Екатерина Козырева

***

Мимо гор, мимо леса и поля,

И опять мимо леса и гор,

В небо, в небо стремится -- на волю

Наш небесный российский простор...

Не дано сатане или бесу

Знать, где наша таится душа.

Выше гор, выше поля и леса

Человек - и нельзя помешать.

ОТЧИЗНЕ*

Уральских гор могучие шеломы,

Глухих холмов сухие ковыли.

Вползает поезд ящеркой зелёной

На дикий гребень в голубой пыли.

За речкой Белой, повторив изгибы,

Уйдёт в проруб туннеля, в темноту,

А вынырнет, увидят, кто б там ни был!

Глубинную Отчизны красоту...

Твоих полей полынное остожье,

Твоих лесов немеряную высь.

И есть пути прекраснее, быть может,

Но от своих дорог не отрекись.

Они вели, а не были ведомы!

Вчера по ним богатыри прошли...

Уральских гор могучие шеломы,

Глухих холмов сухие ковыли.

***

Вадиму Кожинову

Что кроется в жемчужине, внутри,

Из воздуха горючая пылинка?

Одну растят, лелеют, посмотри,

Как драгоценною становится песчинка.

Другая же в тюрьме заключена.

И таинство рождения скрывая,

Она лежит на глубине морского дна,

Где серебристых рыб проходят стаи.

Отыщет ли её ловец иль вор,

Любовник или истинный ценитель -

По воле волн сокрыт её затвор,

И глубина хранит её обитель.

ВЕДЕНЬЁ

О, как мы ехали далёко

До вожделенной тишины.

Там церковь Веденья высоко

Глядела, как виденья, сны.

Леса на взгорье и под кручей,

И дальше -- тёмною стеной -

Вздымались сильной и могучей

Единой хвойною волной.

Лишь иногда на перелесках,

Просыпав золото берёз,

Взлетал и падал голос резкий

Какой-то птицы. И до слёз

И свыше исполняло душу -

Спасённой глушью - Веденья,

Безмолвьем светлым от избушек

Почти святого бытия.

Веденьё - церковь в Ярославской области, м. б. церковь Введения Богородицы во Храм? На местном диалекте --- Веденьё

ВСТРЕЧА

Багряные листы, упавшие на плечи -

Порфира осени - святое торжество.

И чувствует душа, вступая в эту встречу,

С багрянородною печальницей родство.

Всё непритворно в ней и внятно духу,

Спокойно, величаво сложено.

Благоволит и зрению, и слуху.

В дыханье сонных вод отражено.

И помысл так высок у человека...

И Благодать, как рек Иларион,

Исполнила всю землю. День от века -

Надеждой, Верой и Любовью осенён.

РУССКАЯ ПЕСНЯ

Неповадно лебеди в светлый лес летать,

Да запало на сердце сокола искать.

Сокол, сокол, сокол да, сокол дорогой

Улетела бы за тридевять да сто земель с тобой.

Сердце жжёт у сокола, ярое кипит,

И стрела натянута, и душа не спит.

Не летай, лебёдушка, не летай в лесу,

Потеряешь, белая, всю свою красу.

Всё повадно-ладно бы, да в лесу темней,

Слово заговорное есть одно у ней:

Сокол, сокол, сокол да, сокол дорогой,

Улетела бы за тридевять да сто земель с тобой.

Белая лебёдушка бьётся во сетях:

Бедную замучили стыд, любовь и страх,

Бьют наотмашь ветки по белым крылам, --

Не летай, незваная по чужим лесам.

Неповадно лебеди в тёмный лес летать,

Стало ей невесело сокола искать.

Сокол, сокол, сокол да, сокол дорогой

Улетел за тридевять да сто земель с другой.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Жизнь меня возвращает в барачный отсек

Не обшитый медовой вагонкой,

Где для нас начинался, там кончится век,

А хоромы для косточки тонкой.

Не крестьянка я, не госпожа - не займу

Места нового, ваше сословье!

Мы нигде не причислены и ни к кому

С беспризорной к России любовью.

Ухожу я к уральской своей глубине

На родные, железные руды,

А любовь, как наколку не вытравить мне:

Я Державу, как мать, не забуду.

КРУГИ НА ВОДЕ

В лесу запах терпкого чая,

Сухая листва шелестит.

-- Прощай, Катерина! Прощаю -

И мне, может быть, Бог простит,

Что в смуте я не замечала

На соснах, в слезах янтаря,

На диких цветах Иван-чая

Свой свет оставляла заря...

Звезда на воде задрожала, --

Не брошенный камень какой!

Сама себе страж и держава,

Сама себе свет и покой,

О, сколько немых откровений

Известно озёрной звезде,

От прежних души притяжений

Смыкайтесь круги на воде!

***

Розы белое облако

Над моей головой.

