Три- магическое число. Три друга, три мужа, три сестры, три подруги, любовный треугольник, хождение за три моря, в тридесятом царстве, тридцать три богатыря, через три года┘ Список можно продолжить. Но не буду.

Только что звонила Элла, нежное и кроткое создание. Друзья ее не иначе как Эллочка не называют. До имиджа Эллочки-Людоедки наша знакомая не дотягивает. Во первых, гораздо умнее, во вторых, виртуозно пользуется всем могуществом русского языка, с Людоедкой их роднит страсть к нарядам и шикарной жизни. Эллочка имеет настоящий капитал для достижения своих меркантильных целей- как - то- роскошную грудь, невероятной длины стройные ноги, осиную талию и прочий набор прелестей. Добавьте сюда декольте на грани приличия, леопардовые штаны, туго обтягивающие аккуратную попку, взбитые белокурые волосы ( натуральные), блестящие черносмородиновые глазки, бирюльки- висюльки- цепочки- и вот перед вами Эллочка! К сожалению, дальше внешней вывески ее амбиции не распространяются - девушка осторожна до трусости, свято блюдет имидж непорочной Девы Марии┘ Вообще удивляюсь, как она умудрилась родить дочку! Но это случилось давно, лет восемь назад, и ее матримониальные похождения( если таковые были), оставались тайной за семью печатями для ее ближайших подруг.......

Только что она мне звонила в Нью-Йорк из Атланты, штат Джоржия. Эллочка наконец-то сделала свой выбор, осчастливив владельца небольшой фабрики игрушек. Сделаю оговорку- Мы, три подруги из одного небольшого российского города , одна за другой вышли замуж за американцев. Вот так, прямо сразу выпрыгнув из тягучей обреченности провинции в Новый Свет, обскакав на ярмарке невест заносчивых разбитных москвичек и интеллектуальных сучек петербуржиц. Первой ласточкой , как самая отчаянная , или как самая невезучая, была я. Из нас троих я первой вышла замуж, первой родила, затем подала пример, разведясь и вновь выйдя замуж за заокеанскую жизнь. С моим отъездом нерушимое трио распалось, потом, с наведением телефонно- конвертных мостов, вновь нарисовало длинные стороны геометрической фигуры, включив в пространственное брюхо города, леса, горы и загадочный океан.

Тамара, скрепляющее звено этой цепи, через три года после моей эмиграции укоротила одну сторону треугольника, перенеся точку угла из старинного с кривыми заборами города детства в многоэтажное Чикаго.

Сейчас Тамара смотрит из окна восьмикомнатной квартиры двадцать первого этажа на соляные озера и - плачет. Но об этом потом.

Итак, Эллочка, преодолев свою трусость, решилась на невероятное- приехала к малознакомому мужчине на край света, бросив хорошую работу, оставив квартиру и забрав с собой дочку. Страхи оказались напрасны- ее Додик превзошел все ожидания. Он окружил новых жену и дочку немыслимой заботой. Во-первых, как честный человек, сразу же женился. Во- вторых, как человек деловой, оформил все тридцать три килограмма бумажек и отнес их куда надо.

В третьих, как мужчина с понятием, отвозит Эллочку с дочкой в трехкилометровый мол чуть ли не каждый день и дает им свою кредитную карточку для нелимитированного разграбления магазинов, чему новоявленные американки отдаются со всем пылом и страстью широкой русской души.

Эллочка позвонила и плачется, как всегда. Как всегда, все не слава богу. У нее страшилки- коварный Додик не зря так ее обхаживает- что-то хочет, сволочь, не иначе как вынашивает коварный замысел по утоплению в бассейне с последующей высылкой частей трупа на родину┘ Как могу, успокаиваю, в процессе построения логических силлогизмов незаметно устаю и завожусь сама. - Дура, говорю,- если он маньяк, то на хрена так светиться- он бы ездил по Техасским деревушкам под видом коммивояжера из Большого города и разделывал девственниц прерий где-нибудь под гигантским кактусом, не светясь в иммграционных службах. Успокойся! Эллочка задумалась, но еще ее одолевают сомнения. - Да, но чего он так старается, странно как-то- выдвигает несокрушимый аргумент привыкшая к мужским подлостям неизбалованная судьбой подружка. О господи, - вздыхаю я. - Да для себя же старается, для себя!- кричу,- Бабу хочет красивую, чтобы перед друзьями хвастаться, да чтоб под боком всегда была, устал он один. Стал бы он такие деньги платить, выковыривая бабу с дитем из глухомани, чтобы зарезать их, понимаешь ты хоть это? Вздохнув, Эллочка отключается. Меркантильный аргумент подействовал.

