Рассказы
7 августа 2013

Отпуск адвоката

Совладелец юридического бюро Камбалов, Сутягин и К˚ Камбалов был человеком добрым и нежадным. Конечно, общаясь с клиентами и выступая в судах, это приходилось тщательно скрывать, зато в отпуске можно было расслабиться. Заплатить за себя в ресторане, бросить монетку нищему. В этот раз он махнул в Италию. Там неожиданно заскучал. Сунулся на пляж - на нем русские мужики лежали с видом, будто все здесь купили, а девушки вели себя так, будто все им должны. Адвокат переключился на экскурсии. Везде одно и то же: толпы туристов с фотоаппаратами бродят по развалинам. Главное, и на пляже, и в городе он встречал клиентов, которые, казалось, сейчас скажут: вот где ты наши деньги тратишь, оппоненты же по процессам кидали такие взгляды, что подойдут и шваркнут сзади осколком Колизея за все радости, которые он им в судах доставил. Адвокатов никто не любит.

Потому, вытерпев дней десять, он махнул на родину: сонный городок, где-то за Волгой.

От аэропорта пришлось несколько часов добираться на старом и скрипучем автобусе, зато виды за окном радовали. Леса расступались, переходили в поля, змеилась вдоль дороги река, вдали сверкнуло озеро. Камбалов узнавал родные места, душа его отмякала.

- Хорошо-то как! - думал он.

Поселился адвокат у тетки, целый день гулял по улицам, вдыхал родной воздух и то и дело встречал давних знакомых.

Первым попался мальчишка, когда то игравший с ним в кампании пяти старших братьев. Теперь младший из братьев вытянулся, обзавелся потертым портфелем и щетиной на подбородке.

Они узнали друг друга, обнялись.

- Благодать у вас, - похвалил Камбалов, - как жизнь, как братья?

- Благодать то благодать, - почесал тот щетину, - да с братьями проблема. От родителей дом остался, все не разделим. Нотариус расписал каждому по одной шестой и что с ними делать?

И долго объяснял, почему должен получить больше братьев. Камбалов рассеянно слушал путаный рассказ, подставляя лицо солнцу. Оно не жгло, как в Италии, а ласково трогало лицо лучами.

- Ты сарай пристроил: внес существенные улучшения, значит, твоя доля должна вырасти в счет их долей, - вздохнул адвокат. - Пропишись в дом, в этом случае для суда - ты там живешь, а они существенного интереса в его использовании не имеют и обязаны свои доли продать. Договорись, чтобы оценили по минимуму, ну и выплатишь им долг лет за двадцать. А дом продашь сразу, разницу в карман.

Брат в сомнении почесывал щетину. Потом, решившись, махнул рукой.

- Если выгорит, с меня "жигулевское".

- Не стоит, - улыбнулся Камбалов, - зайди вечерком, иск набросаю.

Он спустился по крутой извилистой улице к реке, где встретил одноклассника, ловившего рыбу.

- Кáмбалов! - бросил тот удочку. - Вот так рыбу поймал!

- Камбáлов, - поправил его адвокат...

- Да что жизнь, - жаловался одноклассник, - с Нюркой, помнишь, ходила сопливая, развожусь. Грозится на алименты подать. Трое детей, мол, плати. Имущество делит. В доме два топора, говорю, бери один, а она мотоцикл требует. Придется на работу устраиваться. Ты, говорит, с рыбалки и кошки не прокормишь...

В ведре плескались пескари и маленький полосатый окунёк.

Камбалов рассеянно кивал, а сам смотрел на качающуюся у берега лодку, ржавый бакен посреди реки, заросший камышом берег напротив.

- Пиши расписку, что взял у меня в долг пару миллионов, - перебил одноклассника адвокат, - долги, как и имущество, при разводе делятся пополам. Итого: с твоей супруги миллион. Мотоцикл себе оставишь и плюс с нее еще каждый месяц деньги на погашение долга.

Одноклассник с минуту переваривал сказанное, потом пинком отправил ведро с рыбой обратно в реку.

- Щас! - крикнул он, - не уходи! Я за ручкой и бумагой.

- И с меня расписку возьми, - смеялся вслед Камбалов, - что ты деньги вернул, только в суде её не показывай.

Последний визит он нанес владельцу завода, с которым дружил когда-то.

- Прогораю, - пожаловался тот, - конкуренты давят. Гонят ту же номенклатуру, оборудование новое и брака нет. Главное, они непрерывный цикл наладили, печи мартеновские пустили, линию электропередач протянули...

За широким окном кабинета плыли по небу облака, бескрайнее поле тянулось до горизонта, где его обрывала неровная полоска леса.

Камбалов очнулся.

- У тебя с зелеными как?

- С чертями, что ли? - удивился директор.

