Первым, хронологически, событием была художественная акция, перформанс "Стоп-Машина", осуществленный 12 января на площади Восстания. Вторым событием была акция петербургского флэшмоба "Кофе-Брейк", произошедшая месяц спустя, 8 февраля, на Сенной площади.

Акция была организована арт-группой FEZAprojects при участии галереи "Navicula Artis".

Можно предположить, что все это свидетельствует о происходящих радикальных изменениях в онтологии современного сознания, о том, что скрепы обустроенного нами мира рассохлись и уже не в силах удержать стабильность, порядок и гармонию всего сущего.

Участник проведенной акции, поэт и критик Александр Скидан, в своей статье "Стоп-Машина" в 3-ем номере газеты "Что делать?", издаваемой арт-группой FEZAprojects, цитирует Вальтера Беньямина, немецкого философа первой половины 20-го века, который, в отличие от Карла Маркса, рассматривал революции не как локомотивы истории, несущие нас в светозарное будущее исторически неизбежного прогресса, а как стоп-кран, за который хватаются потерявшие всякую надежду пассажиры поезда, несущегося на всех парах к неизбежной катастрофе.

Как пишет сам Александр Скидан акция "Стоп-Машина" хотела заявить: "Хватит! Стоп! Баста! Забастовка, пускай символическая, пускай не всеобщая, без объявления каких-либо требований, поскольку требования, даже самые радикальные, всегда можно удовлетворить. Никаких утверждений, одни вопросы. Утверждения как вопросы." Вопросы, которые претендуют стать песком, брошенным в нутро машины без имени и образа (Скидан пишет: "Какая машина ? Государственная ? Войны ? Капиталистической эксплуатации ? Производства ?") с целью ее приостановки, хотя бы даже временной.

Эсхатологическое видение эволюции человеческого общества, связанное с истиранием привычного смысла мира в условиях происходящей культурной глобализации и развития мирового рынка, просматривается в работах современных философов.

В качестве примера сошлемся на работу французского философа Жана-Люка Нанси "Деконструкция монотеизма", с тезисами которой он выступал 18 февраля с.г. в Российском государственном гуманитарном университете в Москве.

В ней он пишет: "┘глобализация, кажется, сводится, в общих чертах, к тому, что Маркс в свое время прекрасно определил как производство мирового рынка, а смысл этого мира заключается лишь в накоплении и обороте капитала при одновременном, отчетливом усилении различий между теми, кто господствует и богат, и теми, кто порабощен и беден, а также в бесконечной технической экспансии, которая отныне лишь очень неуверенно, со скрытым беспокойством и тревогой ставит перед собой конечные цели "прогресса" и улучшения условий человеческого существования. Гуманизм превращается в антигуманизм: таково приблизительно резюме ситуации."

В такой трактовке современный мир, "структурированный как столкновение" видится в перспективе, как пишет Нанси, миром "акосмическим (космос в смысле мира-порядка древних греков, А.Г.) и атеологическим". Нанси ставит проблему: "Наше время, стало быть, то, где совершенно необходимо, чтобы Запад или то, что от него осталось, проанализировал свою собственную судьбу и вернулся к своей исходной точке, а также задался вопросом о процессе разрушения смысла, которому он предоставил место."

Это очень сильное утверждение, зачеркивающее возможность для любого существующего понятийно-категориального аппарата работать с возникающей проблемой, и в контексте которого, акция "Стоп-Машина" может быть интерпретирована всего лишь как "благая весть", возвещающая о вечном возвращении нео-марксистской модели, призванной спасти человеческое общество от саморазрушения, при всем, при том, что места для возвращения просто нет, и то, что подлежит спасению, безвозвратно исчезает, превращаясь в нечто неведомое.

Для сопоставления рассмотрим другое событие, вышеупомянутую акцию "Кофе-Брейк" петербургского флэшмоба на Сенной площади.

Сценарий акции приводится ниже, в том виде, как он был опубликован на сайте флэшмоба (www.flashmob.spb.ru), что позволит неискушенному читателю вживую познакомиться с техникой проведения акций флэшмоба.

"Место моба - Сенная площадь (площадка перед метро Сенная, вдоль торговых павильонов, пространство перед Маком и до Московского проспекта). Начало в 16.00.

Заранее приходим на место и присматриваемся. Выбираем для себя место разлива и место действия. Наполняем кружки (делаем это максимально незаметно!) только в специальных зонах. При этом прячемся, прикрываемся, маскируем термосы, обязательно отворачиваемся спиной к зоне проведения моба. Начинайте разливать за 1-3 минуты до начала, чтобы напиток не успел остыть. Наполнив кружки, ОБЯЗАТЕЛЬНО прячьте термосы.

Больших компаний не создаем. В основном, вы должны быть наедине со своей кружкой."

Так все и происходило в действительности. На первый взгляд, акцию можно рассматривать как производство "много шума из ничего", как буффонаду, ерничество и розыгрыш, что характерно, впрочем, для большинства акций флэшмоба, как такового, о чем я писал в своей статье "Электронный Homo Ludens", опубликованной на www.russ.ru

(www.russ.ru/netcult/20031112_vlasov.html).

