Майя ШУСТОВА

 

Снежность

 

 

I

История эта началась в заснеженном провинциальном городе, в день, когда особенно долго не светало, и довольные желтые лица колобков-фонарей, улыбаясь, заглядывали в окна первых этажей. Под одним из таких фонарей, в маленьком глухом дворе, стоял снеговик, нос которого был не "морковный", а почему-то "огуречный". На голове его красовалось серое офисное мусорное ведро с дыркой в дне...

Лиза подняла чашку, отпила глоток и черная горячая капля кофе, сползшая по краю чашки, упав на лизину небесно голубую блузку, растеклась смешной кляксой. "Вот, блин!" - вскрикнула она, и побежала в комнату. Стоя у открытого шкафа, Лиза перебирала одежду: "слишком открытая... слишком тонкая... позапрошлый век... это слишком цветастая... а это что еще тут делает (Лиза достала еле живой от времени серый шерстяной шарф, и бросила его на пол)... слишком желтая... ага, пожалуй, вот эта. Лиза наконец-то выбрала рубашку бирюзового цвета в мелкий беленький цветочек. Одев ее и полюбовавшись на себя в зеркало платяного шкафа, Лиза вернулась в кухню и допила свой утренний кофе. "Трам-пам-пам" - медленно произнесла она, приподнимая одну из дощечек жалюзи и смотря через нее в окно. Дорога перед домом была пуста. Одиноко напротив подъезда стоял фонарь. Под ним снеговик. Лиза отошла от окна, вышла в прихожую, стоя возле зеркала накрасила губы. Вернувшись в кухню, она снова приоткрыла створки жалюзи. "Все стоишь, снеговичок... а я вот на работу опаздываю". Лиза посмотрела на часы, взяла мобильный телефон и набрала номер. "Доброе утро. Леночка, а машину уже отправили? Вот те здрасьте! А я тут жду, по окнам прыгаю... ладно, сама..." - и Лиза повесила трубку. Выбежала в коридор, намотала на голову платок, надела шубу. Побежала в прихожую, по пути доставая из рукава перчатки. Надела левый сапог. "Да чтоб..." - на одной ноге попрыгала обратно в комнату, взяла валявшуюся на несобранной кровати папку, заодно схватила и лежащий на полу шарф. Проделав обратное расстояние, Надела второй сапог, взяла сумку, закрыла дверь и вышла на улицу. "У меня для тебя кое-что есть" - Лиза намотала серый шарф на шею снеговика и побежала по дороге, оставляя на белом полотне одинокие следы.

 

На столе, заваленном бумагами, стояли три телефона. Все они звонили. Войдя в кабинет с большой картонной коробкой, Лиза бросилась к телефонам, начав поочередно снимать трубки. "Да, слушаю. Да. Да. Секунду... "Алло, да. Конечно. Я передала ваши замечания Сергею Антоновичу, не думаю, чтобы он забыл... да... Секундочку..." Третий телефон, звонивший все это время с особым надрывом, наконец-то дождался своей очереди. "Алло. Да, ой, Олег, я забыла. Впрочем, он сейчас тут... я вас соединю, подожди". "Алло. Владимир Евгеньевич, тут Олег на телефоне, поговорите с ним?" Лиза приложила друг к другу трубки двух телефонов, третью она держала зажатой между правыми плечом и щекой: "извините, я слушаю. Возможно, что я могу еще что-то изменить... Хорошо, на что мы их поменяем? Может быть желтые? Ага, хорошо..." В кабинет заглянула девушка. Лиза кивнула ей в знак того, что можно войти. Вошедшая была высокой, симпатичной девушкой, в рыжих распущенных волосах которой виднелись разноцветные кругляшки конфетти. "Елизавета Лавровна, там хлопушки всякие привезли..." - шепотом сказала она. Лиза кивнула, продолжая разговор по телефону: "Вы можете приехать к нам в офис, и определиться на месте. Конечно. Да. Да. Я подготовлю. Хорошо. Вам спасибо". "Помоги мне" - сказала Лиза девушке, и та, взяв трубку с плеча своей начальницы, положила ее на место. Лиза поднесла к уху сложенные вместе трубки, там все еще слышались мужские голоса.

