастыре. Это станет понятным, если посмотреть не перевод, а оригинальный текст "Сказания", соответствующий фрагмент которого помещен на том же развороте издания: "На утрие же князь великий повеле выехати всем воемъ на поле к Дивичю"⁴⁷.

Третье: очень кстати подвернувшийся авторам новой трактовки Куликовской битвы Новодевичий монастырь был основан в 1525 году, т. е. через 145 после сражения. Монастырь посвятили Смоленской иконе Богоматери Одигитрии. Сохранились известия о начале строительства нового женского монастыря на древнем Самсоновом лугу. Эти работы финансирова лись казной⁴⁸. А уже после освящения обители топонимика прилегающей к ней местности стала включать в себя именование монастыря. Отсюда произошли названия проездов Девичьего поля, набережной и переулка.

Но, Бог мой, как мелочны мои придирки по сравнению с целым научным зданием Новой хронологии, так сказать, в глобальном масштабе. Раз есть созвучие, значит можно делать вывод, что -- "Таким образом, как мы видим, Дмитрий, выступив из Коломенского, перешел Москва-реку и попал на Девичье поле, где устроил военный смотр. В летописи этот переход реки непосредственно перед битвой назван "переходом через Дон"⁴⁹. Подумать только, как суров "глобальный закон дубликатов", ведь чтобы прочертить такой маршрут, нужно
либо пропустить в тексте упоминания о Москве и Коломне, о переправах последовательно через Москву-реку, Оку и Дон, об уряжениях полков на Девичьем поле под Коломной и на Куликовом поле после перехода через Дон; либо необходимо признать, что три переправы -- это дубликаты одной единственной сразу через Москву, Оку и Дон, а уряжение, в действительности, было одно -- после перехода через Дон.

Может быть, поэтому обоснование тезиса Москва=Дон имеет в книге А.Т.Фоменко особую важность -- не случайно авторы возвращаются к этому обоснованию несколько раз. Методику первого обоснования авторам следует запатентовать как свое научное открытие. Они считают, что реки получали названия от городов, которые на них возникали, а поскольку Москва по их реконструкции в 1380 году "фактически еще не заложена", то названия Москва-река могло и не быть. Раз не было в названии слова "Москва", значит остается... Что? Правильно -- "Река". А как блестяще доказало прогрессивное учение глобальной хронологии -- Дон=река. В связи с этим не могу не задать авторам вопрос: почему река Нева не называется "С.-Петербургом", а Волга "Саратовым"?

2.9. "Трубные гласы" на Куликовом поле и Трубная площадь в Москве.

Раздел о "Трубных гласах" в Новой хронологии Руси состоит из восьми строчек, суть которых в том, что звучание боевых труб с Кулишек слышали в районе Цветного бульвара, оттого и прозвали ближайшую площадь Трубной. Знатоки Москвы тут же в забавном недоумении возразят, что там, где теперь проходит ул. Неглинная, раньше текла одноименная река. В том месте, где река выходила за пределы Белого города, была воздвигнута башня, в которой вместо ворот была сооружена арка длиной почти пять метров, где и протекала речка. Эта арка была перегорожена железной решеткой. Все сооружение получило название "Труба". Вскоре точно так же стали называть и прилегающую к башне местность⁵⁰.

Вполне допускаю, что недоумения московских краеведов покажутся творцам светлого новоучения смешными. Тогда позволю себе задать наивный вопрос: почему Трубных переулков, закоулков и тупиков не сохранилось в других районах Москвы по периметру предполагаемого поля битвы? Ведь жители окрестностей маленького литовского поселка, который еще не был Москвой (неважно, люди это или лесные звери), наверняка слышали и "трубные гласы", и конское ржанье, и треск ломающихся копий.

2.10. "Дон" Куликовской битвы и Подонское подворье в Москве.

В этом разделе развернуто одно из ключевых для авторов Новой хронологии доказательство того, что река Дон в описаниях Куликовской битвы есть Москва-река. Предупреждая закономерное возражение читателей: "А как же тогда назывался собственно Дон?" -- А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский пишут: "современная река Дон в средние века чаще называлась Танаис". А поскольку слово Дон -- это просто река и именно в этом значении оно вошло в состав названий рек Днестр, Днепр, Дунай, то следовательно, "Доном должны были называться многие реки"⁵¹.

Как будто не удовлетворившись одним объяснением, авторы тут же "на выбор" предлагают возможное второе: что "Дон может означать в русском языке донный, нижний, от слова дно" Конечно же, в этом случае "Донской" означает "низовой". Авторы допускают, что так назывались ордынские войска, распологавшиеся ниже по течению Волги.

А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского нисколько не заботит, что две предложенные версии абсолютно противоречат друг другу -- в одном случае река, в другом -- дно. Вероятно, они искренне считают, что чем больше они предложат взаимоисключающих гипотез, тем очевиднее будет абсурдность традиционной трактовки. Этот прием мы уже наблюдали на примере четырех вариантов местонахождения Красного холма. Не смущает авторов и то обстоятельство, что способы доказатель ства внутри этих противоречащих друг другу гипотез негодны с точки зрения научности.

Скажем, утверждение о том, что современники чаще называли Дон Танаисом, просто надумано. А.Т.Фоменко и соавтор ссылаются на сборник "Иностранцы о Древней Москве"⁵² , где действительно, в сочинении Альберта Кампенского "О Московии", написанном в двадцатых годах XVI столетия, Дон назван "Танаисом", а Волга именуется как "Ра". Отмечу, что подобное именование некоторых географических объектов встречается еще в целом ряде сочинений иностранцев о Московии. Но вот что интересно: обнаружив два удачных и полезных для собственного построения совпадения, задумались ли А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский над тем, почему в трактате фигурируют еще названия "Борисфен" -- Днепр, "Меотийские болота" -- Азовское море, "Понт Евксинский" -- Черное море, "Сарматия" и "Скифия"? Наконец, почему наряду с этими греческими именами употребляются не столь изысканные: "Вятка", "Новгород", "Москва", "река Двина" ит.д.?

Вопрос не возник бы, отнесись новохронологи к этим названиям без предвзятости. Большинство европейских трактатов XVI века написаны на латыни и ориентированы вовсе не на русских, а на образованных европейских читателей, воспитанных в традициях возрожденческого гуманизма. Привлеченное А.Т. Фоменко и Г. В. Носовским сочинение Альберта Кампенского, согласно посвящению, было адресовано папе римскому Клименту VII. Главной темой трактата стала весьма распространенная среди гуманистов конца XV -- первой половины XVI столетия идея союза всех христианских государств и совместной войны или крестового похода против турок⁵³.

Традицией и своего рода эстетической нормой ренессансной литературы того времени являлась апелляция к античному наследию. Эта особенность в страноведческих и географических трактатах проявлялась в уважении к авторитетам античной космографии (Птолемей, Страбон, Помпоний Мела, Солин). Ренессансные писатели и в первой четверти XVI века придерживались принятых в древности гео- и этнографических названий: Днепр -- Борисфен, Дон -- Танаис и т.д.⁵⁴ Объекты же, не обозначенные в античных космографиях, чаще всего именовались названиями, принятыми у народа, проживающего на данной территории (таковы, например, в описаниях Московии реки Ока и Двина). Более того, на картах и планах Московии, сделанных по описаниям европейских путешественни ков, видны и попытки приведения в соответствие античной традиции с топонимической реальностью. Так, на карте Московии Антона Вида 1555 г. видим надпись на изображении реки Дон: "Tanais fluvius nunc Don" (Танаис-река, теперь -- Дон)⁵⁵.

Согласно другой гипотезе о значении названия реки Дон, А.Т.Фоменко опровергает свой же тезис о том, что Дон = река. Оказывается, что согласно новохронологической научной теории перевертышей Дон происходит от слова дно. Но ведь дно, вовсе не река. Конечно, иногда дно имеет прямое отношение к реке, но отнюдь не только к ней -- ведь дно есть и у моря, и в ведре, и в чемодане. В целом же по своей универсальности, эластичности и возможности доказать что угодно новохронолингвистическая теория перевертышей не уступает методу прочтений "без огласовок". С такой методикой можно существенно обогатить семантику слов русского языка. Представляете, какое море значений и образов открывается после суммирования значений слов рога и гора, или лось и соль?

Вероятно, при случае авторы с легкостью пожертвовали бы своими гениальными лингвистическими гипотезами, признав их неверность, если бы не одно обстоятельство. Данные их филологических догадок счастливо подтвердились топонимикой московских монастырей. Оказывается, в непосредственной близости от Москвы-реки расположены Крутицкое подворье (резиденция епископов Сарских и Подонских), а также Донской монастырь. Что и говорить -- находки просто замечательные. Но как всегда, авторы не учли сущих мелочей.

