|
|
|
Проголосуйте за это произведение |
Плен
У девочки было редкое имя . Руфина. Возможно, поэтому она была странная и свободолюбивая.
Сегодня, в холодный осенний день пятидесятого года, ей впервые не разрешили выходить на улицу и передвигаться по дому.
Было велено сидеть и играть на кожаном диване, с круглыми валиками по краям, в папином кабинете, и не выходить, чтобы не общаться с приехавшими людьми.
Руфа сначала сидела тихо, оскорбленная столь несправедливым родительским запретом, затем начала подвывать. Вошла мама, всегда тактичная, а сегодня другая. Принесла тряпочную куклу, карандаш, тетрадку и букварь.
. Руфина, потерпи, милая. Папа сказал, что этих людей никто не должен видеть. Вечером, когда стемнеет, придет машина, и они уедут навсегда. Пожалуйста, доченька, мне тоже тяжело.
После такого обращения, девочка некоторое время играла куклой, заворачивая ее в старый пуховой платок.
Потом Руфе стало скучно. Подобравшись к двери, она прислушалась. Из кухни доносился стрекот швейной машины .Зингер., на которой мама обшивала клиенток.
Если бы в партийном комитете узнали, что жена второго секретаря обкома нелегально обшивает народ, отец слетел бы со своего поста.
Руфина приоткрыла дверь в большую комнату и тихонько стала подглядывать за гостями: зеленоглазой женщиной и девочкой лет десяти.
Женщина стояла у окна и смотрела через тюль куда-то очень далеко. Она была необычно стройная, и Руфа долго любовалась ею. Наконец, девочка, сидевшая за столом и читавшая книгу, спросила:
. А мы, правда, увидим папу?
. Не знаю, дочка, возможно.
Женщина подошла к девочке, обняла ее сзади и погладила по светлой головке.
А Руфина стояла за дверью и как завороженная смотрела на них в щелку, пока ее мама не пригласила гостей обедать.
Время шло, Руфа то теряла интерес к происходящему, заигрываясь, то вновь подглядывала.
Стали сгущаться сумерки. Послышались первые раскаты грома. Пришел с работы отец. Тихо заговорил о чем-то с женой на кухне, потом вышел к гостям.
Женщина, лежавшая на диване, резко вскочила. Отец снова усадил ее. Сел рядом, взял за руку, прижал к щеке. Так молча они сидели некоторое время. Потом он тихо спросил о чем-то. Женщина отрицательно замотала головой. Позвонили в дверь, пошел открывать.
От сквозняка распахнулось окно, слетел на пол горшок с геранью.
С раскатами грома и сверканием молнии в комнату ворвалась свежая прохлада.
Отец из коридора закричал:
. Руфина, машина пришла! Иди скорей!
Пленница, радостная, что о ней, наконец, вспомнили, выскочила из заточения, наткнулась на зеленоглазую женщину, тоже спешившую в коридор.
Мать, выбежав из кухни, схватила Руфину поперек туловища и унесла обратно в кабинет.
Там она побила ее первый и
последний
раз в жизни.
Дорога. Инна стоит на остановке под одиноким покосившимся навесом среди поля. Вдали справа и слева темнеет лес, впереди, через дорогу, скромно выстроились двухэтажные домики рабочего заводского поселка. Поселок старый, доживающий сейчас глухую и тихую когда-то бурную жизнь. Хотя нынешний предприниматель пытается оживить его двумя, тремя домами и бесконечной стройкой какого-то промышленного цеха, жизнь становится глуше и тише.
Девушке, одиноко и тоскливо. Мимо мчатся машины, спешат по каким-то важным делам. Все как всегда.
Давно, ранним холодным июньским утром Инна с бабушкой провожали маму на первый автобус. Когда он подъехал, совершенно спокойная мама вдруг заволновалась, схватила Инну, крепко прижала головку к груди и быстро-быстро заговорила: .Доченька моя, ласточка моя, я приеду, приеду самым первым автобусом. Жди меня, жди. Я очень люблю тебя. Приеду и привезу тебе самую лучшую куклу в бальном платье. Жди, Жди!.