- С какими чертями?! Ну да, с чертями. С экологами... Как они против непрерывного цикла с мартеновскими печами не выступили?! А ЛЭП, случись с ней что, печи навсегда заглушатся.

Директор тяжело смотрел на адвоката.

- Главное, - продолжил тот, - чтобы все строго по закону. Чтобы лично к тебе претензий у закона не было. Если что: ты в отпуске или командировке...

Вечером в теткину квартиру на встречу со столичным адвокатом выстроилась очередь, заполнившая лестничный пролет.

- За этим не занимайте! - командовала тетка, - остальные завтра приходите.

Через несколько дней, насладившись тишиной и покоем родных мест, Камбалов благостный отбыл в Москву.

Спустя месяц, как-то в перерыве между судебными заседаниями, он набрал в поисковике ноутбука название родного городка.

Перечитал последние новости и ужаснулся:

- Что делается! Мать троих детей на мужа с топором! Завод местный взорвали, наследники родительский дом сожгли! Я ж их всех знаю. Такой городок был! - заметил он партнеру Сутягину, - малая родина, тишь да гладь, сплошная патриархальность и так все испохабили. Куда поехать в отпуск в следующем году - ума не приложу.

Сломанная карьера

Первое потрясение Колю ждало в ста метрах от столичного вокзала. На автобусной остановке. Он в столицу из провинции приехал, из городка, которого вы и не знаете. В чемоданчике - пара белья, справочник по столярному делу и дедов рубанок - покорять столицу готов! Еще диплом, что он юрист и одновременно бакалавр. Теперь такие у каждого, пустая бумажка, фиг, куда устроишься. Адресок еще был, земляков, чтобы остановиться на первое время.

Из поезда он вышел, таксистов обогнул и до остановки дочапал. А там прямо на стекле объявление: "Регистрация, разрешение на работу, медкнижка и больничный лист" И телефон указан, куда звонить.

Вот здорово! Он-то слышал, что в столице без прописки никуда, а оказывается, её на первом же столбе предлагают, вместе с медосмотром и больничным. Первая проблема решилась. Чемоданчик на землю поставил. По карманам похлопал - ручки, чтобы записать нужный номер, нет. А в сотовом - три рубля на счету, только смс-ку на родину отправить, что доехал и уже почти прописался. С третьего раза номер нужного телефона запомнил. Тут другое объявление на глаза попалось: "Сдается комната, в двухкомнатной квартире, с мебелью и телевизором, вторая закрыта, в ней никто не живет. Чисто! Уютно! Смена постельного белья! Цена - 5000 рублей". Вот так поперло! И земляков не надо стеснять. И что они, дураки, всемером в однокомнатной квартире толкаются?!

Пяти тысяч у него, правда, не было, но тысчонку на неделю съема наскрести бы смог. А там, только на работу устроиться.

Кстати о ней. Еще одна бумажка под ветром колыхается. В какой-то офис требуются заместители руководителя. Зарплата сразу две тысячи баксов и главное: "опыт, образование и возраст значения не имеют".

"Я же - бакалавр! - вспомнил Коля. Мне бы только приодеться. Пиджак с галстуком купить, так и на руководителя потяну!"

Денег в кармане потрепанной куртки - только на неделю житья в съемной комнате со стиральной машиной. Но, чуть ниже других, висело предложение: "Кредит за час. Без залога и поручителей, работающим и безработным, жителям Москвы и приезжим".

Вот и все, пять минут у вокзала постоял и жизнь устроилась!

Николай пнул свой чемоданчик так, что тот отлетел и раскрылся, высыпав на землю барахло. Потом Коля развернулся и побежал искать, где продают авторучки и местные сим-карты.

Пятнадцать минут всего бегал, разорился на ручку "сенатор", симку с безлимитным бизнестарифом и толстый блокнот. Отдал последнее. А вернулся - нет того щита на остановке. Вернее вот он стоит. Только дворник-таджик в оранжевом жилете соскреб все объявления, да как соскреб - в бумажную крошку. Стоит, стекло домывает.

- Гадина! - схватил его за грудки Николай, - ты что, азиат, наделал?!

Тот испугался, потом вырвался, отбежал куда-то и притащил Коле его же рубанок из чемоданчика. Еще улыбался, извинялся и говорил, что по-русски он "не очень".

Конечно, не очень, читать бы умел - давно бы в офисе в белой рубашке сидел заместителем руководителя и жил бы не в подвале, а в съемной квартире со сменой белья.

Коля еще погоревал и пошел с рубанком в руках, куда глаза глядят. Метров сто шел, пока его какой-то мужик, увидев рубанок, не нанял дачу достраивать. И жилье, и харчи пообещал.

Работы, правда, было много. Коля пахал с утра до вечера, лишь иногда остановится, вздохнет:

- Проклятый дворник! Поломал всю карьеру...

И снова за рубанок.

Copyright (c) "Русский переплет"