130 лет Пулковской обсерватории
и как реорганизовать российскую науку.
Для меня Пулковская обсерватория – это не просто организация,
это история русской науки. Это наша старейшая обсерватория. По своему значению в 19 веке она, пожалуй,
была действительно главной. Основанная 130 лет назад, она занимала самое первое
место в системе Российской Академии наук. Она вышла на высочайший мировой
уровень. Была конкурентом Гринвича.
Помогли в этом немцы. В частности, первые директора - семья Струве - Василий, Отто, Яков и другие. Пулковская обсерватория, без преувеличения,
это душа нашей науки. Я в данном случае высказываю свое мнение. Мнение
человека, у которого с самой юности на
стене висела фотография этого учреждения. У меня можно сказать с обсерваторией
случились семейные связи. Я бывал там в гостях у директора Владимира Крата –
одного из последних директоров советского периода. Это был замечательный
человек, занимался астрономией, делал аэрокосмические эксперименты, запускал
телескопы на воздушных шарах. Он делал совершенно передовые вещи.
Все большие обсерватории эволюционируют
примерно в одном направлении. Сейчас как
наблюдательная база Пулковская обсерватория, конечно, потеряла свое значение. В войну она была полностью разрушена. Потом
ее конечно восстановили. Знаете, ведь есть легенда, что даже Пушкин бегал туда на
звезды смотреть. Да и до войны, в
печальные годы репрессий кто-то был сослан в лагеря, кто-то просто расстрелян.
Там работали и были включены в орбиту
"пулковского дела" люди мирового масштаба – Александр
Николаевич Козырев, Матвей Петрович Бронштен, Борис Васильевич Нумеров и многие другие. В теоретической астрофизике известно
классическое решение
Козырева-Чандрасекара. Напомню, что Чандрасекар в последствие стал
нобелевским лауреатом.
Я работаю
в Московском университете, но Пулковскую обсерваторию люблю и сочувствую ей. Ведь она пережила репрессии 30-х, расцвет 60-х
и уход таких светил науки в 70-80-х. В
60-е годы в астрофизику пришли люди из очень важных атомных проектов.
Оказалось, что наша Вселенная не такая, как мы думали в 19-м веке. Здесь на
Пулковских высотах впервые было заподозрено и обнаружено так называемое
реликтовое излучение Вселенной, предсказанное нашим соотечественником Георгием
Гамовым. Наша Вселенная оказалась горячей. Но наступила
самая страшная вещь в застойные годы. Всякий талантливый ученый не мог пробиться
наверх, если не был коммунистом-бюрократом.
Зельдович, другое ело. Это человек руководил лабораторией «Теория атомной бомбы» в проекте Курчатов. Не
слабо, да? У него работало много других известных и
секретных людей. Наиболее эффективным научным коллективом является
коллектив в 8-12 человек. Все остальное быстро бюрократизируется, либо 90
процентов коллектива становится винтиками и есть некая верхушка, которая
руководит. Зельдович руководил лабораторией. Он был теоретиком и
естествоиспытателем. Вот такого типа ученые стали исчезать из нашей науки к
концу 80-х годов. Именно тогда бюрократия выхолостила, формализовала и
развалила не только нашу науку , но и саму страну - СССР. А в 90-е годы их
ученики стали уезжать заграницу, потому что в нашей стране впервые был
произведен невиданный эксперимент по удушению науки. Я помню, я в 90-е годы "бомбил"
на такси. У нас тогда зарплата была пять долларов в месяц. Сейчас проблема нашей науки в том, что она
тогда была обезглавлена. Многие школы распались. Сильные уезжали, слабых не
брали. На Запад слабых не берут, туда уезжают сильные. Остаются здесь лишь
аномально сильные. И вот этих аномально сильных осталось очень мало. Но они
иногда появляются. Однако наша наука так
устроена, что так и осталась слепком худших образцов времен застоя. Только в
нашей стране Академия наук, управляет денежными потоками, научными процессами и
так далее. Это абсолютно неправильно. Вот на примере авиации. У нас за государственные
деньги даже в самые мрачные годы, во время Берии, когда стоял вопрос о
выживании, была личная частная
инициатива. У нас стояли имена на самолетах, танках, вездеходах. Мы знали имена
всех. Двадцать лет мы топчемся на месте из-за того, что личная инициатива полностью закупорена. В
90-е многие живые, инициативные силы
были уничтожены. А во главе науки опять встали ученые-бюрократы. Это секретари
парткомов. А я еще раз повторю. Талантливый ученый не станет директором. Роль
директора на Западе не состоит в том,
чтобы публиковаться со своими подчиненными. Его цель в том, чтобы его институт
выдавал максимальный импат-фактор и
индекс цитируемости. У нас этого нет. У нас, в результате личность исчезает. Вот
пришел Путин и спрашивает как я буду поднимать науку? Вот что Путину делать?
