Запах моря

В этой части Крыма вечерами было всегда ветрено. С моря тянуло соленой прохладой. Ветер то усиливался, то немного стихал, набираясь сил перед очередным шумным, казалось, колышущим море, выдохом. В эти прохладные, повторяющиеся изо дня в день, ночные приливы ветра и воды, она любила прогуливаться по мокрому песчаному берегу моря, пересеянному мелкой галькой. Её ноги слегка углублялись в размытый песок, ветер играл цветастыми складками юбки, дышалось легко. "Море пахнет йодистой травой и флиртом", - промелькнуло и осело в её, уставшей перебирать воспоминания, памяти. "Море пахнет травой и флиртом", - тихо выдохнула она. Ветер подхватил ее выдох и, теряясь в шелесте морского прибоя, тихо повторил: "Море пахнет травой и. любовью".

*

После часа бессмысленных поисков местного рынка Георгий хотел, было, уже возвращаться восвояси с твердым намерением в следующий раз без схемы-зарисовки в город не тащиться. Девушка лет семнадцати-восемнадцати с небольшой корзинкой, груженной персиками, быстро перебирала загорелыми ногами булыжник старой мостовой. Оказалось, что рынок совсем рядом, что можно пройти дворами практически по прямой, и все прелести южного богатого фруктами рынка окажутся к твоим услугам. Георгий несколько раз обернулся вслед миловидному путеводителю с мыслью о том, что "на неё хочется смотреть". Он не сразу узнал её во второй раз, прохаживаясь по пляжу в один из пасмурных дней. Девушка, по-детски выбрасывая ноги, раскачивалась на старых качелях, раскорячившихся почти у самой воды и издающих сильный скрип при каждом толчке. Её голубая ветровка раздувалась и пузырилась на ветру, широкие штанины серых парусиновых брюк подлетали высоко до колен, оголяя смуглые ноги девушки. "Удивительное существо. Катается на качелях. Совсем еще ребёнок. О чем с такой можно говорить?". "Что еще нужно этому паше?", - девушка посмотрела в его сторону и быстро отвернулась, встретившись с ним взглядом. Густая шевелюра слегка вьющихся черных волос, нос горбинкой и узкие, аккуратно сформированные усы придавали внешности Георгия что-то турецкое.

- А я быстро тогда нашел рынок, благодаря вам. Спасибо.

- Не за что, - девушка приостановилась, уперевшись босыми ногами в песок.

- Здравствуйте.

- Здрасьте, - осматриваясь в поисках сандалий, она стала быстро отрушивать песок с узких маленьких стоп.

- Вы, судя по всему, здешняя.

- А Вы - нет, - что-то неестественное прозвучало в её голосе, едва заметное напряжение, скрываемое за видимой самоуверенностью.

- Да, я - отдохнуть, подышать. Люблю запах моря. Георгий, - он слегка наклонил голову в знак знакомства.

- Холодно сегодня. Я пойду, - девушка кивком головы попрощалась.

Изящная фигурка, потерявшаяся в широких одеждах, торопливо удалялась по набережной. Георгий остался один, присел на качели: "Пугливая, как дикий котёнок".

*

- Почему я не сказала тебе сразу, сколько мне лет? - вырвалось у Дины, невольно вслух признавшейся в том, что уже несколько дней непрестанно мучило её.

- Четырнадцать?

- Пятнадцать скоро.

Не сговариваясь, оба тяжело вздохнули.

Конечно, ведь Георгию так много лет. Он был такой взрослый и умный, что признаться ему тогда, сразу, в том, что она еще такая "молодая и зелёная", показалось Дине немыслимым. Она на самом деле выглядела немного старше, благодаря высокому росту и почти сформировавшейся фигуре. Только взгляд ее серых невинных глаз и по-детски сложенные губы, выдавали еще незрелую, не обремененную взрослыми переживаниями и страстями, детскую душу. Георгий несколько раз допытывался, что же беспокоит ее, о чем она молчит и обещает рассказать непременно, но чуть позже. С тревогой догадываясь в чем дело, он упрямо не желал в это верить. Он берег её, берег её юность, её нетронутое тело. Только спустя неделю, после начала их вечерних прогулок у моря, он решился взять её за руку, поражаясь тому, какое сладостное и трепетное чувство вызвало у него это прикосновение.

- Ромео-то староват, - шутил Георгий, заглядывая в большие серые глаза Дины и рассматривая её нежное детское лицо, обрамлённое льняными, слегка выгоревшими на солнце, по-мальчишески короткими волосами. - А что родители?

