СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЙ ГОД

В ТОМ САМОМ РАЙОНЕ

Идея простая: в серии очерков описать, как живут и работают в одном, шестьдесят лет назад очень широко прославленном районе, самые обыкновенные жители деревни и райцентра, как решают они свои повседневные проблемы, как делают важнейшее для страны, для всех сограждан дело - производят продовольствие. То есть, конечно, как выращивают пшеницу, сахарную свеклу, подсолнечник, как их хранят и перерабатывают. Все просто...

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Чтобы познакомить читателя с местом действия, с предысторией, предлагаю заметки (большей частью иронические) о том, как жили район и райцентр в предыдущие годы. Будет ирония и в предлагаемых очерках. Но не так густо, как в предисловии. О серьезных вещах говорить станем.

ЗАЮБИЛЕИЛОСЬ

На тихо и не богато живущий город Льгов накатили в 2002 -ом году сразу два юбилея.

Неожиданностью это, конечно, не стало, еще за два года до этого местные журналисты подсуетились и намекнули городским властям в районной газете, мол, готовиться пора, юбилей скоро нагрянет, да не какой-нибудь, а целое даже 850 - летие первого упоминания града Ольгова в летописях.

Дальше-больше, в не очень уклюжих стихах воспели вдруг князя Гюрги Долгие руки, того самого, что Москву основал, и с непоседливым образом жизни которого связаны первые упоминания в летописях под 1152 год городов Рыльска, Переславля-Залесского, Касимова, Городца, Стародуба и Ольгова. Наконец, за несколько месяцев до начала юбилейного года, вопрос был и вовсе поставлен ребром: "Как нам отметить юбилей?"

Отцы города на происки журналистов, как печатные, так и устные, отвечали или угрюмым молчанием, или унылыми взглядами, в которых читалось: "Вам, журналистам, легко! Наделаете шума, а организовывать все нам. И если что не так, все шишки на администраторские головы наши посыплются. А денег в городской казне нет и не будет!"

Впрочем, одна начальственная, из избранных голосованием, дама оценила возможности поюбилеить:

- Губернатора пригласим!

- Приглашайте президента!- подсказали ей. Но напрасно. Не пригласили.

В конце-концов представительная комиссия "по подготовке..." была создана и даже заседала. Активность городские власти развили когда в учрежденный ими фонд поступили 100 тысяч рублей - подарок городу от одного столичного предпринимателя, местного уроженца. На эти деньги были изготовлены значки с изображением герба Льгова и надписью "850 лет", настольные календари.

Затем наступило затишье. Члены комиссии на прямые вопросы о юбилее ответов не давали. Прокатился даже слух, что и празднования особого не будет, а будет нечто похожее на привычные мероприятия, вроде "Проводов зимы", в устроении каковых наторели местные культработники.

Между тем, при подстрекательстве неугомонных журналистов, представители городской общественности подписали письмо о юбилее и запустили его в структуры федеральной власти, а точнее в общественную приемную полномочного представителя Президента РФ в Центральном Федеральном округе.

(С письмом этим была целая история. Предполагалось отправить его президенту России В.В. Путину, но, умудренные общением с вышестоящей властью курские чиновники посоветовали "во облацех не летать", а вполне приземлено отправить послание поближе, к руководителям ЦФО.)

Одобрив усилия федеральных властей по подготовке к юбилеям Санкт-Петербурга и Казани, которые всегда в сознании россиян "олицетворяли собою первый- Запад, второй - Восток", общественность пеняет на то, что " осталось незамеченным структурами федеральной власти, общественными организациями еще одно событие начала нового века, касающееся непосредственно Центральной России. Именно в 2002 году исполняется 850 лет целому ряду малых городов, из которых большинство расположены в Центральном федеральном округе. Известно, что годы реформ тяжелее всего отразились на жизни жителей малых городов, которые оказались мало защищенными от трудностей экономического спада, свертывания рынка труда, от негативных последствий структурных перемен в промышленности и сельском хозяйстве.

Нашему городу удалось сохранить предприятия перерабатывающей промышленности. На двух заводах металлообработки жизнь едва теплится. Два завода стройматериалов более десяти лет бездействуют. А проживают в нашем городе 24 тысячи россиян.

Льгов славен литературными и культурными традициями. С ним связана жизнь многих выдающихся деятелей науки, литературы, живописи и культуры. В середине прошлого века он получил известность самого типичного малого города России благодаря знаменитому очерку "Районные будни" В.В.Овечкина.

