В Воронеже вышел номер журнала "Подъем" в
виде сборника "новых реалистов".
Среди авторов есть и авторы "Русского переплета", Владислав Отрошенко,
Лилия Павлова, Михаил Тарковский и др.
Вот что пишется в предисловии:>
"Русская литературная провинция и литературная Москва и в прошлое время
соседствовали друг с другом. Общее возникало лишь если даровитые авторы,
открытые кто в "Сибирских огнях", кто в "Урале", кто в "Севере", кто в
"Подъёме", перебиралась под сень столичных престижных журналов. Но времена,
когда опубликованное хотя бы в "Новом мире" или "Нашем современнике" в
равной степени оказывалось событием для всей читающей России, прошли. Прошли
и те времена, когда были массовыми тиражи этих литературных изданий и писатель
обращался к единой в самой себе массе читателей, имея на неё такое духовное
влияние, что можно было всерьёз говорить про особую мессианскую роль отечественной
литературы. Теперь на смену былому литературоцентризму пришло столичное
высокомерие и провинциальное местничество, когда опубликованное где бы
то ни было имеет значение только внутри своей же, столичной или провинциальной,
среды.
Литературная Москва кичится своим относительным самодостаточным издательским
благополучием, но если и остаётся ещё центром, то разве что "центром по
раздаче литературных премий". Литературная Провинция погрязла в бедности
и в безвестности, издаться провинциальному автору стало возможно только
за свой счёт, но в отсутствие независимых ответственных издателей, критиков
самодельная книжная продукция заражается любительским графоманским душком,
"мастерами" и "классиками" назначаются чаще всего местные же литературные
начальники. Ну, а читатель отечественной литературы медленно
и необратимо исчезает: в Костроме или Воронеже не читают и мало знают тех
писателей и поэтов, что публикуются в столичных литературных журналах -
до Москвы журналы, ещё издающиеся в провинции, доходят также в штучных
экземплярах, переданные из рук в руки, но сами их авторы чаще всего и не
пытаются войти своей поэзией или прозой в некий общехудожественный контекст.
-аметны, правда, журналы, "ангажированные" столичной литературной критикой,
такие как "Волга", "Урал", "Уральская новь" - они обозреваются, участвуют
в современном литературном процессе.
Пишут о саратовской "Волге", где нередки публикации именно московской
прозы, бегущей на свободу от более жёстких норм и требований столичной
журнальной редактуры. Пишут о постмодернистских по своему духу уральских
журналах те же, кто и вышел из их среды. Но провинциальные журналы, консервативные
по своему духу и тяготеющие своим стилем к русской художественной традиции,
до сих пор почти не получали ни авторов, ни откликов от литературной Москвы.
Первый номер воронежского "Подъёма" за 2000 год стал событием - исключением
из этих сложившихся в последние годы правил. В его содержание вошли произведения
ставших уже известными московских прозаиков, чьи имена вместе ещё ни разу
никем из критиков не соединялись, но объединение это всё же произошло -
по воле самих авторов и на почве воронежского литературного журнала, в
специальном его выпуске, посвящённом русскому реализму.
Что на пороге новый век - это уже обыденность. В литературе, кажется,
поспешили подвести все итоги уходящего века, ну а будущее литературы делают
сегодня только сами художники. Понятие "реализма" cуществовало в отечественной
литературе как воздух. В середине девяностых годов оно стало предметом
литературно-критических споров. Имена самих писателей имели хождение в
этих спорах как разменные монеты: можно было причислить к реализму или
отчислить из реализма, наживая себе тот или иной звонкий литературный капиталец.
Но так или иначе, существовали и сами писатели, чувствовавшие в творчестве
друг друга нечто общее и близкое, творчески и дружески сообщавшиеся всё
то же самое время, что не делало их, однако, безликими литературными близнецами.
Круг этот с предельной на сегодняшний день очевидностью и представляет
проза, собравшаяся в первом номере "Подъёма". Номер провинциального журнала
объединяет прозу Светланы Василенко, Вячеслава Отрошенко, Василия Голованова,
Василия Килякова, Лилии Павловой, Александра Яковлева, Михаила Тарковского
- постоянных авторов "Нашего современника", "Дружбы народов", "Нового мира",
"Октября" - которых ни один из перечисленных столичных журналов, однако,
ещё никогда не собирал всех вместе под своей обложкой.
Но не случайно выходу "специального выпуска" воронежского журнала предшествовал
по времени круглый стол писателей в журнале "Москва", посвящённый обсуждению
того же самого вопроса о русском реализме. Уже та прошлогодняя
дискуссия, во-первых, обнаружила присутствие этого вопроса как значимого
в творчестве не схожих между собой писателей, словом - самостоятельных,
состоявшихся творчески ещё до появления разнообразных "реалистических вождей"
от критики; а во-вторых, обнаружила и различный художественный взгляд
на это общее - на вроде бы должную быть как раз единой и неделимой художественную
концепцию реализма. И вот почти диагноз, что был поставлен понятию русского
реализма самими художниками, так или иначе причисленными современной критикой
к реалистическому направлению: в это понятие всеми вкладывалось, как сущностное,
прежде всего христианское отношение к людям и миру, становящимся-то в литературе
порой как раз обездушенным схематичным "предметом изображения". Но была
также и некая обобщённая позиция: реализм остаётся ещё символом единения
русского искусства, выразителем его духовной национальной сущности.
Условно московская проза объединяется в первом номере воронежского "Подъёма"
с условно провинциальной поэзией. Проще было б сказать - публикуются русские
прозаики и поэты, объединённые будто бы заново общим читателем и общим
пониманием своей принадлежности к отечественной литературе: но публикации
всё ещё требуют подобных оговорок и представления незнакомых широкому читателю
поэтических имён Игоря Лавленцева, чьим стихам, однако, сопутствует весомое
предисловие Вадима Кожинова, Светланы Ляшовой, Александра Ромахова, Анатолия
Остроухова. Философское размышление воронежца Владимира Варавы об итогах
исторического времени "Россия в зеркале вечности" объединяется с давней
статьей Павла Басинского "Возвращение реализма", открывшей когда-то новейшую
полемику о реализме и призванной на пороге уже нового литературного времени
также обозначить некий важный итог... Полемика завершена. Состоявшаяся
и художественно, и духовно новая отечественная поэзия, проза ждёт своего
читателя. Об этом ожидании пишет в завершающей статье журнальной книжки
воронежский критик Вячеслав Лютый ( "Восстановление дистанции"): "Дурман
кажется плотным и бесконечным, но на самом деле он только облако, которое
могут развеять взгляд, голос, поступок. Но в первую очередь - слово. Пусть
его скажет русская литература. Хотя ещё прежде, до неё, было произнесено:
любите родину, и женщину, и дитя. Всё остальное - в Божьей воле. Ничего
нового, как и ничего устаревшего, и ровно столько, чтобы узнать друг друга"
Олег Павлов"