- Много? -- спросила Лиза у девушки.

- Чего?

- Хлопушек, чего ж еще?

- Ах, да, там восемь коробок с петардами, одиннадцать небольших ящиков конфетти, хлопушек 18 коробок и еще два ящика больших, мы их еще не открывали -- скороговоркой выпалила та.

- Почему не открывали?

Лиза вновь поднесла к уху телефон и услышав, что разговор подходит к концу, стала ждать.

- Они там запечатаны, мы...

"Алло, хорошо. Я постараюсь. До свидания" - Лиза положила одну из трубок, и взяла вторую: "Олег, звонила Любовь Павловна. У них 29-го корпоративная пьянка, им нужна наша помощь. Но ведь... Ладно, я попробую. Ладно.. ты мне перезвони потом. Пока!"

- Так распечатайте! -- снова обратившись к девушке, сказала Лиза.

- Ага... я скажу, а Галина Игоревна...

Но снова зазвонивший телефон не дал помощнице закончить мысль.

"Алло. Я слушаю. Сегодня невозможно. Я передам их через кого-нибудь. Да? Конечно. Это должно быть готово уже сегодня? Я осведомлюсь о степени готовности и перезвоню вам. До свидания".

- Галина Игоревна просила передать, что у них уже все готово, и они сегодня могут отчитаться за проделанную работу.

- Отлично, раз они уже свободны, пусть возьмут на себя заказ Пашина. Это должен быть короткий рекламный ролик, не то магазина, не то ресторана -- вся информация у Сережи, пусть он передаст ее Галине Игоревне.

- Хорошо.

- И еще, Даша: узнай, кто сегодня свободен и сможет поехать за новогодними украшениями.

Снов зазвонил телефон. "Да. Здравствуйте. Я начальник креативного отдела. Да. Елизавета Лавровна Юдочка-Легкая. Да, это двойная фамилия. А-а-! Все ясно. Да, он уже звонил. Хорошо. Я уже отправила к вам дизайнера, скоро он будет на месте. До свидания". Лиза набрала номер: "Алло. Валя, ты все еще здесь? Это что же я из-за тебя людям вру? Дорогой ты мой, я сейчас только разговаривала с заместителем Сергея Антоновича и он ждет тебя с минуты на минуту в своем офисе! Быстро! Ты у меня дождешься, лишу премии".

Положив трубку, Лиза села за стол и начала перебирать бумаги, раскладывая их в разные стопки. Беспрестанно, один за другим звонили телефоны, забегали сотрудники, начальники и даже клиенты. К пяти часам выяснилось, что все окончательно и бесповоротно заняты, и ехать в магазин для оформления заказа на елочные украшения не кому.

Лиза вышла на улицу, и на ходу застегивая пуговицы, добежала до перекрестка, где взяла такси. В запотевшие окна машины она рассматривала мигающие вывески магазинов, от которых снег окрашивался в самые разные цвета, нахохлившиеся силуэты прохожих, бегущих на каток детей, греющихся на колодезных люках собак. Приехали. Лиза попросила таксиста подождать ее, и пошла в магазин. Через некоторое время она вышла, и подошла к машине, грустно улыбаясь недовольному таксисту. "За простой будете платить, полчаса жду!" - брякнул он севшей в машину Лизе. "И заплачу, не волнуйтесь". "Полчаса ее жду, у меня заказов куча" - ворчал себе под нос таксист. Наконец добрались до места. Расплатившись, Лиза вышла из машины и громко хлопнула дверью.