Роза красная около

И простор голубой:

Беларусь да Украина

В белой россыпи хат,

Избы русской окраины

На восход, на закат.

Солнце русую голову

Закатило за дол...

О, как больно! Как солоно

Век двадцатый ушёл.

РАДИОВОЛНЫ*

Сквозь треск эфира

И трагедий тьму

Чуть слышится

Мелодия на тему

Дыханья робкого

И трелей соловья...

И возвышает

Вечную поэму

О музыке

И счастье бытия.

***

Ни дворянской жизни, ни крестьянской.*

Как судьба меня ни назови -

Не избыть мне древней, окаянской,

Вечно всепрощающей любви!

Я люблю и безалаберного предка,

Просадившего в забавах миллион,

И девчонку русскую, соседку,

Улетевшую за счастьем на Сион.

Я люблю, любовь моя слепая

И к тебе, Россия, за холмом...

Я д р у г о й т а к о й с т р а н ы н е з н а ю,

И молюсь я о враге твоём.

***

Близится время плодов.*

Падает, Богу не внемля,

Бремя безумных трудов

На подъяремную землю:

От осушенной почвы болот

Дымом застлало светило,

От перевёрнутых вод

Ливнем Европу залило.

Из виноградных садов

Пули несёт виноградарь.

Близится время плодов.

А по плодам и награда.

***

Вспыхнут всполохи сирени

В белокаменной Москве -

А волненья нет и тени

Ни в душе, ни в голове...

То ли дело на Урале:

Цвет лиловый чабреца

Пряным запахом ударит,

Разрумянит цвет лица.

Степь развеивать научит

Затянувшуюся грусть.

Словно солнышко из тучек,

Из тоски освобожусь.

***

Эх, родни-то за столом - в усадочку!*

Фляга браги да соленья с погребов,

Пляски именинные вприсядочку,

Весь в частушках дядя-острослов.

И неправда, что голодная скотинушка,

Сам не ешь - скотинку уважай!

Даже Ванька-алкоголик, сиротинушка

Собирал под зиму урожай.

На работу -- чистые заплатушки,

А на праздник - красное шитьё.

И добра хватало нашей матушке

На чужое детство и моё.

***

Потеряла Москва золотое кольцо,

А державная воля лицо.

Неподвластны ей реки, текущие вспять,

Ни себя, ни других - никого не понять.

На холмах заповедных стенание стен,

От холопьих злодейств, от холуйских измен.

О, всемирного ига грядущий обман,

Он каменьем заполнил бездонный карман.

И кидает в Великое сердце Москвы...

Час пробьёт - и обман не снесёт головы.

12 АПРЕЛЯ 1961 ГОДА

Впервые написать стихотворенье

Меня заставили не страсть и не печаль,

Не долгая зима, не тёмное забвенье,

А человек земной...

В неведомую даль

Ворвался он --- там звёзды и сиянье,

Там чистое и вечное живёт,

Открыт простор душе и расстоянья.

О, корабля невиданного взлёт!..

И мне пятнадцать лет ---

космическою бурей

Апрельская капель, сверкая и звеня,

Влилась в мои стихи.

И гордо имя Ю Р И Й

Объяло мир, Отечество, меня...

***

Зябну, как летняя птица,*

Перед отлетом на юг,

Звёзды над темной Станицей

Крупные в нашем краю.

Дом за полынной дорогой.

Мнится --- былинный --- покой ---

Так добродушно и строго

Встали стога за рекой.

Никнет ивняк над Уралом,

Ветви-куканы в реке...

Родина! Звездочкой малой

Быть бы с тобой вдалеке.

Р У С С К А Я В О Л Я

Дорога в Болдино

В октябрьской прели пряный лес. Слетает с губ счастливый возглас:

Ах, что за лес, ах, что за воздух!

Ах, мухомор -- красивый бес!

В лесу агония огня --

Опавших листьев дух калёный.

Автобус, как большой ребёнок,

Сигналил, ждал и звал меня.

Дорога в Болдино. Поля,

Холмы, скупые перелески,

В багровом зареве земля,

И обелиски, обелиски...

Стоят торжественно и просто,

Как ель, береза иль сосна,

Горят на обелисках звезды,

Что ты наделала, война?

Дорога в Болдино. Бегут

Простых заборчиков подзоры

И в изумрудной ряске пруд.

Нарядных домиков уборы:

Резной кокошник над крыльцом

Не золочёным петушком

Увенчан -- синим самолётом.

Хозяин, верно, был пилотом...

Деревня. Старая Купавна.

- -Ч т о в и м е н и т е б е м о ё м ?- -

Читает Анна Николавна

(Вот ведь совпало как забавно)

Так что же в имени твоём?

Купавна? Лебедь, плавно, пава,

Сирень, капель, купель, купава...