- Заводятся время от времени? Мне кажется, что они и сами не уверены.

- Это безумие, Дина.

- Что?

- Всё. Тебе так мало лет... Я готов ждать... Но ты, ты ведь и сама, наверное, не знаешь, что тебе нужно.

Дина немного помолчала. Что-то недоброе закипело в душе Георгия.

- Нет. Почему не знаю? Знаю. Мы будем ждать друг друга. Ты меня - пока я вырасту. А я тебя - пока. тоже я вырасту, - улыбалась облегченно после тягостного признания Дина.

Это была любовь. Та самая, всепоглощающая человека до последней его мозговой клетки, любовь. Как не боролся с собой Георгий, но выдерживать натиск жажды полной близости с его юной возлюбленной, жажды обладания её стройным бархатным телом для него становилось всё невыносимее. Дина отвечала сдержанной страстью на его объятия и ласки и всё больше допускала его к себе. Когда впервые это произошло, девушка испугалась на мгновение накрывшего её нового чувства сплетения восторга и боли. Георгий ругал себя за неосторожность и несдержанность. Наступил жаркий медовый месяц их любви. Они шли к морю, в сады, на луг. и любили, любили, любили друг друга до исступления, до изнеможения. А потом Дина бежала домой и тщательно скрывала следы ласк, оставленных на её шее и груди. Лето близилось к концу. Георгию нужно было уезжать. Дина грустила и чувствовала себя скулящей собачонкой на коленях покидающего её хозяина.

- Не плач, миленькая. Мне будет тяжелее, чем тебе. Я буду писать, звонить. А ты мне.

- Жора, Жорочка, - жалобно звала Дина, - я буду ждать, буду писать. А ты пиши про всё, про всё, часто-часто. Лучше, наверное, не звони, а то матушка будет доставать.. О чем ты сейчас думаешь?

- Я думаю о том, что наступит время, ты вырастешь, станешь еще красивее и поймёшь, что я тебе не нужен.

- Дурачок ты. Что ты говоришь.

*

Все в жизни Дины ушло на второй план. Только Георгий, только письма от него, только мысли о нём - больше ровным счетом ничего ее не занимало. Письма приходили каждый день, плотные на несколько страниц, а иногда и по два письма одновременно. В них было столько любви и печали, что Дине становилось на короткое время легче, а потом снова приступы безысходной тоски овладевали ею всецело.

Через два месяца, не выдержав дольше разлуки, Георгий приехал в маленький городок, где жила Дина. Ему хотелось кричать: "Бросай всё, школу, это захолустье, приезжай ко мне! Мы будем счастливы!". Но он чувствовал, что не имеет права на такие уговоры. Дина должна сама до всего дорасти.

Время тянулось невыносимо долго. Прошло два года несносной разлуки, бесконечной переписки и неожиданных приездов Георгия. После каждой разлуки Георгий набрасывался на свою любимую с таким неистовством, словно изголодавшийся хищник на долго выслеживаемую им жертву. Поначалу это немного пугало Дину, но со временем стало нравиться, и она даже иногда подыгрывала ему, слегка сопротивляясь, тем самым еще больше его разжигая. Для Георгия его страсть стала болезнью. Каждый раз, по дороге на встречу с Диной, он чувствовал дрожь в ногах, его сердце готово было выскочить из груди от напряжения и нетерпения. В периоды вынужденных разлук он стал ловить себя на мысли, что раздражается отсутствием Дины, когда звонит ей по телефону, что стоит письму от нее задержаться хоть на один день, он не находит себе места, а в воображении возникают невнятные картины её флирта с молодыми ребятами. О своих мучениях он не рассказывал Дине, считая, что его ревность унизительна для них обоих. Постепенно все эти мысли стали навязчивым кошмаром. Георгий теперь видел картины измены Дины отчетливо не только в своем воображении, но и во сне.

