Портал | Содержание | О нас | Авторам | Новости | Первая десятка | Дискуссионный клуб | Чат Научный форум Первая десятка "Русского переплета" Темы дня:

Мир собирается объявить бесполётную зону в нашей Vselennoy! | Президенту Путину о создании Института Истории Русского Народа. |Нас посетило 40 млн. человек | Чем занимались русские 4000 лет назад? | Кому давать гранты или сколько в России молодых ученых?

История всего человечества наиболее полно раскрывается лишь в ее последние два-три столетия. Под словом "всего" мы подразумеваем именно все человечество, а не центральное ядро евразийских сообществ, в технологическом отношении опережавших некогда все прочие. Ведь по-настоящему о народах иных континентов - Америки, Австралии, большей части Африки, Северо-Восточной Азии - люди этого "евразийского ядра" начали узнавать лишь с XVI в., а в сущности и еще позднее - в XVIII-XIX вв. Лишь последнее столетие сделало мир тесно взаимосвязанным.

История деяний весьма недавнего прошлого отражена в неисчислимом множестве письменных документов: миллиардах статей, заметок, кодексов, описей, книг, частных или служебных писем и т. п. Эти источники, объединенные в особый разряд - исторических, запечатлены на бумаге или бересте, высечены на камне или записаны на компьютерных дисках. Словом, в них сосредоточено все, что может помочь пониманию конкретной культуры, ее социального устройства, устремлений, истории развития. При всем том, однако, они перенасыщены персоналиями, очень часто невообразимо лживы и пристрастны; действительность бывает искажена в них порой до неузнаваемости; в угоду политическим целям из хроник иногда выброшены целые периоды существования народов.

Ранний период истории человечества отражен в источниках совершенно иного рода - археологических. Внешне они кажутся абсолютно беспристрастными, да и скрыты за ними анонимы: как правило, мы не знаем имен тех людей, кто обитал в некогда цветущих или убогих поселках, выделывал каменные или бронзовые орудия, укрывал в земле клады, сеял злаки и собирал урожай, кто захоронен в могилах с пышным или бедным инвентарем. Археологических источников ныне тоже неисчислимое множество, и основная проблема для исследователя заключается в умении правильно дешифровать их, проникнуть в их загадочный смысл. В отличие от письменных, эти источники охватывают всю историю существования человеческого рода: с появления древнейших его представителей - архантропов и вплоть до современности, т. е. на протяжении двух и даже трех миллионов лет.

Любое изложение исторического процесса бессмысленно, если не существует отсчета времени, в котором события протекают и которым они замеряются. Важнейшим приложением к ряду наук, в особенности к истории и археологии, является хронология. Обычно различают две ее разновидности - относительную и абсолютную.

Относительная хронология говорит о последовательности событий по отношению друг к другу: "Революция произошла после войны", "Иван родился раньше Петра" и т. п. В этой статье мы рассмотрим хронологию эпохи раннего металла, для которой установлена своя последовательность периодов: медный век сменяется бронзовым, бронзовый делится на ранний, средний и поздний. Причем в этих случаях ничего не говорится ни о точном отрезке времени, разделяющем события, ни об их отношении к общей шкале времени.

Абсолютная хронология обращается к внешней шкале замеров, используя чаще всего понятия времени, принятые в определенной культуре, обществе. При всех пугающих различиях между системами абсолютных хронологических шкал, построенных каждой более или менее развитой культурой, они всегда привязаны к сходному источнику замеров. Источник этот планетарный, с небольшим числом вариаций: Луна, Солнце или Луна и Солнце одновременно (редко - звезды). Поэтому в любых развитых социальных системах используют либо лунный, либо солнечный, а часто - комбинированный лунно-солнечный календарь, основанный на периодичности явлений природы.