Сарайская епархия была учреждена митрополитом Кириллом в 1261 г. в Старом Сарае (Берке). Уже третий епископ Сарайский стал называться Сарским и Подонским. Границами епархии, по сути, являлись границы Золотой Орды и некоторые земли южного Переяславля до пределов Рязанской епархии. Около 1460 года (через 80 лет после Куликовской битвы), в связи с нестабильной ситуацией в Орде, кафедра была перенесена из Сарая в Москву на Крутицы. Первым епископом Сарским, разместившимся в Москве, был Вассиан. Затем Сарайская епархия была разделена между ближайшими к ней епархиями (значительная часть территорий отошла в ведение рязанского архиепископа), а распологавшийся на Крутицах епископ заведовал делами митрополии до образования особой Крутицкой епархии⁵⁶. Похожая картина и с упомянутым вскользь Донским монастырем. Обитель основана в 1591 году царем Федором Иоанновичем в честь иконы Донской Богоматери, с заступничеством которой связывают избавление от нашествия крымского хана Казы-Гирея.

Но нашим авторам не до шуток: Подонский епископ, по их мнению, переехав в Москву, наконец-то оказался на р.Дон. Если авторы последовательны в своих подходах к интерпрета ции фактов, то они должны быть убеждены в том, что Москва-- это Петроград -- Ленинград, так как до переезда в Москву в 1918 году советское правительство располагалось в Петрограде.

2.11. Отступление в сторону от темы Куликовской битвы. О русской и татарской архитектурах.

Неудивительно, что сразу вслед за изложением сути новаторской методики атрибуции гидронимов следует очень эмоциональное повествование о личном открытии авторов в области культурологии. А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский, наконец-то, работая над Новой хронологией, открыли для себя, что культурные стили и направления имеют тенденцию к взаимовлиянию и обогащению друг друга. В связи с этим собственным прозрением, они еще больше обиделись на Скалигера и историков-традиционалистов, которые, по мнению новых хронологов, считают буквально так (наши авторы настолько убеждены в солидарности всех профессиональных историков с мнением этого вымышленного виртуального "Скалигера", что даже закавычили свою фразу): "на каждую эпоху -- ровно один свой стиль, один свой почерк, одна своя архитектура ит.д."⁵⁷.

На мой взгляд, этот раздел в книге А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского внушает самый большой оптимизм. Авторы в результате своих высоконаучных занятий узнали хотя бы что-то действительно полезное и стоящее. Может быть, в дальнейшем они еще и откроют для себя существование огромной литературы, посвященной вопросам культурных контактов, сопоставительным исследованиям цивилизаций, сравнительно-ис торическому языкознанию ит.п.

2.12. Река Меча на поле Куликовом и Москва-река, либо река Моча -- приток Москва-реки.

2.13. Река Непрядва на поле Куликовом и река Напрудная в Москве на поле Кулишки. А также московская река Неглинка.

Сделав краткую передышку в "архитектурном отступлении" авторы продолжили свою триумфальную прогулку по "фронтовой Москве". Целью очередных опытов в области новогидро нимики вслед за Доном стали реки Меча и Непрядва. В атрибуции этих названий А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский довели свой метод до совершенства. Неискушенному читателю уже ни за что не разобраться, почему Меча является либо Мочей, либо той же Москвой-рекой, которая уже и так Дон, а Моча, что существенно (!), длиной 52 километра, впадает в Пахру -- приток Москвы=Дона (?) и, что характерно, название "Меча" является лишь легким искажением имени Москвы.

Несмотря на столь бойкое словообращение, мне никогда уже, видимо, не понять и не осознать, почему цепочка: Москва -- Мосох, или Мешех -- МСХ (без огласовок) -- Mosh -- Moch -- Moscow, является "легким искажением"⁵⁸. Зачем же авторы приуменьшают свои заслуги? Ничего легкого тут нет. Пожалуй, ни один академик-филолог не сумел бы выстроить этимологический ряд от слова Мосох, через Министерство сельского хозяйства (МСХ) к слову Мох, производным которого и является Moscow.

Автор "Задонщины", в отличие от авторов новой хронологии, конечно же, не смог довести до нас всей сложности своего миропонимания. Хотел, но не смог. Поэтому и получилось у него нечто невразумительное: "У Дону стоят татарове поганыи Мамаи на речкы Мечи, хотят брести и живот свои предати нашеи славе"⁵⁹.

С рекой Непрядвой коллизия совершенно иная. В Москве она соответствует то ли Напрудной, то ли Неглинной, а лучше всего -- обеим рекам. Какие аргументы? -- спросите Вы. Пожалуйста: И.Е.Забелин писал: "Главная, так сказать, становая возвышенность направляется ... сначала по течению речки Напрудной (Самотека), а потом Неглинной прямо в Кремль; ... идет по Сретенке и Лубянке (древним Кучковым полем) и вступает... в Китай-город". Из этой цитаты авторы делают вывод, что -- "Все это -- район большого Куликова поля в Москве"⁶⁰.

Этот прием, примененный А. Т. Фоменко и Г. В. Носовским, я бы назвал методом чилийских патриотов . Помните песню: "Пока мы едины -- Мы непобедимы!" В объединении всего и вся, а также в присоединении к своей концепции фактически любых цитат сила научной новохронологии : объединим Кучково поле и Кулишки -- получим "Большое Куликово поле"; объединим Напрудную и Неглинку -- выйдет Непрядва. К этому еще присоединим авторитет И.Е.Забелина. Пусть историк описал вовсе не район Куликова поля и даже не окрестности Непрядвы, а местоположение главной "становой" Московской возвышенности. Забудем прочесть у того же И. Е. Забелина о том, что через Кулишки течет ручей Рачка, а не река Напрудная, как считают авторы⁶¹. Добавим в аргументацию несколько названий Напрудных и Прудовых улиц, переулков и проездов (неважно, что некоторые из них находятся ближе к Московской кольцевой автодороге и даже за ее пределами! -- А. П.)... Так и хочется добавить -- "соль, сахар и перец -- по вкусу, а сверху -- толстый слой шоколада!"

Меня искренне удивил архисложный способ доказательства тождества Непрядвы и Напрудной. Зачем так натужно приводить гидроним Непрядва в соответствие со значением слова "пруд"? Ведь можно было отталкиваться от слова "пряжа", зашифрованного в имени Непрядвы. Пряжа -- прядь -- прядильный станок -- текстиль -- текстильщики. Представляе те! В копилку аргументов можно было бы добавить название целого района Москвы (кстати близкого к уже задействован ным Кузьминкам), со всеми своими улицами и проездами Текстильщиков! Правда, в этом случае у администрации города Иваново тоже нашлись бы основания для претензий на проведение Куликовской битвы.

2.14. Засада Владимира Андреевича на Куликовом поле и Владимирская церковь в Москве.

К сожалению, "историки романовской школы" за два с лишним века исследований так и не смогли твердо определиться с местоположением засадного полка Владимира Андреевича Серпуховского на Куликовом поле в Тульской области. А вот А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский нашли его моментально, и естественно, вблизи московских Кулишек. Это место, где теперь стоит церковь Владимира в Садах, что в Старосадском переулке. Раньше в этом месте были сады -- вот в них то и спряталась победоносная рать сибирских и волжских казаков⁶². Этот вывод в очередной раз демонстрирует неподражаемую оригинальность мышления, присущую проповедникам новой хронологии. Все историки-традиционалисты наивно считали, что слово "засадный" -- от существительного "засада" (укрытие, ловушка). Нет же! "Засадный" -- это значит "за садом"!

Поскольку рассказ о засадном полке содержится только в "Сказании о Мамаевом побоище", новоследопыты на этот текст и ссылаются. Выглядит весь пассаж серьезно и научно -- даже сносочка имеется. И все же... -- если бы уважаемые авторы дали не слепую ссылку на "Сказание", а цитату, то читатели бы увидели, что там речь идет вовсе не о садах, и даже не об огородах, а о дубраве. Согласитесь, имеется некоторая разница в системе природопользования садом и дубравой. Вот этот текст: "И отпусти брата своего князя Володимера вверхъ по Дону въ дуброву, яко да утаитися полку его"⁶³. Если бы авторы привели эту цитату, то им пришлось бы объяснять: 1) как дубрава трансформировалась в "сад"; 2) почему великий князь отправил своего брата от места переправы (по Фоменко-- это Новодевичий монастырь) вверх по Дону=Москве-реке, т.е. в сторону МИДа, "Белого дома", Краснопресненской набережной и Московского зоопарка? Может быть правильнее было назвать этот полк "зоосадным "?

Уверен, что если бы прогулки по историческим местам "фронтовой Москвы 1380 года" заканчивались бы для авторов Новой хронологии в Старосадском переулке д.9. -- Государственной публичной исторической библиотеке, нам не пришлось бы столь подробно комментировать исторические выводы "новой хронологии".

2.15. Ярослав и Александр в описании Куликовской битвы.

Систематические занятия в библиотеке, чтение научной литературы и особенно исторических источников очень негативно сказываются на формировании будущего историка. Любитель долгих занятий в библиотеках не замечает, как зомбируется романовскими фальсификаторами истории. Он теряет всякую способность к оперативному фантазированию и свободному поиску-игре. На него давит какой-то необъяснимый моральный груз, ломающий психику и заставляющий думать, что история уже была и ее не переделать, можно лишь более или менее удачно восстановить и расчистить ее фрагменты, попытаться составить их в наиболее полную мозаику, предположив, как выглядели недостающие фрагменты.

А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский счастливо избежали этой напасти. Именно поэтому их путь в истории счастлив и бесповоротен, как путь бульдозера. Основной этический принцип Новой хронологии -- как хочется, так и истинно.