Горожане сберегли два литературных музея; совсем недавно, несмотря на финансовые затруднения, возродили краеведческий музей, уничтоженный еще в годы Великой Отечественной войны.

В городе и районе сохранены и действуют шесть государственных, более двадцати муниципальных учреждений культуры"

Справедливости ради, надо сказать, что первым из чиновников высшего разряда на известие о юбилее Льгова откликнулся в мае 2002 года министр путей сообщения Г.М. Фадеев, после того, как на коллегии министерства выступили льговские делегаты "Всероссийского форума малых и средних городов". На железнодорожном узле Льгов ударными темпами была проведена реконструкция пассажирского комплекса.

Наконец в первые дни июня прокатился по городу слух, что где-то в недрах городской администрации кем-то разрабатывается план мероприятий юбилея. Но к тому времени журналисты, совсем как карточные шулеры вынимают туза из рукава, поставили местное чиновничество перед фактом еще одного юбилея.

Городу напомнили, что знаменитые некогда "Районные будни" увидели свет ровно пятьдесят лет назад, когда великий Твардовский разглядел в рукописи писателя из провинции Валентина Овечкина, предвестие новой литературы.

Обратимся к тексту очерка.

" Троицк - маленький городишко. Стоит он на сторожевом взгорье, на высотах, далеко видны вокруг села, луга в пойме Сейма, темные полоски лесов за холмистыми полями. Ныне Троицк - обыкновенный районный центр в сельскохозяйственной области. Все, что есть в нем, все учреждения, предприятия, - все подчинено сельскому хозяйству, все работает на колхозы... Восемьсот лет городу. Но выглядит он молодо..."

Конечно, многочисленные журналисты, посетившие в пятидесятые годы Льгов, или рассказывавшие о нем позднее, узнавали его в овечкинском Троицке.

ИЗ ИДОЛОВ В АНТИГЕРОИ

До конца восьмидесятых годов прошлого столетия Льгов жил относительно благополучно и относительно сытно. Конечно, как и по всей стране, здесь тоже стояли в магазинах очереди за дефицитом, как и по всей стране, не было в свободной продаже мясных продуктов, как и все жители Центральной России, льговчане частенько выезжали в Москву за колбасой. Но все это смягчалось бессилием милиции в борьбе с хищениями социалистической собственности в виде продукции расположенных в городе мясоптице и молочно-косервного комбинатов, сахарного завода, маслобазы, винзавода, хлебоприемного предприятия. Как известно, хищениями народ восполнял то, что недодала ему социалистическая система распределения. ( Заметим, что многие опрометчивые льговчане, не осознающие своего счастья, в тех же очередях костерили эту систему за то, что местного производства свинина, колбаса, сгущенное молоко и масло уходили в бездонную пропасть неведомых фондов распределения).

С духовной жизнью льговского общества тоже все обстояло благополучно, если мерить по принятым на то время стандартам. Район и город занимали первое место в области по количеству книг в библиотеках на душу населения. Количество зрительских мест, в клубах и домах культуры, на тысячу человек населения тоже было достаточно большим, чтобы местные партидеологи могли гордиться своими достижениями.

Грело душу среднестатистического льговчанина сознание, что город его не из самых последних на просторах Родины, а очень даже отмечен историей, если не древней, то новейшей. Во- первых, Льгов родил поэта Николая Асеева, во-вторых Льгов родил детского писателя Аркадия Гайдара, в - третьих, Льгов не родил писателя Валентина Овечкина, но он все равно избрал именно наш город, чтобы написать здесь знаменитый, оказавший большое влияние на политику партии и правительства в сельском хозяйстве, очерк "Районные будни". Агропублицисты и литературоведы сразу же разглядели под личиной вымышленного Троицка райцентр Льгов, что, тотчас же и выдвинуло городок в самые-самые... То есть, конечно же, в самый типичный из заурядных малый город.

Соответственно историческим заслугам общественную жизнь города и района будоражили время от времени Асеевские, Гайдаровские или Овечкинские чтения.

Перестройка потрясла самые основы льговского благополучия.

Разрушение социалистической системы распределения, с большим трудом справлявшейся с дефицитом товаров, привело к еще большему дефициту. Наступило время, когда в гастрономах на полках не осталось ничего кроме скумбрии в томатном соусе и кастрюль.