Каждая культура или же блок в чем-то родственных культур, нанося хронологические метки на принятой ею шкале, начинает с события, почитаемого наиважнейшим для данной культуры (сторонние же наблюдатели часто указывают на мифологический, нереальный характер такого события, однако подвергать сомнению высшую реальность самого факта для конкретной культуры всегда считается кощунством). Так, христианский мир ведет отсчет времени от Рождества Христова (2000 лет назад). Для блока исламских сообществ главнейшим событием было бегство пророка Мухаммеда из Мекки в Медину (15 июня 622 г., отсюда - 1378 год хиджры). Для иудеев - это сотворение Господом нашего мира (что имело место 6 октября 3761 г. до н. э., 5759 лет назад). Однако, согласно православной христианской версии, это событие произошло раньше - 7508 лет назад, или в 5508 г. до н. э.; от этой точки вело счет времени Российское государство до 1700 г. Древние римляне главнейшим мировым событием почитали, естественно, основание своего Вечного города, от него (в большинстве случаев - от 753 г. до н. э.) они и отсчитывали все годы в своих хрониках. Французы попытались в конце XVIII в. начать отсчет нового календаря со дня провозглашения Республики - 22 сентября 1792 г. Сами годы были обозначены как I, П.. .VIII..., да и названия месяцев звучали диковинно - прериаль, термидор... брюмер...; однако после 31 декабря 1805 г. Франция вернулась к современному григорианскому календарю.

Ограничимся этими наиболее ясными примерами, хотя их огромное множество. Все приведенные здесь даты выражены в значениях юлианского календаря. Чтобы синхронизировать все эти шкалы между собой, потребовалось немало времени и усилий множества специалистов; ну а попытки синхронизации различных систем отмечались еще в I тысячелетии до н. э.

Однако не эта область сопоставлений была самой трудной. Гораздо более туманны и неопределенны бесчисленные локальные шкалы, ведущие отсчет от неких мифических правителей, вроде основателя легендарной династии Ся в Древнем Китае (III тысячелетие до н. э.) или же Скорпиона - будто бы древнейшего фараона Египта (IV тысячелетие до н. э.). Далее выстраиваются в длинные ряды всевозможные списки "Царских канонов", различных династий древнейшей Вавилонии; к ним примыкают так называемые "провинциальные эры" типа македонской, ахейской и многих других, в которых отсчет времени ведется от мелких и малоизвестных событий и лиц. Все эти причудливо переплетающиеся шкалы пестрят невосполнимыми пробелами. Распутывают их с громадными усилиями, да и реконструкции их нередко насыщены трудно контролируемыми ошибками.

"Для Ближнего Востока пределы допустимой погрешности быстро увеличиваются по мере того, как мы заходим в глубь веков дальше 900 г. до н. э., - писал один из крупнейших специалистов по хронологии Древнего мира Э. Бикерман. - До XIV в. до н. э. в самых благоприятных случаях пределы погрешности достигают примерно 10 и более лет; к XVII в. до н. э. они доходят примерно до 50 лет, а для более раннего времени - и до 100 лет. Для дописьменного периода у нас нет исторических дат, и следует полагаться только на археологическую хронологию¹".

Но вот что следует непременно добавить: к 900 г. до н. э. всего лишь 3-4% территории земного шара - максимум! - было освоено населением, создавшим свою письменную культуру. Все же остальные бесчисленные культуры были рассеяны во мраке бесписьменности. Следовательно, без "археологической хронологии" вся неизмеримая масса древнейших фактов могла бы предстать в качестве унылой и беспорядочной свалки.

Археологические источники были включены в создание хронологических систем с конца 40-х годов. Отчетливо начало вырисовываться преимущество метода радиоуглеродного датирования, который был обоснован в середине 40-х годов профессором химии Чикагского университета У. Либби. Важность его открытия быстро стала очевидной, и уже в 1960 г. Нобелевский комитет присудил автору почетную премию по химии.

Суть метода заключается в следующем. Углерод на Земле представлен тремя изотопами - ¹²С, ¹³С и ¹⁴С. Их природные концентрации весьма различны: ¹²С составляет 98,9% всего углерода, ¹³С - 1,1% и, наконец, радиоактивный изотоп ¹⁴С, наиболее важный для нас в данной проблеме, занимает совершенно ничтожную, 10-12 часть от современного углерода земной атмосферы и почвы. Радиоактивный изотоп '''С постоянно образуется в верхних слоях атмосферы в результате бомбардировки ядер атомов азота протонами космических лучей, а затем с периодом полураспада 5730 лет (бета-распад) переходит в стабильный азот. Время перемешивания атмосферы невелико: всего за несколько лет свежий радиоуглерод через фотосинтез вовлекается в кругооборот углерода всей биосферы планеты².

В любом живом организме поддерживается тот уровень радиоуглерода, который присутствует в земной атмосфере, это равенство обеспечивается фотосинтезом или питанием вплоть до прекращения жизнедеятельности. Поэтому, измерив радиоактивность биологических останков, можно вычислить момент смерти организма или конец формирования годичного кольца дерева. В этом и состоит разработанный Либби метод радиоуглеродной датировки.