2

Подхожу к высокому и узкому окну своей Бруклинской квартиры.

Вполне Питерский пейзаж- глубокий колодец двора, лучик света, мечущийся по безликому асфальту, кусок ржавой проволочной сетки, разделяющей дворы, крыши вдалеке и клочок голубого неба┘

Звонит Тамара. Люська,-кричит, -привет! И с разбегу в карьер- водопад эмоций- Боже, как Эллке не повезло! У нее муж- дурак! -припечатала тяжело и веско. Я по-куриному всполошилась- что случилось, почему дурак? - Так он же фабрикант!- Ну и что? - пытаюсь защитить никогда не виденного бедного Додика, но мои жалкие аргументы погибают под тяжелой артиллерией Тамариного мировоззрения. - Потому что! Он нигде не учился! Да он книжку в жизни в руках не держал! И Эллка, ты представляешь, ничего не хочет делать, ничего! Учиться никуда идти не хочет, работать ей не надо!- Погоди,-пытаюсь вставить свою копейку,- зачем ей работать, если у них все есть, Эллка баба хозяйственная, даром что на проститутку похожа, она устала вкалывать и выживать, так будет себе спокойно дома сидеть, морду кремами мазать, спать да борщи супружнику варить, пусть себе человек отдыхает, чего ты кипятишься? - У них за окном коровы ходят!- смерть врагам! Стоило ехать из нашего болота. в Америку, чтобы смотреть в окно на коров! -

Безуспешно пытаюсь рассуждать- Так коровы-то американские, у Додика небось две машины в гараже, научится Эллка рулить, и чхать ей на коров, будет себе гонять по магазинам и парикмахерским, себя холить-лелеять. Человек счастлив, а ты ей палки в колеса вставляешь. Толку-то, что твой Майкл образован выше крыши да по балетам тебя таскает. Вон помню, какая рожа у тебя была зареванная, когда мы в художественном музее развлекались. Майкл про композицию, а ты ему в спину язык тычешь и сопли подтягиваешь, чего-ж не утешалась интеллектуальными беседами? Умен твой благоверный, да злой. А у Эллки- добрый, но дурак. Вот и выбирай, что лучше.

Тамарино красноречие иссякло. В трубке повисло тягостное молчание. Горестно вздохнув, она промямлила что-то вроде- Да, твоя правда,- еще немного повздыхав, она отключилась, забыв попрощаться.

Настроение было испорчено. Вот так всегда. И чего я ввязалась в эту дискуссию? Честно говоря, мне все равно, какой коэффициент интеллектуальности у мужа подруги- мне с ним ни спать, ни детей крестить, если ей хорошо и все устраивает, то чего Тамарка икру мечет?

Тамара у нас девушка правильная, разумная, и глаз у нее- алмаз. Мы постоянно с ней советуемся по всем жизненным вопросам. Всякие неясности, зыбкости и неопределенности в ощущениях, в оценках кого- либо сразу же обретают имя , вес, категорию и классификацию. Иногда я даже хоронила от непредвзятого глаза подруги свою очередную влюбленность, боясь, что под насмешливым рентеном ее

всевидения растает мое хрупкое розовое облако обожания. Облако все-таки таяло, но несколько позже, когда образ любимого уж явно не соответствовал прокрустову ложу идеала. Но я-таки успевала пережить все классические фазы любви, а на последнем ее этапе - этапе умирания ,срочно неслась к Тамаре и старалась изо всех сил как можно более бесстрастно изложить историю взаимоотношений. Подруга слушала, не перебивая. Обычно откровения происходили на кухне- в ее квартире или в моей, обильно сдобренные крепко заваренным чаем

или сухим вином, и не более чем через пару минут после того как я, красная и взволнованная, прекращала повествование, выносился вердикт. - Ой, Люська, ну ты даешь! Это же надо было влюбиться в такое гавно! Плюнь и забудь! Он ноги твоей не стоит!

Пораженная таким безжалостным, безапеляционным и скорым приговором, я еще пыталась отстоять в глазах подруги ( да и в своих тоже) развенчанного избранника, вытаскивая на свет божий его несомненные достоинства, но жалкие аргументы звучали все более вяло и неубедительно, и возвращалась я домой пыльным шумным проспектом опустошенная и грустная, но уже выздоравливающая для нового заблуждения.

