ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК ИЗ ПРОШЛОГО

 

 

* * *

 

Осенний вечер ялтинский. Окрест

Легко шумит волшебный южный лес,

 

На небе облако ютится сонно,

И море ластится к экрану телефона.

 

В своей игольчатой и кипарисной неге

Не смеет думать о зиме и снеге

 

Октябрьский вихрь, летящий невпопад.

Дорога, уходящая назад,

 

Закатом вдохновляется румяным,

Давай смешаемся и с лесом, и с туманом,

 

Прикинемся рекою, рыбой, словом,

Останемся в пространстве невесомом

 

Без поводов, причин, нипочему.

Я всё исправлю, залатаю, починю.

 

 

 

* * *

 

Ну, вот я и вернулась, снова здравствуй,

Ленивый берег Каспия, пространство,

Пропахшее бараниной и брынзой,

Внутри себя живущее. Сквозь линзу

Былого наблюдаю я за красным

 

Закатом, будто пролитым случайно.

Кто ты, здесь обитавший от начала?

Бурлит Койсу в твоём горячем горле,

Во снах вздымаются крутые горы,

Чудесности своей не замечая.

 

Кинжал твой страшен и острей катаны,

Среди людей живешь как в волчьей стае.

В глазах огонь мелькнет и тлеет тускло.

С лихим акцентом говоришь по-русски,

А на родном замалчиваешь тайну.

 

 

 

* * *

 

Путь от Кеану

До Нео. От Марии до Маши.

От синей краски гуаши

До глубин океана.

 

Никаких проволочек.

Как стремится котангенс

В путь от Ганга до Ганги,

Запредельно и точно.

 

Всё уже проиграла

На расстроенных струнах,

Жизнь длиннее, чем юность,

Дольше всех сериалов.

 

Посмотри как снаружи

Ветер лёгкий апрелит,

Различить еле-еле

Отражения в лужах.

 

 

 

* * *

 

Трогательней юной невесты,

клянущейся любить до гроба,

меандры рук твоих хранят жесты,

объясняющие объятия, так подробно,

как кровь может объяснить смысл красного

цвета, но всё напрасно —

 

никакой нежности. Долгий зуммер

телефонного звонка из прошлого.

Хорошо, что ты умер.

Теперь ты кот. На окошке

сидишь или бегаешь по утлым

крышам московским, настигаешь утро.

 

 

 

* * *

 

Это ж сколько прошло, скажи, с самого начала?

Мы с тех пор немного состарились, одичали.

 

Вроде те же сумерки, тот же дождь, но одной ногой…

Так и нужно, чтоб листья клёна, когда больной.

 

У тебя посуда грязная, осень поздняя, виноград,

У меня пальто из шерсти, билет на поезд, е эм ц квадрат.

 

Но пока смеёмся ведь, улыбаемся, можем плакать,

Значит, будем шить сарафаны, блузки и платья.

 

Говорить о море, держаться за руки, пить вино,

На прощание из маршрутки махать в окно.

 

 

 

* * *

 

Я же говорила, что всё незаметно пройдёт,

Зря мы мучились, ночами не спали,

Нам в бреду мерещились сосны, пальмы.

Вечность? Что ты! Не минул год.

 

Остаётся только делить меж собой слова,

Весь вербальный скарб, что был нажит вместе,

Эти фильмы, стихи, рассказы, песни.

Я возьму всё то, что на букву А.

 

Ад, аорта, агония, амок, аккорд, абрек,

Астения, артерия, август, аэропорт, аптека.

Что ж, не так уж много для одного человека,

Но вполне достаточно, чтобы пропасть навек.

 

 

 

* * *

 

Когда с нашей встречи последней пройдет вечность,

Когда кончатся все нежные слова в русской речи,

Все письма и смс будут прочитаны раз пятьсот,

Когда забуду телефон, адрес, твоё лицо,

Куда денутся все эти ракушки и аквариумные рыбки?

Билеты на трамваи, бежевый зонт с липкой

Ручкой, сборники стихов, пивные крышки,

Ежи, несущие на иголках листья, прочие мыши,

Заблудившиеся в офисе, зажигалки пачкающие

Руки, полученные по акции, обменяй пустую пачку…

Сделанные на деревянных столах зарубки,

Зубная щётка (кстати, ты чистил ею зубы?),

Разбитые кружки, использованные чайные пакетики —

Все эти вещдоки самого невероятного чуда на свете?

 

Будут ли они жить отдельно от нас,

создавая чью-то судьбу?

 

 

 

* * *

 

Каждый раз,

Когда мы гуляли по парку, ходили на Линча,

Курили сигареты, говорили о личном,

Выясняли отношения, ссорились,

Прощались у метро — прости и прочее сорри —

Расплачивались за ужин, пили вино на лавке,

Громко смеялись (да нет, без всякой травки),

Говорили о кино, особенно о старом

(не только о Вуди Аллене и Годаре),

Читали вслух: ты — Хармса, я — Мандельштама,

«В нём слишком много вздохов и романтических штампов…»

И говорили-говорили-говорили о смерти…

Вы не поверите —

Рядом всегда кто-нибудь одиноко сидел.

И вроде бы пора уйти, никаких дел,

Но они медленно пили свой коктейль

Или смотрели в окно — то метель, то оттепель, то апрель,

Кто-то вязал длинный шарф, разглядывал плафоны,

Кто-то делал вид, что ковыряется в телефоне,

Тыкал по буквам.

Наверное, наша история рассеяна в фейсбуке.

Эти эпизоды никогда не срастутся, не встанут вместе.

Надеюсь, их лайкают и комментят.