Портал | Содержание | О нас | Авторам | Новости | Первая десятка | Дискуссионный клуб | Чат Научный форум Первая десятка "Русского переплета" Темы дня:

Мир собирается объявить бесполётную зону в нашей Vselennoy! | Президенту Путину о создании Института Истории Русского Народа. |Нас посетило 40 млн. человек | Чем занимались русские 4000 лет назад? | Кому давать гранты или сколько в России молодых ученых?

Отдел первый
СЫРЬЕВАЯ БАЗА И ПЕРВИЧНАЯ ОБРАБОТКА МАТЕРИАЛОВ

---

КАМЕНЬ

Основным строительным материалом Греции, начиная с конца VII в. до н. э., был камень, в изобилии добывавшийся во всех греческих областях. В материковой Греции горы занимают около 80% общей площади всей страны; примерно такое же соотношение существует и для западной части Малой Азии; на островах же Эгейского моря процентное отношение горных областей к общей их площади еще выше. Эти горы по своему геологическому строению состоят по преимуществу из кристаллических сланцев и известняков с добавлением изверженных пород и третичных образований. Повсеместно они дают вполне пригодный и обильный строительный материал разнообразных сортов: простой известняк, известковый туф (так наз. порос), гнейс, трахит, брекчию и т. д.

Конечно, далеко не все местности Греции были в этом отношении в таких исключительно благоприятных условиях, как Афины, где известняк добывался из самого холма Акрополя и прилегавших к нему местностей, а также из каменоломен, расположенных у подножия Гиметта, порос — из Пирея, брекчия — из Фалерона, голубовато-серый мрамор — из Гиметта и, наконец, прекрасный, мелкозернистый, белый мрамор — из расположенных на расстоянии приблизительно 17 км от Афин каменоломен Пентеликона. Как показали археологические исследования, основная потребность греческих городов в строительном материале всегда покрывалась местными природными запасами камня, и только более дорогие его сорта, необходимые главным образом для общественных построек, доставлялись из
 

8                                                                                                    Сырьевая база

Каменоломни древних греков сохранились до нашего времени в довольно большом количестве, но, к сожалению, ни одна из них не была подробно и тщательно обследована. Наши знания о технике и организации работы по добыванию камня с древней Греции мы принуждены извлекать, главным образом, из описаний путешественников и довольно скудных литературных и эпиграфических источников. К тому же надо иметь в виду, что большинство античных каменоломен эксплоатировалось не только в греческую, но и в римскую эпоху, и те заключения о технике добычи камня, которые можно сделать на основании некоторых наблюдений на местах, в большинстве своем относятся к римской эпохе. Четкое разграничение между техническими приемами разных эпох здесь почти невозможно. Нам придется поэтому дать общий очерк техники и организации труда при добыче камня в греческом мире, хронологически выделив лишь то, что нам известно о Птолемеевских каменоломнях в Египте.

Античные каменоломни, в зависимости от способа залегания пластов камня, были открытыми (например, на Пентеликоне я в Сиракузах) или закрытыми (например, на острове Паросе, в Гортине на Крите). Приемы выемки камня в открытых разработках не всюду были одинаковы. Так, на юго-западном склоне Пентеликона, где расположены одна над другой 25 античных каменоломен, из которых некоторые находятся на

Закрытые разработки мрамора на острове Паросе представляют собой штольни, входы в которые расположены на высоте примерно в 200 м. Массивы мрамора имеют здесь толщину от 2 до 4 м и идут в глубь горы с наклоном в 30°. Штольни следуют за ними на протяжении более 100 м, образуя местами довольно широкие камеры, потолок которых подпирается, как столбами, невыбранными крепами мрамора, а местами сужаясь до размеров тесных и низких проходов. В стенах этих штолен довольно часто встречаются маленькие ниши, куда ставили лампы, при свете которых производили подземные работы. На полу во многих местах видны еще следы салазок,. на которых транспортировались каменные глыбы.

Инструменты для работы в каменоломнях состояли из кайла с острием, зубила, лома, клиньев, кувалды и пил с зубьями и без зубьев. На стенах шахт во многих местах еще видны следы, оставленные при работе зубилом. Изготовляли инструменты, невидимому, всегда из железа. По крайней мере, в сохранившихся документах Птолемеевской эпохи по сдаче в подряд работ в каменоломнях Фаюмского округа государство обязуется доставить подрядчику все необходимые для работ инструменты, причем они обычно обозначаются одним словом sidhra — железные (инструменты).

Пилы применяли, повидимому, в тех случаях, когда камню, уже в процессе его выламывания, хотели придать ту или иную форму. Пилы с зубьями употребляли только для очень мягких пород, более же твердые породы пилили пилами без зубьев. Пилили вручную при помощи песка, который непрерывно всыпали в прорез. Лучшим для этой цели считался песок из

10                                                                                                    Сырьевая база
 

Самую выломку камня производили при помощи железных или деревянных клиньев. После того, как определена была глыба, подлежавшая выломке, ее отделяли от массива бороздой, шириной и глубиной от 6 до 9 см. Затем в этих бороздах пробивали по прямой линии отверстия для клиньев на равных расстояниях одно от другого. Если работали при помощи железных клиньев, то выломку глыбы производили одновременным вбиванием клиньев в отверстия. При работе же с деревянными клиньями, которые делались из хорошо высушенной древесины, их плотно забивали в отверстия и затем поливали водой — клинья разбухали, глыба откалывалась от пласта. Таким способом выламывали иногда огромные глыбы камня. Так, порог главной двери храма Аполлона в Дидиме имел почти 8 м длины, больше 2 м ширины и 1.5 м высоты.

Работа над выломкой мрамора облегчалась естественной слоистостью этой породы, а также тем обстоятельством, что в пластах мрамора часто встречаются трещины, перпендикулярные к направлению слоев. При выломке же камней вулканического происхождения греки, как это можно заметить в каменоломнях острова Скироса, облегчали себе работу тем, что делали врезы не в самом выламываемом камне, а в более мягкой породе, на которой лежали выламываемые глыбы, и в непосредственной близости от них.

Во многих каменоломнях еще и теперь можно видеть подготовленные к выломке глыбы, окончательное отделение которых от пласта осталось незаконченным. В грубой форме

Древние, повидимому, знакомы были с иными, более совершенными способами раскалывания камней. Существует ряд свидетельств (Ливия, Аппиана, Ювенала и др.), в которых рассказывается, как Ганнибал при переходе через Альпы прокладывал себе дорогу при помощи взрывания скал уксусом. Так как никаких подробностей этой операции упомянутые авторы не дают, то и самое свидетельство их остается для нас по меньшей мере темным.

Спуск добытых в каменоломнях материалов осуществлялся следующим образом. Камни устанавливали на деревянные тележки на роликах и спускали их вниз по специально для этой цели устроенной вымощенной плитами дорожке. В Пентелийских каменоломнях сохранились такие дорожки, доходящие до устья штольни. Вдоль дорожки видны еще отверстия, куда вбивали толстые колья. Можно думать, они служили для того, чтобы, по мере спуска тележки, привязывать к ним концы каната, которым тележка была обвязана, и тем обеспечить постепенность спуска. Сходные устройства были обнаружены в каменоломнях Египта римской эпохи.

Как указано выше, крупные архитектурные части получали свою форму в грубом виде уже при- производства самой операции выломки камня из пласта. Последующую обработку архитектурных частей, их оболванивание и грубую, отеску,

12                                                                                                    Сырьевая база

Получистая отеска происходила в камнетесной мастерской, расположенной по большей части рядом со стройкой. Грани камней обрабатывали при этом следующим образом. Вдоль кромок граней оставляли полоски, которые должны были плотно прилегать к таким же полоскам соседних камней и образовывать с ними швы. Эти полоски тщательно выравнивали. Все пространство между полосками несколько углубляли для того, чтобы камни не соприкасались с такими же плоскостями соседних камней. На лице камней, наоборот, все пространство между полосками оставляли выпуклым и выравнивали его лишь после установки камня на место. В эллинистическую эпоху так же широко распространен был и другой способ отделки лица квадров. Намеренно оставляли лицо квадров шероховатым и не сглаженным (кроме кромок) — оно приобретало тот вид, который называется в настоящее время "рустикой". Иногда боковым кромкам придавали наклон внутрь по направлению к швам так, что все лицо квадров становилось выпуклым и похожим на подушку (рис. 1). Такой способ отески был очень распространен в эллинистическую эпоху. Он имел то преимущество,

Рис. 1. Квадры, обтесанные в виде подушек. Приена

Получистую отеску производили при помощи тесака (рис. 73), долота, двусторонних кирок с острием на одном конце и острым ребром на другом конце. Применяли также деревянные шаблоны, по крайней мере для криволинейных поверхностей, о чем упоминает, между прочим, Филон Византийский.

Барабаны колонн обрабатывали примерно таким же образом. Вдоль окружности их верхней и нижней поверхностей оставляли гладкие полоски, которые должны были соприкасаться с такими же полосками смежных барабанов и нести всю тяжесть нагрузки; всю же поверхность между полосками углубляли и оставляли шероховатой.¹ Здесь проделывали углубления

14                                                                                                   Сырьевая база

Чистую отеску производили долотом, двусторонней киркой и зубаткой непосредственно перед установкой камней на место (швы), а лицо сглаживали уже после их установки и скрепления. Чистую отеску производили иногда "по красному" (см. стр. 69); для соблюдения правильности горизонтальных плоскостей применяли уровень и рейки, а вертикальных — отвес. Правильность углов проверяли угломером. Обработку заканчивали шлифовкой поверхностей при помощи песка и шлифовального камня, после чего мрамор натирали воском для удаления чрезмерного блеска.

Об организации работ в каменоломнях эллинистической эпохи, главным образом в каменоломнях Египта, до нас дошли довольно подробные сведения. В птолемеевском Египте каменоломни принадлежали царю и эксплоатировались преимущественно через подрядчиков, а иногда в порядке барщины. Подряды сдавались царскими чиновниками с публичных торгов, причем составляли договор, согласно которому государство обязывалось выплатить подрядчику известную сумму за произведенную работу и доставить рабочий инструмент, а подрядчик нанимал рабочих и содержал их во время работ, обязывался выполнить работу в срок, отвечал за сохранность инструмента. Добытый материал поступал целиком в собственность государства. Подрядчики были, повидимому, мелкие (нам известно о подрядчике, работавшем с девятью рабочими).
 

Условия труда свободных рабочих в каменоломнях Египта были особенно тяжелы вследствие широкого произвола администрации и откупщиков. Папирусы сохранили нам интересные данные по этому вопросу — жалобы рабочих в каменоломнях Фаюма инженеру Клеону. Рабочие недовольны надсмотрщиком, который всегда посылает их выламывать самые твердые породы. Они жалуются на отсутствие подсобных рабочих, которые выносили бы щебень; на то, что администрация не доставляет инструментов; на то, что инструменты сделаны из плохого железа; на отсутствие продовольствия и денег, и т. д. В конце концов рабочие оставляют работу и закладывают инструменты. Это начало стачки — явления, которое в Египте было, повидимому, далеко не редким. Рабочие пишут инженеру: "Ты ведь знаешь, что происходит в рабочих бригадах, когда перестают работать".

Наряду с этим неизвестным доптолемеевскому Египту способом эксплоатации каменоломен через подрядчиков, в Египте эллинистической эпохи продолжала существовать и непосредственная эксплоатация каменоломен в порядке барщины, причем это, повидимому, имело место в тех случаях, когда дело шло о постоянной и непрерывной их эксплоатации. Литурги, т. е. лица, работавшие по общественной повинности, поставлялись в принудительном порядке отдельными округами; они не

16                                                                                                    Сырьевая база

В Афинах в эллинистическую эпоху все каменоломни или, по крайней мере, наиболее значительные из них принадлежали государству. Частное владение каменоломнями, может быть, исуществовало, но лишь в очень небольших размерах. Государственные каменоломни эксплоатировались непосредственно государством или через подрядчиков. О сдаче в аренду, которая широко практиковалась в Афинах относительно рудников нам ничего не известно. В отличие от работ на стройках, работа в каменоломнях, особенно тяжелая, выполнялась почти исключительно несвободными рабочими, государственными рабами и военнопленными. Частных рабов посылали иногда на работы в каменоломни в виде наказания за провинности.

Техника добычи руды, как и техника металлургии, на протяжении всей истории античного общества развивалась медленно, но, тем не менее, сопоставление тех сведений, которые мы имеем по данным вопросам из эпохи римской империи, с данными, относящимися к классической Греции, показывает, что в этих отраслях промышленности древние добились в течение трех-четырех веков довольно значительных технических усовершенствований. Пути развития этой техники в ее историческом аспекте, к сожалению, почти полностью от нас ускользают Если для Греции V и IV вв. мы имеем подробно изученные остатки серебряных рудников Лаврия, а для Рима — хорошо сохранившиеся и подробно обследованные рудники Испании, Галлии и других римских провинций, а также весьма пространные свидетельства римских писателей, то для эпохи эллинизма мы не располагаем ни одним сколько-нибудь исследованным рудниковым месторождением и, за исключением приводимого ниже описания золотых рудников в Египте, ни одним подробным литературным текстом, посвященным этому вопросу.
 

Рудные месторождения. Завоевания Александра Македонского открыли для добывающей промышленности эллинистических государств ряд рудных месторождений за пределами собственно греческих областей. К сожалению, мы очень мало знаем о том, какие именно из многочисленных месторождений, разбросанных в пределах эллинистических государств, эксплоатировались в эллинистическую эпоху. Из крупных месторождений золота наши источники говорят о Верхнем Египте, где при Птолемеях производилась интенсивная разработка жильных месторождений в горном хребте, носящем в настоящее время название Wadi' Аlkali (Вади-Ал-кали) (см. примечание на стр. 18), и о старых фракийских золотых россыпях, в которых работа была возобновлена и расширена при македонском царе Филиппе III. Серебро и свинец продолжали добывать в Лаврионе близ Афин, хотя работа производилась здесь гораздо менее интенсивно, чем в V и IV вв., и большая часть этих металлов доставлялась в Грецию, Египет и царство Селевкидов из других источников, в том числе из Карфагена и из Испании. Медь добывали на Кипре, в Киликии, в Фаюме в Египте, на острове Эвбее, в Малой Азии я в ряде других областей. Олово, вероятно, ввозилось главным образом из Британии, но, может быть, его добывали и в Фокиде и во Фракии, где, повидимому, существовали разработки этого металла еще в Микенскую эпоху. Месторождениями железа в эллинистическую эпоху особенно славилась
 

18                                                                                                    Сырьевая база

Разработка рудных месторождений. Среди источников эллинистической эпохи, касающихся горного дела, особое место занимает описание золотых рудников Нубии,¹ составленное греческим географом Агатархидом, жившим в конце III и в первой половине II в. Это яркое и наглядное повествование дает нам если не всестороннее, то все же довольно полное представление о том, как и кем разрабатывались рудные месторождения в птолемеевском Египте. Мы приводим его здесь в той наиболее полной редакции, которую сохранил нам Диодор Сицилийский [¹].

"В отдаленнейшей части Египта, близ границ Аравии и Эфиопии, находится местность, изобилующая многочисленными и богатыми золотыми рудниками, откуда золото добывается в большом количестве, но ценою тяжелого труда и больших затрат. Горная порода здесь от природы черного цвета, но местами она прорезается жилами и залеганиями мрамора чрезвычайной белизны, с которым в отношении блеска не могут сравниться никакие другие породы, и начальники рудников

20                                                                                                    Сырьевая база

Малолетних детей заставляют пролезать а проделанные в скале ходы и собирать сброшенные на землю небольшие куски камня, выносить их наружу и складывать в одно место над входом в галлерею. Отсюда отломанные камин передают в определенном количестве другим рабочим, имеющим от роду более 30 лет. Эти рабочие дробят камни железными пестами в каменных ступах до тех пор, пока камня не превратятся в камешки величиной с горошину. Раздробленные камни поступают к женщинам и старикам, которые насыпают их на мельницы. Там имеется несколько таких стоящих в ряд мельниц, и на каждом приводе работает два или три человека. Они мелют положенную им меру камешков и превращают их в самую тонкую муку. Нельзя смотреть на этих несчастных, которые даже не имеют возможности держать свое тело в чистоте и прикрыть свою наготу, без того чтобы не сокрушаться об их печальной участя. Ибо здесь не встретишь никакой жалости или снисхождения к больным и немощным, к старикам и к слабым женщинам. Все должны, принуждаемые к тому побоями, работать без устали до тех пор, пока смерть не положит конца их мукам и горю. В чрезмерных своих мучениях эти несчастные представляют себе будущее еще более ужасным, чем настоящее, и с нетерпением ожидают смерти, которую они предпочитают жизни.

В конце концов размолотая каменная порода поступает к квалифицированным рабочим (tecnitai), которые и доводят работу до конца. Они трут превращенную в порошок каменную массу на широкой доске, которой придано несколько наклонное положение, и поливают ее водой. Благодаря этому, землистые частицы массы распускаются в воде и уносятся вниз; те же частицы, которые содержат в себе золото, остаются вследствие своей тяжести на доске. Эту операцию они повторяют несколько раз, причем сперва они слегка трут массу рукой, а затем касаются ее мягкой губкой, которая впитывает в себя все мягкое и землистое, и в конце концов остается чистая золотая пыль. Самую последнюю операцию производят другие опытные рабочие. Они всыпают собранную
 

Какие же сведения о рудничной технике эллинистической эпохи мы можем почерпнуть из этого описания современника?

Во-первых, следует указать на то, что картина, нарисованная Агатархидом, далеко не полна. Отсутствуют сведения об общем объеме рудников, о глубине залегания и о протяжении штолен и штреков и о других важнейших сторонах техники горного дела. О штольнях мы узнаем только то, что их прокладывали на по заранее намеченному плану, а в зависимости от прохождения золотоносных жил, поскольку направление последних выяснялось во время самой работы. Поэтому штольни были не прямыми, а извилистыми, и шли то вверх, то вниз, то вправо, то влево. Кроме того, из рассказа Ага-тархида ясно, что штольни были чрезвычайно узки и низки. Такая общая характеристика их вполне совпадает с тем, что нам известно о других античных рудниках. Характер эксплоа-тации горных богатств в древнем мире всегда был хищнический. Выбирали только те слои породы, которые были богаты рудой; бедные же рудой и пустые пласты вовсе не выбирали. Работу рудокопов в этом отношении направляли опытные надсмотрщики. Штольни были неравномерны по своей высоте и ширине. Местами они превращались в широкие и высокие помещения; местами же, там, где жилы были бедны, довольствовались узкими ходами, которые (например, вЛаврии) имели иногда высоту всего в 0.6—1м, при такой же ширине. То же было и на острове Скиросе, где, по словам Феофраста, рудокопы работали, лежа на спине или на животе. Выломку породы производили при помощи тех же инструментов, которые применялись в каменоломнях,—железного молота, клина
 

22                                                                                                    Сырьевая база

О каких-либо транспортных приспособлениях не могло быть и речи при описанном выше извилистом и тесном характере античных штолен. Подъем выломанной породы происходил в Нубии также вручную, — Агатархид говорит об этом совершенно определенно. О каких-либо подъемных приспособлениях здесь не упоминается. В Лаврии, где глубина шахт доходит до 120 м, подъем породы происходил также вручную — об этом свидетельствуют ступеньки, выложенные в стенках шахт. Правда, здесь заметны и некоторые признаки применения ворота и бадьи. Для эллинистической эпохи отсутствиэ подъемных приспособлений в рудниках, вообще говоря, мало вероятно, если вспомнить о том, какое широкое применение эти машины нашли себе в это время в строительном дэле и транспорте. Отсутствие упоминания о них у Агатархида или случайно, или свидетельствует о том, что техника разработки рудных месторождений в Нубии отстала от техники других областей.
 

Несколько иначе дело обстоит с водоотливными приспособлениями. В Лаврии их, невидимому, не существовало, и почвенную воду удаляли из шахт и штолен ручным способом, при помощи ведер. Вероятно, такая же система применялась и в Нубии. Однако есть основание предполагать, что грекам эллинистической эпохи удалось механизировать этот процесс. Витрувий описывает специальные водоподъемные и водоотливные приспособления, сконструированные в виде колес и в виде архимедова винта, а Посидоний, устами Страбона, и Диодор рассказывают о том, что такого рода приспособления находили себе применение в римских рудниках в Испании. Диодор при этом сообщает, что винтовые водоотливные машины изобретены были Архимедом во время его путешествия по Египту (около 220 г. до н. э.). Нам известно, что такде приспособления с давних пор были в ходу в Египте, где они поднимали воду из Нила для ирригации. Архимед, вероятно, усовершенствовал их и, может быть, применил к горному делу. Некоторое подтверждение этому предположению можно

24                                                                                                    Сырьевая база

В области более или менее вероятных догадок мы остаемся и тогда, когда обращаем свое внимание на эллинистические измерительные и визирные приборы. Существует предположение, что, например, диоптер Герона Александрийского мог найти себе применение и в горных разведочных работах в качестве визирного инструмента.

Это означало бы большой

Рис. 2. Работа на винтовом насосе

шаг вперед в области поисковых работ, так как в классической Греции,, насколько об атом можно судить по полному отсутствию данных того времени по этому вопросу, никаких планомерных разведочных работ при поисках руды не производилось.

Металлургия. С операциями, применявшимися греками эллинистической эпохи для обогащения руды, лучше всего можно познакомиться по приведенному выше описанию Агатархида.

Процесс работы распадался наследующие операции: дробление, размол, промывка и плавка руды. Руду дробили вручную, железными пестами, в каменных ступах. Образцы таких ступ, сделанных из очень твердых каменных пород (трахита), найдены были в Лаврии.

По окончании дробления в ступах руда оказывалась размельченной до размеров горошин и в таком виде поступала на мельницы, где она превращалась в муку. Мельницы эти были с ручными приводами и требовали от 4 до 6 человек (слабосильных стариков и старух) для того, чтобы привести их в действие. По своей конструкции эти мельницы были похожи на мельницы для размола зерна, хорошо известные нам по находкам в Помпеях, и состояли из двух каменных жерновов, нижнего конического и верхнего двухконусного. Верхний жернов вращали по кругу посредством деревянных коромысел, которые вставляли в проделанные для них в этом жернове пазы.

Промывка измельченной руды для отделения золота от камней производилась на деревянной доске, которой придано было наклонное положение. Пыль поливали водой, в то же время терли ее рукой о доску и прикладывали к ней мягкую губку. Вода уносила с собой легкие частицы муки, а тяжелое золото оседало на доске. Операцию промывки производили в Лаврии в особых промывальных сооружениях^ состоявших из резервуара, промывальной и осушительной площадок и системы каналов и бассейнов для стока воды. Агатархид, повидимому, наблюдал в Нубии несколько иной способ промывки, хотя и основанный на том же принципе большого удельного веса золота. Повидимому, рабочие пользовались здесь приспособлением, напоминающим промывальный стол. Подобная античная доска для промывки руды найдена была в Сейксе на юге Франции. Она сделана из скрепленных между собой шипами дубовых досок; размеры
 

26                                                                                                    Сырьевая база

За промывкой следовало очищение золота и отделение от него посторонних металлических и иных примесей. В описании этого процесса, составленном Агатархидом, обращает на себя внимание отсутствие упоминания о предварительном обжиге. Относительно Лаврия и производившихся там работ по восстановлению серебра и свинца из свинцового блеска у нас также нет никаких сведений о применении предварительного обжига. Между тем Страбон упоминает о предварительном обжиге в римских рудниках Испании. Собственно купеляция производилась в рудниках Нубии в наглухо закрытых глиняных тиглях, которые в течение пяти суток держали в обжигательных печах. Чрезвычайно ценно в описании Агатархида упоминание о добавках, которые в определенной пропорции всыпали вместе с измельченной рудой в тигли и которые должны были способствовать химическим процессам отделения золота от примесей. Это были свинец, олово, соль и ячменные отруби.

Об устройстве плавильных печей в эллинистическую эпоху у нас нет никаких сведений.

Следует отметить, что эллинистическая эпоха, по всей вероятности, знакома была и с другим способом восстановления золота—с амальгамацией. Первое упоминание о ртути в греческой литературе встречается у Аристотеля [²]. Феофраст о способе ее добывания из киновари говорит кратко: "Киноварь дробят с уксусом медными пестами в медных ступах". Более подробно на этом останавливается Витрувий,

Подробное описание способа купеляции золота путем амальгамации дает нам Плиний. Есть основание предполагать, что тот же способ известен был и грекам. По крайней мере Витрувий, продолжая свой рассказ, сообщает нам о практиковавшемся в его время и основанном на том же принципе способе получения золота из вышитых золотом материй. "Когда платье, вышитое золотом, — говорит он, — износится, обветшает и станет негодным, то лоскутья его жгут на огне, положив в глиняную посуду, оставшийся пепел бросают в воду и добавляют туда ртути, которая вбирает к себя все крупинки золота и заставляет их соединяться вместе с нею. Затем, слив воду, ртуть наливают в лоскут и жмут ее там руками: тогда ртуть просачивается наружу сквозь редину лоскута, благодаря своей жидкости, а внутри от этого сжимания остается чистое золото" [³]. Витрувий упоминает также о том, что "без ртути нельзя хорошенько позолотить серебра и меди". Сопоставляя все эти данные и вспомнив о том, что киноварь, по свидетельству Витруаия, найдена была впервые в области Эфеса, можно высказать предположение, что процесс восстановления золота через амальгамацию уже известен был грекам эллинистической эпохи. Ртуть добывалась близ Эфеса, в Колхиде, Кармании и Нубии.

Пробу готового золота производили по удельному весу при помощи огня или пробного камня. Подробностей этих

28                                                                                                    Сырьевая база

Наши сведения о металлургии цветных металлов и железа в эпоху эллинизма сводятся к отрывочным замечаниям о деталях производственного процесса, встречающихся у Аристотеля, Феофраста и некоторых других писателей. Вот какими словами автор псевдоаристотелевского сочинения peri qaumasiwn akousmatwn, гл. 48, описывает способ получения высокосортного железа у халибов в Малой Азии: "Говорят, что производство халибского, а также амисского железа совершенно необычайно. Оно образуется, как говорят, из песка, который наносится из рек. Одни рассказывают, что руду просто промывают и затем плавят в печи. Другие же передают, что массу, оставшуюся после первой промывки, подвергают многократной повторной промывке, после чего её плавят; при плавке к руде прибавляют камень, называемый "пюримахос" ("борющийся с огнем" — огнеупорный камень). Этот камень будто бы в изобилии встречается в этой стране. Таким способом получают железо, которое гораздо красивее, чем другие сорта железа, и которое, как полагают, ничем не отличалось бы от серебра, если бы оно не плавилось. Одно только это железо, как говорят, не ржавеет; правда, оно получается не в большом количестве".

В "Метеорологии" [⁴] Аристотель говорит: "Расплавляется ведь даже уже обработанное железо и при этом таким образом, что оно становится текучим, а затем опять отвердевает, и таким путем получается сталь, в то время как шлаки отделяются и опускаются на дно[?]. От количества повторений этой операции зависит чистота стали. Качество же железа будет тем лучше, чем меньше оно будет содержать в себе посторонних примесей. Однако подобная очистка имеет свой предел, так как, при частом повторении, железо слишком сильно уменьшается в весе".
 

В греческой литературе встречается несколько терминов для обозначения железа повышенного качества, отличающегося своей твердостью, блеском и голубым отливом. В то время как обыкновенное железо называется термином sidhroV, высокосортное желеао обозначается словами adamaV, caluf stomwma. Существовали центры производства стали. В эллинистическую эпоху особенно славились стали Халибов, Синопы, Лаконии и Лидии; промышленное применение этих разных сортов стали было неодинаково: халибская и синопская стали шли на изготовление плотничьих инструментов, лакейская — на производство пил (может быть, напильников), буравов, резцов и орудий камнетесов, а из лидийской стали делали пилы, ножи, бритвы и скребки. В пользу того, что античная сталь была настоящей сталью, говорит еще то обстоятельство, что как Аристотель, так, и Феофраст неоднократно говорят о закалке стали через погружение в воду, отчего сталь становится еще тверже, между тем железо от погружения в воду становится мягче.

Очень интересны также краткие сведения, сообщаемые Феофрастом о применении при плавке и ковке металлов минерального угля. Приводим здесь эти свидетельства, хотя многие места их и остаются не вполне понятными: "Некоторые камни, — говорит Феофраст в своем сочинении "О камнях" [⁵], — расплавляются в огне и становятся текучими подобно руде, так как вместе с серебром, медью и железом течет и тот камень, который находится при них [пустая порода], что происходит либо вследствие заключающегося в них сырого начала, либо вследствие свойства их собственной природы.
 

30                                                                                                    Сырьевая база

На основании всех этих цитат из Феофраста можно вывести то заключение, что современные ему греки были знакомы с минеральным углем. Остается неразрешенным вопрос, имеет ли он в виду каменный или бурый уголь; большинство исследователей склоняются ко второму предположению. Этот уголь применялся, главным образом, в кузницах при плавке железа, подлежавшего ковке. Далее, из слов Феофраста вытекает, что греки применяли при плавке руды (серебра, меди и железа) особые каменные плавни, камень "пюримахос", 

Что касается металлических сплавов, то относительно состава бронзы эллинистической эпохи мы знаем очень мало.

Анализы античных бронз касались главным образом бронз классической Греции и бронз римской эпохи. Они показали, что процент олова в бронзовых сосудах колебался между 10 и 14%, а в зеркалах между 9 и 32%. Для бронзовых полос в катапультах, которые должны были обладать особой упругостью, Филон Византийский советует брать только 3% олова. Кроме олова, к бронзе примешивали в небольшом количестве свинец, железо, никель, серебро, золото (вероятно, с целью придать сплаву тот или иной оттенок, а может быть — и сообщить ему то или иное свойство, в зависимости от его назначения).

Есть сведения о знакомстве греков эллинистической эпохи с латунью (вероятно, начиная со II в. до н. э.). Некоторые исследователи полагают, что с латунью познакомились только в римскую эпоху.

Говоря о металлургии эллинистической эпохи, может быть, следует отметить еще одно существовавшее в это время явление. В конце эпохи, как об этом упоминает Страбон, во многих старых рудниках, в том числе в Лаврии, приступили к повторной плавке старых, оставшихся от прежних времен, шлаков. Этот факт несомненно свидетельствует об исчерпании источников добычи сырья, но возможно также предположить и то, что он отчасти вызван был и усовершенствованием техники плавки металлов.

Готовый металл отливали в слитки, плитки и бруски, и в таком виде он поступал в продажу. Аристотель рассказывает об одном случае крупной спекуляции на железе. "Так, в Сицилии некто скупил на отданные ему в рост деньги все железо из рудников, а затем, когда прибыли купцы из торговых гаваней, он стал продавать железо, как монополист, с небольшой надбавкой на его обычную цену, и все-таки этот человек на 50 талантов заработал 100" [⁸].

32                                                                                                    Сырьевая база

Из рассказа Агатархида вытекает, что рабочие в золотых рудниках Нубии делились на две категории. Во-первых, несвободные рабочие — военнопленные и осужденные, занятые самым тяжелым физическим трудом; во-вторых, квалифицированные, очевидно свободные, рабочие, выполнявшие ответственную работу по промывке и плавке руды. Условия, в которых работала первая категория рабочих, достаточно ярко описаны Агатархидом. Обращает на себя внимание то своеобразное разделение труда по возрасту и полу, которое обеспечивало его максимальную, при данных сверхкаторжных условиях, эффективность. Мы не знаем, были ли эти золотые рудники единственными горными разработками Египта, где в такой мере пользовались несвободным трудом.

Благодаря папирусам нам известно, что в Египте существовал другой вид эксплоатации рудников, — при посредстве барщины. В западной части Фаюма находились разрабатывавшиеся при Птолемеях медные рудники, где работа выполнялась литургами; об условиях их работы нам известно очень мало. Вознаграждения они не получали, но содержались за счет государства. Продолжительность работы равнялась, невидимому, одному году. Составлялись договоры, которые до известной степени обеспечивали литургов от произвола царских чиновников.

Все минеральные богатства Египта считались собственностью царя. Эксплоатация рудников осуществлялась трудом осужденных, военнопленных или литургов при посредстве административных лиц — начальника всех горных работ в данном округе, его заместителя (заведующего данным рудником, специалиста по горному делу), надсмотрщиков и стражи. Как мы видели из описания Агатархида, работа по обогащению руды находилась в руках рабочих-специалистов, которые, по всей вероятности, были свободными. О применении рабского труда на рудниках птолемеевского Египта нам ничего не известно. 

Относительно царства Селевкидов наши источники позволяют нам сделать только то заключение, что все горные промыслы, за исключением тех, которые находились на территории автономных греческих городов, были там собственностью царя.

Иа всего сказанного можно видеть, что принудительный (рабский труд и труд военнопленных и каторжников) оставался если не исключительной, то во всяком случае почти единственной формой труда в рудниках эпохи эллинизма. Общий низкий уровень техники горного дела античного мира и медленность ее развития несомненно в значительной мере были обусловлены тем обстоятельством, что рабочая сила здесь почти ничего не стоила и экономический эффект достигался массовостью рабочей силы. Условия труда здесь были исключительно трудными, и неудивительно, что в истории восстаний рабов рабы-рудокопы занимают видное место. Из эпохи эллинизма нам известны два восстания рабов в Лаврийских рудниках и одно — в Македонии, во II веке до н. э., в котором, может быть, участвовали и рабы, работавшие в Македонских рудниках. Восстание в Лаврии в 134—133 г. без особого труда было подавлено надсмотрщиками. Второе вспыхнуло
 

34                                                                                                    Сырьевая база

Лесная площадь современной Греции составляет примерно 12.7 °/₀ всей ее поверхности. В древности, особенно в эпоху архаической Греции, этот процент был, несомненно, значительнее, но в эллинистическую эпоху процесс обезлесения зашел уже довольно далеко, и греки были принуждены импортировать значительную часть необходимых для них лесоматериалов, особенно для строительного дела и для кораблестроения. Главным лесным рынком для Греции был город Амфиполь в Македонии. Лес импортировался в виде круглого леса, пиломатериалов я готовых изделий морским путем из Македонии, Фракии, Киликаи, с южного и восточного берегов Черного моря, из Сирия и Италии.

Дерево было основным материалом кораблестроения — одной из важнейших отраслей промышленности древней Греции с ее развитой морской торговлей и крупными военными флотами. В строительном деле дерево также играло хотя и подсобную, но весьма крупную роль. Капитальных строений, целиком возведенных из дерева, Греция классической и эллинистической эпох почти не знала, если не считать построек военного характера (блокгаузов, башен, палисадов и т. п.). Но постройки из камня и из саманных кирпичей не могли обойтись без деревянных частей. Дерево необходимо было для устройства крыш, междуэтажных перекрытий, потолков и половых настилов, для всякого рода деталей зданий — дверей, окон, лестниц, водопроводных труб — и, наконец, и для скрепления между собой отдельных частей каменной кладки: квадров, плит, барабанов колонн. Из дерева же возводили и строительные леса.