Эллочка же любого кандидата в мужья рассматривала исключительно с утилитарной точки зрения. Если мне все-таки не удавалось скрыть от коварной бдительности подруг наличия в моей жизни мужчины, то первым вопросом Эллочки был вопрос о его заработке. Как обычно, ничего вразумительного по этому поводу я ответить не могла, и только мямлила, пытаясь перевести ценности из материального русла в духовный . Эллочка отмахивалась от таких глупостей и допрос катился по незыблемой калее. Итак, спрашивалось, водит ли он меня в рестораны и если водит, то в какие, приносятся ли подарки на свидания и какой фирмы у него ботинки.

Перед этой железной и правильной ( дальнейшая жизнь убедила меня в этом) логикой тускнело звездное небо, под которым Я и Он катались ночью на ворованных из гулких подъездов детских санках, стыдливо опускали нежные головки полевые васильки и ромашки, собранные в поле далеко за городом, становились постыдными сладкие поцелуи в кинотеатре на последнем ряду.

В то время как я влюблялась, радовалась и страдала, бездумно и счастливо шляясь по каменным тротуарам, Эллочка целеустремленно и настойчиво творила свой неповторимый образ, каждый день внося по кирпичику в это трудоемкое строительство. С настойчивостью маньяка она кропотливо создавала уникальный гардероб- расписывала змеиными узорами кожаный ремень, туфли и перчатки, шила элегантный приталенный пиджак с кантиками, умопомрачительно открытое платье с невероятным количеством перекрещивающихся тесемочек на голой спине. Иногда совершался парадный выход- Эллочка, во всеоружии своей блистательной красоты, покидала тесную квартирку , именуемой в народе хрущевкой, и выходила " в люди " . Чаще всего выход ограничивался неспешной прогулкой по главной улице города, мимо универмага, мимо Ратуши вверх до Смоленской площади. Парад алле сопровождался бурным восхищением пораженных зрителей. Эллочка благосклонно собирала аплодисменты, и насытив свое тщеславие, удалялась домой. Там она вынимала из сумочки энное количество записок с именами и телефонами, врученных ей насильственно во время прогулки разными особями мужеского пола , просматривала их и- выбрасывала.

Принимать ухаживания она просто боялась, и пресекала на корню любые попытки установить контакт.

Я ничего не понимала. -Элла, ну как же ты собираешься выйти замуж? Ведь ты же должна с кем-то встречаться, узнать человека, общаться, ну хотя бы по телефону. Ну в кино бы сходила , что ты все дома сидишь? Ну что ты высидишь так? Да все твои кавалеры отваливаются после нескольких неудачных попыток установить с тобой контакт! Кого ты ждешь, принца?

- Да.- отвечала подруга. -Вот Он меня увидит, и сразу сделает предложение. - Ну а ты что, сразу и примешь это предложение? Не зная человека? Как ты, интересно, определишь, что именно он твой избранник- по ботинкам фирмы Саламандра и по часам Сейка? А если он жулик? Ты что, будешь с ним счастлива?

- Да, - кокетливо мечтала подруга. Мы с ним будем ходить в лучшие рестораны и он мне купит шубку. Норковую.

- На этом обычно наша дискуссия оказывалась исчерпанной .

Но наконец-то она решилась выползти из добровольной тюрьмы, и я искренне рада за нее. Что подвигло трусливую Эллочку на такой решительный шаг- наш ли с Тамарой пример, либо российская нищета и безнадежность доконали, либо поняла она наконец, что никого так не высидит.... Но факт налицо- все мы, три подруги сейчас осваиваем новую родину, примеряя на себя иной уклад жизни, ценности, цели и отношения. Отчего-то всегда дружные в прошлом Элла и Тамара стали наскакивать друг на друга здесь, как молодые петушки, выбрав меня в качестве арбитра, и как могу, стараюсь потушить очаги пожара. ( Знаю, знаю, что Там они частенько похихикивали за моей спиной, осуждая мою непрактичность и упрямое нежелания варить варенья и солить огурцы- там так ценился образ рачительной хозяйки). Здесь необходимость в этом отпала, и Подруги растерянно развели в стороны руками- а чего они стоят и кто они такие на самом деле... Самой сильной в этом плане оказалась я- не считаю себя неудачницей, работая в ресторане официанткой, а наоборот... Ресторан-то в Манхеттене, на Бродвее, я еду туда с удовольствием, вращаясь вместе с сумасшедшим городом в сумасшедшем колесе радостей и забот, общаясь с неимоверным количеством народа, для которых официантка часто- негласный психиатр и психотерапевт...Но невозможно объяснить Подругам , как счастлива, когда выхожу вечером прямо в центр мироздания, с полной сумочкой денег, и как бы не была уставшей, иду или в кафе Дядя Ваня, или в Самовар, где продолжается веселое безумство жизни... И однажды ответила резко Тамаре по телефону на ее выпад в мой адрес √ А я не официантка. Я этим просто зарабатываю себе на хлеб. Я художница. И все меня признают как художницу.