Родной язык богат, как осень,

Он --- из ее оттенков тоже,

А синь между берез и сосен

С высокой музыкою схожа.

Дорога в Болдино. Пусты

Поля. Пусты и деревушки.

Окрестных церковок кресты...

Две богомольные старушки

Из-под ладошек и платков

Глядят, глядят плакучим взглядом.

Да синь кладбищенских крестов

Блеснёт бесхитростным нарядом.

Дорога в Болдино. Стога

Плывут, как медленные танки,

Пылают знаки, облака,

Рябин рубиновые ранки.

И снова, снова о войне!

Струною строгою Бояна

Звучит, звучит, звучит во мне

Незаживающая рана.

На вечернях полей.*

Куполов величавей церковных

Золотые закаты в глуши,

Пропадаю в лесах подмосковных

Во спасение грешной души.

Поясные, земные поклоны

Отдаю на вечернях полей,

Оглянусь, как заплещутся стоны

Чуть заметных с земли журавлей.

И не молкнет во мне неземное,

И близка мне земная юдоль ---

Благодатное слово родное

Выступает наружу, как соль.

Берёза в поле

Взметает ветви ветер,

И вновь кидает вниз,

Берёзы ствол то светел,

То темен --- это жизнь.

На воле да по воле,

Мятежная, шумит ---

Не отпускает поле

И небо ввысь манит.

Зимнее дерево*

Александру Дорину

Рикошетило заревом с окон

На берёзы заснеженный локон.

О, до весны продержись!

И наполнится шумом и соком

В каждой веточке новая жизнь.

Корни крепки, земля молодая,

Стая листьев таится живая.

И проснется --- морозь не морозь!

Вновь отдастся корням, умирая:

Вместе жить и не выжить поврозь.

Песня

Собираюсь на родину.

Свет июля высок.

Собирают смородину,

Мамин вижу платок.

Над моею светлицею

Долог день до звезды,

Пожалею, что выцвели

Синих ставень цветы.

У крылечка приветный

Тополиный размах,

На рябиновых ветках

Зреет осень в кистях...

Собираем смородину

И негромко поём

О рябине, о родине -

Об Урале моём.

Орёл

Спотыкнулся конь,

Спошатнулся лес

Не от посвисту соловьиного,

То орёл слетел

С высоты небес

Поутихло, что было звериного.

Не повёл крылом,

Не открыл очей,

На земле думал думу высокую.

Двуединый свет

От души своей

К солнцу Запада слал и к Востоку он.

Снизошла звезда,

Восплыла заря,

Очи поднял к сиянию вечному,

И взлетел орёл,

Как огонь, горя

Над Россией, короной увенчанный.

ПАМЯТЬ О РУССКОМ*

Виталию Титову

Голубка, белая голубка!

Пришли мне с дорогой сторонки

Не розу, не колючку с поля, ---

Привет родного человека.

С цветами, ясными глазами,

С подарком --- радостной улыбкой,

С приветом --- добротой сердечной,

Со славой, полной бескорыстья.

Голубка, белая голубка!

Открою без опаски двери,

Приму его в гостиной Красной

Не с коркой хлеба, не с водою.

С цветами --- добрыми речами,

С подарком --- душу нараспашку,

Со славой --- позову соседей.

С приветом --- полным бескорыстья!

Голубка, белая голубка!..

Перекати-поле*

Дымится степь и длится в бесконечность,

Такая сушь, что свистни --- и сгоришь!

И в каждом суслике степном таится вечность,

К бессмертию склоняется камыш.

Быть может только в неземном такое:

Объемлет всё сияющая высь;

О, сопок марево, --- видение родное, ---

Как будто небо с морем там слились!

Но здесь сухое перекати-поле

Младенцем никнет к матери-земле.

Сильней привязанности к почвенной юдоли

И безнадежней нет ему и мне.

***

Снегом, до распутицы*

Я поеду к вам.

Пустите, не пустите

К печке и дровам?

Сяду на попутную ---

Отвези скорей!

Да, работа трудная ---

Отогреть людей.

От обиды, горечи,

Одиноких лет...

Не отвечу, волей чьей

К вам дороги нет.

А когда приеду я,

Тормознет шофер

У тропы неведомой -

Там, где кол да двор.

По тропинке следуя,

Ко двору-колу,

--- Здравствуй! --- крикну деду я, ---

Доставай пилу!

Незабудки*

Кузовочек цветов я домой привезу.

Хорошо мне сегодня гулялось в лесу

За синеющим маревом нежных цветов...

Сторожились они осторожных шагов,

Чистотою забытой глядели с земли,

И забыть бы хотели, да вот не смогли.

Тропинка

Дорога эта всех ведёт

К метро и рынку

И, видно, скоро он сметёт

Мою тропинку.

А потому я, не дойдя,

Вернусь обратно ---

Здесь от росы и от дождя

Ещё прохладно.