Теория остается теорией, покуда она не проверена практикой. Первые сопоставления с традиционными хронологическими шкалами, построенными на базе письменных источников, были проведены в предположении о неизменности атмосферного содержания ¹⁴С. Еще около 40 лет назад были сделаны радиоуглеродные определения возраста органики из могил Древнего царства в Египте. Первые датировки по ¹⁴С оказались моложе традиционных на несколько сот лет. Это вызвало недоверие к новому методу, поскольку никто тогда и помыслить еще не смел о ревизии построенной на письменных источниках древнеегипетской хронологии.

Гораздо более сенсационными и на первый взгляд абсолютно неправдоподобными показались радиоуглеродные даты для культур Европейского континента. Их передатировка выглядела порой прямо-таки чудовищной: по сравнению с традиционными представлениями историков и археологов они удревня-ли события более чем на тысячу лет (напомним, что это были бесписьменные культуры). В соответствии с устоявшимися тогда взглядами такого просто не могло быть, ибо безусловно господствовала теория "Ex Oriente Lux" ("Свет с Востока"), согласно которой все важнейшие открытия могли свершаться только в долине Нила или в Передней Азии, а более северные культуры Евразии светили лишь отраженным светом; доказывать свою жизнеспособность они были в состоянии исключительно умением усваивать идеи, приспосабливая к условиям своего бытия те достижения, что доходили к ним через сотни и тысячи километров, из первичных высокоразвитых центров. Стало быть, исходя из этой неколебимой теории, все кардинальные технологические инновации древности (и горно-металлургичес-кий промысел, и колесо, и прочие), первоначально способные появиться только на Востоке, конечно же, в северных регионах следовало датировать более поздним временем.

Дискуссия вспыхнула очень горячая. Кажется даже, что поначалу противников метода среди археологов и историков было заметно больше, чем его сторонников³. Такие расхождения между историческими и радиоуглеродными датировками возникали потому, что на ранних стадиях использования метода не было известно об изменчивости атмосферной концентрации радиоуглерода со временем. И поскольку было неясно, как именно она изменялась, расчеты возрастов делались в простейшем предположении о ее постоянстве. Датировки, вычисленные таким образом, используются по инерции и сегодня, они дают так называемый радиоуглеродный возраст материала.

Для времен, простирающихся до 8-10 тыс. лет назад, построены таблицы приведения к истинным возрастам. Как они были получены, мы расскажем далее, а пока остановимся подробнее на объяснении изменчивости концентрации атмосферного радиоуглерода⁴.

Содержание ¹⁴С в атмосфере и верхнем слое Мирового океана определяется балансом между его поступлением и распадом. Убывание количества радиоактивных атомов происходит по экспоненциальному закону, и на этот процесс не влияют никакие внешние силы. Однако поступление радиоуглерода в атмосферу и поверхностный слой океана подвержено заметным изменениям. В прошлом они происходили вследствие трех причин, позднее появились еще две - антропогенные.

Во-первых, надежно установлено, что интенсивность космических лучей зависит от уровня солнечной активности, а следовательно, непостоянна и скорость образования ¹⁴С в атмосфере. Во-вторых, изменения генерации ¹⁴С в атмосфере происходят вследствие вариаций геомагнитного поля: оно отклоняет заряженные частицы космических лучей на их пути к Земле, тем самым меняя и скорость образования ¹⁴С. Наконец, третья причина связана с перераспределением радиоуглерода между океаном и атмосферой. Океанские воды служат огромным резервуаром СО₂, а характерное время газообмена между глубинными слоями океана и атмосферой имеет масштаб тысячелетий. Поскольку в "старой" углекислоте глубинных вод распалось больше ¹⁴С, следовательно, с каждым перемешиванием океана содержание атмосферного радиоуглерода падает.

Кроме того, в современный период его концентрация в воздухе стала снижаться в результате интенсивного сжигания ископаемых топлив, не содержащих ¹⁴С, и напротив, атмосферные испытания ядерного оружия вбросили в биосферу заметное количество "противоестественного" радиоуглерода. Все эти современные изменения поддаются точному учету, но различить действие трех естественных причин на атмосферное содержание ¹⁴С в прошлом Земли пока не удается. Тем не менее в совокупности оно теперь известно. Как же удалось его установить?

