Андрей Макаров

Рассудительная Света

Начальник участка спросил прораба:

– Семёныч! Надбавку за учеников получаешь?

– Ну!.. – насторожился прораб.

– Не нукай! Жди практиканта.

Семёныч сразу забыл об этом, замотался. И утром удивился, когда в вагончик вошла девушка. Невысокая, складной метр из нагрудного кармана разложить – немногим выше будет.

– Здрасьте! – сказала она. – Я на практику.

Прораб внимательно рассмотрел её. Конопатая, курносая. В мочках ушей дырки, будто пуля пролетела. Волосы фиолетовые, штанины раструбами. Ветровка в полоску. За спиной зеленый рюкзак. А вот ботинки рабочие. На толстой подошве, простроченные желтыми нитками. В одной руке толстая тетрадь, в другой кружка с кофе.

Девушка обошла заваленный бумагами и чертежами стол, протянула руку:

– Света!

– Игорь Семёнович! – буркнул прораб.

Света по-хозяйски сдвинула бумаги, поставила кружку, повесила в шкаф ветровку, из рюкзака достала босоножки и переобулась.

Семёныч с любопытством наблюдал за ней. Она придвинула стул, села напротив и раскрыла тетрадь.

– Диктуйте!

– Что диктовать?

– Лекцию. Буду конспектировать.

– Практика, это когда руками работают. У тебя какая первая тема?

– Организация труда на строительной площадке.

– Тетрадь закрывай, площадку обойдем. Вопросы есть?

– Где кофе? У меня кофе закончился.

– Кофе у мамки. В обед сходишь в город, там автомат кофейный и в закусочной кофе-машина.

«Что-то я разговорился», – подумал Семёныч. Он снял со шкафа каску.

– Одень!

– Надо говорить надень! – поправила его Света.

– Нахлобучь! – не сдавался Семёныч.

– Не надену.

– Почему?

– С ума сошли? Зелёный рюкзак и оранжевая каска!

– Оставь рюкзак в бытовке.

– Не могу. В нем косметичка.

Семёныч хмыкнул. Нашел в шкафу каску белую, заляпанную краской. Смахнул пыль и отдал Свете.

Каску Света брезгливо повертела. Надела. Каска тут же съехала на нос. Придерживая ее пальцем, девушка подошла к замызганному зеркалу на стене. Повернула каску набок и затянула ремнем на подбородке. Сделала строгое лицо. Сдвинула каску назад. Повернулась, искоса посмотрела в зеркало. Достала смартфон, сделала снимок. Подумала, сняла каску и рюкзак и взяла каску оранжевую. Косметичку сунула в большой карман штанов.

«Обезьяна! – подумал Семёныч, – главное, гранату в руки не давать».

Они вышли из вагончика. Дорожки из досок проложили по всей площадке.

– Бетономешалка… Кран… Котлован… – показывал Семёныч и вдруг заорал – Строп обтянуть! Травить помалу!..

В котлован готовили арматуру. Стянутые тросом посередине прутки по краям разошлись, торчали как иголки у ёжика.

– Как работает лебедка? – спросила Света.

– Просто работает! Видишь – ручка. Влево – вниз, вправо – вверх, – на секунду отвлекся Семеныч и вернулся к рабочим:

– Крепить с двух сторон. Вяжем, обтягиваем, вниз по моей команде, – махнул он рукой.

Света нажала ручку управления лебедкой.

Упаковка дернулась и повисла над котлованом. Шестиметровые прутки полетели вниз словно копья.

Семёныч перекрестился, подошел к краю. Рабочие, прижавшись к стенам, испуганно смотрели вверх.

Он обернулся. Света у щитка лебедки возила ногой по песку.

– Вы сказали «вниз»! Рукой махнули! Я только проверила, как она работает. Здесь табличка должна быть, кто допущен, и ответственный за технику безопасности. Я бы тогда ничего не тронула.

Семёныч схватил ее за рукав и потащил в вагончик. Усадил на стул.

– Осмотр стройплощадки закончен. Будешь сидеть со мной вдвоем. Трогать, что скажу. Делать, что скажу. Понятно?

– Да. Какая толщина и длина прутка? Как вы рассчитывали необходимое усилие на лебедке?