Нужно, чтобы Иван Калита был отцом Дмитрия Донского-- пожалуйста, так и есть! Постойте... Вы говорите, что Иван Калита умер за десять лет до рождения Дмитрия Донского? Так вот вам -- Иван Калита, это еще и Батый (батька), и Ярослав Владимирович, и, даже, чтобы больше не спорили, -- Пресвитер Иоанн. На этом фоне назначение Симеона Гордого братом Дмитрия Донского выглядит мелким недочетом: подумаешь, он ведь был дядей.

Рассуждения о Ярославе и Александре в описании Куликовской битвы, несмотря на кажущуюся отдаленность от главной темы главы о Куликовской битве, носят очень важный характер для обеспечения связи между главами книги и построения общей глобальной концепции. В игру с этими двумя именами заложено априорное признание идей параллелизмов, хронологических сдвигов и дубликатов.

Именно поэтому авторы навязывают мысль о том, что описания Куликовской битвы "постоянно упоминают о двух знаменитых полководцах прошлого, предках Дмитрия Донского-- о Ярославе и Александре"⁶⁴. По новохронологическому ученому мнению, эти персоны упоминаются потому, что они ближайшие предки Дмитрия, а именно отец и брат. Если это не так, то для авторов Новой хронологии возникает непреодоли мый вопрос -- почему "другие знаменитые его предки вовсе не упоминаются"?

Недоумение авторов вызвано неумением или нежеланием внимательно читать текст даже того единственного источника, который они привлекают в собственном исследовании. Ярослав Мудрый и Александр Невский в "Сказании о Мамаевом побоище" впервые упоминаются в эпизоде, описывающем совет русских князей, решающих переходить ли на правый берег Дона: "И рекоша же ему Олгердовичи: аще хощеши, княже крепка воиска, то повели возитися за Дону, ... яко не в сили Богъ, но в правде: Ярославъ перевозися реку Святополка победи, и прадедъ твои князь великыи Александръ , иже реку перебреде, короля победи; тебе же, нарек (призывая. -- А.П.) Бога, такоже творити подобает..."⁶⁵. Оказывается, автор "Сказания" вовсе не намеревался особо выделять брата и отца Дмитрия (тем более, что он отдал должное всем прямым родичам князя, описав посещение Дмитрием могил "прародителей своих"). Более того, он сделал отнюдь не произвольную выборку славных предков донского героя, а вполне обдуманную. Примеры Ярослава и Александра были привлечены в диалоге на военном совете в качестве аргумента за то, чтобы перейти Дон.

Как, по Вашему мнению, можно охарактеризовать такую ошибку-- как невнимательность или как преднамеренное искажение?

Повторюсь, я вовсе не призываю считать "Сказание о Мамаевом побоище" единственным и абсолютно достоверным источником о Куликовской битве. Наоборот, источник этот очень поздний и большей частью вымышленный. Но если уважаемые глобальные хронологи черпают из него сведения, почему они всячески скрывают от своих читателей контекст того или иного упоминания?

В комплексе памятников Куликовского цикла упоминаются и другие персонажи русской истории, скажем, Святополк в том же "Сказании", или Владимир Святой -- в "Задонщине". Но они не столь важные персоны для глобальной хронологии и вполне могут быть "сокращены при делении". Недоумение у меня вызывает другое обстоятельство: как А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский пропустили уподобление русских полков войску Александра Македонского, а также упоминания Навуходоносора, Дария, Давида, Голиафа, Юлиана Отступника,-- ведь это дает такой простор для построения "параллелизмов"?!

2.16. Кто с кем сражался на Куликовом поле.

Наконец, когда мы убедились, что: 1) источники о Куликовском сражении в плохом состоянии и единственным достоверным документом являются околоинтеллектуальные фантазии авторов; 2) битва никак не могла произойти в Тульской области; 3) состоялось сражение в Москве, т. к. Дон -- это Москва, Кучково поле и Кулишки -- это Куликово поле, Кузьмина гать -- это Кузьминки, Коломна -- это Коломенское, Девичье поле -- это район Новодевичьего монастыря, Непрядва -- это среднее арифметическое Неглинки и Напрудной; 4) Дмитрий Донской = Тохтамыш; и, наконец, 5) Ярослав и Александр -- это отец и брат Тохтамыша, нам осталось узнать главное, а именно -- кто же с кем воевал?

Ответ не разочарует никого: "Куликовская битва -- это сражение волжских и сибирских казаков во главе с Дмитрием Донским с войском польских и литовских казаков, возглавляе мых Мамаем"⁶⁶ .

На чем же основан этот вывод? Здесь авторы могут гордиться: главным источником выступают не какие-то скорописные фальсификаты вроде "Сказания о Мамаевом побоище", и даже не их собственная фантазия. Тут в основу положен добротный и проверенный временем источник -- Л.Н.Гумилев.

Историко-географические трактаты Л.Н.Гумилева, пройдя через горнило горячих дискуссий и жесткой критики, после смерти "певца степной симфонии" были оставлены оппонента ми в покое (вероятно, из уважения к поэтическому дару его родителей). Оказалось, что бессмертные идеи Гумилева и без ажиотажа вокруг себя способны жить и завоевывать почитателей. А.Т.Фоменко оказался среди последних. Хотя он и позволяет себе полемизировать с великим предшественником, но видно, что критикует он Льва Николаевича в основном за недостаток историографического радикализма и экстремизма в выводах. Так что в случае с новой хронологией семена, посеянные Л.Н.Гумилевым, попали на благодатную почву.

Среди тысяч небогатых по своему литературному воплощению строк, вышедших из под пера А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского, эти наиболее ярко передают ошущение авторской радости. С каким упоением они цитируют "великого пред-шественника": "волжские татары неохотно служили Мамаю..." -- ага, значит они служили Дмитрию! Его "войска состояли из поляков, крымцев, генуэзцев..., финансовую помощь Мамай получал от генуэзцев"; "конница... была сформирована из крещеных татар, перебежавших литовцев и обученных бою в татарском конном строю русских" -- ага, вот вам и состав войска Мамая! Спасибо, Лев Николаевич!

Что еще остается? Ах, да -- соотнесение русских войск с Ордой. Пожалуйте -- из "Задонщины" (кстати, редкий для Фоменко случай использования этого текста): "то тя била орда Залеская".

Конечно, то обстоятельство, что "Задонщина" в этом фрагменте передает речь иноязычных персонажей, в чьих устах слово "орда" должно было восприниматься естественно, выглядит просто убогим доводом на фоне монументальной мозаики новохронологических аргументов. А то, что источник знаний А.Т.Фоменко -- Л.Н.Гумилев любил выдумывать необходимые ему факты, является позавчерашним днем передовой науки. Выдумки Гумилева меняли лишь полюса оценки исторических событий на прямо противоположные, что в его историческую эпоху часто воспринималось как вызов застойной номенклатуре и историческому официозу. Теоретическим достижением А.Т.Фоменко и его коллектива является признание необходимости "изъятия из оборота" целых периодов истории, а в источниковедении от мелкого шулерства в интерпретации источников он перешел к глобальному отнесению целых комплексов исторических документов в разряд фальсификатов.

3. Братская могила героев Куликовской битвы в Старом Симонове монастыре в Москве.

3.1. Где захоронены воины, павшие в Куликовской битве?

3.2. Старый Симонов монастырь сегодня (в 1994 году)-- древняя братская могила воинов Куликовской битвы.

3.3. Где находилось село Рожествено, пожалованное Дмитрием Донским Старо-Симонову монастырю после Куликовской битвы?

Теперь, когда авторы "новой хронологии" поведали о месте Куликовской битвы, а также о составе сражающихся войск, они задаются вопросом -- где же похоронены павшие герои сражения. Их поиски увенчались успехом неподалеку от московской станции метро "Автозаводская", в Старом Симонове монастыре. Описание новохронологических поисков места захоронения павших героев Куликовской битвы до предела насыщено теоретическими и методическими новациями А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского. Историкам, прочитав этот раздел, остается лишь развести руками -- сами они в силу своего воспитания и пробелов базового образования не в состоянии применять на практике новаторские методические наработки новой хронологии, а не применяя их, несчастные историки-заговорщики так и сгинут во мраке своего сфальсифицирован ного невежества. Им только и остается, что высказывать наивные ноты протеста по поводу инноваций академика-математика.

Почему именно некрополь Симонова монастыря так приглянулся А.Т.Фоменко и Г.В.Носовскому? Прежде всего, авторы нашли упоминание, что участники битвы Пересвет и Ослябя были похоронены у церкви Рождества Богородицы в Старом Симонове, и отнесли это ко всем павшим воинам. Здесь налицо ноу-хау -- методика "новохронологического домино". Суть метода в том, что если известно, что какой-нибудь объект из множества (в данном случае могила Пересвета и Осляби) находится в определенном месте (Симонов монастырь), а также известно, что этот объект имел в прошлом общую судьбу с остальными объектами из множества (прочие павшие в Куликовской битве воины), то значит, что все множество объектов расположено там, где и один. То есть -- где похоронены Пересвет и Ослябя, там похоронен и Михаил Бренок, где Бренок, там и белозерские князья и т. д. по принципу домино.