Источником этой информации стала дендрохронология, или определение возраста деревьев по кольцам годичного (или ежегодного) прироста. Метод этот не новый: в практику естественных наук он вошел уже более ста лет назад. Исследования 80-60-летней давности, проведенные американским астрономом А. Дугласом, положили начало приложению денд-роанализа к археологическим древностям (первоначально для юго-запада США). Ныне это общепризнанный в мире метод датировки. Его применяют в самых различных странах: не только на Североамериканском континенте, но и буквально по всем гигантским пространствам Евразии - от Ирландии до Японии. Чрезвычайно широк и хронологический охват метода: суммарно до шести-семи тысячелетий вглубь от наших дней для археологических материалов, а для климатологии - и того больше - до 10-11!

Метод исходит из наблюдений за стойкими и ритмичными колебаниями в ширине погодичного прироста древесины. Толщина каждого кольца на самых различных деревьях четко отражает ту климатическую ситуацию, которая имело место либо в год формирования конкретного кольца, либо в год ему предшествующий. Климатические условия проявляются достаточно однородно на огромных территориях, что и явилось основным определяющим фактором в характере колец у бесчисленных древесных стволов той или иной географической области. Благоприятен климат для роста дерева (влажно и жарко), и дерево отреагирует толстым кольцом. Надвигаются критические условия для жизни дерева (сухо и холодно), и годичное кольцо будет тонким, еле заметным на срезе ствола.

Две основные трудности поджидают исследователя при проведении дендроанали-за. Во-первых, деревья различного вида реагируют на климатические колебания несколько по разному. Хвойные деревья будут в этом отношении заметно отличаться от лиственных пород. Во-вторых, глобальные колебания климата не отменяют его заметных вариаций в конкретных регионах. Первую сложность обходят за счет сопоставления в едином ряду деревьев лишь одной породы или вида (к примеру, хвойные к хвойным, а лиственные к лиственным). Трудности второго рода гасятся за счет сравнения между собой деревьев не только одного вида, но и происходящих из одного региона.

Сопоставляются же между собой не сами деревья или их стволы, но графически выраженные кривые их роста, в основе которых лежат замеры годичных колец. Последовательно шаг за шагом "сцепляя" друг с другом эти кривые прироста, характерные для срубленных в разное время деревьев, дендро-логи и смогли в конечном итоге составить великое множество более или менее протяженных дендрохронологических шкал - от нескольких сотен до тысяч лет.

Подобные шкалы на начальной стадии их формирования имеют релятивный или относительный характер: исследователи говорят лишь, что дерево А раньше дерева В, но позже ствола С. Однако, если нам известна точная календарная дата рубки хотя бы одного из сравниваемых стволов, то все остальные годичные кольца такой шкалы абсолютную дату по сути получают автоматически. Точная же дата рубки может быть известной по ряду обстоятельств: либо это многолетнее современное дерево, срубленное в точно зафиксированный год; либо это ствол из точно датированного по письменным документам сооружения (дома, церкви, крепостной башни и т. п.).

В последние десятилетия этот метод широко используется для датировки деревянных сооружений и предметов эпохи средневековья. Вот данные только для одной дендрохронологической лаборатории Института археологии Российской Академии наук в Москве⁵. Со средневековых памятников северной половины Восточной Европы здесь удалось собрать и проанализировать более 16 тысяч образцов дерева (сосна, ель, лиственница).

Восточноевропейские памятники весьма разнообразны. Преобладает, конечно же, дерево из трех десятков старинных русских городов, как крупных (Новгород, Псков, Смоленск, Москва, Тверь и др.), так и более мелких (Старая Ладога, Торо-пец и др.). Исследованы многие комплексы деревянной храмовой архитектуры (к примеру, Кижи), дерево из каменных крепостей (Орешек, Иван-город и др.), а также из древнерусских курганов. Может быть, весьма специфический интерес в этой аналитической серии являют деревянные конструкции из русских построек, обнаруженных археологами на далеких полярных островах Шпицбергена. Стволы материкового архангельского леса доставили туда далеким и трудным водным путем в 16-18 столетиях поморы.

Из 16 тысяч проанализированных хвойных стволов более девяти тысяч получили абсолютные даты. На их основе для всей северной половины Восточной Европы построено до 40 локальных дендрошкал. Их общая протяженность: от дня сегодняшнего до 621 года. Стал известным абсолютный возраст более 1300 деревянных сооружений - домов, усадеб, мостовых, церквей - во всех изученных древнерусских памятниках от Киева до Заполярья.

