ШАНС НА ОТКРОВЕНЬЕ

стихи

Всяк с рожденья любопытен,

полон сил и дарований.

При удаче и старанье –

в ощущеньях ненасытен.

Но раним и беззащитен

перед актом увяданья.

Что ж, в конечном счёте, пусть!

За причудливость сюжетов

я избрал планету эту

и гнездо с названьем Русь.

***

Бумажный лист – ментальный хищник!

Ждёт смысла. Содержанья ищет.

Он бледен. Непристойно гол.

И режет глаз, попав на стол.

***

В ночи поэты не скучают

и, препарируя идеи,

секреты слова изучают,

о соразмерности радеют.

Чтоб простенькое заклинанье

добыть в глубинах подсознанья.

И действием таким, быть может,

вселенское ребячество умножить.

***

Акт творенья необъятен! –

Представляется чужим.

Смысл его непостижим

(с искрой звёздной благодати!).

***

Ищу в словесности воздушности.

Единодушия в движении.

Ищу послушности в скольжении

и дерзости (свободы, в сущности!) –

слов, интонаций, построений.

А многословье, заумь, книжности –

свидетельства скоропостижности.

***

Горсть метафор полновесных

ярких, трепетных и нежных –

рифмою замкнуть совместной

и… в толпу швырнуть небрежно!

***

Тысячелетия назад,

мир без барьеров и преград

был необъятным сотворён

и щедрым солнцем озарён.

Свобода жителям дана

на дни, столетья, времена

(как базовый вселенский тест).

Но смертный от свобод устал,

насочинял границ окрест.

Мир тесен сделался и мал

(и Тот, кто нам свободу дал –

с печалью это наблюдал).

***

Как ерунда собой горда!

Сколь заумь вслух высокомерна

и беззастенчива всегда!

Как тужатся неимоверно

банальность, вздор и примитив –

хвалой друг друга усладив!

Живут и здравствуют вполне –

в тепле, достатке, болтовне…

***

Ещё кому-то важно

жить честно и отважно.

Ещё кому-то нужно

быть щедрым и радушным.

А кто-то в полной мере

ещё в Россию верит.

Всё это не мешает остальным:

практичным, ловким, деловым.

***

Чины очередного года!

Вам, указующим пути,

организующим народы,

каких эпитетов найти?

Где будет очередь занять

нам, ненасытным на товары?

Намечено ль детей рожать?

Каких? И в скольких экземплярах?

Рекомендуется мечтать

толпой? Или в шеренгах строгих?

Кого похвальней отрицать?

Брюнетов? Лысых? Кривоногих?

Чего изволит милость Ваша

для нас, кто мыслит, строит, пашет?

***

Рощи гибнут. Равнины ветшают.

В небесах, на просторах морей –

мусор, чад, нечистот урожаи.

С добрым утром, планета чужая

(что когда-то была моей)!

***

Из воспоминаний о будущем

В тех местах, где жили люди,

сохранились пыль и камни,

исполинские воронки,

и печальные легенды

у сообщества микробов

о двуногих великанах,

чьи безмерные глубины

Божья искра осеняла.

Но настолько неразумных,

что смогли они друг друга

горделиво уничтожить.

И себя, и искру Божью.

Одноклеточным – наука!

***

Не стесняться быть добрее? –

Безнадёжная затея!

Признаюсь и сожалею:

стать злодеем – здоровее…

Как тут быть? Увы, не смею

дать совет. Тебе виднее!

Стать придурком популярным?

И кривляться регулярно

за солидную деньгý?

Извините, не смогу!

Быть смутьяном виртуозным? –

Дерзким и амбициозным,

оклеветанным, голодным…

…Или сытым палачом?

Буду думать. Есть о чём.

***

Во мне, вокруг меня и над –

мир требует преображенья.

Я предложеньями богат,

надеждами, воображеньем!

Но измененья далеки

воображенью вопреки.

Здесь – пафос – манна узколобых,

там – запашок извечной злобы.

И с этой стороны, и с той –

тщеславье, жадность и застой.

***

За непохожесть

мир бьёт наотмашь.

Мятежен ум.

Жизнь наобум

скромней, пригожей.

А то и слаще

бывает чаще.

В бездумье просто ж! –

Ум – это роскошь.