Традиционная история совершенно не готова к такому неожиданному "подарку", ведь получается, что там, где расположена могила Наполеона, там и находятся захоронения всех павших солдат наполеоновской армии, а ведь это не так. Кроме того, заскорузлым историкам трудно отделаться от устаревших и никому не нужных знаний, согласно которым сведения о захоронении Пересвета и Осляби носят характер местного предания, в котором нет ничего, что резко расходилось бы с известиями надежных источников. Кроме того, если учесть, что скорее всего, Пересвет и Ослябя являлись не иноками Троицкого монастыря, а митрополичьими боярами, то нет ничего неестественного в том, что их тела были доставлены именно в Москву. Известно, скажем, о местных ростовских преданиях, согласно которым, тела погибших в Куликовской битве ростовских князей были доставлены в их отчины к родовым усыпальницам⁶⁷. Напомню, что в стольный Владимир было отвезено и тело Александра Невского, умершего по дороге из Орды. Родовитые люди придерживаются традиции хоронить своих близких на родовых кладбищах до сих пор, а А. С. Пушкин в своем творчестве не раз упоминал о любви "к отеческим гробам" и о "кладбище родовом".

Другое соображение, препятствующее ретроградам-истори кам, состоит в том, что являясь с начала XVIII века местом массовой распашки земли, Куликово поле в Куркинском районе уже отдало исследователям практически все находки, имеющие отношение к битве. Оговорюсь, что таких находок не могло быть много: победители собирали оставшееся на поле брани оружие (оружие во все времена стоило очень дорого и просто так его не бросали), хоронили тех воинов, которых никто не взялся доставить в их отчину. Исследования всех известных полей средневековых сражений (Грюнвальд, Липица, Вожа, Креси и др.) принесли лишь единичные находки оружия, собранные на периферии площади сражения (путь отступления побежденных) или в труднодоступных местах (овраги, реки). Интересно, является ли это обстоятельство основанием для вывода, что в Средневековье вообще не было крупных сражений?

Имеются также сообщения о находках костей в XIX веке на Куликовом поле. Один из первых исследователей места сражения С.Д.Нечаев в 1820-е годы отмечал, что прежде земледельцы при распашке наталкивались на человеческие кости, а в разных местах поля возвышались насыпи, которые со временем опустились, и на месте вероятных могил обозначились глубокие ямы⁶⁸.

Второй аргумент А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского связан с тем, что битва произошла в праздник Рождества Богородицы, поэтому "естественно, что при погребении на поле брани должны были построить церковь, посвященную Рождеству Богородицы"⁶⁹. Отсюда гипотеза: "Симонов монастырь в Москве был основан и построен прямо на московском поле Куликовской битвы (или непосредственно около него) как усыпальница павших здесь русских воинов". В подтверждение своей гипотезы авторы ссылаются на цитату из опубликованного в "Московском журнале" "Московского летописца", где авторы сообщают о дате основания монастыря (1379 год), о судьбе монастырских построек в 1930-е годы и нынешенем состоянии обители. Из этого краткого комментария А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский заключили, что -- "Таким образом, и традиционная история согласна с тем, что Симонов монастырь основан практически одновременно с Куликовской битвой"⁷⁰ . Вот так. Монастырь основан после битвы в 1379-м, а битва произошла в 1380-м!

В действительности, А. Т. Фоменко и Г. В.Носовский изложили здесь тезис и синтез (без антитезиса) второго теоретического открытия. Авторы блестяще применили новохроноло гическую методику "практической одновременности ". А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский цитируют некий "догматический текст", в котором, в частности, упоминается дата основания монастыря -- 1379 год, и делают, согласно новому методу, вывод о том, что монастырь основан практически одновременно с Куликовской битвой 1380 года. Что тут неясного? 1380 год расположен на хронологической шкале сразу вслед за 1379м-- т.е. они находятся рядом, соответственно, все события, произошедшие за эти 730 дней, произошли практически одновременно . Это так же естественно как то, что человека сначала хоронят, а только потом он умирает -- ведь это же происходит практически одновременно ! Если к этому методу добавить еще и методику "новохронологического домино", то вывод "Практически одновременно" можно распространять на любые события сколь угодно далеко разнесенные по хронологической шкале: 1379 и 1380 -- практически одновременно, 1380 и 1381 тоже -- практически одновременно, значит, 1379--1381 -- "практически одновременно", и т. д. до Рождества Григория VII Гильдебранда.

Пожалуй, историкам не осилить и эту новацию. Они так устроены, что не смогут понять, как монастырь, возникший, если уж быть до конца добросовестным, в период между 1370 и 1378 годами, мог быть построен в качестве усыпальницы воинов, которые погибнут неподалеку отсюда лишь через год (или даже через несколько лет)? Какое предвидение Дмитрия Донского! Какая стратегическая дальновидность!

Но это еще далеко не все! Оказывается -- заговорщики -историки хранят молчание о месте захоронения. Авторам "Новой хронологии" с большим трудом удалось разыскать рассказ о захоронении останков Пересвета и Осляби в "очень редкой книге" Н.Розанова "История церкви Рождества Пресвятыя Богородицы на Старом Симонове, в Москве к ее пятисотле тию (1370--1870)" (М., 1870).

Обвинения А.Т.Фоменко и Г.В.Носовским историков в заговоре молчания по поводу захоронения русских воинов мы должны молча принять: тиражи и качество обложек изданий, подготовленных "историками романовской школы", заметно уступают тиражам новохронологической саги, и разыскать эти книги, в силу весьма скудного комплектования российских библиотек, объективно трудно. Чего нельзя сказать о дореволюционных изданиях. К слову, "очень редкую" книгу Н.Розанова о Симоновом монастыре можно без проблем заказать хотя бы в библиотеке, расположенной на месте укрытия Засадного полка, в Старосадском переулке. Название этой книги глубоко символично. Она посвящена 500-летию церкви Рождества Богородицы в Старом Симонове (1370--1870). Это древнейшая из вероятных дат возникновения монастыря. Согласно сообщению "Жития Сергия Радонежского", монастырь основан до смерти митрополита Алексия (ум. в 1378 г.): "Феодор же, получив благословение от святого старца (Сергия. -- А.П.)... Пришед архиепископу кир Алексиу в град, хотя от него благословениа... Митрополит благословив его, рече: "иди, сыну, иде же благоизволит прославлятися святому Его имени, место обрет пакы приди, яко да и азъ шед, вижду место то"... Обрет же место таково, зовомое от древних Симоново, близ рекы Москвы, недалече от града... И от святителя благословение получивше и тако основашя церкву въ имя Пречистыа Владычица нашя Богородица честнаго Еа Рожества"⁷¹. То есть Симоновский монастырь основан до 1378 года. Означает ли это, что на все десятилетие от 1370 до 1380 года распростра няется определение "практически одновременно"?

Благородные ученые новохронологи в силу своего миролюбия призывают снисходительно относиться к заблуждениям историков, ведь "в их теории в год Куликовской битвы Москва уже давно существовала как крупный город", и соответственно, Кулишки уже были застроены. На самом же деле "Лишь после Куликовской битвы Дмитрий стал отстраивать Москву, что и говорит летописец: "Князь великий Дмитрий Иванович заложи град Москву камену и начаша делати безпрестани". (Отмечу, что данная цитата взята из книги И.Е.Забелина. -- А. П.)

Вслед за демонстрацией научной силы метода практической одновременности, авторы утверждают очередную новацию: метод ситуативного цитирования . Суть метода до гениального проста. Если очень хочешь что-то доказать, то можно сделать это, взяв подходящую цитату из любого контекста. Этот закон распространяется и на исторические источники. Скажем, исследователь утверждает, что Москва основана после Куликовской битвы и дает цитату из летописи о том, как князь Дмитрий заложил каменный город (правда, А.Т.Фоменко и Г. В. Носовский не знают, из какой именно летописи, так как приводят выдержку из книги И. Е. Забелина). Обратимся, минуя И.Е.Забелина, к летописям. Сообщение о строительстве каменного кремля содержится в целом ряде летописей, к наиболее ранним следует отнести известие Рогожского летописца. Там в летописной статье 1367 года вслед за сообщением о свадьбе Дмитрия Ивановича следует текст: "Тое же зимы князь великыи Дмитреи Ивановичь, погадавъ съ братомъ своимъ съ княземъ съ Володимеромъ Андреевичемъ и съ всеми бояры стареишими и сдумаша ставити городъ каменъ Москву, да еже умыслиша, то и сътвориша. Тое же зимы повезоша камение къ граду"⁷². Другими словами, каменный кремль (а не город Москва) заложен за 13 лет до Куликовской битвы. Вопрос: как следует относится к подобным цитатам новохронологов? Ответ: это либо научный прорыв в источниковедении, либо прямой подлог!

С целью разрешения своих сомнений новые хронологи снарядили научную экспедицию . Путешествие самого А.Т.Фоменко к собору Рождества Богородицы открыло массовые захоронения XIV века. Рабочие вынимали грудами кости и черепа с абсолютно целыми молодыми зубами (!) из земли вокруг храма и в больших ящиках перезахоранивали поблизости. Кое-где наряду с человеческими останками обнаружены белокаменные надгробные плиты, которые в представлении авторов должны были обозначать место братских могил⁷³.