В ясный морозный день на рыночной площади большого города, заполненной снующими по деловой и без оной надобности людьми, торгующими разной снедью и промышленными товарами потребления, продающими и покупающими, пьющими пиво, жующими шаурму или цыпленка гриль, появляются одновременно несколько сотен молодых людей с большими домашними чашками, наполненными чаем, который они "попивают маленькими редкими глотками". От чашек струйками поднимается пар и расточается благоухание. В результате, у случайного обозревателя этой несусветной ситуации возникает когнитивный диссонанс: "Что, собственно, происходит, и как к этому относиться ?"

В зависимости от настроения и точки зрения, это может восприниматься как "сумасшедшее чаепитие" Льюиса Кэрролла или появление Христа с учениками среди менял в храме.

Вот несколько реплик участников акции "Кофе-Брейк", которые после проведения акций обычно помещаются на сайте флэшмоба в разделе "Мой драйв" и по которым можно судить о реакции на флэшмоб его зрителей, случайных и неслучайных прохожих на Сенной площади, и его исполнителей, мобберов:

Fomka

"Что удивило и обрадовало - это полное ощущение духовной близости и братства. Вроде никого вокруг не знаешь, но не чувствуешь себя одиноким. Вообще, СУПЕР!"

kf aka

"прикололо как офонарели маклаки и барыги, которые стоят там вечность с видом хозяев мира...забились куда-то, их и не видно было...а может просто затерялись..."

ARENA

"Класс!... Смешно...

Надо же...о нас еще кто-то беспокоится....по-моему, уже поздно."

Ice

-Так тут что-то не то, вызывай дополнительный наряд!

В общем, моб удался на славу !"

vcsasha

Следует отметить, что акции флэшмоба, которые по своей форме представляют некое коллективное социальное действие, принципиально не несут в себе, в отличие от акции типа "Стоп-Машина", никакого артикулированного социального сообщения.

Однако, механизм работы флэшмоба √ существенно другой, по сравнению с акцией "Стоп-Машина", которая также является коллективным действием в форме перформанса и механизм работы которой разворачивается в следующей традиционной последовательности: формирование социального сообщения √ выбор подходящего носителя, медиума, для сообщения √ коммуникация сообщения на выбранном медиуме.

Проблема взаимодействия медиума и сообщения рассматривалась канадским масс-медийным философом Маршаллом Маклюэном, которому принадлежит известная фраза "The Medium is the Message", что значит "Медиум есть сообщение", смысл которой, на первый взгляд, парадоксален и загадочен.

Согласно Гройсу, Маклюэн считал, что функция коммуникативной пары "сообщение-медиум" не сводится к коммуникации только одного, социального обусловленного сообщения. Параллельно, происходит коммуникация другого сообщения, производимого и транслируемого в самом теле медиума. То-есть, сам медиум становится также сообщением.

Человек, адресат, в направлении которого осуществляются эта двойная коммуникация, принимает, прочитывает, интерпретирует и понимает оба типа сообщения как социально, так и медиально обусловленного. Если сигнификация, осмысление первого, социально обусловленного сообщения происходит в привычном для нас конвенциональном пространстве социальных смыслов, то сигнификация медиально обусловленного сообщения происходит, по Маклюэну, в пространстве интермедиальных смыслов, где человеком сопоставляются, сравниваются различные, порождаемые медиумом структуры. При этом, Маклюэн полагает, может быть наивно, что если из акта интегральной коммуникации пары "сообщение-медиум" вычесть социально обусловленное сообщение, то, в итоге, останется медиально обусловленное сообщение в чистом виде.

Гройс считает, что такая концепция была уже использована художественным авангардом в начале прошлого века, и Маклюэн знал об этом.

Авангард ставил целью вынести за рамки художественного произведения, то-есть медиума, представленного в форме текста, картины или объемной композиции, все, связанное с каким либо социально обусловленным содержанием, сообщением. В результате такой редукции оставались только события медиального пространства, получаемые, в случае кубизма, например, путем "фрагментации, разрезания, коллажирования" самого тела медиума, живописной формы плоскостного изображения трехмерного пространства. Маклюэн пишет, что кубизм разрушил иллюзию трех измерений и "охватил медиальное целое", и далее: "Этим приемом непосредственного, тотального охвата кубизм вдруг сообщает, что медиум есть сообщение".

Отдельные фрагменты медиума, то-есть множества существующих форм коллективного социального действия, отделяются, препарируются, соединяются в причудливые структуры, тем самым, расширяя и разворачивая тело медиума, создавая новые размерности медиального пространства, в чем, собственно, и состоит сообщение акта коммуникации в данном случае.

В этом контексте, флэшмоб можно обозначить, шутки ради, как абстрактное искусство коллективного социального действия эпохи постмодерна.

Проголосуйте за это произведение

Copyright (c) "Русский переплет"