Но учтем, что эта краткая характеристика касается лишь одной дендрохронологической лаборатории, пусть ныне даже самой богатой изученными материалами. Всего же дендролабораторий в мире теперь уже десятки...

Однако в иных дендролабораториях пристальное внимание привлекали с самого начала кроме того и иные виды деревьев. Последние оказались особенно пригодными для сулящих весьма заманчивую перспективу параллельных исследований - дендрохронологических и радиоуглеродных. Прежде всего и уже давно наилучшие образцы для этого были обнаружены среди североамериканской флоры: там произрастает секвойя (Sequoia) - дерево с фантастическим возрастом, до 3000 лет. Еще более интересными и важными для сопоставлений оказались живые и мертвые деревья, обнаруженные в Белых Горах Калифорнии. То были бристольские сосны (Pinus aristata). Возраст каждого из таких деревьев-"долгожителей" мог достигать четырех-пяти тысяч лет. На базе замеров их колец и сопоставления графиков удалось построить последовательную шкалу более чем на 9000 лет назад от наших дней. Эти же деревья дали необходимую информацию о содержании радиоуглерода в земной атмосфере в прошлом.

Все это оказалось особенно важным, если принимать во внимание процесс участия дерева в биосферном обмене ¹⁴С. Все годичные кольца, кроме единственного (внешнего, последнего), - как бы "мертвые". Каждый год "отмирает" бывшее некогда внешним кольцо и выключается из обмена: в нем начинается распад ¹⁴С. Следовательно, анализ этого изотопа во всяком древесном кольце, дата которого надежно известна, может привести к независимой проверке радиоуглеродных датировок.

Сопоставления обоих этих методов дендрохронологии провели в Северной Америке, Западной Европе и даже на севере Азии (в двух последних регионах - по большим сериям ископаемых деревьев). Результаты сопоставлений по всем трем удаленным друг от друга областям принципиально совпали, но по ряду аспектов оказались довольно неожиданными. Два заключения наиболее значимы для исследователей. Во-первых - и это было главным, - стала совершенно бесспорной принципиальная возможность применения радиоуглеродных датировок для определения возраста памятников древности. Во-вторых, столь же очевидна необходимость калибровки радиоуглеродных данных, которая учитывает изменчивость содержания ¹⁴С в атмосфере. Кроме того, стало ясно, что результаты датировок по ¹⁴С дают вполне удовлетворительную точность лишь до VIII-IX тысячелетий до н. э.; для более древних периодов их точность заметно снижается, а ранее 40-50 тыс. лет они вообще не применяются, поскольку ¹⁴С в исследуемом органическом веществе распадается почти полностью.

Ни один новый метод исследований не может, по-видимому, не встретить сопротивления. Так было и с радиоуглеродным датированием. Однако шло время, усовершенствовалась аналитическая методика, множились исследовательские лаборатории, на основе дендрохронологических шкал вырабатывались калибровочные графики... Стремительно росло и число проведенных анализов: ныне их общее число перевалило уже за сотню тысяч. Время от времени физики и археологи подводили промежуточные итоги этих работ. Познакомимся с некоторыми из них.

Для такой демонстрации целесообразно выбрать такую совокупность радиоуглеродных датировок, которая восходила бы к материалам вполне определенной исторической реальности. Предпочтителен блок древних культур, которые занимали бы довольно обширную площадь и вместе с тем были тесно связаны между собой (к примеру, торгово-экономическими отношениями), а время их существования было бы достаточно длительным.

Подобный блок, представленный несколькими десятками крупных этнокультурных объединений, уже давно находился в поле нашего зрения. Речь идет о Циркумпонтийском регионе, который охватывал огромную территорию: от Карпат до Кавказа, от Южного Урала до Адриатики, Персидского залива и Восточного Средиземноморья; Черное море (в древности - Понт Эвксинский) находилось почти посредине этого региона. Для него была характерна сложная система тесно взаимосвязанных горно-металлургических и металлообрабатывающих центров. Их мастера владели достаточно обширными познаниями в области свойств металла и способах его обработки (в основном меди и ее различных сплавов, а также золота и серебра).