С тех пор прошло много лет. Но и теперь, став взрослой и красивой девушкой, она каждое воскресенье приходит к шестичасовому автобусу встречать маму, так давно улетевшую из поселка прямо в Лондон за счастьем. Давно затерялись мамины следы, бабушка перестала украдкой плакать, но обе: и Инна, и бабушка всегда думали о ней.
Недавно бабушка запретила Инне выходить навстречу автобусу.
Инна не послушалась, ведь это была единственная ниточка, связывающая ее с мамой.
Много мыслей проносится в голове, пока Инна стоит на остановке. Разные люди иногда заговаривают с ней. Уже и парни заглядываются. Вон, в который раз, остановилась невдалеке знакомая машина. Стоит, стоит, словно выжидает чего-то. И нерешительно трогает с места.
Инне не до нее. Мысли бегут, сменяя явь воспоминаниями детства.
Подъезжает долгожданный автобус, накренившись на бок, тяжело останавливается, выбрасывает нагруженных пассажиров и уезжает. Мамы нет. Значит, снова старушки-соседки, восседающие на лавочке возле подъезда, ехидно спросят: .Что, опять не приехала?. И Инна, как всегда быстро забежит в темное нутро подъезда со скрипучей старой деревянной лестницей, где воняет сыростью, там вновь придется столкнуться с Асланом, постояльцем бабы Лизы. Беженец с Кавказа, он торгует в электричках. И при каждой встрече пристает: .А, красивый девочка! Выходи за Аслана! Аслан хороший..
Такой вот дом, но, какой бы он ни был, это родной дом. Здесь, шестнадцать лет назад, родила ее мама, так и не дождавшись автобуса, чтобы поехать рожать в райцентр. Бабушка была на работе, и маме помогала все та же соседка баба Лиза. Она же и имя придумала в честь своей любимой актрисы Инны Макаровой. Мама согласилась.
И вот теперь, последней уходя с остановки, Инна заметила краешком глаза, как медленно трогает, стоявшая недалеко машина, и подъезжает совсем близко к ней. .Вы не меня ждете?. . спрашивает парень полусерьезно, выходя из машины и протягивая Инне гвоздику. Инна хотела было презрительно, как всегда дернуть плечами, но вдруг увидела смущенье на его добродушном лице. Неожиданно для себя доверчиво ответила: .Маму встречаю.. Инне понравилась улыбка парня в ответ, поэтому она взяла цветок и побежала к поселку.
.Меня Иваном зовут., . услышала вдогонку. Волна радостного ожидания счастья окатила ее. А темное нутро подъезда встретило ее запахом сладкого пирога.
Повинуясь своему беспричинно хорошему настроению, Инна даже за чаепитием с бабушкой не усидела. .А можно, я отнесу кусочек пирога девочкам?. Отрезав половину пирога, побежала к дому главного инженера. .Девочки. . это его дочки, с которыми Инна занимается английским языком. И бабушке небольшая помощь, и Инне хорошо и уютно в этом новом красивом доме, ей нравятся смышленые девочки, приветливая, доброжелательная хозяйка. Однако то, что произошло потом, не могло ей присниться в самом страшном сне.
Был воскресный день, и дверь открыл сам главный инженер. Не зажигая света в темном коридоре, он, помогая Инне раздеться, неожиданно прижал ее и стал целовать. Инна оцепенела от брезгливости и страха. А из распахнутой двери уже обрушился на нее дикий крик возмущенной жены: .И давно ты сюда шляешься во внеурочное время?! Ассоль поганая, туда же, автобусы встречает! Да твоя мать давно сдохла в своем Лондоне!. Испуганные лица девочек, пьяное главного инженера, перекошенное злобой . его жены, все замелькали перед Инной, и она не помнила, как оказалась на улице со злополучным пирогом в руках.
Без пальто, без шапки, прижимая пирог к груди, как икону, Инна бежит неведомо куда и оказывается на все той же автобусной остановке. Совершенно одна. Тихо идет снег крупными, резными снежинками покрывая волосы, лицо и плечи, и все-все вокруг. На дороге ни души. Вдруг на горизонте показалась едва заметная точка. Она все ближе, ближе, ближе. Автобус! Двери открываются, выпуская наружу всего одного человека с огромной коробкой в руках. Его черный силуэт загораживает свет, который льется из автобуса.
. Мама! Мамочка моя! . кричит Инна.
|
Проголосуйте за это произведение |
|
|