Из других отраслей промышленности наибольший спрос на древесину предъявляло мебельное производство, производство
 

В отношении каменных, глиняных и металлических изделий главным источником для нашего знакомства с техникой их производства у греков служат сохранившиеся в большом числе до нашего времени памятники; в отношении к дереву дело несколько меняется. Деревянных изделий, вследствие сравнительно быстрой разрушаемости материала, сохранилось мало, и, кроме того, вплоть до самого последнего врэмени дерево, особенно если его находили в виде бесформенных остатков балок и досок, не привлекало к Себе должного внимания археологов и не подвергалось тщательному изучению.

Поэтому главным источником в изучении вопросов, связанных с применением древесины в промышленности древних греков и римлян, остаются письменные источники. В частности для эллинистической эпохи основное значение имеют пять первых глав сочинения Феофраста (умер в 287 г. до н. э.) "О растениях", где собраны разнообразные накопившиеся у греков сведения о древесных породах, их свойствах, местах произрастания, способах посадки и выращивания, об обработке лесоматериалов и их применении в промышленности и где делается также попытка их научной классификации. Большое значение имеют также отдельные главы из сочинений Витрувия "Об архитектуре" (вторая половина 1 в. до н. э.) и Плиния Старшего "Естественная история" (I в. н. э.). Относительно этих двух трудов следует иметь в вяду, что сообщаемые ими данные относятся к Италии в большей мере, чем к Греции, и потому имеют меньше отношения к нашей теме, чем сочи-ненле Феофраста. Отрывочные, но ценные данные о строительной древесине дают также строительные надписи эллинистической эпохи.

Ниже мы приводим список наиболее употребительных древесных пород, известных грекам эллинистической эпохи.

34                                                                                                    Сырьевая база

В основу этого перечисления положен список, приводимый Блюмнером. Как известно, отожествление древесных пород, описанных древними писателями, с породами, различаемыми современной наукой, связано с большими трудностями. В ряде случаев этих трудностей не смогли преодолеть и те специалисты-древесиноведы, на работах которых основан указанный выше список. Необходимо поэтому иметь в виду, что приводимый список далеко не полный. Наш список мы располагаем в алфавитном порядке названий пород, дополняя его указанием районов их произрастания в тех случаях, если эти породы не встречаются в Греции и в Италии.

    Акация (Mimosa Nilotica L.). Египет,
    Бегеновое дерево (Moringa pterygosperma, Gaetrn.). Египет.
    Бук (Fagus silvatica L.). Различали горный бук и бук, произраставший  в низинах; особенно ценился первый.
    Бузина черная (Sambicus nigra L.). Виноградное дерево (Vitis vinifera L.). Витекс (Vitex agnus castus L.).
    Вяз (Ulmus campestris L.). Граб (Carpinus betulus L.). Груша (Pyrus salicifolia L.).
    Дуб: каменный зимний дуб (Quercus sessilifora Smith); летний дуб (Quercus pedunculata Ehrh.); кошенильный дуб (Quercus cocelfera L.); Дуб малорослый (Quercus esculus L.); пробковый дуб (Quercus suber L.); бургундский дуб (Quercus cerris L.),
    Ель, белая и красная (Pinus picea L. и Pinus abies L. Красную елъ смешивали с сосной).
 

    Железное дерево (Celtis australis L.). По берегам Средиземного моря.
    Ива (Salix L.).
    Каштан (Fagus castanea L.). Знакомство греков с этим деревом относится, вероятно, к римской эпохе.
    Кедр (Pinus cedrus L.). Передняя Азия.
    Кизиль (Cornus mascula L.).
    Кипарис (Cupressus semprivirens L.).
    Клен (Acer creticum L.; Acer obtusatum Kit.; Acer pseudoplatanus L.; Acer platanoides L.)
    Лавр (Laurus nobilis L.).
    Липа (Tilla argentea L.).
    Лиственняца (Pinus larix L.). Италия. Грекам лиственница, повидимому была незнакома.
    Мирт (Myrtus communis L.).
    Можжевельник (Juniperus L.).
    Оливка (Olea europaea L.).
    Ольха (Alnus L.).
    Орех (Juglans regia L.).
    Остролистник (Ilex auifolia L.).
    Пальма фиговая (Phoenix dactylifera L.), В Греции и Италии встречается редко. Импортировалась с востока. Персиковое дерево (Cordia myxa L.). Египет. Пиния (Pinus pinea L.).
    Платан (Platanus orientalis L.).
    Плющ (Hedera helix L.).
    Портулак (Arbutus andrachne L.).
    Рябина (Sorbus domestica L.).
    Саммит (Buxus sempervirens L.).
    Сикомора (Ficus sycomorus L.). Египет
    Смоковница (Ficus carica L.).
    Сосна (Pinus L.).
    Терпентиновое дерево (Pistacia terebinthus L.). Сирия.
    Тиссовов дерево (Taxus baccata L.).
    Тополь (Populus L.). Известен был как горный, так и серебристый тополь.
    Тутовое дерово (Morus nigra L.).
    Туя (Callitris quadrivalvis Vent.).
    Черное дерево (Diospyros ebenum L.). Индия, Африка. Ясень (Fraxinus L.).

В строительном деле применялись, главным образом, следующие породы: сосна, из которой делали вертикальные и горизонтальные балки, брусья и доски, причем особенно ценилась возможность получения из этой породы длинных и прямых балок и способность ее древесины противостоять гниению и действию насекомых; ель - для балок, главным образом, в конструкции крыши; ценилась ее прочность и легкость обработки; каменный дуб, который применяли преимущественно в подземных частях строений; дуб малорослый - в сухих местах, для вертикальных балок и брусьев, так как считалось, что эта порода имеет тенденцию сгибаться под нагрузкой; орех - для подземных частей зданий и для крыши; белая акация, из которой получали стропила длиной в 12 локтей; оливковое дерево, которое шло на

38                                                                                                    Сырьевая база

мелкие балки, на сваи, для скрепления квадров и барабанов; пальма фиговая - для горизонтальных балок; бук - для стропил; вяз и ясень - для всякого рода плотничьих работ, особенно там, где необходимы были крепкие соединения; кедр, кипарис и можжевельник - главным образом, для потолков, даерей и косяков; использовались также граб, тополь и сашмит.

В Афинах для построгк применяли главным образом вяз, ясень, кипарис и кедр, а для скреплений камней - оливковое дерево. За кубический фут (0.309 м) кедра, доставлявшегося в Афины из Сирии, платили 80 драхм,¹ а цены за кубический фут вяза и ясеня колебались между 8 и 20 драхмами. На Делосе в 209 г. до н. э. для строительства одного из портиков при храме закупали строительный лес - бук и дуб. Длина некоторых брусьев доходила до 10 локтей. Платили за них от 10 до 14 драхм 10 оболов за штуку. Деревянные эпистилии для арсенала в Пирее имели около 0.75 м ширины и 0.67 м толщины; брусья и доски для того же здания - около 0.15м ширины и от 0.04 до 0.02 м толщины.²

Древние греки эмпирическим путем накопили значительные знания как относительно разнообразных свойств различных древесных пород, так и относительно строения древесины, способов ее заготовки и обработки. Правда, некоторые из этих наблюдений, как, например, утверждение Ватрувия о том, что лиственница не воспламеняется от огня[⁹], основаны на недоразумениях и противоречат опыту. С другой стороны, научные обоснования природных различий древесных пород чрезвычайно наивны. Греки обычно сравнивали строение дерева со строением живого организма, сердцевину - с костяком, заболонь- с мясом, кору - с кожей, сок - с кровью и т. д. и свойства той или иной породы объясняли преобладанием в ней одного из этих начал.

¹ Драхма - примерно 25 копеек серебром.
² Относительно древесных пород, применявшихся в кораблестроении, см. главу о военном деле. О столярном и токарном деле см. главу о деревообработке.
 

Чисто практическое знакомство греков со свойствами древесины было довольно значительно. Так, у белой ели греки различали комлевую часть, которая раскалывалась на четыре части и шла на столярные работы, и верхнюю суковатую часть, которая только обтесывалась, но не разделывалась на брусья и доски. Различали древесину отдельных пород по степени ее твердости, по способности выносить горизонтальную и вертикальную нагрузку, по сопротивляемости сырости, гнили и червоточине, по короблению и образованию трещин, прямослойности, длине волокон, легкости обработки, способности хорошо скалываться, красоте текстуры и т. д, В зависимости от того, какими из этих свойств обладали отдельные породы, они находили себе то или иное промышленное применение.

Относительно способов заголовки древесины в эллинистическую эпоху сведения наши скудны и обрывочны. Валка, по всей вероятности, происходила так же, как и у римлян и как это практикуется и в настоящее время. При помощи простого или двойного железного топора делали глубокий надрез в нижней части ствола, а затем валили дерево при посредстве канатов, привязанных к его кроне. Относительно времени валки Феофраст рекомендует соблюдать следующие правила: белую ель, сосну и пинию валить весной, тутовое дерево, вяз, клен, ясень, бук и липу - в конце лета или в начале осени, дубы - зимой. Обосновывалось это тем соображением, что для получения прочной древесины нужно валить деревья после периода сокодвижения и созревания плодов. С другой стороны, окорка того леса, который должен оставаться круглым и не подвергаться отеске, с большей легкостью может быть произведена, когда дерево находится в полном соку, так как кора в это время легче отделяется от заболони. После валки стволы очищали от сучьев при помощи топора.

О сплаве леса никаких прямых свидетельств у нас кет. Косвенное указание дает замечание Витрувия о том, что лиственница, которая вследствие своей тяжести не держится

40                                                                                                    Сырьевая база

на воде, при перевозке погружается либо на корабли, либо на еловые плоты; из этого можно заключить, что остальные породы доставлялись на место дальнейшей обработки сплавом. Деловой лес вообще делился на круглый лес, который подвергался только окорке, пиловочник и лес, предназначенный для четырехгранной отески. При этом полагали, что пиловочник менее склонен к образованию трещин, чем обтесанные балки и круглый лес, так как при расколке и распиловке сердцевина обнажается и вследствие этого быстро сохнет и отмирает. Окорка и отеска бревен производилась топором; предпочитали подвергать отеске свежесрубленную древесину, как более легко поддающуюся обработке. На брусья и доски перерабатывали бревна при помощи пилы для продольной распиловки, а также расколкой посредством деревянных клиньев, сделанных из той же породы, что и обрабатываемое бревно, и забиваемых топором. Последний способ применялся, по свидетельству Плиния, для получения дранки, клепок и обручей для бочек и вообще древесины, предназначенной для гнутья, так как при колке волокна лучше сохраняются в целости, чем при распиловке. Однако расколку применяли во время Витрувия и при разделке бревен на доски и брусья - этот автор сообщает нам о том, что еловые комли раскалывались на четыре доли и шли на столярные работы. При обработке ели, кроме того, отделяли заболонь от сердцевины во избежание применения в одном изделии материалов различной твердости.

Пилы для продольной и поперечной распиловки были, повидимому, главным образом пилами лучковыми. Некоторые из них отличались от пил современных тем, что полотнища их вставлялись в поперечины пилы в том месте, где у обычной лучковой пилы находится средняк. Полотнище при этом находилось в косом направлении к раме. На рис. 3 изображена распиловка доска двумя рабочими при помощи такой пилы. Доска положена да козлы и подперта снизу брусом. Один из пильщиков стоит на доске, и распиловка, благодаря этому, происходит не в горизонтальном, а в косом направлении, сверху
 

вниз. Изображение это заимствовано с этрусской урны. Античная пила другой конструкции изображена на рис. 4.

Рис. 3. Продольная распиловка доски

Она ничем не отличается от современной и обычно имеет на лучке стрелку для натяжки лучка. На рис. 5 изображен в натуральную величину обломок пологнища пилы со сплоченными зубьями.

Изображенное полотнище относится к римской эпохе, но, по свидетельству Феофраста, нам известно, что греки также сплачивали зубья пил для того, чтобы легче было

42                                                                                                    Сырьевая база

удалять из пропила опилки. Кроме лучковых пил, греки знали также двуручные пилы и пилы-ножовкя.

Феофраст рекомендует производить расколку и распиловку бревен в то время, когда они еще имеют некую среднюю влажность, так как слишком сухая древесина трудно поддается обработке, а слишком свежая мешает работе зубьев пилы, быстро забивая их опилками.

Греки прекрасно понимали значение сушки древесины и производили ее либо на корню, либо после валки, либо после разделки бревен на изделия. Сушка на корню рекомендовалась особзнно по отношению к вязу и ясеню как к породам, обладающим особенно большой влажностью. До рубки в стволе делали глубокий надрез до сердцевины, через который каплями вытекала жидкость. Дерево рубили тогда, когда капанье прекращалось. Сушка бревен и лесопильных материалов происходила на воздухе, иногда в течение нескольких лет. Искусственная сушка была еще в зачаточном состоянии. Те изделия, которые желательно было быстро высушить, подвешивали таким образом, чтобы они подвергались действию дыма, или клали их в коровий навоз, который вбирал в себя излишнюю влажность.
 
 

Литературные свидетельства о добыче глины и о первоначальной стадии ее обработки чрезвычайно скудны, что, вероятна, от-частл объясняется большой простотой этих рабочих процессов, а также широким распространением керамического производства. Глина, годная для выделки посуды, кирпичей, черепицы и других керамических изделий, находилась в Греции повсеместно, и если не всякая глина в одинаковой мере годилась для тонких керамических изделий, то керамические мастерские, в которых изготовлялись простые предметы из глины, были, вероятно, во всех греческих городах.

Надо полагать, что техника добычи и очистки глины остава.лась всегда неизменной, вследствие несложности этих рабочих
 

процессов. Глину вырывали из почвы лопатами и клали ее в корыта, разбавляли водой, очищали от примесей отмучиванием. После этого ее месили, по всей вероятности, ногами, приготовляя однородное вязкое тесто. Уже на данной стадии обработки глины рабочие процессы были дифференцированы в зависимости от назначения обрабатываемого материала.

Здесь мы будем говорить лишь о заготовке кирпичей и черепицы, отослав читателя, интересующегося изготовлением других керамических изделий, к главе о керамике.

Греки прекрасно знали свойства различных сортов глины и умели вы5ирать эти сорта сообразно изготовляемым изделиям. Для производства саманных кирпичей Витрувий советует брать беловатую, меловую или красную глину или же плотный мергель, но не песчаную, каменистую или щебнистую глину, так как кирпичи, сделанные из глины первых сортов, легко поддаются обработке, прочны и не грузны, а кирпичи, изготовленные из вторых сортов, тяжелы и, "намокая от дождей, станут рассыпаться и крошиться и не свяжутся по своей грубости со вмешанной в них соломой" [¹⁰]. После очистки глины, в процессе ее мягья, к ней примешивали соломенную резку, которая придавала кирпичам большую устойчивость. Приготовленную таким образом глиняную массу вынимали из корыта и формовали на кирпичи. Формовка происходила от руки или в особых формах. Дельфийская строительная надпись второй половины IV в. упоминает о плетеных формах для кирпичей. После формовки кирпичи сушились на солнце. Витрувий советует выделывать кирпичи весной или осенью: при сушке кирпичей летом солнце слишком быстро высушивает верхнюю корку - внутренность кирпича остается сырой. Тот же автор рекомендует выдерживать кирпич в течение двух лет и сообщает о том, что в Утике разрешалось употреблять на постройку только кирпичи, вылепленные за пять лет до дня их применения в строительстве.

44                                                                                                    Сырьевая база

Размеры кирпичей у греков, по словам Витрувия, были следующие:

Квадратные кирпичи, равные 4 пядям, т.- е. одному греческому футу (0.309 м), и квадратные кирпичи в 5 пядей, т. е. 1 1/4 фута (0.386 м). Кроме того, применялись и половинчатые кирпичи. Кирпичи, обнаруженные при раскопках городских стен в Элевсине, несколько отличаются от этих размеров. Они равны 0.45 × 0.45 × 0.10 м. Одна строительная надпись из Элевсина (вторая половина IV в.) предписывает употреблять кирпичи длиною в 0.492 м. Размеры кирпичей, из которых сложена была найденная в Херсонесе печь эллинистической эпохи, были: 0.55 м длины, 0.10 м толщины и от 0.13 до 0.19 м ширины. Из этих примеров видно, что, вопреки свидетельству Витрувия, стандартных размеров на кирпичи у греков не было и что размеры и форма кирпичей не были постоянны.

Согласно свидетельству ряда авторов (Страбон, Витрувий и Плиний Старший), в Малой Азии, а также в Испания выделывали особый род саманных кирпичей, отличавшихся такой легкостью, что они не тонули в воде. Сырым материалом для них служила глинистая земля, напоминавшая пемзу. Эти кирпичи были не только легки, но и чрезвычайно крепки и не поддавались действию влажности. Более подробных сведений об этих кирпичах мы не имеем. Блюмнер замечает по этому поводу, что подобные кирпичи умели выделывать в Нюрнберге в XIV и XV вв. Затем способ их изготовления был забыт и вновь изобретен итальянцем Фаброни в 1791 году.

Обожженных кирпичей Греция эллинистической эпохи, повидимому, для кладки стен не применяла. В некоторых местностях, в частности в Пергаме, найдены были обожженные кирпичи со штемпелями эпохи пергамских царей. Кирпичи сделаны из той же яркокрасной глины, из которой изготовлена и пергамская черепица, и покрыты такой же тёмнокрасной облицовкой. Форма их квадратная. Размеры целых кирпичей-; 0.45м при 0.23 м толщины, полукирпичей - 0.23 м при такой же толщине. Не выяснен вопрос о способе применения этих кирпичей. Скорее всего они служили для вымостки
 

полов, но, возможно, их применяли для верхних слоев кладок стен из саманного кирпича, как это советует делать Витрувий с целью предохранения последних от дождевой воды, в случае повреждения крыши. Единственный пока известный нам бесспорный факт применения обожженных кирпичей в постройке эллинистической эпохи - это дворец в Ниппуре в Месопотамии, относимый к III в. до н. э. По стилю это строение чисто греческое, но колонны его сложены из обожженных кирпичей. Весьма возможно, что обожженные кирпичи, которые давно применялись в Месопотамии в качестве строительного материала, частично были освоены и эллинистическими архитекторами, работавшими на Востоке, и что отсюда этот материал распространился и на весь греко-римский мир, О подробностях производства обожженных кирпичей у греков, их формовке и обжиге источники ничего не говорят.

Кровельная черепица в эллинистическую эпоху имела такое же широкое распространение, как к классическую эпоху, причем формы ее существенно не изменились, равно как и техника изготовления. Черепица как плоская, так и выпуклая выделывалась в формах, и затем ее подвергали обжигу в керамических печах. Единственное усовершенствование, которое было внесено в эти изделия эллинистической эпохи - это покрытие черепицы блестящей тёмнокрасной облицовкой, напоминающей облицовку ваз terra sigillata (см. ниже) и, несомненно, увеличивавшей прочность этих изделий. Кроме того, плоскую черепицу иногда снабжали косыми желобками, облегчающими сток дождевой воды к карнизу.

При возведении стены из бутового камня или из сырцов необходимо было производить кладку на растворе. Вопрос о применении греками до римской эпохи известкового раствора не может считаться окончательно выясненным. На основании

46                                                                                                    Сырьевая база

данных раскопок установлено, что известковый раствор был известен в Греции еще в Крито-Микенскую эпоху, что он в очень редких случаях употреблялся в классическую эпоху и, наконец, что в эпоху эллинизма, как это показывают раскопки на Делосе, в тех сооружзниях, стены которых постоянно соприкасались с водой (как, например, в цистернах, портовых сооружениях и пр.), известковый раствор применяли более или менее систематически. В очень редких случаях было констатировано употребление этого связующего вещества в кладках частных домов эллинистичесхой эпохи на Делосе. Кроме того, Филон Византийский рекомендует употреблять известку в кладках фундаментов оборонительных стен, а также тех участюв этих стен, которые могут подвергнуться сильным ударам врага. Данные раскопок показывают, однако, что известковый раствор, как правило, не применялся в строительном деле эллинистической эпохи и что в это время, как и прежде, греки продолжали пользоваться для этой цели простой глиной, смешанной с песком. Таким образом, можно установить, что греки эллинистической эпохи хотя и были знакомы с известковым раствором, но широкое применение это связующее вещество получило лишь в римскую эпоху.

Витрувий, хорошо знакомый с известью не только как с материалом для обмазки стен, но и как со связующим материалом, дает следующие советы по поводу ее приготовления [¹¹].

Известь, по его словам, надо выжигать "из белого мягкого или твердого камня; и та, которая из плотного и более твердого камня, полезна для кладки, а выжженная из ноздреватого - для штукатурных работ. Когда известь будет загашена, ее замешивают с песком, которого, если он горный, надо всыпать три части на одну часть известки, а если речной или морской, то с одной частью извести соединяют две части песку. Если к речному или морскому песку добавить третью часть битой и просеянной черепицы, то смесь раствора станет еще лучшей для применения".

Стены строений, а также колонны, если только они не были сложены из мрамора, всегда покрывали слоем штукатурки, состоявшей из известки, смешанной с песком и с истолченным мрамором. Известь гасили в ямах; Витрувий рекомендует пользоваться гребком для того, чтобы судить о том, правильно ли выдержана известь: "Если, - говорит он, - гребок будет задевать камешки, то известь не выдержана; когда же железо вынимается сухим и чистым, то значит, что известь слаба и суховата; когда же она будет жирной и как следует загашенной, то, налипая на железку, как клей, покажет, что она во всех отношениях выдержана" [¹²]. Из штукатурки часто делались и лепные украшения и карнизы стен. Анализы штукатурки домов на Делосе см. на стр. 130.

Для тех же целей, как известка, употреблялся и гипс в тех случаях, когда требовалась более тонкая отделка стен. Пласты гипса, залегавшие у самой поверхности земли, находились на острове Кипре, а также в Финикии, Сирии, Фессалии, Этолии и на острове Закинфе. Гипс добывали выжиганием в печах, об устройстве которых ничего не известно. Для обжига выбирали самые твердые и однородные камни. В печь их клали вместе с коровьим навозом для ускорения операции обжигания. После обжига гипс превращали в порошок. Непосредственно перед употреблением порошок разбавляли водой и замешивали при помощи деревянных палок, которые в данном случае были удобнее металлических вследствие повышения температуры гипса при гидрзции.

В эллинистическую эпоху широкое распространение получила роспись внутренних стен помещений. Техника этой

48                                                                                                    Сырьевая база

росписи была фресковой, с применением довольно богатой шкалы красочных тонов. Некоторое писатели (например, Плиний), правда, считали, что художники эллинистической эпохи продолжали, как и их предшественники, пользоваться только четырьмя красками: черной, белой, красной и желтой; это свидетельство опровергается как другими указаниями авторов (в том числе и Плиния), так и остатками дошедших до нас росписей. Феофраст, Витрувий и другие писатели даже определенно указывают на крупных мастеров живописи эпохи эллинизма как на новаторов в области расширения шкалы применяемых в живописи красок.

Об известных грекам красках и материалах, из которых они приготовлялись, писали, главным образом, Феофраст, Диоскорид, Витрувий и Плиний. После открытия многочисленных стенных росписей в Помпеях произведены были анализы сохранившихся в них античных красок, и анализы эти в значительной мере подтвердили показания древних писателей. Согласно этим данным, грзкам были известны следующие естественные я искусственные краски, пригодные для фресковой живописи.

Греческие авторы говорят о белой краске, заготовлявшейся из мела, который находили в Эретрии (как полагают современные исследователи - рода белого талька), смешанного с истолченным белым стеклом, и гипса (или извести). Кроме того, в широком употреблении была краска паретоний, названная так по главному месту ее добывания в Египте. Добывалась она также на Крите и в Кирене. Древние рассказывали, что эта краска состояла из смеси морской пены и тины. Современные исследователи полагают, что это был гидрат окися кальция. Паретоний считался очень жирной краской и особенно пригодной для фресковой живописи и для грунтовки.

Хорошо были известны грекам я свинцовые белила, которые приготовляли, воздействуя уксусом на свинец, и мелосская краска (melinum), добывавшаяся в штольнях на острове Мелосе и, по всей вероятности, представлявшая собой белую
 

глину с примесями. Эти краски, однако, во фресковой живописи не употреблялись. Свинцовые белила применяли, главным образом, в косметике.

Анализы сохранившихся в античной фресковой живописи белых красок показали, что основными их составными частями был мел, хорошо промытая белая глина, истолченная пемза.

Основной и почти единственной желтой краской древних была охра разных оттенков, добывавшаяся из залежей в различных областях древнего мира. Лучшей охрой считалась аттическая, находимая в Лаврийских рудниках вместе с серебряной рудой. Более темную охру добывали на острове Скиросе и в Ахайе. Встречалась она и в Италии. Анализы желтых красок античных фресок установили, что эти краски состоят из охры, смешанной с мелом или углекислой известью; реже встречаются охра и окись свинца (и та и другая - смешанные с суриком).

Древние знали еще желтую краску, не применявшуюся во фресковой живописи и носившую название adsenikon. По всей вероятности, это был желтый мышьяк.

Сорта красных красок были довольно многочисленны. Красный мел ([miltoV, rubrica) естественный и искусственный. Естественный красчый мел добывали главным образом в Каппадокии, называли его Синопской землею. (Синопа была главным портом, через который этот продукт доставлялся в Грецию). Впоследствии его стали вывозить также через Эфес. Синопская земля была трех различных сортов: яркокрасная, бледнокрасная и умеренно красная. Красный мел добывался также в Африке, Испании, на острове Лемносе и в других местностях; особенно ценился лемносский мел. Искусственный красный мел приготовляли обжигом желтой охры в глиняных сосудах, которые густо обмазывали глиной перед обжигом.

Сандарак. Естественный сандарак добывался главным образом в шахтах Пафлагонии, Работа в этих шахтах была губительна для здоровья, вследствие обилия ядовитой пыли.

50                                                                                                    Сырьевая база

Работали здесь исключительно рабы и осужденные преступники; среди них была такая высокая смертность, что добычу сандарака часто приходилось прекращать из-за недостатка рабочих рук. Современные ученые предполагают, что сандарак древних соответствовал нашему сандараку, т. е. представлял собой красный мышьяк.

Искусственный сандарак, т. е. свинцовый сурик, приготовляли обжигом свинцовых белил в глиняных горшках. Горшки нагревали на горящих углях и мешали содержимое до тех пор, пока оно нз приобретало желаемого цвета. Полученную массу затем смешивали с водой, очищали от примесей, просушивали и придавали ей форму плиток.

Киноварь добывали главным образом в Испании, в Колхиде, Кармании и Эфиопии. Согласно Плинию, в Испании киноварь добывали в серебряных и свинцовых рудниках; рабочие, чтобы не вдыхать вредных испарений, надевали на голову пузыри или маски, закрывавшие все лицо, кроме глаз. Из описания Плиния не вполне ясно, идет ли здесь дело о добыче естественной киновари или материала для изготовления искусственной киновари.

Способ приготовления искусственной киновари известен был уже Феофрасту. Материалом служил красный песок, находимый близ Эфеса, а также и в других местностях. Вит-рувий следующим образом описывает процесс ее изготовления: "Когда ее [киноварь] откалывают, то, до обработки ее в настоящую киноварь, она представляет собой, так сказать, комья, а в жиле она похожа на железо, но более рыжеватого цвета, с красной вокруг нее пылью. Когда ее добывают, то при ударах инструментов она выделяет слезинки ртути, тут же собираемые рудокопами. Набрав этих комьев, их бросают в мастерской в печь для просушки из-за обилия в них влаги-Когда выгнанный из них жаром огня пар оседает на пол печи, то оказывается ртутью... Когда комья ее [киновари] высохнут, их толкут в железных ступах и, путем повторных промывок и прокаливания очищая от грязи, добиваются получения краски" [¹³]. Феофраст знает приблизительно такой же процесс изготовления
 

киновари, с той разницей, что он не упоминает об обжиге, а лишь об измельчении комьев и их промывке.

Санди кс находили в Либли, Индии и Армении. Насколько можчо судить по левполне ясным свидетельствам древних писателей, существовал и искусственный сандикс, который получали путем смешивания обожженного сандарака с красным мелом.

Сирийская красная краска (Syricum), которую изготовляли, смешивая синопскую землю с сандиксом.

Багрец. Эту краску, по Плинию, изготовляли, опуская мел определенного сорта в сосуд, в котором происходила окраска шерсти в пурпурный цвет. Мел впитывал в себя пурпур и становился багрецом.

Красная краска, изаестная под названием "крови дракона", изготовлялась из древесного сокэ, добываемого, по всей вероятности, на острове Сокотора, у берега области Сомали в Африке. Более точных сведений об этой краске не сохранилось.

Анализы красных красок античных фресок дали следующие результаты. Всего чаще встречались: окись железа, красная железная охра, свинцовый сурик и киноварь. Попадалась смесь красной охры с медной синевой. Коричневая краска состояла из сильно обожженной охры, а также из закиси окиси маргдаца, оклей железа и смеси охры с черной краской.

Зеленая краска - хризоколла изготовлялась из малахита или яри-медянки толчением руды в ступах. Измель. ченную руду смешивали с водой, растирали рукой в ступах и процеживали. Операцию эту повторяли до тех пор, пока масса не становилась чистой, после чего ее высушивали на солнце. Древние различали по месту изготовления армянскую, македонскую и кипрскую хризоколлу.

Зеленый мел соответствует нашей краске terra Veronese. Лучший сорт добывался в Смирне, более плохой - в Кирене.

Ярь-медянка. Феофраст советует изготовлять ее следующим образом: медь класть в дрожжи: и затем соскабливать ржавчину, образующуюся на меди. Витрувий указывает иной

52                                                                                                    Сырьевая база

способ: в глиняные бочки накладывать виноградные лозы, заливать их уксусом и покрывать медным листом. По прошествии некоторого времени бочки откупоривают и находят в них готовую ярь-медянку.

Анализ античных зеленых красок не обнаружил в них яри-медянкн. Основной их составной частью оказался мел, но встречается также углекислая окись меди с примесью мела и смесь зеленых соединений медн с синей медной фриттой.

Синяя краска. Термином греков для обозначения синей краски было слово kuanoV (лазурь), под которым подразумевались краски, сделанные из различных веществ. Исследование вопроса о том, что они конкретно подразумевали под этим сливом, связано с большими трудностями. Наиболее вероятным представляется в настоящее время следующее разрешение этого вопроса.

Древние различали три вида лазури - скифскую, кипрскую и египетскую. Скифская лазурь, по всей вероятности, соответствовала нашему ультрамарину; изготовляли ее из находимого в Бадахшане лапис-лазули. Кипрскую лазурь, по описанию Витрувия, впервые стали изготовлять в Александрии следующим образом: "Растирают песок с селитряным цветом настолько тонко, что он превращается как бы в муку; ее посыпают опилками кипрской меди, содранными грубыми напильниками, для получения теста, которое затем скатывают руками в катышки и лепят для сушки; после того, как они высохнут, их складывают в глиняный горшок, горшок ставят в печь; когда же медь и песок, нагревшись от сильного огня, сплотятся, то, взаимно друг в друга испаряясь, они утрачивают природные свойства и, потеряв свои качества под действием огня, достигают лазуревого цвета" [¹⁴]. Из этого описания, по-видимому, вытекает, что кипрская лазурь была медной синевой.

Египетская лазурь характеризуется Феофрастом как "литая краска" cutoV. Под ней, по всей вероятности, надо понимать краску, изготовлявшуюся из окрашенного окисью меди синего стекла. Исследование красок египетских фресок показало,
 

что египетская синяя краска действительно была такого состава. Древние считали, что синяя краска, сделанная из синего стекла, прочнее синей краски, добытой прямо из медной руды.

Древним известно было и индиго. Первое упоминание об естественном индиго встречается у Витрувия; способ же искусственного приготовления втой краски стал, повиднмому, известен лишь в 1 в. н. э.

Анализы античных синих красок показали, что радикалом их почти всегда бывает окись меди. Была также обнаружена стеклянная синяя фритта, состоящая из натра с окисью меди, смешанная с изоестью и другими белыми веществами; от количества примеси зависел более или менее светлый или темный цвет краски.

Черные краски, применяемые во фресковой живописи, представляли собой почти всегда продукты горения. Витрувий упоминает о том, что Апеллес пользовался черной краской, приготовленной из жженой слоновой кости. Тот же автор советует выжигать черную краску из смолы, виноградной лозы и смолистых щепок. Уголья, полученные от сжигания в печи лозы и щепок, тушили и затем растирали в ступке вместе с клеем. С клеем смешивали и полученную от сжигания смолы сажу.

Возможно, что греки эллинистической эпохи знакомы были также с привозившейся через Индию китайской тушью.

Исследование античных черных красок показало, что все они имели свойства веществ, состоящих из чистого угля. Относительно фресок, найденных на острове Делосе, было замечено, что во многих случаях, когда дело шло о крупных черных поверхностях стен, черная окраска их достигалась не наложением краски кистью, а покрытием поверхностей обычной штукатуркой, смешанной с растолченным углем и золой.

О других отделочных материалах - плитах цветного и пестрого мрамора, дереве, бронзе, стекле, слоновой кости и составных частях мозаики - см. главу о внутренней отделке зданий.

54                                                                                                    Сырьевая база

Из подсобных строительных материалов следует указать прежде всего на металл, применявшийся в строительном деле греков для механических соединений камней. Как в классическую, так и в эллинистическую эпоху скобы и пироны делали из железа или бронзы и заливали затем свинцом. Скобы в эллинистическую эпоху были разнообразной формы, как в виде ласточкина хвоста, так и в виде I или П; последняя форма была наиболее распространенной. Пироны имели круглое или четырехгранное езчение. В некоторых случаях их вставляли в особые бронзовые футляры. Из железа или бронзы делали и гвозди для соединения деревянных частей зданий, для прибивки терракотовых облицовочных плит к карнизам.

На засыпку фундаментов зданий шел уголь и песок. Песок примешивали также в глиняный раствор и штукатурку. Песком полировали камни.

Для промывки швов кладки служила селитра; для проверки чистоты отески - сангина, разведенная в масле.

Тростник, смешанный с глиной, клали в виде толстого слоя на обрешетку крыши с целью дать большую устойчивость кровельной черепице и вместе с тем защитить обитателей дома от чрезмерной жары.

Дегтем иногда покрывали глиняную черепицу.
  

Пути развития строительного дела в древней Греции были в значительной мере определены естественными богатствами: этой страны. В первые века первого тысячелетия до н. э. главным строительным материалом было дерево. Начиная с конца VII в., с началом обезлесения страны, место дерева. заступил камень. Этот переход на новый материал произвел переворот в строительной технике греков. В дальнейшем процесс овладения строительной техникой, ее утверждения и развития протекал плавно, без скачков, вплоть до эпохи римской империи.

