ДУШИ МОЕЙ ФОТОГРАФ

 

 

* * *

 

Писать стихи, — как это странно, —

Волнуясь, мучаясь, спеша,

Сосредоточивать пространство

На острие карандаша.

В водовороте быть воронкой,

А вытечь — каплей по перу,

Чтоб после белою вороной

Существовать в своём миру…

 

 

ФОТОГРАФ

 

Привет, души моей фотограф!

Щелчок затвора, будет кадр

На фоне улочек, в которых

Навек поселится декабрь.

Там будут, раздвигая ветки,

Деревья сыпать нам вослед

Все тот же медленный и ветхий,

Давным-давно прошедший снег.

Как будто в полутёмном доме

Вдруг — фотовспышка, пара лиц.

Зима. И дом такой знакомый

От форточек до половиц.

 

 

 

* * *

 

Я уеду туда, где в ковыльной степи ветерок

Ковыляет, кружит, от лимана до моря неспешно.

Где волна, утыкаясь в валун и песок как в порог,

Попадает впросак и, попавшись, шипит безутешно.

Где купальщик беспечно по морю уходит на юг

Мелководьем по солнечным бликам, скрываясь в тумане

Меж прогулочных лодок, скрипучих рыбачьих фелюг.

Километров под двести, блаженный, он делает крюк

Чтобы выйти из моря на пляже в районе Тамани.

А в трёх метрах от волн и волнами расчерченных дюн

Тихим ржаньем встречает смотрителя дикий табун,

Занимается ветер, крепчает, гудит в вышине,

Поднимая над степью песчаную мелкую пыль,

Заходящее солнце пылает навстречу луне,

А под ними блестит и волною гуляет ковыль…

Я приеду туда, где в душистой степи ветерок,

Где маяк — восклицательный знак между строк

И морских и ковыльных. Стоит, освещает край света

И окрестности вышеописанных мест,

Намекая на столь долгожданный приезд

Среди лета.

 

 

 

Я КРАДУ

 

Я краду нашу любовь

Словно кот, таскающий рыбу

С задворок рыбного магазина.

Потом

Я перекладываю на бумагу

Украденные слова,

Которые мы никогда не скажем друг другу,

Украденные минуты,

Когда ты спишь на моём плече,

Украденное щелканье замка

В момент твоего возвращения.

Я думаю,

Ты относишься снисходительно

К моему воровству,

Потому что сама

Никогда не таскала рыбу

С задворок рыбного магазина.

 

 

 

СОНЕТ

 

Я занят старомодным ремеслом,

В котором скрип пера, бумаги ворох,

Тьма умников и дурней, поделом

Томящихся в бесплодных разговорах.

Какая пропасть между их числом

И теми, кто не слышен в этих спорах,

Но кто на поэтических просторах

Не сгинет ни сегодня, ни потом.

И в этом старомодном ремесле

Я сам собой в единственном числе

И умника являю и невежду.

Но в дверь колотят ночью. И в ночи

Неровное дыхание свечи

В меня вселяет ужас и надежду.

 

 

КУЛИНАРНЫЙ РЕЦЕПТ

 

Лимоном,

яблоком,

морковкой,

Натёртой прямо на листву, —

Такой вот пёстрой упаковкой

Вчера обволокло Москву.

Обдало утренним ознобом,

Прохладным сбрызнуло огнём

Растаявшее лето…

Снобам

Теперь

легко

забыть

о нём.

 

 

 

ПОЗДНЯЯ ОСЕНЬ

 

С вечера по подоконнику лязгает дождь,

Брошенный автомобильчик лакает из лужи,

Голубь на проводе, словно нахохленный вождь.

Тучи всё ниже, зато перспективы всё уже.

Скоро, наверно, наступит зима, а пока

В воду уходят концы. И, ударившись оземь,

Скачут как отблески фар вдалеке облака,

Импортный сплин вытесняет родная тоска, —

Вот она, вот она, — поздняя, поздняя осень…

 

 

 

НАБРОСОК

 

На Воробьёвых замело,

Вверху темно, внизу — светло.

Обескураженные белки,

Оставив беличьи проделки,

С дорожки бросились в дупло, —

Там сухо и тепло…

 

 

 

* * *

 

Скользя в извилине стекла,

Как кошка спрыгивает с крыши,

Дождинка по окну стекла

Сосредоточенно и скрытно

 

Разинув рты счастливых рож,

Дома по-детски развлекались

И крышами лизали дождь

Как жестяными языками.

 

Я ждал тебя, как ждут дождя

В жаре невыносимо душной,

И дождь казался мне послушней

И откровеннее тебя.

 

Внезапно хлынуло стеной,

Загрохотала канонада,

Росла ещё одна преграда

Между тобой и между мной.

 

Но очень скоро всё прошло, —

И дождь, и сумрак ожиданья, —

Осталось лишь напоминанье, —

В разводах пыльное стекло.

 

 

 

* * *

 

Я люблю эту женщину, боготворю,

Каждый день, как цветы, я стихи ей дарю,

Но ещё не прошло ни единого дня,

Чтоб за это она не корила меня.

Я люблю её, жить без неё не могу,

Я пишу её имя на мёрзлом снегу,

Но ещё не прошло ни единого дня,

Чтоб она никуда не ушла от меня.

И тогда я сам от неё ухожу,

На ходу за другими шагами слежу,

Но ещё не прошло ни единого дня,

Чтоб она позабыла окликнуть меня.

Что мне делать? Забыть, думать больше не сметь?

И уйти, как уходят на верную смерть,

Чтоб уже никогда, ни единого дня

Эта женщина не вспоминала меня.

Но ведь я же люблю её, боготворю,

Каждый день, как цветы, я стихи ей дарю,

Ни единого дня без неё не могу.

Только имя осталось на мёрзлом снегу…

 

 

 

ПОДГОТОВКА ПРИРОДЫ К ВЕСНЕ

 

Подготовка природы к весне,

Как леченье простуды. В огне

Стонет чайник. Прописан покой.

Шарф вокруг заболевшего горла.

Если встать у окна, — то в окне

Воронья, что слетелось извне,

Слышен, кажется, кашель сухой,

И гортанное жженье глагола.