В конце июня он приехал вечерним поездом, намеренно не предупредив Дину. Всю дорогу он молил бога только об одном - чтобы Дина оказалась дома. Он закрывал глаза и представлял себе развевающиеся на ветру складки её платья, приоткрывающие стройные ноги девушки, видел, как она оборачивается к нему, шепчет что-то ласковое своими детскими губами. Когда поезд прибыл на станцию, уже стемнело. Дрожащими от волнения пальцами он набрал номер телефона Дины. Было занято. Опять - снова занято. Его терпения хватало только на несколько секунд, и он снова и снова набирал номер её телефона. Спустя минут десять наконец-то зазвучали длинные гудки. Дины дома не оказалось. Кровь прилила Георгию в голову с такой силой, что зашумело в ушах и на мгновение потемнело в глазах. В сквере неподалеку от дома Дины он метался от скамейки к скамейке, как лев в клетке. Нужно было действовать, он не мог оставаться на месте и бросился на набережную. Узкий силуэт с развевающимся шлейфом длинной юбки был несомненной Диной. Георгий бросился к ней, несколько раз зацепившись за выброшенные штормом на берег коряги. Дина была слегка ошарашена появлением Георгия и открыла, было, рот с тем, чтобы выразить то ли радость, то ли удивление (она и сама еще не знала).

- Ты. ты. , - задыхался Георгий, - стерва, сука, убью!

Дина подумала на мгновение, что Георгий пьян, или с ним что-то случилось. Вернее, она даже ничего не подумала толком, только сумбурные мысли путались в ее голове.

- Жора! Что случило., - не успела закончить Дина, оглушительный шлепок пощечины свалил её с ног, и солёная вода захлестнула её лицо.

Дина перевернулась на четвереньки, хотела вскочить и бежать, но остолбенела. Георгий навзничь лежал на мокром песке и судорожно хватался за песок руками, так, будто удерживался, чтобы не упасть.

- Жора, что с тобой, что?

Тихо жалобно застонав, Георгий утих, распластавшись на песке.

Дина послушала его дыхание. Низкая большая луна бледным светом освещала берег. Георгий медленно перекинулся на спину и тихо просипел: "Прости". Дина посидела рядом еще несколько минут. Она ничего не думала, не могла и не хотела думать. С набережной доносились веселые голоса и смех. Дина устало поднялась, отряхнула мокрую юбку и медленно пошла прочь.

"Море пахнет йодистой травой и болью", - холодно завывал ей вслед ветер.

Апрель 2007, Оттава

Проголосуйте за это произведение

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?

272934  2007-04-12 22:03:49 В. Эйснер - Уважаемая госпожа Калашникова! В поведении Георгия из Вашего рассказа всё-таки больше эгоизма и гормонов, чем любви. Но это его жизненной правды не умаляет. И написано хорошо и тонко. Поздравляю. Голосую.

272935  2007-04-13 00:27:27 ТК - Спасибо, Владимир, за отзыв и оценку. Я читала Вашего Норвежца. Скажу без преувеличения, что очень понравилось, даже мужу потом пересказывала. Сейчас, непременно, появится какой-нибудь доброжелатель и вспомнит басню Крылова:) Что касается гормонов и эгоизма, то должна признать, что каждый читатель безусловно видит авторский текст через свою песональную призму восприятия. Для меня этот "эгоизм" -- страх потери, всегда сопутсвующий любви. Проявляется это у всех по-разному, здесь и гормоны, и характер, и воспитание, и пережитой опыт... Спасибо еще раз.

272936  2007-04-13 00:32:58 Лора - Т.Калашниковой - Гормонов много, но тем не менее всё пристойно, без сцен уродливой похоти. Автору удалось в рамках приличия ярко изобразить состояние двух разных по возрасту героев, несущихся друг к другу так стремительно. Я предвидела, ожидала подобную концовку. Все закономерно и с моральной, и с человеческой, и с медицинской точки зрения. Рассказ понравился. Динамичный, живой, натуральный.

272958  2007-04-13 21:14:36 ТК - Спасибо, Лора!

273384  2007-04-22 01:45:20 придется не называть свое имя - Уважаемая Татьяна, прочитала ваш рассказ. Собственно, кто меня просит что-то говорить? Никто. Но очень трудно не сказать. Меня удивила - но это к слову - оценка вашего рассказа В. Эйснером. Эйснер человек талантливый, верится с трудом, что человек с талантом иог ИСКРЕННО так положительно оценить вашу вещь. Понимаю, что человек пишущий очень раним, наверное, я вас сейчас раню, уж извините, но дело в том, что рассказ ваш просто никуда не годится. Почти каждое предложение - штам, я насчитала в вашем рассказе 224 штампа. По-грубому, если, не вдаваясь в подробности.Думаю, штампов гораздо больше. Предложения с точки зрения русского языка корявы и не всегда грамотны. Концовка - никакая. Впрочем, и сам рассказ никакой. Плохой. Слабый. Сырой. Понятно,что вас хвалят. Но советую вам не воспринимать эту хвалу. Люди часто стесняются говорить правду. впрочем, многие и не понимают того, ЧТо читают. как многие и не понимают того, КАК они пишут. Извините.

