|
|
|
Проголосуйте за это произведение |
(Из "Книги писем")
В последнее утро старого года
пил кофе в Шоколаднице.
Народу почти не было.
У окна на том конце зала сидели трое - мужчина спиной, женщина справа, а
слева - маленькая девочка, лет 4-5.
Мужчина и женщина громко разговаривали друг с другом. Явно не муж и жена,
потому что доброжелательно. Даже я бы сказал с некоторым радостным надрывом
- типа я тоже это чувствую...
Не люблю когда громко разговаривают. Мне хочется побыстрее уйти.
Я не знаю о чем конкретно они говорили. Если бы не было девочки - я бы
сказал что это было свидание-знакомство или встреча с пациентом. Но не с
утра же...
Мне очень долго не приносили кофе, а потом долго не несли бутерброд.
Все эти полчаса девочка положив подбородок на кулачки смотрела куда-то в
окно, где стояла скучно наряженная пластмассовая елочка.
Девочка вообще не шевелилась. Но не мужчина ни женщина (оба лет под 40) ни
разу к ней не обратились. Они были увлечены друг другом.
Потом их рассчитали. Пара натягивая шапки и пальто продолжала громко
восторженно кричать.
Тем временем мне принесли еду и я быстро засунул все это себе в рот и вышел
к стойке расплатиться.
Взрослые стоя продолжали в том же духе, а девочка не двинувшись так и сидела
не замечаемая ими...
Потом я вышел на улицу и в окне наконец увидел ее неподвижный взгляд. Жуть.
Я не понимаю, что это было.
|
Проголосуйте за это произведение |
- Да уж. Оптимистичное завершение новогодней картинки.
|
|
|
|
Мне показалось, что вы иронизируете. Послде того, как я назвал вашего Бога евреем. вы не можете относиться ко мне благожделательно. Мы с вами стоим на краю могил. Так зачем кривить душами? Рассказ ваш мне действительно понравился. В нем нельзя ничего убавить либо добавить. Это называеся мастерством. Тем более, что он - набросок с натуры явный. В стране, заваленной хламом в стиле фэнтэзи, всякое жимвое слово читается, как открытие.Мне жалко девочку. Но, вполне вероятно, что оан выросла и превратилдась в современную ьаьу, которая уже сама не обращает внимания на тоску в глазах своего ребенка. ЛОна - уже не вы. Ей не старшно смотреть в глаза ребенка, который считает себя лишним. Мне о рассказе этом после двух постов нечего уже добавить. С Новым гожом вас и с наступающим православным Рождеством. Валерий
|
|
Прошу прощения, Владитмир Михайлович. Значит, у меня паранойя. Но все равно признателен. Хотя вынужден сказать и гадость. Если мое мнение ценно для вас, то означает это, что из РП совершенно исчезла профессиональная критика.
|
Уникальность его в настоящее вре мя состоит в том, что он призывает к милости к униженным и оскорбленным. Ныне как-то эта галвная составляющая предшествующей русской литературы черта ушла в небытие. В кино иногда встречается, но не в качестве главной, а всего ли шь составляющей. В литературе же отсутствует полностью. Последним был роман П. Алешкина "Герой наших дней". И "Убить президента" Ю. Петухова. Рь то - романы, а здесь микрорассказ. Потолму задача авторская выглядит более выпукло. По сути, рассказ этот - попытка развить мысли достоевского, вложенные им практически во все его главные романы. Ведь даже заболтанное всеми "Село Степанчиково" - это трагедия Фомы ФЫомича Опискина, которого автор пытается выразить, как тирана одной дворянской семьи из провинции. Да и "Господа Головлевы", по сути, трагедия Иудушки Головлева, ставшего тираном своих домашних только потому, что они мерзавцы не менее, чем он. Если смотреть на этот рассказ с этого углда, то он гениален. Только вот кому в новой России нужны литературные гении? После перестроечного визга о воинствующей серости в СССР, новая Россия стала вся исключительно серая. Как в романе Стругацкий "Трудно быть Богом". А ведь действительно трудно.
|