Конечно, самые пытливые умы города старались осмыслить происходящее, найти путь к решению проблемы. Если не все, то многое из передуманного льговчанами в эти годы отражено на страницах районной газеты.

Соответственно духу времени льговчане добивались от властей и директоров "переработки" ответа на требования их накормить. Соответственно духу времени директора "раскрывали все карты", сообщая, например, что продукцию мясоптицекомбината получают и Москва, и Санкт- Петербург, и Мурманск, и Магадан и другие города России:

"Так за январь (1992) реализовано по госзаказу мяса более тысячи тонн, колбасных изделий -176 (в том числе 50 тонн нефондовой) Льговчанам досталось 40 тонн... Субпродукты на все 100 процентов "оседают" во Льгове.

Взятый темп не снижается... Отлично трудятся рабочие компрессорного цеха, колбасного, убойного"

Льговчане, чаще всего видевшие в магазинах какие-то остатки от тех самых "100 процентов" субпродуктов, с недоумением смотрели на экраны телевизоров, на которых, известный всему городу водитель автофургона мясоптицекомбината, рассказывал корреспонденту РТР как мыкается по райторгам столицы в надежде сдать льговскую колбасу, выделенную москвичам по госзаказу, а торговцы товар не принимают - успели уже отовариться нефондовой продукцией из-за рубежа и холодильники их переполнены.

Настроения значительной части горожан в январе 1992 года выразил в письме в районку пенсионер Лазарев, предложивший "организовать комитеты по борьбе с вывозом товаров из района... Комитеты должны ... принять самые решительные меры - заблокировать выход грузов..."

Некий юноша, проживающий в районе молочно-консервного комбината, преподносил землякам, как сенсационную новость, сообщение, что сгущенка необычайно вкусна и делился недоумением, почему этот, такой вожделенный многими продукт, уходит за пределы города, минуя местную торговлю.

Не только колбасе единой посвящались раздумья льговчан, помнили и о напитках, тем более, что к этому времени сама собой упокоилась антиалкогольная кампания. Вот что писала пенсионерка Курасова: "Несколько примеров заботы властей о народе. Из видеоканала "Плюс одиннадцать" узнаем, что водку Льговского винзавода партиями вывозят в коммерческие магазины Москвы, а нам, льговчанам, продают по бутылке на талон, да и то, если есть у тебя посуда.

Где же водка? Где посуда?"

Либерализация цен мгновенно сокрушила централизованную систему распределения. Спустя месяц после призыва пенсионера Лазарева создать заградкомитеты районная газета протрубила: "На прошлой неделе стало известно, что мясоптицекомбинат располагает возможностью продавать мясо в городских магазинах в значительных количествах, чего давно уже не отмечалось..."

Но цены на либерализованную, раскрепощенную из госзаказа свинину были таковы, что горожане схватились за карманы с криком: "Караул, грабят!"

Льговчане, конечно же, пережили все трудности начального периода либерализации цен легче жителей многих других городов России, не прославившихся типичностью райцентра сельскохозяйственной области. Но в духовной жизни льговского общества наступили большие перемены, в которых больше потерь, чем обретений.

Вдруг как-то выяснилось, что все люди, памятью которых город гордился, самые настоящие антигерои. Пал в общественном мнении Гайдар - дедушка, имевший на совести, как утверждала печать, темную историю с расстрелом пленных где-то в Хакасии. Потом пробудился в агропублицистах эдипов комплекс и распнут был Овечкин, якобы усиленно угодничавший партноменклатуре. Об Асееве тоже телевидение однажды упомянуло как о деятеле Союза писателей СССР, подписавшим в расстрельные тридцатые годы некие документы.

Конечно, процесс развенчания вчерашних героев охватил всю страну, а Льгов всего лишь малая частица, следующая в огромном потоке общественных процессов России. Но и сами льговчане кое в чем преуспели.

Соответственно настроениям времени, перестали появляться на страницах районной газеты публикации в духе "рассказов о коммунистах". Пришел новый герой, человек немедленного успеха, новый властитель дум.

Вероятно ни одна из эстрадных звезд, посетивших с концертами Курск в начале девяностых годов, не была обойдена вниманием льговской районной газеты. Вершиной цикла об эстрадниках стал опус, в котором сказано, что если чем наш город и интересен, так тем только, что в здешней исправительной колонии отбывает срок наказания брат САМОЙ Маши Распутиной.