Сниму обувку --- босиком,

Крапивы мимо,

Пройду замедленным шажком,

Неопалима.

Пусть нету дома у меня,

В деревне --- нету.

Живу я в городе, ценя

Тропинку эту:

Здесь насекомые живут

На удивленье ---

Шмели, стрекозы, пчёлы тут,

Цветы, растенья.

Меня приветливо куснёт

Густой репейник,

Смешает ветер хмель и мёд ---

Такой затейник!

Любуясь бабочкой тайком,

Иду несмело.

Она же --- занята цветком

Не улетела!

Перед осою отступлю,

Перед крапивой,

И обожгут --- а я стерплю...

Такое диво,

Что в двух шагах от гаражей,

Метро и рынка,

Вот так --- без окон, без дверей

Живёт тропинка.

***

Г.П.

Небесный шёлк наивного свиданья

И в памяти сгорел уже дотла,

Зачем же позабытое страданье

Лелеять, коль судьба нас развела.

Зачем рассыпанное помнить ожерелье

И вновь жемчужины нанизывать на нить,

Холстом тяжёлым легкой акварели

Тому Художнику уже не заменить,

Который волен был любые краски

Брать, перемешивать, выплёскивать, любить...

Ты не сойдёшь с ума от этой сказки,

Я завяжу нанизанную нить.

Я принимаю в дар страдание твоё ---

Раскаянье, мольбы, обиду...Поздно!

Так не подправить ветхое жильё

И звёзд не отыскать, когда беззвёздно.

Жизнь потечёт расчисленно-пуста.

Жестокости моей поймёшь ли цену?

Не месть, не озлобленье, не тщета ---

Забвение пришло любви на смену.

Яблоко

Не разгадать тебе моей укрытой грусти,

Её тончайшая таит душа и шаль.

Настаивается --- долго не отпустит,

Как в зрелом яблоке, червлёная печаль.

А упадёт --- и ветка опустеет ---

Свободней станет даль,

Печаль --- яснее.

***

Так страшно среди одиноких деревьев!

Шумят они... тянутся к небу всегда.

Как сердце моё к одичалой деревне,

Где медлят секунду одну поезда.

А спрыгнешь --- и горько запахнет полынью.

Не ходит автобус, попутки не в счет.

Какая-то странная тётка Аксинья

Я знаю --- одна в той деревне живёт.

--- Кому, --- говорю, --- надо в эту деревню?

Забывшись, что не с кем уже говорить.

Лишь ворон взмахнет по-язычески древне,

Метнётся в лицо паутинная нить.

Вспугнётся душа... И все глуше и тише

И лес, и тропа... нежилое жильё.

Деревья все тянутся выше и выше,

Не так ли, Аксинья, и сердце твоё ---

К святому углу, к своему пепелищу...

Почти слюдяной у окошечек блеск.

Свой посох возьмёт --- и обрящет, что ищет -

Молиться идет она в Борисоглебск.

Пчёлка

Кувшинчики желтеющих соцветий

Ещё с семян подсолнух не стряхнул,

Последняя пчела уже не летний

Нектар берёт и на зиму отгул.

Работница! В своей келейке строгой

Гляди благоухающие сны!..

Пока земля с коснеющей тревогой

Ждёт Благодати будущей весны.

***

То, что молва на крыльях принесёт,

Ничуть не скажет больше обо мне

Вам, кто усмешкой показал, что знает в с ё ...

Блажен, кто знает, что он знает не вполне!

Что - всё? Кому известна нищета,

С сердечною сравнима пустотой?

Кто может знать, полна или пуста,

Но мой она объемлет дух земной.

Неистощима, непохожа на тоску,

Но всё в ней лишнее, ее земная суть -

Сквозь пальцы пущенная горсть песку,

Как удержать не тщись, он проторит свой путь...

Опустошение! Кто был знаком с тобой, -

Чувствилищем утраченных страстей,

Страдал...

Пока и дух пустой

Не уловлял божественных путей.

Бессонница

Как затихнет мучительный говор и ложь

За стеною и рядом, и выше, ---

Ничего я во сне не увижу...

А разбудит меня ---

И на что он похож?

Шум и шелест все ближе и тише.

Тайный снег, да не ты ли мой сон стережёшь,

За холодными окнами вея,

Словно платье, слетевшее с феи?

Или просто осенняя морось и дрожь

В душу ночи томление сеет?

Эх ты, смутная ночь, и когда ты пройдешь?

Даже медные листья осины

Обветшали, как флаги и гимны,

И слетают, слетают за грошиком грош

В шапку нищей земли неповинной.

***

Все мерещится, все мнится,

У свечи...

Кто-то мечется и мчится

Там, в ночи.

Зверь ночной, ночная птица,

Человек?

Что же, что же мне не спится

Целый век...