Лиза вернулась в кабинет. Распечатав еще ворох листов, она начала раскладывать их в стопки, стопки -- по папкам, папки -- по полкам. Окончив эту бесконечную рутинную работу, Лиза села к столу, и опустив голову лбом в орфографический словарь, лежащий на столе, закрыла глаза. Видимо решив, что спать на рабочем месте непозволительная роскошь, вновь зазвонил телефон. Привскочив от внезапно раздавшегося сигнала, Лиза сняла трубку: "Да. Привет, Лидусик. Ага... А что такое? Хм... Сегодня? А няня? Ясно. Ну конечно я приеду, что ты. Нет, никаких планов. Ага, все нормально. В течение часа буду. Пока!". Повесив трубку, Лиза надула щеки, и, хлопнув по ним руками, смешным бульком выпустила воздух.

Часы в гостиной Яблочкиных пробили ровно девять, когда в дверь раздался звонок. Лида, школьная подруга Лизы, открыла ей дверь в лиловом винтажном платье до колена и "золотых" туфлях на высоком каблуке.

- Лизочка, здравствуй родной! Спасибо, что приехала.

- Привет. Лид, ну разве я могла не приехать?

- ты уж извини, что так вышло, няня заболела еще позавчера, я думала пригласить бабушку, а она уехала...

- Все хорошо, Лида. Ты же знаешь, я или бы засиделась на работе или бы провалялась весь вечер на диване, а так хоть какое-то разнообразие. К тому же мне всегда приятно сидеть с Олечкой и Олежкой, они очень славные детишки.

- Вот и хорошо -- надевая шубу, продолжала Лида, - мы постараемся вернуться как можно быстрее, чтобы тебе не долго тут куковать. Там ужин в холодильнике поешь... детей минут через двадцать напои чаем и ровно в десять спать. Почитай им что-нибудь. Там Боря купил новые фильмы, посмотри что-нибудь, когда они лягут. Спасибо тебе еще раз.

- А где Борис?

- Так он давно уже в машине дет, ты разве не видела его, когда пришла?! Ну ладно, я побежала. Звони если что. Мы не долго.

 

Лиза закрыла дверь и пошла в детскую. На полу, разложив все свои маленькие игрушки, сидели дети -- белокурые мальчик и девочка, лет пяти, которых можно было различить только по одежде: на Олечке было фланелевое зеленое платьице с нарисованными конфетками, Олежек был в голубеньком костюмчике с рыжими медведями на карманах. Увидев Лизу, дети бросились к ней с объятиями.

 

Вздрогнув от внезапно раздавшихся звуков выстрелов, Лиза проснулась. В телевизоре двое мужчин, прячась за полуразрушенной стеной, перезаряжали автоматы. Лиза выключила телевизор, и посмотрела на часы -- 2.15 ночи. Подойдя к детской, в приоткрытую дверь она посмотрела на детей, которые, тихонечко посапывая, спали самым хорошим детским сном. Через полчаса приехали Лида и Борис, и Лиза наконец-то была свободна.

Не доехав до дома метров пятьсот, Лиза попросила подвозившего ее Бориса остановиться. "Пройдусь немножечко, подышу".

