Такой врач встретился мне впервые.

Как сейчас помню.

Амбулаторный коридор, гладь кафеля, блеск автоклавов, мягкость ваты, запах карболки и легкого страха.

И я, проведенный через длинное подземелье. И теперь - сижу, отекший, в тихом закутке застеленного ковром кабинета.

Она, та докторша, моет руки. Она уже осмотрела меня. Прочитала данные моего ЭХО и ЭЭГ, поглядела в мои мутноватые глаза, взяв меня за плечи одновременно нежными и спокойно-сильными руками.

За это время можно было бы раскурить трубку, вряд ли нечто большее. Но по ней видно: она уже в полном и четком понимании.

И я спрашиваю словно не своим голосом, почему-то так несколько нелепо, наверное, выразившись:

- Так... какое состояние?

А она отвечает мне, дополаскивая ладони, от умывальника, слегка повернув голову, небрежно в полной уверенности, с легким вздохом, с четкой, как забивающей гвоздь деловитостью:

- Какое-какое. Запойное.

Я пытаюсь переспросить, но не успеваю: она, снова покосившись на меня и как бы считав немой переспрос, отвечает еще более резко, четко и однозначно, но - при этом ни капельки злобности:

- Да, запойное состояние, что еще могу сказать.

Затем неправдоподобно долго вытирает руки, как будто забыв обо мне. Садится за свой стол и, сидя как-то бочком, просматривает снова мою карту.

А потом вдруг, словно вспомнив обо мне, отекшем и теплом, поворачивается.

И снова ошарашивающе долго смотрит на многогрешного аза. Прямо в глаза. И молчит. Внимательно-внимательно.

Ни злости. Ни ужаса. Ни презрения.

И у меня в ответ не возникает никаких таких чувств. Она словно изучает меня взглядом, мы будто говорим молча. Встретившись глазами, в течение полуминуты.

И странно улыбается уголком ее рот. Едва заметно. Как будто даже вообще только показалось.

И я понимаю, что... чисто человечески очень люблю эту женщину в белой шапочке и халате. Да, без всяких ёрничеств и ложного пафоса, господа. Хотя общаюсь с ней впервые в жизни, и еще пока только в течение десяти минут...

И тут она разлепляет губы и говорит мне. Четким полушепотом, между нами. Именно мне. Будто поняв нечто за эти полминуты, пока мы смотрели друг на друга.

- Давай попробуем жить!

Да, именно эти три слова. Произнесенные предельно спокойно и безмятежно. С улыбкой самым уголком рта.

Да, вот именно так говорит она мне, исполненная любви и кротости. В порядке почти деловитого предложения. В эдаком доверительном разговоре.

Это вопрос ко мне. Как лично я, значит, смотрю на ее предложение. Всё дело в этом. И весь вид ее говорит: да, я сама не Господь Бог и не могу гарантировать конечный успех предложения, но тем не менее - считаю, что непременно следует предпринять хотя бы попытку. А?

В зависимости от моего ответа уже пойдет дальнейший разговор.

Она кротко ждет ответа. Такая же тихая и почти безмятежная, исподволь снова лишь чуть-чуть заглядывая своими ясными глазами в мои.

- Давай попробуем жить?

- Давайте! - отвечаю я, разлепив губы.

Тихо и четко.

Да, у меня действительно была встреча с этой докторшей. И я просто не мог не рассказать вот сейчас о ней, не посвятить ей и ее словам рассказ. Это уже нельзя забыть. Особенно - ее потрясающий вопрос в три слова, из которых невозможно выкинуть ни одно, и нечего было бы добавлять.

Всё произошло именно так, как вы только что прочитали, - от и до.

И думаю, мне даже не так уж обязательно отвечать вам на вопрос, наяву было это или во сне.

Проголосуйте за это произведение

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?

296307  2011-08-08 18:51:49 Вадим Чазов - Дорогие друзья. Спасибо автору за настоящее чувство. "Надо жить, чтобы увидеть всё своими глазами, а не услышать от очевидцев". С поклоном, ваш Вадим.

Copyright (c) "Русский переплет"