Под окошки выйду, встану

Поутру,

Закреплю покрепче ставни

На ветру.

В узел я себя ночную

Соберу.

Повлачу я жизнь дневную

По двору.

Узел

Усталость сонной электрички

Из драмы разбудило слово:

Не баба, девушка-таджичка,

(Как из "Бориса Годунова"),

Хватила по щеке ребенка:

--- Ори! Чего молчишь, ори!

И слезы градом у мальчонка ---

Подай, народ, и посмотри!..

Немыт ребёнок смуглый был

С недетскою тоской во взоре,

В свои два года он испил

Как будто всё людское горе.

Но защищать уже умел

Своё беспомощное тело:

Вцепился в волосы, успел

Девчонке всё испортить дело.

И вот рассыпан по плечам

Её волос восточный узел,

Ребёнок плакал и кричал,

Ручонками ее волтузил...

Но не смотрел народ угрюмый

На них. Никто им не подал:

Кто дым ловил с напрасной думой,

Кто про любовь роман читал.

Октябрь

Растоптан и размыт покровный путь.

Под замятью мятежной непогоды

На камень преткновенья повернуть:

Всё потерять. Погибнуть. Без исхода.

У русского и нет иной судьбы ---

Себя закласть на муки и печали...

На пересуды робкие толпы,

Что у блаженного копеечку отняли,

Ответа нет... А главы Покрова

Снег оболок. За кисеей туманной

Дрожат они, как редкая листва.

Да устоят под ветром окаянным!

***

Мне снилась семья Николая.*

В Российской Земле Всех Святых

Семья просияла благая.

В сиянии Света от них

Народ приносил покаянье:

Прости нам, Господь, великий грех...

И свет золотого сиянья

Уже отражался на всех.

Узреть недостойная это

Без слез и великой любви,

Душа ожидала рассвета

Исчезнувшей русской земли.

Свет одиночества

Родился наш Святой Завет

От этого луча ---

Неугасимый этот свет ---

Пустынная свеча.

Он искушенье одолел ---

Остался слеп и глух, ---

Ни горд, ни алчен...

Он посмел

Иметь Свой мир и дух.

И терпелив, и кроток Он,

Поправший Смертью смерть.

Разлился в небе чистый звон -

И устояла твердь.

Сон над Книгой

Быстро закружились золотые,

Золотые веретёна сна:

Буквы, строчки, точки, запятые

Унесла высокая волна.

Но слова, как сквозь рыбачьи сети,

Проникали - и волна к волне -

Повторялись притчи о запрете,

Оставались навсегда во мне.

***

Слёзы близко, а любовь далёко,

Далеко - и беспощадно стало вдруг

Ясно - если раньше было одиноко,

Нынче пусто - никого вокруг.

Никого и ничего - в пустыне.

Разве змеи к сердцу приползут,

Но и здесь остановилось что-то ныне -

Тошен им их ядовитый труд.

Мир лежит в какой-то летаргии,

Может, нету никого и ничего?!

Прихожу я к ранней литургии

Не от мира и не от сего.

4.10.2000.

Прощание с Вадимом Кожиновым

Отошел муж блаженный - Вадим.

Вся Россия, как Божие око, -

Так высоко глядела...

над ним

Ангел крылья раскинул широко.

И смотрел на него с высоты

Долго, долго у гроба простого...

Как его изменились черты!

Словно тут положили другого.

Но знакомы чело и виски.

Неподвижность же так незнакома!

Говорят, он просил принести

В этот вечер расчёску из дома:

На себя быть похожим хотел -

До прощания - vivere memento! (лат. -помни о жизни)

И ушёл... И заплакал, запел

Дом последнего интеллигента.

28.01.2001.

Груды книг лежали на полу,

На столе, на стеллажах, в углу...

Сразу же есенинское: "Помните..."

Сколько света было в этой комнате!

Помните, как он, припав к столу,

Находил по вдохновенью нужное -

Слово, книгу, рукопись, стихи,

В летнюю жару и зимней стужею

Ночи творческие бурны и тихи...

Может быть, и слёзы мои лишние,

Может, и не надо горевать,

Только ощущаю горе личное!

Но от книг исходит Благодать.

Может, это просто запах дыма

От его любимых сигарет...

Или здесь летали серафимы

Над Историей Отечественных лет,

Охраняя жизнь и труд Вадима.

Дух могучий был над ним, и счастье,

Счастье понедельник пережить,

Пересилить смуту и ненастье,

И Россией-Русью дорожить...

В ХХ1 век шагнул Вадим -

Этим шагом сделано немало:

Не звезда Введенская над ним -

Родины мерцающей начало.

29.01.2001.

Не скажешь про него - старик.

Но вечности свершилось дело:

Душа его ушла из тела,

Покинув мыслящий тростник...

Она готовилась к ответу, ---

Предстала горним высотам.