Не отпускали Машу, как известно, в Гималаи, но во Льгов отпустили, она приезжала (отражено в печати) и с десяток местных дам первого ранга заранее сели в засаду (это в печати не отражено), чтобы лицезреть героиню нашего времени и огорчиться, из-за того, что, в отличие от многих из них, талия у нее есть и точно такая же как на экранах телевизоров наблюдается.

Это, конечно, не всё что выдала райгазета читателям, оказавшись на воле в эпоху утверждения гласности. Неоднократно высмеянное в литературе низкопоклонство перед иностранцем, имело место и в нашем случае. Когда какой-то, нечаянно забредший в город, американец пропился на самый обыкновенный русский манер и сдал в комиссионный магазин две завалявшиеся в карманах авторучки, местная журналистика узрела в этом предвестие будущей обширной торговли Льгова с США, способной осыпать местные черноземы "зеленью".

ЛЬГОВСКИЙ ФЕНОМЕН ОВЕЧКИНА

Благодаря Овечкину, первой же публикации "Районных будней" название города замелькало на страницах периодики, потянулись сюда журналисты разных периодических изданий, не осталось в стороне и радио. Но, что важнее всего, здесь начался большой культурный подъем, вдохновленный оглушительным успехом очерка, написанного на местном материале. ( Сегодняшней молодежи трудно себе представить, что означал в пятидесятые годы литературный успех. Слава нынешних эстрадных звездунов - ничто, в сравнение со славой литератора в советском обществе).

И нужно знать местный менталитет, чтобы представить, какой переворот в головах льговских обывателей произвел взлет в "пророки всея социалистического отечества" невзрачного мужичка, выходившего на рыбалку в сатиновом кительке и кепке.

Знали, конечно, в городе, что приехал откуда-то и живет здесь писатель. Но жил он настолько тихо и, главное, не богато, что никакого почтения к человеку такой профессии в голове обывателя зародиться не могло. ( В воспоминаниях об Овечкине, кстати, сплошь и рядом упоминается, что одевался Валентин Владимирович бедновато. И придается этой детали немаловажное значение).

Сатиновый кителек Овечкина можно увидеть на фотографии в книге воспоминаний о писателе. Увидишь, и сразу приходит на ум, что описан такой где-то на страницах "Архипелага ГУЛАГ" Солженицыным. Это была одежка общесоюзного образца - спецовка слесаря. Еще в семидесятые годы такие кительки с брюками изготавливались в массовых объемах для фабрик, заводов, исправколоний.

Обыватель охнул, удивился, позавидовал гонорарам, свалившимся на сочинителя, и вернулся к своим заботам. ( В городе и сегодня бытует представление о гонорарах районной газеты, как о больших деньгах, получаемых ни за что).

Однако людей с творческими задатками не мог не захватить начавшийся в городе подъем. И очень многих пример Овечкина направил, конечно же, на стезю литератора. Писали, исследовали явления жизни, философствовали, как кажется сегодня, буквально все сколько - нибудь образованные льговчане. Очень многим Овечкин пытался помочь в публикаци произведений. Из жителей города профессиональным писателем ( т.е. членом СП СССР) стал бывший начальник местной милиции Федор Голубев. Из остальных сегодня известны Евгений Маслов, дневник председателя колхоза которого был опубликован в конце восьмидесятых годов в ряде московских и курских изданий, а так же Михаил Фролов, о котором в документальной повести о Твардовском "Ровесник любому поколению" Алексея Кондратовича сказано: "Помню, как в конце 1953 года он (Твардовский) получил рукопись Михаила Сергеевича Фролова, работавшего в городе Льгове Курской области директором заготконторы, а во время войны десантника, партизана. В рукописи как раз и описывались с живейшими подробностями приключения и злоключения десантника, сброшенного не очень удачно в тыл противника. Твардовский с восхищением читал эту рукопись и все размышлял, как бы ее напечатать".

Известно, кстати, что Фролов некоторое время жил у Овечкина в Курске (писатель долго во Льгове не зажился), где они вместе работали над рукописью. Однако довести до печати мемуары им не удалось.

(После публикации в районной газете отрывка из книги Кондратовича рукопись М.С. Фролова в 1993 году была найдена и опубликована).