Из котлована доносились крики рабочих.

Семёныч достал сотовый телефон. Положил перед Светой его и ведомость.

– В десять обзвон площадок, позвонят – зачитаешь по ведомости, что нам нужно. Читай слева направо. То, что написано. Я в котлован.

– Я не дура! – обиделась Света.

Семеныч вздохнул и вышел из вагончика. Спустился в котлован, похлопал по плечам рабочих. Пожелал им долгих лет. Прошелся по площадке. Вернулся к вагончику, снова вздохнул и зашел.

Света красилась перед маленьким зеркалом.

– Дядя Игорь! Все передала! – доложила она. – Сказали, привезут завтра.

– Не дядя Игорь, а Игорь Семёнович! Что привезут завтра?

– Кофемашину. А швеллера на следующей неделе.

– Какую кофемашину?

Бош или Сименс. Сказали, оформят за счет фонда материального стимулирования.

– Ты что участок без премии оставила?

Света пожала плечами.

– Игорь Семёнович! Где туалет?

– Синяя будка. В углу.

– В каком углу?

– Принюхаешься – найдешь.

Минут через пять Света вернулась с кислой физиономией.

– Нашла?

– Я потом. В обед. В городе. Игорь Семёнович! При расчёте балки как вы учитываете износ металла?

– Балки я считаю только по штукам. Сколько у тебя практика?

– Месяц.

«Не выдержу!» – подумал Семёныч. Он внимательно посмотрел на Свету и потряс головой.

– У тебя утром глаза были зеленые, а теперь карие?

– Я, когда зелёный рюкзак сняла, линзы поменяла. Дайте мне что-нибудь делать, а то я ничему не научусь.

– Может и не надо?

– Что не надо?

– Ничего не надо. Держи журнал, – протянул он прошнурованную тетрадь, – заполнишь пустые страницы.

Света покопалась в косметичке. Взяла из шкафчика рюкзак, порылась в нем. Достала несколько ручек.

Перечитала написанное прорабом и стала исправлять ошибки. Красной пастой.

– Игорь Семёнович! Чтобы определить спряжение глаголов, оканчивающихся на – тся или на – ться необходимо поставить глагол в третьем лице и во множественном числе и посмотреть на букву перед окончанием…

В этот момент у прораба задергался глаз. Левый. Сам собой.

Он положил щеку на ладонь, зажал левый глаз. Сидел, словно пригорюнившись. Правым глазом смотрел на Свету.

«Ведь кто-то на ней женится, – подумал Семёныч. – Поживёт немного вместе. Потом убьёт. В тюрьму сядет и скажет: «Хорошо-то как!»

– Глаз дёргается, когда калия в организме не хватает, – сказала Света, – доктор Мясников по телевизору говорил. Калий в сушёных абрикосах и финиках. Я вам финики принесу.

«За что мне это? За тысячу двести в месяц? Ну его нафиг!

– Еще отруби полезны… Отварить, чтоб настоялись, и перед едой по сто пятьдесят грамм…

– Молчи! – сказал Семёныч, – убью! Заполняй журнал. Синей пастой. Слева нарушения, справа пиши: меры приняты, всё исправлено. Ответственный – прораб.

Семёныч с сигаретой вышел на площадку.

– Семёныч! Ты же бросил! – удивился проходивший мимо рабочий.

– Бросишь тут!

Он выкурил две сигареты подряд и вернулся в вагончик.

Света, высунув от старания кончик языка, строчила в журнале.

Семёныч забрал журнал. Прочитал замечание начальства, что нет документации на стенде. Света круглым ученическим почерком дописала: «А ещё в туалете воняет!!!». В следующей графе написала «Устранено, но всё равно в туалете воняет!».

И так на каждой странице: «тем не менее воняет… ещё как воняет… у ответственного прораба жутко воняет…» и последнее: «воняет так, что невозможно работать!».

– Дура! – заорал прораб. – Он же прошит и опечатан!

И пошел на неё. Света попятилась из вагончика. Семёныч за ней.

Света уперлась в кран и полезла на него. Семёныч, зло сопя, следом. Зачем лез – сам не знал.

На очередном пролете, что-то падая, стукнуло по каске.

– Зар-р-раза! – зарычал он и полез быстрее.