Светлее стало небесам -

Прибавилось в них света к Свету.

31.01.2001.

***

Тёмен над светлым игольчатый скит -*

Ель за берёзами тёмно стоит.

Я подойду ---- выпускают ножны

Хвойных ветвей шпаги новой весны.

Искорки света мерцают в скиту.

Славный венец на мою простоту:

Как в алтарях весь в светильниках лес,

Слыхано ль, видано ль столько чудес!

Гулко гадает кукушка на Русь,

Годы её я считать не боюсь.

Годы страдания, слёз и любви ---

Годы её... Это годы мои.

Памяти Николая Константиновича Старшинова*

Хочу морошки...

А. Пушкин

Хочу пельменей...

Г. Свиридов

Последние слова великих русских

О малом говорят и о великом ---

В морошке глубина и свежесть...

Русью пахнет...

Самодостаточность в пельменях и уют...

А вслед за Пушкиным о племени лесном

Просил поэт, он думал о России,

О незнакомом в ней, о молодом.

Мысль эта послана ему с небес:

Садите лес! Садите лес. Садите лес...

10.02.1998.

Игры

Огнекрылая лодка заката

Отплыла и пропала во мгле ---

Огнекрылому тяги не надо

Ни к луне, ни к воде, ни к земле.

Что же сердце от лунного света,

Как зверёныш, играет в норе?

Если б не было слова поэта,

Так и сгинул бы в этой игре...

В кошки-мышки играют ребята

И в компьютерный бой на столе.

Огнекрылая лодка заката

Отпылала, пропала во мгле.

Сон золотой

Светят просеки сквозные,

Как пробелы между строк.

У тебя глаза лесные,

Взгляд русалочий глубок.

Я не стану по утрам

Золотой твой сон тревожить,

Но пойду себе таёжить

По твоим лесным тропам.

Белка шишку кинет мне,

Ель лесную сказку скажет,

Цепь узлов моих развяжут

Наши встречи при луне.

Не развяжут --- будь мне брат...

О, туга моя лесная!

Ветер, листьям играя,

Рассыпает листопад.

***

Вот обменялись кольцами. И вместе:

Сливаются две жизни, две строки.

Привычкой станет, страстью или местью,

Любовью ли - тепло другой руки?

К чему двоим непраздничные речи?

Но с грустью оглянусь на жизнь свою:

Меня терзают семь противоречий,

И семь времён из суток я крою,

В которых для души всё меньше места,

Всё чаще суеты снует челнок...

Фату меняет юная невеста

На бабий белый будничный платок.

Рубцову*

Он с фотокарточки глядит

В большой ремесленной фуражке.

Не вспоминайте жалкий вид

Его застиранной рубашки.

Те, кто его не узнавал,

Поглядывал высокомерно,

Кто славу у Поэта крал...

У вас последний, стал он первым.

По крохе соберём теперь Жизнь...

Одинокая ловитва...

Поэт! Среди святых потерь,

Ты --- обретённая молитва.

Фомка

Ходит Фомка за оврагами,

И когда, бедняга, спит?

То с лопатою, то с граблями

В чистом полюшке корпит.

Что под солнцем, что под тучею ---

Сам хозяин-голова.

Да цепляется колючая

За него бурьян-трава.

Не упрямься, Фомка! Маятно!

Брось ты землю, уходи!

-- Нет! -- ответил Фомка праведный, --

Мать-земля в моей груди!

Ком земли размял руками.

Выбрал стёкла, кость, камень.

Так всю жизнь --- с утра до ночи

Все пласты земли ворочал.

Перспективно ли --- не думал

Землю-матушку любить,

Умно вышло ли, неумно ---

В одиночестве робить.

Лишь напишет дочке в город:

"Собираю урожай.

И привёз бы, да не молод.

За картошкой приезжай!"

Околица*

Эх, не потворствуй, околица, городу.

Как ты была хороша!

Всё, что мне смолоду было недорого,

Вдруг оценила душа.

Тёмных три дома стоят заколочены.

Где ты, родимая мать?

Кто это русской землёю ворочает,

Реки ворочает вспять?

Что там теперь? Растревожит бессонница...

Медлить уже не могу:

Встретит меня молчаливая звонница,

Белая в белом снегу.

Васса*

Вассе Васильевне Коршуновой

В той избе полати с лавками,

Печка русская жива.

Васса лечит ноги травками,

Молвит русские слова:

"Я незнамому зазнобушке

Стала верною женой.

Ты уйди, уйди, хворобушка,

Дальним лесом-стороной.

Как честным пирком за свадебку,

А жених-то гулевой!

Он к невестушке наладился

Да в гулибу с головой!

Ехал в санках разукрашенных,

Санки прибыли пусты.

Эх вы, кони! Знайте нашего!

Понесли... А сам в кусты.

