Тем, кто семь верст пройдя до небес, исчезнет без звука,

Словно завидя эльфов на тихой лесной поляне,

Тем, кто над телом убитого зверски Лука

Слезы прольет, жалея о смерти ранней -

Песни поет ручей, хотя и не быть счастливым

Всякому, кто захочет вторить его разливам.

Прыгают ли камни,

Клянутся ли жабы

Памятью давней

Зеленой славы -

Не усните, рыцарь,

Не спешите верить:

Водяные крысы -

Опасные звери.

Я не смогу добыть вам ум и зарплату,

Я не смогу избавить вас от фашистов.

В мире страха и скуки только вы виноваты,

Что не для вас, бродя между трав душистых,

Песни поет ручей, но вы бы еще успели

Рыцаря заменить в его зеленой постели.

А его кобыла

Средь полянок вешних

Зубы оголила

И жует орешник.

Не объешьтесь, дама,

Синими жуками

С торчащими прямо

Большими рогами.

Если уходит вечер, а ночь задержалась где-то,

Нам остается купаться и вежливо ждать рассвета.

Главная мудрость - ≈не спать над путем печальным,

Где водомерки помахивают свечами, ≈

Даром речных светляков, оставляя этим

Взрослым≈стремленье поймать, и надежду≈детям.

Раньше было Слово,

А потом сбежало.

В чаще из мясного

Все подорожало.

Рыцарь, не усните,

Только не усните:

Вы этим казните

Последние нити...

20.03.99 г.

И вот возник ручей передо мной,

Как первое свиданье, неумелый,

И в нем плывут серебряные стрелы

Травы, переносимые волной,

Слова, переносимые тобой,

Любовь, переносимая едва ли,

Которую мы оба создавали

Лишь для тебя. Лишь для тебя одной!

28.02.99.

Два рыцаря съехались в тихом лесу,

Топча золотую листву,

И в седлах уснули, вражью красу

Видя, как наяву.

Их копья, наклоненные вперед,

Тоже как будто спят.

Смотрит оруженосец - скотт,

Что-то понять бы рад.

Но кто и постарше его поймет

Полуденный сон в пути?

Такой синевой налит небосвод,

Что страшно в него уйти.

Страшно, что птицы замолкнут враз,

Слушая хруст и лязг,

И мальчик не довезет домой,

Зароет в чаще немой.

Если б еще хоть сэр Ланселот

Или сэр Ламорак.

А этот - кто его разберет,

К чести ль подобный враг?

Какой у него интересный щит:

Замок цвета огня...

Может, он просто так стоит

И ждет совсем не меня?

Ну что ж, пускай головы не снесу,

Но сон этот странный прерву...

Два рыцаря съехались в тихом лесу,

Топча золотую листву.

28.11.93 г.

У лесного ручья вода

Серебристым огнем запылала:

Прокатилась по небу звезда

И на дно его ночью упала.

Но к ручью меж деревьев и скал,

С виду старый, невзрачный и жалкий

Шел волшебник. Звезду подобрал,

Вставил в перстень и отдал русалке.

А русалка его по любви

Подарила кому-то навечно

И сказала: "Со мною не рви,

Даже нечисть в любви человечна.

Если ты позабудешь меня,

То звезду в тот же миг потеряешь.

Будешь счастлив до смертного дня,

Обо мне ж ничего не узнаешь."

Пролетают и дни, и года,

Люди любят, не зная печали,

И сверкает на небе звезда,

И ручей словно плачет ночами.

В заброшенные верю острова,

Где можно знать, себя не попирая.

Здесь новость негасимая жива

О двух влюбленных, изгнанных из рая.

Здесь вам покажут место, где они,

Сойдя с небес на пляже, вечно грустном,

Ушли в леса, одаривая дни

Своим признаньем,- письменным и устным.

Здесь жив почти ослепший водоем.

Он весь в следах - раздвоенных и странных.

В нем ангел перепончатым крылом

Омыл свои бесчисленные раны,

Касанием плеча обрушил свод

Лесного грота и взлетел в просторы,

Неистовой стрелою мчась вперед,

К развалинам пылающей Гоморры.

Ты жив, строптивый, незеленый ствол,

Казненный истеричкою-грозою.

Здесь Данте на Вергилия набрел:

"Утешься, друг, я ад тебе открою!"

Но сговорились тут же, у корней,

Что нет поводырей, ведомых нету.

Так вымыслом, чтоб выглядеть скромней,

Обманывали музу два поэта.

Какая флорентийская листва

Задумчивого, болдинского края...

Покинутые вижу острова,

Где можно знать, себя не попирая...

24.11.91 г.

Альбрехту Дюреру.

И вот они мчат по оврагам, по лунным лесам,

Колебля копытами темную воду болот.

Так призрачный парусник шепчет своим парусам:

Несут не они его - он их куда-то несет.

"Куда ты ведешь нас, безумный?" - "Боитесь, помрем?

Иль черти собрались в засаде, оскалив клыки?

Мне кажется, Смерть - это Жизнь, а на дне водоем.

Нырни, и увидишь, как воды его глубоки.

А ты, однорогий, сидишь на его берегах

И ловишь печально свое отраженье в воде".

- "Куда ты ведешь нас, безумный?" - "В очах твоих страх.

Я думал, признаться, что черти не трусят нигде.

Мешаешь, красавец! Сиди да выщелкивай вшей. -

А ты хоть однажды в кого-то была влюблена?"

- "Была, но беседа о том не для смертных ушей".

- "Я сам угадаю. Была ты подружкою Сна".

- "Куда ты ведешь нас, безумный?" - "Ты что, попугай?