Причина в том, что это мышление армейское, такое субординационное.
Восстановление вертикали власти. Но в науке вертикали власти быть не может. Там
есть другая, гораздо более мощная вертикаль - физические фундаментальные законы
природы. А ни
черта наши ученые не придумали за 30 лет такого интересного за исключением
нескольких людей, которых заткнули в самую страшную яму. Помните Перельмана и
других. А знаете почему? Мне человек из
Правительства сказал, что у нас не нужны таланты. Высочайший помощник. Так и
сказал: Владимир Михайлович подумайте кому вы нужны? Вы никому не нужны. Я
построил глобальную сеть. В эпоху санкций я поднял флаг России на Канарских
островах (1915). Результат этой политики очевиден – двадцать лет топчемся на
месте, открытий больших нет, везде уравниловка.
В нашей науке полностью скопировали американскую систему грантов. Но ведь американская система основана на том,
что там последние 100-150 лет эксперты этой системы – это избранные в здоровой прозрачной конкурентной борьбе ученые. А
представьте эту систему прилепили на нашу бюрократическую науку, где правят бюрократы, через которых идут все
потоки. В Америке, если ты ученый, тебе дали денег и ты с ними ничего не
сделал, то тебе второй раз никогда в жизни не дадут. Почему у нас сталинская
наука развивалась? Да потому что нужно было выживать. Когда стоит вопрос жизнь
или смерть, вот тогда Правительство понимает, что надо брать не бюрократа, а
надо брать физика Курчатова. Брать инженера-конструктора Королева. А у нас с
этой вертикалью власти, где новые
фамилии? Где новые Ту-154, Як-40, Ил-86? Мы перестали называть вещи своими именами! Кого это Сколково воспитало? Сколково превратилось в специальное
учреждение для утечки русских мозгов. Сейчас на кону вопрос выживания. Путин пришел поднимать науку и спрашивает:
кто у нас за науку отвечает? Ему
отвечают Академия наук. О, значит сейчас мы для этой академии наук назначим
нового генерала и он там будет
разбираться. Да ничего не будет. Деньги не поступают талантливым людям. Деньги
поступают только высокостоящим. Мы скопировали американскую систему грантов, а
экспертами там оказались "дети" вот этих бюрократов. Они там друг
друга вытягивают просто. Мой проект участвовал решительным образом в лучшем
эксперименте 21-го века - обнаружении и локализации источника гравитационных
волн. Ничего лучше в этом веке пока не сделали в оптической астрономии. Что вы
думаете кто-то мне дал грант дал на следующий год? Наплевали на десятки опубликованных в лучших
мировых журналах включая Нэйчур, статей. Ни хрена никто не дал. Я знаю десятки
ученых в нашей области, которых можно поднять. В конце 90-х годов я предложил
как прекратить утечку мозгов. Это очень просто, тривиально. Наша экспертная
система не работает, если за 20 лет она ничего не дала, то ее надо менять. У
нас в науке есть реальные объективные эксперты. И это - иностранные ученые. Они
выбирают лучших ученых России каждый день! Посмотрите на кого ссылаются
американские и европейские ученые и все. Выбрать в каждой науке по своей
золотой сотне ученых, и направить финансирование им - они реально показали, что
умеют работать. Вот как надо решать научную проблему бюрократии в России. Но
что мы видим, мы в стране решаем все проблемы созданием очередного министерства
или ведомства, то есть опятиь плодим бездельниок-бюрократов. Я бы даже сказал,
что бездельники это еще было хорошо, но они подобны самому страшному - дуракам
с инициативой.