На протяжении шести веков, от конца VII в. до эпохи римской империи, продолжали применяться приемы и навыки работы, сложившиеся в основном с VII-V вв.; они подвергались лишь сравнительно незначительным изменениям вплоть до того времени, когда римляне внесли в строительное дело новые элементы: широкое применение обожженного кирпича, известкового раствора и сводчатых перекрытий.

Эпоха эллинизма, строго говоря, в истории развития строительной, техники не представляет отдельной ярко выраженной эпохи. В основном она держится старых традиций, лишь частично видоизменяя и развивая техническое наследство прежних поколений в соответствии с изменившимися условиями общественной жизни. Однако, оставаясь в общем консервативной, эллинистическая эпоха в то же время была

58                                                                                                    Строительная техника

и творческой. Наряду с безусловным господством традиции, в это время замечается накопление и постепенное, очень медленное, просачивание новых течений в строительную практику. Экспериментировали со сводами и отводили им некоторое, до поры до времени очень ограниченное, место в строительстве. То же и по отношению к известковому раствору. Крупные перемены происходят в области внутренней отделки помещений, водоснабжения и благоустройства городов. Наконец, наряду с частичным изменением старых типов строений и приспособлением их к новым запродам жизни, в тех случаях, когда перед архитектором возникали совершенно новые задачи, создавались и оригинальные архитектурные произведения. Все это вместе взятое позволяет сказать, что эпоха эллинизма была в известном смысле переходной эпохой, когда, не порывая со старым, постепенно накапливался новый опыт, те новые элементы, которым суждено было сыграть решающую роль в последующую эпоху развития строительной техники.

Началу строительных работ предшествовало представление архитектором сметы, имевшей форму договора, заключаемого между городской строительной комиссией и подрядчиками, бравшими на себя выполнение работ (см. главу "Организация строительных работ", стр. 182).

В сметах перечисляли все работы, связанные с возведением здания, предусматривая мельчайшие их подробности, благодаря чему они служили как бы инструкциями для подрядчиков и рабочих. К смете архитектор прилагал чертежи и макеты. Наличие их засвидетельствовано рядом строительных надписей, но, к сожалению, нам не известно, были ли то планы, разрезы целых строений или чертежи и макеты деталей. В делосской строительной надписи 279 г., в связи с постройкой Пропилеи, говорится о приобретении и двусторонней побелке доски для черчения.
 

В других надписях упоминается о гейсоне и черепицах, выполненных согласно чертежам архитектора, и о глиняных и деревянных макетах триглифов и черепиц. В этих случаях дело идет о строительных деталях, но архитекторы эллинистической эпохи, по всей вероятности, умели чертить также планы зданий, о чем свидетельствуют дошедшие до нас фрагменты карты Афродизиополя в Египте. Вряд ли эти планы были продуктом математических вычислений. В своем сочинении "Об архитектуре" Витрувий подробно излагает теорию пропорций греческих храмов, построенную на принципе модульных отношений. Исследование остатков греческих храмов показало, что практика расходилась с теорией и что предписываемые Витрувием пропорции не соблюдались греческими архитекторами. Правда, тщательные измерения некоторых храмов эллинистической эпохи позволили установить, что эллинистические архитекторы, действительно, отражались к построению математически правильных и строго соразмерных зданий. Так, большинство основных измерений храма Афины Паллады в Приеме делится почти без остатка на величину аттического фута, равную 0.295 м.¹ То же самое, т. е. построение здания на основе определенной единицы измерения, установлено относительно храма Артемиды в Магнезия на Меачдре и некоторых других храмов рассматриваемой эпохи. Установленных в этом направлении фактов, однако, пока недостаточно, чтобы сделать общее заключение о том, что эллинистические архитекторы составляли предварительные, основанные на математическом расчете планы и разрезы возводимых ими зданий, тем более, что во всех указанных случаях соразмерность получается лишь приблизительная. Что же касается расчета действующих в сооружениях вертикальных сил давления, то хотя в строительных надписях, а также у Филона Византийского и встречаются определенные указания на заранее установленные размера балок и стропил для крыши и других архитектурных частей, тем не менее нет никаких оснований предполагать, что эти размеры устанавливались точными вычислениями,

60                                                                                                    Строительная техника

а не согласно накопленному архитекторами опыту. Надо полагать поэтому, что строительство эллинистической эпохи продолжало в основном быть эмпирическим и что эллинистические архитекторы только в отдельных случаях, может быть, пытались не только теоретически обосновать накопленный ими богатый опыт, но н применить эту теорию на практике.

Строительные работы начинались с обнесения стеной места стройки и прилегающих к ним мастерских, куда доставляли строительные материалы и где производилась их заготовка. На Делосе, например, место стройки обводили стеной из сырцового кирпича, которую разбирали после окончания работ- Материалы, доставляемые в процессе работы, складывали иногда в готовых уже частях здания, которые временно служили мастерскими.

Доставка камней из каменоломен к месту стройки была одной из наиболее трудных операций в строительном деле, требовавшей не только большой осторожности для того, чтобы не повредить материалы во время перевозки, но и больших затрат, особенно в тех случаях, когда, вследствие географического местоположения стройки, материалы должны были доставляться сухим путем на сравнительно большое расстояние. Сухопутный транспорт осуществлялся при помощи волокуш, телег и тягловых животных, иногда по дорогам, для этой цели построенным (как, например, в Дидиме). Нагрузка и разгрузка телег и волокуш происходила в эллинистическую эпоху при помощи как наклонной плоскости, рычагов, клиньев и крюков, так и подъемных механизмов. Для доставки таких крупных и тяжелых камней, как барабаны колонн и частя архитравов, строители храма Артемиды в Эфесе — Херсифрон и Метаген — еще в VI в. до н. э. изобрели особые приспособления, приближающиеся по своему устройству к каткам для выравнивания дорог. На этих катках ими были перевезены по полевым Мягким дорогам, как 'это вычислено современными учеными, барабаны весом приблизительно в 16000 кг и архитравы длиною в 68.5 м и толщиной от 0.50 до 0,75 м, весившие приблизительно 18000 кг. Витрувяй
 

относится к этим 'приспособлениям несколько критически, отмечая, что изобретение Херсифрона и Метагена могло выполнить свое назначение только благодаря близости каменоломен к храму (8 миль) и ровной местности. Тем не менее такого рода приспособления, очевидно, были в ходу и в эллинистическую эпоху, так как Витрувий рассказывает о неудачной попытке подрядчика Пакония перевезти базу для колоссальной статуи Аполлона (длина базы была 12 футов, ширина 8 и высота 6 футов) на подобном же, им самим усовершенствованном приспособлении, которое Витрувий описывает следующим образом: "Колеса он сделал около 15 футов и в эти колеса вставил концы камня; затем вокруг камня он вколотил от колеса к колесу двухдюймовые палки по всей окружности, на расстоянии не более фута друг от друга. Затем вокруг палок обмотал канат и, впрягши волов, стал тащить. Таким образом канат, раскручиваясь, вращал колеса, но не мог удержать прямого направления и сворачивал в одну сторону, из-за чего приходилось машину отводить назад. Так, таща ее и Отталкивая, Паконий истратил столько денег, что их не хватило на расплату" [¹⁵].

Греческие надписи дают некоторое представление о трудностях сухопутных перевозок строительных материалов на телегах. Две надписи конца IV в. до н. э. сообщают по этому поводу следующие сведения. Для перевозки мраморного барабана колонны (максимальный размер которой мог равняться 2 м³) из Понтелийских каменоломен в Элевсине, т. е. на расстояние, равное приблизительно 40 км, требовалось от 30 до 40 пар волов. Перевозка длилась от двух с половиной до трех суток и обходилась в 230-400 драхм. Перевозка ло горной дороге в Дельфы из гавани Кирры глыбы туфа, стоившей 61 драхму, обходилась в 240 драхм.

При таких условиях сухопутного транспорта всюду, где -это позволяло географическое местоположение, предпочитали пользоваться морским транспортом, который был значительно дешевле и проще. Погрузка на суда совершалась при помощи тех же подъемных приспособлений, которые применялись для

62                                                                                                    Строительная техника

подъема тяжестей на стройках, как об этом говорят дельфийские надписи второй половины IV в.

Для перзвозки особенно тяжелых камней приходилось, прибегать иногда к экстренным мерам. Так, Плиний Старший рассказывает со слов историка Калликсена об осуществленном в царствование Птолемея Филадельфа способе доставки обелиска с берега Нила до места предполагаемой постановки его в Александрии, По предложению архитектора Сатира, на всем протяжении пути был вырыт канал и обелиск был положен поперек него наподобие моста. Затем по каналу были подведены под обелиск две барки, нагруженные камнями. После выгрузки из них камней барки приподнялись и подняли обелиск с земли. Таким образом он был доставлен к месту своего назначения. Транспорт обычных строительных камней, как об этом свидетельствуют папирусы, был организован в птолемеевском Египте таким образом, что из каменоломен камни доставлялись носильщиками и вьючными животными, иногда при помощи катков и салазок, к ближайшему месту стоянки судов на Ниле. Далее они следовали по воде на судах, реквизируемых государством у частных лиц, иногда в принудительном порядке, за плату в 80 драхм в год.

Помимо камня, на места стройки приходилось доставлять также и строительную древесину, черепицу, песок, глину, известку и всевозможные отделочные материалы, транспорт которых был, конечно, связан с гораздо меньшими трудностями, чем доставка камня. Морской транспорт и здесь играл доминирующую роль.

Глиняная черепица для кровли производилась, как надо-думать, в обычных гончарных мастерских, но далеко не все города были обеспечены черепицей собственного производства. Так, известно, что в таком маленьком провинциальном городе, как Приена, существовало несколько частных и одна принадлежащая городу мастерская, изготовлявшие черепицу; эти мастерские снабжали своими изделиями и близлежащие городские центры, как, например, Магнезию на Меандре. В то же время такие крупные центры керамического производства, как
 

Родос и Хиос, ввозили черепицу из других городов. Сухопутный транспорт обходился в десять раз дороже морского. Для построек в Элевсине черепицу закупали в Афинах и в Коринфе; перевозка черепицы из Коринфа в Элевсин по морю обходилась примерно в 1/4 обола за штуку, а из Афин в Элевсин по сухому пути в 2 1/2 обола за штуку. В Дельфах и в Эпидавре за черепицу платили от 2 до 3 драхм, включая стоимость перевозки. Черепицу для туфового храма на Делосе закупали на Сиросе по 5 оболов за пару. Транспорт по морю обходился в 1 обол за пару.

Инструменты, применявшиеся при отеске камня, были перечислены выше (стр. 12),

При укладке камней каменщики пользовались коленчатыми и простыми рычагами для установки камня на место, молотками для забивки скоб и пиронов и лопаткой для накладывания раствора в тех случаях, когда камни и кирпичи укладывались в раствор. Проверочный инструмент состоял из циркуля,, уровня, отвеса, наугольника и рейки, а также шнура и гладкой, каменной плиты, окрашенных сангиной. Изображений этих инструментов эллинистической эпохи не сохранилось.

Для строительных и плотничьих работ пользовались, топорами, молотками, пилам я, рубанками, долоюм, сверлом, резаком, отверткой и циркулем. Изображения сохранившихся инструментов эллинистической эпохи см. на рис. 73.

Земляные работы производила при помощи железных лопат, кирок и ломов, забиваемых кувалдами. Для наложения штукатурки пользовались лопатками; для ее выравнивания —
 

деревянными дощечками с рукоятками. Эти инструменты известны нам только по оригиналам и изображениям римской эпохи.

Точная дата изобретения механизмов для подъема строительных материалов, подробно описанных Витрувием, нам неизвестна. В виду того, что сходные механизмы начали применяться в театральных представлениях в V в. до н. э., предполагают, что они тогда же вошли в употребление и в строительном деле. Для эллинистической эпохи, и притом с самого

64                                                                                                    Строительная техника

ее начала, применение этих механизмов в строительном деле засвидетельствовано ]рядом надписей (Делос, Дидима, Дельфы) и может считаться твердо установленным фактом. Очень интересно сравнить между собой две надписи, одну аттическую V в. и одну из Дидимы (середина II в. до н. э.). В первой дело идет о постановке в храм двух статуй, во второй — об укладке мраморной перекладины над дверями храма Аполлона. В том и другом случае применяют деревянные платформы на четырех ногах. Платформы эти имели такую же высоту, как и места окончательной установки статуй и перекладины. Надо было сперва поднять статуи и перекладину на эту платформу, с которой уже не трудно было передвинуть их на место. Подъем статуй на платформу осуществлялся в Афинах при помощи деревянной наклонной плоскости, тогда как для подъема камня в Дидиме устанавливался подъемный механизм на двух брусьях. Судя по неоднократным упоминаниям о подобных механизмах в надписях Дидимы, Делоса и Дельф, на местах крупных строек было по нескольку таких механизмов, которые хранились там в разобранном виде, собирались и подводились к указанному месту, когда в них встречалась надобность.

Кладки эллинистической эпоха были каменные и кирпичные (из саманного кирпича). Каменные кладки в свою очередь распадались на кладки из тесового камня и из бута.

Принципы тесовой кладки остались в общем те же, что я в предыдущую эпоху. После получистой отески квадры укладывали в кладку насухо и скрепляли металлическими (железными или бронзовыми) скобами и пиронами, с последующей заливкой скреплений свинцом. Правильность рядов проверяли при помощи уровня, рейки и отвеса. В эллинистическую эпоху применялись все существовавшие в классической Греции кладки.

Кладки эллинистической эпохи из тесового камня отличаются от таких же греческих кладок предыдущих эпох главным
 

образом тем, что здесь не соблюдалась одинаковая высота рядов. В наиболее тщательно сложенных стенах эллинистической эпохи высота их лишь приблизительно равна. Не всегда равномерно и чередование тычков с ложками. Тычки между ложками иногда были очень узкими, и их укладывали попарно. Проверка правильности горизонтальных и вертикальных швов в значительной мере облегчалась при чрезвычайно распространенной в эпоху эллинизма, особенно во второй ее половине, кладке из квадров с выпуклой и необработанной лицевой поверхностью и гладко обтесанными ровными кромками. При укладке камней кромки могли играть роль своего рода линеек, прилагаемых к швам.

Характерно для эллинистической эпохи и широкое применение облегченных каменных кладок, по терминологии Витрувия — "эмплектон" (т. е. "вплетенное"), которые до того времени применялись только при сооружении обводных стен. Примером такой кладки может служить кладка стены портика в городе Эге, близ Пергама, построенного в III в. до н. э. (рис. 6, см. также рис. 27). Стена эта состоит из двух каменных (трахит) облицовок, внешней и внутренней, между которыми пустое пространство, заполненное защебенкой (ядро). Общая толщина стены — 0.87 м. Квадры сложены всухую и не имеют никаких металлических скреплений, ни скоб, ни паронов. Перевязь обеих облицовок друг с другом и с ядром стены обеспечивается тем, что на каждые два-три ложка каждого слоя приходится по одному тычку. Швы внешней облицовки пригнаны аккуратно; внутренняя же облицовка сложена гораздо менее тщательно: горизонтальные швы имеют иногда наклон, а вертикальные косят. Для выравнивания рядов квадров в кладку здесь, от времени до времени, впущены ряды тщательно вправленных низких плит. Стена в целом оказалась очень прочной, так как она сохранилась до наших дней местами до высоты в 11 м.

Подобные кладки встречались в эллинистическую эпоху чрезвычайно часто. Между прочим, городские стены Пергама, достроенные при царе Эвмене II, сложены таким же образом;
 
 

66                                                                                                    Строительная техника

Рис. 6. Кладка портика в Эге
 
 

угловые квадры имели здесь мйханнческле скрепления, как это советует делать Филон Византийский, чтобы придать оборонительным стенам большую крепость.

Наряду с облегченной каменной кладкой зтого вида, широко распространен был и другой ее вид, у которого слои
 

Рис. 7. Слои ложков и тычков

ложков и тычков чередовллясь правильными рядами и между ложками оставлялось свободное пространство (рис. 7). Такого рода кладка характерна для многих богатых общественных строений данной эпохи; ее прочность обеспечиваетсяшироким применением металлических скреплений. Кроме того на углах, в местах сопряжений сходящихся под прямым углом стен, вместо обычной в прежнее время кладки en besace с середины IV в. стали все чащеприбегать к кладке a crossettes.

Облегченная каменная кладка имела перед сплошной кладкой то преимущество, что она давала экономию материала н труда. Экономия труда достигалась тем, что обходились без полной

68                                                                                                    Строительная техника

отески квадров, так как те части их поверхностей, которые не соприкасались с соседними камнями и не выходили наружу, не нуждались в чистой отеске и шлифовке. Экономия же материала получалась благодаря заполнению пространства между двумя облицовками защебенкой, а также применением различных пород камня для внешней и для внутренней облицовки стены. Известны многочисленные случаи (Пергамский алтарь, ратуша в Милете и др.), когда только внешняя облицовка состояла из мрамора, а внутренняя была сложена из менее дорогого материала — известняка, брекчии и т. п.

После укладки квадров производили чистую отеску и шлифовку их лица в тех случаях, когда внешняя поверхность стены должна была быть гладкой и квадры с внешней стороны не имели вида грубо отесанных, выпуклых подушек. В последнем же случае отесывали и отшлифовывали лишь кромки вдоль граней квадров.

Прекрасную иллюстрацию к тому, как производились все операции кладки, в какой последовательности и какие при этом применяли инструменты и приспособления, дает строительная надпись начала II в. из Ливадии. Дело идет здесь, правда, не о квадрах, а о 13 новых плитах из твердого ливадийского камня, которые надлежало вставить на место старых в пол одной из длинных сторон колоннады храма, но основные приемы работы здесь были те же, что и при тесовой кладке, почему мы и останавливаемся на надписи несколько подробнее. Надпись перечисляет все работы, начиная от приемки плит и кончая чистой отеской их поверхности после установки на место.

После приемки плит и после того, как по издаваемому при ударе звуку, установлено отсутствие в них трещин, обрабатывали их нижние поверхности и три из боковых поверхностей, которые должны были образовать швы с соседними плитами. Каждая из этих поверхностей имела гладкую кромку, которую отесывали при помощи зубатки; средняя между кромками углубленная поверхность обрабатывалась при помощи обыкновенного тесовика. Гладкие кромки образовывали
 

швы с соседними плитами и с фундаментами. Для проверки правильности обработки их швов и постелей применяли наугольник и уровень. Чистую отеску производили по способу "отески по красному". Смазанная разведенной в масле сангиной мраморная плита прикладывалась к поверхности камня, подлежащей обработке, и красная краска отпечатывалась на всех шероховатостях последней. Таким же способом отесывали швы и постели фундаментов и смежных, ранее установленных плит, после чего плиты укладывали на место. Швы промывали затем селитрой и водой. Только после того, как отеска и установка были тщательно проверены и признаны удовлетворительными, приступали к креплению плит скобами, пиронами и к заливке их свинцом. Последняя операция состояла в отеске верхней поверхности уложенной плиты при помощи зубатки. Работу начинали с кромки, шли от нее к середине плиты и следующим образом проверяли правильность горизонтального плана всех кромок: на кромке ставили кубики из оливкового дерева, на кубики клали длинную рейку и прилагали уровень к этой рейке. Поверхность плит и квадров после их укладки натирали маслом и воском для того, чтобы уменьшить блеск мрамора.

Сборку, установку и крепления барабанов, колонн и частей антаблемента в эллинистическую эпоху в общем производили теми же способами, которые были выработаны в классическую эпоху. Подъем этих архитектурных частей осуществляли при помощи подъемных приспособлений и так называемой "волчьей пасти"; то, что такие приспособления применялись, установлено, например, для архитравов и капителей колонн колоссального храма Артемиды в Магнезии. Установка на место происходила, как и раньше, при посредстве коленчатого рычага, вставляемого в особую проделанную в камне Выемку, или при помощи шипов, вделанных в камень, и простых рычагов. Архитрав, как и прежде, состоял обычно из двух параллельных соединенных друг с другом и поставленных на ребро плит. В небольших храмах дорического

70                                                                                                    Строительная техника

ордера все три части антаблемента делали иногда из одного куска камня.

Способ крепления частей между собою при помощи металлических (бронзовых или железных) скоб и пиронов также оставался прежним, с той разницей, что, начиная со II в. до н. э., чаще стали употреблять короткие вертикальные, а не горизонтальные каналы для заливки скрз-плений свинцом. Барабаны и капители колонн скрепляли пиронами, количество которых в каждом барабане зависело от его диаметра. Пироны иногда заливали свинцом через горизонтальные каналы, проделанные в верхней поверхности нижнего барабана; иногда же закругленные или квадратные бронзовые пироны устанавливали в такие же бронзовые втулки. В этом случае либо втулки укрепляли в нижнем барабане, а пирон в верхнем барабане, либо втулки укреплялись в обоах барабанах (рис. 8). Нарезание каннэлюр на колоннах происходило, как и в прежнее время, уже после сборки и установки на место всех ее составных частей, причем, как это видно по неготовым колоннам Дидимея, до установки барабанов на поверхности колонны сперва проводили линии ребер, а затем, уже после сборки, выбирали дорожки между ними. В дорических колоннах заметно стремление к предельно возможному заострению ребер. В общественных зданиях, предназначенных для оживленной циркуляции, например, в портике нижней агоры в Пергаме, а также в перистилях некоторых частных домов на Делосе, каннелюры не доводили до нижнего конца колонны

Рис. 8. Барабан колонны храма в Магнезии на Меандре
 

и останавливали их на таком расстоянии от земли, которое приблизительно соответствовало человеческому росту. Это, по всей вероятности, делалось для того, чтобы ребра колонны же стирались от частого соприкосновения с людьми, прислонявшимися к ним. В некоторых поздних эллинистических строениях Сирии каннелюры на колоннах вовсе отсутствуют.

В эпоху позднего эллинизма начали появляться монолитлые колонны (храм Зевса Олимпийского и Башня Ветров в Афинах), которые получили столь широкое распространение в римскую эпоху.

Относительно отделки частей антаблемента и колонн в эллинистическую эпоху замечается то же явление, на которое уже было указано, когда речь шла о квадрах. Нередко и здесь воздерживались от чистой отески и шлифовки и поверхность частей оставляли шероховатой, причем не только в зданиях, построенных из простых материалов, которые обычно покрывались штукатуркой, но и в сооружениях из мрамора. Установлено также, что при нарезании орнаментов на антаблементе и на капителях колонн нередко пользовались сверлом, что ускоряло работу.

К особенностям строительной техники эллинистической эпохи относится еще широкое применение системы знаков, которые обеспечивали правильность укладки частей в сооружении. Классическая эпоха стремилась к тому, чтобы все звенья одной и той же частя сооружения имели одинаковые размеры. У Парфенона, например, все квадры, из которых сложены стены целлы, пригнаны под одну мерку и могут считаться взаимозаменяемыми. Поэтому любой квадр можно было уложить на любое место кладки стены, не нарушая этим ее стройности и крепости. Иначе в элланистических постройках. Стремясь к экономии труда и материала, строители стали изготовлять квадры и плиты, части антаблемента и барабаны колонн из камней различной величины. Например, у Ионийского мраморного храма, построенного на террасе театра Пергамского акрополя, в размерах как плит пола, так и квад-ров и частей антаблемента нет никакого единства. Получить

72                                                                                                    Строительная техника

стройную конструкцию из таких камней можно было лишь при условии предварительной сборки каждого ряда плит, каждого слоя квадров, и т. д. Надо полагать, что такую сборку и примерную пригонку камней производили в мастерской: каждый камень получал свой порядковый номер, для того чтобы при окончательной укладке его нельзя было спутать с другим. Упомянутый Ионийский храм Пергама, сравнительна хорошо сохранившийся, позволяет проследить систему этих порядковых знаков на всем здании (рис. 9) [¹⁵]. Так, нижняя ступень стереобата имеет как постоянный знак букву А и, кроме того, каждый камень имеет порядковый знак А, В, Г, который поставлен перед постоянным знаком, так что первый камень обозначен буквами АА, второй ВА, и т. д. Так как камней этой ступени было больше, чзм букв алфавита, то, исчерпав все буквы, вновь вернулись к началу алфавита с той разницей, что к порядковой букве стали прибавлять крючок 'АА, 'ВА и т. д. Вторая ступзнь стереобата собрана по той же системе, но имеет в качестве постоянного знака букву В. Пол площадки перед храмом сложен из пятя рядов плит, причем первый ряд отмечен одной буквой в порядке алфавита, последующие же — двойными буквами (буква ряда и порядковая буква: АВ, ВВ; АГ, ВГ; АД, ВД. Камни, цоколя стены целлы отмечены буквами алфавита, внешние ортостаты — простыми буквами, а внутренние — такими же буквами с крючками. Ложки всех слоев кладки стены, вплоть до карниза, имеют двойные значки — постоянный для обозначения слоя кладки и порядковый. Простыми буквами обозначены камни эпистиля и фриза. У гейсона и симы число камней превосходило число букв в алфавите; поэтому первые камни обозначали здесь простыми буквами, а затем вновь началк с буквы А, но перед ней ставили значок I (цифра 10): когда и этого не хватило, то значок I заменили знаком К, (цифра 20).

Наряду с квадровой кладкой, эллинистическая эпоха широко применяла бутовую кладку. На рис. 10 изображены стены так называемого дома Диониса на Делосе. Материалом
 

Рис. 9. Отметки камнетесов. Пергам

74                                                                                                    Строительная техника

для них служат грубо отесанные с трех сторон (лицо и заусенцы) камни гнейса и гранита различной величины (от 0.10

Рис. 10. Дом на Делосе. Кладка бутовая

до 0.60 м), уложенные вперемежку, параллельными рядами. В других домах на Делосе, наряду с гнейсом и гранитом, в стены вставлены и отдельные куски мрамора. Правильность
 

отдельных слоев очень относительная: высота их неравномерна, и, кроме того, в одном и том же слое встречаются камни различной высоты. Отсюда неизбежные промежутки, заполненные плоскими плитами и мелким щебнем. Связующим материалом всегда является глина, смешанная с песком. Углы стен имеют более прочную конструкцию. Здесь уложены большие камни гранита (в некоторых домах длина их доходит до 0.32 м), которые своими хвостами образуют перевязь со смежной стенкой, сходящейся с ней под углом. Стены состоят из двух сложенных таким образом параллельных друг к другу и не связанных тычками облицовок. Промежуток между ними заполнен забуткой на глиняном растворе. Тычки же встречаются только у дверных притолок. Толщина стен колеблется между 0.65 и 0.70 м.

Стен из саманных кирпичей в материковой Греции, в греческих городах малой Азии и на островах не сохранилось в сколько-нибудь целом виде. Поэтому судить о кирпичной кладке мы можем только по литературным источникам. Как нам известно со слов Витрувия, греки применяли при кладке кирпичных стен как целые кирпичи, так и половинчатые кирпичи, причем слои укладывали попеременно таким образом, что с одной стороны выкладывали ряд кирпичей, с другой — полукирпичей[¹⁶]. Таким образом, стены перевязывались чередующимися слоями, приобретали прочность и красивый вид. Стены укладывали как в 1 1/2, так и в 2 1/2 кирпича на глиняном растворе.

Своеобразную кладку имеют постройки недавно раскопанного городка греческих поселенцев Филадельфии, близ Фаюма в Египте (III в. до н. э.). Прекрасно сохранившиеся (местами до высоты в 6 м) стены, сложенные из саманных кирпичей, чередующимися рядами тычков и ложков, перевязаны в некоторых местах короткими деревянными брусьями и цыновками для придания кладке большей устойчивости.

О кладках из обожженного кирпича эллинистической эпохи см. стр. 44.

76                                                                                                    Строительная техника

Согласно греческой литературной традиции, сохраненной нам Сенекой, своды были изобретены философом Демокритом (V в. до н. э.). Это свидетельство, которое в свете наших знаний об истории свода нельзя понимать буквально, указывает, по всей вероятности, на то, что греческий философ впервые теоретически обосновал конструкцию свода. Тем не менее, греки классической эпохи, надо думать, вполне сознательно избегали сводов в своих постройках. В самом деле, вряд ли можно предполагать здесь просто недостаточное знакомство с этим строительным приемом, так как Египет и Двуречье, равно как и Этрурия, широко применяли его в своих кирпичных и каменных сооружениях, которые несомненно хорошо были известны грекам. Впрочем, существуют и отдельные, разрозненные греческие памятники классической эпохи, свидетельствующие о том, что греки умели, если они находили это нужным, построить арку или правильный свод. Целый ряд крепостных полигональных стен классической эпохи (конец V в.), главным образом в Северной Греции (Акарнания), снабжены воротами, построенными в виде арок и сводов; многие каменные гробницы, главным образом Македонии и юга СССР, имеют перекрытия в виде правильных цилиндрических сводов. Тем не менее, свод как таковой остался чужд греческому строительству классической эпохи.

В эллинистическую эпоху дело несколько меняется. Правда, и теперь арки и своды применяют сравнительно редко, и, кроме того, сохранившиеся до нашего времени сооружения этого рода подчас свидетельствуют о том, что греки не вполне овладели техникой их конструкции, но здесь налицо признаки постепенного сознательного внедрения свода в некоторые виды сооружений, главным образом, коридоры, галереи, гробницы, нижние этажи некоторых зданий, ворота и мосты, так что можно говорить о принципиальном различии в этом отношении между эллинистической и классической эпохами. Так, Филон Византийский рекомендует строить куртины со сводами,
 

по примеру крепостных стен Родоса, и делать сводчатые ворота в крепостных стенах для того, чтобы можно было

Рис. 11. Сводчатые потолки зернохранилищ по Филону Византийскому

без труда проносить через них орудия для метания камней. Тот же автор подробно описывает, каким образом надлежит строить зернохранилища для запасов на случай осады; над ссыпными магазинами здесь рекомендуется устраивать сводчатые потолки (рис. 11). Такие же перекрытия он советует

78                                                                                                    Строительная техника

делать и в одноэтажных зернохранилищах. В греческом городе Филадельфии в Египте, построенном в III в. до н.э., большая часть подвалов домов, построенных из саманного кирпича, имеет сводчатые перекрытия.

Исследования сохранившихся городских стен эллинистической эпохи показали, что ворота со сводами были в них частым явлением. Так, ворота Приены, построенные около 300 г. до н. э., имели своды, и та же форма перекрытия установлена у городских ворот Гераклеи близ Латмоса и в ряде городов Акарнании и Этолии. Мосты эллинистической эпохи на сводах обнаружены были в Пергаме, на Самофракии и в других местах. До нас дошло также несколько образцов цилиндрических сводов в надгробных сооружениях, главным образом, в Македонии и в Египте, где своды перекрывают погребальные камеры прямоугольного и квадратного плана.

Не останавливаясь здесь на довольно многочисленных литературных свидетельствах о применении сводов в постройках эллинистической эпохи (гробница Александра. Македонского, Фарос Александрии и пр.), мы несколько подробнее опишем две особенно интересные, недавно найденные конструкции этого рода — галлерею в храме Аполлона в Дидиме и сводчатое перекрытие лестницы, соединяющей нижнюю и среднюю террасы нижнего гимнасия в Пергаме.

В храме Аполлона в Дидиме, постройка которого началась в 333 г., были недавно открыты двэ сводчатые галлереи, ведущие от преддверия храма в его целлу. Длина их — примерно 12 м, высота — 2.50 м и ширина — 1.16 м. Галлереи проходят под каменной лестницей, ведущей во второй этаж целлы храма, и имеют значительный равномерный уклон вниз, так как целла храма расположена на 4.50 м ниже преддверия храма. Входы в эти галлереи расположены симметрично-по бокам от главной двери храма и имеют горизонтальное перекрытие, которое затем переходит в совершенно правильно построенный полуцилиндрический свод из больших гладко-обтесанных мраморных камней.
 

Более трудную задачу предстояло разрешить архитектору, построившему сводчатое перекрытие над лестницей, соединяющей нижнюю и среднюю 1 террасу так называемого нижнего гимнасия в Пергаме (построен в конце III или в начале II в. до н. э.). Эта лестница 1 состояла из пяти

Рие. 12. Свод над лестницей. Пергам

маршей различной длины, разделенных площадками, причем каждый последующий марш расположен был под прямым углом к предыдущему, так что пятый марш проходил над первым. Первый, самый длинный марш имеет 29 хорошо сохранившихся ступенек, и ширина его — 2.65 м. Второй марш более короткий и имеет всего пять ступенек. Своды перекрывали первый марш, первую площадку и второй марш, следовательно, несли на себе тяжесть пятого марша. Свод над вторым маршем сохранился полностью, а над первым — частично, но мог быть целиком восстановлен (рис. 12). Это цилиндрические

80                                                                                                    Строительная техника

своды, сложенные из 15 клиновидных камней без раствора и без металлических креплений. Железными залитыми свинцом пиронами соединены только передние камни, образующие фасад свода. Архитектор, строивший это сооружение, разрешил стоявшую перед ним трудную задачу далеко не совершенным образом. Во-первых, длинный свод над первым маршем не имеет равномерного подъема, сопутствующего подъему лестницы. Как самый свод, так и его основание имеют горизонтальное направление, и необходимое повышение потолка, несущего на себе пятый марш лестницы, обеспечивается тем, что вся эта сводчатая галлерея разделена была на две горизонтальные части, лежавшие на различном уровне. Во-вторых, соединение под прямым углом имеющих разную высоту сводов над первым и вторым маршем осуществлено было таким образом, что более низкий свод был продлен до левого конца ключа свода. Благодаря этому, несущей частью свода оказался, на месте стыка обоих сводов, небольшой пилястр ab (рис. 12), выдающийся вперед на 13 см, и конечная линия более низкого свода в плане имела вид прямой линии ad (рис. 13). Эта конструкция, оказавшаяся, правда, достаточно прочной (она сохранилась до наших дней), показывает, что греческие архитекторы данной эпохи еще полностью не освоили техники сопряжения сводов под прямым углом.

Эллинистическая эпоха изредка применяла арки, то в виде свободных арок, то для отделки фасадов зданий. Примером первых могут служить ворота городского рынка Приены

Рис. 13. Свод над лестницей. Пергам
 

середины II в. до н. э. (рис. 14). При раскопках здесь обнаружены были все клиновидные камни, из которых состояло сооружение, так что получилась возможность дать полную его реконструкцию. Пилястры, составляющие основание арки, имеют высоту в 3.09 м. Первые два камня свода имеют горизонтальные швы и частично являются также составными частями анты соседнего строения и стены, окружавшей рынок. Эти два камня каждой стороны связаны друг с другом металлическими пиронами. На третьем снизу камне северной стороны заметны колодки (заплечики), в которые входил венчающий слой кладки соседней стены. Затем уже следуют почти одинаковые по своим размерам и форме клинообразные камни известняка, из которых слагается арка; высота их — 0.61 м, а ширина и толщина в нижней своей части — 0.35-0.41 и 0.61 м. Обработка камней не настолько тщательна, чтобы можно было безошибочно установить измерением, образовывала ли арка точный полукруг или была несколько завышена. Ширина пролета — 6.08 м. Арка имеет снаружи профиль, напоминающий профиль ионийского эпистиля, и внутри украшена софитом.