Металл, выплавлявшийся в богатых ресурсами горно-металлургических центрах, разносился по торгово-обменным путям на тысячи километров в безрудные зоны. Так, огромная масса металла из кавказских, малоазийских и балкано-карпат-ских центров попала в степные и лесостепные районы Восточной Европы. Южные регионы Циркумпонтийского региона заселяли оседлые земледельческие народы; в степях обитали подвижные кочевые и полукочевые скотоводы-номады. Именно металл стал основным и наиболее показательным индикатором дальних торговых связей в важнейших регионах Евразийского континента.

Древнейшие признаки знакомства человека с металлом датируются весьма отдаленным от нас временем. Первые и тогда еще очень нехитрые медные поделки появляются около 10 тыс. лет назад на востоке Малой Азии, на Анатолийском нагорье. Но не из Анатолии с ее древнейшим металлом последовали основные импульсы развития горно-металлургического дела в Старом Свете.

Карта 1. Границы Балкано-Карпатской металлургической провинции медного века и распространение в ее пределах памятников с датированными по ¹⁴С образцами. Незакрашенными кружками обозначены памятники народов, занимавшихся горным делом и производством меди;

залитыми кружками - родственные им оседло-земледельческие народы безрудной зоны, получавшие металл от своих соседей; звездочками - памятники степных скотоводов, также получавших металл из Балкано-Карпатских центров; пунктиром - границы провинций.

Заря истинной эры металлов вспыхнула на три-четыре тысячи лет позднее, и произошло это на севере Балканского полуострова и в Карпатском бассейне. Именно там свершилась подлинная технологическая революция, с которой было связано формирование необычайно яркой Балкано-Карпатской металлургической провинции, целиком относившейся к медному веку. Здесь не только отливались медные орудия и оружие весьма совершенных форм - местные мастера выделывали тысячи золотых украшений - притом, безусловно, древнейших в мире.

Карта 2. Границы Циркумпонтийской провинции в раннем бронзовом веке и распространение в ее пределах памятников с датированными по ¹⁴C образцами. Кружками обозначены памятники многочисленных групп южных оседло-земледельческих народов; звездочками - блок степных скотоводческих культур; пунктиром - границы провинции.

Карта 3. Границы Циркумпонтийской провинции в среднем бронзовом веке и распространение в ее пределах памятников с датированными по ¹⁴C образцами. Кружками обозначены памятники многочисленных групп южных оседло-земледельческих народов; незалитыми звездочками - блок степных скотоводческих культур; закрашенными кружочками - племена лесостепных и лесных территорий; пунктиром - границы провинции.

Существовала эта провинция сравнительно недолго; какие-то катастрофические события буквально взорвали ее изнутри. Ее руины поглотила возникшая позднее - гигантская по территориальному охвату и хронологической протяженности - Циркумпонтийская металлургическая провинция, с которой связаны ранний и средний периоды бронзового века.

Отметим одно наиболее существенное обстоятельство, которое придает Циркумпонтийской провинции с ее радиоуглеродной шкалой особое значение: в ее периферийно-южных районах были сосредоточены те знаменитые памятники раннего и среднего периодов бронзового века, для которых уже имелись даты, реконструированные по письменным источникам: Шумер, Аккад, Вавилония и т. д.

Ныне для памятников всех основных периодов эпохи раннего металла, сосредоточенных на территории бывшей Циркумпонтийской провинции - до, во время и после ее существования, - опубликовано почти две тысячи радиоуглеродных дат. Из них нами собрано и откалибровано более полутора тысяч датировок.

Даты - как калиброванные, так и некалиброванные - аналитики всегда выражают в некотором интервале, показывающем степень вероятности предлагаемых датировок. Чаще всего, исходя из принятых в математической статистике приемов, употребляют две степени вероятности: 68%-ю и 95%-ю. Сам интервал зависит от ряда причин: характера и размера образца, методики анализа, участка калибровочной кривой, с которой связана корректировка данных. Скажем, для некоего образца определены два интервала: 2720-2625 и 2790-2520 гг. до н. э. Проводившая анализ лаборатория полагает, что с очень высокой, 95%-й вероятностью дата "радиоуглеродной смерти" образца приходится на интервал в 270 лет (с 2790 по 2520 г. до н. э.), а с меньшей, 68%-й - на более узкий интервал в 95 лет (2720 - 2625 гг. до н. э.).