Экспедиционные изыскания А.Т.Фоменко на территории Симонова монастыря закрепляют один важный для концептуальной стройности "Новой хронологии" тезис о приблизитель ности археологических методов. Ученые авторы упрекают археологов-ретроградов в том, что они совершенно произвольно датируют свои находки с помощью дендрохронологического, радиоуглеродного и др. методов. Здесь наши авторы блестяще подтверждают, что для получения произвольных результатов вовсе не обязательно применять столь сложные и весьма дорогостоящие методики. Достаточно просто заявить непротиворе чащий новой хронологии постулат и тут же его доказать. Так, согласно выводам передовой научной теории новой хронологии , Куликово поле -- в Москве, а тела погибших похоронены в Симоновом монастыре. И действительно, на территории монастыря обнаружены останки. Спрашивается: каким временем датируются эти кости? -- А какой год нужен? -- 1380-й! -- Так вот, эти останки датируются 1380 годом! Сами посудите: от какого времени могли дойти черепа со здоровыми зубами. Вот так! И не нужно никаких дорогостоящих технологий.

Обращу внимание на очевидное достоинство экспедицион ных методик А. Т. Фоменко. Если бы нужно было доказать, что захоронение 1380 года находилось в Кремле, любом другом московском монастыре, а также, практически, в любом месте на территории Китай-Города и Белого города, то без труда будут найдены доказательства в виде захоронений или известий о находках костей. Очевидно, авторы забыли поговорку: "Москва стоит на костях". Эта поговорка очень близко отражает реальность, так как на территории старой Москвы были расположены и сотни погостов при приходах и монастырях, и массовые захоронения погибших от набегов и эпидемий. Одна из последних опустошающих эпидемий холеры случилась уже в XIX столетии. Сложившаяся инфраструктура старых городских кладбищ и последствия смертоносных катаклизмов оставили в память о себе массу человеческих останков под землей. Часть этих костей еще не истлела. Эти очевидные данные можно обработать методами новой хронологии и датировать с точностью до того года, который необходим.

Последнее наблюдение наших авторов, связанное с Симоновым монастырем, навеяно "редкой книгой" Н. Розанова, в которой сообщается, что Дмитрий Донской после битвы передал этой церкви село Рождествено, находившееся на Куликовом поле. Это вызвало законное недоумение наших авторов. Безусловно странно, что пожалование находилось более чем за триста верст от монастыря. Поэтому они решили, что село Рождествено -- это Симонова слобода.

Думаю, стоит особо отметить предложенную тут методику новохронологического передела исторической собственности . Данную методику авторы изобрели вынужденно, т. к. не пожелали ознакомиться с "традиционной исторической литературой". Они считают странным, что Дмитрий в честь победы пожаловал вновь основанному монастырю село, удаленное от Москвы более чем на 300 верст. "Источником" А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского явилась все та же книга Н.Розанова. Автор новохронологического источника Н.Розанов в своем юбилейном труде честно изложил позднюю монастырскую легенду. При этом он серьезно полагал, что пожалование Симоновому монастырю находится в Тульской губернии. С этим никак не могли согласиться авторы новой хронологии. Поэтому они применяют метод мены исторической недвижимости . Нечто подобное они уже осуществили с Новгородом Великим и Ярославлем. В данном случае, масштаб и комиссионные поменьше -- всего лишь село. Но зато село Рождествено-Мо настырщина получило московскую прописку и обрело покой на месте Симоновой слободы.

Прислушайся наши авторы к слабому и малотиражному голосу "романовских фальсификаторов", отпала бы необходимость в осуществлении "мены исторической недвижимости". Дело в том, что село Рождествено-Монастырщина возникло лишь в 80-х годах XVII века на пустоши, принадлежавшей митрополиту Сарскому и Подонскому⁷⁴. Монастырское предание о пожаловании села Дмитрием Донским возникло через несколько столетий после битвы и обусловлено, вероятно, какими-то спорами вокруг прав на это село. Добросовестный "традиционный историк" просто отсеял бы это сведение как недостоверное, но наши авторы поступили изысканней -- они подвергли это известие обработке одним из новейших методов, специально разработанным новой хронологией.

3.4. Битва Мамая с Тохтамышем в 1380 году как еще одно описание Куликовской битвы 1380 года.

Осуществив блистательную презентацию методических новинок научной новохронологии, авторы перешли к повторению своих глобальных истин. Ибо повторение -- мать учения! Повторение способствует также привыканию читающего глаза к набору словосочетаний и топиков проповедуемого учения. Уже как на родные смотришь на все эти "КЛК без огласовок", на невозможность двух поражений одного полководца в один год, на "очень важный вывод", что Тохтамыш -- это Дмитрий Донской. Важность этого вывода, на мой взгляд, состоит в том, что он, цитирую: "идеально укладывающийся в нашу общую реконструкцию"⁷⁵. А как иначе? Летописи считают Тохтамыша потомком Батыя, а "мы уже отождествили Батыя с Иваном Калитой", -- радуются авторы (надо же, уже успели отождествить! -- А. П.). "Дмитрий Донской -- внук Ивана Калиты. То есть, он действительно -- потомок Батыя. Здесь летописи абсолютно правы".

Вероятно, летописи действительно правы, считая Тохтамыша потомком Батыя, а Дмитрия внуком Ивана Калиты. А вот какие из авторов "Новой хронологии Руси" правы: те, что на стр.141 доказывают, что Дмитрий--сын Ивана Калиты, или те, что на стр.149 заявляют, что летописи правы в том, что Дмитрий -- внук Ивана Калиты?

4. Наша реконструкция географии Куликовской битвы

Подытоживает повтор схема новохронологической реконструкции военных действий в 1380 году. На схеме отражена суть проделанной А.Т.Фоменко и Г.В.Носовским работы по перетранспортировке Куликова поля в Москву. Представленное в графическом виде действо по масштабности можно смело назвать "Куличково-Кузьминской операцией 1380 года". Несомненным достоинством представленного плана является конкретизация ряда вариативных гипотез авторов. Скажем, на схеме отсутствуют упоминания о реке Моче-Мече. Видимо, авторы остановились на варианте -- Меча=Москва. Очевидно, методом жеребьевки был выбран "Красный холм" (из четырех полуфиналистов). Кроме того, авторы предпочли Москву-Дон обозначить для понятности в переводе: Москва-река. Имеются на схеме и настораживающие элементы. Так, "массовое захоронение павших воинов в Старо-Симоновом монастыре" обозначено на противоположной стороне мыса, образованного излучиной Москвы-реки, от места, где располагается Старый Симонов монастырь сегодня, в 2000 году. Вероятно, за шесть лет с момента посещения обители великими гуру новой хронологии знак, обозначающий монастырь, сполз по висящей на стене схеме.

Другое важное для подземной инфраструктуры Москвы изменение связано с тем, что авторы Новой хронологии, судя по изображению на схеме, перенесли русло протекающей под Александровским садом реки Неглинной на границу Зарядья и Кулишек. Надеюсь, что авторы хотя бы проинформировали об этой инженерной операции соответствующие муниципальные службы.

В целом же, глядя на маневр Дмитрия Тохтамыша, наглядно воплощенный в этой схеме, вспоминаешь народную поговорку: "Бешеной собаке -- семь верст не кривуля" (рис. 1).

Рис. 1. Топографические ошибки, отмеченные на схеме реконструк ции географии Куликовской битвы в Москве из книги "Новая хронология Руси" (с. 150). Стрелки указывают на действительное местоположение отмеченных объектов.

5. По-видимому, Москва основана около 1382 года. Еще один дубликат Куликовской битвы: "Московская" битва русских с татарами в 1382 году.

Однажды поведав о том, что Москва на самом деле младше, чем "традиционно считают", на 233 года, авторы решили затвердить этот тезис еще раз. Мол, знайте: практически одновременно с Куликовской битвой Дмитрий=Тохтамыш построил каменный кремль, а благодарные борзописцы ознаменовали это событие новой версией рассказа о Мамаевом побоище, назвав его "Нашествием Тохтамыша". Потом они быстренько позабыли о своей придумке и уже не могли "догадаться, что это -- два описания одной и той же битвы (более полное и краткое)". Их сбила с толку еще и практическая одновременность обоих событий внутри календарного года -- 8 сентября и 26 августа. В результате забывчивые и бестолковые летописцы "слегка раздвинули их во времени (всего на два года)"⁷⁶.

Обидно как-то за летописцев -- что ж они такие путаники? Еще больше обидно за работодателей этих книжников -- смотреть надо, кому поручаешь описание подвигов. Но к этому чувству обиды примешивается еще удивление. Как же надо было исковеркать описание события в дубликате, чтобы самим же потом его не распознать? Ни А.Т.Фоменко, ни Г.В.Носовский даже не подозревают, насколько варварски должны были обойтись с текстом о Куликовской битве сочинители рассказа о взятии Москвы Тохтамышем. Представляете, незадачливые сочинители летописи забыли даже о том, что Тохтамыш=Дмитрий Донской: "Того же лета (1382) царь Токтамышь посла въ Болгары и повеле христианскыя гости русскыя грабити..., а самъ, собравъ воя многы, подвижася къ Волзе со всею силою своею и со всеми своими безбожными плъкы татарьскыми, и перевезеся Волгу, поиде изгономъ на великаго князя Дмитрея Ивановича и на всю землю Русскую"⁷⁷. Мало того, что судя по летописи, Тохтамыш напал сам на себя (Дмитрия Донского), так еще вместо реки Ра форсировал какую-то Волгу. Кроме того, они будто не слыхали, что Москва "практически еще не основана": "И прииде къ граду Москве месяца августа въ 23 день, в понедельникъ"⁷⁸. Напутали и с противником Тохтамыша: вместо Мамая хану противостоял какой-то литовский князь Остей. Не история, а сплошная абракадабра.