Широкое сводчатое окно находилось и в экклезиастерионе Приены, построенном около 200 г. до н. э. Ширина арки равна была около 4.5 м, при высоте примерно в 3.5 м. Арка сложена из отдельных клиновидных камней одинакового размера.

Кладку фундаментов производили, как правило, в фундаментных рвах, прорытых до материка, или прямо на скалистых грунтах. В последнем случае производили сглаживание поверхности скалы. Глубина, толщина фундаментов, а также материал, из которого их возводили, и способы его кладки были различны в зависимости от размеров и назначения самого здания. Но, вообще говоря, фундаменты должны были быть несколько шире самих стен. Фундаменты сген частных домов были не очень глубоки и складывались из бута, туфа,
 

82                                                                                                    Строительная техника

известняка, конгломерата, лавы (Помпеи) и пр., причем камни грубо обтесывали и клали рядами, без старательного соединения швов, без раствора и без механических скрепов. Рассчитывали на то, что давление стенок рва и тяжесть стен предохранят кладку фундамента от расползания. Фундаменты городских стен, — например, тех частей стен Ольвии, которые относятся к IV-III вв. до н. 8. — строились на субструкциях из слоев золы и глины, другие, — как, например, некоторые части "Длинных стен" Афин, — на таких же субструкциях из известки и крупного песка. Фундаменты храмов и общественных зданий обычно сооружали из квадров более мягких пород, чем те породы, из которых возводили стены и колонны. Так, в Пергаме фундаменты построенных из трахита зданий обычно состоят из трахитового туфа или известняка. В Афинах для этих же целей применяли обычно известняк из Пирей. В некоторых случаях основания фундаментов слагались из каменных плит, более широклх, чем фундаменты, и материалом для них нередко служили бракованные плиты из камнетесных мастерских. Квадры субструкций больших строений также не скреплялись ни скрепами, ни раствором, за исключением фундаментов храмов особенно больших размеров, где верхний слой фундамента соединялся скрепами и шипами с нижним слоем кладки стен (Храм Артемиды в Магнезии, Артемисий на Самофракии и др ). Верхняя часть фундамента состояла из больших плит, часто выдававшихся над уровнем почвы и потому более тщательно обработанных. Они служили для выпрямления тех неровностей, которые могли получиться в кладке фундамента; и укладывались но уровню. На этих плитах (эпейтинтерии) иногда непосредственно стояли колонны и стены; иногда же, как, например, у большинства храмов, над ними воздвигалось ступенчатое основание здания (крепида) или высокий подиум.

Намеренная легкая вогнутость (курватура) основания, принятая в храмах классической эпохи, встречается и в эллинистических храмах, например, в Дидиме и в храме Диониса в Пергаме.
 

Рис. 14. В Приене.

84                                                                                                   Строительная техника

В эллинистическую, как и в классическую, эпоху фундаменты по большей части возводили под каждой стеной и под каждым рядом Колонн. Промежутки же между фундаментами

Рис. 15. Фундамент Пергамского алтаря

засыпали землей и щебнем. В эллинистическую эпоху нередко встречается и другая система кладки фундамента в виде сети стенок, пересекающихся под прямым углом.

Прекрасным примером такой системы может служить фундамент Пергамского алтаря (рис, 15). Все здание представляло собой в плане почти равносторонний прямоугольник — 36.80 м × 34.20 м. Вся эта площадь пересечена прямыми
 

параллельными фундаментными стен ка ми, расположенными на одинаковом друг от друга расстоянии. Одни из них проходят с севера на юг, другие пересекают их под прямым углом и идут с запада на восток. Таким образом межд у стенками получаются пустые клетки продолговатой формы, так как стенки, идущие с севера на юг, имеют толщину в 0,50 м, а перпендикулярные к ним — толщину в 1 м. По краям вся конструкция окаймляласъ массивными стенами толщиной в 3 м. Крепость их местами еще увеличивалась благодаря использованию для этой цели скалистого грунта. Фундаменты сложены насухо из грубо отесанных квадров мягкого трахитного туфа н не имеют никаких механических соединений. Пустые пространства между стенками заполнены землей, камнями и всякими

Рис. 16. Фундамент арсенала. Пергам.

86                                                                                                    Строительная техника

отбросами. Сверху пустоты были прикрыты ровными рядами больших каменных плит.

Чрезвычайно интересно устройство фундаментов арсеналов и зернохранилищ, недавно обнаруженных при раскопках Пергамского акрополя. Здесь найдены были фундаменты пяти зданий, служивших частью для хранения оружия, частью для склада в них запасов зерна и других продуктов, выделенных на случай осады. Постройка этих строений относится примерно к 200 г. до н. э. Фундамент, изображенный на рис. 16 (арсенал 2), имеет 36.5 м в длину и 13 м в ширину. Стенки его сложены на скалистом грунте из бута (трахит), и только на углах находятся большие квадры. Толщина внешних стен — 0.70 м, внутренних стен — 0.45 м. В верхнем ряду каменной кладки фундамента некоторых из этих строений оставлены были углубления для помещения в них концов поперечных деревянных балок, к которым, по всей вероятности, прибивали брусья, поддерживавшие половой настил. Стены этих зданий, повидимому, состояли из саманных кирпичей. У строения, изображенного на рис. 16, было только одно большое внутреннее помещение общей площадью в 390. м². В других арсеналах здание внутри разделено поперечными стенами на отдельные комнаты. Фундаменты этих более узких, чем первый арсенал, строений представляют собой ряд поперечных стенок, окаймленных наружными стенами и поддерживающих пол и внутренние стены зданий. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что стенки фундаментов не сплошные. Между ними устроены продольные и поперечные промежутки шириной от 0.40 до 1.10 м. Такие же отверстия сделаны и во внешних стенах фундаментов в тех местах, где эти стены не врыты в почву. Цель такого устройства очевидна. Описанные отверстия обеспечивали проникновение свежего воздуха в фундаментные помещения и свободную его там циркуляцию, что способствовало сухости воздуха в зернохранилищах. Интересно отметить, что подобное устройство фундаментов для зернохранилищ рекомендуется и Филоном Византийским в целях лучшего сохранения зерна.
 

В тех случаях, когда здание возводили на болотистом грунте или на наносной рыхлой земле, рекомендовалось принимать особые меры для укрепления фундаментов. Так, Витрувий советует в этих случаях сперва выкопать рвы для фундамента и затем забить в них как можно теснее ольховые, масличные или дубовые обожженные сваи, а промежутки заполнить углем. После этого следует выводить самый фундамент[¹⁷]. Как на пример фундамента, возведенного в рыхлой наносной земле, можно указать на фундамент мраморного храма Афины в Трое, построенного около 300 г. до н. э. (рис. 17). Почва под этим храмом состоит из мусора, накопившегося здесь за много веков от поселений на холме Трои и имеющего, как это установлено современными раскопками, глубину в 13 м. Чтобы не рыть столь глубоких рвов, решено было прибегнуть к следующей конструкции фундаментов. В соответствии с планом храма, т. е. с расположением его стен в колонн, были вырыты рвы, которые образовали собой вытянутый прямоугольник с двумя добавочными короткими поперечными линиями, соответствующими стенам целлы. Рвы имели глубину приблизительно 9 м и ширину приблизительно 3.60 м на коротких сторонах и 2.60 м на длинных сторонах. Стенки рвов укреплены были вертикальными деревянными подпорками толщиной в 0.15 м, стоявшими на расстоянии 0.45 м друг от друга. Возможно, что эти подпорки были соединены друг с другом горизонтальными распорками. Промежутки между ними выложены были мелкими камнями. Затем ров заполнен был до высоты в 3.70 м слоями песка. Отдельные слои песка насыпали в ров, поливали водой и утрамбовывали; для каждого слоя песок брали разный. На верхнем слое песка выложены были из квадров фундаментные стенки, ширина которых меньше ширины рва. Оставшееся пустое пространство было забито мелкой забуткой.

Внешние стены крупных зданий эллинистической эпохи имели, как и в классической Греции, особый цоколь, назначение

88                                                                                                    Строительная техника

Рис. 17. Фундамент храма Афины в Трое

ортостат и кордона. Плинта представляла собой подошву стены. Она складывалась из одного ряда крупных тесаных
 

Наряду с описанным видом цоколя, в эллинистическую эпоху были и другие его формы. В Приене, на острове Фере и в некоторых домах на Делосе внешние стены домов возводили на массивном цоколе, сложенном из двух рядов крупных камней (до 1 м длины и 0.50 м высоты). Внешний ряд этих камней состоял из отесанных квадров или из квадров "рустика"; внутренний же их ряд сложен был из очень длинных толстых плит. Высота этого цоколя достигает в Приене 1.25 м. У некоторых подпорных стен, например, у северных подпорных стен Пергамского акрополя, нижние ряды кладки стен, не имевшие цоколя, укладывали таким образом, что каждый нижний ряд немного выступал из-под верхнего ряда. Полученная таким образом ступенчатая кладка нижней части стены придавала всей стене большую устойчивость.

Стены, сложенные из тесового камня, возводили согласно принципам, изложенным в главе о кладках, и имели, как и в классическую эпоху, легкий наклон внутрь. Высота и толщина этих стен были, конечно, очень разнообразны смотря по назначению и размерам здания, по материалу,

90                                                                                                    Строительная техника

Стены частных домов складывали, как правило, не из тесаного камня, а из бута, из саманных кирпичей или из глины. Стены более бедных домов Приены сложены из бута на глиняном растворе и сохранились местами до высоты в 9 м. От стен других домов этого города сохранились только каменные цоколи; из этого можно вывести заключение, что самые стены сложены были из какого-то легко разрушающегося материала, по всей вероятности, из саманных кирпичей. На Делосе в частных домах доминирует бутовая кладка. Сохранившиеся части стен нижних этажей сложены из гнейса, но в местах стыка двух стен под прямым углом и у дверных проемов в бутовую кладку из гнейса вкладывали иногда большие камни гранита. Стены верхних этажей этих домов часто строили из более легкого материала: сырцовых кирпичей, туфа или, как можно предположить по некоторым наблюдениям, произведенным во время раскопок, из глинистой земли. Внешние стены домов Приены и Делоса толще простенков. Первые в среднем имеют толщину от 0.62 до 0.70 м; вторые — от 0.60 до 0.65 м.

Следует еще отметить, что иногда архитекторы пользовались естественными скалами для возведения построек. На Делосе, Фере, а также в Пергаме установлено, что некоторые частные дома и торговые помещения (нижняя агора в Пергаме) имели частично стены, вырезанные в скале. В этих случаях в скале делали глубокие выемки и обтесывали их поверхность.

Особого упоминания заслуживает конструкция подпорных стен эллинистической эпохи. В Пергаме, где холмистость местности предписывала архитекторам широкое применение террасирования, можно видеть, что подпорные стены делались
 

Конструкция стен в верхней своей части завершалась карнизом: самый верхний ряд кладки из тесовых камней несколько выдавался вперед над поверхностью остальной стены; эту выдающуюся часть профилировали. Над карнизом помещался антаблемент; над ним уже возводили крышу.

Боковым завершением стен в" эллинистическую эпоху служили, как и прежде, анты, т. е. узкие пилястры, конструктивно соединенные со стеной, один край которых слегка выдавался за линию стены. В позднюю эллинистическую эпоху, наряду с антами дорического и ионийского ордера, стали широко применять коринфские анты, имевшие большую глубину, так что бока их были такой же ширины, как и передняя стена. Эти

92                                                                                                    Строительная техника

Рис. 18. План и разрез подпорных стен террас. Пергам.
 

анты лишены были обычного у колонн и пилястр утолщения (энтазиса) и утончения (см. ниже).

В позднюю эллинистическую эпоху (I в. до н. э.) пилястры получилн'также иное конструктивное и декоративное назначение. Они служили уже не только для завершения стен, но и для их утолщения как на углах, так и на лицевой стороне, так что стены часто не имели уже ровной поверхности,

Рис. 19. Спаренные колонны и соединение дорической колонны с антой

но представляли собой в плане ломаную линию с повторяющимися через определенные промежутки выступами. Такую же роль, как пилястры, стали играть и колонны, — или, вернее, полуколонны, — которые расчленяли поверхность в вертикальном направлении на ряд секторов. Подобную конструкцию стены можно видеть у булевтерия в Милете (рис. 58). Новым образованием было спаривание двух колонн или колонны и'пилястра. На рис. 19 .изображены в плане две спаренные колонны, хранящиеся в музее Александрии, и соединение дорической колонны с антой в театре Приены.

Конструкция колонн в эллинистическую эпоху изменилась сравнительно мало. Колонны и теперь составлялись из отдельных аккуратно пригнанных и тщательно скрепляемых барабанов. Начиная со II в. до н. в. появляются монолитные колонны. В ионийских и дорических колоннах с течением времени обнаруживается все большая и большая склонность к утончению пропорции и соответствующему сокращению ни-терколумниев. В связи с этим и венчающий их антаблемент становится все легче и легче и слагается иногда из одного

94                                                                                                    Строительная техника

Рис. 20. Колонны со скульптурными украшениями в нижней части ствола

и ионийские колонны ставили иногда на квадратные плинты —прием, совершенно неизвестный классической греческой архитектуре. Наряду с единичными случаями скульптурных украшений нижней части ствола ионийских колонн (храм Артемиды в Эфесе) широко применяется в период позднего эллинизма такое же украшение коринфских колонн (рис. 20). К эллинистической эпохе относится развитие форм коринфской капители, после многих изменений стабилизовавшихся уже в римскую эпоху. Первый пример развитой коринфской капители встречается на колоннах храма Зевса в Афинах, относящихся к первой половине II в. до н. э. В эллинистическую эпоху появляются впервые и композитные капители. Наиболее ранний пример капители смешанного ионийского и коринфского стиля встречается в храме Артемиды в Эфесе. Смешение стилей характерно и для антаблементов эллинистической эпохи. В портике храма Афины в Пер-гаме встречаются, например, ионийские колонны, над которыми
 

Как мы увидим ниже (стр. 102), применение колонны как конструктивной единицы получило в эллинистическую эпоху всестороннее и небывалое до этого времени развитие. Почти все типы общественных зданий создавались с широким применением колонны; двухэтажные колоннады стали обычным явлением. С появлением перистильного дома колонна внедрилась также и в конструкцию частных домов и стала ее неотъемлемой частью. Мало того, как показали раскопки последних лет в Антиохии, в эпоху эллинизма впервые появился обычай, столь широко применявшийся затем в римскую эпоху, обрамлять городские улицы сплошными колоннадами.

Доминирующим в эллинистическую эпоху, — а, может быть, и единственным, — был тип крыши с уклоном, двускатной и односкатной. До нас не дошло в сколько-нибудь целом виде крыш зданий эллинистической эпохи, и потому для восстановления их конструкции приходится, главным образом, пользоваться строительными договорами, которые в некоторых случаях столь подробны, что позволяют дать полную реконструкцию данных сооружений.

Принципы конструкции двускатной крыши остались теми же, что были в классическую эпоху. Поэтому мы ограничимся описанием конструкции односкатной крыши, на примере крыши галереи на городских стенах Афин, восстановление которой дано американским археологом Каскей (СазЬеу) на основании строительной надписи 306 г. до н. э. (рис. 21), и описанием стропильной фермы арсенала в Пиреях.

Общая ширина галереи на Афинских стенах равнялась шести греческим футам, т. е. 1.85 м. Внешняя ее стена была сложена из саманных кирпичей и полукирпичей и имела высоту в 2.24 м. На расстоянии 0.62 м в стене были проделаны

96                                                                                                    Строительная техника

окна, ширина которых также равнялась 0.62 м. Перемычки под окнами состояли из двух рядов деревянных планок, которые поддерживались вертикальными брусками, образующими косяки окон. На внутренней стороне галереи помещались на расстоянии 1,85 м один от другого столбы из саманных кирпичей шириной в 0.31 м. Таким образом, столбы приходились против каждого второго простенка внешней стены галереи. Столбы эти имели высоту 2.47 м. От столба к столбу лежали балки. Стропила одним своим концом лежали на этих балках, а другим прямо на верхней поверхности внешней стены; промежутки между стропилами заполнены были кирпичной кладкой, благодаря чему они крепко держались на своих местах. Торцы стропил выдавались за стену и были срезаны в вертикальном направлении.

Обрешетка могла, повидимому, быть двоякого рода: она состояла либо из досок, толщиной в один палец и шириной в пять пальцев; доски клали прямо на стропила с промежутками в три пальца; или обрешетка состояла из брусьев квадратного сечения, запущенных в паз и находящихся один от другого на расстоянии 0.23 м. На обрешетку клали. затем доски обшивки; внешние их концы запускали в выемку (шпунт) бруса, который лежал параллельно стене на внешних концах стропил и был прибит к ним гвоздями. Все пространство между стропилами, обрешеткой и обшивкой заполнялось двумя слоями тростника, которые располагались перпендикулярно один к другому. Затем на обрешетку налагался слой глины> смешанной с соломой, толщиной в три пальца и поддерживаемый с внешней стороны упомянутым выше внешним брусом. Прямо на этот слой глины укладывали глиняную черепицу кровли, состоявшую из плоских черепиц, швы которых были покрыты рядом выгнутых черепиц. Внешние края стропил и лежащие на лих брусья были прикрыты снаружи терракотовыми плитами, прибитыми к стропилам железными гвоздями. Общий наклон крыши равнялся примерно 0.309 м на 1.85 м ширины крыши.

В тех случаях, когда в строении не было достаточного
 

Рис.21 Реконструкция крыши галереи на городской стене Афин
 

98                                                                                                    Строительная техника

Рис. 22. Конструкция крыщи арсенала в Пирее

образом, что она имеет наклон, соответствующий наклону крыши. Затем каждую пару пилястров соединяли поперечными балками такой же толщины, как продольные балки, и концы их закрепляли в пазы с этими последними. На поперечных балках закрепляли бруски, на которых лежал коньковый прогон. Каждую пару стропалъных ног укладывали таким образом, что верхние их концы сходились на среднем прогоне; нижние концы впускали в выемки, проделанные в карнизах внешних стен, а средняя их часть поддерживалась продольными балками, лежащима на пилястрах. Расстояние между каждой парой стропил состаяляет около 0.40 м. Обрешетка и кровля укладывались затем таким же образом, как это
 

Основное условие для успешного осуществления конструкции крыши — это поперечные балки достаточной толщины и длины. Так как в больших сооружениях длина их, а следовательно и толщина, должна была быть очень значительной, то получение балок таких размеров, конечно, должно было быть связано с большими трудностями. Вероятно по этой причине постройка колоссальных храмов эллинистической эпохи - храма Аполлона в Дидиме, храма Зевса Олимпийского в Афинах и др. — не могла быть доведена до конца. Большинство же зданий эллинистической эпохи придерживалось двускатной крыши прежней конструкции.

Черепица в эллинистическую, как и в предшествующую ей эпоху делалась из мрамора (для парадных зданий) или из обожженной глины. Способ ее укладки тоже остался прежний. Плоскую черепицу укладывали рядами от конька к карнизу прямо на настил из глины, которым покрывали обрешетку крыши, а швы между ними перекрывали рядами выгнутых черепиц. Сцепление соседних плоских черепиц между собою в направлении от конька к карнизу происходило при помощи зарубок на их краях, как это показано на рис. 23. Черепица иногда
 
 

100                                                                                                    Строительная техника

Рис. 23. Способ сцепления черепиц

доходила до самого карниза, и в этих случаях у внешнего края крайней плоской черепицы устраивался желобок, по которому дождевая вода стекала к водостокам, и высокий внешний борт, который служил симой; крайняя выгнутая черепица была глухая и была украшена орнаментами. В других случаях карниз делали из одного куска камня с симой, и тогда черепица доходила лишь до конца стропильных ног; Рис. 24 показывает такой карниз с симой из храма Асклепия в Приене. Верхняя его поверхность сглажена и разделена выпуклыми ребрами на отдельные прямоугольные плоскости, являющиеся как бы продолжением плоских черепиц. На каждую пару таких плоскостей приходится один водосток, и промежуточные ребра между плоскостями не доведены до симы для того, чтобы вода имела свободный к нему доступ. На внутреннем верхнем крае камня видны отверстия для стропильных ног. Конец крыши перекрывается двойными плоскими и двойными выпуклыми черепицами, соединенными друг с другом наподобие седла.

Для облегчения стока воды некоторые плоские черепицы эллинистической эпохи имеют на своей поверхности узкие косые желобки. Иногда плоские черепицы имеют небольшие круглые или овальные отверстия, служащие для освещения чердачных помещений. Общий вид черепичной кровли хорошо передает рельеф, изображенный на рис. 25.

Рис. 24. Карниз в сима
 

Рис. 25. Мраморный рельеф. Дионис в гостях у поэта

в виду малых размеров этого сооружения по конструкции его крыши вряд ли можно судить о крышах аналогичных зданий больших размеров.

Хотя для эллинистической эпохи можно, как было указано выше, установить постепенное проникновение свода в строительство не только крепостных ворот и могил, но и отдельных частей больших зданий, тем не менее безусловно доминирующей формой перекрытия строений остается и в это время плоское перекрытие.

102                                                                                                    Строительная техника

Конструкция верхних (чердачных) перекрытий храмов, вернее, их птеронов, продомосов и опистодомов, оставалась, по всей вероятности, принципиально той же, какой она была в классическую эпоху. Способ перекрытия целлы храма эллинистической эпохи так же неясен, как и у целл храмов классической эпохи, в виду того, что памятники не сохранили сколько-нибудь ясных следов этих перекрытий. Что же касается до птеронов, преддверия и опистодома, то здесь в общем

Рис. 26. Система перекрытия колоннады

существует два типа перекрытий: либо при помощи больших плит с вырезанными на них с нижней стороны кассетами, причем эти плиты помещались непосредственно на продольные балки антаблемента колоннады и стен, либо при помощи отдельных кассет, которые покрывали промежутки между такими же продольными и поперечными балками. Как балки, так и плиты с кассетами могли быть каменными или деревянными.

Несколько более сложную конструкцию перекрытия колоннады имел храм Афины в Приене (рис. 26).

На внутреннем архитравном камне колонн помещали продольные мраморные балки; они перекрещивались с массивными мраморными поперечными балками, которые шли от каждой колонны к стене целлы. Таким образом, в перекрытии целлы в каждом междуколонном промежутке образовывались квадратные просветы длиною в 2.50 м. Эти просветы суживались при помощи четырех каменных шестигранных плит
 

С обычной конструкцией чердачных и междуэтажных перекрытий общественных зданий и частных домов изучаемой эпохи можно познакомиться по конструкции портика в Эге (рис. 27). В хорошо сохранившихся внешних стенах этого здания видны на высоте 4.30 м от уровня земли гнезда для поперечных балок, которые лежали между этими стенами и средней продольной стеной, делившей весь портик на две равные части. Балки эти имели в квадратном сечении 0.26 м и расположены были на расстоянии 0.68 м одна от другой (от оси до оси). Относительно того, как заделывали концы балок в каменную стену, никаких данных у нас нет. На этих балках лежали продольные брусья, на которых в свою очередь лежали поперечные доски. Перекрытие второго этажа было таким же, как перекрытие первого этажа, с той разницей, что средняя стена портика здесь заменялась, вероятно, пилястрами (реконструкция арок, представленная на рис. 27, так же как и крыши, не может считаться вполне достоверной) и поперечные балки перекрытия одним своим концом лежали на архитравных балках, соединяющих эти пилястры. По такой же системе перекрывались и этажи частных домов, как это видно по домам Делоса и Помпеи. Толщина балок и брусьев на междуэтажных перекрытиях Делоса достигала обычно 0,23 м.

Под полами нижних этажей, повидимому, только в исключительных случаях, когда фундаменты рассчитаны были на циркуляцию воздуха между фундаментными стенками, делались деревянные перекрытия из балок и досок, как мы это видим на примере арсеналов в Пергаме (см. стр. 89). Обычно же

104                                                                                                    Строительная техника

пол складывали из каменных плит, или он представлял собой земляной пол с затиркой. Каменные полы квадратные или продолговатые в плане укладывали прямо на стенки фундаментов, как это описано во всех подробностях в надписи из Ливадии (см. стр. 68).

Земляные полы устраивали различными способами. В частных домах Приены громадное большинство полов было сделано просто из утрамбованного слоя глинистой земли. На наряду с такими примитивными полами существовали более совершенные. Витрувий, например, описывает, как делают греки полы в зимних помещениях и столовых. Землю вскапывают ниже уровня комнаты примерно на два фута, утрамбовывают ее бабами и выкладывают на ней настил из щебня или черепицы таким образом, чтобы вода могла стекать по нему через устья в каменные желоба. На этот настил наваливают слой измельченного и плотно утрамбованного угля, а сверху кладут слой золы и песка, смешанного с известкой. Верхний слой выглаживают по линейке и уровню точильным камнем [¹⁸]. Такой пол был черного цвета, и преимущество его заключалось в том, что он вбирал в себя влагу и не был холодным.

Во многих домах эллинистической эпохи в Помпеях обнаружены были полы описанной Витрувивм конструкции с той разницей, что верхний их слой состоял из толченого кирпича, а не из золы и песка (римляне называли этот род полов opus signinum).

Простые земляные и цементированные полы, которые в зимнее время были очень холодны, в богатых греческих домах покрывали коврами и половиками. На лето их убирали, так как прохлада полов была тогда приятна. Но одноцветную поверхность простого земляного пола стали покрывать вымосткой из камешков или инкрустировать ее вырезными дощечками пестрого мрамора, в подражание пестрым узорам ковров. Отсюда развились мозаичные полы, которые в эллинистическую эпоху достигли высокой степени совершенства (об этом см. главу "Внешняя и внутренняя отделка зданий", стр. 116).
 

Рис. 27. Реконструкция портика в Эге

106                                                                                                    Строительная техника

О том, какими были полы верхних этажей, у нас нет достоверных сведений. В упомянутой выше галерее на стенах Афин пол должен был состоять из глины, смешанной с глиняными черепками и уложенной на слой тростника.

Обрамление дверных проемов хорошо сохранилось у многих архитектурных памятников эллинистической эпохи. Как порог и перекладина, так и косяки состояли часто из моно-

Рис. 28. Порог двери. Приена

литных каменных плит, достигавших иногда, особенно в храмах, очень больших размеров. Так, архитравный камень главной двери храма Афины в Приене имел длину 4.75 м. Дверные проемы несколько сужались кверху, согласно старому греческому обычаю.

Материалом для обрамления дверных проемов входных дверей частных домов часто служил мрамор. Даже в бутовых станах частных домов на острове Делосе сохранившиеся во многих случаях косяки и пороги дверей состоят из мраморных плит. В частных домах Приены порог был каменный, а косяки деревянные. Косяки ставили иногда не прямо на порог, но на особых камнях высотой около 0.30 м, которые имели профиль косяка (рис. 28). Соединение деревянных косяков с порогом или с этими опорными плитами происходило при помощи коленчатых деревянных или металлических реек, которые вгоняли в нижнюю поверхность косяка, и они выдавались
 

Рис. 29. Гвозди

функцию, и в парадных дверях иногда их золотили. Створки дверей в Приене вращались, как это видно на рис. 28, на бронзовых петлях, впущенных в порог (рис. 30). В закрытом виде створки дверей скрепляли между собой засовом и укрепляли их на месте при помощи вертикальных металлических брусьев, отверстия для которых видны на рис. 28.

В створках проделывали небольшое отверстие для просовывания в него снаружи длинного ключа, которым можно было отодвинуть засов и отпереть дверь. Иногда в двери устраивали небольшое окошечко, сквозь которое можно было, при закрытых створках, разглядеть посетителя, стоящего перед входом. Для той же цели над дверьми иногда устраивали импосты. Посетитель же заявлял о своем приходе при помощи дверного молотка, который в эллинистическую эпоху обычно имел вид бронзового кольца с рельефным бронзовым

108                                                                                                    Строительная техника

украшением и прикреплялся снаружи к одной из створок двери.

Сводчатых перекрытий дверных и оконных проемов грехи эллинистической эпохи, повидимому, не применяла. Филон Византийский рекомендует устраивать уступчатые перекрытия дверей зернохранилищ в тех случаях, когда под руками

Рис. 30. Петли дверей

нет монолитных плит достаточных размеров или когда по причинам пожарной опасности нежелательно перекрывать проем деревянной балкой. Постройку надо производить следующим образом. Весь проем заложить сперва саманным кирпичом и затем справа и слева налагать на кирпич отесанные камни со скошенными заусенками. Ряд этих камней замыкается наверху клиновидным ключевым камнем, который вставляется в кладку узким концом вниз. После этого проем освобождается от саманного кирпича (рис. 31).

Двери во внутренних помещениях домов делали часто очень высокими (в Помпеях до 4 м высоты), чтобы они пропускали больше света; их закрывали створками или же просто занавешивалия
 

Входные двери в греческих домах я в общественных постройках устраивались всегда на уровне пола нижнего этажа. Иначе было в жилых домах эллинистического Египта. Как видно по греческим домам Филадельфии и по моделям жилых

Рис. 31. Схема уступчатого перекрытия проемов

домов, хранящимся в Каирском музее, дверь в дом проделывали лишь на высоте второго этажа; первый же этаж, служивший подвалом, не имел ни оконных, ни дверных проемов. К двери второго этажа вели с улицы, вероятно, приставные .деревянные лестницы.

Благодаря упоминаниям в строительных надписях, нам известно, что строители часто особенно заботились о красоте парадных дверей храмов. Дверные полотна делали из кипариса (храм Артемиды в Эфесе), из туи, из ценных древесных пород; их инкрустировали слоновой костью и частично золотили. Одна из дверей храма Аполлона в Дидиме имела две бронзовые створки и мраморные косяки, порог и притолоку.

110                                                                                                    Строительная техника

Витрувий дает подробные указания относительно конструкции и архитектурного обрамления парадных дверей храмов. Он различает двери дорийские, ионийские и аттические. Дверям каждой из этих разновидностей, по словам Витрувия, присущи особые пропорции и подобает особая архитектурная отделка в виде наличника с киматием, фризом и карнизом [¹⁹].

Створки сколачивали из осевых и поперечных брусьев и филенок; они могли быть двустворчатыми, четырехстворчатыми или складными.

В греческих постройках окна играли гораздо менее важную роль, чем в современных нам зданиях, так как отсутствие оконных стекол, которые получили широкое распространение лишь в эпоху римской империи, не позволяло окнам, как в настоящее время, одновременно пропускать свет и защищать внутренние помещения от дождя, холода, ветра, пыли. Греки строили свои дома с таким расчетом, чтобы свет мог проникать в отдельные комнаты через двери, выходящие во внутренний дворик дома, а храмы, если они имели крышу, освещались через большие входные двери. Окна, за редкими исключениями, были только в верхних этажах зданий. Так, в многочисленных домах, раскопанных в Приене, не найдено ни одного окна оттого, что верхние этажи этих домов не сохранились, а все стены нижних этажей оказались глухими. Отличие греческих окон от современных состояло еще в том, что они, главным образом, служили для освещения помещений, но жители не могли из них наблюдать за тем, что происходит на улице. Так, в одном из домов на Делосе (так называемый "дом на вершине холма") комнаты верхнего этажа имели окна на улицу, но они были устроены на высоте трех метров от уровня пола. В тех случаях, когда стены нижних этажей имели окна (см. портик в Эге на рис. 6; окно в первом этаже дома на Театральной улице на Делосе), оконные отверстия помещались более низко, но зато закрывались решеткой из толстых металлических брусьев.
 

Оконные отверстия, так же как и дверные проемы, обычно суживаются кверху. В некоторых домах на Делосе, относящихся
 

Рис. 32. Окно портика в Эге

112                                                                                                    Строительная техника

к середине II в. до н. э., оконные отверстия сделаны прямоугольными, что, по всей вероятности, указывает на применение здесь деревянных оконных обрамлений.

В позднюю эллинистическую эпоху из каменных оконных косяков, постепенно развились обрамляющие окна выступающие вперед колонки, которые венчались наличниками в виде арок. Оконные отверстия закрывалисьобычно двустворчатыми деревянными ставнями, конструкция которых напоминала, судя по изображениям на греческих вазах, конструкцию дверных створок. Иногда же для закрытия оконных отверстий служили ажурные плиты. Такие плиты из терракоты найдены были в Приене (рис. 33). В других местах найдены были образцы таких же плит из мрамора, простого камня, дерева, бронзы или железа.

Рис. 33. Ажурные плиты

для окон. Ажурный орнамент их иногда очень тонок и несомненно способствовал декоративному эффекту наружной отделки зданий.
 
 

Дома эллинистической эпохи были часто двухэтажными. Раскопки дали полный материал по вопросу о конструкции соединявших этажи лестниц. В "доме Кардона" на Делосе, например, первые три ступеньки ломаной висячей лестницы, соединявшей первый этаж со вторым, были каменные, равно как и верхняя ее площадка. Нижние каменные ступеньки покоятся на сплошной каменной кладке, соединенной со стеной. Деревянная часть лестницы шла сперва вдоль этой стены, дойдя до смежной стены, поворачивала под прямым углом и продолжалась
 

В "доме Диониса" на Делосе найдена была ломаная висячая лестница из камня, состоящая из четырех маршей и помещавшаяся в лестничной клетке, стороны которой имели длину от 4.21 м до 5.28 м. Ступеньки из плит гнейса длиною в 1.15 м и шириною в 0.50 м идут вдоль стен клетки; внутренней щекой ступеньки каждого марша примыкают к одной из стен клетки, наружная щека их свободна. Лестница в целом покоится на сплошной каменной кладке, и каждую ступеньку подпирают каменные клинья, которые придают ей правильное горизонтальное положение. Ширина проступи ступенек — 0.30 м, высота подступэнков — от 0.18 до 0.20 м. Валиков у ступенек нет, как и почти на всех лестницах эллинистической эпохи.

В Помпеях лестницы были по большей части деревянные в один марш и строились на тетивах между двумя параллельными стенами.

Описанная выше (стр. 78) ломаная лестница, соединявшая гимнасий мальчиков и гимнасий эфебов в Пергаме, интересна как первая попытка построить хотя бы частично лестницу на сводах. Такая конструкция, не вполне удовлетворительно, как мы видели, выполненная в Пергаме, имела большую будущность и в римскую эпоху была доведена до высокого совершенства. Ступени этой лестницы заделаны в стены с обеих сторон, как это было и у многочисленных лестниц в греческих театрах.

Следует еще отметить, что греки эллинистической эпохи умели строить и висячие винтовые лестницы, о которых упоминает Калликсен при описании корабля Птолемея IV [²⁰].

В устройстве парадных лестниц, ведущих в храмы, эллинистическая эпоха целиком продолжала традиции, выработанные в Греции в предыдущие века, почему мы здесь и не будем на них останавливаться, указав лишь на лестницу Пергамского алтаря как на прекрасный образец подобной конструкции.