Уж третью неделю заладил под вечер одно.

Я еду грешить, и довольно, а ты помогай.-

О Смерть, это чучело точно в меня влюблено!"

И так они кружат во тьме, как над мухой паук,

Как ворон над падалью кружится в зимнюю ночь.

Лишь кости о кость утомительный слышится стук,

Да храп лошадей запаленных, которым невмочь.

И так они мчат по оврагам, по лунным лесам,

Колебля копытами темную воду болот.

Но если уж я не дойду, то никто не дойдет".

3.09.98 г. Москва.

Он затих. Треугольные уши

В окровавленной нами траве -

Словно им унесенные души:

С человечьей - звериная. Две.

Опираясь на заступы наши,

Мы его окружили кольцом.

Спи, мохнатый. Ты больше не страшен

Нам своим полудетским лицом.

Мы тебя закопаем без гнева.

Хочешь, можно молитву прочесть.

Ты, наверное, портил посевы

И топтал наших девушек честь.

Сам подумай, не очень уютно

Видеть в сумерках два огонька...

Хоть сейчас не гляди бесприютно

И не строй из себя дурака!

19.11.91 г.

Полюбил водяной водяную.

Предложил ей струю ледяную.

Удивилась она несказанно:

С малолетства привыкла к нарзану

И к развернутым диспутам в школе:

"Возможна ли жизнь в пепси-коле?"

Водяная вначале робко

Эту воду ногою пробовала,

Выбрав прорубь, которую ломиком

Для нее основал водяной,

Потянула чуть-чуть сквозь соломинку

И сказала: "Простимся, родной!"

Водяному не пьется, не спится,

И решил водяной утопиться

В исступлении оголтелом,

Чтобы близкие над его телом

Лили слезы в великой печали,

Свои тонкие руки заламывая,

Пели песни о вечном причале

И жалели. (А это - главное.)

Но в последний миг водяная

Каким чудом - сама не зная,

Вслед метнулась и с силой Геракла

Водяного швырнула на берег,

А потом, испугавшись, заплакала

Самой честной из всех истерик.

Может быть, она просто забыла,

Что его навсегда разлюбила?

______________

Моей жене.

Я верю в солнечные пятна,

Моя взыскательность жива.

Но, словно утро, благодатны

Твои поспешные слова.

О, как же ты нетороплива,

Когда - спеши иль не спеши -

Мы от прилива до прилива

Все бродим берегом души...

26.11.91 г.

Звала меня душа реки

На облака и на пески,

Но знать хотела и мою:

Зачем дышу, о чем пою,

Ради чего я слезы лью

И чем они горьки?

И я тихонько отвечал,

Вздыхали волны, а причал,

Послушав тоненькую речь

О том, что я хотел сберечь,

Ответил тихим скрипом плеч

И снова замолчал.

И что ответить мне могла

Подводная немая мгла?

Ведь нет у ней стыда,

Что ни мгновенья, ни года

Ни для кого и никогда

Она не сберегла...

Камни странны, камни грубы, в их глазах тоска.

Вот один гнилые зубы кажет из песка,

А другой водой плюется, словно чертик из болотца,

Стонет брюхом злым.

Камни часто мчатся боком с отвратительным подскоком,

Притворяясь ненароком крабом удалым.

Камни очень много знают, книги черные читают

И гостят на дне.

Но когда им все наскучит, красоте весь мир научат

В радужном огне.

Этот камень - словно веко горбоносого ацтека,

Этот - суп харчо.

В сумку чудищ насажаю, колдовскому урожаю

Жертвуя плечо.

Упованья ваши, камни, разгадать бы, да куда мне,

В доме вы мертвы.

Ночью форточку открою, чтобы утром вы, герои

Уползающего строя,

Были таковы.

Заблудился я в трех соснах на поляне,

У забытого ручья на берегу.

Не видал я их красивей и желанней,

И никак расстаться с ними не могу.

Одна сосна, как любовь, высока,

Ушла головой в облака.

Другая сосна зелена, как весна,

Словно юность, всегда зелена.

А третья сосна, будто смерть, черна,

И дупло у нее - без дна.

______________

Мы наклонились над прожитым днем.

Тихий камыш отражается в нем.

С легким шуршанием шла в камыши

Лодочка чьей-то минувшей души.

Быстро изгладится след на воде...

Воспоминание - это Нигде.

Но почему так дышать тяжело,

Если не плещется влаги стекло?

26.02.89 г.

Облетают птицы, словно листья,

Листья умирают, как деревья,

А деревья засыпают, словно

Солнцем околдованные звери.

Звери так задумчивы, как люди,

Скованные новобрачным снегом.

Скоро, скоро зимний день рассудит

Давний спор меж озером и небом.

17.10.93 г. Электричка.

Твои глаза уже в стране,

Для губ моих недостижимой.

Ты улыбаешься во сне,

Ты наяву проходишь мимо,

Не вспоминая обо мне.

Я знаю - только для меня

Твоя любовь тебя создала,

Но если ночь - беды начало,

Беда царит в начале дня.

Как солнце, зло над миром встало.

Я буду ревновать тебя

К тому, что все считают тенью,

И к этому стихотворенью -

Ведь ты, огонь его любя,

Меня забудешь на мгновенье.

Когда же ты уходишь в сон,

Мой вздох теряя во вселенной,

Я знаю - ты в мечте нетленной,

В нее никто не посвящен.

Что ревновать о сокровенном?

Забудь, куда течет река,

Пренебрегая берегами,

Забудь, что встали облака

Зари косматыми врагами,

Лишь не забудь меня веками,

Пока не истекут века.

18.09.89 г.