Медленно Лиза побрела вдоль длинного строя сонных, занесенных снегом деревьев, любуясь их тенями, расползшимися по аллее. Холодный воздух колол в носу и пощипывал щеки, но Лиза шла медленно, наслаждаясь громким хрустом душистого снега. Лиза улыбалась этому снегу, сугробам, деревьям, и думала о том, как же все-таки хорошо придумал все Небесный Сценарист. Хорошо, что есть зима с ее волшебными сюрпризами, сказочными подарками, хрустящим, словно капустная кочерыжка снегом, мандариновыми заботами и Новым годом, похожим на большой понедельник, который мы все ждем, чтобы начать новую жизнь. Хорошо, что есть весна, когда ласковые лучики солнца, пробиваясь сквозь цветные занавески щекочут лицо; когда весело щебечут птички на начинающих зеленеть деревьях; когда кажется, что вместе с грязными потоками талого снега унеслись вдаль все неприятности; когда прохожие на улице улыбаются; когда звонко стучат каблучки по асфальту, и девушки похожи на сказочных фей. И лето... С густыми пряными ночами, когда на небе висит луна -- вечная спутница влюбленных, а звезды как бесчисленная стайка светлячков разлетелась по бесконечным небесным просторам; когда бархатный воздух ложиться на плечи и его можно увидеть; когда шелест травы, словно волшебная музыка, ласкает слух; когда от кончиков пальцев по всему телу разливается нежность; когда на глаза наворачиваются слезы, но это слезы радости; когда гармония природы сливается с душевным равновесием и счастье ощущается почти физически. Хорошо, что есть осень, с буйным маскарадным весельем в начале, и пасмурными зябкими вечерами в конце, когда дождь монотонно стучит по карнизу, навевая скуку; когда в окно видны лишь размытые силуэты уставших людей, возвращающихся с работы, и фары проезжающих машин, причудливо сливающиеся в безумный хоровод. Как хорошо, все устроено на свете -- безупречный сценарий бесконечного фильма...

"Спасибо за шарф!". Лиза опомнилась от своих загадочных зимних мыслей, и увидела, что она уже перед самым своим подъездом. "Спасибо за шарф!" - на этот раз фраза была сказана громче и Лиза услышала ее. Она повернулась, но не увидела никого, кроме снеговика, который по-прежнему стоял под фонарем.

"Доброе...", -- начал он, но запнулся - "...очень раннее утро" -- чуть подумав, добавил он. "Говорящий снеговик. Отлично! Вот, что бывает, дорогая Лиза, когда не спишь вторые сутки подряд!" - Лиза потерла виски, и уже было повернулась, как вдруг за ее спиной снова раздался голос:

- Почему вы люди не верите в то, что не можете объяснить?

- Потому, что так не бывает - задумчиво ответила Лиза.

- Под Новый год может случиться все, что угодно -- это самое волшебное время.

- Это точно. Знаешь, я уже давно жду, что со мной что-нибудь такое случиться. Я очень зиму, но даже не за сам Новый год, а за предшествующий ему месяц. Это самая замечательная пора, пора ожиданий и веры, что уж на этот раз точно что-нибудь доброе и хорошее с тобой произойдет!

- Как вас зовут?

- Лиза. А вас? -- спросила она, и лицо ее осветила озорная детская улыбка.

- А меня никак. Я тут вообще только с позавчерашнего вечера.

- Ну, так дело не пойдет. Сейчас мы тебе придумаем самое замечательное снеговиковское имя.

Лиза нахмурила брови, и театрально поднеся указательный палец ко лбу, начала думать. В этот момент она была похожа на маленькую девочку, которая не знает, что попросить на Новый Год у Деда Мороза. Вдруг глаза ее вспыхнули, и она довольно хихикнула.

- Куприян! - звонко крикнула она. -- Правда, хорошее имя?

- Правда! Мне очень нравится -- весело ответил снеговик.

- Теперь тебе надо придумать фамилию, а то как же без фамилии?

Лиза вновь приняла задумчивый вид, но уже через полминуты щелкнула пальцами.

- Снеговиков -- самая подходящая фамилия, и нечего тут думать.

- Отлично. Теперь я Куприян Снеговиков.

- Вот только без отчества несолидно как-то. Что бы такое придумать... А кто тебя слепил?

- Мальчишки из второго подъезда. Похожи друг на друга очень, в голубых шапочках оба.

- А, это Егор и Глеб Машуковы, хорошие ребята... Куприян Егорович... Куприян Глебович... Пожалуй, отчество Егорович, тебе подходит больше. Вот и все дела. Теперь ты Куприян Егорович Снеговиков.

- Здорово! Спасибо Лиза!

- Да не за что...

Только сейчас Лиза заметила, что у нее ужасно замерзли ноги, и она совсем не ощущает своих одеревеневших пальцев. Лиза взглянула на часы

- Пять часов утра! Мы с тобой уже полтора часа тут болтаем! Ну надо же как время быстро летит!