Если б то узналось батюшке -

Свадьбе этой не бывать.

Да на ум дружкам и сватьюшке

Подошло его спасать.

Привели за руки белые,

Повенчали при свечах,

И стояла красна дева я

Во горючих во слезах.

Понесла нас тройка яркая

К самобраному столу

Перестукиваться чарками,

Править свадьбу веселу.

Эх, гульба, гульба, гульбина,

Пестрядинный мой платок!

В чужом доме сиротина,

Словно в поле колосок...

Каждый год родила. Семеро.

На подходе и восьмой...

С ними я ходила по миру,

Муж с хмельною головой.

Не сроднила нас не свадебка,

И ни свечи, ни цветы.

Всех-то выходила, сладила.

Вот и лавки-то пусты!

А одной сидеть тохнешёнько,

Табурет - четвероног.

Обопрусь, пойду тихохонько

Во зелёный-двор --- широк.

Вот сижу я у оконца,

Кому дело до меня?

И заходит красно солнце,

День да ночь --- и нету дня.

Не приедет, видно, Колюшка,

Да и Витя не придёт.

Ах, почто, скажи мне, солнышко,

Васса старая живёт?

А они лежат в могилушке.

Схоронила к Покрову...

Да откуда ж столько силушки ---

Знать --- что двух переживу?

Ходят-ездят только шестеро:

Дочки три да три сынка,

А приедут --- то-то весело!

Хоть на время, на пока.

Стол накроют белой скатертью,

Все про всё поговорят.

Распотешат сердце матери,

Как споют на старый лад.

"А как давеча упала я...", ---

Говорит сама с собой.

В палисаде мальва алая

Всё качает головой.

***

Я отпустила Варавву,*

Слепо не веря в Христа !

Занял разбойник по праву

Божьи, святые места.

Возненавидел, обидел,

Обворовал и убил.

Вскинулись лежень и сидень:

--- Кто же его отпустил?

Здравый вопил и болезный,

Глядя на пепел с золой,

Плакал за дверью железной

Всякий --- и добрый и злой.

Эй! Вопиющий над прахом,

Разве не ты был со мной?

С благоговеньем и страхом

Станем молиться, родной!

***

Не видать, не слыхать, хоть и слухом припасть,

Хоть и зреньем к всему дорогому ---

Всё проухала страсть, всё профукала власть,

И дубинушка служит другому.

Эх, дубинушка, тянем-потянем врагов,

А "друзей" у России хватает!

Ты на всех не жалела молитвенных слов,

Потому и звалася --- Святая.

***

Мать из льна полотна наткала,

Речка выполоскала,

Ветер высушил,

Солнце выбелило.

Дочка крепко в простынке спала...

Словно речка, быстра,

Словно ветер, свежа,

Словно солнце, светла

Дочка выросла.

Колобок

Летели старик и старуха

В своей траектории духа ---

От нечего есть и попить.

Споткнулась старуха о норов,

Старик показал ей на короб

И колоб просил замесить.

Месила старуха руками,

Месила старуха веками,

Был свеж и румян колобок.

Да было окошко открыто ---

Пропал колобок - шито-крыто!

Кто слушал, тому и урок.

***

Хорошую жизнь пронизывает лад

Василий Белов

... Гостей заезжих разговоры

И звёзд таинственные хоры ---

Все исполняло сердце мне...

Казалось ночью в тишине

Как будто Дух парил соборный,

И погрузив ладони в зёрна,

Пересылая их в ларе,

Меня баюкал на заре,

Сам, засыпая, лаской бредил...

К нам приходили от соседей,

Гремя бадьями, за водой.

Как сладко засыпать под той

Неуловимостью прекрасной.

О, во едином слитный, разный

И неделимый жизни лад!

Не вспомню лучшей из услад,

Что надо мной имела власть.

Она... Гармонией звалась.

И этим промыслом свободным,

Преисполняя Дух народный,

Господь своих детей дарил ---

И жизни доставало сил.

Триптих

А внуки название этой трагедии спросят

И жертвы истлеют когда, и сгниют палачи.

И будут еще поминать эту страшную осень,

Октябрь, задувающий светлое пламя свечи.

Владимирской Божией Матери скорбную дату

Внесут на скрижали Истории и в Письмена,

А лжемудрецов и земная не минет расплата.

Для жизни небесной Святая Россия нужна.

Потерянной осени плачут пятнистые клочья,

И ветер все дует, несёт их не знаю куда,

А русские Матери ждут треугольнички с почты

И катятся слезы, и катится с неба звезда.

6.10.1993

Монетой совесть перебило,

А тело в тень заволокло,

О, эта дьявольская сила,

Оборотившая чело

В лоб медный, взгляд живой --- в стеклянный,

И крылья-руки в автомат,

Час утренний в час окаянный,

А белоснежность в дым и смрад...