114                                                                                                    Строительная техника

Греческий дом не имел печей и дымоходов. В мягком климате Средиземноморья необходимость отопления внутренних помещений была не очень настоятельна, и потому эта отрасль жилищного строительства у греков не получила никакого развития. В течение короткой южной зимы довольствовались переносными печами, жаровнями, и даже в Пом-пеях, городе, располагавшем банями со сложной системой отопления, жилые дома также вовсе не имели его. Только в кухнях были дымоходы и вытяжные трубы, через которые уходил дым от очага, но и то далеко не во всех домах. Так, в Помпеях часто встречаются кухни, устроенные таким образом, что дым уходил в окно в стене над очагом.

Еще меньше, чем отопление, требовалась вентиляция. Греческий дом (см. ниже) всегда стоял у открытого дворика, с которым непосредственно сообщалось большинство комнат. Для проветривания комнаты достаточно было поднять занавеску над дверью, выходящей на дворик.

Важное значение, напротив, имело водоснабжение, и вопрос этот в разных городах решался различно в зависимости от природных условий (см. главу "Водоснабжение и канализация", стр. 171).

Внешняя и внутренняя архитектурная отделка зданий эллинистической эпохи гораздо богаче и разнообразнее отделки зданий классической эпохи. Так, гораздо чаще, чем прежде, варьируются формы капителей колонн, и наряду с дорическими, ионическими и коринфскими капителями встречаются композитные капители смешанного стиля, разнообразные капители с протомами животных, человеческими головами и пр. Равным образом и базы колонн украшаются сложными профилями и орнаментами, а иногда и самые стволы колонн в нижней своей части покрываются скульптурными: изображениями. Происходит также смешение стилей: доричеcкие
 

Но наибольший сдвиг в это время происходил в области красочного оформления зданий, главным образом частных домов. Раскраска мраморных строений, в частности храмов, осталась, правда, прежней. Только отдельные их орнаментальные части — капители и базы колонн, части антаблемента, фигурные фризы — покрывались яркими красками. В остальном же поверхность мрамора оставляли в ее естественном виде и только натирали воском для уничтожения слишком яркого блеска. Здания же, возведенные из обыкновенных каменных пород или из саманного кирпича, целиком, не исключая колонн и антаблементов, покрывали слоем грубой штукатурки и окрашивали. От внешней окраски этих зданий сохранились настолько жалкие следы, что она не поддается восстановлению. Некоторое представление о раскраске деталей могут дать коринфские капители, изображенные на рис. 34. Капитель, помещенная в левой половине рисунка, сохранила часть своей раскраски. Фон капители окрашен в тёмнокрасный цвет, листья аканфа —светлозеленые или голубые, а внутренние их поверхности, свешивающиеся наружу, — красные. Детали капители, вероятно, были окрашены в желтый цвет. Вторая изображенная на том же рисунке капитель найдена в Геркулануме, в так называемой Casa del Cervi. Она сделана из мрамора различных цветов. Абак здесь белый, фон капители черный, на этом фоне резной

116                                                                                                    Строительная техника

орнамент. Остальные части капители белые, тёмнокрасные и розовые.

Особенно большое развитие в эпоху эллинизма получила внутренняя отделка дворцов и частных домов, принадлежавших представителям богатых классов населения.

Для таких домов уже не подходили простые земляные цементированные полы. Правда, на зимнее время их можно

Рис. 34. Капители. Александрия и Геркуланум

было покрывать узорчатыми коврами или мехами, но зато летом они очень невыгодно отличались своей однообразной поверхностью от расписных стен комнат. Поэтому, а также чтобы придать полам большую устойчивость, их стали еще в классическую эпоху покрывать вымосткой из разноцветных голышей на известковом растворе (такая вымостка у римлян называлась opus barbaricum). Прекрасные образцы полов с геометрическими и растительными орнаментами, подражающими узорам ковров, фигурными изображениями из белых, черных и желтых голышей и сильно обожженных глиняных черепков яркокрасного цвета найдены были недавно при раскопках города Олинфа в Македонии в домах конца V и первой половины IV в. до н. э. Такую же вымостку из голышей продолжали применять и в эллинистическую эпоху, как это видно на примерах некоторых домов маленького провинциального города Приены (IV-II вв.) и находящейся на периферии
 

Рис. 35. Мозаичный пол дома в Ольвии

более совершенной техники, которая в эллинистическую эпоху достигла очень высокой ступени своего развития. Сперва голыши стали заменять осколками разноцветных камней неправильной формы, расколотыми надвое голышами и в некоторых случаях — крупными черепками амфор (Делос), а затем перешли

118                                                                                                    Строительная техника

к маленьким каменным кубикам, размером около 1 см². Кубики нарезали и шлифовали заранее, затем укладывали на пол в известковый раствор. Первое время довольствовались тем, что из белых кубиков выкладывали простые узоры, а иногда и надписи по темному полю земляного пола. Затем кубиками стали сплошь покрывать всю поверхность пола. Кубики из

Рис. 36. Мозаичный пол. Делос

белого мрамора образовывали широкие белые поверхности - поле узора; из черных, желтых, красных, синих и других кубиков выкладывали по этому полю различные симметрично расположенные орнаменты. Такой род мозаики, называвшийся у римлян opus tesselatum, получил широкое распространение, как это видно по многочисленным сохранившимся до нашего времени образцам на Делосе (рис. 36), в Помпеях, в Александрии,
 

Opus tesselatum имеет перед мозаикой из голышей большое преимущество: он дает ровную поверхность пола, обладает большей прочностью вследствие того, что кубики мозаики тесно прилегают друг к другу своими гладкими боковыми гранями. Кроме того, мелкие кубики позволяют мозаичисту выполнить гораздо более тонкие по рисунку и по краскам узоры и изображения, чем это возможно было в условиях применения голышей или осколков неправильной формы. Техника мозаики на этом не остановилась. Мозаичисты стремились к созданию настоящей живописи из камней; мелкие кубики были все же слишком крупны. Для тонких художественных мозаик стали поэтому применять еще более мелкие составные части уже не только правильной кубической, а разнообразной формы: продолговатые, круглые, треугольные или с кривыми краями, смотря по требованию художественного изображения. Размеры этих частиц и штифтиков были настолько мелки, что на один квадратный сантиметр поверхности приходилось иногда 20 частиц, а знаменитая мозаика, изображающая битву Александра Македонского с персами при Иссах, украшавшая собой пол экседры в так называемом "Доме Фавна" в Помпеях и имеющая около 6 м в длину и 2 м в ширину, состоит, по приблизительным подсчетам, из 1500000 составных частей.

Только в очень редких случаях подобные тонкие мозаики (римляне называли их opus vermiculatum) занимали большие пространства пола, как в "Доме Фавна" в Помпеях: работа над такими мозаиками была слишком трудоемкой. Нам известно, например, что для украшения мозаиками роскошного корабля Гиерона потребовался труд 360 рабочих, работавших в течение целого года. В обычных же зажиточных домах из opus vermiculatum делали только небольшие мозаичные картины, вставлявшиеся в стены или в центральную часть пола парадных комнат (рис. 37).

120                                                                                                    Строительная техника

Процесс работы был, по всей вероятности, следующий. Составные части мозаики состояли, главным образом, из кусочков цветных мраморов и других камней более или менее ярких цветов, брекчии, гранита и т. д., нарезанных в виде тонких пластинок и палочек и рассортированных по цвету по ящичкам. Наряду с этими камнями применяли и полудрагоценные камни, яшму, агаты и т. п., а также стекло, особенно часто стекло синего цвета. Мозаичист работал на дому. Резцом он нарезал из палочек и пластинок частицы нужной ему формы и размеров, оттачивал их на точильном камне и затем набирал из нях картины, руководствуясь готовыми рисунками или эскизами. Сперва изготовляли плоский ящик с деревянными разборными стенками и с днищем в виде каменной доски, по своим размерам соответствующий величине и формам изготовляемой мозаики. Ящик заполняли слоем медленно отвердевающего цемента толщиной около 2 см, в который и вставляли составные частицы мозаики. По окончании работы ящик с мозаикой закрывали крышкой и переносили в то помещение, для украшения которого предназначалась работа. Здесь ящик разбирали, мозаику вместе с каменным днищем, на котором она покоилась, вставляли в предназначенное для нее углубление пола или стены. В завершение работы мозаику шлифовали. У тонких мозаик, как это видно на мозаиках из Делоса, частицы скрепляли раствором более тонким, чем тот, который прикреплял частицы к днищу. Последний — желтоватого цвета, а тонкий раствор — белый, но он окрашивался в цвет частиц, скрепленных им. Иногда он сам был художественным средством для особенно мелких пятен и линий.

Техника мозаики известна была Египту в эпоху Среднего Царства. Но, в то время как там ее применяли только для мелких изделий, в эллинистическую эпоху мозаика стала широко распространенным декоративным элементом в строительстве дворцов и частных домов; немало способствовало этому открытие богатых месторождений пестрых мраморов. Димитрий из Фалеры один из первых украсил полы в своем дворце фигурными мозаиками, что, правда, считалось его
 

современниками невиданной роскошью. Во дворце Атталидов в Пергаме мозаичист Созий сделал полы, которые имели

Рис. 37. Мозаика. Делос

такой вид, точно по полу были разбросаны остатки разных яств от пиров. Эта тема, а также другая его композиция —
 
  122                                                                                              Строительная техника

Помимо мозаики из голышей, кубиков или мелких камешков, в эллинистическую эпоху существовал еще другой способ вымоcтки земляных полов: инкрустация их каменными пластинками различной формы (так называемый opus sectile). Согласно Витрувию, обшивка стен из саманного кирпича плитами пестрого мрамора впервые была применена династом Карий Мавзолом (середина IV в. до н. э.) в его дворце в Галикарнассе. Та же система перенесена была затем и на украшение полов. Нарезали пластинки из разноцветных каменных пород мраморов, известняка, порфира, базальта, гранита и пр., укладывали в известковый раствор и создавали из них различные узоры, как прямолинейные, так и криволинейные (рис. 38). В некоторых случаях в больших пластинках из белого мрамора вырезали контуры орнаментов или фигурных изображений и затем заполняли (инкрустировали) эти пустоты пластинками цветного камня, благодаря чему получались цветные орнаменты или силуэты фигур по светлому полю; или же, наоборот, инкрустировали темные плиты белым мрамором, достигая обратного красочного эффекта. В эллинистическую эпоху этот способ отделки полов и стен, пришедший в Грецию с Востока, не получил, видимо, очень широкого распространения и применялся главным образом для бордюров художественных мозаик. Но в римскую эпоху полы и стены помещений нередко покрывались сплошными узорами из пестрого яркого камня; позднее в Византии и Риме opus sectile получил главенствующее значение не только для украшения дворцов и богатых домов, но также и церквей.

Отделка внутренних стен помещений частично совпадает с отделкой их полов, поскольку стены иногда обшивали, как было указано выше, плитами разноцветного мрамора, а иногда
 

Но такого рода отделка стен была доступна только для дворцов и жилищ богачей. Для домов состоятельных слоев населения принята была другая, тоже эффектная, но все же не столь дорогостоящая система украшения — покрытие росписью. Эллинистическая эпоха не создала в этом отношении

Рис. 38. Opus sectile

ничего принципиально нового, так как роспись стен фресками была старым явлением на почве Греции, равно как и в Египте и Этрурии. Унаследовав достижения прежних эпох, эллинизм переработал их по-новому и дал совершенно оригинальные решения проблемы декорировки стен живописью.

В классическую эпоху росписи стен были очень просты. Главной их особенностью было подчеркивание структуры сложенной из саманных кирпичей стены. Площадь стены делилась поэтому в горизонтальном направлении на цоколь, промежуточный фриз, который соответствовал месту соединения каменного цоколя с кирпичной кладкой, самую стену и, наконец, карниз, соответствовавший деревянному карнизу стены, на котором закреплялась крыша. Главную площадь

124                                                                                              Строительная техника

1 Название отдельных стилей росписи стен "помпеянскими" установилось в науке благодаря тому, что Помпеи впервые познакомили нас в большом масштабе со стенными росписями эпохи эллинизма и римской эпохи. Название это чисто условное, и его не следует понимать в том смысле, что данные стили росписей возникли в Помпеях.
 

Рис. 39. Первый помпеянский стиль. Делос

и гробницах III, II и I в. на Делосе, в Приене, на Фере, в Помпеях, Александрии, Пантикапее, Ольвии и потому в известной мере справедливо называют этот стиль собственно эллинистическим стилем росписи стен. Это не значит, что он был единствен-

126                                                                                              Строительная техника

Рис.40. Первый помпеянскийi стиль. Помпеи

Вряд ли, как думают некоторые исследователи, этот стиль возник в Италии. Правильнее предположить, что он развился из первого стиля, или в самой Греции, или в Малой Азии. Недавняя находка росписей этого стиля в Афинах, в так называемой "Башне Ветров" [21], подтверждает это предположение.

Второй помпеянскай стиль отличается от первого прежде всего тем, что оперирует только краской без рельефа. Нижняя часть стены сохраняет в несколько измененном виде свою
 

Описанные два основных стиля росписи стен не исчерпывают всего, что создала

Рис. 41. Первый помпеянский стиль, Делос.

128                                                                                              Строительная техника

Рис. 42. 2-й помпеянский стиль. Вилла в Боскореале

так называемый третий помпеянский стиль, стиль архитектурно-орнаментальный, в котором архитектурные части служат орнаментом, обрамляюшим широкие плоскости, занятые по большей части фигурными композициями, подражающими станковым картинам. Расцвет инкрустацнонного и третьего помпеянского стиля относится к римской эпохе, но есть все основания полагать, что возникли они, так же как и цветочный стиль, на эллинистическом Востоке (в Египте или Малой Азии).

Техника выполнения стенных росписей заключалась в следуюших операциях. Стену сперва покрывали слоем грубой
 

Рис. 43. Грунтовка стен под роспись. Делос.

Проводили густую сеть бороздок, иногда параллельных, иногда в виде елочек (рис. 43), иногда разбросанных без всякой системы. Назначение их было — создать шероховатую поверхность для того, чтобы следующий слой лучше приставал к нижней облицовке. С этой же целью в штукатурку примешивали иногда довольно крупные глиняные черепки или толченый

130                                                                                              Строительная техника

Иногда, подготавливая более сложные росписи, особенно росписи с рельефными фризами и рельефными окантованными квадрами, накладывали на два слоя грунтовки, а три, четыре или даже пять. Промежуточные слои по своему составу были такими же, как первый, но все тоньше и мельче. Для получения рельефных квадров при трех слоях грунтовки дублировали второй, а при двух слоях — верхний слой. Рельефные бордюры получали так (рис. 44): два первых слоя штукатурки налагали обычным способом на всю стену. Бордюр получала из трзтьего и двойного четвертого слоев такого же состава, как второй слой. Четвертый слой придавал бордюру его окончательную форму.

Роспись производили водяными красками (см. стр. 47) по свежей еще облицовке. Краска крепко связывалась с грунтом. Фрески, найденные на Делосе, после промывки водой, губкой и щеткой нисколько не потускнели.

В жилищах бедных слоев населения стены обычно только белили известкой.

Рис. 44. Слои штукатурки. Делос

Потолки в зданиях эллинистической эпохи украшали чрезвычайно разнообразно. Каменные кассеты имели рельефные, ярко раскрашенные орнаменты. Кассеты деревянных обшивных потолков делали часто из кипариса, кедра и можжевельника, инкрустировали стеклом или слоновой костью, украшали бронзовыми пластинками и нередко золотили. Особую роскошь в устройстве потолков имел храм в Антиохии, построенный Антиохом Эпнфаном. Панели его потолка, по свидетельству
 

Рис. 45. Приам у Ахилла. Лепной фриз

римской империи и найдены были в Риме и в Помпеях, но описанные выше фрагменты лепных украшений из Делоса показывают, что эта техника возникла в греческих областях и в эллинистическую эпоху. По большей части рельефные изображения оттискивали в формах (деревянных или глиняных) на самой стене. Формы прикладывали к свежей облицовке стены, благодаря чему рельефные изображения оттискивались в самом, уже наложенном, верхнем слог штукатурки или гипса. Иногда же рельефы изготовляли в формах отдельно и затем вставляли в уже готовую стену и скрепляли штукатуркой или раствором. При особенно тонких и высокохудожественных работах лепку произвэдили от руки, как мы это видим на

132                                                                                              Строительная техника

 
 
 
 
 

ТИПЫ ЧАСТНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ЗДАНИЙ

В архаическую и классическую эпохи Греции ведущим типом зданий был храм; в эллинистическую эпоху центр тяжести переместился на строительство общественных зданий, дворцов, частных домов. Эллинистические архитекторы переработали полученное ими архитектурное наследство, приноровили старые формы к новым потребностям общественной жизни, причем многие старые традиционные типы зданий совершенно изменили свое внутреннее строение и свой внешний облик. Наряду с этим, в ответ на новые потребности общества, возникли и совершенно новые типы сооружений, основанные иногда на комбинациях прежних архитектурных форм, иногда же представлявшие собой принципиально новые достижения строительного искусства. Храмы пережили в это время ряд изменений, были включены (повидимому, позже других видов зданий) в общую эволюцию развития типичных для эпохи эллинизма архитектурных форм и вошли в число прочих пери-стильных композиций.

Ведущим началом в эволюции архитектуры эпохи эллинизма было развитие колоннады как составной части отдельного здания и целостного архитектурного комплекса. В классическую эпоху колоннады были неотъемлемой частью пери-птерального храма, где ядро храма — его целла — с четырех сторон окружалось простым или двойным портиком. В остальном портики встречались, повидимому, только в виде самостоятельных небольших зданий, своего рода павильонов (ионийский портик в Дельфах), или вытянутых в одну линию колоннад

134                                                                                              Строительная техника

Греческий дом V и IV вв. представлял собой одноэтажный или двухэтажный комплекс комнат, выходивших на внутренний двор и окруженный со всех сторон

глухими стенами. Дома недавно раскопанного города Олинфа в Македонии, построенные в конце V — в первой половине IV в., а также древнейшие из домов Приены, относимые к концу IV в. (рис. 46), распланированы таким образом, что вестибюль (простас) главного помещения дома (ойкоса) выходит прямо на внутренний дворик; остальные же комнаты примыкают не к дворику, а к ойкосу и простасу, с которыми они сообщаются дверьми. Таким образом, эти комнаты получают свет не

Рис. 46. План дома. Приена
 

Свое завершение тип перистильного дома получил, пови-.димому, уже в течение II в. до н. э. Большинство домов, найденных на Делосе, а также современные им дома Приены и Феры имеют дворики с четырех сторон, окруженные портиками, преобразованными в соответствии с этим общим планом дома; двор с перистилем становится его центральной частью. Исчезает, окончательно сливаясь с перистилем, фасад простаса. Прежнее его значение, впрочем, подчеркнуто иногда тем, что колонны портика, примыкающие к простасу, сделаны более высокими, чем .колонны остальных портиков (по терминологии Витрувия — родосский перистиль). Самое же главное изменение заключается в том, что все жилые помещения расположены теперь вокруг перистиля, который служит для них источником света (рис. 50). Перистиль стал теперь главной составной частью дома. Это, между прочим, видно из того, что при увеличении числа комнат во дворцах и богатых домах

136                                                                                              Строительная техника

Рис. 47. План дома. Приена
 
 

Рис. 48. План дома в Ольвии

138                                                                                              Строительная техника

Рис. 49. Реконструкция дома в Ольвии
 

В эллинистическую эпоху перистиль украшали мозаикой, а колонны портиков расписывали яркими красками. В эллинистических домах Помпеи на открытом пространстве перистиля стали разводить сады-партеры — так называемые ксисты —

Рис. 50. План дома на Делосе

с газонами, цветниками, кустами, статуями, фонтанами, а стены портика расписывали фресками. Этим завершилась эволюция греческого дома-особняка, с его полной изоляцией от внешнего мира. Перистиль служит теперь для обитателей дома не только источником света, но и местом отдыха. Здесь можно было, не выходя из дома, дышать свежим воздухом, гуляя по ксисту или по окружавшим его портикам. Новая форма дома, таким образом, вполне удовлетворила назревшей в эпоху эллинизма потребности в комфорте у богатых слоев населения. Беднота в Помпеях ютилась в наемных комнатах, снимаемых в частных домах, или — как это было в Риме и в Остии, а по всей вероятности и в столицах эллинистических государств — в многоэтажных доходных домах, о кото-

140                                                                                              Строительная техника

Рис. 51. План гимнасия в Милете

ческим портиком. К четвертой стороне двора примыкает ряд комнат гимнасия с единым фасадом в виде более высокой, чем у дорических портиков, ионийской колоннады. Этот тип гимнасия соответствует типу перистильного дома в Ольвии (рис. 48, 49). Другой тип гимнасия (рис. 52, гимнасий в Эпидавре) находит свою параллель в типе вполне сложившегося перистильного дома (рис. 50). Центральное место занимает здесь квадратная палестра, с четырех сторон окруженная портиком, к которому опять-таки с четырех сторон примыкают комнаты и залы гимнасия. Эллинистические гимнасии заключают в себе все помещения, необходимые для воспитания юношества — закрытые помещения для занятий и для
 

Рис. 52. План гимнасия в Эпидавре

Параллельную линию развития можно наблюдать и в архитектурном оформлении городской площади — агоры. В правильно распланированных эллинистических городах агора всегда имела прямоугольную форму (рис. 53). Как можно видеть на примере агоры Приены, три ее стороны (две узкие и одна широкая) окаймлены портиками — однорядными, а местами и двухрядными колоннадами, позади которых помещены мелкие

142                                                                                              Строительная техника

Рис. 53. План агоры в Приене

144                                                                                              Строительная техника

Особенно интересно упомянуть здесь о применении портика к совершенно новому, разработанному в эллинистическую эпоху, типу здания — к библиотеке. Библиотека Пергама, вторая по своему богатству библиотека эллинистической эпохи, помещалась на Пергамском акрополе (рис. 55). В центральной части акрополя, на площади, окруженной с трех сторон портиками, находился храм Афины Паллады. Портик здесь двухэтажный, с дорическими колоннами в нижнем этаже и ионийскими колоннами, связанными баллюстрадой, в верхнем этаже (рис. 56). Северный портик перед библиотекой, двухэтажный и двойкой, примыкает к крутому подъему холма; нижний этаж его упирается в подпорную стену. Верхний этаж портика, не имеющий
 

Рис. 54. План портика в Эге

Рис. 55. Библиотека в Пергаме. Разрез
 

146                                                                                              Строительная техника

Меньше возможностей для применения колоннады было в здании театра. Театр, стадий и ипподром, с их криволинейными очертаниями, вообще выходили из рамок распланированной сети улиц и кварталов города. По этой причине, а также вследствие возможности использовать склоны холмов для
 

Рис. 56. Схема портика в Пергаме

Устройства мест для зрителей, эти здания обычно выносили за пределы распланированных участков города.

Театры, достигавшие иногда очень значительних размеров (театр Милета вмещал 45 000 зрителей), строили обычно у подножия холма с таким расчетом, чтобы поднимавшиеся амфитеатром места для зрителей могли быть высечены в скале. Главное изменение, которое произошло в плане театра эллинистической эпохи — это новое оформление скены и проскениума. В театрах классической эпохи орхестра, предназначенная главным образом для хора, была совершенно круглой. С внешней стороны к этому кругу, вероятно, пристраивали продолговатый, .узкий деревянный помост, на котором действовали актеры. Находилось ли позади этого помоста постоянное
 

Рис. 57. Реконструкция скены театра в Приене

выдающийся за пределы мест для зрителей сегмент орхестры Во-вторых, проскений строят теперь в виде портика (рис. 57) с одним рядом колонн и антаблементом. Крыша портика служит высокой платформой (высота ее обычно колеблется от 2.5 до 3.6 м), на которой развивается действие и которая примыкает к помещающемуся за ней строению — скене. В фасаде скены — три двери, через которые актеры выходят из скены на проскений. Кроме того, проскений огибал скену и с двух узких ее сторон — здесь находились лестницы для спуска с платформы. Этот усовершенствованный тип скены и проскения создан был, повидимому, в середине II в. до н. э До этого времени проскений уже существовал в эллинистических театрах, но не был функционально связан со скеной, которая служила только архитектурным фоном для театрального действия.

148                                                                                              Строительная техника

Другим зданием общественного значения, по всей вероятности, своего рода биржей для заключения торговых сделок и одновременно помещением, в котором велись судебные дела были так называемые базилике — большие крытые залы прямоугольной формы с несколькими рядами колонн, служившими опорой для крыши. Лучший пример эллинистической базилики — это (рис. 59) так называемый гипостильный зал на Делосе (III в. до н. э.). Строения подобного плана существовали уже в классической Греции (Терсилий в Мегалополисе, Телестерий в Элевсине).

Совершенно оригинальным созданием эллинистической эпохи был знаменитый Фарос — маяк, воздвигнутый у входа в гавань Александрии на небольшом, выдающемся далеко в море мысу. Строителем Фароса был Сострат. С этим замечательным сооружением, считавшимся в древности одним из чудес света, мы в настоящее время знакомы лишь по описаниям, главным образом, арабских писателей. На месте, где стоял Фарос, сохранились остатки его основания, но они недоступны в настоящее время для научного исследования, так как встроены в турецкую крепость. Однако описания арабских авторов, которые имели возможность видеть это строение почти в полной
 

Рис. 58. Булевтерий в Милете. План и реконструкция

150                                                                                              Строительная техника

Рис.59. План гипостильного дома. Делос План

152                                                                                              Строительная техника

Наряду с Фаросом заслуживает упоминания и другое, очень скромное по своим размерам, сооружение эллинистической эпохи. Это — так называемая Башня Ветров в Афинах (рис. 61), построенная около 100 года до н. э. Андроником, уроженцем города Кирра в Сирии, служившая для граждан Афин метеорологической будкой и горологием. Восьмигранная башня с внутренним диаметром в 7 м ориентирована по главным ветрам, согласно системе ветров Аристотеля. На замковом камне конусообразной мраморной крыши здания находилась бронзовая фигурка тритона, служившая флюгером. Палочка, которую тритон держал в руке, всегда указывала на направление дующего в данный момент ветра. Для большей ясности в верхней части каждой грани башни были даны рельефные изображения крылатых фигур, олицетворяющих каждая один из восьми ветров, и соответствующие пояснительные надписи. На стенах, под изображениями ветров, помещались солнечные часы. Внутри же башни находился механизм для водяных часов, которые в дурную погоду заменяли собой солнечные часы. От этого механизма, к сожалению, ничего не осталось, кроме труб и трубопровода, соединяющего его с резервуаром и с Клепсид . рой — главным источником Афин. Сама же башня, построенная из пентелийского мрамора, сохранилась почти полностью.

Остается еще сказать несколько слов о храмовой архитектуре эллинистической эпохи. Совершенно новым явлением
 

154                                                                                              Строительная техника

Придерживаясь в строительстве храмов в основном ионийских форм, эллинистические архитекторы вернулись к традициям архаической эпохи, создав по образцу древних монументальных храмов Малой Азии два колоссальных храма: в Дидиме близ Милета (размером 49×108 м со 108 колоннами высотой в 19 м) и в Магнезии на Меандре. Первый из этих храмов сохранил традиционную форму ионийского дип-тера; второй храм, построенный архитектором Гермогеном на грани III и II вв. до н. э., значительно отклонился от прежней схемы (рис. 62). Гермоген уничтожил в птероне внутренний
 

ний ряд   колонн и   расширил   пространство   между   средними колоннами    фасадов.   Благодаря   уничтожению   второго   ряда

Рис. 61.    Башня ветров. Афины

колонн, достигнуто было удобство циркуляции по окружающей храм колоннаде, но в то же время потолок птерона лишился внутренних опор, и каменные кассеты потолка должны
 

156                                                                                              Строительная техника

Рис. 62. План храма Артемиды в Магнезии

Коринфский ордер, завоевавший широкую популярность в римскую эпоху, по всей вероятности, обязан своим развитием эпохе эллинизма. К сожалению, отсутствие достаточного количества сохранившихся памятников не позволяет нам проследить это развитие по отдельным его этапам. Одним из наиболее значительных коринфских храмов эпохи был диптеральный храм Зевса Олимпийского, постройка которого началась около 170 г. до н. э. по плану архитектора римлянина Коссутия на том месте, где расположен был архаический храм,
 

Рис. 63. Коринфская капитель храма Зевса в Афинах

Важнее этих частичных, изменений в трактовке классических ордеров были принципиальные изменения в концепции храма как единого самодовлеющего архитектурного комплекса. Греческий классический храм мыслился как дом божества и был по существу архитектурным оформлением для культовой статуи. Весь его план и конструкция подчинены были этой основной идее. Отсюда — простота, целостность его форм и системы его внешней декоровки, полное отсутствие украшений целлы и отказ от добавочных наружных пристроек. В эллинистическую эпоху эта основная концепция коренным образом видоизменяется, и храм трактуется теперь прежде всего как

158                                                                                              Строительная техника

То же стремление к внешним архитектурным эффектам сказывается и на трактовке внешней колоннады храма. У греческого классического храма в сущности не было фасада: колонны и междуколонные пространства были одинаковы на всех его четырех сторонах. Только у архаических колоссальных храмов Малой Азии две средние колонны узкой стороны, стоящие перед входом, немного раздвигались, оставляя между собой более широкий проход. Эллинистический псевдодиптер перенял эту особенность архаических храмов и развил ее в сторону постепенного сужения интерколумниев от середины этой стороны колоннады к ее краям (храм в Сардах). Таким образом, сознательно выделяется фасад храма, центральную часть которого составляет украшенная богатым орнаментом дверь.

Всего знаменательнее, может быть, были перемены, происходившие в эллинистическую эпоху в отношении распланировки
 

Греческие архитекторы классической эпохи прекрасно умели учитывать ландшафт как фон для греческого храма. Но стоял ли храм на вершине горы, на ее склоне или на ровной местности, архитектор не производил обширных земляных работ и не прибегал к добавочным пристройкам для того, чтобы связать храм с окружающей его местностью. Здание свободно возвышалось на своем ступенчатом стилобате, и только перед его восточной стороной устраивалась мощеная площадка, откуда широкие ступени вели ко входу в храм. В эллинистическую эпоху такая трактовка окружающего храм пространства резко изменилась. Прежде всего, наряду с простым ступенчатым стилобатом, остающимся попрежнему главным видом основания храма, появляется и высокий подиум с монументальной ведущей ко входу в храм лестницей. Затем самый храм воспринимается уже не как самодовлеющая единица, а как часть архитектурного комплекса. Начало этого процесса можно видеть в Пергаме, где храм Афины Паллады расположен на мощеной площади, окруженной с трех сторон портиками. Это сочетание здесь еще случайно, и ориентация храма не согласована с ориентацией портиков. Полного своего развития этот принцип достиг, повидимому, в эпоху позднего эллинизма. Храм Зевса в Эзаня во Фригии, датируемый I в. н; э. и, следовательно, относящийся к римской эпохе, но типично эллинистический по своим формам, может служить примером логического завершения этой линии развития (рис. 64). Этот храм расположен на совершенно ровной местности. Чтобы поднять его на некоторую высоту, была искусственно насыпана квадратная площадка длиной и шириной около 150 м. В центре площадки расположен, был диптеральный храм, окруженный со всех сторон колоннадой. На той стороне, которая соответствовала входу в храм, эта колоннада прерывалась пропилеями, аксиально расположенными по отношению к храму. По периферии площадки с трех ее сторон шла вторая колоннада, перерезанная с одной стороны широкой. 160                                                                                                    Строительная техника

лестницей, ведущей к пропилеям и к храму. С внешней стороны площадка окаймлялась широкой мощеной дорожкой, на которую посетители поднимались по особым боковым
 

Рис. 64. План храма в Эзани

.лестницам. Таким образом греческий храм позднего эллинизма сочетался с типичной для всей этой эпохи архитектурной единицей — колоннадой и тем самым включился в общий ход развития эллинистической архитектуры.
 

Так называемая "шахматная" планировка городов в IV в. до н. э. не была уже новостью. Еще в V в. она нашла своего теоретика в лице Гипподама Милетского; практически она выработалась, по всей вероятности, много раньше, во время массовой колонизации VII и VI в. . До недавнего времени мы только по литературным данным знали о существовании правильно распланированных греческих городов в V в. (Пирей, Фурий, Родос), но в течение последних четырех десятилетий археологам удалось раскопать и исследовать два крупных городских центра — Милет, который был распланирован и частично отстроен вскоре после 479 г., и Олинф в Македонии, построенный, по всей вероятности, в конце V или начале IV в. и разрушенный Филиппом Македонским. Однако, если в V в. правильно распланированные города, невидимому, еще редки и сторонникам этого метода городского строительства приходилось доказывать его целесообразность, то в эпоху эллинизма преимущества "шахматной" планировки стали общепризнанными. Массовое строительство крупных и мелких городов, проводившееся Александром Македонским и его преемниками, проходило уже под знаком целостной предварительной их планировки, и такие беспорядочно выросшие старые города, как Афины с их кривыми улицами и различно ориентированными зданиями, считались отсталыми городами.

Основным требованием, предъявляемым греками к планировке города, было создание геометрически правильной сети

162                                                                                                    Строительная техника

совершенно прямых улиц, параллельных и перекрещивающихся под прямым углом, образующих в своей совокупности достаточное для населения города количество кварталов правильной прямоугольной формы и равных размеров. В центра внимания при этом было функциональное значение города как места жительства большого числа связанных друг с другом общими интересами людей, т. е. удобство жилищного строительства, удобство циркуляции, создание оптимальных условий для развития общественной жизни и городского хозяйства. Соображения религиозные, эстетические и даже иногда оборонные отступали перэд этим основным требованием на второй план. В согласии с этим основным требованием происходил и выбор места для будущего города, если только этот выбор был более или менее свободен, т. е. не предопределялся какими-нибудь решающими причинами общего характера, — например, наличием удобной гавани. Так как поверхность земли материковой Греции, греческих островов и Малой Азии почти сплошь холмиста, то города помещались по большей части на склонах холмов или на их верхнем плато, иногда на двух холмах рядом (Олинф). Типичным примером эллинистического города, расположенного на склоне холма, является город Приена, основанный во второй половине IV века и рассчитанный на население примерно в 4000-5000 человек. Как видно из прилагаемого плана (рис. 65), остов города состоит из сети прямых продольных и поперечных улиц, пересекающихся под прямым углом. Продольные улицы длиннее и являются главными артериями города, соединяющими центр города с его периферией и с городскими воротами. Это основное направление плана следует направлению холма, и потому главные, продольные улицы — ровные, без спусков и подъемов, но они расположены на различном уровне. Второстепенные и более частые поперечные улицы, наоборот, идут в гору и часто представляют собой лестницы, а не улицы. Естественная конфигурация местности здесь максимально использована, как с точки зрения удобства циркуляции, так и в смысле минимальных затрат рабочей энергии по выравниванию грунта.
 