***

Не спешите сдаваться, братцы

(чёрный ворон ехидно не каркай)!

Может запросто так оказаться,

что решат богоравные Парки

(иль нетленные Мойры, быть может)

в обстоятельства дела вмешаться.

– Раз! – и ножнички прыгнут из ножен.

– Два! – и нить злой страшилки прервётся.

Не спешите сдаваться, братцы!

– Три! – и в новеньких декорациях

незнакомая пьеска начнётся…

***

Сигару толстую жуя,

плейбои бороздят моря.

Ликуют в счастье толстосумы

деля и умножая суммы.

Изобличают зло герои,

гордясь тюремной конурою.

Вояки поражают цели

и боевые единицы

(а цели – уцелеть сумели,

воздав немедля и сторицей).

Уютно здравствуют ничтожества

в своём неисчислимом множестве.

Лишь ты, поэт, терзаться волен,

и незаконченностью болен.

Собой и миром недоволен.

***

Если век мой – погрешность вечности,

мир – песчинка в просторах Вселенной,

если горько от быстротечности,

если всё, что мы видим, тленно,

налюбиться бы вволю друг другом!

И в преддверии скорой разлуки –

самовольно и без церемоний –

всласть вкусить от вселенской Гармонии…

***

Кто не соблазнял красоток –

одногодок и молодок,

неформалок, феминисток,

диссиденток, патриоток,

лесбиянок и артисток –

тот, увы, лишался шанса

на редчайший самородок

из нечаянных находок –

Дар счастливого альянса

(с перспективой ренессанса).

***

Робко, будто понарошку

целовать тебя в ладошку

(ты стесняешься немножко,

хмуришь брови, но сдаёшься,

в упоеньи встрепенёшься,

всё!). Погаснет свет в окошке.

Как в лирической киношке

грянет музыка за кадром

(разрешается быть храбрым!).

***

«О!» – клич у входа в час иной,

нелицемерный и хмельной.

«О!» – благозвучно и грешно.

В ткань этой ночи вплетено.

Здесь и сейчас сочинено.

«О!» – жгучей страсти позывной.

«О!» – встреча цели со стрелой.

***

Умыться – в иноземном океане.

Вдохнуть чужой свободы полной грудью.

Зажмуриться под солнцем незнакомым.

Открыть глаза на площади заморской.

Глазеть на доморощенные лица,

дворцы и хижины, террасы и соборы.

Пить пиво пенное, цедить коньяк янтарный.

И, далее, в повозке серебристой

кромсать крылом края лиловой тучи.

Чтоб к вечеру, соскучившись, вернуться.

Беспечно и взахлёб любить друг друга.

***

Бабочки касанье на губах!

Этакая вольность… Отчего бы?

Изумившись, замираем оба.

Беззастенчив, мягок, нестерпим

бледных шелковистых крыльев взмах.

Должно полагать, я был любим –

мимолётно. Вскользь, увы и ах!

***

Я по вкусу, на слух, кусочками

уложу страсть и нежность в строчки.

Чтоб вприглядку вкушал по глоточку

обделённый судьбой одиночка.

***

«Производственное»

Принимаю в починку морщинки!

Превращаю слезинки в смешинки.

Ближе к маю, когда успеваю,

обучаю взрослеть травинки,

безголосым птенцам подпеваю.

Взглядом в небе рисую картинки.

Регулирую время, конечно

(согласитесь, небезуспешно!).

Набираюсь ума, чищу пёрышки.

И встречаю в стихах красно-солнышко.

***

Вдохновенье – с чудом в связке!

Это дерзость (но в подсказках).

Доля смысла. Звёздный луч.

От головоломки ключ.

Ощущенье, что у вас

появился третий глаз!

Время необыкновенья.

Личный шанс на откровенье.

***

Дóлжно танцевать, а не кусаться!

Не стесняться задавать вопросы.

Изо всех сил «быть», а не «казаться».

Сочинять стихи, а не доносы.

Из «хроники»

1.

А. Ч.

Мне рассказал полковник Саша,

что пуля – ищет пацана,

а звёздочка – кого постарше,

что каждому из нас цена –

плевочек жгучего металла,

который рвёт грудную клеть,

но это позже... а сначала –

от страха можно заржаветь

и запаршиветь без надежды.

Чужою кровушкой умыться

и, оставаясь прочих между,

два камешка нести в глазницах.