Они поднялись над стройплощадкой, окрестными домами.

Кран ещё не смонтировали. На верхнюю площадку вела приставная лестница. Когда Света поднялась, Семёныч лестницу снял, положил в углу и довольный полез вниз.

– А-а-а! – заорала Света, оставшись одна.

Все на стройке посмотрели на неё и отвернулись.

Семёныч ухмыльнулся.

Мимо просвистела оранжевая каска.

Прораб спустился ещё на пролет.

– А-а-а! Игорь, вернись! Я согласна!.. Вдвоём в бытовке, как говорил, буду трогать, что скажешь, и всё сделаю!..

Работа на стройке стала.

Семёныч поставил лестницу и взлетел к Свете. Зажал ей рот ладонью.

Света укусила его. Семёныч отдернул руку.

– Чего орёшь?! На что вдвоём согласна?

– Журналы согласна заполнять.

– Тьфу! – Семёныч плюнул. – Лезь вниз!

Света стояла, вцепившись в ограждение. Казалось – площадка качается. Костяшки пальцев побелели. Она с ужасом смотрела то на землю, то на прораба. Ветер трепал фиолетовые волосы.

Семёныч попытался оторвать её от поручня. Обнял, с силой рванул, но практикантка держалась намертво.

Прораб задумался. Не за ногу же её тащить.

– Садись сверху! – буркнул он.

– Ой, мамочки! – посмотрела вниз Света.

– На меня садись! – заорал Семёныч и повернулся спиной.

Света ловко, как обезьяна вскарабкалась на спину. Обхватила его ногами, ногтями вцепилась в шею.

Они медленно спускались. Рабочие показывали на них пальцами, наставили смартфоны.

Света дрожала. Один пролёт, другой. Ближе к земле успокоилась. На последней площадке завозилась, сползла со спины. Оттолкнула прораба, подобрала каску и босоножку. И гордо пошла к вагончику.

Они сидели друг напротив друга. Света поерзала и спросила:

– Игорь Семёнович! Какую тему мы отработали? Распишитесь в дневнике практики.

Семёныч молчал. Света наматывала волосы на палец.

– Можно я завтра перекрашусь и дреды сделаю?

– Завтра?! – вскрикнул Семёныч и полез за ручкой. – Давай зачётку. Практику не прошла.

– Как не прошла? – удивилась Света. – Это по итогам месяца видно будет. Мы только лебёдку изучили, и ту не до конца.

– Удовлетворительно…

– Я на красный диплом иду, – насупилась Света.

– Что у тебя ещё по плану?

– Высоковольтное оборудование, высотные работы, погрузочно-разгрузочные, хотя это я освоила. Ручка влево – все летит вниз, вправо – завтра попробую.

Семёныч вздрогнул, засопел, написал в зачетке «отлично» и расписался. Довольная Света положила в рюкзак тетрадь, зачетку, косметичку, смартфон, маленькое зеркало, цветные ручки, термокружку, босоножки в пакете, ветровку с полосками, коробку с линзами, футляр с беспроводными наушниками, какие-то фенечки, названия которых Семёныч не знал. Собралась. Затянула веревочку на раздувшемся рюкзаке.

– Покедова! – послала она ему с порога воздушный поцелуй.

Оставшийся день прораб трудился, как робот. Что-то подписывал, что-то делал. В семь поехал домой.

Жена бормотала про какое-то пальто на распродаже, рассаду и магнитные бури. По телевизору муть. Еда на столе пресная. Он достал банку пива. Дважды выходил на балкон курить. Скучная жизнь какая-то.

Вспомнил отдых в Мексике. Тебе на курицу капнут специй – вкусно, пальчики оближешь! Еще капнут – во рту огонь! Но не будешь же специи вместо курицы есть? Так и здесь. Света – приправа. Жена? Курица, что ли?

– Ты у меня хорошая! Правильная! – заявил он жене, напугав её.

Ночью ворочался, пока супруга локтем в бок не двинула. Заснул поздно. Проспал и опоздал. Когда зашел в вагончик, на столе сверкала новенькая кофемашина. Рядом стояли освежители для туалета, мягкая четырехслойная бумага и небольшой мешочек с финиками.

04.2023

Copyright (c) "Русский переплет"