Рис. 65. План Приены

164                                                                                                    Строительная техника

Разметка улиц и кварталов на грунте происходила при помощи землемерных вех и землемерных цепей, а для нивелировки применяли, вероятно, хорабад и диоптер. Строгое единообразие размеров проводилось только по отношению к кварталам; ширина же улиц была величиной переменной, в зависимости от назначения улиц.

По окончании разметки производили устранение неровностей почвы разламыванием скал, снесением лишней земли и засыпкой котловин. Затем приступали к застройке.

Ширина улиц эллинистических городов незначительна и свидетельствует о невысоком развитии транспорта. Наиболее часто встречающийся размер — 4.44 м (10 локтей), но иногда размеры эти снижаются до 3.20 м (Приена) или расширяются до 6.66 м (15 локтей — Пирей). Таким образом, совершенно очевидно, что большинство улиц рассчитано было на пешую циркуляцию и на проезд по ним верхом. Необходимо, впрочем, заметить, что крупные и правильно распланированные городские центры эллинистической эпохи — например, Александрия и Антиохия — слишком плохо нам известны для того, чтобы мы могли составить себе точное представление о том, были ли и там налицо такие же условия. Однако и в маленьких городах были одна иди несколько главных и более широких улиц, которые обычно вели к городскому рынку. Главная улица в Приене имеет ширину в 7.35 м, соседняя с ней

166                                                                                                    Строительная техника

улица — 6 м. В Магнезии улица, прилегавшая к рынку, была шириной в 8.20 м, в Селинунте и в Книде — в 10 м, в Пирее —в 14-15 м, а по свидетельству Страбона одна из улиц Александрии имела ширину даже около 30 м. В Милете ширина улиц колебалась от 4.5 до 8.7 м. Расположение главных улиц по главным осям города, которое представляет собой основную характерную черту римской планировки городов, было совершенно чуждо греческому городу. Направление главных улиц зависело от местоположения города, а не от раз навсегда твердо принятой отвлеченной схемы.

Мощение улиц, повидимому, начало входить в обычай только в конце эллинистической эпохи. По крайней мере, Страбон подчеркивает как особое достиж|ние Смирны то обстоятельство, что улицы ее были мощеные, хотя и не имели подземной канализации. В раскопанных эллинистических городах (Приена, Пергам, Магнезия и др.) многие улицы покрыты большими плитами известняка, главным образом на тех участках, которые имеют крутой склон. Мостовая, следовательно, служит здесь не столько для удобства циркуляции, сколько для защиты грунта от размыва. Во многих случаях при раскопках городов не представляется возможным решить вопрос, когда было осуществлено замощение их улиц —в эллинистическую или позднее, в римскую эпоху. С другой стороны, не подлежит сомнению, что городские площади, в частности площадь городского рынка, а также площадки перед общественными зданиями уже в эллинистическую эпоху всегда покрывались мостовыми из больших каменных плит. Но на улицы этот обычай был полностью перенесен, повидимому, лишь в римскую эпоху. Городское благоустройство эллинистических городов в этом отношении было далеко от совершенства. Недаром одно из действующих лиц мимиямба Герода (первая половина III в.), старуха-сводница Гиллис, жалуется на то, что ей пришлось итти к своей клиентке по улицам города Коса по колено в грязи.

Кварталы, ограниченные со всех сторон улицами, имеют правильную прямоугольную форму, всегда несколько вытянутую
 

Средоточием городской жизни в эллинистическую эпоху был рынок — агора, большая площадь, близ которой помещались и важнейшие общественные строения: пританей, булевте-рий, экклезиастерий и главные городские храмы. Место расположения рынка всегда было более или менее центральным, однако не в точном смысле этого слова. Планировка, как указано выше, никогда не производилась по осям отведенного под строительство города участка и не предполагала скрещивания осевых улиц в его центре, а также площади для рынка в этом центре. Рынок не нарушал стройной сети

168                                                                                                    Строительная техника

Стадионы и ипподромы, требовавшие больших и ровных площадей, обычно помещались вне правильно распланированных городских участков.

Рациональность греческого принципа планировки городов заключается, главным образом, в его гибкости. Основные требования, предъявляемые к городу как таковому, могли быть удовлетворены, с небольшими вариантами и с большей-или меньшей затратой энергии, применительно к самым разнообразным условиям местности.

Внешние очертания города не играют здесь никакой роли. Приена приближается к прямоугольнику; границы Милета следуют за капризными очертаниями береговой линии того полуострова, на котором Милет расположен, — в обоих случаях вся пригодная для строительства площадь была максимально использована. Сеть прямых улиц в греческих городах могла расширяться по мере роста населения без дополнительных перестроек города. Равным образом, и расположение главных площадей и зданий могло варьироваться, не связывая тем самым архитектора в его замыслах и оставаясь всегда целесообразным. Мало того, в тех случаях, когда этого требовала конфигурация местности, греческие архитекторы, повидимому, шли на компромиссы, нарушая абсолютную прямолинейность главной улицы (город Перге в Малой Азии) и частично изменяя ориентацию отдельных городских кварталов (Смирна).

170                                                                                                    Строительная техника

Наряду с правильно распланированными городами в эллинистическую эпоху, конечно, продолжали существовать и старые города, сложившиеся постепенно и беспланово. В них иногда предпринимали частичные реконструкции (перепланировка агоры в Афинах, террасирование Пергамского акрополя), но примеров полной реконструкции старых городов по новому плану мы не знаем.

Об устройстве портов эллинистических городов мы знаем чрезвычайно мало вследствие почти полного разрушения всех подобных сооружений и недостаточного внимания, которое уделялось наукой уцелевшим их остаткам. Литературные же опасания портов дают мало данных об их строительной технике, путаны и в хронологическом отношении далеко не всегда надежны. Большие приморские эллинистические города, пови-димому, всегда имели один или два порта, один — открытый торговый, другой — закрытий военный. Военные гавани описаны в отделе четвертом настоящей книги.
 
 

Вопрос о водоснабжении разрешался в греческих городских центрах различно в зависимости от природных условий. Города, имевшие поблизости достаточные источники питьевой воды, снабжены были водопроводами той или иной системы. Очень многие города принуждены были довольствоваться цистернами и резервуарами. Делос, например, был беден пресной водой. На всем острове имелся только один непросыхающий источник и одна река, русло которой наполнялось водой лишь в дождливое время года. Поэтому в каждом доме существовали приспособления, позволявшие жителям запасать дождевую воду. В двориках домов устраивали большие резервуары, которые помещали под полом перистиля. Дождевая вода стекала с крыши на пол перистиля и отсюда проходила по особым каменным желобам или свинцовым трубам в небольшие цистерны (от одной до трех), которые помещались тут же между колоннами перистиля. Стенки и пол этих цистерн были обмазаны очень твердым известковым раствором. Цистерны сообщались одна с другой и с резервуаром; вода при проходе из одной цистерны в другую фильтровалась.

Большинство водопроводов были простыми водопроводами, устроенными по принципу использования различных уровней поверхности земли. На примере Приены можно составить себе ясное представление о подобном устройстве. В горах над Приеной на высоте 860 м над у. м. находилось много неиссякаемых источников, откуда вода текла свободно до верхней части горного хребта, частично занятого акрополем Приены.

172                                                                                                    Строительная техника

Рис. 66. Трубопровод. Приена

ными плитами (рис. 66). Канал был пробит в скалистом грунте. В городской стене Приены сохранилось отверстие, через которое труба проходила в город. Здесь, у самой стены, на высоте 145 м над у. м., находился бассейн (найденный при раскопках бассейн относится к римской эпохе, но он, вероятно, заменил собой более старый бассейн), из бассейна вода поступала в водопроводную сеть, расходившуюся по всему городу. Естественный наклон почвы позволял воде проникать на городскую площадь, в общественные здания, к водяным часам в театре и в частные дома до самых отдаленных частей города. Вода текла здесь по глиняным трубам, уложенным в специально сделанные в мостовых улиц каналы, которые
 

Инженеры Приены настолько доверяли непроницаемости этой обмазки, что пропускали иногда трубы с питьевой водой через водосточные каналы. Для очистки трубопровода в нем устроены на расстоянии 0.84-0.96 м друг от друга отверстия длиною в 0.15 м, прикрытые точно пригнанными терракотовыми крышками.

В некоторых частях города найдены были трубы, свернутые из листов свинца.

Эллинистические города, снабженные водопроводами, имели общественные колодцы, сточные и предназначенные для черпания.

В Пергаме, Магнезии найдены были подобные сооружения в виде небольших облицованных мрамором строений с колоннами и бассейнами.

В Приене, где в домах были свои водопроводы, довольствовались, повидимому, простыми эдикулообразными сточными колодцами на перекрестках улиц (рис. 67). Еще проще было здесь устройство колодцев для черпания воды. В землю закапывали большие глиняные сосуды, которые соединялись с трубопроводом посредством отверстий в их стенках. Горлышко сосудов, из которых черпали воду, находилось на уровне земли и прикрывалось глиняной крышкой.

Пергам имел несколько водопроводов, устроенных так же, как и водопровод Приены, с каменными и глиняными трубами,

174                                                                                                    Строительная техника

Рис. 67. Сточный колодец Приены

и 0.20-0.30 м толщины, поставленные на ребро в канаву на расстоянии примерно 1.20 м. одна от другой. В середине плит проделаны отверстия диаметром 0.30 м (рис.70 и 71). К каж-

176                                                                                                    Строительная техника

Рис. 68. План водопровода. Пергам
 

178                                                                                                    Строительная техника

Относительно принципа устройства этого водопровода Q резервуаром большого давления и его волнообразного пути Боон (Bohn) замечает, что, правда, такая система ведет к большим потерям энергии от трения, вследствие чего и пришлось поместить напорный резервуар высоко, но она имеет то преимущество, что воздушные пузырьки, которые очень опасны для такого рода проводов, при данной системе скапливаются на подъемах и легко могут быть удалены здесь при помощи воздушных кранов. По мнению Боона, выбор данной системы водопровода был сделан сознательно и сви-
 

Рис. 70-71. Детали водопровода. Пергам

180                                                                                                    Строительная техника

Рис. 72. Водосточный канал. Приена
 

Подземной канализационной сети эллинистические города, повидимому, еще не знали. Грязная вода вытекала из домов по открытым каналам. Так, на Делосе для стока грязной воды ив домов полы всех помещений имели легкий наклон в сторону центрального дворика. Здесь вода собиралась в каменный жолоб, который отводил ее прямо на улицу. Каждая улица имела свой открытый водосточный канал, оканчивавшийся в море или в озере. В Приене водосточные каналы (0.30-0.40 м глубины и ширины), открытые или закрытые, проходили по всем улицам. Они проходили обычно по самой их середине и иногда бывали снабжены колодцами для удержания песка (рис. 72).

Устройство уборных тоже далеко не было общим правилом жилищного строительства. Комический поэт Эвбул (первая половина IV в.) отмечает как нечто из ряда вон выходящее то обстоятельство, что в Фивах при каждом доме была уборная. В Приене и на Фере дома только в небольшом количестве оборудованы были уборными, и стоки их выходили в общий водосток на улице. На Делосе уборных в домах вообще не было. Общественные уборные были в Пергаме, где на обязанности астиномов лежало наблюдение за их благоустройством и за очисткой выгребных ям. Нечистоты вывозили за город на расстояние не менее 10 стадий от городской стены (примерно 1.770 км).

Постройка общественных зданий в греческих городах происходила по решению народного собрания, которое ассигновывало и необходимые для этого средства. Для руководства постройкой народное собрание выбирало строительную комиссию, в состав которой входил архитектор. На обязанности комиссии лежало составление смет и договоров о сдаче работ в подряд и постоянное наблюдение за ходом работы, а также закупка материалов. Архитектор составлял проект здания, давал указания комиссии по техническим вопросам в связи с составлением смет и договоров и был техническим руководителем стройки. В некоторых случаях у архитектора был помощник, который непосредственно руководил подрядчиками. Архитектор выбирался иногда на год, иногда на ряд лет. Он работал по найму за определенную годовую или поденную плату. В I веке до н. э. в некоторых городах (Родос, Кизик) существовали и постоянные должности архитекторов. Лица, занимавшие эти должности, обязаны были руководить городскими строительными работами и наблюдали за исправностью военных машин. Архитектор отвечал за правильность сметы всем своим имуществом, которое, после утверждения сметы, брали под залог. Если перерасходы превышали смету больше, чем на одну четверть, то средства на покрытие этих сверхсметных расходов брали из имущества архитектора. Если же расходы укладывались в смету, архитектор получал за это особое вознаграждение.
 

Количественный состав строительной комиссии был различен (от одного до семи), так же как и продолжительность ее полномочий (год и больше). В некоторых городах функции комиссии переносились на специальных магистратов, на обязанности которых лежало постоянное наблюдение за строительными работами данного города. При постройке храмов в работах комиссии иногда принимала участие коллегия жрецов. Комиссия имела своего секретаря, который вел отчетность; в ее распоряжении также состояло некоторое количество государственных рабов.

Договоры на производство строительных работ, как общие, так и частные, были подробны и пространны. Они обычно содержали в себе как порядок и сроки выдачи авансов и вознаграждения подрядчикам и рабочим, так и порядок наложения на них взысканий, детальное описание производимых работ я наконец условия их выполнения.

Как правило, работы сдавались в подряд и только в редких случаях производились государством под непосредственным наблюдением архитектора и членов строительной комиссии. Характерной особенностью организации строительных работ в Греции была чрезвычайная дробность подрядов как в смысле производимых работ, так и в смысле их сроков. Только очень редко встречаются договоры, заключенные на срок больше одного года и на работы, объем и стоимость которых довольно значительны (1000-6000 драхм). Обычно эти работы делили между большим числом подрядчиков. Одни брали на себя заготовку материалов, другие — их транспорт, третьи — их обработку и укладку на место. Дальнейшее разделение идет по строительным материалам: одни подрядчики специализуются на камне, другие — на дереве, третьи — на черепице и на сырцовых кирпичах. Но и на этом дело не кончается: строительные работы никогда не сдаются в подряд целиком по признаку отдельных материалов, применяемых на данной постройке, а только частями, и почти всегда частями очень мелкими. Такой подряд, как отеска я транспорт камней для всего перистиля храма на сумму около 6000 драхм (Эпидавр,

184                                                                                                  Строительная техника

Такая дробность деления подрядов объясняется отчасти порядком финансирования строительных работ. Средства, отпускаемые на них, были до известной степени случайны и должны были в каждом отдельном случае декретироваться народным собранием. Они изыскивались, повидимому, главным образом из излишков, остававшихся от расходования денег по основным статьям бюджета. Этим обстоятельством, по всей вероятности, объясняется тот факт, что подряды были краткосрочными и редко заключались на срок длиннее года.

История постройки крупных общественных зданий классической и эллинистической эпохи пестрит упоминаниями
 

о перерывах в строительных работах вследствие недостатка средств.

Когда государственная казна была пуста, обращались к сбору частных средств в виде даров или ссуд от царей и частных лиц. Но и при этой помощи работы прерывались иногда на десятки лет и растягивались на годы жизни нескольких поколений.

Вторая причина дробления подрядов между целым рядом подрядчиков заключалась в их финансовой маломощности. Подрядчик не имел возможности нанять за свой счет большое число рабочих, снабдить их инструментами, и потому работы поручались нескольким небольшим бригадам. Поэтому и выплата денег подрядчикам за более или менее крупные подряды производилась по частям: аванс при начале работ —50%, по выполнении половины работы — 40 %, остальные 10% удерживали до окончательной сдачи работ и выплачивали с вычетом из них штрафов (Делос, надпись 279 г.). По тем же причинам подрядчики иногда объединялись по двое и по трое для выполнения одного подряда.

При заключении договора подрядчик обязан был указать своих поручителей, без чего договор не имел силы. Подрядчик отвечал как за выполнение работ в срок, так и за всякое могущее случиться по его вине повреждение готовых частей здания. За невыполнение условий договора он платил штрафы, налагаемые на него комиссией. Так, в Ливадии за каждый день опоздания против срока подрядчик платил 50 драхм.

По своему социальному положению рабочие делились на свободных и на рабов. Участие частных рабов в строительных работах не засвидетельствовано надписями эллинистической эпохи, но труд государственных рабов применялся здесь довольно часто. "Рабов бога" мы встречаем как на постройке храма Аполлона в Дидиме, так и в Елевсине, в Афинах (в последнем случае 17 человек в 329-328 г.) и на Делосе. Они получали плату в 3 обола в день на продовольствие (на Делосе в III в. — 2 обола в день) и, кроме того, одежду. Вознаграждение выплачивали иногда деньгами, иногда натурой.

186                                                                                                  Строительная техника

Разделение труда и специализация рабочих по отдельным профессиям в эллинистическую эпоху сделала огромный шаг вперед. Об этом яснее всего говорит длинный список различных существовавших в птолемеевском Египте профессий, составленный Вилкеном (Wilcken) на основании надписей, папирусов и острака. Эта дифференциация коснулась и строительных рабочих. В этом списке мы находим рабочих в каменоломнях, каменщиков, камнетесов, носильщиков камней, плотников, гончаров и формовщиков кирпичей. В Дидиме работали бригады камнетесов, из которых одни специализировались на отеске мрамора, а другие — на отеске известняка.
 

Во время работы на стройке рабочие, как нанятые непосредственно строительной комиссией или архитектором, так и работающие на подрядчика, находились под постоянным контролем комиссии, имевшей право налагать на них пени за невыполнение условий работы, а также удалять их с работы.

О значительном ухудшении условий свободного труда в эллинистическую эпоху говорит ряд фактов: текучесть рабочей силы и усиленная эмиграция рабочих из старых городских центров Греции в новые эллинистические государства Востока.

Ухудшение общего положения рабочих вызвало к жизни и новое средство защиты ими своих экономических интересов - профессиональные объединения и союзы. Греция IV века еще не знала никаких объединений, кроме культовых: представители одной профессии иногда объединялись с целью почитания божества - покровителя данной профессии. В эллинистическую эпоху культовые цели объединений отошли на второй план, и их место заняли профессиональные интересы. Местные объединения часто разрастались в районные союзы. В Египте, например, еще в III в. до н. э. существовало объединение мукомолов. В греческих областях нам. известны многочисленные объединения работников театра. Так, существовало объединение афинских актеров, союз истмийских актеров с центром в Фивах и несколькими филиалами, союз актеров Ионии и Геллеспонта, группировавшийся вокруг театра Пергама. Для защиты своих интзресов эти объединения обращались иногда и к забастовкам. Нам уже приходилось говорить о забастовке рабочих в каменоломнях Египта (стр. 15). Рабочие, занятые в III в. до н. э. сооружением дамбы в большом поместье близ

188                                                                                                  Строительная техника

Сохранившиеся до нашего времени строительные счета настолько фрагментарны, что по ним невозможно составить себе полного представления об общей стоимости строительных работ. Зарплата рабочим была довольно равномерна в различных местностях Греции. Стоимость материалов очень сильно колебалась в зависимости, главным образом, от условий транспорта. Так как мы к тому же лишены возможности подсчитать количество материала на то или иное здание, то и стоимость постройки в целом не может быть учтена даже приблизительно. Некоторое представление нам дает указание Исократа о том, что постройка корабельных домов в Пирее обошлась государству в 1000 талантов (талант — около 1450 рублей золотом).

Финансовые мероприятия строительной комиссии находились под постоянным контролем магистратов. За правильное расходование сумм, отпущенных на строительство, строительная комиссия отвечала перед народным собранием. Отчетность вела либо сама комиссия в лице своего секретаря, либо особые приставленные к комиссии казначеи. В отчеты заносился как приход сумм из различных источников, так и расход их по отдельным, даже самым мелким счетам. Цены на материалы и на выполнение работы устанавливались особой комиссией оценщиков. Отчеты и счета комиссии считались документами государственного значения; предварительные счета хранились в Дельфах в особых шкатулках. Окончательные отчеты по постройке Эрехтейона в Афинах изготовлены были в трех экземплярах: на деревянных табличках, на папирусе и на мраморе. Отчеты, высеченные на камне, выставлялись всенародно по окончании построек.
 

190                                                                                                  Строительная техника

Темп работ в строительстве городов и отдельных зданий, начатых по повелению и проводившихся на средства эллинистических царей, был, конечно, совершенно иным, о чем свидетельствует колоссальная строительная деятельность Александра Македонского и его преемников. Подробных данных об организации и способе проведения этих работ, к сожалению, не сохранилось.

    Брунов Н. Очерки по истории архитектуры, II. М., 1935.
    Известия Археологической Комиссии, XIII.
    Шуази О. История архитектуры, Л М., 1935.
    Altertümer von Pergamon, I-V, VII,VIII. Вегlin, 1885 и сл. (Том VI, к сожалению, был мне недоступен).
    Blümner H. Technologie und Terminologie der Gewerbe und Künste, III. 1884.
    Bohn R. Altertümer von Aegae. (Ergänzungsheft zum Jahrbuch des Deutschen Archäologischen Instituts, //). Berlin, 1889.
    Boulard M. Peintures murales et mosaiques de Delos. (Monuments Piot, XIV, 1908).
    Bulletin de Correspondence Hellenique, 1877 и сл. Отчеты о раскопках на Делосе (монументальное многотомное издание результатов раскопок на Делосе, к сожалению, было мне недоступно).
    Caskey L. D. The roofed gallery on the walls of Athens. American Journal of Archeology, 1910.
    Daremberg et Saglio. Dictionnaire des antiquitees grecques et romaines. Статьи: Murus, Musivum opus, Paries, Pavimentum, Structura и др.
    Dörpfeld W. Troja und Ilion. Berlin, 1902.
    Durm J. Die Baukunst der Griechen. Leipzig, 1910.
    Francotte H. L'industrie dans la Grece ancienne. Paris, 1900-1901.
    Fyfe Th. Hellenistic archltecture. Cambridge, 1936.
    Gerkan A. Griechische Städteanlagen. Berline — Leipzig, 1924.
    Glotz G. Le travail dans la Grece ancienne. Paris, 1920.
 

    Killer von Gaerttingen F. Thera. Berlin, 1899-1902.
    Human K. Magnesia am Meander. Berlin, 1904.
    Knackfuss H. Das Rathaus von Milet. Berlin, 1908.
    Mitteilungen des Deutschen Archäologischen Instituts in Athen, 1904 и сл. [Отчеты о раскопках в Пергаме],
    Pfuhl E. Malerei und Zeichnung der Griechen. München, 1923.
    Robertson D. S. Greck and Roman Architecture. 1929.
    Rumpf A. Griechische und Römische Kunst. Leipzig—Berlin, 1931.
    Tiersch H. Pharos. Leipzig, 1909.
    Viereck P. Philadelpheia, Morgenland. Darstellungen aus Geschichte und Kultur des Ostens. Heft 16. Leipzig, 1928.
    Wiegand Th. Bericht über die Ausgrabungen in Pergamon. 1927; Abhandlungen des Preussischen Akademie, 1928, Philolog.-Hist. Klasse, N3.
    Wiegand Th. Vorläufige Berichte über in Milet und Didyma unternommen. Ausgrabungen, VI и VII. 1908 и 1911.
    Wiegand Th. u. Schrader H. Priene. Berlin, 1904. 192-194                                                                                              Техника промышленнлсти

 
 
 

ОБРАБОТКА ИЗДЕЛИЙ

ДЕРЕВООБРАБОТКА

Помимо строительного дела и кораблестроения, древесина шла в Греции главным образом на производство мебели, повозок, сельскохозяйственных орудий, саркофагов, музыкальных инструментов, древков для копий, рукояток для инструментов, ящиков, бочек и разнообразных изделий домашнего обихода. О большинстве этих деревянных изделий эллинистической эпохи мы не можем составить себе никакого представления, так как они не дошли до нас. При такой бедности археологических находок из дерева, мы имеем для классической Греции богатый изобразительный материал в виде многочисленных изображений данных изделий на вазах, рельефах и других памятниках искусства и художественного ремесла. В эллинистическую эпоху и этот иллюстративный материал чрезвычайно скуден. Что же касается дошедших до нас оригиналов, т. е. античных деревянных изделий, то они за исключением одной категории изделий — саркофагов — почти все относятся к римской эпохе.

Таким образом, наше знакомство с техникой деревообработки в эллинистическую эпоху может основываться в сущности на упомянутой серии саркофагов и на отрывочных литературных и археологических данных, которые дают лишь краткие указания и намеки, а не законченную картину производственного процесса.

Одной из особенностей производства деревянных изделий у греков было отсутствие специализации мастеров по столярным

196                                                                                                    Техника промышленности

Немногим богаче наши сведения и о токарном деле у греков. Правда, до нас дошло известное количество точеных украшений и точеных ножек саркофагов, но о том, каков был античный токарный станок, у нас нет никаких сколько-нибудь ясных сведений. Единственное, и то очень сбивчивое, указание относится к поздним векам античности; поэтому и реконструкция античного токарного станка, которая предложена была Пернисом на оснований этого указания, не может нас здесь интересовать.

Гораздо больше мы знаем о столярном деле греков. Инструмент столяра состоял из топора, молотка, пилы (см. стр. 41), рубанка, долота, сверла, резака, отвертки, напильника, металлических гвоздей, а также линейки, уровня, циркуля и отвеса. Те же инструменты и приспособления знакомы были грекам еще в архаическую эпоху, и у нас нет никаких данных предполагать, что эллинистическая эпоха внесла в них какие-нибудь изменения и усовершенствования. Орудий производства столяра эллинистической эпохи сохранилось очень мало. Мы помещаем здесь изображения нескольких таких железных инструментов, найденных в домах Приены (рис. 73). На рисунке 73 изображен топор (а), один - короткий - конец
 

Рис. 73. Железные инструменты
 

198                                                                                                    Техника промышленности

К подсобным материалам столяра относится прежде всего клей, а также охра для разметки, рыбья кожа, кипарисовое и можжевеловое масло, воск для полировки и, наконец, кард, которым обмазывали места соединений мелких деревянных частей, чтобы помешать их разъединению.

Столярный клей греки приготовляли из бычачьей кожи или из пузырей белуги, осетра, стерляди. Способность различных пород хорошо или плохо поддаваться склейке прекрасно учитывалась греками. С этой точки зрения они особенно ценили сосну, которая, как говорит Феофраст, особенно хорошо склеивается вследствие структуры ее волокон. Кроме того, они знали, что некоторые породы не поддаются склейке с другими определенными породами и избегали, например, склеивать сосну с дубом. Фанеровка изделий вошла в широкое применение только в римскую эпоху, но, несомненно, была известна Феофрасту, который упоминает о фанеровке ящичков и табуреток черным деревом, а по всей вероятности —и грекам V века, как о том свидетельствуют знаменитые дощечки из самшита, найденные в кургане Куль-Оба близ Керчи. Шпон нарезали пилой и наклеивали на сердечник из другой породы. Детали этого производственного процесса
 

Для полировки деревянных изделий греки, вместо современной абразивной бумаги, применяли рыбью кожу и вместо политур — кипарисовое и можжевеловое масло и воск. Феофраст советует обрабатывать таким образом деревянные чаши, чтобы придать им красивый цвет и блеск.

Материалом для столярных работ служили, главным образом, клен, который особенно ценился вследствие его красивой текстуры, бук, дуб, дикая оливка, туя, персиковое дерево, сосна, ель и ива. Саркофаги, как это известно нам по дошедшим до нас памятникам, делали преимущественно из кипариса, тиссового дерева, самшита, кедра, кизиля и железного дерева.

О практиковавшихся греческими столярами способах соединения досок и брусков наглядное представление дают нам греческие деревянные саркофаги, найденные в греческих колониях юга СССР и в Абузира в Египте. Саркофага эти по своему внешнему виду и конструкции были двух типов: саркофаги в виде ящиков или ларцов и саркофаги в форме дома. Первые датируются более ранней эпохой: промежутком времени от конца V до начала III в. Вторые относятся преимущественно к III веку.

Общая форма одного из саркофагов, сделанного из кипариса, дана на рис. 74. Он имеет форму продолговатого ящика, накрытого двускатной крышкой. Опорой для всей конструкции служат четыре досчатые ножки, расположенные по углам саркофага. Корпус ящика состоит из двух досок различной ширины. Над верхней доской помещается венчающий архитрав, который состоит из гладкой планки, помещающейся между двумя рейками. Нижняя рейка снаружи частично прикрыта резной, орнаментированной астрагалами рейкой. Способ соединения всех этих частей между собой показан на рис. 75.

200                                                                                                    Техника промышленности

Рис. 74, Деревянный саркофаг-ящик.

саркофага по введении шпунтов в паз были еще добавочно скреплены шипами. Такими же шипами скреплены между собой и с основной частью ящика рейки и планки, из которых состоит венчающий архитрав. На трех углах рейки соединены друг с другом [простыми косыми срезами, а на четвертом — потайными шипами. Днище саркофага состоит из трех досок, сплоченных круглыми шипами. Края их обрезаны и впущены в горизонтальные пазы, прорезанные в ножках саркофага, и прибиты к ножкам деревянными гвоздями, проходящими в косом направлении. Снизу доски днища скреплены четырьмя поперечными планками, сплоченными с досками посредством шипов. Концы этих планок несколько заострены, обтесаны и впущены в пазы, прорезанные в нижней части доски длинной стороны саркофага.

Рис. 76 показывает конструкцию крышки другого, но сходного с только что описанным саркофага. Крышка состоит из двух широких досок, сопряженных с круглым коньковым
 
 

В конструкции саркофага, изображенного на рис. 75, обращает на себя внимание еще одна деталь. Верхняя часть нижней доски ящика острогана так, что она имеет фигурный вогнуто-выпуклый профиль и образует таким образом род ложной филенки. Греческие мастера, изготовлявшие деревянные саркофаги, неоднократно прибегали к такому приему или к вставлению на шипах между двумя досками, образующими стенки саркофага, третьей более тонкой доски. В саркофаге, найденном в Змеином Кургане, промежуток между двумя более толстыми досками, образующими стенки саркофага, заполнен рядом дощечек, поставленных вертикально и впущенных в пазы обрамляющих досок. Все эти приемы указывают на постепенное

Рис. 75. Способ соединения частей саркофага

202                                                                                                    Техника промышленности

Рис. 76. Конструкция крышки саркофага

в более поздних саркофагах, в виде домов, соединение в шпунт и паз становится обычным. Однако и здесь никогда не применяется четырехстороннее соединение досок этим приемом, а всегда лишь двухстороннее.

Описанные способы соединений деревянных частей саркофагов типичны как для саркофагов в форме ящика, так
 

шипами. Ножки саркофага вырезаны в верхней своей части таким образом, что стенки ящика с прикрепленным к ним днищем покоятся на выступе ножек и прикреплены к пожкам многочисленными деревянными шипами. Днище этих саркофагов имеее обычную конструкцию, с той разницей, что средняя продольная доска несколько выдается вперед и впущена в вырез, проделанный в нижнем крае стенки, к которому она прибита деревянными гвоздями.
 

Рис. 77. Крепление частей саркофага

Саркофаги в виде домов в конструктивном отношения отличаются от саркофагов в виде ящиков прежде всего тем, что имеют цоколь, благодаря чему вертикальные угловые части ящика отчасти теряют здесь свое опорное значение; ножки у .них точеные или резные; больше развит венчающий архитрав, который по своим формам приближается к архитектурному архитраву; наконец, саркофаги в виде домов

204                                                                                                    Техника промышленности

Рис. 78. Деревянный саркофаг в виде дома.

техника соединений здесь в общем та же, что и у саркофагов в виде ящиков, за исключением, как это было отмечено выше, широкого применения соединения в шпунт и паз. Украшения

Рие 79. Крепление брусков цоколя деревянного саркофага

этих саркофагов состоят, помимо живописи и лепных гипсовых фигурок и орнаментов, из многочисленных и часто очень тонких резных деревянных украшений и инкрустаций. Встречается и ажурная резьба по дереву, которая известна была

В заключение следует упомянуть еще о том, что античность знакома была и с окраской и пропиткой древесины. Плиний упоминает о том, что дикая груша, орех и фисташковое дерево окрашивали в различные цвета путем отваривания в растворенной краске. Впрочем, остается неясным, применялся ли этот прием греками, или он стал известен лишь в римскую эпоху. Тот же писатель сообщает о пропитке древесины можжевеловым маслом, для того чтобы предохранить ее от червоточины. Противопожарную стойкость придавали древесине при помощи пропитки ее квасцами. Авл Геллий передает нам рассказ о том, что во время осады Афин Суллой в 86 г. до н. э. в Пиреях была построена деревянная оборонительная башня, древесина которой была пропитана квасцами. Все усилия римлян поджечь эту башню оказались тщетными. Филон Византийский и Полиэн советуют для этой же цели применять уксус.

Те вводные замечания, которые были предпосланы главе о горном деле и металлургии эллинистической эпохи, в такой же мере касаются и металлообработки. Отсутствие подробных и ясных литературных сведений, с одной стороны, и весьма слабая изученность археологических памятников, с другой, - лишают нас возможности проследить развитие техники металлообработки в течение тех трех веков, которые отделяют классическую Грецию от эпохи Римской империи. В наших знаниях здесь крупный пробел, и поэтому вместо связного изложения отдельных этапов развития техники в целом мы можем осветить здесь только отдельные ее стороны, которые выступают перед нашими глазами более или менее отчетливо.

206                                                                                                  Техника промышленности

Для эллинистической эпохи всего меньше сведений мы имеем относительно способов обработки железа. Основное значение имело несомненно кузнэчное дело, но детали производимых при этом операций совершенно нам не знакомы. Единственное известное нам изображение кузницы на памятнике

Рис. 80. Кузница

эллинистической эпохи — это рельеф на "мегарской" чаше, хранящейся в Лувре (рис. 80). Очень нечеткий рельеф изображает передачу Афиной Гераклу медной палицы, только что изготовленной в кузнице Гефеста, представленной в левой части рельефа. Посреди ее видна высокая плавильная печь цилиндрической формы с топкой в нижней ее части. Слева от печи представлен нагой рабочий, наклонившийся вперед и переступающий с ноги на ногу; левая рука его поднята вверх. Никаких орудий труда при нем не заметно, но по его позе и местонахождению у самой печи можно полагать, что он занят раздуванием мехов. Налево от него сидит перед наковальней кузнец. Левой рукой он клещами держит на наковальне

Из орудий производства кузнечного дела-эллинистической эпохи в оригинале сохранились, насколько нам известно, только железные клещи, найденные в Приене (рис. 73). Это клещи с шарниром, каковые, повидимому, изображены и на описанной выше мегарской чаше. Относительно же молотов мы знаем только, что рукоятки их были деревянными. Феофраст советует делать их из древесины дикой маслины, бука, вяза и ясеня, а рукоятки больших молотов делать из сосны.

О применении минерального угля в кузницах см. выше (стр. 29).