273391  2007-04-22 10:51:15 В. Эйснер - На 273384 той, что не назвала своего имени: Похвалил я госпожу Калашникову вполне от души. Ибо реагирую в первую очередь на эмоциональную составляющую текста, а она высока. Мозги же мои устроены таким образом, что если текст "глянулся", я забываю о точках-запятых, силистике-эквилибристике, штампах-оскоминах и прочих тонкостях, в голове начинет крутиться кино, и слежу уже лишь за действием. Как в детстве - забёшься в угол с книжкой и мать не дозовётся. Короче - в правильные критики не гожусь. Но Вы очень правильно заметили, что многие не понимают, ЧТО читают, а многие и не понимают того, КАК они пишут. Не в бровь, а в глаз. Я, например, не могу считать себя настоящим писателем, потому что не умею "писать словами", а сначала нарисую себе картинку в голове (или вспомню) и её срисовываю. Жена моя, проработавшая много лет выпускающим редактором газеты, не читает (возможно, по давней привычке) текстов без карандаша в руках. Я считаю, это плохо. На этой почве не раз случались летание тарелок, метание сковородок, скалок и кочанов капусты. (шутю). А вообще, тексты в РП настолько разные, настолько каждый автор на особицу, что каждый раз удивляюсь умению, терпению, сидению, модератора, выловившего их из "тысяч тонн словесной руды". С уважением, Эйснер.

273392  2007-04-22 11:02:43 Воложин - А я предлагаю подумать над таким вопросом (я себе не смог ответить): почему герой и героиня находятся как бы в вакууме каком-то. Никаких людей вокруг не существует. Пляж обычно пуст. Ночь. Встречаются тайно. Раз только тень матери, ответившей, что дочки нет дома. Неестественность. При естественности полового влечения. Полового влечения вообще. Ибо перед нами-то подсудное дело. Совращение несовершеннолетней. Зачем так? Может, это автоматизм физиологического влечения осужден? А в то же время оправдан? Ничего, мол, не поделаешь? Таков холодный и бездушный мир? Почти нет разговоров любовников. Кроме плоти их ничто не связывает. Память? Она тоже какая-то бездуховная. Фабула: сошлись разошлись грустно. Флирт ли, любовь ли Язык бедный От авторского неумения? Или? Я ж опасаюсь доверять своему (дурному, признаюсь и признаюсь) вкусу. Ничего не почувствовал, читая. А может, виноват? Тон-то - почувствовал минорный. Что-то автору душу угнетало? Я б не стал писать, если б не пронзительно искренний и серьезный подход в отклике 273384. Человек не поленился посчитать количество штампов. Да это ж здорово. Когда тут такие дрязги вываливают в ДК, прямо личную переписку, или о политике грызутся. Надо ж поддержать. Вот и написал, хоть написать, строго говоря, нечего.

273409  2007-04-22 16:40:45 Валерий Куклин - Солдатову Должен, Олег, согласиться с Соломоном и одновременно не согласиться с ним. У Воложина требование здась к дамской литературе звучит так, как будто они читает высокую прозу. А задача у ТК весьма прозаическая - пощипать нервишки дамам, у которых по статистике один нормальный мужик на десять женщин (анекдот от Бабура), заставить их вздохнуть и помечтать о любви, которую автор изначально признала всего лишь флиртом, а потом вполне доходчиво объяснила читательнице, что любви нет, есть только плотское влечение, а потому будь, что будет, плыви, как то самое в проруби. Философия индивидуума новой России, отринувшей стереотипы сознания христианской морали... Вот тут-то становится видно, что в глубине души Воложин - за спасение классической русской литературы, хотя и пытается громогласить о том, что он - за подмену прежних понятий христианства новоиудейскими штампами нынешнего литературоведения. Наш он человек, просто сам не понимает этого. И обрати внимание: после твоего замечание он стал писать более понятным и более разговорным языком. А вот будь он совершенно зашторенным философическим, а не философским литературным критиком, такого бы нагородил, что мы бы в словесах его запутались. Валерий