Мы пользуемся здесь результатами статистической обработки датировок 68%-го уровня вероятности. Такое понижение уровня восполняется в нашем случае весьма существенными по количественной представительности совокупностями дат. Тот же 68%-и уровень вероятности предпочитался нами и при оценке распределения датировок по хронологической шкале, когда обрабатывались материалы каждой из совокупностей. Диапазон датировок охватывает немногим более 5 тыс. лет - примерно от 6100 до 900 г. до н. э. Самые ранние показатели ~ конец VII и VI тыс. до н. э. - относятся к материалам Малой Азии и Северной Месопотамии, однако металл в них тогда, да и позднее был очень редок и невыразителен.

Несравненно более мощные и яркие металлургические центры Северных Балкан и Карпат медного века, образовавшие первую на нашей планете систему феноменальной Балкано-Карпатской металлургической провинции, датируются позднее. Об этом свидетельствует совокупность около 350 датировок. Максимальный размах их хронологического диапазона укладывается приблизительно в границы от 5700 до 2200 гг. до н. э. Однако при введении 68%-и степени вероятности диапазон резко сужается до интервала в 5000-3800/3700 гг. до н. э. или же 50-38 вв.

За веком меди следовал ранний бронзовый век, с которым связано формирование Циркумпонтийской металлургической провинции. К этому периоду относится наибольшее число датировок - более шести сотен. В согласии с относительной хронологией определяется и общий диапазон радиоуглеродных датировок: от 3800 до 2000/1900 гг. до н. э. Опять-таки 68%-й уровень вероятности этой совокупности датировок сужает рамки диапазона примерно до 3300-2500 гг. до н. э. (33-25 вв.).

Ранний бронзовый век сменяется средним бронзовым; материалы по-прежнему связаны с памятниками Циркумпонтийской металлургической провинции. Число откалиброванных датировок уменьшается почти на две сотни (более 300), а их общий диапазон представлен в интервале 3400-1400 гг. до н. э. Однако в сравнении с предшествующим периодом характер распределения датировок выглядит далеко не столь монолитным; легко заметить многовершинность фигур распределения. Бросается также в глаза, что один из максимумов фигуры среднего бронзового века 29-28 вв. до н. э. практически синхронен тому отрезку, что наиболее отчетливо выражен у фигуры раннебронзового века. Видимо, реальный 68% диапазон имеющихся датировок среднебронзового века должен располагаться в пределах 28-19 вв. до н. э.

Наконец, сравнительно немногочисленная совокупность материалов позднебронзового века соотносится с памятниками, существовавшими уже после распада Циркумпонтийской провинции. Общий диапазон датировок колеблется от 2400 (2300) и вплоть до 900-х годов до н.э. Однако наиболее реальный хронологический период для этой серии - от 1900 (1800) вплоть до 1000 (900) гг. до н. э.

Здесь уже требуются комментарии. Так, не может не броситься в глаза определенное повторение в ритмике датировок: на каждый из периодов приходится около тысячи лет; это относится по крайней мере ко всем трем фазам бронзового века. Далее возникает целый ряд вопросов. Остановимся хотя бы на важнейших. Как, например, понять, что между хронологическими шкалами медного и раннебронзового веков существовал "провал" почти в пять столетий - между 38 и 33 вв. до н. э.? С другой стороны, мы фиксируем явление как бы обратного порядка: почему происходит "наложение" друг на друга датировок раннего и среднего периодов бронзового века на протяжении 3-4 столетий - с 28 по 25 вв. до н. э.?

Объяснения (к сожалению, пока гипотетические) могут быть получены, исходя из характера исторических процессов, происходивших в эпоху раннего металла. К примеру, исчезновение ярких культур, втянутых в систему Балкано-Карпатской металлургической провинции медного века, представляло собой реальную катастрофу: этнокультурная картина плавного и относительно спокойного развития на значительном пространстве сменилась трагическим, взрывоподобным ее распадом⁶. Этот процесс, вероятно, был похож на гораздо более позднюю эпоху Великого Переселения народов середины I тысячелетия н. э.:

тогда их "броуново движение", длившееся около пяти столетий, охватило неохватные области Евразии. Тогда в огне и хаосе этих перемещений погибли такие казавшиеся неколебимыми социальные колоссы как Римская или Ханьская империи. Сорванные с мест своего постоянного обитания народы почти не оставили после себя памятников стабильного существования.