Очень далек от разрешения вопрос об уменьи древних производить литое железо. Свидетельства древних писателей, которые привлекались для выяснения этого вопроса, неясны и даже противоречивы. Большинство современных исследователей относится отрицательно к возможности получения древними литого железа; другие допускают знакомство с ним. греков эллинистической эпохи, но не объясняют, при помощи, каких технологических процессов греки могли его получать. И здесь опять-таки полная ясность может быть внесена только подробным исследованием и анализом древних . памятников, тем более, что мнения специалистов относительно тех немногих античных железных памятников, которые принимаются некоторыми учеными за литье, расходятся, и отдельные поделки, уже подвергшиеся более пристальному изучению, оказались не литыми, а коваными. До производства таких специальных работ вопрос о знакомстве древних с литым железом должен считаться открытым.

208                                                                                                  Техника промышленности

Изготовление полых бронзовых отливок с временной восковой моделью было известно в Греции задолго до эпохи аллинизма и применялось для изготовления как мелких поделок, так и целых бронзовых статуй. Восковую модель формовали при этом каждый раз от руки на сердечнике и затем покрывали слоем глины. Глину обжигали, и она становилась формой; воск модели вытекал, и его место занимала бронза. По окончании заливки металла форму и сердечник разбивали и получали полое бронзовое изделие. Основное неудобство этого метода заключалось в том, что модель после каждой отливки бесследно исчезала, и потому для каждой новой отливки, даже мелких одинаковых деталей, приходилось начинать весь процесс сначала. И действительно, как показали подробные исследования Перниса, произведенные им, главным образом, над ручками и украшениями бронзовых сосудов и треножников архаической и классической эпохи, совершенно идентичные на первый взгляд парные литые украшения оказывались, после точного их измерения, несовпадающими по размерам, что подтверждало предположение об изготовлении их в разных формах. Само собой понятно, насколько такой способ литья усложнял массовое производство литых бронзовых изделий.

Следующая ступень в развитии техники литья бронзы связана была с применением разъемных постоянных форм. В Египте были найдены куски подобных гипсовых форм, служивших для отливки металлических изделий. Пернис указывает 

Способ отливки в постоянных разъемных формах Пернис считает достижением эллинистической эпохи, в чей с ним согласно большинство других исследователей.¹ Правда, те формы и те металлические изделия, на которых основывается Пернис, не могут быть безусловно отнесены к эллинистической эпохе, а по крайней мере частично должны быть датированы римским временем.

За то, что данное усовершенствование было повидимому открытием эллинистической эпохи, всего убедительнее говорят следующие общие наблюдения. Во-первых, как мы увидим в главе о технике производства керамики, именно в это время в значительной мере механизовалось и керамическое производство, причем для изготовления терракотовых статуэток впервые стали применять разъемные, составные из многих частей формы. Во-вторых, именно в эпоху эллинизма широко развилось массовое изготовление бронзовых и мраморных копий статуй, немыслимое без применения разъемных составных гипсовых форм. И, наконец, о том же свидетельствует

210                                                                                                  Техника промышленности

О том, до какой дробности доходили отливные формы древних, можно судить по следующему примеру. В Неаполитанском музее хранится найденный в Геркулануме бронзовый бюст неизвестного эллинистического царя (рис. 81). Это — копия с оригинала эллинистической эпохи. При пристальном изучении бюста можно разглядеть чуть заметные швы, оставшиеся в местах соединения составных форм. Оказывается, отдельные формы были для подбородка, рта, правой нижней части носа, левой ноздри с частью левой губы, переносицы, правой стороны шеи, правой щеки, правого глаза с височной
 

Рис. 81. Бронзовыи бюст

костью, лба, левого глаза с лобовой костью, левой щеки, левой челюсти и т. д. Само собой понятно, что снятие таких дробных форм с оригинала было много легче снятия форм, состоящих из крупных частей. Трудность работы литейщика состояла в правильном соединении в одно целое частичных восковых отливок с этих форм на сердечнике и в ретушовке собранной таким образом модели, в частности, в удалении следов швов. Ретушовка оставляла известный простор для некоторого измензния форм оригинала, чем и объясняется неточность многих бронзозых статуарных копий, но все же в основном процесс отливки бронзовых копий оставался чисто механическим и был гораздо более прост, чем прежний метод.
 

В эллинистическую эпоху свинец тоже находал промышленное применение, как и в классической Греции. Он шел на изготовление водопроводных труб, на скрепы для строительного камня и мраморных и бронзовых статуй, для спайки металлов и пр. Широко распространены были свинцовые клейма и фишки (для игры или входа в театр и пр.). Сохранились и свинцовые украшения, а также свинцовые вотивные статуэтки. Приготовлялись они отливкой иля тиснением.

Сведений о применения олова в промышленности эпохи эллинизма, помимо его употребления для сплава с медью, сохранилось чрезвычайно мало. Аристотель упоминает о том, что из этого металла делали сосуды для лекарств, а также для разных косметических снадобий. Оловянных предметов эллинистической эпохи, насколько нам известно, не сохранилось.

Помимо серебра и золота, добывавшихся путем эксплуатация рудных месторождений, эллинистические государства получили огромные запасы золота и серебра, хранившиеся до того времени в сокровищницах покоренных эллинами царей востока. В руках эллинистических властителей и представителей высших слоев населения, а также в сокровищницах греческих храмов сосредоточились огромные и невиданные до той поры в Греции богатства, состоявшие в значительной своей части из различных золотых и серебряных изделий. О количестве этих накоплений можно судить хотя бы по тому факту, что святилище на острове Самофракии, которое по своему значению не могло равняться с целым рядом других эллинских святилищ и храмов, обладало 1000 талантов золота (26196 кг), когда оно было разграблено пиратами в I в. до н. э,

212                                                                                                  Техника промышленности

Насколько можно судить по описаниям роскошных золотых и серебряных сосудов, треножников, ламп и других предметов художественной утвари, украшавших собой празднества при дворе Птолемеев, и по тем колоссальным ценам, которые римляне эпохи первых римских императоров платили за изделия греческих торевтов эпохи эллинизма, техника и искусство этих мастеров достигли высокой степени совершенства. Образцов этих изделий в оригинале не сохранилось,¹ и некоторое приблизительное о них представление мы можем почерпнуть только из серии довольно простых по своей орнаментации серебряных сосудов, большая часть которых найдена в греческих колониях северного Причерноморья, и из рассеянных по разным музеям художественных фрагментов

тов. Для истории техники этот материал, однако, в настояще время почти ничего дать не может, в виду того что он только в очень незначительной своей части был подвергнут детальному изучению; изученные изделия — как, например, два изображенные на рис. 82 рельефа из Милетополя, близ Пергама, - интересовали исследователей главным образом художественной стороной изображении, а не техникой работы.
 

Рис. 82. Рельефы на серебряных сосудах

Рельефы из Милетополя служили украшениями донышка серебряных сосудов, по всей вероятности плоских чаш или тарелок, входивших в состав чисто декоративных сервизов, которыми богатые греки того времени любили украшать свои столовые. На одном из них изображена голова Силена, на другом — голова оратора и политического деятеля Афин IV в. —Демосфена. Оба рельефа, по всей вероятности, были сделаны в Пергаме в середине II в. до н. э. Изображения вычеканены и затем отделаны от руки резцом. Медальоны были залиты внутри свинцом и припаяны к стенкам сосуда. Некоторые детали изображений были позолочены простым наложением золотых листиков на серебро. По поводу этой последней детали необходимо сделать оговорку.

214                                                                                                  Техника промышленности

Выше нам уже приходилось говорить о том, что техника золочения путем амальгамации была известна Витрувию, который говорит, что без ртути нельзя хорошенько позолотить серебра и меди. Позолота серебряных сосудов из Гильдес-хейма, которые датируются эпохой Августа, т. е. современны Витрувию, действительно вся исполнена путем амальгамации. С другой стороны, если мы вспомним, что греческая торевтика V и IV вв. еще не была знакома с этим способом золочения, то само собой возникнет предположение об изобретении его в эпоху эллинизма. И действительно, в описании плавучего дворца Птолемея IV (умер в 204 г.) Калликсен упоминает, как о чем-то достойном быть особо отмеченным, о позолоченных при помощи огня шляпках медных гвоздей и медном дверном молотке одной из парадных дверей этого сооружения. Отсюда следует, что амальгамация применялась уже в III в. и что техника медальонов из Милетополя является в этом отношении отсталой.

Об отливке отдельных частей сосудов в эллинистическую эпоху мы будем говорить в связи с ювелирным делом.

Золотые и серебряные украшеная эллинистической эпохи сохранились до нашего времени в большом числе в виде венков, диадем, ожерелий, браслетов, перстней, серег и т. п. В художественном отношении они значительно отличаются от таких же более древних греческих изделий, главным образом благодаря обильному использованию в них, наряду с металлом, и цветных камней. С технической же стороны в них в общем господствуют те же приемы обработки металла, которые применялись и . ювелирами V и IV вв. Исключение составляет лишь широкое применение форм для отливки и тиснения в них целых поделок или их частей. На рис. 83 изображена половинка такой формы, хранящейся в Британском музее. Она сделана из стеатита и имеет неправильную, несколько удлиненную форму. На одной стороне формы сделаны углубления для отливки серьги в виде полумесяца и другой серьги, заканчивающейся львиной головой. На другой стороне той же формы — углубления для изготовления

Некоторые из этих углублений — как, например, ручка д/.я сосуда, медальон с головой Медузы и обе серьги — снабжены

Рис. 83. Форма для литья

каналами, по которым металл вливался в форму после соединения обеих ее половинок на шипах, отверстия для которых сохранились на той стороне формы, где отливались серьги. Другие же углубления — фигурки Бэса и Гарпократа — не имеют каналов, откуда можно заключить, что эти углубления были предназначены не для отливки, а для тиснения в них тонких золотых листов, которые вбивались в углубления при помощи

216                                                                                                  Техника промышленности

маленьких деревянных или металлических молоточков, иногда с применением воска для смягчения удара.

Техника отливки поделок в таких формах остается вопросом спорным. Пернис произвел ряд опытов над античными каменными формами для отливки металла и убедился в том, что подобные формы, во-первых, не дают четких отливок и, во-вторых, почти всегда не выдерживают соприкосновения с расплавленным металлом и гибнут. Отсюда он делает вывод, что в большинстве каменных форм отливались не самые поделки, а лишь восковые модели для них, с которых затем приготовлялись глиняные формы для отливки металла по способу утраченной восковой модели. Однако, не все исследователи согласны с выводами Перниса. Существует предположение, что древние применяли какой-то нам неизвестный способ прямой отливки металлических изделий в каменных формах.

Каменные формы для тиснения и отливки металлических изделий применялись еще в глубокой древности в Египте, Трое и в Греции Крито-Микенского периода. Знакомы с ними были и греки архаической эпохи. Однако в V и IV вв. эти формы, повидимому, совершенно вышли из употребления, о чем можно заключить, во-первых, по отсутствию находок подобных форм данной эпохи и, во-вторых, из того обстоятельства, что даже парные украшения этого времени (например серьги) всегда несколько отличаются одно от другого в деталях и, следовательно, не могли быть изготовлены в одной и той же форме. В эллинистическую эпоху, наоборот, этот технический прием вновь возродился и получил широкое распространение. Выливались, как мы видели, не только украшения, но и части предметов утвари, например, ручки металлических сосудов. В этой отрасли производства, следовательно, наблюдается то же стремление эпохи эллинизма к механизации производственных процессов, которое с особой силой сказалось в переходе, в это же приблизительно время, на отливку бронзовых статуй в разъемных формах, а также в керамическом производстве.

Глина служила грекам для производства ряда разнообразных изделий и полуфабрикатов, главными из которых были строительные материалы (кирпичи, черепица, водопроводные трубы), простая и художественная посуда, лампы, терракотовые статуэтки и саркофаги. О производстве кирпичей и черепицы мы уже говорили (стр. 42). Здесь познакомим читателя, с техникой изготовления посуды и терракотовых статуэток.

В отличие от производства кирпичей и черепицы, в технике производства посуды в эллинистическую эпоху произошли существенные изменения. До конца IV в. греческая художественная керамика была в основном керамикой расписной; начиная же с последних десятилетий IV в. вазовая живопись теряет свое ведущее значение и уступает место рельефной керамике, производство которой связано было с иными рабочими процессами, приемами и приспособлениями. Строго говоря, рельефные вазы не были изобретением эллинистической эпохи, так как их выделывали и раньше, как в архаический период, так и в V-IV вв. Но эллинизм в значительной мере развил, усовершенствовал и в известном смысле даже меха-ниэовал технику их изготовления, что дало возможность

218                                                                                                  Техника промышленности

Для правильного понимания эллинистической рельефной керамики необходимо уяснить себе, что ее появление связано с развитием роскоши в высших слоях эллинистического общества и с желанием создать дешевую имитацию золотых и серебряных сосудов, недоступных по своей цене менее состоятельным гражданам. Как по своим формам, так и по своей декоровке глиняные сосуды эпохи эллинизма стремились всячески подражать изделиям торевтики и нередко достигали в этом отношении замечательных успехов.

Наиболее ранняя категория рельефной керамики, ведущая свое начало еще с конца V в., — это вазы, покрытые блестящим черным лаком с металлическим оттенком и украшенные лепными, вытисненными в формах или штампованными орнаментами. Туловище этих ваз часто бывает рифленым, что вместе с изогнутыми линиями их форм, характером украшений и металлическим блеском поверхности указывает на то, что эти глиняные вазы представляют собой подражание металлическим образцам. Вазы данной категории выделывали во многих центрах, как в самой Греции, так и в Малой Азии и Южной Италии. Формы их чрезвычайно разнообразны, начиная

220                                                                                                  Техника промышленности

от больших амфор и гидрий и кончая маленькими кувшинами, чашечками и тарелками. С техникой их производства можно

лучше всего познакомиться по знаменитой так называемой Кумской вазе, хранящейся в Государственном Эрмитаже, подробно описанной и исследованной Вальдгауэром (рис. 84).

Кумская ваза сделана была в Кампании в конце IV в. до н. э. Это — гидрия высотой в 0.655 м, сформованная из очень тонкой, тщательно промытой глины. Сосуд был изготовлен на гончарном круге, после чего было произведено рифление его стенок. Затем ваза была подвергнута легкому обжигу. После этого предварительного обжига приступлено было к декоровке вазы, покрытию ее черным лаком, рельефными фигурами и орнаментами. Рельефные фигуры сделаны из той же глины, как и сам сосуд. Довольно плоский звериный фриз на туловище вазы вылеплен из разжиженной глины от руки, при помощи шпателя, а затем покрыт листовым золотом. Фигуры на плечиках вазы, частично имеющие высокий рельеф,

Рис. 84. Кумская ваза

сработаны двумя способами. Те их части, которые высоко выдаются над поверхностью вазы, вытиснены предварительно в формах и затем налеплены на сосуд. Детали их затем отделаны от руки, при помощи деревянной палочки. Плоские части фриза вылеплены от руки прямо на вазе, без помощи формы. После моделировки нагие части фигур, а также атрибуты были покрыты листовым золотом, а прочие части изображений — белой облицовкой, на которую, в свою очередь, были наложены краски — голубая, красная, розовая и др. Заключительный рабочий процесс заключался во вторичном обжиге вазы, который спаивал друг с другом все разнообразные элементы сосуда и его декоровки. Кумская ваза изготовлена была, как мы видели, обычным способом на гончарном круге. Что же касается техники ее декоровки, то тут следует отметить ряд новых приемов, которым суждено было сыграть решающую роль в развитии эллинистической керамики. Это прежде всего тот блестящий черный лак, который покрывает всю поверхность вазы и стремится подражать цвету и блеску бронзы. Лак этот, правда, известен был грекам давно. Эллинистические гончары применяли его не только для рельефных, но и для некоторых категорий расписных ваз, и, в частности, гончары, работавшие в Италии, умели придавать ему особый металлический оттенок, который и сейчас, спустя два с лишним тысячелетия после изготовления этих изделий, может на первый взгляд ввести в заблуждение относительно того материала, из которого сделана та или иная ваза. Секрет получения этого лака остается до сих пор неразгаданным. Некоторые исследователи полагают, что к нему примешивали свинец, который и придавал этой облицовке металлический оттенок; другие считают, что этого эффекта достигали при помощи окиси железа, марганца или пиролюзита. Анализ черного лака кампанских ваз дал следующие результаты
 
 

222                                                                                                  Техника промышленности

Рельефные фигуры и орнаменты на Кумской вазе исполнены, как мы видели, двумя способами - ручной моделировкой и механическим способом формовки украшений в матрицах с последующим их наложением на вазу. Впоследствии эти два способа продолжают существовать рядом, но механический способ получает наибольшее распространение и развитие, а ручной способ постепенно переходит в технику "barbotine", которая упрощает и, так сказать, примитивизирует свободную лепку от руки.

Образцы оттиснутых в матрицах рельефных украшений, прилепленных к туловищу сосудов, к ручкам кувшинов и амфор, донышкам чаш и т. д., постоянно встречаются на сосудах как описанной категории чернолаковых ваз, так и на эллинистических вазах других категорий. Техника их изготовления чрезвычайно проста. Снимали форму с различных рельефных металлических, каменных или терракотовых изделий - медальонов, головок или фигурок, украшавших сосуды, коробки, зеркала и пр., а иногда и с монет, и затем оттискивали в этих формах соответствующие глиняные копии, которые и шли на украшение глиняных ваз. Целая серия таких глиняных матриц найдена была, между прочим, в керамической мастерской Херсонеса (рис. 85 и 86).

С технической стороны подробно были изучены матрицы, найденные в Агригенте. Они сделаны из очень плотной, розоватой, сильно обожженной глины и по большей части имеют необработанную плоскую верхнюю поверхность, на которой еще видны следы пальцев мастера, формовавшего матрицу на металлическом изделии. Внутренняя ее поверхность

Рис. 85. Оттиск матрицы. Херсонес

87 и 88). На нижней круглой поверхности матрицы находится негативное изображение Сатира, играющего на флейте. Другая матрица из той же находки снабжена на своей спинке кольцом, в которое мастер продевал во время работы палец.

В III и II вв. в Греции особенно шароким распространением пользовался род керамики, известный в науке под именем мегарских чаш. Наиболее обычная форма сосудов данной категории — это полусферические небольшие чаши, донышко

224                                                                                                  Техника промышленности

и внешние стенки которых украшены рельефным растительным орнаментом или фигурками (рис. 89), иногда довольно cложными сценами, замствованными из греческого эпоса и снабженными пояснительными надписями.

Рис. 86. Оттиск матрицы. Херсонес

Техника изготовления этих ваз несколько иная, чем у описанной выше чернолаковой посуды. Иногда их, повидимому, изготовляли в формах, снятых целиком с металлических сосудов. Но в огромном большинстве их изготовляли несколько более сложным способом.
 
 

Рис. 87. Матрица с ручкой. Агригент

Рис. 88. Оттиска матрицы. Агригент

Прежде всего на гончарном станке изготовляли из глины форму с толстыми стенками; внутренний ее контур должен был соответствовать форме будущего сосуда. Затем, еще до обжига формы, гончар оттискивал орнаменты и фигуры на 

внутренней стенке формы при помощи целого набора глиняных, деревянных или металлических штампов. На рис. 90 изображены подобные штампы римской эпохи. Каждая мастерская должна была иметь большой набор разнообразных штампов, так как каждая отдельная фигура и каждый аттрибут

Рис. 89. Мегарская чаша. Эрмитаж

или элемент орнамента имели свой отдельный штамп и полная система декоровки получалась путем комбинирования и умелого наложения штампов рядом, в известной продуманной последовательности. После изготовления формы ее обжигали и затем в ней формовали изготовляемый сосуд; вдавленные в форме изображения на сосуде получались рельефными. Благодаря сферической форме чаш, они без труда могли быть вынуты из формы после высыхания глины. Когда таким же

226                                                                                                  Техника промышленности

Центров изготовления мегарских чаш было очень много, и сосуды, изготовленные в Мегаре, в Беотии, в Спарте, в Малой Азии или на юге СССР, ничем друг от друга не отличаются, кроме качества глины.

Орнаменты и изображения во многих случаях совершенно тождественны, и это заставляет предполагать, что если не формы, то во всяком случае штампы, которые были главным орудием производства этой категории ваз, изготовляли в каких-то нам неизвестных центрах, которые и снабжали ими все мастерские, занятые производством мегарских чаш. Прочность форм в свою очередь позволяла мастерской изготовлять в одной и той же форме серию одинаковых сосудов. Интересна отметить, что эти чаши и обжигали сразу целыми стопами, как это видно по их неравномерному обжигу. Чаши вкладывали Друг в дружку и таким образом помещали в обжигательную печь. Поэтому стенки сосуда, покрытого до обжига одной и той же облицовкой, часто бывают местами красными и местами черными в зависимости от того, соприкасались ли эти места с воздухом или они были закрыты стенками других сосудов и не могли поэтому подвергнуться окисляющему действию проникавшего в печь воздуха.

Сходная с мегарскими чашами техника изготовления сосудов наблюдается у так называемой каленской керамики, с той разницей, что рэльефы здесь обычно помещены внутри сосуда, а не на внешних стенках, как у мегарских чаш. Кален-скую керамику (чаши, тарелки, аскосы и гуттусы) изготовляли

преимущественно в Кампании и Апулии, но, как это показывают некоторые находки в Греции, Египте и на Киренаике производство их не ограничивалось Италией, но распространено было и в других странах. Рельефные украшения

Рис. 90. Штампы

этих сосудов состоят из медальонов или фризов, помещаемых на внутренних стенках чаш или тарелок или на верхней поверхности гуттусов. Здесь, следовательно, способ

228                                                                                                  Техника промышленности

Выше мы видели, что одним из достижений эллинистических гончаров было усовершенствование черной облицовки с металлическим блеском. Технические изобретения эллинистической эпохи в деле придания поверхности сосудов особого блеска и прочности не ограничиваются этим усовершенствованием. К эллинистической эпохе относится и начало производства так называемой terra sigillata, рельефной или гладкой посуды, которая впоследствии, в римскую эпоху, завоевала себе доминирующее место в керамическом производстве всей Римской империи. Главным центром производства terra sigillata в I в. до н. э. был город Ареццо в Этрурии. Однако, если эта фабрика и внесла в производство terra sigillata некоторые технические усовершенствования, то она все же вряд ли была первым по времени центром их изготовления. Археологи в настоящее время считают, что процесс развития данной техники начался во II в. до н. э., параллельно - в Италии и в греческих городах Малой Азии. Так как полного своего развития эта техника достигла в Риме, мы не будем подробно касаться этой категории ваз, а укажем лишь на то,

В эллинистическую эпоху и, по всей вероятности, в Александрии изобретена была и свинцовая глазурь — изобретение, которое было очень важно для увеличения прочности сосудов и впоследствии нашло себе очень широкое применение в византийской керамике. В эллинистическую эпоху глазурью (преимущественно зеленой, желтой или коричневой, а иногда и бесцветной) покрывали небольшие рельефные сосуды и лампы, сделанные из глины, зачастую достигая при этом разнообразных красочных эффектов.

Древний Восток, а также и Греция архаической эпохи хорошо были знакомы со стекловидной эмалью, в состав которой входил кремнезем и щелочи. Этой эмалью покрывали, между прочим, небольшие флаконы и другие мелкие изделия из белой песчаной массы, известные под названием египетских фаянсов. Эллинистическая эпоха заменила эту эмаль металлической свинцовой поливой с разнообразными красителями: суриком, глетом, закисью меди и пр., которые придавали ей зеленый, желтый или коричневый цвет. Техника изготовления этих сосудов еще мало изучена; количество дошедших до нас поливных ваз эллинистической эпохи очень ограничено. Несколько экземпляров найдено было, между прочим, в греческих

230                                                                                                  Техника промышленности

Рис. 91. Миска, покрытая глазурью

белой облицовкой, полива же делалась прозрачной и бесцветной, так что белые фигуры выделялись на коричневом фоне глины.

Наряду с рельефными вазами, в эллинистическую эпоху продолжала существовать и расписная керамика, довольно разнообразная по системам декоровки и по формам сосудов, но, по сравнению с предыдущей эпохой, очень бедная художественными мотивами. С точки зрения истории техники она мало интересна, так как не прибавляет ничего существенно нового к выработанным ранее техническим приемам керамического производства.

Коропластика эпохи эллинизма в общем придерживалась старых технических приемов производства, внеся в них одно существенное изменение. Старый способ формовки терракотовых
  

232                                                                                                  Техника промышленности

Описание техники производства .стеклянных изделий в эллинистическую эпоху наталкивается на ряд крупных затруднений, связанных с отсутствием каких-либо остатков мастерских стеклоделов того времени, с крайней скудностью литературных свидетельств по этому вопросу и, наконец, с недостаточной еще степенью изученья сохранившихся стеклянных изделий данной эпохи. Все еще не разрешен вопрос, имеющий особую важность для оценки значения эпохи эллинизма в деле развития техники стекольного производства: вопрос о времени изобретения дутья. Одни исследователи относят это изобретение к началу римской эпохи; другие - к середине I в. до н. э., т. е. к стыку эпохи эллинизма с римской эпохой; третьи склонны отодвинуть его еще несколько дальше, к началу I в. до н. э. Но если точное определение времени изобретения этого нового технического приема остается еще спорным, то не подлежит никакому сомнению, что полного своего развития техника дутья достигла в римскую 

эпоху. Последние десятилетия эпохи эллинизма, может быть, и были свидетелями возникновения этого нового приема производства стеклянных изделий, но они безусловно не успела еще полностью оценить его значение и осуществить на практике все заложенные в нем возможности. В силу этого соображения, мы полагаем, что изложение техники дутья должно найти свое место в истории техники Рима, тем более, что только на основании римского материала возможно дать полное и подробное ее описание. Мы же здесь будем касаться дутья лишь постольку, поскольку без его привлечения трудна полностью понять значение некоторых способов отделки стеклянных изделий, впервые введенных в производство в эпоху эллинизма.

Эллинистическая эпоха получила в наследство уже довольно развитую технику производства стеклянных изделий. Египет, который считается родиной стекла, а затем и Финикия в течение многих столетий культивировали производство стеклянных бус и других мелких поделок, а также технику покрытая стеклянной глазурью изделий из глины и технику так называемого египетского фаянса. Архаическая и классическая Греция следовала в этом отношении за Египтом и также умела изготовлять стеклянные вазочки, бусы и покрытые стеклянной глазурью изделия из египетского фаянса. Отличительной чертой всей этой эпохи производства стекла является зависимость стеклянных изделий по их формам и окраске от других областей промышленности. Основное и отличительное свойство стекла - его прозрачность-еще не было осознано стеклоделами. Стекло воспринималось ими не как самостоятельный материал, а скорее как суррогат цветного камня. Поэтому стекло, из которого изготовлялись в то время вазочки и мелкие поделки, было не прозрачным, а лишь сквозящей или вовсе не пропускающей света плотной стеклянной пастой, которую умели окрашивать в разные цвета (зеленый, синий, желтый, коричневый, красный, белый) прибавлением в стеклянную массу красящих примесей окисла меди, марганца, железа и т. д. Из прозрачного бесцветного стекла изделия

234                                                                                                Техника промышленности

в это время были чрезвычайно редки. Нейтрализация содержащейся в сырой стеклянной массе естественной примеси железа прибавлением к ней марганца была, повидимому, известна в Египте еще в эпоху XVIII Династии (примерно с 1500 до 1350 г.), но широкого применения этого приема для получения бесцветного стекла мы в то время не видим. И по своим формам, как и по своему цвету, стеклянные изделия стремятся подражать изделиям из других материалов. Так, маленькие вазочки из стекла подражают формам и расцветке так называемых алабастронов, сделанных из пестрого алебастра, металлическим и глиняным кувшинчикам, амфори-скам и арибаллам, бусы - слоистым цветным камням с их причудливыми цветными глазками и слоями. В это время сосуды делают от руки накатыванием мягкой нагретой стеклянной массы на форму, сделанную из песка. Орнаментация состояла из стеклянных нитей разных цветов, которые накладывали на мягкий еще стеклянный сосуд, придавая им форму волнообразных или зигзагообразных линий, что достигалось применением инструмента, похожего на гребень. Нити эти вдавливались в мягкие стенки сосуда и затем сваривались с ними в единое целое при повторном его нагревании. Песчаное ядро затем удаляли и внешнюю поверхность сосуда сглаживали и шлифовали. Бусы выделывали, главным образом, из стеклянных нитей, которые навивали на металлическую основу; другие мелкие поделки отливали в формах и обрабатывали резцом (так называемые литики - подражание резным камням).

Эллинистическая эпоха целиком переняла все эти приемы стеклянного производства и культивировала их, повидимому, в течение долгого времени. Стеклянные бальзамарии, стеклянные бусы и литики, находимые в гробницах эллинистической эпохи, по своей технике почти не отличаются от таких же изделий более древних времен. Но, наряду с ними, в конце эллинистической эпохи начинают появляться изделия, которые порывают со старыми техническими и художественными традициями и открывают новые пути обработки стекла, пути, 

по которым пошло впоследствии и стеклянное производство Рима. Это способы изготовления, во-первых, так называемых мозаичных стекол, затем резных двуцветных стекол и, наконец, гравированного, расписного и золоченого стекла. Эти категории стеклянных изделий мы и рассмотрим здесь подробно.

            Мозаичные стекла

Рис. 92. Амфориск из мозаичного стекла

Стеклянная мозаика хорошо была известна доптолемеевскому Египту в виде, главным образом, декоративных плакеток для мебели с изображениями, составленными из кусочков стекла разной формы и разных цветов. В эллинистическую эпоху в Египте, вернее в новой его столице Александрии, появляются мозаичные бусы, плакетки с фигурными изображениями из мозаики и, наконец, мозаичные сосуды, сделанные из особым образом приготовленных стеклянных нитей. Техника их производства заключалась в следующем. Брали стеклянные нити различных цветов и укладывали их друг на друга с таким расчетом, чтобы все они, вместе взятые, в своем поперечном сечении давали известный рисунок. Если, например, хотели получить рисунок розетки, то одна нить помещалась в середину, а другие укладывались вокруг нее таким образом, что получался рисунок цветка с сердцевиной и лепестками. Затем эти нити спаивали в одну палочку и обмакивали в стеклянную массу другого цвета, благодаря чему рисунок цветка окружался как бы ободком другого цвета. Палочку вытягивали вдлину, вследствие чего рисунок, оставаясь неизменным по своим линиям, уменьшался в размерах. Благодаря этому приему, рисунок иногда получался такой мелкий, что разглядеть его можно только в лупу. Палочку затем разрезали в поперечном или косом направлении на большое число тонкях пластинок, которые все воспроизводили один и тот же рисунок. Этими пластинками заполняли внутренние стенки полой формы изготовляемого сосуда и затем нагревали их до тех пор, пока они не спаивались друг с другом и не образовывали одну целую вазу. После этого сосуд вынимали из формы (рис. 92). Более древние

236                                                                                                Техника промышленности

вазы из мозаичного стекла, сделанные без применения выдувания, иногда еще носят на себе следы пальцев мастера, вдавливавшего стеклянную массу в форму. С внешней стороны стенки этих ваз не вполне ровны, и можно заметить, что ваза сделана из отдельных мелких стеклянных пластинок. Форма этих сосудов по большей части очень проста. Позднее, когда стали применять технику дутья, после помещения пластинок в форму их стали спаивать вдутым изнутри в форму бесцветным стеклянным слоем или же поступали таким образом, что пластинки складывали рядом на подогретом металлическом листе и затем собирали их вокруг отверстия трубки в виде цилиндра, после чего выдуванием им можно было придать любую форму. Техника дутья позволила внести большое разнообразие в изготовление мозаичных стекол. Так, очень распространенной разновидностью их были вазы, сделанные не из стеклянных нитей, а из стеклянных спиралей. На тонкой бесцветной стеклянной пластине наращивали, последовательно погружая ее в стеклянные массы различных цветов, несколько слоев стекла, затем скатывали их в спирали и разрезали на тонкие пластинки под 

различными углами. Пластинки обычным образом помещали в форму и не мешали им несколько перемещаться в процессе подогревания, благодаря чему узор получался более капризный и иногда напоминал строение ленточного агата. Пластинки спаивали затем между собой описанным выше способом, т. е. при помощи вдувания (рис. 93). Наконец, последняя разновидность мозаичных сосудов - это так называемое ламинированное

238                                                                                                Техника промышленности

стекло, когда стенки сосудов составляли из различных по форме кусочков стекла, которые спаивались вдутым слоем стекла другого цвета.

Главный отличительный признак мозаичных ваз состоит в том, что узор их расположен не только на поверхности стекла, но проникает насквозь стенки сосуда во всю их толщину. Вследствие этого, а также благодаря игре разнообразных сквозящих и матовых тонов стекла, сосуды эти высоко-ценились в древности.

Плиний Старший, Сенека и другие римские писатели сохранили нам ряд полулегендарных рассказов о колоссальных суммах, затрачиваемых римскими любителями искусства на приобретение мозаичных, известных у римлян под названием "Мурринских" ваз, о ссорах и даже убийствах, совершавшихся ради возможности включить в свою коллекцию особо ценные их экземпляры.

Из этих рассказов можно сделать то заключение, что мозаичные вазы в древности считались предметом роскоши, произведениями искусства, а не изделиями промышленности, обслуживающей потребности широких кругов населения. Как мы увидим ниже, и прочие достижения эллинистической эпохи в области обработка стекла, если оставить в стороне изображение техники дутья, носят такой же не утилитарный характер.

            Резные стекла

Резьба по стеклу представляет собой в сущности ничто иное, как подражание резьбе по камню, и ничем не отличается от последней по своей технике. Резьба по камню широко практиковалась в Греции с древних времен, главным образом в виде вырезания изображений на печатях. Еще в архаическую эпоху вошло в обычай, наряду с каменными и металлическими печатями, изготовлять печати и из стекла как более дешевого и более легко поддающегося обработке материала. Изображения на стеклянных печатях вырезывали при помощи металлических, преимущественно медных, резцов или пилок - либа от руки, либо на станке, снабженном вращающимся стержнем
 

со втулкой, в которую вставляла резцы. Стержень приводился в движение посредством смычка; острые края головок резцов постепенно врезались в обрабатываемый материал, действуя на него через посредство разведенного в масле наждака. Когда резьба была окончена, вырезанное изображение полировали на том же станке при помощи, вероятно, деревянных инструментов, вставлявшихся в стержень станка вместо резцов. Алмазная игла и алмазная пыль, применяемые для резьбы по камню в настоящее время и известные грекам со времен походов Александра Македонского на восток, в производстве античных резных стекол не применялись, так как мягкое стекло легко поддавалось обработке и без этих приспособлений.

При изготовления каменных или стеклянных печатей изображения на них вырезали углубленно, для того чтобы оттиск мог получиться рельефным.