Не в одной только литературе искали самовыражения льговчане после пассионарного толчка заданного местной культуре успехом "Районных будней". Многие занялись краеведением. Краеугольным камнем местного краеведения была надежда отыскать документы, удостоверяющие, что Льгов в свое время посетил сам В.В. Маяковский, знаменитейший друг "Асеева Кольки", великий и любимый. Попытки связать историю города с именами Пушкина, Льва Толстого постоянно проваливались, хотя районная газета одно время регулярно потчевала читателей статейками типа " Пушкин (Толстой, Гоголь, и др.) и Льговский (Курский) край"

Успеха добился Семен Лагутич, отыскавший сведения о том, что знаменитый детский писатель Аркадий Гайдар родился во Льгове.

Лагутич собрал материалы и добился открытия в городе музея писателя, став его первым директором.

Кстати, именно Лагутич пытался в середине семидесятых годов подвигнуть городские власти отметить 825 -летие Льгова. Тогда что-то не заладилось. Или партчиновники решили, что не заслуживает празднования упоминание в летописи, или им не понравилось, что инициатива исходит не из каких- нибудь авторитетных инстанций, а от малообразованного краеведа - любителя.

Неугомонный Лагутич выступил вновь в районной газете с юбилейной публикацией, но уже с намеком на приближаюшееся 200 - летие придания Льгову статуса уездного города. В 1779 году. В этом же году Льговский уезд был упразднен. Восстановлен в 1802 году. Т.е. у города и района был еще один юбилей в 2002 году. (Кстати, во льговском уездном казначйстве работал бухгатером некий молодой человек Иванов, ставший позднее знаменитым оптинским старцем Макарием, причисленным к лику святых).

Поскольку появился в городе музей Гайдара, то должен был появиться и музей Асеева. Сергей Хухрин, председатель местного отделения общества защиты памятников, взялся за это непростое дело и, получив от вдовы поэта благословение и тысячи единиц фонда хранения, включающих личные вещи, библиотеку, рукописи и письма, добился открытия музея в 1988 году.

В те же годы краевед Лагутич, уже пенсионер, добивается возрождения в городе краеведческого музея, уничтоженного оккупантами в годы Великой Отечественной войны.

Помню хорошо, как этот сухонький и седенький старичок приходил в редакцию, дрожащими руками извлекал из картонной папки пожелтевший листок с машинописным текстом "Льгову нужен краеведческий музей" и, сославшись на мнение общественности, на поддержку секретаря райкома КПСС Раисы Квасовой (действительно много хлопотавшей о льговских музеях) просил "поместить текст в газету". На моей памяти текст был опубликован трижды (в разные годы).

Краеведческий музей, основу фондов которого составили личные коллекции С. В. Лагутича, был открыт в 1991 году.

Благодаря ревности краеведов к успехам друг друга, негласному состязанию, что подвигало на неустанные хлопоты, город в течение двух десятков лет получил три музея и чуть было не обзавелся четвертым. Еще в 1988 году, когда открылся музей Асеева, Сергей Хухрин инспирировал письмо райкома КПСС и горсовета семье Валентина Овечкина в Ташкент.

" В городе Льгове Курской области, в доме, где жил и работал выдающийся советский писатель Валентин Овечкин, организуется квартира-музей В.В.Овечкина.

Убедительная просьба к вам принять участие в создании квартиры-музея В.В. Овечкина и передать в фонды музея мебель, личные вещи, книги, рукописи, письма, фотографии и другие материалы".

Сын писателя Валентин Валентинович приезжал во Льгов и передал С.А. Хухрину рукописи, письма и многие другие материалы из архива Овечкина.

В декабре 1989 года исполком Льговского горсовета принял решение "Об организации литературно-мемориального музея-комплекса", который должен был включать музеи Асеева и Гайдара, "музей-квартиру Овечкина с литературными экспозициями, посвященными поэту Д.Ковалеву, писателям Ю.Герману, В.Сафонову, Ф.Голубеву".

В декабре 1990 года решение "Об организации литературно - мемориального комплекса" отменено. В городе поменялась власть.

КАК СТЕРЛИ ГРАНЬ МЕЖДУ ГОРОДОМ И СЕЛОМ

О литературных достоинствах "Районных будней", бытовали самые противоречивые мнения. Сегодня ясно тем людям, у кого на глазах проходит жизнь сельской глубинки, что Овечкин создал настоящую неувядаемую "энциклопедию жизни местечковой бюрократии". Точность изображения оценили сами же герои - партократы, пытавшиеся, как известно, сделать из Овечкина антисоветчика и исключить автора "Районных будней" из рядов КПСС " за антипартийные высказывания о сельском хозяйстве", что для пятидесятых годов было карой жесточайшей, практически перечеркивающей жизнь человека, тем более писателя.

