|
|
|
Проголосуйте за это произведение |
Поэзия
29 апреля 2021 года
Много лет назад я прочитала стихи Любови
Молодёнковой, очень захотелось с ней познакомиться. Это
оказалось непросто: через общих знакомых узнала, что она живет за границей,
а
интернета в то время у меня не было. Наконец, поэтесса приехала в Россию, и
встреча наша состоялась. С волнением я поднималась по деревянной лестнице
старинного
московского дома, представляя веселую крепкую женщину с непременными
ямочками
на щеках, очень непохожую на свои стихи. Но в дверном проеме стояла
тоненькая,
изящная дама с ахматовским профилем по имени Аида.
Псевдоним, под которым она печаталась, не совсем вымышленный: «Любовь Молодёнкова» – так звали ее маму, сельскую учительницу.
О
многом мы говорили в тот вечер, я получила в подарок книгу стихотворений
поэтессы. До сих пор не могу забыть вкус необыкновенного домашнего варенья,
с
которым пили чай…
Аида Хмелёва (девичья фамилия – Тапешкина) родилась в 1936 году в деревне Кукуево Тверской области в семье агронома. Окончила
журфак МГУ. В
1960-1970-е
годы активно участвовала в культурном нонконформистском движении,
дружила с Венедиктом Ерофеевым, Анатолием
Зверевым (он написал ее портрет). Мать шестерых детей. С 1980-го жила в Париже.
Автор книг «Вольная воля» (1997), «Свидетель в
созвездии Льва» (1998), «Дверь» (2006) и др. «Это настоящая высокая поэзия
во
всех смыслах, включая так называемый "профессиональный" – и, следовательно, мы присутствуем при появлении
в
России большого поэта. Именно при “появлении”, поскольку Любовь Молодёнкова писала стихи еще в ту далекую пору, когда
такая
поэзия могла публиковаться лишь в “самиздате”», – это оценка ее
творчества,
данная Юрием Мамлеевым. В «Русском переплете»
опубликовала стихотворение «Пасха в Кукуеве».
Произведения, объединенные в этой подборке, взяты из книги «Дверь»
(некоторые
из них совсем ранние, написаны в конце пятидесятых и начале
шестидесятых,
например, «Допрос»). Последнее, «Колобок» (январь нынешнего года)
– из
публикации в «Независимой газете» 24.03.2021.
Скончалась она 16 февраля 2021 года от
коронавируса, похоронена в родной
деревне. Несколько
лет
назад в Кукуеве была освящена
часовня,
построенная стараниями
Аиды в память о ее
дедушке-дьяконе.
«ПРИХОДИТЕ КО МНЕ НА НЕБО…»
* *
*
Мама
милая,
зачем
Не бывала
ты
в Севилье,
Почему
была
ты сильной,
А
счастливой
не была.
И какой
была
ты нежной,
Знали
только
наши свиньи,
Наши
смирные
коровы —
С ними
жизнь
ты провела.
Мама
милая, зачем
Не бывала
ты
в Париже.
Каждый
день
в навозной жиже
В ватнике
и
босиком.
Лишь
теленок
руки лижет,
Вечер
ближе,
солнце ниже,
Ты
глядишь
на Дальний Запад,
Руку
вскинув
козырьком:
Умирает
красный Запад
За
березовым
леском...
Мама
милая,
зачем,
Почему
такая
доля —
Эта
вечная
неволя,
Эта нищая
земля?!
На Кукуевское поле
Ты
выходишь... Сколько боли,
Сколько
мужества и воли
Жить меж
«надо» и «нельзя»!
За
горами,
за долами
Сны: я с
мамой за цветами,
Колокольчики
в расцвете,
Конопельки полегли.
...Милой
мамы нет на свете,
У меня
большие дети.
Елисейскими
полями
Выхожу на
Риволи.
Господи,
je te supplie:
Со святыми упокой мою
маму.
* *
*
Приходите
ко мне на небо,
Приходите,
я вас устрою,
Словом
ласковым успокою
Приходите
ко мне на Троицу!
Приносите
березки вялые,
Я
их облаком отпою,
Расчешу
зеленые волосы,
Кудри
желтые разовью.
Приходите
ко мне на небо,
В
мой высокий пустой простор.
