Вымысел и реальность

Характерно что даже уже упоминавшийся выше наш знаменитый философ-мечтатель, Вл.Соловьев, не хотел же признавать, что любимая им «иная действительность», видимая глазами возвышенного воображения влюбленного, может вдруг нежданно-негаданно материализоваться и стать самой настоящей «здешней действительностью», с которой ты будешь мучаться так же как мучается неисправимый
романтик-муж с пошловатой и распущенной женой-гуленой.

Словом, жизнь, конечно, прекрасна и удивительна, однако, самые разнообразные, остроугольные и косоугольные, камни в этой нашей жизни - повсюду.

Не успел влюбиться не говоря о том, что в девушку - просто в грядущий миропорядок, как этот миропорядок, материализовавшись в действительности, начинает творить зверства «пуще прежнего»… Не успел освободиться от одной иллюзии как уже попал в лапы другой…

И так, увы, «до самого конца»…

Остановиться же и не верить никаким фантазиям и грезам тоже никак невозможно - сразу же наступает полной обезличивание, обездушивание «всего и вся», полное отупение и мертвый покой, как будто кто-то очень большой и очень вредный вдруг нагло и навсегда тушит «духовный свет»…

Однако, вернемся к литературе и культуре.

Литература и культура это - прежде всего, мир нематериального. Иначе говоря, литература и культура - духовны, есть порождение духовного творчества, как бы степень возвышенности этого творчества в разных случаях ни оценивать.

Бездуховная культура - нонсенс или антикультура по определению. Думается, вполне очевидно, что без прямого участия духовности ничто - ни плохое, ни хорошее - в культуре создано быть не может.

Важно потому раз и навсегда осознать, что культура и литература - это апофеоз именно нематериального мира, его самое зримое (помимо религии) земное проявление.

В частности, у литературы сегодня уже может и вовсе не быть никакой «материи», то есть никакого бумажного, книжного текста или рукописи-машинописи. А то ли еще будет…

Когда-то литература, может быть, вообще превратится в некое, невообразимое ныне, компьютерное или иное действо…

Но при этом литература, если она «еще будет», навсегда останется сферой духа, сферой нематериального и все в ней (на ее условных «страницах») происходящее останется, прежде всего, вымыслом, плодом художественных фантазий и грез.

Так нужны ли, рассуждая глобально, человеку вообще эти грезы и вымысел литературы? - Нужны! Нужны также как надобны человеку грезы и сны как таковые, без которых человек - всего лишь средоточие животной плоти. Но…

Вместе с тем среди грез литературы бывают и откровенные кошмары, причем, такие, которые имеют свойство быстро материализоваться и уже не услаждать жизнь, а угрожать ей и разрушать ее.

Мы, например, считаем типическим отражением ждавших своей материализации и чудовищных по своей сути революционных грез о новом мире, который сменит старый мир в итоге запланированного уже в умах революционных «действователей» всеобъемлющего политического и социального переворота и знаменитый роман Достоевского «Бесы».

Уже во времена Достоевского революционные грезы тех, кто намеривался стать творцами нового мира, создали этот новый мир на уровне ментально и энергетически заряженного образа, которому оставалось только при благоприятном стечении обстоятельств (а оно, на наш взгляд, не заставило бы себя ждать в любом случае) материализоваться.

Потенциально, как перспектива и в определенной степени как неизбежность этот мир уже тогда, во времена Достоевского, реально существовал, но - еще только ожидая своего воплощения в физических формах.

И Достоевский просто, если угодно, как медиум увидел это духовным взором и отобразил увиденное в череде художественных образов, наполнивших его роман «Бесы».

Причем, вновь особо подчеркнем, - этот пресловутый новый мир действительно уже итак, без вмешательства гениальности Достоевского, существовал в те времена в духовном пространстве человечества как образ или, если быть точным, как как ментально и энергетически заряженное злонамеренное «облако будущего» , способное воплотиться в настоящем, в материальной яви человеческой жизни в любой сколько-нибудь благоприятный для этого исторический момент.

И практически неизбежен вывод: любой литературный вымысел потенциально отнюдь не безобиден! Он, этот вымысел, всегда чреват тем, что может запросто «опрокинуться» в явь жизни, вдруг материализоваться в ней, сколь бы надуманным и нереальным первоначально ни казался.

Потому мы принципиально не согласны, например, с давним программным высказыванием В.Набокова, сформулированных им в курсах лекций перед американскими студентами: «Литература - это выдумка… Всякий большой писатель - большой обманщик.»

Литература и искусство, как это ни странно на первый взгляд, в известном смысле программируют и проектируют жизнь - в своих миражах, грезах, в своем море, казалось бы, «чистого вымысла».

Порой самые невероятные литературные грезы способны вдруг материализоваться в окружающей реальности к ужасу даже самих их создателей, не говоря уже о тех, кто эти злокачественные художественные грезы употреблял как «духовную пищу», увлекаясь ими как дети увлекаются страшными сказками…

Думаем, что отец Павел Флоренский был прав, заметив в революционные годы «бесовское» у Александра Блока (в известной статье «О Блоке»). Блок духовно «считывал» где-то на просторах бушующего в России революционного бунта чисто «бесовскую вакханалию» в своей поэме «Двенадцать» и при этом не ужаснулся как Достоевский перед личинами распознанных им «бесов», а в экстазе попытался слиться с революционной «бесовской оргией», отдаться ей…

Что в итоге получилось мы хорошо знаем - и по печальным реалиям последующей российской истории, и по печальной жизненной судьбе самого наслушавшегося «голоса революции» Блока.

Обратим внимание вместе с тем, что в случае названных двух выдающихся русских творцов-писателей, Достоевского и Блока, кошмарные грезы, которые они так ярко отобразили в своем творчестве, были созданы и, так сказать, «засланы» в духовный мир все же не ими самими.

А, вот, в одном из романов Евгения Вагинова его герой, Свистонов, сочиняет и сочиняет… и в конце концов сам попадает в роман собственного сочинения. И это - уже изображение заблудившегося в собственном личном вымысле, в собственных фантазиях и грезах человека. Таких же людей - великое множество.

Причем, «своими» для подобных заблудившихся в вымысле людей становятся в огромном большинстве случаев (за бедностью собственного воображения) какие-нибудь взятые напрокат литературные грезы, художественно оформленные политические или эротические фантазии…

Потому создание абсолютно любой «фабрики грез», на наш взгляд, - дело далеко не безопасное, хотя порой, конечно, для сильных мира сего весьма выгодное.

Мы бы даже предусмотрительно написали такой, например, плакат перед входом в современный «рыночный» (особенно дешевый, «в мягких обложках») литературный мир: «Осторожно - чистый вымысел!» Или же другой, более нетрадиционный по идейной «ориентации»: «Берегите себя! Бесконтрольные фантазии и грезы опасны для здоровья!»

К чему же мы все таки призываем? - К обыкновенной творческой целомудренности в сочинительстве, к преодолению писателями необычайной художнической распущенности при создании всевозможных вымышленных, насквозь иллюзорных миров, в которых писатель желает прописать хотя бы на время и самого себя, и своих читателей…

Вместе с тем необходимо все таки признать, что обычно, в исторически зафиксированных случаях «классический» литературный вымысел, конечно же, служил в основном добру и, причем, - именно творчеству добра, творчеству светлых реалий человеческой жизни, которых, «не будь литературы», и вообще бы, вероятно, не существовало.

Проголосуйте
за это произведение