Все это ярко иллюстрирует, что новохронологическая реконструкция событий -- "вещь далеко не самоочевидная, весьма запутанная и зыбкая". Видимо, я так и не понял, что же новая хронология хотела сказать своими гипотезами, риторическими вопросами и утверждениями о дубликатах, но сделал для себя следующий неожиданный вывод: в случае со средневековыми битвами дубликатные описания ни при чем. Очевидно, наши предки решали исход принципиально важных воинских споров не по итогам случайного результата одного боя, а серией сражений, скорее всего, до четырех побед (как теперь определяют победителя в североамериканской Национальной хоккейной лиге и российском первенстве). Вот перечень матчей за Новохронологический "Кубок Москвы": битва 1299 между Тохтой и Ногаем=Мамаем, битва Дмитрия Донского=Тох тамыша с Бегичем, дублером Мамая на р. Воже, битва на Калке Тохтамыша с Мамаем, Куликовская битва Тохтамыша= Дмитрия с Мамаем, Тохтамышево нашествие 1382 года; в этой же серии состоялись матчи темника Едигея (=Мамая?) с Тохтамышем и Витовтом на р. Ворскле 1399 г., а также нашествие темника Едигея (=Мамая?) на Москву.

Как видите, это не дубликаты и не результаты хронологи ческих сдвигов. Это запланированные и проведенные практически одновременно сражения за право обладать пограничной Москвой. Очевидное преимущество такого выяснения отношений в том, что исключается фактор случайного исхода, т.к. необходимо одерживать победу минимум в четырех боях. В данном случае победил Дмитрий Тохтамыш. В качестве награды князь получил выгодный подряд на строительство Московского Кремля, а также почетное право основать вокруг кремля самостоятельное княжество и чеканить монету.

Уверен, что такое объяснение событий имеет не меньшее право на существование, нежели новохронологический ракурс.

6. Когда в Москве начали чеканить монету?

Косвенным доказательством начала функционирования Москвы как столицы княжества для А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского является дата начала монетной чеканки в Москве. Нумизматические изыскания авторов новой хронологии уже подверглись анализу моих коллег⁷⁹. Позволю лишь обратить внимание на очередной пример удачного использования новыми хронологами метода практической одновременности : "Более точно: начало чеканки монет в Москве традиционно относится к 1360 году, а более широкий выпуск московской монеты начался лишь с 1389 года, то есть практически сразу после Куликовской битвы"⁸⁰. Ничего себе, практически сразу после! Период, который приходится на время, предшествующее этому самому "практически сразу после", охватывает не менее 15 лет. Это как раз такой же по длительности отрезок времени, как тот, что приходится на эпоху активной пропаганды Новой хронологии.

7. Хан Тохта и темник Ногай -- дубликаты-отражения хана Тохтамыша (= Дмитрия Донского) и темника Мамая.

Напрасно авторы считают, что указанная ими путаница имен произошла из-за 100-летнего сдвига в хронологии. В любом детском саду им объяснят, что когда с тахты убегает мышь, то остается одна тахта. А тахта практически идентична Тохте. Так же несложно объясняется и трансформация Мамая. Если полководца разбили, ограбили и выгнали из царства, то он становится совсем "нагой" -- перестановка гласных, и
получается -- Ногай.

8. Где была столица Дмитрия Донского = Тохтамыша до Куликовской битвы?

Наши авторы не приемлют Москву в качестве столицы княжества без своей монетной чеканки. Другое дело -- Кострома! Это настолько значительный город, что его и без собственной монеты можно признать за столицу. Или, может быть, А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский обнаружили где-нибудь костромские "деньги" и "полушки"?

Нет. Скорее всего, следов костромской чеканки XIVвека авторы не нашли. Зато они открыли важный для общей реконструкции новой хронологии методический принцип: "ищу одно, а нахожу то, что надо". Искали авторы, искали канон в честь особо чтимой в Москве иконы Владимирской Богоматери-- не нашли. Зато нашли весьма важный для себя канон в честь костромской иконы Федоровской Богоматери, которая внешне очень похожа на Владимирскую. И что же в этом каноне: "Днесь светло красуется преименитый град Кострома и вся русская страна..." -- А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский посчитали, что такие слова можно говорить только о столице. После такого тропаря никакой монетной чеканки не надобно!

Я все же решил поискать канон праздника иконы Владимирской Богоматери, отмечаемого трижды в году. И, о чудо! Нашел. Что же возглашает тропарь службы Владимирской иконе: "Днесь светло красуется славнейший град Москва... да избавит град сей и вся грады и страны христианския невредимы от всех навет вражиих и спасет души наша..." Получается, что Москва не какой-то "преименитый", а "славнейший". Да еще чеканка там рано или поздно началась, а Кострома так и прозябала без собственной монеты.

Но новая хронология неумолима: Кострома -- столица, Москва -- обычное пограничное место битв между русскими князьями. Как мускулы взыграют у этих князей-ханов, так прямиком в Златоглавую. А после -- кто в Кострому, а кто в Симонов монастырь.

Картина просто идиллическая, но снова имеются препятствия в виде древних источников. Вот что записано в договоре 1375 года между великим князем Дмитрием Ивановичем и тверским князем Михаилом Александровичем: "А вотчины ти нашие Москвы, и всего великого княженья, и Новагорода Великого, блюсти, а не обидети. А вотчины ти нашие Москвы, и всего великого княженья, и Новагорода Великого, под нами не искати, и до живота, и твоим детем, и твоим братаничем"⁸¹. А-у-у! Кострома-а! Где ты-ы-ы! Нет Костромы. Растворилась во "всем великом княженьи" -- тоже мне, столица!

Или вот одно из многочисленных летописных известий: "В лето 6858 (1350)... кончанъ бысть притворъ приделъ каменъ у церкви святаго Спаса на Москве. ... Тое же осени месяца октября 12 на память святыхъ мучениковъ Прова и Тарха и Андроника князю Ивану Ивановичю родися сынъ и нареченъ бысть князь Дмитри" (это о рождении Дмитрия Донского)⁸². Вот еще:"В лето 6869 прииде въ Орду князь Дмитрии Московьскыи сынъ князя великаго Ивана Ивановича къ царю Кыдырю"⁸³.

Уважаемые высокоученые авторы новой хронологии, войдите в трудное положение несчастных историков-традиционалистов. Ведь когда они читают в тексте, появившемся в самом начале XV века, сообщение о том, что московский князь Дмитрий пришел в Орду к ее царю Кыдырю -- они, в силу пробелов в своей профессиональной новохронологической подготовке, вынуждены этому верить.

Вот такой получилась реконструкция Куликовской битвы 1380 года у А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского. В качестве заключения по этой главе напрашивается переделанная поговорка: "Как Фоменко прошел"! На протяжении всего новохронологического повествования мне удалось отметить лишь один случай, когда утверждение авторов приблизительно соответствует действительности (помните упоминание Котлов?). Все остальное пространство текста разбираемой главы с точки зрения исторической науки наполнено ложью, подтасовками фактов, некорректным цитированием, образчиками неполной и тендециозной выборки фактов. Имей история статус юридического или физического лица, она могла бы подать в суд иск о защите чести и достоинства и несомненно выиграла бы такой процесс (как, впрочем, и астрономия, физика, химия и др. "задетые" науки). Но, к сожалению, Гражданский и Процессуальный кодексы не дают оснований для осуществления подобного иска. Единственное, что остается -- это суд ученых, представляющих свою науку. Результатом такого суда, конечно, не может стать материальная компенсация пострадавшим⁸⁴ или публичное сожжение книг (это только способствовало бы росту популярности). Зато лишение книг новохронологической серии грифа "научное издание" следует осуществить обязательно. Абсолютно необходимо также произвести в книжных магазинах перенесение новохронологических изданий из исторических отделов в отделы фантастики и эзотерики, поставив на одну полку с произведениями Толкиена, "Дианетикой" и "Бхагавадгитой".

Можно было бы принять всю новохронологическую эпопею за своеобразное творческое выражение протеста против схоластики, догматизма и скуки большой науки, напоминающего эмоциональный бунт троечника Сыроежкина в фильме "Приключения Электроника", уставшего от занудства школьных программ:

А нам говорят, что Волга
Впадает в Каспийское море,
А я говорю, что больше!
Не вынесу этого горя!
А нам говорят, что катет
Короче гипотенузы,
А я говорю, -- хватит!
Устал я от этой обузы!