- Ой, это я виноват, так задержал тебя!

- брось, ну что ты, я уже давно ни с кем вот так запросто не болтала -- все дела, дела... Спасибо тебе за компанию, Куприян! Я побегу.

- И тебе спасибо, Лиза!

И Лиза, в припрыжку побежала к подъезду, словно школьница, спешащая домой, чтобы рассказать маме о полученной "пятерке".

В семь тридцать она уже сидела в служебной машине, и когда та отъезжала Лиза помахала в окошко своему новому другу.

 

II

 

С того очень раннего зимнего утра прошло уже немало дней. Закончилась суматошная толкотня в магазинах, отгорели огоньки на елочках облетела мишура, сошло на нет восторженно волнительное настроение, и все наконец-то напились шампанского и наелись мандаринов. Кончился январь.

И только Лизу не покинули игривое настроение и чистая, детски наивная вера в чудо. Она каждый день спешила быстрее закончить дела, чтобы поскорее встретиться с Куприяном. Она очень дорожила их долгими ночными беседами, когда она, надев на себя все теплые вещи и завернувшись в плед, выходила на улицу с томиком стихов или прозы. Она читала Ему вслух Бунина, Шмелева и Чехова и казалось, его холодное круглое тело начинает светиться изнутри теплым добром. Читали Достоевского и пытались разгадать сложные загадки душ Мышкина, Версилова, Раскольникова и Ставрогина. Они плакали вместе над грустными любовными романами Стендаля и Золя. И смеялись вместе с Гашеком, Ильфом и Петровым. Они читали нараспев Гиппиус, Ахматову и Мандельштама. Они кричали в темные ночные окна дома Маяковского.

И если бы кто-то мог видеть их в это время, он бы понял, что нет на свете никого счастливее этой странной пары -- одинокой тридцатилетней женщины и смешного снеговика.

Лиза, занятая своими чувствами и мыслями, совсем не замечала, что весь двор провожает ее косыми взглядами, что соседки, встретившись с ней на лестничной клетке, здороваются, а потом (за спиной Лизы) крутят у виска, что дети третий месяц подряд дразнят ее, называя Снежной Бабой.

Дни летели стаей страниц отрывного календаря навстречу весне. Ночи становились короткими. Кончался февраль. Снеговик подтаивал. Лиза день ото дня мрачнела. Наступил март, снега с каждым днем становилось все меньше, Лиза, как могла, поддерживала снеговика, она приносила снег и долепливала растаявшие за день места, и не позволяла себе быть грустной рядом с ним, чтобы не портить последних совместных дней.

Наконец пришла весна. Застучала по карнизам веселая капель, будя звенящим смехом все вокруг. Птицы, вернувшиеся с юга, начали свиристеть на разные лады, подпевая всеобщей весенней песни возрождения. Совсем растаял снег, а вместе с ним пропал и снеговик.

 

 

III

 

Когда из жизни Лизы пропал ее единственный близкий друг, она набросилась на работу, как голодный волк на ягненка. С остервенением выполняла она каждодневные дела, бралась за все, что попадалось под руку, отпуская раньше подчиненных, доделывала их работу. Когда Лиза возвращалась домой, ей некогда было думать и скучать -- она падала в кровать и в мертвом оцепенении лежала так до самого утра, пока будильник не возвещал о начале нового дня.

Шли дни, недели, месяцы: наступило лето, и Лиза отправилась в отпуск. В прекрасную теплую страну, в один из самых красивых и чрезвычайно сказочных городов нашей огромной планеты -- Барселону, где с любого перекрестка в центре видны призрачные дворцы, кажущиеся миражами в жарком воздухе. Где горизонты растворяются в морской синеве, где всюду невообразимой красоты сады, парки, дома, и по улицам можно гулять бесконечно долго, останавливаясь на каждом шагу, всматриваясь в эту тающую под солнцем сказочную прелесть. Где невозможно жить простой скучной человеческой жизнью, потому что все там создано для приключений, сумасшедшей романтики, любви и чуда. Город-сказка, город сон... нет, даже не сон, потому как здесь явь прекраснее любого самого удивительного сна.