Всему свой срок выходит, даже

война кончается когда-то,

но, как сказал полковник Саша,

но не кончаются солдаты.

2.

Здесь первый встречный стреляет первым.

Немножко мимо. Немножко нервно.

С утра погода грешит бомбёжкой –

и здесь немножко, и там немножко.

Сегодня пуля достать не сможет –

здесь обмишурю, там облапошу.

И ты исчезнешь. И я не вечный.

Но я – не первый. А первый – встречный.

3.

Дождь шелестел. Земля потела.

Был краткий час без артобстрела.

Торчал на поле танк горелый.

Смердело в луже вражье тело.

4.

Откуда пуля прилетела?

Под утро? Или вечерело?

Для добряка или злодея?

Разлучница души и тела –

смерть – равнодушная затея

с метафизическим прицелом.

5.

Свежей кровушкой и человечиной

тётка-Смерть до ноздрей обеспечена!

В чистом поле сегодня застолье

с гневом, ужасом, доблестью, болью.

***

Жизнь как будто не всерьёз!

Кроме посторонних слёз.

Жизнь щедра и незлобива,

кроме чьих-то дальних бед,

страха, крови, боли... Ибо –

продолжается счастливой!

Почему? – Разгадки нет.

***

Сельская зарисовка

Вопит нерезаный петух

и важно гадит там и здесь.

Паук ловушки начал плесть.

Коровий хвост гоняет мух,

а голова – траву жуёт.

Там, где у небушка восток,

неспешно солнышко встаёт.

Напыжился соломы стог.

Терзают старенький забор –

прорехи – с некоторых пор.

На кустиках травы – роса.

Беспечны птичьи голоса.

Толстушка на коня садится

и добродушно матерится.

Его шершавой пяткой бьёт,

конь фыркает и скорбно ржёт.

***

Городская зарисовка

У красотки – две ходилки,

две проворные хваталки,

васильковые гляделки.

И ещё – соображалка

с чуткой встроенной сопелкой,

слушалками и жевалкой.

Sapiens с логином «ЛЕНКА».

Под животиком – рожалка,

а внизу спины – сиделка.

Дайте денег хоть немножко

на прокорм и на одёжку!

2.

Дамы пудрят с утреца

площадь красную лица.

Трепетно живописуя,

в предвкушении любвей –

губы и глаза рисуют,

чертят стрелочки бровей…

***

Серёжка любил, когда мама в серёжках

(ей папа серёжки-горошки дарил!).

Серёжка смеялся, и хлопал в ладошки,

и мама смеялась, смущаясь немножко,

а мама в серёжках любила Серёжку

(который любил, когда мама в серёжках)

и мужа Серёжу, который любил,

как мама смеётся, смущаясь немножко,

и маму в серёжках, и сына Серёжку,

и мамины ушки в серёжках-горошках,

и то, что Серёжка на маму похож как!

***

Робкая зима.

Утренняя мгла.

Мрачные дома.

Влажная земля.

Городу нужны

воскресенья для –

злато вышины,

синь и свежесть дня,

снежные штаны,

брошь из хрусталя,

и, конечно, мы:

счастье, ты и я.

***

Всю ночь заоблачные силы

накрапывая, моросили.

Мы, выйдя из своих убежищ –

невзрачных гнёзд многоэтажных...

Мы, окунувшись в космос влажный,

вкушаем утреннюю свежесть,

неведенье и безмятежность!

***

Скорее, скорее!

Весна душу греет.

Мир станет честнее.

Злодеи добреют.

Раскается лихо.

А неразбериха –

исчезнет сама по себе без следа.

И жадность людская

сойдёт, иссякая!

Под солнцем увянет,

умрёт от стыда.

Я чувствую, время

такое настанет.

Я с теми,

кто верит в надежды и сны.

Но как и положено в скверном романе –

природа не хочет прихода весны…

***

Погони за счастьем полны драматизма.

Удача случайна, а счастье капризно.

Хмелит и дурманит излишняя доля –

чрезмерное счастье вредит организму.

Мы ищем удачу под камнем лежачим,

а там лишь печали, обиды и боли

(да изредка хвостик надежды в придачу!).

Но есть Божья милость. И есть Божья воля.

Проголосуйте за это произведение

Copyright (c) "Русский переплет"