Но оказывается, это сделать не так просто. Сопротивляется этому прежде всего сам Анатолий Тимофеевич, методично повторяющий из книги в книгу, напоминающий в каждом ответе оппонентам, что Новая хронология -- это именно научное достижение, а критикуют его лишь потому, что официальная (еще используется термин "традиционная") история погрязла во лжи и заблуждениях и не готова признать революционного открытия академика -- продолжателя традиций И.Ньютона и Н.А.Морозова.

Историки возражают. Пытаются рассуждать о научных подходах, источниковедении, источниках, фактах, пробуют указать на бессовестность авторов "Новой хронологии", подсмеиваются над комическими потугами А.Т.Фоменко выстроить хоть сколько-нибудь правдоподобную цепочку доказательств. Однако, в итоге получается спор "немого с глухим". В своих ответах оппонентам А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский совершенно игнорируют любые рациональные доводы, отвечают только на те замечания, которые им интересны, и доказывают свою правоту ссылками к другим положениям, главам и книгам своей виртуальной теории.

Поразительно, но сам того не подозревая, А.Т.Фоменко нисколько не затрагивает основ исторической науки. Новая хронология в своем "праведном гневе" апеллирует не к выводам исторической науки, а к положениям некоего виртуального "учебника истории". Возмущение новых хронологов лживостью этого "традиционного учебника" нарастает тем больше, чем изощреннее авторы выдумывают его содержание.

Думаю, А.Т.Фоменко искренне не понимает, почему с историей нельзя обращаться так же, как и с математикой. Математик вне связи с окружающей нас реальностью производит мысленное конструирование абстрактных систем. Корректность такой системы обусловлена соответствием изначально определенным аксиомам.

Перенесем методику в историю. Определим аксиомы:

"древняя и средневековая история -- вещь далеко не самоочевидная, весьма запутанная и зыбкая";

представления о древней истории основаны не на источниках, а на подделках, ставших "результатом специальной работы нескольких поколений историков и хронологов";

один и тот же реальный человек или событие могли быть представлены несколько раз под разными именами (названиями) и в разные эпохи (дубликаты);

слова, имена и названия могли со временем менять свое значение, а географические названия "перемещались по карте" (помните, как "сполз" по висящей карте Фоменко Симонов монастырь? -- А. П.).

Если исходить из этих абстрактных аксиом, то, пожалуй, ничего иного, кроме Новой хронологии вместо истории, мы получить и не сможем. К счастью, история необратима. Она уже состоялась, и ее не изменить. Все, что вокруг нее, -- это наши попытки более или менее честно, более или менее удачно ее анализировать и интерпретировать. И как бы сильно кому-то из нас ни хотелось бы, чтобы было именно так, а не иначе. Это невозможно. История уже была. Была и Римская империя, был и Аттила, были Куликовская битва и Тохтамышево нашествие. Победы, поражения, взлеты и унижения, великие события и маленькие. Прошедшая жизнь оставляет нам факты. Справедливость исторической реконструкции проверяется ее соответствием всем достоверным историческим фактам. Особенность и главное отличие исторического знания от математического в том, что история восстанавливает имевшую место действительность, поэтому вынуждена ориентироваться на реалии земного бытия и человеческой природы.

По части соответствия действительности концепция Фоменко -- химера. Она абсолютный антипод рационального знания. Правда, этот продукт самим производителем фасуется в "научную" упаковку, ставится вполне научный лейбл и копирайт уважаемого академика РАН. В этом дуализме (эзотерика в академической оболочке) есть своеобразный шарм. Такой жанр неизменно привлекал повышенное внимание образован ного советского, позднее российского обывателя, особенно на фоне догматизма и скупости учебников гуманитарного цикла. Появление любого бреда, опровергающего набившие оскомину кондаки и тропари учебников, вызывало повышенный ажиотаж. Вспомните: О.Сулейменов, Л.Н.Гумилев, "Влесова книга". Фоменковская химера, появившись как манифест свободной личности в тоталитарном государстве с ангажированной наукой истории, теперь, когда тоталитаризм и массовая ангажированность ушли в небытие, стали блестящим коммерчес ким предприятием, процветающим на почве общественного равнодушия к истине, здравому смыслу и рациональному знанию. В таком обществе классный ученый обречен на нищенское существование, а вот мистика (вместо созидательной активности), астрология и уфология (вместо естественных наук), интеллектуальное шарлатанство вроде "Новой хронологии" пользуются спросом. Этот широкий спрос получает предложение. Теперь уже академик Фоменко вряд ли сможет оставить свой бизнес. Поэтому убеждать его в чем-либо бесполезно.

Степень рентабельности новохронологического бизнеса ощущается почти повсеместно. Практически в любой компании друзья-технари любопытствуют: "Вот ты историк, скажи, это правда, что Китая не было?". Отвратительное зрелище продолжается на телеэкране, когда самодовольный "властитель дум" из массмедиа, претендующий на роль интеллектуального лидера ночного эфира, посвящает цикл передач пропаганде светлого учения. Мерзкое впечатление оставляют сообщения о том, что театральные авторитеты и, кажется, все еще чемпионы мира по шахматам, по привычке мнящие особенную весомость своего гласа в общественном мнении, смешно и неуклюже прислоняют свой авторитет к светлому новонаучному учению. Однако, все это только накипь, пена над самим явлением. Пена исчезнет с растворением Новой хронологии. Журналист будет муссировать тему, пока она интересует подписчика и телезрителя. VIP-персоны будут мудрствовать на эту тему, пока о ней можно говорить перед телекамерой и слыть при этом не просто интеллектуалом, а еще и шествующим в ногу с модой. Вопросы же приятелей про Китай закончатся сами собой -- либо они наконец спросят об этом у китайцев, либо сборная России по футболу выйдет в финал чемпионата мира и тогда будет не до новой хронологии.

Но, тем не менее, разъяснения и критика нужны. Уже теперь обильная критика измышлений Фоменко начинает достигать своей цели. Нередко потребители интеллектуальной литературы (надо отметить, что таковых теперь в России не столь уж и много), беря на полке книгу Фоменко, Носовского и прочих эпигонов, твердо знают, что их ждет обращение не собственно к анализу истории, а скорее, некоторое виртуальное шоу в жанре history наподобие компьтерной игры-страте гии с построением собственной Империи. Такая виртуальная модель очень хорошо согласуется с процветающей ныне эстетикой создания вокруг себя мистического мира, наиболее отвечающего желаниям и устремлениям собственного Я. Фоменко идет дальше этого -- он предлагает, точно в соответствии с мультимедийными приоритетами нашего времени, не только виртуальный кокон настоящего, но и реконструированное под индивидуальное желание прошлое. В данном случае нашему академику захотелось, чтобы родная история оказалась древнее и величественней истории других стран, и он это осуществил. Но не традиционным путем -- удревняя историю Руси до основания Рима и дальше, а новаторским -- разрушив все древние цивилизации. Открытый им жанр -- призыв и провокация на другие интерпретации прошлого, которые, кстати, будут неизбежно вступать в конфликт с эмпирикой новой хронологии.

Но, безусловно, Фоменко и Новая хронология -- вовсе не "Конец истории"⁸⁵ и уж точно не начало. История -- это социальная и частная память. История существует и будет существовать, даже если кто-то попытается запретить ей существовать. Научное изучение истории будет продолжаться вне зависимости от того, что говорится в проповедях секты новохронологов. Ученые-историки (не до смерти "размазанные по стенке в дебатах" с апостолом учения Г.К.Каспаровым) будут и дальше копаться в архивах и библиотеках, археологи -- в земле. И сколько бы ни соблазнял Великий Гуру Анатолий Фоменко ленивых москвичей экскурсией на метро к Куликову полю и далее, с пересадкой, -- к месту захоронения павших, эти неохочие до выездов столичные жители будут отправляться 8 сентября за 300 с лишним километров в Тульскую область, чтобы у места впадения Непрядвы в Дон почтить память своих предков, добывших славу в Куликовской битве. А затем вернутся в свою древнюю златоглавую Москву, унося впечатления от соприкосновения с историей .