Толковейший знахарь-время сделал свое дело, Лиза постепенно стала привыкать к нормальной человеческой жизни, без чудес и фокусов судьбы.

Вернувшись из отпуска, она начала работать, снова встречаться с друзьями, всяческие отношения с которыми прервала в период своей неземной влюбленности. Жизнь вошла в свою привычную колею, Лиза успокоилась.

 

IV

 

Вновь наступила зима. Тихая, сонная провинциальная зима в очередной раз пришла в Лизин город и согрела его своим снежным чувством; разложила кругом пуховые подушки, постелила теплое одеяло - приготовила все для зимней спячки. Замерцал на зимнем солнце бриллиантовый ковер свежевыпавшего снега. Деревья, сбросив ситец зелени, оделись в белоснежные меха. Опустились густые синие вечера, удлинились ночи, а с неба за всем этим наблюдала луна с лицом Бедной Лизы и улыбкой Джоконды.

Лиза сидела у окна, пила свой вечерний чай и наблюдала за тем, как, налетев на свет фонаря, водили хоровод снежники, играя гранями своих алмазных душ. Въехавшая машина, осветила двор и в неверном свете фар Лиза заметила в нескольких метрах от фонаря снеговика. Краска залила ее лицо, Лиза нервно поставил чашку на подоконник. Просидев в оцепенении около получаса, Лиза все же решилась выйти на улицу.

Она медленно приблизилась к снеговику и, остановившись в нескольких шагах от него, тихо произнесла: "Здравствуй, Куприян"... И в этой вечерней мертвой тишине голос ее прозвучал особенно нервно. В воздухе возникло облачко пара, вызванное ее теплым дыханием. Где-то залаяла собака, и ее раскатистое "гав" прокатилось по улице, отражаясь эхом в каждом предмете, встречаемом им на пути. Больше ничто не нарушало тишины. Лиза в расстройстве и злобе на себя за столь глупую выходку, быстрым шагом направилась к дому.

Следующий день выдался у Лизы выходным, и она отправилась за подарками родным и друзьям. Почти сразу, войдя в магазин, она оказалась в атмосфере всеобщего счастья, неудержимой радости, безмятежных предновогодних хлопот. Разгоряченная весельем выбора подарков толпа, подхватила Лизу и понесла вдоль рядов играющих всеми красками елочных игрушек, серебра мишуры и гирлянд фонариков-самоцветов, шуршащей оберточной бумаги и прочей новогодних радостей.

"Духи для Лидочки... Игрушки Олечке и Олежке... Борису галстук... нет, галстук банально... книгу ему подарю... Вот эти перчатки подарю Ольге. Ларисе -- шоколадный набор... А вот Игорю можно и галстук... или шарф? Возьму и то и другое, лишним не будет".

Возвратившись домой, Лиза бросила сумки в прихожей и, расстегнув шубу, уставшая опустилась на стул. Зазвонил телефон. "Аллё, а-а-а, здравствуй родной! Ага.. сегодня весь день по магазинам бегала, столько всего накупила! Оле? Перчатки, такие прям все! Ага.. Можно-можно... ой, ну я не знаю... А Игорю ты что будешь дарить? Блин. Я тоже ему галстук купила. Ладно, у меня тут еще шарф бесхозный остается, его подарю... Тебе? Не скажу, а то сюрприз не получится... И я... Целую. До завтра".

"Эх!" - Лиза, кряхтя, поднялась со стула, и пошла в комнату, волоча по полу шубу.