Я
сейчас занимаюсь двумя проектами. Первый это построение глобальной сети
телескопов нового поколения, на базе уже построенной, отработанной сети МАСТЕР
( http://observfg.pereplet.ru ). Мы первые в России сделали
настоящие роботы-телескопы. Они месяцами самостоятельно работают. Они стоят в Южной Африке, в
Аргентине и даже в стране НАТО на Канарских
островах. И мы в 2015 году подняли флаг России на Канарских островах. Приехал
король Испании! Приехал кто-то из российского посольства , увидел меня и
спрашивает: а что вы тут делаете? Наша страна не знала о таком прорыве.
Академия наук не знала о наших достижениях. Они и сейчас тратят миллиарды,
пытаясь повторить мой успех. И ничего не
сделали. А я построил за 57 миллионов рублей благодаря поддержки Программы
развития МГУ и частного предприятия Московского Объединения "Оптика".
Вся структура науки у нас просто идиотская, она скопирована с годов застоя. Всякая
инициатива давится. Пусть Путин задумается, почему американцы берут у нас и поднимают
лучших, а мы не можем. Денег нет? Да маловато. Но я не о деньгах а о лучших.
Как американцы узнают, кто из нас ученых лучший? Как же так без академиков? А мы
не можем? Я в советское время не был
партийным. Меня поднял Яков Борисович Зельдович – мой руководитель в аспирантуре. Он имел три звезды Героя Социалистического
труда. Он пробил мне московскую прописку и сказал: он должен тут работать. А его пробила нужда в
сталинско-бериевскую эпоху. Берия был самым лучшим менеджером в науке. А сейчас что? Пришел Рогозин
в Роскосмос и выкинул нас из этой системы. Я и мои воспитанники получаем
цитируемости больше тысячи на брата. Найдите в целой стране хоть один институт,
где были бы такие показатели? У меня нет гранта российского национального научного
фонда. Я пишу по 15 статей в год. У меня 2 статьи в Nature вышли в один год! Это не теория, а эксперимент! За это меня
лишили поддержки. Так это означает, что санкции нам не только запад выписывает,
но РНФ российский! Я и моя группа опубликовала около двух тысяч работ в последние
годы. Большую часть из работ пишем вместе с роботами! Причем, это не такие
роботы какие показывают Путину - роботы-марионетки. Они месяцами работают без
нашего вмешательства. Такой технологии нет ни в Европе, ни в Китае. Да в США, в
Калтехе, только отчасти.
Скажут он
опять о своём. Отвечу, возращаясь к Пулковской обсерватории. Чтобы обсерватория
стала не только музеем, но реально работающей на передовых позициях науки коллективом,
нужно, во-первых связать ее с Питерским
университетом. Надо открыть кафедру во главе с ведущим ученым Пулково,
например. Без молодой крови все зачахнет. Не зря вся наука запада сосредоточена
в университетах. Во-вторых, об астрономических наблюдениях. Один из наших роботов
МАСТЕР работает на горной станции Пулковской обсерватории под Кисловодском.
Местные пулковчане - соавторы всемирно известных наблюдений. Я не предлагаю
всей Пулковской обсерватории работать в сети МАСТЕР, а перенять опыт
роботизированных наблюдений и тогда великая Пулковская обсерватория станет не
только музеем, но и образцом
экспериментальной астрономии мирового уровня.
Владимир Михайлович Липунов
Почетный профессор Московского
государственного университета им.М.В.Ломоносова,
Профессор кафедры астрофизики и
звездной астрономии физического факультета МГУ,
Заведующий лабораторией космического
мониторинга,
Руководитель Глобальной сети
телескопов-роботов МАСТЕР ( http://observ.pereplet.ru ),
Страница авторская в интернет:
http:www.pereplet.ru/avtori/lipunov.html
85 3529
Вариант опубликованрый на сайте
Обозрение "Физические явления на небесах" профессора В.М.Липунова.