Культуры Балкано-Карпатья распались, и - на удивление - от их блеска мало что было воспринято в следующую эпоху. Контраст между социальными объединениями эпохи ранней бронзы и сообществами, которые им предшествовали, но к тому времени уже сгинули, весьма впечатляет. Облик культур, пришедших на смену исчезнувшим, был совершенно иным. Несходными оказались и основные их технологии производств.

А как объяснить другой, противоположный по характеру феномен - наложение друг на друга шкал раннего и среднего периодов бронзового века? Культуры второй половины IV и III тысячелетий до н. э. плавно развивались в рамках единой системы Циркумпонтийской провинции. Процессы эти были непрерывными и тесно взаимосвязанными на огромных пространствах. Археологические памятники сравнительно похожи; их трудно отличать между собой, из-за чего возникает путаница в относительной датировке и разнесении их по фазам внутри бронзового века. Эта неопределенность сильно отражается на релятивно-хронологических построениях, приводит к размытости границ между обеими шкалами внутри той единой системы, в которую они оказались втянутыми.

Этим же, кстати, объясняется в основном и частичное взаимное наложение шкал среднего и позднего периодов бронзового века. Распад Циркумпонтийской провинции не носил столь внезапного катастрофического характера, как в случае с более ранней Балкано-Карпатской системой. Но, в отличие от последней, отчетливые следы ее воздействия ощутимы в культурах позднего бронзового века почти на всех территориях. Видимо, поэтому и здесь возникла неопределенность при отнесении материалов того или иного поселения или погребения к соответствующей эпохе.

И, наконец, последнее: о соотношении между радиоуглеродными и письменными системами дат. Целый ряд весьма ярких материалов из Месопотамии уже давно датирован в традиционной археологической манере на базе письменных источников. К ним относятся великолепные "золотые" комплексы из знаменитого Царского некрополя Ура и другие, в основном синхронные им. Большинство "традиционных" исследователей датирует их средними столетиями III тысячелетия до н. э. (т. е. около 26-25 вв.) Серии радиоуглеродных калиброванных дат говорят, что их следует отнести на 2-4 столетия раньше, т. е. к 29-27 вв. до н. э.

К последним определениям примыкают большие серии датировок органики из слоев легендарной Трои, в которых более 100 лет назад Г. Шлиманом были найдены всемирно известные и богатейшие золотые сокровища. (Шлиман их считал золотом царя Приама). Все даты этих "золотых" троянских слоев также колеблются по преимуществу в пределах первой половины III тысячелетия до н. э. Мы ограничимся здесь лишь этими примерами. Добавим только, что после того, как корректировка дат с помощью калибровочных кривых вошла в практику археологических исследований, когда стали применяться не единичные даты, а их большие серии, отчетливо проявилась необходимость в целом заметно удревнить все основные периоды эпохи раннего металла в Старом Свете.

Радиоуглеродный метод датирования был открыт и внедрился в практику археологических работ около 50 лет назад. Еще раньше стала широко применяться дендрохронология. Давно ушли в прошлое споры о возможности и целесообразности включения этих приемов в арсенал археологических методов. Ныне "С - это важнейший метод установления возраста древних культур от позднего палеолита до железного века. Дендрохронология "отвечает" за возраст более поздних памятников археологии и истории. Что же касается наложения шкал, неточностей, провалов, то это - обычные, рутинные для любой исследовательской практики вопросы, которые должны совместно решать и физики, и биологи, и археологи. Во всяком случае, "биокосмические часы" теперь повсеместно отмеряют археологическое время существования человечества.
 
 

1 Бикерман Э. Хронология Древнего мира. М., 1975. С. 75.
2 Подробнее об этих процессах см.: Дергачев В. А. Радиоуглеродный хронометр // Природа. 1994.  1. С. 3.
3 Литература по этому вопросу лет 35-40 назад была довольно обильной. См. например: Клейн Л. С. Археология спорит с физикой // Природа, 1996,  2.
4 Бялко А. В. Парадоксы истории радиоуглерода // Природа. 1996. - 7. С. 72.
5 Колчин Б. А. Дендрохронология Новгорода // Материалы и исследования по археологии СССР.  117. М., 1963; Колчин Б. А., Черных Н. Б. Дендрохронология Восточной Европы. М., 1977; Черных Н. Б. Дендрохронология и археология. М., 1996.
6 См. например: Черных Е. Н. На пороге несостоявшейся цивилизации // Природа. 1976. - 2.