Этот резкий ответ отрезвил впавшую в панику подругу. Там она закончила физико-математический факультет, работала в НИИ, что-то там открывала и исследовала ( она не любила говорить с нами, неразумными, о своей работе). Здесь же ощущает себя невостребованной. Гордая и независимая, Тамара пытается приноровить себя к непонятным и унизительным правилам- Майкл ее большой педант, сухарь и зануда. Едят они строго по часам, и ни-ни заглянуть в холодильник в неположенное время! Привыкшая командовать подчиненными, Тамара очень тяжело переносит свое подневольное положение- когда спать, что есть, куда пойти, что одеть... А тут еще Эллочка, всегда с обожанием смотревшая на ученую подругу, стала пофыркивать. От обилия свалившихся на ее голову материальных благ из робкой Золушки она моментально превратилась в избалованную барыньку со всеми вытекающими из этого последствиями. Мы с Тамарой стали стремительно утрачивать в ее глазах былой авторитет- как-же, ведь из нас троих только у нее уже была своя машина, норковая шубка, огромный дом. Только ее водили в дорогие рестораны и дарили драгоценности. Правда, она как-то робко пожаловалась , что добрый Додик старше ее на двадцать лет и не так привлекателен внешне, как бы ей хотелось, и приходится в буквальном смысле слова закрывать глаза во время некоторых интимных моментов. Мое искреннее сочувствие ее разозлило, ведь я по вредной бабской сущности похвасталась красотой своего молодого возлюбленного. Правда, он не работал и беззастенчиво пользовался моими деньгами, но этот прискорбный факт я утаила от подруги.

Итак, вознесшаяся на вершину материального благополучия Эллочка прекратила звонить мне, бедной официантке, живущей в Бруклине в маленькой квартирке и не могущей поехать в Париж за шмотками. Тамару же ее подначки доставали, и она срочно звонила мне за моральной поддержкой. Я говорила Тамаре- Ну почему это ты никто, ты- это Ты. Ты такая же умная и неповторимая, как и была. Просто ты сейчас в немного других обстоятельствах. Ты еще всего достигнешь сама, а Эллочка , не дай Бог, потеряет Додика и что она тогда будет делать?

( Это нечаянное пророчество сбудется чуть позже)

В конце концов они тоже окончательно разругались. Эллочка оскорбила Тамару, назвав ее неудачницей. В то время как Эллочка самозабвенно носилась по магазинам, Тамара не уповала на банковский счет мужа. Потихоньку она развернула бурную деятельность- сдала какие-то экзамены, потом рассылала резюме

по всем научным инстанциям и наконец нашла работу по специальности. Тамара расцвела, она занялась любимым делом, перестала обижаться на мужа и он притих, зауважав русскую жену. Теперь она уже стала диктовать условия- где и как поужинать, куда поехать отдыхать. . . Только осталась обида на Эллочку, предавшую нашу дружбу из-за глупых амбиций. Заграница, как лакмусовая бумажка, проявила истинную сущность каждой из нас.

Я приезжала к единственно-оставшейся подруге в Чикаго, или она появлялась в Нью-Йорке, вернувшая к себе прежнюю уверенность и оптимизм. Мы шлялись по городу почти до утра, сидели в каких-то уютных барах и говорили, говорили, рассказывая о себе все-все, или почти все...Мы по-прежнему помогали друг другу советами, по-прежнему плакались друг другу в жилетку, когда в этом была необходимость. Треугольник сломался, и будучи на концах одной прямой, мы с Тамарой стали особенно осторожны, оберегая хрупкость дружбы, боясь, что она может умереть от какого-нибудь неосторожного слова... То место в сердце, из которого исчезла презревшая нас Эллочка, еще долго саднило, и мы с Тамарой вспоминали ее, какой она была в нашем юном прошлом, в маленьком городе, затерявшемся на том краю карты...Болело долго, а потом как-то рана затянулась, и мы почти перестали вспоминать Эллочку.

Потом мы какими-то окольными путями случайно узнали, что муж Эллочки Додик разорился- перестала существовать его фабрика игрушек. Дом их продали за долги, Додик неожиданно скоропостижно умер от удара, не перенеся постигших его несчастий. Эллочка осталась без средств к существованию. Никакой професии у нее не было, в счастливом своем домохозяйстве она утратила полностью все деловые и пробивные качества. Мы пытались ее разыскать, но безуспешно. Из того-же источника узнали, что уехала она назад в Россию, к старенькой маме, неспособная выживать и бороться. Мы писали ей, она не ответила....

Copyright (c) "Русский переплет"