В эллинистическую эпоху в Египте появился новый вид резьбы по камню - резьба рельефная, так называемые камеи. Для этой цели служили многослойные агаты и сардониксы - камни, состоящие из нескольких слоев разного цвета и различной степени прозрачности. Мастера искусно пользовались этими природными свойствами камней, создавая иногда очень сложные по своей раскраске камеи. Таким образом изготовляли и небольшие поделки - украшения для медальонов, булавок и пр., - и большие камеи, достигавшие значительных размеров (длина хранящейся в Государственном Эрмитаже камеи Гонзага разняется 0.157 м, а ширина - 0.118 м), и, наконец, целые сосуды (чаша Фарнезе в музее Неаполя).

Появление этого нового вида резьбы по камню тотчас же вызвало подражание ему из стекла. От эллинистической эпохи сохранилось немало небольших стеклянных камей. В такой же технике изготовляли и стеклянные сосуды. Дошедшие до нас образцы стеклянных изделий этого рода относятся, правда, уже к началу римской империи, но самая техника, без сомнения, была изобретена раньше, как об этом свидетельствуют эллинистические стеклянные камеи, сделанные, по всей вероятности, в Александрии.

240                                                                                                Техника промышленности

Имитация в стекле рельефных изображений, вырезанных на многослойных камнях, требовала, еще до начала резьбы, одной предварительной операции: сварки воедино двух или нескольких слоев стекла различных цветов. Только при этом условии можно было достигнуть красочных эффектов настоящей камеи. Для этой цели стеклянное изделие (вазу или пластинку) погружали в жидкую стеклянную массу другого цвета, которая облепляла основной стеклянный слой с внешней его стороны. После остывания оба слоя оказывались крепко спаянными друг с другом и могли подвергнуться обработке резцом. Обычно нижний слой делали из темносинего или коричневого стекла, а верхний - из матовобелого или желтоватого стекла.

При резьбе сперва намечали контуры будущего изображения на верхнем слое и затем выбирали все части верхнего слоя между фигурами, обнажая здесь нижний темный слой стекла. После этого обычными приемами резьбы по камню обрабатывали изображение, придавая ему различный, смотря ло художественным заданиям, рельеф.

Рис. 94 Ваза Портланд.

Созданные в этой технике вазы были настоящими художественными произведениями, как это можно видеть по сохранившимся до наших дней немногочисленным образцам. Лучшим из них считается так называемая ваза Портланд, найденная близ Рима и хранящаяся в Британском музее (рис. 94). Это небольшая амфора из темносинего с красным отливом стекла и с фигурным изображением мифологического характера, вырезанным из молочно-белого верхнего слоя вазы. Высота рельефа местами достигает 5 мм, местами же так мала, что почти незаметна на ощупь. Благодаря этим градациям рельефа, синий слой вазы в некоторых частях изображения просвечивает сквозь верхний белый слой и придает моделировке фигур особую мягкость и нежность.

            Гравированные, расписные и золоченые стекла

Еще недавно такие стекла считались изделиями римской эпохи второго века н. э. и позже, но находки в Помпеях и особенно в греческих колониях Северного Причерноморья 

заставили археологов сильно изменить их датировку. В настоящее время можно считать весьма вероятным, что изобретение этих технических приемов относится к эпохе эллинизма. Техника гравировки орнаментов и рисунков по стеклу в сущности ничем не отличается от техники резьбы по стеклу, как она применялась для изготовления стеклянных печатей. Стеклянные сосуды, украшенные простыми гравированными геометрическими орнаментами, поясками и т. п., известны были еще в глубокой древности. В эллинистическую эпоху стали гравировать на стекле уже более сложные рисунки. Так, на
 
 

242                                                                                                Техника промышленности

некоторых расписных вазах, которые можно приписать концу эпохи эллинизма и которые по характеру своих изображений тесно связаны с искусством Александрии, краски наложены на рисунок, контуры которого обозначены гравировкой.

Золоченые стекла, известные нам, главным образом, по так называемым fondi d'oro III в. н. э., имели своих предшественников в изделиях египетской стеклянной промышленности (бусы), а также и в изделиях Греция IV в. Среди находок в курганах юга СССР - Большая Близница и Курджипс - были стеклянные перстни со вставленными в стекло {в одном случае темносинее, в другом - зеленовато-белое) тонкими вырезными золотыми пластинками. Пластинки в обоих случаях изображают танцовщиц. Техника изготовления этих перстней по существу та же, что и у упомянутых выше fondi d'oro. На нижний слой стекла помещали тонкую золотую пластинку и заливали ее затем сверху вторым слоем такого же стекла. Таким образом, золото оказывалось как бы вкрапленным в стекло и просвечивало сквозь его прозрачные стенки.
Рис. 95. Расписная и позолоченная стеклянная ваза из Ольвии. Эрмитаж.

Другой прием золочения состоял в прикреплении к стеклу тонких листов золота холодным способом, при помощи какого-либо связующего средства. В Ольвии найдена была расписная и позолоченная стеклянная миска с крышкой из прозрачного белого стекла (рис. 95), которая сделана была, по всей вероятности, в середине I в. до н. а. От росписи сохранилась в настоящее время только незначительная часть - гирлянда из мирт на краю крышки. Первоначально расписано было и донышко миски, средняя же часть крышки не имела росписи. Когда миска была прикрыта крышкой, то роспись на донышке сосуда просвечивала сквозь прозрачное стекло крышки. Роспись края крышки исполнена таким образом, что сперва прикреплены были золотые листочки, изображающие листья мирта, а. затем красной и синей краской были сделаны перевязки гирлянд, бордюры и фон.

Стеклянные вазы обычно расписывали эмалевыми красками. Расписных сосудов сохранилось очень мало, так как такие изделия, конечно, особенно легко разрушаются. Два прекрасных образца этой техники, относящиеся, может быть, еще к концу I в. 

до н. э., хранятся в Государственном Эрмитаже в Ленинграде. Один из них найден был в Керчи (рис. 96). Это амфориск из темнозеленого прозрачного стекла, расписанный эмалевыми (белой, желтой, красной) красками. Вазу сплошь покрывают ветки винограда, среда которых порхают птицы. Другой образец найден в Ольвии - он представляет собой полусферическую чашу, близкую по своей форме к так называемым мегарским чашам. Роспись исполнена белой, зеленой, синей, желтой, красной и коричневой красками по белому непрозрачному стеклу и изображает бегущую газель, трех птиц, гирлянды, ветви с листьями и розетку.

Во второй половине, а может быть уже к середине I в. до н. э. греческие мастерские в Сидоне начали изготовлять стеклянные вазы с отлитыми в формах рельефными орнаментами. Согласно сделанной в начале нашего изложения оговорке, мы не будем здесь касаться работ, выпущенных этими мастерскими, так как они целиком принадлежат к той эпохе, которая пользовалась дутьем как основным техническим приемом для изготовления стеклянных ваз.

Подводя итоги всему сказанному выше, мы приходим к заключению, что эллинистическая эпоха и, главным образом, мастерские Александрии внесли много нового в технику производства стеклянных изделий. Ряд приемов переработки стеклянной массы на изделия был ими развит или впервые введен в обращение, и Рим широко использовал затем это наследство эллинизма. Все эти достижения шли по линии производства предметов роскоши, и стекло, как и прежде, продолжало, главным образом, играть роль подсобного материала - замены металла и цветного камня, но самые способы имитации сделались более совершенными и изощренными. Свое настоящее значение легкого, прозрачного и хорошо поддающегося обработке материала для предметов широкого потребления - обыденных сосудов и оконных стекол - стекло получило лишь в римскую эпоху, после развития техники дутья, позволявшего быстро изготовлять стеклянные сосуды самых разнообразных форм, и после открытия в то же примерно время какого-то, нам 244                                                                                                  Техника промышленности

в точности не известного, легкого способа обесцвечивания стеклянной массы.

История текстильной промышленности в античном мире известна нам гораздо меньше, чем история ряда других отраслей производства, несмотря на то, что производство тканей занимало видное место в экономике античного общества. Достаточно сказать, что коренной для техники ткацкого производства вопрос о существовании в античном мире горизонтального ткацкого станка остается до сих пор спорным: одни исследователи вовсе отрицают знакомство с ним как греков, так и римлян, другие же считают вероятным его применение в поздние века античности.

Причина неудовлетворительного состояния наших знаний о текстильном производстве античного мира - главным образом в том, что до нас дошло чрезвычайно мало образцов изделий греческих тканей из эпохи, предшествующей установлению римской империи. Весь наличный запас памятников этого рода состоит из двух десятков фрагментов тканей, происходящих с юга СССР, и нескольких прекрасных образцов тканей, найденных экспедицией Козлова в 1925 г. в Монголии. Многочисленные ткани из Египта в огромном их большинстве относятся к римской эпохе, и правильность датировки тех отдельных экземпляров, которые приписываются птолемеевскому Египту, еще нуждается в проверке. Необходимо подчеркнуть, что и эти редкие памятники недостаточно изучены, особенно с их технической стороны. Неудивительно поэтому, что многие даже основные вопросы, связанные с техникой текстильного производства греков, от нас ускользают.

В частности, наши сведения относительно прогресса техники текстильной промышленности в эллинистическую эпоху весьма неопределенны и туманны, ибо источники для данной эпохи особенно скудны. Помимо нескольких образцов мало изученных тканей, мы располагаем в этом отношении только краткими косвенными указаниями авторов, большей частью, рим-
 

Для эпохи эллинизма характерно то обстоятельство, что довольно примитивная ткацкая техника греков вплотную столкнулась в это время с гораздо более развитой техникой Востока. Еще в IV в. до н. э. греки довольствовались простым вертикальным станком, на котором они ткали не целые полотнища, а только небольшие куски материи, а в это же время в Египте они могли видеть несравненно более развитую технику. Уже в Новом Царстве египтяне употребляли, при производстве главным образом льняных тканей, горизонтальные станки с 3 и 4 ремизами, подножками и бердами. Естественно предположить, что греки оценили преимущества египетской техники и постарались ее освоить. Вероятно, в этом смысле надо понимать указание Плиния относительно того, что мастерские Александрии изобрели производство сложных узорных тканей. Подобные ткани с вытканными на них сложными мифологическими изображениями упоминаются и в описании палатки Птолемея Филадельфа, составленном современником этого царя историком Калликсеном. О большом техническом прогрессе в тканье говорит и сопоставление кусков материи эллинистической эпохи, найденных на юге СССР, с кусками материи V и IV вв. того же происхождения. Если последние - простые ткани с холщевым переплетением основы и утка, то среди первых встречается шерстяной креп и шерстяной репс с тонкими переходами красок, что достигнуто путем сочетания при тканье нитей различных цветов.

О техническом прогрессе, говорит и другое указание того же Плиния. По его словам, золототканные одежды носили в Риме название "одежд Аттала", так как считались нововведением

246                                                                                                  Техника промышленности

Предполагают, что ядро это, первоначально довольно широкое, золотилось только с одной стороны, а затем растягивалось в длину, образуя тонкие нити. Секрет изготовления этих нитей был потерян в XV веке.

Эллинистические цари, а вслед за ними и наиболее состоятельные слои общества эллинистических государств переняли с Востока и другой давно распространенный там обычай: ковры в качестве половых настилов; в классаческой Греции такое применение ковров считалось роскошью, и ковры служили лишь в качестве накидок на ложа. Центрами производства ковров были Александрия, Милет, Сарды и Коринф. Ковры были тканые и узорчатые с геометрическими и растительными орнаментами. Образцов эллинистических ковров не сохранилось. Из литературных источников можно вывести заключение, что они отличались яркостью красок, пестротою и были двух родов: тонкие и гла'дкие (такие ковры выделывались в Сардах) и мягкие и шерстистые с ворсом с одной или с двух сторон.

Следует еще отметить, что в рассматриваемую эпоху вышивка по ткани достигла необычайной виртуозности. Судя по описаниям древних авторов, одежды богатых граждан нередко были украшены целыми сложными мифологическими сценами, вышитыми цветными и золотыми нитями. Прекрасные образцы
 

Из всего сказанного выше видно, что эллинистическая эпоха, несомненно, ознаменовалась большим прогрессом в текстильном производстве, детали которого, однако, не поддаются точному определению. Весьма вероятно, что этот прогресс затронул только производство дорогих тканей, а обычные ткани широкого потребления продолжали изготовляться старым примитивным способом. На это как будто указывают многочисленные каменные и глиняные пряслица, находимые в гробницах и городах эллинистической эпохи и свидетельствующие о дальнейшем применении простого вертикального ткацкого станка. Глиняные, костяные, деревянные и металлические веретена эпохи эллинизма также ничем существенно не отличаются от веретен предыдущих эпох. Других орудий производства текстильной промышленности или их изображений эллинистическая эпоха нам не сохранила.

Изготовлялись ткани, как и в доэллинистическую эпоху, по преимуществу из овечьей шерсти и льна, а также в меньшем объеме из шэлка. Встречаются также упоминания о хлопке, конопле, чертополохе и мальве, о козьей и верблюжьей шерсти, о заячьем пухе; из минеральных веществ — об асбесте. Техника производства тканей из этих второстепенных видов сырья нам вовсе не известна. По всей вероятности, выделка из них тканей носила чисто местный характер и нэ имела большого удельного веса в общем народном хозяйстве. В частности, хлопок произрастал в древности только в Индии и в Верхнем Египте; вероятно, его обрабатывали на месте и ввозили в Грецию и Италию в виде готовой пряжи. Из конопли делали одежды во Фракии, из козьей шерсти — преимущественно во Фракии и Киликии, из асбеста — на острове Эабее.

Производство настоящего шелка из нитей тутового шелкопряда началось в Европе только в середине VI в. н. э. До этого времени этот вид шелка известен был там только в виде импортных тканей, привозимых из Китая и носивших

248                                                                                                  Техника промышленности

Если, как зто видно из изложенного выше, наши сведения о технике текстильного производства эллинистической эпохи чрезвычайно скудны и фрагментарны, то гораздо лучше мы осведомлены об организации данного производства в птолемеевском Египте.
 

Рис. 97. Ткань из Улан Батора

250                                                                                                  Техника промышленности

Несколько иначе представляется нам организация производства и торговли шерстяными тканями и сукнами. Сырая шерсть была обложена налогом в 5% (вероятно, от стоимости шерсти) но торговля шерстью была свободной, и прядение шерсти производилось, как и встарь, на дому частными лицами, преимущественно женщинами. Для окончательной подготовки к станку пряжу отдавали специалистам-мастерам, которые производили вправку нитей в станок и прочие подготовительные для тканья операции. Право тканья шерстяных материй имел, невидимому, каждый гражданин, плативший за это промысловый налог. Ткачи работали у себя на дому или в частных мастерских, по большей части, с двумя или тремя наемными
 

Существовали и более крупные мастерские, причем в них иногда применялся и рабский труд. По крайней мере, некий Аполлоний, богатый гражданин города Филадельфии, имел в соседнем Мемфисе ткацкую мастерскую, в которой работало много молодых рабынь. Равным образом и Птолемеи имели собственные, вероятно крупные, ткацкие мастерские в Александрии. Скупка готовых шерстяных тканей правительством в таких размерах, как это имело место относительно льняных тканей, не засвидетельствована литературными источниками. По всей вероятности, скупали только некоторые более грубые сорта шерстяных тканей, так называемые "сирийские ткани", необходимые для войск. Прочие же шерстяные материи могли продаваться свободно частными лицами.

Сукноваляльное дело, связанное с гораздо более сложными производственными процессами,¹чем тканье шерстяных и льняных материй, видимо, было правительством монополизовано целиком. Правительство имело, вероятно, свои казенные мастер-скиг, но наряду с этим сдавало валяльный промысел и на откуп. Сукноваляльные мастерские находились и при некоторых храмах.

Древняя бумага, которую мы теперь называем "папирус", а греки называли "хартес" (или, реже, "библос", как обозначалось в первую голову соответствующее сырье, а иногда и готовая книга), была наиболее распространенным писчим материалом, обслуживавшим с начала эллинистической эпохи и частные потребности населения, и официальное делопроизводство, и всю литературную продукцию Средиземноморья. В пределах Египта папирус был в употреблении уже с начала третьего тысячелетия до н. э. В Грецию он проник, путем импорта готового продукта, вероятно в конце VII в. до н. э. и занимал видное место в литературном обиходе уже в течение V и IV вв. до н. э.

Производство папируса в эллинистическую эпоху продолжало ограничиваться Египтом и целиком базировалось на технике, давно выработанной египтянами: продукция более ранних эпох в качественном отношении не только не уступала эллинистической, но и стояла в общем выше ее в связи с тем, что массовые масштабы производства, возникшие при эллинизме, привели к увеличению сортов продукции и на этой почве —к частичному понижению качества.

Сырье для изготовления папируса добывали из ствола растения (носящего то же название — cyperus papyrus),¹ которое в диком виде росло преимущественно в Египте, в стоячих

Наши сведения о технике изготовления папируса почерпнуты, во-первых, из данных анализа отдельных экземпляров из числа сохранившихся в изобилии листов и свитков; во-вторых, из описания процесса изготовления, сохранившегося в "Естественной истории" Плиния Старшего (1 в. н. э.).

Процесс изготовления папируса заключался в следующем: удалив твердую внешнюю ткань трехгранного в разрезе ствола, его сердцевину подвергали делению на слои, причем стремились получить нарезы или филюры возможно более значительной ширины. О технике отделения слоев у нас нет ни отчетливых сведений из древности, ни исчерпывающих предположений современных ученых.¹ Стоит упомянуть о двух свидетельствах. Плиний в качестве орудия, которым добывали филюры из сердцевины ствола, называет иглу. А одно арабское описание изготовления папируса у египтян, написанное в XIII веке, но основанное на древних источниках, говорит о том, что "выбирали растения с длинным стволом, рассекали их сверху до низа на две половины и затем отделяли полоску за полоской". У Плиния не упоминается о том, в каком направлении вели иглу, а в арабском описании — об орудии производства.

Ширина нарезов колебалась между 1.5 и 8 см, вероятно, в зависимости от опытности работающего. Наилучшего качества были слои, более близкие к центру ствола, которые и шли на производство высших сортов папируса. Для более низких

254                                                                                                  Техника промышленности

На получившуюся таким способом сплошную кладку нарезов накладывали второй слой таких же нарезов, но в направлении перпендикулярном к направлению нарезов первого слоя. Получалась кладка из двух слоев; волокна одного из них были расположены накрест к волокнам другого слоя. То обстоятельство, что два слоя не переплетались между собой, необходимо подчеркнуть, так как соответствующее выражение Плиния может навести на мысль о переплетении между собой нарезов. Всю двухслойную кладку затем прессовали. Неровности по краям кладки, по причине неодинаковой длины нарезов, обрезали под линейку, благодаря чему получался прямоугольной формы лист. Достаточная прочность склейки обоих слоев листа была после прессования обеспечена клейкими веществами в составе растительной ткани. Никаких посторонних клеющих веществ для этой цели не применяли. Зато слегка покрывали клеем поверхность листа для сатинирования ее, чтобы придать писчей поверхности возможно большую ровность и предотвратить растекание чернил по волокнам. Клей применяли также при соединении одного листа с другим. Изготовлялся клей из тончайшей муки, кипятка и незначительной доли уксуса. Обязательным условием было, чтобы клей перед употреблением стоял не дольше, но и не меньше одного дня.

После прессования лист просушивался на солнце. Затем для устранения неровностей, остававшихся после прессования, лист выглаживали с помощью инструментов из слоновой кости и раковин, а также отбивали молотком. В результате всех названных процедур поверхность огромного большинства папирусов еще теперь не дает возможности различить в ней отдельных нарезов, из которых состоит каждая из двух кладок.

Изготовление листов описанным выше способом производили в мастерских. Работа мастерских на этом не заканчивалась.
 

Ту сторону свитка, на которой волокна папируса лежат в направлении вертикальном к линии склейки отдельных листов, принято называть ректо; оборотная сторона, волокна которой параллельны к линии склейки, называется версо. Один из ведущих папирологов Ульрих Вилькен высказал предположение, согласно которому сторона ректо подвергалась в мастерских более тщательной обработке, чем сторона версо. По этому вопросу между специалистами пока единомыслия нет.

Сворачивание свитка, как еще неиспользованного папируса, так и уже исписанного, происходило таким образом, что горизонтальные, перпендикулярные к склейкам волокна оставались внутри, а вертикальные, параллельные склейкам, — снаружи. Этот способ был обусловлен бережным отношением к материалу; папирус страдал бы сильнее, если бы при сворачивании свитка приходилось растягивать горизонтальные, продольные

256                                                                                                  Техника промышленности

Общепризнанным было правило, по которому сначала пользовались для письма стороной ректо и только после нее — стороной версо, если последнее заполнялось вообще.¹ Возникло это правило из того практического соображения, что сторона, находившаяся при сворачивании внутри, всегда была защищена. Правило о ректо и версо распространялось и на отдельные листы, поскольку они, как сказано выше, вырезались из свитка.

В силу отмеченного выше высокого качества отделки поверхности папирусного листа соотношение между направлением строк и направлением волокон было для пишущего по существу безразлично. В начале эллинистической эпохи было нередким направление строк поперек волокон; в дальнейшем стали придерживаться направления волокон, а в византийский период снова вернулись к ранне-эллинистической практике; установить какую-либо зависимость того или иного из отмеченных способов письма от качества древнего пера, которое было различно в разные периоды эллинистической эпохи, не представляется возможным.

В очерке Плиния отмечено существование ряда сортов папируса, названия которых он сообщает; но материал, непосредственно доступный нашему наблюдению, не укладывается в рамки его. номенклатуры и несомненно свидетельствует о более значительной спецификации производства; это и понятно, так как у Плиния мы, очевидно, читаем об основных экспортных сортах, не говоря уже о том, что он писал в более позднюю эпоху.

Выработавшаяся в течение V и IV вв. до н. э. форма монетных штемпелей остается в общем неизменной и в эллинистическую эпоху. Можно лишь указать, что теперь уже повсеместно распространяется цилиндрическая форма монетных штемпелей. Некоторые нововведения и усовершенствования' преследуют преимущественно цель ускорить процесс производства монеты. Вероятно, для большей устойчивости монетного слитка в момент чеканки и во избежание его выскальзывания нижний штемпель был значительно вогнутым, а нижний конец верхнего штемпеля, напротив, выпуклым. В результате выходившая из-под таких штемпелей монета приобретала вид вогнуто-выпуклой чечевицы или часового стекла, достаточно характерный для эллинистических монет (рис. 98). Это взаимоотношение штемпелей особенно утрировано в группах монет т. н. подражаний, происходивших из Галлии и придунайских областей. В некоторых из них, как, например, в подражаниях тетрадрахмам Филиппа III с севера Балканского полуострова, благодаря чрезмерной вогнутости нижнего штемпеля совершенно не прочеканивается тип лицевой стороны. Иные — например, находимые преимущественно в Чехии грубые подражания статерам Александра, в просторечии получившие название Regenbogenshuesselchen,

— действительно имеют форму миниатюрных чашечек. Той же цели ускорения процессов чеканки служит пуск под штемпеля вынимаемых из литейных форм целых полосок кружков, соединенных между собой литниками, которые разрубались уже после того, как изображения были на них нанесены.

258                                                                                                  Техника промышленности

Рис. 93. Образцы монет

В эллинистическую эпоху все чаще встречаются целые группы монет, в которых взаимоотношения осей лицевой и оборотной стороны постоянно. Возникает вопрос, каким путем достигалось это постоянство. Применение штемпелей, связанных между собой шарниром наподобие щипцов, едва ли можно допустить, особенно если учесть, что обычно, как сказано, они относятся между собой как чашечки и пестик. Мне думается, такого постоянства можно было добиться помещением на рукояти верхнего штемпеля какой-нибудь заметки, которая, подобно пуговкам на рукоятках современных печатей, всегда обеспечивала бы правильную постановку верхнего штемпеля в отношении к нижнему. На хранящемся в Ливерпульском музее
 

верхнем штемпеле для монет Арсинои сбоку есть штифтик, который мог бы играть такую роль (рис. 99). Во всяком случае в эллинистическую эпоху последовательное проведение в пределах той или другой группы монет какого-либо определенного взаимоотношения штемпелей может быть используемо как признак при отнесения монет к тому или другому монетному двору.

Прочность штемпеля в эллинистическую эпоху прогрессирует. Приведенные данные туапсинского клада, свидетельствующие о том, что штемпеля после изготовления по меньшей мере около сотни монет не обнаруживают никаких признаков изнашивания, относятся собственно говоря к эллинистической эпохе, так как клад датируется началом II в. до н. э. Именно в эллинистическую эпоху мы встречаем на монетных типах явные признаки изготовления штемпеля с помощью вращающегося сверла, — прием, которого, казалось бы, скорее всего можно было ожидать в применении к стальным штемпелям. Особенно ясно это в исполнении надписей, буквы которых нередко состоят из довольно значительных бугорков-точек, соединенных между собою черточками. Тем не менее, немногие сохранившиеся от этого времени штемпеля — железные. Однако обобщающего вывода отсюда ни в коем случае делать нельзя, тем более, что оригинальный характер этих штемпелей часто подлежит серьезному сомнению. Этими же причинами в значительной мере обесценивается и находка в Салашке в Венгрии нескольких пар железных штемпелей, вместе с приготовленными для чеканки кружками, готовыми монетами, клещами, молотками и иным инструментарием монетной мастерской. Однако монеты, представляющие продукцию этой мастерской, принадлежат к весьма грубым образцам распространенных "в придунайских

Рис. 99. Штемпель для монет

260                                                                                                  Техника промышленности

Увеличение прочности штемпелей, а также известная детализация монетных типов, облегчающая распознавание по мелочным деталям одинаковых штемпелей, делает возможным и плодотворным применение к монетам, начиная с эллинистичгской эпохи, метода сравнения штемпелей. Монеты от одного и того же штемпеля лицевой стороны встречаются несравненно чаще, чем монеты от одного штемпеля оборотной стороны. Это естественно, поскольку верхний штемпель, все время находившийся в движении и принимавший на себя непосредственно удары молотка, скорее приходил в негодность, чем нижний, защищенный от действия удара упругой средой лежащего на нем монетного кружка и, кроме того, сдерживаемый стенками углубления наковальни, в которое он был вставлен. Исследование показало, что в какой-либо однородной группе монет число сохранившихся экземпляров от одного штемпеля лицевой стороны в среднем втрое превосходит число экземпляров от одного штемпеля оборотной стороны. Дальнейшие наблюдения над постепенным стиранием и изнашиванием штемпелей
 

Выше говорилось, что нововведения эллинистической эпохи имели целью ускорить процесс производства монеты, очевидно, для удовлетворения быстро растущего спроса на нее. Однако, крайне ограниченная в своем развитии техника рабовладельческого общества не могла поспезать за этой все возрастающей потребностью. Сплошь и рядом в целях ускорения приходилось выкидывать отдельные части технического процесса в ущерб доброкачественности окончательного продукта. К этой группе явлений принадлежит широко распространяющийся в эллинистическую эпоху прием: использование в качестве кружков для монет старых, вышедших из обращения монет, без переливки их. Все, надо думать, большие плоские тетрадрахмы малоазийских городов (Киме, Смирны, Магнезии, Мирины и многих других), выпущенные в начале II в. до н. э., представляют собою старые тетрадрахмы типов Александра Македонского, битые и плющенные молотком для уничтожения прежних типов. Следы ударов молотка можно ясно видеть на любом экземпляре. В нашей причерноморской нумизматике аналогичное явление представляют херсонесские драхмы времени экспедиции Диофанта, перечеканенные . из херсонесских же драхм II в. Нечего и говорить, что при таком использовании старых стертых монет без переливки думать о строгом соответствии новых монет какой-либо определенной стопе не приходилось.

По отношению к медным монетам не считали даже нужным терять время на удаление старых типов, и старые монеты пускали под новые штемпеля без всякой предварительной переработки. В результате получились монеты, на поверхности которых сплетены вместе элементы двух, а иногда и более типов, являя собою подобие загадочной картинки. Эти спешные перечеканки, чрезвычайно ценные для нас, так как они

262                                                                                                  Техника промышленности

При наложении надчеканки на одну сторону монеты на другой стороне соответствующий участок поля и изображения сплющивался и стирался. Значительно реже, но все же попадаются в эллинистическую эпоху надчеканки двусторонние, когда вдавленному клейму на одной стороне соответствует в противолежащем участке поля другой стороны слегка выступающее над поверхностью монеты изображение. Такие надчеканки, надо думать, производились с помощью пунсонов, соединенных шарниром наподобие щипцов.

Более значительными были в эллинистическую эпоху нововведения в организации монетного производства, нововведения, о которых мы можем заключить из систематического усложнения монетных типов. Правда, монетные дворы, повидимому, в подавляющем большинстве сохранили характер небольших мастерских с ограниченным числом работников. Даже Александр Македонский не делал попытки централизовать монетное производство на одном большом монетном дворе. Его огромная империя снабжалась средствами денежного обращения при посредстве монетных дворов, разбросанных на всем ее пространстве;
 

Так, мы можем без труда отличать при помощи характерных символов или монограмм (баран — Дамаск, лук — Кипрский Саламин, р^д — Арад, КО — Ака и др.) выпуски различных монетных дворов, а в пределах особо обильной чеканки Амфиополя, на основе разных добавочных символов, — выпуски периодически сменявшихся магистратов. Этому примеру следовали не только чеканки эллинистических монархий диадохов и эпигонов (выпуски различных городов отмечались в них особыми знаками, а также датировались по годам царствования или местных специальных эр, иногда и по месяцам), но и оживившиеся в III-II вв. до н. э. городские автономные чеканки.

Особенно в этом отношении характерны начавшиеся с 229 г. до н. э. серии афинских тетрадрахм т. н. нового стиля. В них усложнение типа не ограничивается тем, что голова Афины на лицевой стороне, воспроизводя голову Фидиевской Партенос, изображается в богато украшенном шлеме и включается в точечный ободок и что на оборотной стороне сова, отныне помещаемая на лежащей амфоре, получает, в согласии с другими эллинистическими монетами, в качестве обрамления масличный венок. Все свободные части, поля оборотной стороны заполняются знаками, служащими целям датировки, а следовательно — в то же время и контроля. Знаки эти, помимо традиционных начальных слогов имени города AQE, состоят из трех более или менее полностью выписанных имен, вне сомнения, принадлежащих лацам, берущим на себя ответственность за монетное дело. При этом носители двух первых

264                                                                                                  Техника промышленности

Наконец, группы по две буквы (AP, ME, DH, SW и др.), находящиеся внизу, под лентами венка, повидимому, означают мастерские монетного двора или рудники, доставившие металл для выпуска.

Эта чрезвычайно сложная система контроля вызвана в Афинах исключительным обилием монетных выпусков. В других местах в такой же форме мы ее не встретим. Однако поскольку известная тенденция к единообразию монеты в связи с объединением автономных городов в союзы и усилением роли этих союзов характерна для этой эпохи, унаследованное от эллинистических монархий усложнение типа, хотя бы в некоторой степени, сказывается повсюду. Примером могут служить скромные по своим размерам и не выходящие в своем обращении за пределы Пелопоннеса триоболы Ахейского союза. В них также общими для всех городов союза типическими элементами являются голова покровителя союза, Зевса Геомагирия, на лицевой стороне и большая монограмма союза А в лавровом венке — на оборотной.

Рядом с этой монограммой фигурируют маленькие символы, буквы или монограммы, характеризующие выпустивший монету город (Коринф — пегас или буква f) или ответственного за выпуск магистрата. Сказанное о монетах Ахейского союза можно было бы повторить о малоазийских кистофорах. Но об этих монетах, появление которых совпадает с проникновением в Азию римского влияния и которые уже своею формой совершенно плоских кружков знаменуют распространение этого влияния, рациональнее будет вспомнить в связи с изложением римской монетной техники.
 

        Деревообработка

    Иванова А. П. Черты местного стиля в деревянной резьбе Боспора римского времени. Государственный Эрмитаж. Труды Отдела античного мира, т. I, 1945, стр. 167-197.
    Blümner H. Technologie und Terminologie der Gewerbe and Künste, II. 1879.
    Richter G. Ancient furniture. Oxford, 1926.
    Watzinger C. Griechische Holzsarkophage aus der Zeit Alexander der Grossen. Leipzig, 1905.

        Металлообработка

    Шмидт Р. В. Очерки по истории горного и металлообрабатывающего производства в античной Греции. Изв. ГАИМК, вып. 108, 1935.
    Blümner H. Technologie und Terminologie der Gewerbe und Künste, IV. 1886.
    Marschlall F. H. Catalogue of the jewellery, greek, etruscan and roman in the Department of Antiquities. British Museum, London, 1911.
    Pernice E. Untersuchungen zur antiken Toreutik. Jahreshefte, des Oesterreichischen Archaologischen Institute, VII, VIII, XI.
    Schreiber Th. Die Alexandrinische Toreutik. Leipzig,. 1894.
    Winnefeld H. Hellenistische Silberreliefs im Antiquarium der Kgl. Museen. Berlin, 1908, 68 Berliner Winckelmannprogramm.

    Керамика

    Гайдукевич В. Античные керамические обжигательные печи. Известия ГАИМК, вып. 80, М.-Л., 1934.
    Известия Археологической Комиссии. 1902, вып. 3, стр. 93-115 (Э. Р. Штерн).
    Blümner H. Technologie und Terminologie der Gewerbe und Künste, II. 1836.
    Koester A. Griechische Terracoten. Berlin, 1926.
    Pagenstecher R. Die Calenische Keramik. Berlin, 1909.
    Pottier E. et Reinach S. La necropole de Myrina. Paris, 1887.
    Robert C. Homerische Becher. 50 Berliner Winekelmannprogramm.
    Waldhauer O. Regina vasorum. Abhandlungen der Akademie für Geschichte der materiellen Kultur, II. Leningrad, 1933.
    Walters H. History of ancient pottery, I и II. London, 1935. Wiegand Th. und Schrader H. Priene. Berlin, 1904.

266                                                                                                  Техника промышленности

        Стекло
    Blümner H. Technologie und Terminologie, IV. 2. 1887.
    Daremberg et Saglio. Dictionnaire des Antiquitees grecques et romaines. Статья: Vitrum (Morin — Jean).
    Кisa A. Das Glas im Altertum, I—III. Leipzig, 1908.
    Schmidt R. Das Glas. Berlin, 1912. Handbücher der Kgl. Museen zu Berlin. Kunstgewerbe-Museum, N 7.

        Текстильная промышленность
    Отчет Археологической комиссии, 1878/79, стр. 40-142.
    Хвостов М. Очерки организации промышленности и торговли в греко-римском Египте, I. Текстильная промышленность. Казань, 1914.
    Blümner H. Technologie und Terminologie der Gewerbe und Künste, I.² 1912.
    Daremberg et Saglio. Dictionnaire des Antiquitees grecques et  romaines. Статьи: Sericum, Tapes, Textrium и др.
    Richter G. Silk in Greece. American Journal of Archeology, 1929.