273441  2007-04-23 05:52:30 ТК - Уважаемые дамы и господа, други и недруги, мне, честно говоря, было приятно обнаружить сегодня еще несколько отзывов на свой рассказ. "Не прошел мимо" -- и то слава богу. Владимир, я точно знаю, о каком чувстве читателя Вы говорите. Спасибо. Дорогой Соломон, Вы задаете читателю правильные вопросы. И открою маленький секрет -- вопросов на самом деле должно быть больше. Но это дело времени. Валерий, кое-что насчет щекортания нервов Вы уловили точно. Остальное -- сорри. Дорогая аноним, ваша анонимность говорит сама за себя. Догадываюсь, что мы с вами слегка знакомы. Замечу только то, что страх перед штампами и банальной позицией -- наиболее распространенный штамп и банальность. Вы бежите от своей банальности, от своей "elevator muzik", и вон из кожи лезете, чтобы найти штампы и "банальность" в текстах талантливых или, по меньшей мере, интересных.

273487  2007-04-23 19:01:31 anonim - Уважаемая Татьяна, хочу сказать, что мы с вами СОВЕРШЕННО не знакомы. В моем лице вы ╚подозреваете╩ кого-то иного. Но хочу вас заверить, что я это не она, ту, которую вы подозреваете. Я вас действительно не знаю. Понимаю, что дискуссия бесполезна, но все-таки напишу еще раз. Разумеется, с точки зрения классической литературы ВСЕ современные авторы совершенно безграмотны. Это отображается не только в построении предложения, но и в элементарных правилах написания рассказов. Но то слишком глубокая тема. Скажем проще. Всякое зрелище, созданное художником ради эстетического наслаждения, есть гармония красок, линий, света, тени, движения. Главное - движения. Мертвым искусство не бывает. А движение не бывает кособоким, кривым, ибо это уже не движение, а развал на ходу. Так вот ваш рассказ уж извините, развал на ходу. Я понимаю, что гораздо удобнее считать свои произведения талантливыми или хотя бы интересными. Так проще. Счастливый вы человек ни грамма сомнения в том, что созданное вами гениальность. Или хотя бы интересность. Вы действуете по приципу, в котором на вопрос ╚вам правду сказать или похвалить╩, вы предпочитаете, чтобы вас хвалили. Ваше право. Что плохого в вашем рассказе? Могу объяснить помимо штампов. Как только в рассказе начинает выбиваться какая-нибудь его составная часть, как только обнаруживается, что внутреннее движение утратило само себя, скособочилось и затопталось на месте, так рассказ сразу начинает раздражать. Вы топчетесь на месте. Все время хочется спросить: ну и что???????? Раздражает ложная значительность, отсутствие характеров у героев, их грустная беспомощность, выдуманная психология, сочиненные ситуации и страдания - все, что не жизнь в ее стремительном, необратимом движении. В каждом рассказе должно быть два поворота винта. Это те самые ╚два поворота винта╩, о которых писал один английский прозаик. Они суть прозы. Пишущие делятся на тех, кто это понимает и кто нет. Вторые обходятся простым изложением (разного уровня мастерства), объявляя названное тем, чем они его называют. Мастерство есть мастерство, и дело это наживное. Если человек хочет его нажить. И если бы писатель-рассказчик не сразу делал (старался делать) это главным в своей работе, а если главным оставалась его жизнь, то, что он видел и запомнил, хорошее и плохое, а мастерство бы потом приложилось к этому, по лучился бы писатель неповторимый, ни на кого не похожий. Я иногда, читая рассказы, понимаю, что рассказ писался для того, чтобы написать рассказ. Вы тоже написали ваш рассказ для того, чтобы написать рассказ. Не дали себе труда подумать о завязке-развязке, интересности для читателя. Процитирую классика напоследок: ╚Человеческие дела должны быть в центре внимания рассказа. Это не роман - места мало, времени мало, читают на ходу. Кроме того, дела человеческие за столом не выдумаешь. А уж когда они попадают наконец на стол в качестве материала, тут мало, наверно, укрепиться мужеством и изгонять все, что отвлекало бы внимание читателя от их сущности. Дела же человеческие, когда они не выдуманы, вечно в движении, в неуловимом вечном обновлении. И, стало быть, тот рассказ хорош, который чудом сохранил это движение, не умертвил жизни, а как бы "пересадил" ее, не повредив, в наше читательское сознание╩. У вас в центре рассказа вы сами, ваш любование собой, ваше мнение. Что вы делаете все классно и вот забацали отличный рассказ. Вот что в вашем Запахе моря. Впрочем, простите за лекцию. Как писать ваше дело. Каждому писателю свой читатель. Если вас устравиает ваш почему нет? Каждый выбирает для себя...