Размотав на шее шелковый платок, она повесила его на спинку стула и туда же бросила шубу. Сходила на кухню, сделала себе чай. На этот раз он был с лимоном, так бывало всегда, когда у Лизы было хорошее настроение. Желтое солнце лимона расплылось по насыщенно-темному чайному небу, и оно стало светлее. Поставила чашку перед собой, и долго на нее смотрела. Потом смотрела на свои пальцы, длинные белые. Пальцы дрожали, она знала, что не от усталости, и не от давления. Холод и дрожь в пальцах -- верный признак глубокого душевного одиночества...

Лиза, достав покупки из пакетов, взяла со стола рулон оберточной бумаги, и принялась упаковывать подарки. За приятной работой прошел час, и от размышлений Лизу отвлек грозный бас стенных часов, прогремевших девять. Когда все было закончено, она отнесла подарки в спальню, где расставила их по комоду. Снова придя в комнату, она собрала обрезки блестящей упаковки, остатки золотых и красных лент, и понесла их выбрасывать. Вернувшись через некоторое время за чашкой, она заметила одиноко лежащий на кровати галстук, который она так и не придумала никому подарить. Лиза взяла галстук, и уже было хотела положить его в шкаф, как вдруг в голову ее пришла одна блестящая на ее взгляд мысль. Накинув шубу, все так же лежащую на стуле возле кровати, она пошла к выходу. В коридоре на полке возле зеркала она увидела оставленную там чашку с недопитым кофе. Лиза сделала глоток - кофе еще не совсем остыл. Лиза положила галстук на полочку, села на стул и медленно допила кофе. Потом поставила чашку на место, взяла галстук и обнаружила на нем круглое коричневое пятно -- отпечаток дна кофейной чашки. "Ну чего уж теперь сказала она" - и вышла.

"С наступающим!" - тихо произнесла Лиза, надевая галстук на снеговика...

 

V

 

Предновогодняя канитель подходила к своему логическому завершению, и, на ставшем совсем худым, отрывном календаре обозначился последний день года. Лиза с самого утра вертелась на кухне -- сегодня она принимала гостей: друзей и коллег. По кухне разливались самые изысканные ароматы, сплетаясь в теплый душистый воздух предчувствия Нового года: жаренный гусь с кнедлями, блинчики с мягким сыром и мятой, мясные рулеты с ветчиной, салат из тунца с овощами, сырный цезарь, оливье, миндальный пирог и печенье с малиновым джемом.

В пять часов пришла Лида в воздушно-зефирном розовом платье с лентами и кружевами. Она принесла большой пакет с пятью килограммами душистых мандаринов. Мандарины помыли и разложили на столе, напольных тумбах, полках книжных шкафов. Поставили всюду свечи, круглые пузатые с ароматом кофе и апельсина. На стол, накрытый красной с золотом скатертью, поставили новогодние угощения.

К девяти часам все гости уже были в сборе -- пили шампанское, смеялись. Лида с Борисом были на кухне: она резала лимон, он -- курил в чуть приоткрытое окно, через которое вместе с облачками сигаретного дыма залетали в теплую комнату маленькие снежинки. Лиза, сидя на ручке кресла, в котором по-кошачьему уютно, разместился ее старый друг Игорь, звонила в далекий и такой же заснеженный город, чтобы поздравить с новым годом родителей. Олечка и Олежек спали в большой комнате, с заваленным подарками комодом, их собирались разбудить позже -- к бою курантов.

В квартире было душно, пахло елкой, мандаринами, снегом, струился в теплом воздухе тонкий чуть кислый аромат шампанского.

Наконец все собрались за столом, Борис и Игорь открывали шампанское, наливали его дамам. Дамы блестели глазами и смеялись. Дети ели конфеты, которые уже успели растаять, пачкали руки и тоже смеялись.