Судить о взаимоотношениях писателя с местной партноменклатурой можно, и по районной газете, где Овечкин "засветился" всего один раз, в самом начале льговского периода жизни, выступив на совещании колхозных бригадиров. Больше его имя в газете не встречается. Не понадобилось районке перо писателя? Нет, скорее всего, отсутствие интереса к единственному в городе члену СП СССР свидетельствует о нерасположенности к нему районного начальства. Судя по " Районным будням", где о роли местной прессы почти ничего не сказано, и по воспоминаниям современников, Овечкин районных журналистов тоже не очень жаловал.

Не скажу, что местная бюрократия смотрелась в "Районные будни" как в зеркало. Но на то и литература настоящая, чтобы точно отражать суть явления, даже спустя десятилетия.

Некоторые эпизоды "Районных будней", особенно те, что посвящены перипетиям колхозной жизни, сегодня можно переписать слово в слово, изменив только фамилии председателей, и будет вполне достоверная картинка жизни в некоторых сельхозкооперативах ( акционерных обществах или, вчера еще, - агрофирмах).

Говоря же о Троицке, прототипом которому послужил Льгов: "Все, что есть в нем, все учреждения, предприятия, - все подчинено сельскому хозяйству, все работает на колхозы..." - Овечкин был точен в том смысле, что судьбами райцентров всегда заправляла местная аграрная элита, определявшая судьбы города и горожан.

В начале девяностых годов, после того, как не стало "руководящей и направляющей" роли КПСС, после того, как у городов и районов появилась, в сравнение с прошлым, экономическая, очень ограниченная, но самостоятельность, начался процесс высвобождения городов районного подчинения из-под власти аграрной местной элиты.

Особенно активно развивался этот процесс в Московской области, где уже в 1993 году в областное подчинение перешли несколько городов (Красноармейск, например) . Такое переподчинение предоставляло городам возможность за счет сбора самостоятельно устанавливаемых местных налогов, развивать инфраструктуру, о чем районные власти, представлявшие колхозную аграрную элиту, не особенно заботились.

Льгов как раз и был городом областного подчинения. Но местной аграрной элите, привыкшей заправлять делами и в районе, и в городе, привыкшей распределять ресурсы по своему усмотрению, экономическая самостоятельность города, была, конечно, не по нутру, местные налоги показались непомерными, расходы города неоправданными, направляемыми не туда, куда нужно.

Не то, что бы городу припомнили его славу самого заурядного райцентра сельскохозяйственной области, не то, что бы местные аграрии жили памятью о "Районных буднях", но получилось все точно по Овечкину. На совещаниях руководителей сельхозпредприятий все настойчивее стала звучать мысль о том, что город "обирает" агропромышленный комплекс района, что нет справедливости в распределении доходов, поскольку перерабатывающие предприятия существуют исключительно за счет сырья, поставляемого местными агрофирмами и еще сохранившимися колхозами, но, находясь на территории города, налоги вынуждены платить городскому бюджету. Местный мясокомбинат, например, выплатил в городскую казну за 1993 год пятьдесят миллионов рублей, которые городские власти потратили по своему усмотрению, а они могли бы пойти на развитие сельского хозяйства.

Дело было, конечно, не только в миллионах, ушедших на содержание города, дело было еще и в том, что, к власти в последнем, избранном еще при всевластии райкома КПСС горсовете, пришли впервые не коммунисты, а совсем другие люди, получившие, независимо от партийной принадлежности, прозвище "демократов". Депутаты "прокатили" на выборах должностных лиц городской власти ставленников райкома.

Можно было бы собрать пухлое досье о взаимоотношениях вновь избранной власти со старой правящей элитой, но ее настроения лучше всего характеризует инцидент с получением "демократическим" горсоветом автомобиля. Система распределения служебного автотранспорта была централизована и областная власть выделила Льговскому горсовету новенький, сверкающий ... "Запорожец"! Вероятно, "юмористы" из облисполкома намекнули, что выделяют "демократической" власти самый демократичный в СССР автомобиль.