¹ Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко. Новая хронология Руси. М., 1997 (далее: НХР).
² Именно в таком ключе построен ответ А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского некоторым из оппонентов. Этот ответ помещен в журнале "Нева", 1999,  2. Из данной отповеди научному сообществу явствует, что соображения критиков-астрономов неверны, так как они допускают в астрономических расчетах математическую ошибку. Математики, критикующие Фоменко, -- деградировавшие подлецы, не имеющие морального права прикасаться к святыне "Новохрономирозда ния". Химики, физики и археологи, защитники радиоуглеродного, дендрохронологического и других методов, по своей серости, оперируют теоретическими работами и калибровочными таблицами последних лет, вместо того, чтобы взять за основу публикации практических результатов радиоуглеродных проб 30-40-летней давности, когда метод еще не был доведен до ума и показывал свои, очевидно, истинные возможности. Историки занимаются неконструктивной критикой, пытаясь опровергнуть отдельные, заметим, "не самые важные" положения теории, не предлагая ничего взамен. Наконец, филологи просто не правы, так как лингвистические интерпретации в новой хронологии вообще цены не имеют, предложены в качестве гипотез, а вместо злобного хихикания, вы, буквоеды, лучше бы помогли интерпретировать правильные по сути, но нечетко аргументированные положения.
³ НХР. С. 134.
⁴ См.: История России в мелкий горошек. М., 1998; Был ли Новгород Ярославлем, а Батый -- Иваном Калитой? (интервью с В.Л.Яниным) // Известия. 1998.  106. 11 июня; ДанилевскийИ.Н. Пустые множества "новой хронологии" // ДанилевскийИ.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX--XII вв.). М., 1998.
С. 289--313.
⁵ Егоров В. Л. Золотая Орда перед Куликовской битвой // Куликовская битва. М., 1980. С. 187.
⁶ НХР. С. 132.
⁷ Фехнер М. В. Находки на Куликовом поле. К вопросу о месте битвы 1380 года // Куликово поле: материалы и исследования. М., 1990. С. 72.
⁸ Нечаев С. Д. Описание вещей, найденных на Куликовом поле // Вестник Европы. 1821. Ч. 121. С. 348--350; Нечаев С. Д. Некоторые замечания о месте Мамаева побоища // Вестник Европы. 1821. Ч. 118. С. 125--129.
⁹ Фехнер М. В. Находки на Куликовом поле. К вопросу о месте битвы 1380 года // Куликово поле: материалы и исследования. М., 1990. С. 72--78.
¹⁰ Александровский А. Л. Палеопочвенные исследования на Куликовом поле // Куликово поле: материалы и исследования. М., 1990. С.70.
¹¹ НХР. С.132.
¹² Насонов А. Н. История русского летописания XI--начало XVIII века. М., 1969. С. 346--351.
¹³ Н. М. Карамзин в Примечаниях к пятому тому Истории государства Российского приводит выдержку из сгоревшей в 1812 году Троицкой летописи начала XV века: "место то было тогда на Кучкове поле, близ града Москвы на самой на велицей дорозе Володимерьс кой". См.: КарамзинН.М. История Государства Российского. Т.5. М., 1993. С. 283.
¹⁴ Это соображение высказано В. А. Кучкиным в докладе на конференции "Мифология "новой хронологии"", проведенной 21 декабря 1999 г. в МГУ.
¹⁵ Рогожский летописец // Полное собрание русских летописей (далее: ПСРЛ). Т. 15. Вып. 1. Пг., 1922. Стб. 137.
¹⁶ Тихомиров М. Н. Древняя Москва XII--XV вв. // ТихомировМ.Н. Древняя Москва XII--XV вв. Средневековая Россия на международных путях XIV--XV вв. М., 1992. С. 143.
¹⁷ Миллер П. Н. "Кулишки" // Старая Москва. Издание комиссии по изучению старой Москвы при имераторском Московском археологическом обществе. Вып. 2. М., 1914. С. 71.
¹⁸ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 80.
¹⁹ ПСРЛ. Т. 18. С. 272.
²⁰ НХР. С. 133.
²¹ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 148.
²² ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 141.
²³ НХР. С. 134.
²⁴ Памятники литературы Древней Руси. XIV -- середина XV века (далее: ПЛДР). М., 1981. С. 549.
²⁵ Scriptores Rerum Prussicarum. B. 3. Leipzig, 1866. S. 114--115.
²⁶ Бегунов Ю. К. Об исторической основе "Сказания о Мамаевом побоище" // "Слово о полку Игореве и памятники Куликовского цикла". М.; Л., 1966. С. 508--509.
²⁷ Древняя Российская вивлиофика. Т.6. М., 1788. С. 451.
²⁸ Договор князя Дмитрия Ивановича с Олегом Рязанским 1382 г.: "А что князь великии Дмитрии и братъ, князь Володимеръ, билися на Дону с татары, от того веремени что грабеж и что поиманые у князя у великого людии у Дмитрия и у его брата, князя Володимера, тому межи нас суд вопчии, отдати то по исправе". -- Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV--XVI вв. (далее: ДДГ) М., 1950. 10. С.30.; Договор Василия Дмитриевича Московского с Федором Ольговичем Рязанским 1402 г.: "А что была рать отца моего, великого князя Дмитрея Ивановича, въ твоеи вочине при твоем отци, при великом князи Олги Ивановиче, и брата моего, княже Володимерова, рать была, и княже Романова новосилского, и князеи торуских, нам отпустити полон весь. ... А тобе також наш полон отпустити весь, и тот полон, что у тотарьские рати ушолъ, а будет в твоеи отчине тех людеи з Дону, которые шли, и тех ти всех отпустити" -- ДДГ.  19. С. 54.
²⁹ ПЛДР. XIV--середина XV в. С. 545.
³⁰ Все шесть списков опубликованы в кн.: "Слово о полку Игореве" и памятники Куликовского цикла. М.; Л., 1966. С. 535--556; четыре наиболее полных списка "Задонщины" с подробнейшими комментариями см. также в кн.: Памятники Куликовского цикла. СПб., 1998 (далее: Памятники). С. 88--133.
³¹ Памятники. -- Тексты V, VI, VII.
³² Памятники. С. 177.
³³ Отмечу, что Красный холм обозначается отнюдь не у всех авторов XIX столетия. Н. М. Карамзин, скажем, избежал упоминания о наименовании холма.
³⁴ НХР. С. 135.
³⁵ Памятники. С. 165.
³⁶ Памятники. С. 215.
³⁷ НХР. С. 136.
³⁸ Памятники. С. 189--190.
³⁹ Памятники. С. 192.
⁴⁰ Памятники. С. 193.
⁴¹ НХР. С. 136.
⁴² Памятники. С. 156.
⁴³ Памятники. С. 158.
⁴⁴ НХР. С. 137.
⁴⁵ Памятники. С. 272.
⁴⁶ ПЛДР. XIV-- середина XV века. С. 155.
⁴⁷ ПЛДР. XIV-- середина XV века. С. 154.
⁴⁸ БураковЮ.Н. Под сенью московских монастырей. М., 1991. С. 71--72.
⁴⁹ НХР. С. 137.
⁵⁰ СытинП.В. Из истории московских улиц. С. 314.
⁵¹ НХР. С. 137--138.
⁵² Иностранцы о Древней Москве. Москва XV--XVII веков. М., 1991.
⁵³ Кудрявцев О.Ф. Альберт Кампенский // Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. М., 1997. С. 67.
⁵⁴ Кудрявцев О. Ф. Жизнь за царя: русские в восприятии европейцев первой половины XVI в. // Россия в первой половине XVIв.: взгляд из Европы. М., 1997. С. 16.
⁵⁵ Антон Вид. Карта Московии 1555 г. // Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. М., 1997. Вкладыш.
⁵⁶ Полный православный богословский энциклопедический словарь. Репринтное изд. М., 1992. Стб. 2003--2004.
⁵⁷ НХР. С. 139.
⁵⁸ НХР. С. 140.
⁵⁹ Памятники. С. 127
⁶⁰ НХР. С. 140.
⁶¹ Забелин И. История города Москвы. М., 1990. С. 54--55: "... ручей Рачка (на котором Чистый пруд), текущий через Кулижки и впадающий в Москву-реку подле устья Яузы".
⁶² НХР. С. 141.
⁶³ Памятники. С. 170.
⁶⁴ НХР. С. 141.
⁶⁵ Памятники. С. 166.
⁶⁶ НХР. С. 142.
⁶⁷ ОР РНБ, собр. А.А.Титова.  2768 "Ростовский летописец А.Артынова". Л. 204. Среди источников А.Я.Артынова были церковные книги и синодики, по которым он восстанавливал семейную историю удельных ростовских князей.
⁶⁸ См.: Нечаев С. Д. Некоторые замечания о месте Мамаева побоища // Вестник Европы. 1821. Ч. 118. С. 125--129; НечаевС.Д. Историческое обозрение Куликова поля. -- РГБ. Ф. 211, п. 3а, 1820,
1--3.; ФехнерМ.В. Находки на Куликовом поле: к вопросу о месте битвы 1380 года. // Куликово поле. Материалы и исследова ния. М., 1990. С. 73.
⁶⁹ НХР. С. 143.
⁷⁰ НХР. С. 144.
⁷¹ Первая Пахомиевская редакция Жития Сергия Радонежского. -- Тексты // Клосс Б. М. Избранные труды. Т.1. Житие Сергия Радонежского. С. 367.
⁷² ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 83.
⁷³ НХР. С. 145--148.
⁷⁴ Долгова С.Р. К истории некоторых населенных пунктов на Куликовом поле. По материалам ЦГАДА // Куликово поле. Исследования и материалы. М., 1990. С. 143--144.
⁷⁵ НХР. С. 149.
⁷⁶ НХР. С. 151.
⁷⁷ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 143.
⁷⁸ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 144.
⁷⁹ Володихин Д. Анатолий Фоменко -- терминатор Русской истории // История России в мелкий горошек. М., 1998. С. 195--206.
⁸⁰ НХР. С. 152.
⁸¹ ДДГ. N9. С. 26.
⁸² ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 59--60.
⁸³ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 70.
⁸⁴ Впрочем, и это не исключено, если подобные иски к авторам, выпустившим книги под грифом "Центра довузовской подготовки МГУ", предъявят пострадавшие на вступительных экзаменах абитуриенты.
⁸⁵ Борисенок Ю. Фоменкиада: конец истории? // Известия. 1999. 24 декабря.