Но об одном молю Иисуса,

Прости мне, милостивым будь,

Врага, предателя и труса

На истинный настави путь.

Что сталось? Ни праха, ни тлена -

Одни обгорелые стены...

Хотя бы к звезде трафаретной,

К холму бы земли безответной

Припала б несчастная мать

И сына б могла поминать.

А Бог наградил бы тюрьмою,

Пришла б туда с нищей сумою.

Да хоть бы и крест деревянный

На площади был безымянной...

У серой стены из бетона

Стоит она в чёрном платке,

Глядит и глядит отрешённо

И теплится свечка в руке.

9.03.1994.

***

Солнце лампадою дальней светилося,

К образу душу маня.

Русское сердце сильнее забилося ---

Родина есть у меня!

Ах, эти белые Ангелы-облаки,

Тайных пророчеств прилив.

Небо и землю Пресветлое обняло,

Душу любви осветив.

В трепетах отблески, в отблесках трепеты ---

Мир оживает немой.

Благодарю Тебя, всеми Воспетая

Верю в Покров неземной.

Во тьме

Во тьме кромешной блеск, вино и яд

Струятся, веселеют, сатанеют ---

Рай на земле возможен, говорят...

Для тех, кто убивает и наглеет.

Для них меня давно на свете нет.

Нет ни одной мне дорогой святыни.

А есть лишь тьма, которая им свет.

И нет меня. Но нет меня --- не с ними!

Рассказы

Ах, какая печаль в смуглых людях с Кавказа,

Их у доброй соседки не счесть по углам---

И грузин, и менгрел, и армянка с абхазом,

И рассказы, рассказы: "Как жили мы там!"

Все оставили --- землю свою, винограды,

Приступили когда, мол, бери автомат

--- Не пойду, --- я сказал, глядя прямо на брата.

--- Завтра вас расстреляют, --- ответил мне брат.

Свет зари не вобрал еще плод абрикоса,

Сон жены и ребенка был пулей шальной

Сбит.

И мы, как корабль матросы свой покинули дом.

И бежал я босой.

Словно волки зубами, вслед щёлкали пули,

Извините, я раны свои покажу..."

Эх, рассказы, рассказы. Соседи уснули,

Только я одиноко на кухне сижу.

24.12.1993

Тревога

И вот сыновья повзрослевшие рвутся из дома

К делам неотложным.

К друзьям и подругам своим...

И что же тревожиться ---

Я и с друзьями знакома:

На кухне, бывало,

На равных сидим, говорим.

О чем? О любви,

О политике и об искусстве,

А мне приводилось

Иной раз прочесть и строфу,

Теснилось в груди моей

Очень взаимное чувство,

Когда сыновья

Под гитару стихи напевали Ду Фу...

В углу одиноко зиял

И бухтел без участья

Пустой голубой

Равнобедренный телеэкран,

И я с ощущением

Полного мира и счастья

Читать уходила булгаковский Белый роман.

***

Вдруг настигнет такая тоска по любви,

Что темнеют глаза --- позови!

В дни Поста под замками запретная снедь.

Да нельзя и отведать посметь.

Строже губы сомкну и глаза опущу,

О любви даже помыслами быть запрещу...

Только гордую вспомню осанку твою,

Как откинувшись, молча, сидел на краю.

Как шумел и качался темнеющий лес,

Как шагнули с тобою под темный навес...

Строже губы сомкну и глаза опущу,

О любви даже помыслам быть запрещу.

Прощание

Безмолвных птиц полет

Над тихою рекой.

Как за сердце берет

Высокий твой покой!

Твой путь исповедим

И сладок, как тоска.

Забрезжит синий дым

Озимого клочка.

Холмы, холмы, холмы,

Холодных гор гряда...

И тишь, и глушь зимы,

Как будто навсегда.

Сергей Есенин

Из поздней осени сквозной,

Из поздней сени

Сияет в синем золотой ---

Сергей Есенин.

Простою ясностью души

Роднит природу,

И повествуют камыши

Седую оду:

Русь уходящих деревень

С листвой осенней

Переполняет нынче всклень

Сергей Есенин.

Он в русском сердце и в душе,

В весенней рани,

В широком поле и в меже,

В Москве, в Рязани.

Златоголовый наш поэт

С весельем, с грустью,

Его мотивы много лет

Летят над Русью.

Русь уходящих деревень

С листвой осенней

Переполняет нынче всклень

Сергей Есенин.

***

В осеннем небе дух печали,

Там время с вечностью сошлось,

Как будто души повстречали

То, что когда-то не сбылось.

Неразличимое едино:

Что есть, что было, что прошло

Неравновесной силой мимо

За вихрем листьев унесло.

Душа земное не забыла,

Свет наблюдая неземной,

Что есть, что будет и что было

Всё в вечности и всё со мной.

3 октября 2003