Несмотря на то, что советы в 1993 году были распущены, борьба старой аграрной районной элиты против льговской новой городской власти продолжалась. Конечно, опытная в бюрократических играх аграрная элита сельскохозяйственной области, победила. Для проформы было проведено собрание населения, на котором, расстроганные вниманием к ним губернатора области В.И. Шутеева, выступившего с предложением объединить городскую власть с районной, пенсионеры (большинство участников собрания) одобрили слияние города с районом.

18 февраля 1994 года постановлением губернатора льговская городская власть была распущена, руководить городом стал отдел райадминистрации.

За сохранение городского "суверенитета" боролась только районная газета, посвятившая проблеме в 1993 году публикации, с характерным названием "Тучи над городом", в пяти номерах. Позднее, уже бывшие городские чиновники, ничего не сделавшие даже для сохранения своих должностей, объясняли горожанам, что именно журналисты "не уберегли город". (Какова была вера в силу печатного слова!)

Аграрная элита удовлетворила свои амбиции, но ни городу, ни району большой пользы это не принесло. В эпоху генерала Курского губернатора Руцкого, один из его заместителей однажды обронил с трибуны: "Льгов славится своей запущенностью!"

В 1994 -ом Льгов утратил самостоятельность, а в 1995 -ом был принят федеральный закон "Об общих принципах местного самоуправления". Понадобилось два года, чтобы закон во Льгове стал выполняться.

В середине 1997 года, после соответствующих выборов, на которых взяли реванш после поражения 1990 года коммунисты, в городе вновь появился орган представительной власти - горсовет.

МОЛЧА ОБНИМАТЬ ДРУГИХ

Время шло, город, под покровительством и под контролем областного правительства к юбилею готовился, прибирался, чистился, репетировал.

Заканчивалось лето, когда на Льгов вновь неожиданно свалилась громкая слава, вновь название города замелькало на страницах газет, зазвучало в телепрограммах.

Ровно за месяц до, намеченных на конец сентября празднеств, решил порадовать своих избирателей и горсовет, разродившийся в конце августа "Положением о похоронном деле в г. Льгове". Дело, конечно, житейское, перед юбилеем, как, видимо, решили депутаты, полезно задуматься о бренности земного бытия и все СМИ,столичные, курские, районные, обратившие внимание на местный льговский закон, высмеивали не сам факт предъюбилейного суемудрствования депутатов, а то, что льговчанам дан был законодателем до мелочей зарегламентированный обряд захоронения.

Надо с большим предубеждением относиться к жителям города, чтобы преподнести им, например, такие нормы поведения во время похорон, как запрещение "размахивать руками, динамично двигаться, расталкивать присутствующих, ссориться и спорить". Все это оскорбительно, так как не было никогда в традициях города затевать скандалы на похоронах. Не было необходимости указывать родственникам покойного, где им находиться во время погребения или ограничивать излияния чувств: "Выражая соболезнования, родственники могут молча обнимать других родственников покойного, друзья могут поклониться".

(К слову сказать, известная скандалами московская "комсомольская" газета высказалась очень нелицеприятно о льговских депутатах, обозвав их очень некрасиво).

Льговский горсовет влез в ту самую сферу личных переживаний, в которую не все даже фашистские диктаторы позволяли себе влезть для регламентации проявления подданными чувств.

Юбилейные торжества состоялись, когда тянуть дальше с их проведением уже было опасно - впереди был, непредсказуемый по погоде, октябрь. Городу напомнили его историю, его былую славу и гордость. И это очень важно, и это вовремя, потому что подрастало новое поколение, для которого главным событием в истории Льгова может оказаться именно тот факт, что в местной исправительной колонии отбывал срок наказания родстовенник эстрадной дивы.

В свое время, на волне успеха "Районных будней", Льгов попал в поле зрения и "Литературной газеты" и "Литературной России", посвятивших ему публикации ("Льгов необыкновенный" ЛГ 1971, .Льгов. ЛР 1977 г.) Оба издания отметили богатую литературную историю города. "Завидная литературная судьба у этого старинного городка. Она, безусловно, еще далека от своего завершения..." ( ЛГ).

Может быть и так! Но в день юбилея на литературные чтения, с участием курских писателей, пришли всего полдесятка льговчан. Выступающих было больше, чем зрителей.

А юбилей "Районных будней", прославивших в свое время Льгов, городу оказался не нужен.

Проголосуйте за это произведение

Copyright (c) "Русский переплет"