А
под тем деревянным крестом
У
березок не я —
моя небыль!
ДЕДУ НИЛУ
ФЕДОРОВИЧУ
ТАПЕШКИНУ
Деревня
темная над озером,
До неба
лес. Луга да пашни.
«Потеплело…
Нет… подморозило», —
родимый
разговор домашний.
«Не
спишь
чего?» — «мам, дай мне
хлебушка,
да посоли». — Чадит «моргасик».
Пылает печь. — «Умрет наш дедушка
к утру, пожалуй. Не пугайся.
Все будем там, когда отмучимся».
«Я не хочу». — «Тебе не скоро.
Ты умная. Гляди, как учишься.
Забудешь нас. Уедешь в город».
«А в городе не умирают?» —
«Откуда знать мне. Не бывала».
Я плачу, ада или Рая
не принимая. Одеяло
тяну на голову лоскутное
и засыпаю в зябком страхе,
а мать глядит в пространство кутное,
где тянут нить сестрицы-пряхи.
А утром: солнце желто-медное,
сосулек звон, полозья черные,
над озером могилки бедные…
Кусты на церкви золоченые.
КИРИЛЛО-БЕЛОЗЁРСКИЙ
МОНАСТЫРЬ
Холодные своды. Тяжелые
воды.
У берега дремлют худые
челны.
Спешат на работу Века и
Народы.
Стоит Монастырь на путях
Сатаны.
Молчат колокольни. Кресты
покосились,
Но белые Храмы далече
видны.
Отсеялись справно. Почти
откосились.
Стоит монастырь на путях
Сатаны.
Над озером Белым рассветы
белёсы,
Юродивый спит у замшелой
стены.
Свистят над Россией бесовские
косы.
Стоит Монастырь на путях
Сатаны.
КАРТИНЫ
ЧУЖБИНЫ
В
перелеске
бересклет
— розовый безумный
цвет
звонких
костяных серёг,
вышивка
сырых дорог,
бурый дуб
на
перекрестке,
желтых
желудей
наперстки
в
перекрученных суках,
склеротических
руках.
День
осенний, ясный свет,
ястребиных
крыльев след,
паутины
седина,
в плющ
одетая стена,
серый
выцветший камыш,
ржавчина
просевших крыш,
в
перелесках
бересклет...
Сколько
зим
и сколько лет
помнить,
сохранять, беречь
слов
родных
живую речь
в глубине
души на дне
в
ласковой
чужой стране.
ДОПРОС
«Для того
чтобы
узнать,
какими
пророчествами
вы будете
лизать
настоящие раны»
(мне сказал
следователь Мальцев),
мне очень
хочется вымостить тротуары
косточками
ваших
пальцев».
«Для того
чтобы
услышать,
каким голосом
начнете петь вы»
(сказал мне
тот
же следователь),
«мне очень
хочется ваши тонкие волосы
выдернуть (по
одному!) вам на петлю»
(он был очень
последователен).
«Для того
чтобы
увидеть,
какие глаза
будут у вас,
когда вы закачаетесь»
(тот же
следователь мне сказал),
«я прикажу
вас
связать
и принести
мне
горячего чаю,
чтобы
плеснуть
вам в глаза».
С лимоном был
чай.
Желтая
корочка.
Желтое
солнышко.
Черное
солнце.
Я
молчала.
Но у
следователя
был обычай
с чистой
совестью
начинать всё
сначала.
КОЛОБОК
Отвернувшись
и глядючи в землю,
у
раскрытых ворот промелькнет,
не
дыша, я шагам его внемлю,
вдруг
замедлит и руки сомкнет.
И,
приникнув к тужурке суконной,
я
заплачу, заполошу,
у лица его, как у иконы
я любви для себя попрошу.
Он не вздрогнет, но губ не отымет,
перед тем как меня оттолкнуть,
будет жарко шептать мое имя
и в слезах моих жарких тонуть,
и, на просьбу мою не ответив,
отстранит меня резким рывком,
отвернется, с усмешкой заметив:
«От судьбы я уйду колобком».
И покатится, и не споткнется,
и укатится за поворот,
растворится, не обернется…
На ночь я не закрою ворот.
|
Проголосуйте за это произведение |