Потом все затихли и внимательно слушали новогоднее поздравление президента. Борис снова наполнил бокалы розоватым игристым вином, и тысячи пузырьков закружились в новогоднем танце. Начали бить куранты. С первым ударом Лиза бросила быстрый взгляд на улицу перед домом, зажмурилась ненадолго, потом улыбнулась и протянула руку с бокалом к центру стола, где, встретившись, тонкие новогодние кубки зазвенели весело и беззаботно. "С новым годом!" - смеясь произнесла Лиза и осушила свой бокал. Потом она побежала в спальню, где на комоде лежали подарки, и принесла их в гостиную. Гости поспешили достать свои подарки. И под всеобщий смех началось распаковывание разноцветных шуршащих свертков. Вернулись к столу. Ужинали долго, с аппетитом, и все очень хвалили хозяйку. Вдруг Игорь вскочил с места, поднял вверх указательный палец, дожевал пирожное с грецким орехом, и весело выкрикнул: "Я ж совсем забыл! У меня сюрприз" и выбежал из комнаты. Вернулся он с большой коробкой, в которой оказались фейерверки. "Все за мной!" - крикнул он и быстро скрылся в прихожей. Все, смеясь, поднялись из-за стола и направились за Игорем. Лида схватила, не желавшего расстаться с жареным гусем, Бориса за руку и потащила в коридор, собирая по дороге детские вещи, которые те уже успели разбросать. В прихожей толкотня была страшная, все одевались разом: Даша (секретарша Лизы), пытаясь застегнуть сапоги, упала, толкнув Вадима (водителя фирмы), а тот, упав, уселся на сумку Лиды, из которой она забыла выложить пирожные и только теперь вспомнила об этом. Очередной взрыв смеха длился дольше всех предыдущих, смеялись до слез. Потом, одевшись с горем пополам, выбежали на улицу, где собралось уже немало таких же веселых компаний. Мужчины запускали фейерверки, дамы ежеминутно взвизгивали и истерически хохотали. В небе, с громким хлопком, калейдоскопом рассыпались огненные узоры -- растворялись, опадая искорками, и вновь взрывались, ярким облаком расползаясь по небу. Было людно и шумно, пахло дымом и снегом. Вдруг Лизу кто-то легонько постучал по плечу, и она обернулась. "С новым годом, Лиза!" - сказал мужчина, и добрая детская улыбка расплылась по его полному лицу. Лиза внимательно всмотрелась в мужчину; он был полный, но очень симпатичный, лет тридцати пяти, не больше, с красивыми почти черными глазами, он был в расстегнутом пальто цвета шоколада и изящном сером костюме. "С Новым годом! Я вас как будто бы узнаю, но не могу вспомнить" - стесняясь, произнесла Лиза -- и вдруг увидела на мужчине галстук с круглым кофейным пятном. Глаза ее вспыхнули. Она быстро посмотрела на мужчину, потом повернулась и стала искать взглядом снеговика, которого уже нигде не было. Лиза снова пристально посмотрела на мужчину. А он взял ее руку и произнес, торжественно чеканя каждое слово: "Куприян Егорович Снеговиков собственной персоной". "Я могу паспорт показать" - добавил он, видя Лизино замешательство.

- Да неужто такое возможно! -- воскликнула Лиза, хватаясь руками за голову.

- А разве не ты говорила, что новый год -- это самое волшебное время, в которое может произойти все, что угодно? -- улыбаясь, заметил Куприян.

- Да... но ведь такого не может быть...

- Но ты, стало быть, верила, что может, раз загадала под бой курантов такое желание.

- А как ты про желание-то узнал?

- Если бы ты загадала что-то другое, я бы так и остался стоять снеговиком в твоем дворе и растаял бы с приходом весны. Такие чудеса редки, они случаются раз в тысячу лет и только с теми, кто действительно достоин чудес, счастья и любви.

Он закончил, и расплакавшаяся Лиза бросилась в большие теплые объятия его неуклюжих рук. "А галстук надо бы почистить, негоже такому элегантному мужчине в галстуке с пятном ходить" - вдруг рассмеявшись, сказала Лиза. Потом взяла Куприяна за руку и звонко крикнула: "Лида! Борис! Даша! Идите все сюда, мне нужно вас кое с кем познакомить!"

 

 

12 декабря 2006 г.