273488  2007-04-23 19:12:34 В. Эйснер - Анониму: Вы так интересно и грамотно рассуждаете! С Вами трудно не согласиться. Из этой маленькой лекции я много почерпнул для себя. Спасибо.

273489  2007-04-23 19:30:30 ТК - Дорогая аноним, если мы с вами совершенно нигде прежде не пересекались, то зачем тогда ваша анонимность и, уж тем более, с какой стати вы начинаете рассуждать о моем, совершенно незнакомом вам человеке, отношении к написаному. Простите, вынуждена вам не поверить. А значит, увы, наши с вами дебаты бессмысленны. Вашу интересную лекцию я могу воспринимать как нейтральный текст. Жанр короткой прозы -- весьма разноплановый жанр -- от короткой зарисовки и до глубокого психологического произведения. Мой рассказ находится где-то посерединке, ближе, пожалуй к зарисовке. Вы грамотны, но, судя по всему, плохо знакомы с тем, о чем пытаетесь рассуждать. Благодарю за истраченное время время и внимание к совершенно незнакомой мелкой авторице.

273493  2007-04-23 21:08:21 Марина - анониму - Уважаемый Аноним! Вы так интересно критикуете Татьяну. Я ей завидую. А покритикуйте мои рассказы, пожалуйста. Или на таких ничтожных, как я, Вы времени не найдете?

273494  2007-04-23 21:40:26 Лора - Марине Ершовой - Мариночка, вызываете огонь на себя? Там может быть патроны кончились.

273504  2007-04-23 23:54:16 аноним - Лора, там патроны не кончились. Но жалко их тратить. Поэтому типа выстрелы прекращаются. у меня такое ощущение, что я наелась грязного соседского мыла - после прочтения некоторых переписок на вашшем сайте. Страсть, какие вы все умненькие, колкие, остренькие, оригинальненькие! Прелесть и чудо! Вы мне напоминаете слова Токаревой о том, что людям бездарным злословия и треп заменяют творчество. А что делать, если ничего другого хорошо не умеете - только злословить и остроумничать. Впрочем, вступать в ваши дискуссии - себя не уважать. Творите, господа! Блаженны несведущие и непонимающие!

273540  2007-04-24 17:26:36 Воложин - Черт, как я рад, что появилась эта Аноним. Но, боюсь, уйдет. Очень у нас болотисто. Читая ее послания в обратном порядке, я запнулся на словах: ╚С точки зрения психологии╩. Там в тексте точка пропущена. И можно было на какую-то секунду понять, что стихи Аноним судит с точки зрения психологии. А потом я прочел ее хорошую лекцию о ╚Запахе моря╩ и понял, что был симптом, что я запнулся о психологию. Тут я отсылаю в http://www.pereplet.ru/volozhin/33.html#33 ибо сподобился на что-то близкое к синтезирующему анализу.

273544  2007-04-24 18:18:36 Алла Попова - "Поэтому типа выстрелы прекращаются. у меня такое ощущение, что я наелась грязного соседского мыла" - многоопытная и многоумная "аноним" так блистательно выразилась. Господа! Речь у дамы, конечно, "грамотная", но зачем же мыло-то соседское таскать? Неужели нет своего?

273546  2007-04-24 18:41:38 Лора - Алле Поповой - Аллочка Олеговна, да чужое ( как в чужом саду яблоки) и мыло слаще. Вот написала, а самою смех накрывает. Мыло-то, интересно, какое было - хозяйственное или туалетное? Ельцина отпевают. Пойду помолюсь и я за его душу грешную. Все чудится Капустин яр, который он от щедрот своих предложил российским немцам.

273549  2007-04-24 19:04:25 Алла Попова - Лоре Рихтер - Да, Лора, Вы правильно Капустный яр вспомнили. Я чувствую, что российские немцы уже на русской земле отработали. Низкий поклон. Дай Бог бы и нам, оставшимся здесь, на ней не потеряться. А для начала хотя бы перестать собачиться между народами.

273567  2007-04-25 00:12:40 ТК - Уважаемая аноним, я так понимаю, что полемику вы прекращаете с Мариной, поскольку Татьяна Калашникова прекратила ее с вами по своей инициативе несколько раньше. С чего тогда цитировать непоседу Юлия? Впрочем, не наказуемо. Вы -- интересный полемист.

Copyright (c) "Русский переплет"